Хельга поняла, что разговор предстоит долгий и обстоятельный и послала банщицу за медовухой и молодым вином. Банщица, низенькая и с бородавками по носу, на эту просьбу весьма удивилась: пить в бане - прерогатива мужчин, а не женщин. Но серебрушка засунутая в ее ладонь сразу заставила ее поменьше задавать вопросов. Через десять минут Ася несколько смущенно держала чашу с вином и смотрела на смелую подругу. Девушка из другого мира совсем не смущалась, сидела полураздетая, слегка прикрывая свою наготу полотенцем. Стройная, хорошо сложенная, слегка загорелая. Ася все таки была слегка пышечкой, но это тоже ничуть не портило ее девичьей красоты.
- Как это, быть с мужчиной? - спросила невеста и тут же покраснела.
Хельга приподняла брови от удивления.
- Рано или поздно это происходит со всеми. Если ты, конечно, не монашка, - улыбнулась ей Хельга. - Возможно будет больно… но это только сначала.
Ася была невинна и чиста, а ее матушка не сочла нужным подготовить дочь к таинству первой брачной ночи. И Хельга не без радости взяла на себя эту важную задачу. Но перед этим девушки опустошили бутыль белого молодого вина и послали банщицу за добавкой, вернувшись в обитель пара и дубовых веников.
Рассказать девушке нужно было много и так, чтобы не сильно ее напугать. А то, не дай бог упадет в обморок в самый ответственный момент или станет испытывать отвращение к своему мужу. Но сначала банные процедуры и бритье…
Баня - великое изобретение обоих этих миров. Она очищает не только тело, но выводит из головы хмель, когда он едва только ударяет в голову, даруя расслабление. Через пару часов все время шушукаясь между собой, розовощекие Ася и Хельга отправились из бани в город. Деньги, которые им отсыпал Лан, просто требовалось потратить здесь и сейчас.
Килтежские торговые ряды пестрели разнообразными товарами в том числе и заморскими. Разнообразие тканей, фруктов, приправ, музыкальных инструментов, украшений. Когда подошли к лавке одного из фаширазцев, с оливковым цветом кожи и одетого в южное узорчатое покрывало, Хельга едва не завизжала от радости. На прилавке было то, что ей так не хватало в этом мире - косметика. На прилавке лежали и весьма занятно нарисованные картинки с примерами как пользоваться помадой или подводить глаза. Хельга знала эти премудрости и без этих примеров.
Мужчина оживился и с явственным южным акцентом начала описывать и нахваливать свой товар. Его карие глаза блестели от азарта и делал он это так же, как и Лан, продавая духи.
Вино еще не до конца выветрилось из головы Хельги, и она попросила назойливого продавца не мешать и начала выбирать и откладывать то, что твердо намерены была купить: помаду нескольких цветов, краску для ресниц, подводку.
Продавец понял, что в лавку к нему зашел не новичок, а искушенный в косметических премудростях и прикусил язык, только улыбался и наблюдал, как девушка раздвигает баночки в сторону. Нюхает и даже пробует на палец консистенцию.
Спустя пятнадцать минут девушки определились с покупками. Косметика оказалась дорогим удовольствием, но Хельга и не думала экономить на себе. Тем более такой день. Сегодня Ася будет самой красивой среди всех невест. И свадьба у нее будет самая лучшая и самая прекрасная первая брачная ночь. Хельга решила сделать для этого все возможное и даже невозможное.
Вечер незаметно опустился на побережье озера. Алое зарево отражалось в зеркальных водах Ярозера. Поляна у озера была полна людьми. Женихи, одетые в нарядные расшитые рубахи. Каждая девушка считает своим долгом вышить рубаху своему жениху. Девушки в пышных венках из полевых цветов с распущенными косами. Сейчас они похожи были на речных духов. Сейчас не найти среди присутствующих ни одного печального лица, как не найти ни одного сухого камня на дне озера.
Старейшины всех родов из чьих селений прибыли в Китеж молодожены, стояли на деревянных мостках, словно дорога уходивших в озеро.
Молодые были разведены в разные стороны от помоста. Парни стояли справа, а девушки слева.
Когда край солнца коснулся водной глади озера, окрасив мелкую рябь в багровые тона, звуки колоколов с деревянных башен Китежа пустились в веселый перезвон, который был подхвачен десятком радостных голосов. Праздник летнего солнцестояния заканчивался свадьбами и у молодоженов начиналась взрослая семейная жизнь. Именно сегодня и произойдет в Китеже их традиционное таинство венчания.
Юноши и девушки пришли сюда поодиночке с товарищами и своими родителями. Молодые, красивые с большими планами на жизнь, ожидающие своего счастья. Родители смотрели на своих повзрослевших чад сквозь слезы радости, даже суровые мужики и те смахивали влагу с щек. После обряда, молодые покинут эту поляну, держась за руки, чтобы следующей весной подарить этому свету целое новое поколение маленьких оборотней.
Хельга тоже не удержалась от радостных слез. Ася, такая красивая в этот момент и счастливая, целовала ее в щеки и благодарила за все.
Сом прибыл на берег озера в компании друзей, гончара Лана, кузнеца Храбра и низкорослого Аина. Все они, перед тем как он пошел к помосту обменялись рукопожатиями поздравлениями и пожеланиями. Потом встали возле родителей и родни Сома.
Старейшины родов облачились тоже в своеобразные свадебные богато украшенные обрядовые рубахи длиною до пят из выбеленного льна и вышивкой. Для их родов, свадьбы событие особое. Род пополнялся, продолжался, а значит жизнь его продолжалась.
Старейшины подошли к помосту и встали у него в ряд перед женихами и невестами. Ближайшая пара подошла к крайнему древнему старику в богато украшенной рубахе в том же стиле, что и у невесты на одежде. К жениху подошла бабушка старая как этот мир с орнаментом на одеждах, как у будущего главы семьи. Это были главы их родов, которые заключали союз между молодыми.
Подойдя вплотную к Сому, старик протянул ему руку. Они обменялись рукопожатиями. Бабушка, стоявшая рядом с Асей, обняла молодую невесту и поцеловала в щеку. Такой обряд проходила сегодня каждая невеста и жених.
Когда все невесты и женихи получили благословение старейшин, одна из старух подожгла факелы вдоль помоста.
Женихи снимали с головы своих невест венки, вставляли в них нарядные свечи. Потом, направившись к воде по деревянному помосту парами, опускали на прохладную гладь воды Ярозера.
Теперь для всех они считались мужьями и женами. Единым целым. Невесты прощались с родственниками и отправлялись в дома женихов. А дальше в каждом из селений будет свадьба, настоящее веселое гуляние с подарками, гостями. Но случится это потом, после того, как молодые переступят порог собственного дома вобьют серебрушку в косяк на счастье, задобрят булочкой домового за печью.
Наконец, настала очередь, когда к помосту подошли жених и невеста из Звериннго полесья. Сом шагнул навстречу Асе борясь с внезапно накатившей дрожью в коленях.
Пересмысл появился перед самым началом торжества. Сначала долго извинялся за свое опоздание и почему-то перед Хельгой. Хотя переживать стоило из-за Сома и Аси. Глаза старика горели юношеским азартом.
Настойка действительно работает, Хельга, работает. Те, кто умирал от застуженных легких, действительно пошли на поправку. Удивительно!
Ведун в деталях рассказывал, как подсыхали кожные болячки, стоило их только смазать настойкой зверобоя или ромашки. Как заживали буквально на глазах неизлечимые раны. И при том, ведун все припоминал то-то о предназначении, о воле духов и богов.
- Деда, сейчас не время о болячках… - прервала его рассказ Хельга, примитив как на них недовольно смотрели окружающие.
- Да, я все понимаю, - с разочарованием сказал старик. - Такие вещи на ходу не обсуждают.
Извинившись перед невестой и ее подругами и родными, Пересмысл направился к своему приятелю в серебряной маске, который ожидал его в стороне. Интересно, что забыл на свадебной церемонии.
В это время Сом и Ася опускали на озерную гладь свои импровизированный кораблик из девичьего венка. И как только взявшись за руки молодые отправились к другим счастливым парам и гостям, выслушать пожелания о долгих годах жизни и о дюжине детишек, Хельга тоже покинула стройный ряд невест и направилась к друзьям.
Вокруг них все еще крутился Гифей. А вот Храбр куда-то запропастился. Он что решил досмотреть всю эту свадебную церемонию до конца? Раньше Хельга за ним не замечала особой чувствительности.
Пересмысл смотрел на счастливых молодых, словно дед на своих внуков. Еще будто вчера они бегали по Звериному долу босыми и придумывали новые детские проказы. А сегодня вдруг оказалось, что они выросли и скоро у них появятся свои босоногие проказники.
Его друг Гифейвел себя так же холодно и сдержанно, как и в момент их первой встречи. От безумия, которое посетило его с утра, не осталось и следа. Он подошел к Хельге и извинился за столь ранний сегодняшний визит. Правда с извинениями он опоздал кк минимум на полдня. Да даже эти бы извинения ничего бы не изменили. Хельге он не нравился.
Похоже, Гифей понимал это. Старый, умудренный жизненным опытом человек, читал ее почти девчонку, как открытую книгу. А вот его эмоции и чувства разобрать было сложно. Он прятал их под серебряной маской. И такие маски носили все обитатели и служители Серого дома, где царила хворь и смерть, а излишняя чувствительность была ни к чему.
Серебряная маска скрывала также их пораженные проказой лица. Гниющая плоть живого человека могла смутить кого угодно. Серебро останавливало инфекцию и хорошо, что хотя бы об этом догадались эти люди.
В толпе раздались крики и послышалась отборная ругань. Ругались так, что даже в гомоне толпы и веселых песнопениях тех, кто водил хороводы вокруг костров.
Сом, как самый высокий, без труда рассмотрел, что происходило за спинами других людей. Он сжал губы в тонкую полоску и ринулся вперед, разрезая словно корабль килем человеческую толпу.
Хельге тоже стало интересно, что произошло, поэтому она бросилась следом за Сомом. Люди ругались, расступались, посылали проклятья, некоторые спешили уступить детине дорогу, чтобы не попасть под руку. Парень с упорством бульдозера пер туда, где еще недавно стоял сам, ожидая венчания с невестой.
Сом и Хельга быстро приблизились к тому месту, откуда доносились звуки ругани. Пересмысл, Ася, Аин и Лан несколько отстали от них и теперь сами пытались пробраться сквозь толпу.
Сом резко остановился, и Хельга врезалась в его спину. Судя по звукам, они пришли на место. И если здоровяк видел все происходившее как на ладони, девушке из-за его могучей спины не видно было ровным счетом ничего, даже если она подпрыгивала.
Хельга ущипнула Сома в бок, чтобы он обратил на нее внимание. Но парень лишь отмахнулся от нее. Целительница громко окликнула его, но результат был тот же. Из-за спин стоявших впереди людей разглядеть что-либо было трудно.
Тут Хельга услышала свое имя, и судя по сдавленному голосу, ее позвал Храбр. Она без труда теперь догадалась, что привлекло внимание богатыря. Кузнец дрался с кем-то. И, судя по голосу, у него складывалось все не так хорошо.
- Сом, конь педальный. Мне же не видно ничего! - девушка уже открыто начала толкать и ругать своего друга.
Странные слова, в купе со смешками услышавшей это толпы, вернули парня в реалность. Сначала он начал искать испепеляющим взглядом того, кто посмел такое про него сказать. Но когда увидел милую розововолосую девушку, смягчился и улыбнулся.
- Сом, мне не видно ничего, - снова проворчала целительница.
- Погодь. - ответил богатырь.
Широкие ладони раздвинули стоявших впереди парней. Они хотели возразить, но подняв взгляды на того, кто потревожил их, тут же начинали заикаться на полуслове.
Освободив перед собой небольшое пространство, Сом бесцеремонно поставил Хельгу впереди себя, так, что она оказалась на самом краю импровизированной арены.
Место схватки было очерчено стеной из толпы. и внутри этой арены Храбр бился с белобрысым здоровяком. Оба были испачканы в грязи и пыли, а их одежда превратилась в лохмотья.
Храбра Хельга узнала даже не по лицу, а по яростным желтым глазам. Этот бушующий в них огонь ненависти она не спутала бы не с одним другим. И увидела она этот взгляд впервые, когда унижала росомаху перед толпой соплеменников в Ивовом доле. Второй - в кузне, когда парень довел ее своей выходкой до слез.
- Я вырву твой грязный язык, крысоед! - Храбр кидался на светловолосого, который ловко изворачивался.
- Что, я твою шкуру обидел? А, валенок? Ты, наверное, ее и не зажал то не разу, - судя по одежде соплеменников противника кузнеца, тот был из лесных котов.
Ярость застилала глаза Храбра и под действием эмоций он не мог разумно оценить соперника и бросался на него в слепой ярости. Однако, судя по тому, что у белобрысого лесного кота была рассечена, а губа распухла, как вареник, ему неплохо досталось от росомахи.
Телосложением кот был похож на Храбра, только гораздо ловчее и быстрее. Наверное, за это ему стоило сказать спасибо своему зверю-прародителю. И парень пользовался своим преимуществом на полную катушку и приумножил его, вызвав слепую ярость горячего росомахи.
- Храбр остановись, - твердо произнесла Хельга, однако кузнец в пылу драки ее не услышал. Не услышали ее и остальные.
Хельга слегка, не больно, наступила на ногу Сома, чтобы незаметно привлечь его внимание.
- Сом, останови их. - попросила Хельга, стараясь перекричать взволнованного толпу. - Останови, говорят тебе!
- Нельзя, Хельга, если мы поможем Храбру, ему потом никто руки не подаст. Даже если проиграет, он сделает это как мужчина.
Сом проговорил это не отрываясь от созерцания драки.
- Тогда я это сделаю! - произнесла девушка, но Сом ее уже не слушал.
Предательская дрожь в коленях и инстинкт самосохранения заставляли Хельгу отступиться. Но когда Храбр пропускал удар, к ее горлу подступал комок. И эти чувства были сильнее давней обиды на парня. Что с ней. Почему она так переживает за него?
Хельга шагнула вперед, пытаясь унять дрожь в руках сжала кулаки. Белобрысый кот заметил это и осклабился.
- Что, валенок, твоя баба за тебя и драться будет? Так у кого из вас хер? - соплеменники белобрысого, одетые в красивые зеленые одежды заржали, поддерживая его искрометный юмор.
- С чего ты взял, что я за него заступаюсь? - Хельга нахально приподняла бровку и улыбнулась той улыбкой, от которой даже самые нахальные парни становились кроткими, словно молочные бычки. - Я лишь хотела, чтобы он не перестарался.
- Ты смотри какая заботливая, - белобрысый начал паясничать. Так обычно делают избалованные подростки, которым не хватает внимания.
- Хорошо, забияка, ты сам напросился. Храбр, дорогой, я хочу коврик из кошачий шкуры себе у двери положить, чтобы ноги от грязи от него обтирать, когда в дом входишь.
Хельга произнесла это так томно и соблазнительно, что окружающие от такого просто попритихли. Виляя бедрами, девушка подошла к Храбру. Сейчас она чувствовала, нет, была уверена, что взгляды мужчин прикованы к ее упругой попе. Этого она и добивалась.
Облизнув алые губы Хельга поцеловала Храбра в щеку и хлопнув его пониже спины, отошла в сторону.
Кузнец, не ожидавший такого поворота, сначала опешил, а потом довольно заулыбался.
Цель была достигнута. Что-то изменилось во взгляде, повадках росомахи. Оборотень больше не бросался бездумно в рискованные атаки, которые заканчивались обидными ударами, от которых больно было не столько физически, сколько морально. Теперь росомаха кружил, как его зверь прародитель, выслеживающий добычу. Он отрезал пространство для маневров.
Белобрысый лесной кот почуял неладное и теперь все больше старался сыпать оскорблениями и низкопробными, стараясь снова вывести Храбра из душевного равновесия, разгневать и вернуть свое преимущество.
Храбр молчал, лицо его теперь сделалось спокойным, и теперь все больше сокращал дистанцию и загонял противника в угол. Главное, чтобы теперь он не уступил, не дал этому бахвалу увернуться. А там все решит случай. Кошачья ловкость и хитрость противостояла росомашьей силе.
Хельга вытерла капельки пота со лба.
Нервы все-таки сдали. Вот только сдали они не у росомахи, а у лесного кота. Тот сам бросился на Храбра, стараясь, как и все кошачьи, ударить противника в лицо, выцарапать глаза. Он не стал превращаться в зверя полностью, трансформировался частично, выпустил когти и полоснул противника. Все произошло быстро. Но лапа не успела прикоснуться к слегка небритой щеке Храбра.
Один размашистый удар правой от души и белобрысый котяра рухнул на землю и потерял сознание. Это была победа. Но Храбр не улыбался и не радовался. Он просто подошел к врагу схватил его за разодранные лохмотья одежды и потащил к Хельге.
Лесные коты хотели вступиться за белобрысого, но тут к ним вышел Сом, Лан и Аин.
Если Сом выглядел невозмутимо, то гончар Лан нервно осматривался. Он не струсил, не спрятался за могучей спиной друга, а встал рядом сжимая пусть и небольшие, но сильные кулаки.
- Хельга, ты хотела коврик из кошака? - теперь Храбр позволил себе улыбнуться. - Вот, как раз для твоих стройных ножек.
Как же он был сейчас великолепен. Сразу проявилась в нем невозмутимость в своей силе, уверенная стать. Он сделал все правильно, красиво отстоял свою честь и честь своей девушки. Более того, он принес к ее ногам трофей в виде поверженного врага, чей язык, оказался длиннее рук, а амбиции выше ума.
Хельга улыбнулась. Парня нужно было поощрить за то, что достойно отстоял ее честь в бою. И желательно прилюдно, так, чтобы недоброжелатели пускали яд из зависти.
Она нежно обняла и притянула к себе своего защитника и чувственно и горячо поцеловала. Получилось это у нее совсем не наигранно. Храбр ответил на ее поцелуй, заключил в крепкие, но нежные объятья. Сердце у девушки от этого бешено забилось. На какое мгновение она потеряла связь с реальностью. Весь мир словно куда-то пропал и во всей этой вселенной остались только двое. Она и этот неотесанный забияка, который, оказывается умеет здорово целоваться.
Хельга с трудом вернулась с неба на землю. Она знала, что надо сделать, чтобы заставить наблюдать как можно внимательнее. Ее рука скользнула чуть ниже талии талии парня, ниже, чем можно было себе позволить. Привстав на носочки, она подняла одну ножку, согнув в колене.
В толпе послышался свист и подбадривающие крики и перешептывания. Сейчас, наверное, каждый парень был бы счастлив оказаться на месте победителя. Этого Хельг и добивалась, пусть знают, что может случиться со сквернословами. И пусть видят, какую награду может получить герой, который вступится за хрупкую девушку.
Рыцарский кодекс, мать его! И пусть таких благородных замашек так не хватает в нашем мире, здесь своим примером ей кажется удалось привить свои идеалы.
Хельга, наконец, закончила целовать Храбра и к своему удивление поняла, что ее сильно к нему влечет. Она готова была целоваться с ним бесконечно. Ведь ей нужен именно такой парень. Сильный, сбалбашный и трудноуправляемый. И этого зверя ей хотелось приручить… Стоп. Но ведь у нее есть Лео, там в другом мире. Любимый парень. И если этот поцелуй всего-навсего спектакль, то играть в нем ей очень понравилось.