- Он склеил несколько, - объяснил Кас, - и пустил через вентиляцию в ванную. Ты заметила, что дверь в его ванную всегда закрыта? Это потому, что он герметично ее заделал. Пускают газ, Сэмми падает и притворяется, что в отключке, но на самом деле использует соломинки наподобие подводной трубки.
- Ты, правда, это сделал?
Сэм не ответил, но это и неважно. Теперь все обрело смысл. Вот почему он просил соломинки, а затем скотч прошлой ночью. Я ведь его так и не забрала.
Я снабдила его всем необходимым для побега и вмешалась, когда Коннор попытался его остановить. Я была таким же беглецом, как и все они. Может, поэтому папа отослал меня оттуда - чтобы избежать наказания.
Господи. Какой же я была идиоткой. Я бросила всё ради Сэма. Ради парня. Я думала, что я на его стороне. Разве не я несколько ночей назад во время игры в шахматы размышляла о том, как ему выбраться? И такого я точно не ожидала. Все должно было быть иначе.
- Блестяще, да? - спросил Кас, похлопав Сэма по плечу. - И именно поэтому я с вами.
- Как будто у тебя был выбор, - отозвался Сэм.
Кас пожал плечами и упал в кресло.
- Да просто к слову пришлось.
Ник фыркнул.
- Может, хватит ему задницу лизать? Он и так скоро лопнет от гордости.
Поездка до города, казалось, заняла в два раза больше времени, чем обычно. Сэм бросил машину отца за пиццерией Эмери. Треву он велел остаться со мной на главной улице, а сам с остальными отправился на поиски другой машины.
Холодный октябрьский воздух продувал мою тонкую куртку. Я взглянула на Трева. Он по-прежнему выглядел как парень, с которым я делилась секретами, который любил читать биографии и который знал множество известных цитат. Но сейчас что-то в нем изменилось. Наверное, это из-за пистолета, спрятанного у него за поясом.
- Анна, - начал он. - Мне жаль, что тебе пришлось...
- У меня есть время воспользоваться туалетом? - перебила я его, указывая на аптеку через дорогу.
Он озадаченно кивнул.
- Да. Думаю, есть.
Как только за мной закрылась дверь, я сделала глубокий вдох и выдохнула вверх, останавливая готовые пролиться слезы. После этого вымыла руки и внимательно осмотрела свое отражение в зеркале. Утром я не успела принять душ, и мои светлые волосы смотрелись уныло, как сухая потрескавшаяся пшеница. Глаза опухли. Я выглядела усталой, но на удивление спокойной, как будто и не видела, как Сэм убивал всех этих людей. Я все еще выглядела как Анна.
Но я больше не чувствовала себя ей.
Я встретила Трева у витрины с едой для животных. Мы направились ко входу в магазин.
- Знаешь, ты не должна меня бояться, - сказал он. - Я все тот же парень.
- Я тебя не боюсь, - нахмурилась я.
Он склонил голову ко мне.
- Расстояние между нами говорит об обратном.
Мысленно я подсчитала отделяющие нас шаги. Пять. Может, шесть.
- Это ничего не значит.
Отросшие темные волосы падали на лицо Трева, скрывая его добрые янтарные глаза. Я всегда доверяла ему. В другой жизни он был бы мальчиком, в которого могла без памяти влюбиться любая девчонка, потому что он был умен, красив и добр.
Я все еще доверяла ему. Разве нет?
Из-за угла к нам подошел Сэм.
- Иди к Касу и Нику, они на автостоянке, - сказал он Треву.
Трев взглянул на меня и убежал.
От резкого запаха выпечки, шедшего из в пекарни по соседству, у меня заурчало в животе. Это напомнило мне, что я не успела позавтракать перед приходом Коннора. Напомнило мне, что сегодня все встало с ног на голову.
- Вы что, правда хотите украсть автомобиль? - спросила я, идя за Сэмом.
- Да. Или у тебя есть идея получше?
- Нет. Просто я… не знаю, как к этому относиться.
Он посмотрел на меня.
- Сейчас не время для морали.
Я остановилась.
- Как это понимать? Я свой моральный облик никогда не теряла. - Когда он не ответил, я с трудом продолжила: - Знаешь, я начинаю сомневаться, знала ли тебя вообще. На твоем лице ни единой эмоции. Я тебя вообще не вижу. Что произошло с Сэмом, который был моим другом?
Он подошел очень близко и, понизив голос, сказал:
- Мы никогда не были друзьями, Анна. Меня заперли в твоем подвале на пять лет. И, подозреваю, до этого я провел несколько лет в Подразделении. - У него на лбу вздулась вена. - Я хотел выбраться и делал для этого все, что только мог - в том числе втерся к тебе в доверие. Будь ты на моем месте, сделала бы то же самое.
Его слова ужалили меня.
- Нет, я бы так не сделала. Ты мог бы меня попросить. - Я развела руками. - Все, что тебе нужно было сделать - попросить меня о помощи.
Он собирался что-то сказать, но резко закрыл рот. Удивление на его лице говорило о том, что он никогда не думал просто обратиться ко мне. Я ощущала в груди пустоту, словно все хорошее, что я за эти несколько лет испытала с Сэмом, вытащили из меня и размазали в кашу. Вся моя жизнь в лаборатории была одной сплошной ложью.
На глаза навернулись слезы. Я была идиоткой, когда думала, что он заботился обо мне. Идиоткой, которая думала, что может стать особенной для него. А он просто воспользовался мной, чтобы сбежать.
- Мы должны идти, - сказал Сэм. Сжав челюсти, он смотрел на что угодно, только не на меня.
Мне пришла мысль броситься в аптеку и попросить помощи. Я нужна папе. Я должна быть рядом. Сэму я только мешаю.
Как бы то ни было, все легко решить. Я должна отпустить Сэма. Навсегда.
- Анна?
Он наклонил голову на бок, сузив глаза. Наверное, он заметил мою нерешительность. Сэм не давил на меня, не подталкивал к решению. Он давал мне возможность сбежать, прямо сейчас.
Но я не сделала этого.
Не смогла.
И какой я теперь была? Жалкой. Несчастной. Отчаявшейся. Я обещала папе не возвращаться домой. И теперь мне некуда было идти.
- Веди, - сказала я.
Что он сделал.
Глава 8
У Сэма было несколько критериев, которым должно было соответствовать транспортное средство, чтобы его украсть: мы все должны туда поместиться, у него должен быть мощный двигатель, и оно должно быть надежным. Выбор Каса пал на темно-синий внедорожник.
Я села на пассажирское сидение, задаваясь вопросом, могли ли нас заметить и позвать копов. Но мы добрались до шоссе без неприятностей, и Трегер Крик уже исчезал в зеркале заднего вида.
Теперь пути назад точно не было. Чем дальше мы уезжали от дома, тем тяжелее становилось у меня на сердце. Я провела пальцами по корешку журнала матери, радуясь, что захватила его с собой.
- Что это? - спросил Сэм.
Я прижала журнал к груди.
- Это принадлежало моей маме.
- Саре, - сказал Сэм, и я кивнула. Было странно слышать ее имя, произнесенное кем-то другим. Папа почти никогда его не упоминал.
Сэм направился на юг, ведя машину со скоростью ровно шестьдесят километров в час. Окрестности, проносившиеся за окном, сливались в красочный туман. Чтобы отвлечься, я попыталась думать о цветных карандашах, которыми нарисовала бы пейзаж. Жженая умбра. Зеленый кадмий. Алый для листьев, уже начавших менять цвет.
- Итак, - сказал Кас, - есть идеи, куда Артур нас послал?
Я почувствовала на себе взгляд Сэма.
- Может, тебе знаком этот адрес?
Я покачала головой.
- Я не знаю никого в Пенсильвании. В твоих файлах об этом тоже ничего не было.
- А что, если это ловушка? - спросил Ник. - Все же Артур - часть проекта. Не знаю, почему мы доверяем ему.
Гнев захлестнул меня, и я повернулась к Нику.
- Мой отец никогда не хотел навредить вам.
Он снова нахмурился.
- И все-таки это может быть ловушкой.
- Хочешь остаться здесь? - Сэм посмотрел в зеркало заднего вида в глаза Нику. - Я могу остановить машину, и ты свободен.
- Точно, - добавил Кас. - Можешь проехать автостопом через всю страну. Только посвети на дороге своим прессом, бьюсь об заклад, кто-нибудь остановится.
- Да заткнитесь вы, - фыркнул Ник.
- Черт, - не унимался Кас. - Ну ты и зануда. Мы свободны! Ты должен танцевать Буги-Вуги!
- Я лучше сам себя подожгу.
- Отлично. - Кас потер ладони. - У кого-нибудь есть зефир?
Не обращая на них внимания, Сэм набил в навигатор адрес, который дал ему мой отец. Бесстрастный женский голос говорил нам, куда ехать. Примерно через три часа мы добрались до пенсильванской границы. Пока Кас и Трев обсуждали, чем бы хотели полакомиться на свободе, Сэм был сосредоточен на дороге. Ник спал на заднем сиденье.
Я придвинулась к окну. Я никогда не была в Пенсильвании, но она выглядела точно так, как я ее себе и представляла - с землей, волнистой, как море. Я мысленно делала эскизы, чтобы хоть немного себя занять.
Никто не говорил, но, думаю, у всех было чувство, что за нами следят. Будто Коннор только того и ждет, когда мы оплошаем, чтобы сделать свой следующий шаг. Я хотела лишь одного - найти безопасный дом, о котором отец рассказал Сэму.
Показался дорожный знак: ВЫЕЗД 28. Мы проехали мимо и полчаса двигались на юго-запад, пока навигационная система не направила нас на главную дорогу.
Сэм, резко свернув вправо, и на повороте сила притяжения толкнула меня в его сторону. Я посмотрела на его лежащую на коробке передач руку с закатанным до локтя рукавом. Всего каких-то сорок восемь часов назад я изучала его и его шрам через стекла лаборатории.
- Что это за буквы? На шрамах, - уточнила я. Парни на заднем сиденье притихли.
Ник что-то пробормотал. Наверное, он все-таки не спал.
- Она читала наши файлы, - сказал Сэм. - Может, что-нибудь прояснится, если мы ей расскажем.
Кас побарабанил пальцами по спинке сиденья Сэма.
- А это не навредит?
- Вы не забыли, что все эти годы она была по другую сторону стены? - спросил Ник. - Хотите знать мое мнение? Ничего ей не говорить и бросить в ближайшем же городе.
- Я не спрашивал твоего мнения, - предупредил Сэм.
- А я вообще-то здесь, с вами.
- Никто тебя не бросит, - сказал мне Трев. - Не он тут решает.
Ник закинул руку на спинку заднего сиденья.
- Оу? Тогда, наверное, главный здесь ты?
- Хватит, - тон Сэма был безапелляционным, и парни замолчали.
- Ты видела "R" на моей груди, - сказал он мне, следя за дорогой. - Есть еще одна "R", "O" и "D".
- У меня "L" на бедре и "V" на колене, - добавил Кас.
- У меня две "R" и две "E", - подхватил Трев.
Когда я посмотрела на Ника, он одарил меня испепеляющим взглядом, и я отвернулась.
- Не обращай на него внимания, - сказал Кас. - Он не знает букв.
Трев хмыкнул, сдерживая смех.
- У Ника "I" и "E", - ответил за Ника Сэм. Он включил поворотник, сменил полосу и промчался мимо какого-то фургона.
Я перебрала буквы-шрамы в голове, складывая их. Всего двенадцать. По три буквы на парня, если разделить поровну. Но у Трева и Сэма было по четыре, а у Каса и Ника - по две. Я пожалела, что у меня нет ручки, чтобы записать буквы. Но, думаю, Сэм делал это тысячу раз.
- Может, это код?
- Понятия не имею, - Сэм покачал головой.
Мы ехали, пока Кас не начал жаловаться, что голоден. Сэм выехал на съезд с автострады, следуя указателям, направляющим к ближайшей бензозаправке. Сэм остановился у бензоколонки с ярко освещенным магазином напротив. Часы на приборной панели показывали десять минут восьмого. Солнце зашло час назад, и небо приняло выцветший голубой оттенок.
Кас первым вылез из машины и побежал в магазин.
- Вот, - сказал Сэм, протягивая Треву две двадцатидолларовые купюры. Я не хотела знать, где он достал деньги. - Заправьте машину. На то, что останется, купите еды.
Ник вылез, чтобы наполнить бак. Трев распихал деньги по карманам и спросил меня:
- Тебе что-нибудь нужно?
- Бутылку воды и какие-нибудь крекеры.
Трев взглянул на Сэма, тот кивнул.
Я отстегнула ремень безопасности и выгнула спину, растягивая онемевшие мышцы. Когда я снова откинулась на спинку сидения, меня окружила тишина. Двигатель тикал, остывая. Сэм не сдвинулся ни на дюйм. Тишина давила, вызывая тревогу, и я не выдержала.
- Когда парни спрашивают у тебя разрешение, это из-за генных изменений? - спросила я.
-Думаю, да.
Свет, исходящий из магазина, освещал его профиль. В такой близости от Сэма я могла видеть крошечные бугорки на его переносице, как будто кода-то она была сломана.
- Ты что-то вроде лидера? - спросила я, вспомнив термин "альфа" из его файла.
- В каком-то смысле.
- Ты знаешь, что именно сделали с вами эти изменения?
Сэм устремил взгляд к дальнему краю стоянки и вздохнул.
- Я стал чем-то большим, чем просто человеком, но не пойму, насколько сильно изменился, пока не узнаю, каким был раньше.
- Думаешь, адрес, который дал мой отец, подскажет нам, откуда начинать поиск вашего прошлого?
- Да.
Сквозь витрины магазина я увидела, что Кас и Трев подошли к прилавку и высыпали у кассового аппарата кучу товаров. Как бросил на нас с Сэмом внимательный взгляд. Я ощущала и взгляд Ника, наблюдающего за нами из-за бензоколонки. Они все чувствовали, что Сэму некомфортно.
- Вы все связаны, - сказала я, осознав это только сейчас. - Такое ощущение, что ты знаешь без слов, что чувствуют другие.
Мне вспомнилось, как мы с Сэмом только начинали играть в шахматы. Он все время давал мне советы, потому что я абсолютно ничего не знала. Он был гением, когда дело касалось стратегии.
- Речь идет не просто об игре, - сказал он мне однажды вечером в конце декабря. Это было задолго до того, как я получила разрешение спускаться вниз. Каждый мой вздох тогда казался мне слишком громким, как будто звук моего дыхания мог проникнуть через вентиляционные отверстия и разбудить отца.
- Фигуры - это всего лишь малая часть игры, - продолжил Сэм. - Ты также должна знать своего оппонента. Изучай соперников, когда они обдумывают следующий ход. Иногда ты можешь понять, как они пойдут, еще до того, как они сами это решат.
- Это неправда, - усмехнулась я.
Он закинул руку на спинку стула.
- Тогда испытай меня.
- Я всегда проигрываю. Трудно доказать, что ты прав, когда нет равного тебе соперника.
У него вырвался смешок.
- Ладно. Тут ты меня поймала.
Я смотрела на Сэма, не видя в тени выражение его глаз. Он всегда хорошо понимал меня. Лучше, чем я его. Но вдруг это больше связано с генными изменениями, чем с умением читать лица? Или с тем, что ему важно было узнать меня и подружиться со мной?
Я хотела спросить, может ли он чувствовать то, что чувствую я, особенно сейчас, но в глубине души я не хотела этого знать. Не хотела испытывать чувство неловкости.
- На что это похоже? Связь между вами. Как она работает?
Он поставил руку на подлокотник.
- Кажется, она основана на инстинкте, и очень сложно игнорировать ее, когда одному из нас трудно или кто-то в беде. Я обычно чувствовал ее, когда ты брала кровь у остальных, как будто я должен был защитить их, нравится мне это или нет. Трудно сосредоточиться на том, что хочешь делать ты сам, когда приходится думать об остальных. В конечном итоге решения, которые я принимаю, должны быть лучшими для группы.
Он использовал меня все эти годы, понимая, что, в конце концов, мое доверие поможет ему при побеге. Как ни больно было это признавать, логику в этом я видела. Я понимала, насколько ему важно защитить остальных. И если это было связано с генными изменениями, значит, это было запрограммировано в нем. У него не было выбора.
- А сейчас? - спросила я. - О ком ты думаешь сейчас?
Он раскрыл губы, и я замерла, всей душой желая услышать его ответ. Я хотела знать, была ли я под его защитой. Хотя если ответом было бы "да", не знаю, что бы это значило для меня и что бы я почувствовала при этом.
Больше всего я хотела знать, думает ли он обо мне.
Именно в этот момент к машине подлетел Кас.
- Детка, глянь, что я нашел!
Он врезался в мою дверь с огромной улыбкой на лице и показал упаковку "Твикс".
- Видишь?
- Вижу, - засмеялась я и повернулась к заводящему машину Сэму. - Что ты собирался сказать?
- Ничего.
Парни забрались на заднее сиденье. Включилось радио, заиграла поп-музыка, которая нравится Касу, а Сэм снова закрылся.
Возможно, он вообще не собирался отвечать.
Мы ехали дальше на юг, и я, пытаясь скоротать время, листала мамин журнал, хоть и давно уже выучила все записи.
Я водила пальцами, по словам, написанным ее почерком - оставшейся от нее рукописной частичке.
"Сегодня пошли на озеро. Было приятно улизнуть с работы".
"В последнее время меня все меньше интересует то, что я делаю".
"Что они будут делать, если я уйду?"
Папа рассказывал мне, что она работала в медицинской компании.
Я пролистала страницы до последней написанной мамой записи, до конца журнала оставалось еще несколько десятков страниц.
"Я ухожу. Навсегда. Я должна верить в то, что говорит мне сердце, а оно говорит мне уйти. Я боюсь, но в то же время счастлива. Я свободна".
- Поверните направо, - проинформировал навигатор. - До первого указателя две мили.
Сэм повернул.
На Холисер Лэйн домов было немного. Дорога поднималась выше, петляя туда-сюда, как змея. Деревья нависали над улицей, образовывая темный туннель. В свете автомобильных фар отражающая полоса на почтовом ящике дома, мимо которого мы проезжали, вспыхнула металлическим желтым цветом.
Я прочитала адрес: 4332
- Поверните налево, - дал знать навигатор несколько минут спустя. - Вы добрались до пункта назначения.
Сэм остановился посередине улицы. Нужный нам дом выглядел заброшенным и зловещим. Ни в одном окне не горел свет. Подъездная дорожка была пустой, двери гаража - плотно закрыты. Рядом с гаражом стоял джип, но вокруг его колес разрослась высокая трава, как будто на машине какое-то время не ездили.
Нас окружила тишина, нарушаемая лишь звуком работающего мотора.
- И что теперь? - спросил Трев.
Припарковавшись на подъездной дорожке, Сэм не стал заглушать машину. На всякий случай. Не было необходимости говорить об этом, я и так поняла ход его мыслей. Возможно, этот дом небезопасен. Возможно, мой отец его подставил.
- Оставайтесь в машине, - велел Сэм.
- Он пустой, - сказала я. - Дом.
Сэм высунулся из открытой двери и посмотрел на меня через плечо.
- Откуда ты знаешь?
Я не знала, не знала, почему это сказала, но интуиция подсказывала мне, что дом пуст.
- Я не останусь в машине.
И, как будто мое упрямство дало ему повод, из машины тут же выскочил Кас.
- Чувак, мы ехали целую вечность. Время размять ягодицы.
Сэм заглушил внедорожник и направился к дому.
Мы все пошли за ним.
Дом был обычный, двухэтажный, ничем не выделяющийся, у него даже краска облупилась. Хрупкую, затянутую сеткой, входную дверь удерживала открытой жестяная банка для молока. Сетка в углу двери была порвана.
Сэм толкнул внутреннюю дверь, и она без проблем открылась. Мы попали в прачечную. В воздухе пахло мылом. Сэм вытащил из-под фланелевой рубашки пистолет.