свидетелем. Крис сидел в кресле, и Кейт была почти уверена, что он смотрит телевизор, когда как Люцерн наклонился, положил руки ему на плечо и грудь и уткнулся лицом в шею
редактора.
Кейт застыла с открытым ртом. Люцерн Аржено был геем: и приставал к ее коллеге!
-"Какого черта ты делаешь?"
Люцерн выпрямился и резко повернулся лицом к двери, где стояла застывшая Кейт. Его
первой мыслью было, ой-ёй. Его второй было то, что это проклятье, что она устойчива к
контролю разума, потому что он использовал бы его на ней. Потом зазвонил телефон.
Люцерну понадобилась секунда, чтобы укрепить свой контроль над Крисом, чтобы редактор
не слышал или видел то, что происходит, это было лучше сем освободить его разум, до того
как Люцерн не придумает как объяснить это. Потом, оставив Кейт, казалось, неспособную
двигаться в данный момент, стоять у двери, пошел в его спальню, чтобы ответить на
телефонный звонок. Он надеялся, что это был Бастьен.
Как он надеялся, это был голос его брата на проводе. Если бы его брат позвонил на полчаса
раньше, Люцерну, возможно, удалось бы контролировать свою жажду крови и избежать
сцены в другой комнате. Как, черт возьми, он собирается объяснить это Кейт?
- "Люцерн? Люцерн"!
Он сдался и обратил свое внимание на Бастьена.- "Где ты?"- спросил он.
- "Я в Европе. Я получил твоё сообщение, но ты не сказал, в чем дело. Что…?"
-"Повесь телефон"-. Кейт внезапно оказалась рядом. Он должен был запереть дверь.
Оказалось, что она оправилась от шока, и, судя по выражению ее лица, она не сияла
восторгом.
-"Минуточку, Кейт",- Люцерн нахмурился.- "Уйди и подожди в другой комнате".
- "Нет, я хочу поговорить с тобой. Сейчас. ".- Она схватилась за приемник, но Люцерн
отвернулся, перемещая его из ее досягаемости.
- "Слушай, Бастьен. Я ..."- Он сделал паузу и посмотрел на приемник в руке после звука
щелчка в его ухо.
-"Что ты делал с Крисом?"
Люцерн обернулся. -"Ты повесила трубку!"- Он уставился на Кейт.
- "Чёрт подери, да ты прав я повесила,"- прошипела она. Она посмотрела на дверь в другую
комнату.
Звуки смеха из Черной гадюки можно было услышать везде. Она повернулась и обвинила
суровым шепотом: -"Я оставила вас только на несколько часов и вернувшись нашла вас
лапающего моего друга? Для твоего сведения, он не гей, так что не трать свое время. Я не
могу поверить, что ты так сделал, но ты объяснишь всё прямо сейчас ".
Люцерн отпрянул, как будто она ударила его.- "Я не лапал твоего друга. За кого ты меня
принимаешь? "
-"Ну, а за кого я должна принимать тебя? Ты никогда не показывал и малейшего интереса ко
мне, а когда я вернусь, то нашла тебя с Крисом! "
Люцерн посмотрел на нее, потом положил трубку на тумбочку. Схватив ее за запястье, он
потянул ее к себе. Она вздохнула с удивлением, перед тем, как его рот накрыл ее.
Это не был мягкий, предварительный поцелуй. Люцерн что-то доказывал. Кроме того, он
хотел её так долго, что он не смог быть мягким, если бы захотел. Поцелуй был
требовательным, заставляя ее губы открыться, чтобы протолкнуть свой язык внутрь, его тело
напряглось от ее вкуса. Она была горячей и сладкой как он представлял.
И она была готова. Ох, не сразу. В первый миг или два Кейт была жесткой в его руках, но
потом застонала и сдавшись растворилась в нем, ее тело прижималось к нему как мягкий
свитер. Ее грудь упёрлась в его, когда она закинула свободную руку ему на шею и немного
наклонила голову, чтобы было удобней целовать его в ответ.
Это только разожгло пламя желания в Люцерне. Забыв свое первоначальное намерение
доказать, что он не гей, он выпустил ее запястье и обвил руки вокруг нее. Позволив рукам
спуститься вниз по её спине к попке в форме сердца, он приподнял её, пока они не
соприкоснулись бёдрами. Кейт была теплым солнечным светом, она выгибалась и стонала в
его руках. Ее рот открылся шире, и она начала посасывать его почти лихорадочно.
-"Люцерн"-. она выдохнула его имя в знак протеста, когда он остановился, чтобы
оглянуться. Но Люцерн не остановился. У него не было намерения останавливаться, он
просто хотел знать, где была эта чёртова кровать. Он хотел больше касаться её. Он хотел
взять ее. Но он не мог сделать этого, пока они стояли.
Увидев кровать прямо за Кейт, он притянул ее обратно к нему. Положив ее вниз, он
настойчиво прижал своё тело к её и опустил рот, чтобы снова ее поцеловать. Кейт сразу же
расслабилась, её руки прошлись по его спине, бокам и рукам. Люцерн почувствовал, что она
потянула его рубашку, пытаясь сознательно или бессознательно вытащить её из штанов, и он
был счастлив, что снял пиджак и галстук раньше. Так было меньше снимать.
На Кейт, конечно, был одето слишком много. Он решил помочь ей с этой проблемой, но
когда он разорвал их поцелуй, она запротестовала с громким стоном и впилась ногтями в его
бёдра, пытаясь удержать на месте.
Люцерн усмехнулся в ее рот, довольный ее страстью. Он дал ей еще один глубокий поцелуй, заполняя ее рот своим языком, а затем подвигал бёдрами в подражание того, что должно
было произойти. Он прервал поцелуй и покусывал путь вниз по ее подбородку, по горлу,
пока работал над пуговицами её блузки. Он заколебался, когда его губы нашли и
остановились на пульсирующей вене на её горле. Он чувствовал волнение в ее крови, мог
почти попробовать её. Он хотел укусить её. Хотел покормиться. Но он подождёт. Он возьмёт
ее кровь, когда возьмёт ее тело. Так они оба получат небывалое удовольствие. Будет лучше
подождать.
Люцерн позволил своему рту двигаться дальше, целуя нежную плоть Кейт пока он не достиг
круглых вершин ее груди, прикрытых бюстгальтером. Его руки были заняты. Ее рубашка
была расстегнута до места, где она была заправлена в джинсы. Люцерн встал на колени по
обе стороны ее бедер, и дернул рубашку, расстёгивая её полностью так, что она осталась
лежать по обе стороны от нее. Она лежала, голая, не считая белого хлопкового бюстгальтера.
Люцерн видел много женщин в различных состояниях раздевания. Он видел женщин в
корсетах, овивающих их талии, в облегающих французских пеньюарах, заставлявших его
затаить дыхание, в кусочках ничего, что нельзя было назвать одеждой, но он не думал, что
когда-либо видел что-то столь же сексуальное, как Кейт в ее хлопковом бюстгальтере. Ее
ковбойская шляпа свалилась и лежала рядом с ней, ее волосы были запутанны и лежали в
беспорядке вокруг нее, а вспыхнувшие щеки и сонные глаза были полны желания. Он хотел
поглотить ее. Хотел взять ее в свое тело и оставить там на вечность. Он хотел Кейт.
Она беспокойно двинулась под ним, её руки ласкали его живот через рубашку, и Люцерн
неохотно отказался от созерцания ее тела. Наклонившись вперед, он схватил ее за руки и
потянул ее сесть, а потом поцеловал ее, и обхватил её руками, чтобы избавиться от
бюстгальтера. Он мог бы просто разорвать его, но было бы обидно никогда не видеть её в
нём снова.
Кейт тоже не тратила время по- пусту. Она закончила выдергивать его рубашку из брюк и
побежала руками вниз, по его спине и вокруг, чтобы исследовать его грудь.
Люцерн улыбнулся напротив ее рта. Он расстегнул последнюю застежку и почувствовал
свободное скольжение ткани. Быстро спуская ее рубашку с плеч, он толкнул ее на кровать и
потянул хлопковый клочок, чтобы он смог увидеть ее должным образом.
-"Прекрасна"-. Слово выскользнул из его уст, когда он добрался до чаш ее грудей. Кейт
застонала и выгнула спину, от его прикосновения. Это всё, что было необходимо Люцерну, он сместился ниже по ее телу так, чтобы он мог наклониться вперед и взять совершенный, упругий сосок становившийся еще жестче от возбуждения. Кейт позволила ему немного
поразвлечься с ее грудью, потом схватила его за волосы и требовательно потянула голову
вверх.
Люцерн уступил требованию. Сдвинувшись, чтобы поцеловать ее, он протиснулся ногой
между ее. Он двинулся вверх, подталкивая его бедра, имитируя секс, пока целовал ее. Кейт
ответила горячо, поглаживая спину и злобно дергая его рубашку. Несколько пуговиц
оторвались. Люцерн вдруг обнаружил, что его рубашка расстёгнута, и он толкнулся ближе, так что их плоти встретились. Соски Кейт тёрлись о его грудь, посылая через него ток. Он
почувствовал ее руку, скользящую вниз по животу к его паху.
Люцерн одичал. Он придвинулся ближе, зажимая её руку между ними. Зазвонил
телефон. Люцерн слышал его, но это был далекий звук, не интересовавший его, а только
надоедающий. Кейт заполнила его разум. Она была все, что он видел и слышал, ее вздохи и
мягкие выдохи, ее запах, ее прикосновения. Она поглотила его. Мир может катиться к
чертям, его это не заботило. Кейт была с ним, и он хотел ее здесь навсегда. Намного дольше, чем навсегда.
Отрываясь от ее рта, Люцерн передвинулся к ее шее, нашел ее пульс и погрузил зубы в ее
плоть. Она вскрикнула, выгибая шею, и Люцерн закрыл глаза, прижимаясь своей нижней
частью тела к ее. Ее жизненная сила наполнила рот. Вкус сладкий, несмотря на ее стройное
тело. Люцерн всегда предпочитал больших женщин, находя их кровь густой и богатой и
приносящей наибольшее удовлетворение. Хотя кровь Кейт была другой, она была
пьянящий. Он почувствовал прилив сил, наполняющий его.
- "Эй, Люцерн! Парень по имени Бастьен ... О! Э-э, извините".
Люцерн резко выпрямился, поднимаясь на коленях на кровати. Обернувшись он увидел
Криса быстро удаляющегося от открытой двери. Он смотрел в изумлении, не веря, что он
настолько увлёкся, что забыл закрыть дверь, и был еще более поражен, что он потерял
контроль до такой степени, что выпустил разум редактора из-под контроля. Хуже всего, что
он позволил Крису поймать себя и Кейт вместе. Он не боялся, что человек узнал бы, что он
кормился, но другие предположения Криса были бы так же плохи. Кейт, конечно, не будет
рада этому. А у Люцерна не было желания доставить ей дискомфорт в отношениях со
своими коллегами.
Потом до Люцерна дошло, что сказал мужчина, и он вспомнил звонок телефона. Бастьен
перезванивал! Вскакивая с кровати, Люцерн бросился к двери как раз вовремя, чтобы
увидеть Криса вешающего трубку.
-"Ах"-, сказал редактор, наблюдая его в дверях.- "Я сказал ему, что ты занят."
Люцерн выругался. Открыв было рот, чтобы огрызнуться на молодого человека, он
остановился, когда понял, что редактор избегает смотреть на него. Кейс яростно краснел.
Люцерн посмотрел на себя, скривился, когда увидел, что Кейт не только справилась с его
рубашкой, ей удалось приняться за его брюки. Пояса нет, пуговица расстёгнута, и его брюки
спущены наполовину.
Он сомневался, что то, что увидел Крис расстроило его. Без сомнения, человеку было
дискомфортно, найти Кейт на месте преступления с одним из ее авторов.
Люцерн пытался решить, что делать, когда его внезапно оттолкнули в сторону. отходя, он
увидел Кейт выбегающую из комнаты мимо него. Ее рубашка была застёгнута, а шляпа
вернулась на голову, взглянув на ее лицо он увидел, что оно вишнево-красное от смущения.
Люцерн попытался схватить ее за руку, но она уже была вне досягаемости. Кейт сказала что-
то невнятное, что-то вроде "кровать", а затем исчезла в своей комнате. Дверь закрылась с
хлопком, а затем щёлкнул замок. Она определенно захотела побыть одна.
Люцерн несчастно вздохнул и провёл рукой по волосам. Он во всем сделал беспорядок.
- "Ну, я думаю, что я ... э ... тоже пойду спать "-, объявил Крис. Затем он исчез.
Качая головой, Люцерн подошел к бару. Он налил себе, а затем отнес напиток к себе
комнату, закрыв за собой дверь.
- "Теперь это не имеет значения,"- пробормотал он про себя, пока подходил к кровати. Он
запутал все и знал это.
Что он мог сделать сейчас? Он не имел понятия, что думает Кейт. Поняла ли она, что он
укусил ее? Обычно люди не помнят, но он обычно контролирует их разум, делая это,
получая удовольствие и отдавая его обратно, пока кормится. Это, обычно, очень эротичный
опыт для них. Для женщин, в любом случае. Он не стал бы делать этого с мужчинами, а
всего лишь отчистил бы их разум так, чтобы они не помнили, что случилось. Они просто
оставались с двумя маленькими ранками на шее и не знали откуда они взялись. Люцерн
открыл свой разум Кейт, когда укусил ее, но он не был уверен, почувствовала ли она его
удовольствие, как и ее собственное. Почувствовала ли она его укус? Было ли это
больно? Или же она чувствовала удовольствие и ликование?
Если она почувствовала боль от укуса, Кейт, вероятно, подумает, что он какой-то
ненормальный. Она подумает, что он написал про вампиров, потому что он ошибочно
считает себя одним из них. Или, что еще хуже, она узнает правду. Но Люцерн подозревал, что она выберет вариант про ненормального. Разумная современная женщина, как Кейт
никогда не поверит в вампиров.
Глава девятая
Кейт проснулась, чувствуя себя ужасно. Сначала она не понимала, почему, но потом
воспоминания ударили ее, как кувалда: Возвращение и нахождение Люцерна, нависшего над
Крисом. Его уход в спальню, чтобы ответить на звонок. Ее поход вслед за ним, ярость
переполняющая её. Как он смеет быть геем? она думала. Как он смеет ? Сама идея
ошеломляла ее. Он привлек её к нему. У неё были эротические сны о нем. Он не может быть
геем!
И оказалось, он не был. Она все еще чувствовала его губы на своих.
Ее первая реакция на его чувственное нападение была шоком, а затем ее гнев превратился в
расслабленность, и так же быстро, в желание.
Мужчина поцеловал её. Она вспомнила, его поцелуй, потом оттолкнула одеяло и
выскользнула из своей постели. Он смог поцеловать её, как никто никогда прежде. Его
поцелуи затронули ее душу и вытащили каждое желание, каждую каплю похоти,
находящиеся внутри нее, и вынули их на поверхность. Она хотела его. Она до сих пор хотела
его. Ее соски были напряжены прямо как в воспоминаниях. И он тоже был определенно
возбужден. Казалось, как будто в его штанах был большой стальной стержень, когда она
положила туда руку.
Всё было потрясающе. Не считая того, что она была его редактором, и не имело никакого
значения знание, насколько велик был его стальной стержень. А ее коллега поймал их,
собирающихся сделать это!
Кряхтя, она пошла в ванную, включила холодную воду в душе и вошла под неё. Она не
знала, как она собирается снова посмотреть в лицо этому мужчине. Но как-то
придётся. Следует ли ей действовать, как будто ничего не случилось? Следует ли поговорить
с Крисом по этому поводу? Следует ли ей поговорить с ними обоими? А если она поговорит
с одним из них, что она скажет? Она знала, что должна сказать Люцерну. Она должна
сказать, что это была ошибка и никогда не может повториться. Но она не хотела говорить
этого. А с Крисом, она не имела ни малейшего понятия. Там действительно было нечего
сказать.
Вздохнув, Кейт выключила воду и взяла полотенце. Она завернула тюрбан на мокрых
волосах, затем схватила второе полотенце, чтобы вытереться. Потом она взяла халат,
подошла к зеркалу и скривила себе лицо. Она должна высушить волосы, накраситься,
одеться, а затем выйти и встретиться с Крисом и Люцерном. Тьфу.
Кейт потянулась за полотенцем на ее волосах, чтобы расчесать, прежде чем сушить феном, когда заметила следы на ее шее. Остановившись, она присмотрелась на мгновение. Затем, придвинувшись к зеркалу и поворачивая голову в сторону, скосила глаза на шею.
Долгое время она просто смотрела на две небольшие ранки, все мысли, пролетели через ее
разум: книги Люцерн, где у героев такие же имена, как и у его семьи. Вечерняя свадьба.
Аллергия Люцерна и его матери на солнце. Рана на голове, которая кровоточила обильно, но
она не могла найти ничего, после того, как он смыл кровь. Поза, в которой он склонился над
Крисом, когда она вернулась, его рот около его шеи. Тот факт, что Крис даже казалось, не
знает о его присутствии, и не отреагировал на возвращение Кейт.
И все же она не помнит Люцерна, кусающего её вчера вечером. Или нет?
Ох. Вдруг она увидела образ, где она полуголая в объятиях Люцерна, ее грудь трётся о него, и он кусает её в шею. "О, Боже", она застонала. И "Не останавливайся". Она даже повернула
голову, чтобы открыть ему более широкий доступ.
Ее руки упали по бокам. Он укусил ее. Мало того, что Люцерн Аржено вампир, у него
хватило наглости укусить её!
Развернувшись, она выскочила из ванной.
- "Ты укусил меня!"
Глаза Люцерна мгновенно открылись, и он вскочил прямо на кровати, чтобы увидеть
женщину в дверях. Его глаза были мутными от усталости. Он вообще не спал. Организм не
может взять шесть сотен лет сна в течение дня и переключиться на сон ночью просто так. Он
лежал в постели, бодрствуя в течение большей части ночи, интересуясь, была ли Кейт очень
зла на него, и когда она снова окажется в его руках. Судя по выражению ее лица – не в
ближайшее время.
Вздохнув, он плюхнулся обратно на кровать со стоном. У него не было сил, спорить сейчас с
Кейт. Он едва выпил пару глотков из Криса, прежде чем она вернулась, а потом еще пару из
Кейт. Он был голоден, черт возьми.
- "Не игнорируй меня, Люцерн Аржено!"- Кейт возмущалась, продвигаясь вперед. -"Ты
укусил меня".
Ее слова пробились сквозь затуманенный сном ум, и его глаза снова открылись. Черт. Она
заметила. Он наблюдал, как она подходила, и заметил Криса озабоченно стоявшего за
дверью.
- "Закрой эту чёртову дверь "-, отрезал он.
Кейт с удивлением повернулась к двери. Заметив там Криса, она посмотрела на его шею. Там
тоже были ранки.
Брови Криса взлетел на нее злое выражение. Он схватил ручку двери и потянул её -"Я просто
закрою".
- "Подожди. Разреши мне посмотреть на твою шею"-, потребовала Кейт. Она была у двери в
одно мгновение и дёрнула его голову в сторону. Она уставилась на его горло в течение
минуты, затем яростно повернулась к Люцерна. -"Ты сукин сын ".
- "Блин, Кейт. Прими таблетку. Это не вина Люцерна. Я порезался когда брился ".
Она повернулась к Крису в шоке. Но он уже закрыл за собой дверь.
Комната была затемнена на мгновение, затем Люцерн щелкнул выключателем прикроватной