- У тебя будет прекрасный ребенок, - сказал он, обращаясь к Леонардо.
Эльвира судорожно сглотнула. Она подняла глаза и встретилась с взглядом Леонардо, странно спокойным и светящимся.
- Очень хорошо, - ослепительно улыбнулся он ей.
От этой улыбки у нее закружилась голова, и она больше не слушала врача.
- Вы давно знаете сеньора Ортиса? - тихо спросила у нее медсестра.
- Почти всю жизнь, - автоматически ответила Эльвира.
- Так долго? - мечтательно вздохнула женщина.
- Естественно, большую часть этого времени я была ребенком.
- Ах да, конечно! Он привлекательный мужчина. Очень привлекательный, - прошептала ей на ухо медсестра, с восхищением оглядывая атлетическую фигуру Леонардо.
- О чем это вы говорили? - спросил Леонардо, когда они вышли из клиники и направились к машине.
- Да так, ни о чем особенном, - неопределенно ответила Эльвира. Она, конечно, не собиралась рассказывать ему о впечатлении медсестры. - А что врач говорил тебе? - спросила она.
Леонардо подождал, пока она усядется в машину, и ответил:
- Он сказал, что у нас с тобой получился отличный малыш!
Сердце Эльвиры сжала тоска, и она воскликнула:
- О нет!
- Да, дорогая, именно так он и сказал. Думаю, это вполне естественное предположение, учитывая сложившиеся обстоятельства.
- Но почему ты не сказал, что это не твой ребенок?
- Потому что тогда мне пришлось бы объяснять, - холодно ответил Леонардо, - что ты отказываешься назвать имя настоящего отца.
- Это мое право.
- А может, ты и сама его не знаешь?
Эльвира вспыхнула. Неужели он мог подумать, что она спала со всеми подряд?
- Конечно, знаю.
В его глазах промелькнул победный блеск, и она догадалась, что попала в ловушку.
Леонардо заговорил с ней обманчиво спокойным голосом:
- Но он ничего не знает о ребенке, так? Ты не сказала ему.
У Эльвиры задрожали губы.
- Не сказала.
- Почему?
Она скрывала имя этого мужчины от всех, потому что предвидела, что произойдет, если оно откроется. Отец и Леонардо разыщут Альфредо и заставят его принять активное участие в жизни ребенка. От этой мысли Эльвира содрогнулась. Этого не должно произойти! Никогда!
- Я не обязана отвечать.
- Конечно, нет. Но не думаешь ли ты, что он имеет право знать? А кроме того, должен принимать участие в его воспитании.
- Нет! Между нами все кончено! Нет смысла говорить ему!
И все же ее охватило острое чувство вины. Нечестно вести себя так с Леонардо - позволять платить за все, заботиться о ней. В трудный момент он выручил ее, протянув руку помощи, о которой она и не мечтала. И это давало ему определенные права.
Леонардо раздраженно повернул ключ в замке зажигания. Он почти предпочел бы, чтобы Эльвира не знала, кто отец ее будущего ребенка. Ему было легче представить, что она провела одну безумную ночь со случайным любовником, чем знать, что у нее был страстный роман с каким-то мужчиной. Любила ли она его? А может, любит и сейчас? Возможно, заявление о том, что между ними все кончено, лишь уловка с ее стороны. Она могла использовать ребенка, чтобы вернуть этого человека. Если она неожиданно появится перед ним с малышом, сладко спящим у нее на руках, он, возможно, будет тронут. Иногда такое случается.
Эльвира исподтишка посмотрела на порез на его скуле, и ее сердце еще больше заныло. Леонардо, должно быть, казалось, что она позволила отцу своего ребенка остаться безнаказанным. Но все было не так-то просто. Даже попытка представить свое будущее с Альфредо заставила ее болезненно содрогнуться. Она не любила этого мужчину, а он не любил ее. Что он мог принести ей, кроме страданий?
- Леонардо, - попыталась заговорить она, но тот в отчаянии стукнул кулаком по рулю.
- Никогда бы не подумал, что ты такая трусиха! - обрушился он на Эльвиру. - Как ты думаешь, что произойдет после родов?
- Я не знаю! - воскликнула она, и в ту же минуту ее живот словно сжал стальной обруч, а лицо искривилось от боли.
Ярость Леонардо внезапно испарилась.
- Это ребенок? - с беспокойством спросил он.
Она часто и глубоко задышала, как ее учили.
- Нет, не думаю.
Он выключил мотор.
- Уверена?
Эльвира кивнула.
- Это всего лишь… - Она силилась припомнить, как незнакомый медицинский термин звучал по-английски: - Тонус. Это вполне естественно на позднем сроке.
Эльвира прижала свое горящее лицо к прохладному оконному стеклу и глубоко вдохнула, надеясь, что Леонардо не заметит выступивших у нее на глазах слез.
Он заметил все. Однако в данном случае эти внезапные слезы произвели на него странное впечатление. Он чувствовал, как нараставший гнев медленно закипает внутри, и горел желанием излить его на кого-нибудь. Или на что-нибудь.
Не будь Эльвира беременна, он заехал бы на ближайшую автостоянку и крепко поцеловал ее в губы. Она вполне заслуживала поцелуя, который к тому же принес бы облегчение им обоим. При этой мысли его охватило возбуждение вполне определенного толка, и он мрачно подумал, что становится мазохистом.
Без нее он свернул бы на ближайшую автомагистраль и погнал машину с максимальной скоростью. Но с Эльвирой он не посмел рисковать, ведь малейший толчок и ее лицо снова побелеет, а взгляд станет напряженным. Поэтому он вырулил на дорогу по направлению к дому и поехал с предельной осторожностью.
Эльвира постепенно пришла в себя, но Леонардо все равно вел себя с ней, как с инвалидом. Он заставил ее съесть омлет и настоял, чтобы она прилегла отдохнуть.
- Но я не устала!
- Неужели? - И он недоверчиво поднял брови.
- Я себя прекрасно чувствую, - продолжала сопротивляться Эльвира, даже когда он опустился перед ней на колени, чтобы снять с нее туфли. - Честное слово.
- Однако выглядишь ты отнюдь не прекрасно. - И он мягко подтолкнул ее к кровати. - Ты явно устала.
Она опустила голову на подушку и уставилась в его черные блестящие глаза.
- Ты обещал Марко поехать сегодня за игрушками… Он этого так ждет!
- Мы поедем, только сначала ты поспишь, - безапелляционно заявил Леонардо и осторожно убрал с ее щеки прилипший локон.
- Это шантаж, - неуверенно возразила она.
- Возможно, - последовал спокойный ответ. - Но вспомни, что сказал врач.
Она прикрыла глаза и вскоре мерно задышала. Леонардо внимательно всмотрелся в ее лицо.
Я просто стараюсь убедиться, что ее боли всего лишь ложная тревога, говорил себе он, однако на самом деле понимал, что ему нравится смотреть, как она спит. Испытывал ли он при этом эротическое возбуждение? Он снова окинул взглядом ее груди, такие полные, зрелые и упругие; бахрому темных загнутых ресниц, отбрасывающих голубоватые тени; выпуклый живот, в котором развивался ребенок.
Да, несомненно, все это возбуждало его желание.
Проснувшись, Эльвира чувствовала себя намного лучше. Умывшись прохладной водой и почистив зубы, она вышла из комнаты и спустилась вниз. Леонардо играл с сыном в гостиной.
Он смерил ее долгим оценивающим взглядом и кивнул, словно остался доволен.
- Так-то лучше, - пробурчал он.
- Эльвирита! - воскликнул Марко, и лицо его просияло от радости. - Папа предупредил, чтобы я вел себя тихо! Он сказал, что тебе нужно поспать.
- И он был прав. - Подавив зевок, она добавила: - Сон пошел мне на пользу.
- Видишь, я очень терпелив с тобой, - вкрадчиво заметил Леонардо. - Другой на моем месте обязательно сказал бы: "Я же тебе говорил"!
- Да, ты очень терпеливый, - согласилась она, с облегчением отметив, что настроение у него явно улучшилось.
- А еще папа сказал, что мы сможем пойти в магазин и выбрать игрушки для малыша, если с тобой все будет в порядке. Ты ведь в порядке, Эльвирита?
Леонардо поднялся на ноги.
- Тише, Марко, - пробурчал он. - Эльвира уже выходила сегодня утром, к доктору. Поэтому нам лучше отложить покупку игрушек на другой день. - Он перехватил ее взгляд. - Как ты себя чувствуешь?
- Замечательно. И очень хочу пойти в магазин.
- Очень хорошо. Тогда мы пойдем за покупками. Но, помни, в твоем положении нужно соблюдать осторожность и слушаться меня.
Эльвира хотела возразить, что не он ее лечащий врач, но предостерегающий блеск в его черных глазах заставил ее передумать.
- Ладно, - произнесла она. - Пойду переоденусь.
Леонардо выбрал один из наиболее крупных магазинов детских товаров. Он, казалось, стремился скупить там все, что можно, и Эльвире приходилось сдерживать его порывы.
Озираясь по сторонам, она постоянно дергала его за руку. Многие вещи казались ей совершенно ненужными.
- Мне нужна небольшая коляска, которую потом можно будет использовать как прогулочную, и больше ничего.
Леонардо посмотрел на ее тонкие, без украшений пальцы, лежавшие на рукаве его темно-синего шерстяного пальто, и спросил:
- А как насчет кроватки? И стульчика?
Эльвира отрицательно покачала головой.
- Ничего этого пока не надо. Они будут занимать слишком много места в комнате, а ребенок может спать и в коляске, пока не… - Ее голос замер.
Он прищурился.
- Пока ты не вернешься домой?
Эльвира попыталась представить свой отъезд и не смогла. Но и остаться здесь с Леонардо тоже казалось ей невозможным.
- Думаю, да. Ой, смотри, кто к нам идет.
Его губы недовольно скривились, когда к ним с подобострастным видом приблизился продавец-консультант.
Пришлось позволить Леонардо приобрести детское кресло для машины, кашемировое одеяльце и кассету с записью музыки для новорожденных. Ей очень нравились эти вещи, но смущала его щедрость.
- В этом нет необходимости, - начала она, но решительное выражение его лица заставило ее сдаться.
Они разыскали Марко, который внимательно рассматривал железную дорогу в отделе игрушек. При их приближении мальчик поднял глаза, и его лицо омрачилось.
- Папа, можно мне остаться здесь еще ненадолго?
- Конечно, - ухмыльнулся тот. - Пойдем, Эльвира, прогуляемся здесь и посмотрим, во что играют современные дети!
Она решила, что согласится приобрести только самые простые и недорогие игрушки, и тут обратила внимание на пирамиду из мягких игрушек пастельных тонов.
- Все цвета так подобраны специально для детской, - сказал Леонардо. Он взял двух плюшевых мишек, одного розового, второго голубого, и помахал ими перед Эльвирой. Большинство женщин, стоявших поблизости, с интересом смотрели на него. - Как ты думаешь, кто у тебя будет: мальчик или девочка?
Каждой беременной женщине рано или поздно задают этот простой вопрос, но Эльвира услышала его впервые. Слова Леонардо заставили ее снова пережить чувство надежды, отчаяния и сожаления. Как бы ей хотелось, чтобы они были обычной семейной парой, ожидающей появления малыша, а Леонардо действительно был отцом ее ребенка. О, если бы так оно и было…
- Эльвира? - Его голос слышался словно издалека. Она попыталась ответить, но не издала ни звука. - Эльвирита! Что с тобой?
- Н-ничего, - наконец выдавила она. Леонардо увидел, что у нее на глазах выступили слезы и задрожали губы. Они стояли возле большого красного шатра, и он втолкнул ее внутрь. К счастью, там никого не оказалось, и Эльвира прильнула к его груди, дав волю слезам. Они закапали на его шелковую рубашку, и Леонардо почувствовал непреодолимое желание сжать ее в объятиях.
- Мы не можем здесь оставаться, - сквозь слезы промолвила Эльвира.
- Почему? - возразил он шепотом. - Ну, тише. Тише, Эльвира. Не расстраивай себя… и малыша.
Да и меня тоже, виновато подумал Леонардо.
Она прижалась к нему своим огромным животом так, что он почувствовал, как шевелится там ребенок. Но это не отпугнуло Леонардо, напротив, показалось очень волнующим и интимным. Он собирался просто утешить Эльвиру, но вдруг почувствовал, что хочет ее.
Как можно более нежно Леонардо опустил руку ей на голову и, перебирая шелковистые волосы, погладил. Ее слезы неудержимо капали на его рубашку. Так продолжалось, пока бурный поток не иссяк и Эльвира не успокоилась. Тогда он кончиком пальца смахнул с нежной щеки последнюю искрящуюся каплю и, приподняв ее голову за подбородок, устремил на лицо Эльвиры жгучий взгляд своих черных глаз.
- Хочешь, поговорим? - пробормотал он.
Но Эльвира покачала головой. Она не могла раскрыть ему свою тайну, потому что мечтала о том, чтобы именно он был тем мужчиной, благодаря которому в ней зародилась новая жизнь. Это ужаснуло бы Леонардо.
- Я стала какая-то… - Она судорожно глотнула воздух. - Плаксивая.
- Можешь мне не объяснять, - мрачно отозвался он.
- О, Леонардо!
- Я знаю.
Леонардо обнял ее еще крепче. Она казалась такой маленькой, хрупкой и уязвимой в его крепких руках. Он понимал, как остро она нуждалась в этой близости, да и сам, как оказалось, хотел того же. Однако это новое чувство беспокоило Леонардо.
- Ну как ты? - спросил он Эльвиру на родном языке и, когда она попыталась заговорить, ощутил ее теплое дыхание на своей груди.
- Я т-так с-сожалею!
Нахмурившись, Леонардо откинул с ее лба локон.
- Тебе не о чем сожалеть.
- Я же забеременела, разве нет?
Взгляд Леонардо стал жестким. Он поборол в себе желание быть с ней ласковым и решил все выяснить немедленно.
- Ты сделала это намеренно? - спросил он. - Чтобы удержать мужчину, который не любил тебя так же сильно, как ты его?
Эльвира удивленно подняла на него глаза.
- Нет, конечно нет! - Она не любила Альфредо, но разве об этом можно было рассказать Леонардо? Решившись на такое признание, ей стало бы еще труднее объяснить эту связь.
В его глазах отразилась тревога.
- Даже если ты и сожалеешь о содеянном, то теперь должна смириться со своим положением. Иначе будет страдать и твой ребенок тоже. - И он снова ласково погладил ее по голове. - А сейчас мы поедем домой.
Леонардо попросил сына посидеть с Эльвирой на одной из деревянных скамеечек, которые были расставлены в огромном холле магазина, а сам ушел, чтобы подогнать машину к выходу из здания.
Почти без сил Эльвира опустилась рядом с мальчиком и посмотрела вслед Леонардо. Он шел уверенным шагом, ловко лавируя между автомобилями, подъезжавшими к магазину.
Подогнав машину, Леонардо вернулся за ними, а потом решительно вышел на дорогу и властно взмахнул рукой, чтобы остановить движение. Нескольким машинам пришлось сбавить скорость или даже остановиться. Леонардо помог Эльвире забраться в машину.
6
- Ложись в; постель, - потребовал он, как только они вернулись домой.
- Но…
- В постель! - угрюмо повторил он. - С этого момента мы полностью следуем предписаниям врача.
Взглянув ему в лицо, Эльвира поняла, что затевать спор будет пустой тратой времени и сил, поэтому безмолвно поплелась в свою комнату. Прильнув щекой к мягкой подушке, она невольно вспомнила, как нежно обнимал ее Леонардо в матерчатом шатре, какая забота о ней отражалась в его темных глазах.
Он принес ей на ужин суп, поджаренный хлеб и фрукты. Подкрепившись, Эльвира снова заснула, наслаждаясь покоем, которого она была лишена у Расселов. Она крепко проспала всю ночь, но в сновидениях ее снова посещал Леонардо.
Проснувшись, Эльвира решила, что в квартире никого нет, но, умывшись, переодевшись и спустившись вниз, обнаружила Леонардо в гостиной на диване.
Его голова покоилась на бархатной подушке, в руках он держал развернутую газету. Джинсы плотно обтягивали его мускулистые ноги. Сердце Эльвиры гулко забилось, а в животе заворочался ребенок, будто откликнувшись на ее возбуждение. Она глубоко вздохнула, пытаясь успокоиться.
- Привет, Леонардо.
Он выглянул из-за газеты и окинул ее внимательным взглядом. Какое тепло и нежность исходит от нее! - подумал он. Какой невинной выглядит она в белой блузке, с гладко причесанными густыми темными волосами… Леонардо обнаружил, что ему хочется развязать поддерживающую их ленточку и позволить им небрежно рассыпаться по плечам шелковым дождем.
- Доброе утро, - пробурчал он и отложил газету. - Или, вернее, добрый день!
У нее перехватило дыхание.
- Я снова проспала.
- Это хорошо.
- Ты уже завтракал?
- Нет еще. Я ждал тебя. А потом начал читать и забыл о еде. - Леонардо потянулся и встал с дивана. - Я сейчас все приготовлю.
- А где Полли?
- Она ушла за покупками, - ответил он с некоторой досадой.
Леонардо отослал экономку в магазин больше часа назад. Сегодня он планировал поговорить с Эльвирой и хотел сделать это наедине. Присутствие Полли помешало бы ему. Первое время после смерти Мелани он был благодарен ей за заботу, но в последние дни ее поведение очень изменилось, и он не мог понять, чем это вызвано: присутствием Эльвиры или какими-то личными причинами.
Полли мало говорила, но постоянно поджимала губы, загадочно улыбалась. Она словно скрывала от него какой-то секрет. Но Леонардо не хотелось спрашивать напрямик, что все это означает.
Эльвира мельком взглянула на газетные заголовки. Ее не слишком-то интересовали новости, и она объясняла это тем, что для женщин в ее положении весь мир, вероятно, сосредоточивается на ребенке.
Было уже почти время обеда, когда они сели за стол. Леонардо подождал, пока Эльвира дожует свои пирожные, и произнес:
- Я хотел поговорить с тобой о вчерашнем, Эльвира.
Она испуганно посмотрела на него.
- О чем ты?
- О твоей истерике в магазине, - ответил он, свирепо на нее посмотрев, как будто она сделала это нарочно.
- Этого больше не повторится, я обещаю.
- Правильно! Потому что больше не будет таких продолжительных поездок! Доктор Кардосо согласился наблюдать тебя дома. - Он придвинул к ней тарелку с фруктами, и, чтобы избежать лекции о пользе витаминов для беременных, она покорно взяла апельсин. - Я больше не буду таскать тебя по всему Лондону, как вчера.
Эльвира начала медленно чистить апельсин. Ей хотелось сказать, что его никто об этом не просил, но, взглянув ему в лицо, она передумала.
- Ты закончил? - вместо этого поинтересовалась она.
- Нет еще. - Леонардо увидел, как она засунула сочную дольку в рот, и постарался подавить в себе чувство, очень похожее на вожделение. - Теперь ты будешь отдыхать столько, сколько я скажу, и как следует питаться.
Эльвира весело на него посмотрела.
- Ты уверен?
- Абсолютно. Советую тебе слушаться меня, Эльвирита. Одному Богу известно, как скоро все это кончится! - Он серьезно взглянул на нее. - Ты понимаешь, о чем я?
- Конечно, понимаю. - Она взяла кофейник. - Налить тебе кофе?
- Да, пожалуйста. - Он еще не закончил, однако предоставил ей возможность немного отвлечься.
Наполняя его чашку, Эльвира вдруг явственно представила, каково жить вместе с мужчиной. Хотя бы эти совместные завтраки… Случайно ее глаза остановились на загорелой шее в открытом вороте рубашки, и она представила, как медленно расстегивает оставшиеся пуговицы и, оголив грудь, проводит по ней кончиками пальцев…