– Мне очень жаль. – Пальцы сомкнулись вокруг его теплой руки, и Тара слегка поглаживала ее. Майкл не пошевелился. Не заметил. Держал голову прямо, взгляд застыл на какой-то невидимой точке. Словно Тары не было рядом.
– Не надо. Это никак не связано с тобой. Едва ли связано со мной. И все это в прошлом. Так что нет никакой необходимости в анализе и сочувствии. – Майкл повернулся, лицо казалось почти изможденным.
Пальцы Тары замерли. Он не сводил с нее глаз. И вот опять – эта гигантская волна странных эмоций, как будто он видел Тару насквозь, а она его.
– Я вынес единственный урок – никакая страсть не стоит того, чтоб рушить семью. Все гаснет и умирает. Семья – вот что объединяет нас.
Тара мгновенно отняла руку. Семья – вот что объединяет нас. Слова продолжали звучать у нее в голове. Он действительно так думал? Но у них совершенно разные представления. По ее опыту, именно семья разделяла людей. Ни один член семейства Девайн ни разу не позвонил, не написал и не навестил ее. Никто. Вполне возможно, что они все уже умерли и похоронены.
– А что с твоей семьей? Ты никогда о ней не упоминала.
Она уставилась на него. Как рассказать все это? С чего начать? "О, у меня была замечательная бабушка, которая подвергалась домашнему насилию со стороны мужа, пока не умерла. И стойко выносила все, как Жанна д’Арк. Вместо того чтобы ответить за свое возмутительное поведение, он спокойно продолжал, и все становилось только хуже. Все игнорировали его поведение. Оправдывали. Никто ничего не хотел знать. И никто не был в безопасности, даже дети. Все это время мать Тары, со своей невыносимо низкой самооценкой, терпела его выходки и оскорбления.
Боже упаси ее когда-либо спросить о ее отце. Равносильно военному преступлению. В общем и целом, они были идеальной семьей. Такое не забыть".
– Тара?
– Моя семья?
– Да. Твоя семья? Имеется? Ну, знаешь, там, братья? Сестры? Скелеты в шкафу?
Она не могла ему сказать. Просто смотрела в глаза, но губы не произносили ни звука, ни слова. Да и какие слова? Ни за что она не станет делиться этой драмой с кем бы то ни было. Тем более с Майклом Крузом.
– Ты в порядке?
Он повернулся к ней лицом. Одним локтем опирался на ногу, согнутую в колене, другая рука лежала на кожаных подушках. На непроницаемом лице читался явный интерес. Майкл потянулся к ее ладони, но Тара резко отдернула руку.
– Все хорошо. Конечно, я в порядке. Почему нет? Мне очень, очень нужно подготовить пару идей и предложений для Анжелики. Можно снять копии с этих фото? На ксероксе в кабинете? Думаю, я нашла все, что хотела.
Тара попыталась встать. Он посмотрел на нее снизу вверх. Его любопытство только усилилось. Она наступала на фотографии. Низкие тонкие каблуки проткнули обложку альбома. Он взглянул на них. Потом снова на нее.
– Успокойся, Тара, я только спросил. Ничего особенного, если ты не хочешь об этом говорить.
– О чем тут говорить? Вот именно, что ничего особенного.
Она наклонилась, чтобы поднять фотографии, которые выпали из альбомов. Встала и уронила еще больше на пол. В мгновение ока Майкл вскочил на ноги.
– Я соберу их. Ничего страшного.
Она ненавидела себя за то, что он возился с ней. Ненавидела, что выставила себя на посмешище. Он всего лишь задал ей простой вопрос, а она вела себя как сумасшедшая.
– Со мной все в порядке! Абсолютно… Посмотри. Честно. Будет лучше, если я сделаю копии этих фотографий и еще поработаю с ними в Лондоне. Я думаю, что поменяю билет и улечу в ближайшие часы. Нет, тебе не нужно отвозить меня в аэропорт, вызови водителя… Я не против.
– Ты не против чего именно?
Он забрал у нее из рук фотографии и положил их на стол рядом с кожаным диваном. Медленно. Осторожно. Опустил руки ей на плечи, развернул спиной и аккуратно усадил на диван, не отрывая от нее взгляда.
– И что ты делаешь? – с негодованием спросила она.
Вместо того чтобы отнять руки, он принялся массировать ей плечи легкими круговыми движениями.
– Ничего страшного. – Он продолжал массаж. – Это именно то, что тебе сейчас нужно.
Она открыла было рот, но Майкл приложил палец к ее губам, заставив замолчать. А потом рассмеялся из-за того, насколько это шокировало ее.
– Тара, querida, тебе нужно научиться расслабляться. Хватит постоянно быть настороже. Я просто хочу помочь тебе. Живи настоящим моментом и плыви по течению.
– Что? Ты еще и буддист?
Он мягко улыбнулся, убрал руки с ее плеч и обхватил ее за подбородок. Пальцы медленно поглаживали ее скулы, и Таре казалось, что она чувствует каждую линию, каждую черточку на его пальцах. Она сидела там, куда Майкл заставил ее опуститься, и упивалась этой негой. На какое-то мгновение представила себя на небесах. Где тепло и уютно. Легко и спокойно. Где больше не нужно бороться и со щитом и мечом принимать очередное сражение.
Тара почувствовала, как ее плечи опустились, а сердцебиение замедлилось. Дыхание стало глубоким и ровным.
Большими пальцами Майкл гладил ее по щекам, затем опустился чуть ниже – провел по краю верхней губы, по пухлой нижней губе. Бархатные карие глаза впились в нее. Губы Тары приоткрылись, и она коснулась языком его пальца, приглашая внутрь своего горячего влажного рта. Слегка посасывая его палец, она смотрела на Майкла, не узнавая саму себя. Удивляясь, что способна на такое. Но это казалось таким особенным и таким простым. И очень правильным.
– Тара.
И больше ни слова. Отнял руки от ее рта и прижался к нему губами – в самом мягком, нежном поцелуе, какой только возможен. Тара распахнула глаза, Майкл тоже медленно поднял веки. Прошло несколько долгих мгновений. Он снова обхватил ее лицо ладонями и, пристально глядя ей в глаза, начал нежно поглаживать ее щеки круговыми движениями.
– Предайся желанию. Лишь сегодня.
И он снова наклонился и бережно поцеловал ее. Тара ощутила, как что-то нарастало, поднималось внутри, и это испугало ее. Она попыталась отстраниться, но Майкл удерживал ее.
– Нет, нет, нет. Только поцелуй. И больше ничего. Один поцелуй.
Он снова поцеловал ее, на этот раз сильнее, увереннее, а потом его язык проник внутрь, и Тара поняла, что это лучший поцелуй на ее памяти. Его рот казался ей идеальным; его язык уже знал ее рот и ласкал его горячие, влажные уголки. Теплое дыхание Майкла смешалось с ее дыханием.
Блаженство, волна за волной, накрывало ее. Ее телу нравилось то, что делал Майкл, и оно затрепетало, открылось ему, как цветок. Тара не смогла сдержать стон удовольствия, который уже давно рвался наружу. Она накрыла его ладони своими, а затем дотронулась до его лица, провела пальцами по колючей щетине – и влюбилась в это ощущение.
Она попыталась углубить поцелуй, заставить Майкла включить "следующую передачу", но тот сопротивлялся. Он оторвался от ее губ, отступил назад, оказавшись вне досягаемости, и Тара поняла, как жадно она его хочет.
– Тебе лучше? Немного успокоилась? – Майкл, улыбаясь, держал ее на расстоянии вытянутой руки.
Она сглотнула, пытаясь подавить свою жажду. Свое желание. Тара сделала шаг назад и почувствовала, что расстояние только душит ее. Почему он остановился? Почему отстранился вот так? Неужели сожалел о том, что сделал? Опять?
– Спокойнее? – Разве она стала спокойнее? Нет, она чувствовала себя доступной и уязвимой – две самые ненавистные ей эмоции. – Спасибо, но я думаю, что буду спокойнее, если ты оставишь меня в покое.
Майкл усмехнулся и покачал головой.
– Тара, только не начинай снова обороняться. Между нами столько страсти. И ты должна воспользоваться этим – получить удовольствие. Вот и все.
– Значит, я страстная, но неприличная? Как девушки, которых ты не привел на свадьбу матери?
Майкл перехватил ее словесную ракету, подержал и уничтожил прямо перед ней. Он протянул руку и провел пальцем вниз по щеке. Тара отпрянула. Не потому, что он вынудил ее, а потому что она хотела продемонстрировать неприятие.
– Тара, ты так безжалостна к себе, я с таким еще не сталкивался. Почему?
Она прикрыла глаза, чтобы не смотреть на Майкла. Иначе ей не сдержать наворачивающиеся слезы. Тара чувствовала бурлящие внутри, как в котле, эмоции, но сил справиться с ними на этот раз уже не было.
– Мы проходили это миллион раз. Я не ищу развлечения ни с тобой, ни с каким другим плейбоем. Я здесь для работы. Все что могла, я сделала. Сейчас я сниму копии с этих фотографий. Потом соберу вещи. А затем уеду.
Тара даже не узнала собственный голос – какой-то хриплый, надтреснутый. Не поворачиваясь лицом к Майклу, она начала собирать фотографии, которые были ей нужны.
Но Майкл схватил ее за запястье и развернул к себе.
– Сама знаешь, в твоей голове полно всего, что удерживает тебя. Ты прикидываешься девицей, которой на все наплевать, но в момент, когда тебе мерещится какая-то угроза, ты начинаешь отстреливаться. Я просто не понимаю этого. Ты тратишь столько энергии на ненужную борьбу с людьми. Тара! Посмотри на меня. Пожалуйста.
Он держал ее за руку, но Тара настойчиво отворачивалась и смотрела в сторону. Еще пара минут, и она овладеет собой. Нужно просто успокоиться, остыть. Еще несколько мгновений, и все пройдет.
– Тара.
Голос Майкла звучал спокойно, негромко. Словно он пытался утихомирить разъяренного тигра в ее душе. Но это все только осложняло. Она не могла даже взглянуть на Майкла, старалась высвободить руку.
– Пожалуйста, отпусти меня, – произнесла она очень тихо.
Но он не послушался, а притянул ее к себе, прижав к груди ее голову. Он гладил ее по волосам и что-то бормотал. Тара не могла разобрать, что именно, но что-то нежное и сладкое. Ей захотелось сдаться, погрузиться в эти теплые волны, которые он предлагал ей. Но это было слишком, слишком тяжело. Тара не привыкла к покою. Он был ей неизвестен. Даже до смерти бабушки их семья напоминала поле боя. Только шум, гам и кутерьма. Пока не наступало время прятаться и бояться.
Она сделала глубокий медленный вдох. Почувствовала влагу на щеках и в уголке рта.
В доме послышалось движение – стук каблуков, хлопанье дверей, приток свежего воздуха.
Тара напряглась, Майкл сжал ее, будто пытался передать свою силу. Теперь она могла открыться и впитать ее или же сделать то, что так хорошо умела, – отмахнуться.
Шаги приблизились, а Майкл не шевелился.
– Майкл! Тара! Вот вы где! Дорогие мои.
Тара оттолкнула его, и Майкл разжал руки. Она чуть приподняла подбородок, на всякий случай быстро провела пальцами под глазами и изобразила лучшую свою улыбку. Поправила рукой волосы. Удивленный взгляд. Полная готовность.
Глава 7
Анжелика вела себя так, словно регулярно заставала подобные сцены. Поразительно. Особенно учитывая то, что это случилось впервые. Она плыла по комнате, торжественно улыбаясь, выбирая фотографии и комментируя изображения: то двоюродного брата, то какой-нибудь тетушки. Как будто она выскочила на кухню, чтобы смешать коктейль, и вернулась в комнату, усыпанную конфетти, а не на поле эмоциональной битвы.
Да, у нее хорошо получилось замять сцену. Естественно. Майкл никогда не давал ей особого повода беспокоиться о нем. Эта тема была табу. Конечно, Анжелика встречала некоторых его любовниц. Но в таких вопросах он старался держать сестер на расстоянии. Считал, что так лучше. Не хотел, чтобы те знакомились с женщинами, которые все равно исчезнут из его жизни; это могло навести на ошибочные мысли. Например, о постоянстве, стабильности в его личной жизни.
Тара не справлялась со своей ролью, и уже давно – с тех пор, как они покинули скай-бар. Она переигрывала, вела себя слишком шумно. Ее было слишком много. Возможно, сказывалось длительное пребывание в компании одного-единственного человека. Или это была ломка после отказа от еженощных вечеринок, на которые она подсела. А может, она боролась со своим влечением к Майклу. И тут говорило не его самолюбие, это было очевидно. Как и постоянная эрекция, которую он пытался контролировать.
Не только Тара не могла оправиться после случившегося. С каких это пор он говорил о своей матери… с кем бы то ни было? Он с трудом выдерживал разговоры с Фернандой, когда та хотела поговорить о ней, выяснить, какой была мама. Это причиняло ему боль. Все еще.
Он наблюдал за Тарой, болтающей с Анжеликой. Ее щеки раскраснелись, она беспрестанно касалась волос руками – то поправляя их, то накручивая пряди на пальцы. Она ни разу не посмотрела в его сторону, а ведь еще десять минут назад ее ладони скользили по его телу.
Она собрала груду фотографий и устроилась на диване с Анжеликой. Он должен отдать должное сестре и ее умению смягчать даже самые сильные шероховатости. А Майкл знал, что у Тары они были болезненными.
В голове у нее столько всего вертелось. Так много вопросов. Она не истеричка – просто вспыльчива и беспокойна. И воздвигла слишком высокую стену вокруг себя. Какой-нибудь парень, несомненно, рискнет. Тара достойна этого – во многих отношениях. Один только внешний вид – эти губы, густые блестящие волосы, от которых она никак не могла оторвать руки, чистые голубые глаз. Но важнее всего – теперь Майкл узнал ее немного лучше – были ее страсть и энергия и одна очень мягкая сторона, которую Тара изо всех сил скрывала.
Это вызывало в нем такие чувства, о которых Майкл раньше и не подозревал. Без сомнений: она просто морочила всем голову, в том числе и ему.
Майкл пересел на другой диван и уставился в телефон, проверяя электронную почту. Если можно так сказать. Чтобы вникнуть во все присланные видеоматериалы, требующие финальной правки, ему потребуется несколько часов. Он слышал краем уха, как болтовня Анжелики начала творить чудеса, и Тара постепенно успокоилась, словно не балансировала на грани эмоционального срыва всего несколько минут назад.
Женщины сосредоточились на нескольких фотографиях, и рука Тары запорхала над страницами ее блокнота. Майклу было любопытно взглянуть на наброски. Затем их разговор перешел к тканям.
Он обратил внимание на контраст между ними: Анжелика являла собой самообладание и контроль, Тара же была вся энергия и движение. Темное спокойствие против золотоволосой живости. Он не мог оторвать от нее глаз – какой естественной она казалась с Анжеликой. Как она озарила и без того полную дневного света комнату. Словно гирлянда сказочных огней.
Анжелика поймала его взгляд. Встала и вышла из комнаты. Одарив его невозмутимой улыбкой, когда проходила мимо.
– Что насчет обратного полета? Ты по-прежнему хочешь отправиться домой сегодня вечером?
Она бросила на него говорящий взгляд. Недоверчивый. Настороженный. Но тем не менее это была связь. Она чуть заметно пожала плечами, и вся ее живость словно куда-то улетучилась.
– Ты должна остаться, по крайней мере еще на один день. Тара, ты выглядишь усталой.
Майкл не хотел признаваться себе в том, что почувствовал, представив, как Тара садится в самолет. Просто лететь сегодня не лучшая идея. Таре нужно отдохнуть, вернуть жизненные силы. И он знал, что они должны восстановить энергию между ними. Чтобы посмотреть, как далеко они смогут зайти. А Майкл подозревал, что довольно далеко. Он никогда не встречал более чувственную женщину, а ведь она еще не до конца раскрылась. Эмоциональная связь, которой они могут достичь во время секса, будет просто невероятной. Он знал это. Даже не задумывался, просто знал.
– Я останусь до утра. Но во второй половине дня у меня встреча с банком. Мне нужно получить их согласие на еще один кредит.
Она посмотрела на свой блокнот, подняла несколько фотографий и сложила их в аккуратную стопку.
– Слава богу, Анжелика вернулась. Я чуть было не ошиблась: оказалось, она вовсе не такая поклонница классического стиля, как я думала.
– В самом деле? Это меня удивляет. Может, ты поощряешь ее на такую смелость? Честно говоря, до этого она даже с сухими завтраками не пыталась экспериментировать. Что меня, как ее опекуна, вполне устраивало, сама понимаешь. Никогда не нравилось наблюдать за рискованным поведением сестры.
– Понимаю.
– Неужели? – Это было интересно. Не так давно она обвинила его в том, что он одержим идеей все контролировать. – Что же заставило тебя изменить отношение?
– О, не знаю. Возможно, взглянула на вещи твоими глазами. Полагаю, у тебя есть определенная ответственность. Я же отвечаю только за себя.
– Как и большинство людей в твоем возрасте. Ты не одна такая. До аварии я тоже отвечал только за себя. Не случись этого, я по-прежнему бы так рассуждал.
И это чистая правда. Удивительно, насколько кардинально жизнь может изменить курс всего за одно мгновение. Как ни странно, Майкл снова это почувствовал. Он нажал на "Паузу" на ноутбуке и подошел к Таре. Лениво поднял и положил обратно несколько фотографий, которые оказались в "избранной" стопке. Взглянул на блокнот.
– Можно?
Тара выглядела немного напряженной. На самом деле безумно напряженной.
Она прикрыла эскизы руками.
– Ах, лучше не надо. Я немного… ревностно отношусь к работе, пока не доведу до конца. Это просто… Они просто…
– Эти наброски просто часть тебя, та часть, которую ты не хочешь показывать миру, пока не убедишься, что надежно спряталась за всеми твоими стенами из волос, макияжа, нарядов и манеры поведения? Ты исправляешь собственные творения даже больше, чем я, querida. Эй, я не критикую, – добавил он, заметив, что Тара не в восторге от его анализа.
Он так сильно хотел поднять ей сегодня настроение, подбодрить. Став накануне свидетелем всего спектра ее эмоций, Майкл знал, как легко у нее можно вызвать гнев или страсть. Но хотел наблюдать ее именно в страсти. Эти поцелуи до появления Анжелики – такие сладкие и сексуальные. И Тара была такой живой в его руках. Пока снова не испугалась. Она была как маленькая дикая кошка – прекрасная, неуловимая, всегда готовая обороняться. И Майклу все больше хотелось приручить ее.
Он протянул руку и нежно погладил ее волосы… Она едва почувствовала его прикосновение.
– Я вообще не критикую. Ты такая, как есть, только ты знаешь свою историю. И это хорошо. Никто, а я в последнюю очередь, не собирается давить на тебя, чтобы разузнать детали, о которых ты не хочешь рассказывать. Но, Тара… – Он понизил голос и смотрел, как она становится мягче прямо на его глазах. – Между нами что-то происходит. Не знаю, что именно. Но я не хочу, чтобы мы тратили время на борьбу друг с другом, словно находимся в зоне боевых действий. Давай проведем оставшееся время в другой зоне? Что ты на это скажешь? Хм?
Он приподнял ее подбородок и чуть не утонул в синей глубине ее глаз. Какое лицо. Такое честное и открытое – на несколько мгновений. Затем Тара опустила глаза и снова спряталась.
– Думаю, у нас уже был шанс в такой зоне, Майкл. И полагаю, ты знаешь, что я чувствую. Ты не можешь поднять и уложить меня, где "уложить" является ключевым словом.
Тара по-прежнему не смотрела на него. Он позволил себе медленно провести пальцами по ее округлому подбородку, по нежной щеке вверх к идеальному розовому лепестку ее уха. Тара с трудом подавила дрожь, и волнение не ускользнуло от Майкла. Это завело его. Он овладеет ею сегодня, войдет в нее во что бы то ни стало.
– Мои дорогие, мы уже готовы перекусить?