Бекка не могла от него оторваться. В ее воспаленном мозгу промелькнула мысль о том, что всю жизнь она шла к этому моменту. К нему.
– Тео… – пробормотала она.
Он приподнял ее, а потом прикоснулся так, что она поняла: он хочет, чтобы она обвила ногами его талию. Бекка это сделала, и ее бедра прижались к его бедрам. Она инстинктивно двигалась так, что они оба дрожали. Тео снова запустил пальцы ей в волосы, расстегнул заколку, стягивающую хвостик, и небрежно отбросил ее в сторону. Каштановые волны накрыли их, окружив ароматной вуалью из мускуса и цветов. И опять он прижался к ее губам, так умело, так решительно, что Бекка содрогнулась. Она до боли его хотела.
Тео заставил Бекку забыть обо всем.
– Ну что? – поинтересовался он, прижимаясь к ней затвердевшей плотью, отчего ей хотелось вести себя безумно, извиваться и кричать, окунуться в этот обжигающий и яркий огонь. – Ты увидела свет?
– Ты знаешь, что я увидела, – прерывисто прошептала она слегка распухшими от поцелуев губами. – Оказывается, ты очень светлый человек.
Тео улыбнулся. Твердо. Удовлетворенно. По-мужски.
А потом он поднял ее на руки и понес вверх по лестнице в спальню.
Бекка почти не обратила внимания на интерьер комнаты, которая явно предназначалась мужчине. Но все в ней казалось карликовым по сравнению с потрясающими окнами от пола до потолка. Она успела лишь одним глазком взглянуть на панораму города, а потом оказалась на спине в центре широкой кровати. Тео был рядом.
Он снял с нее сапоги и бросил их на пол. Снял свой пиджак и легкий кашемировый свитер. А потом устроился у нее между бедрами так, что она вздохнула – от желания и от удовлетворения.
Тео ничего не говорил. Он начал целовать ее лицо, двигаясь ото лба к подбородку, а потом дальше, к шее. Он обхватил грудь Бекки сквозь шелк платья, провел большими пальцами по до боли затвердевшим соскам.
У нее появилось чувство, что она всю жизнь ждала этого, ждала, когда же она прикоснется к Тео, ощутит под ладонями его мышцы, а потом проведет по ним пальцами, прижмется к ним губами. Он был теплым, кожа его была гладкой, и от этих прикосновений мир яростно кружился вокруг них.
Тео сел и посмотрел на Бекку, лицо у него было почти суровым от страсти. Он усадил ее на кровати и, не церемонясь, стянул с нее платье. Он испустил тихий стон, увидев Бекку в одном белье, а потом обхватил ее лицо ладонями и прильнул к губам.
Он целовал Бекку снова и снова, страстно и с неким обещанием. Затем Тео сквозь шелк и кружево нежно прикоснулся к ее груди. Она откинула голову назад и закрыла глаза. Он ласкал ее живот, спину, и она не заметила, как он снял с нее бюстгальтер. Бекка затрепетала от наслаждения, когда его губы обхватили набухший сосок. Тео втянул сосок в свой горячий влажный рот. То же самое он проделал с другим соском и продолжал эту сладкую пытку, пока Бекка не забилась в его объятиях.
Он тихонько засмеялся и, стоя на коленях, приподнял и развел в стороны ее бедра. А потом одной рукой нащупал ее мягкость. На секунду Тео замер. Бекка едва могла дышать от страсти и нетерпения.
Тео поцеловал ее так умело, что у нее голова пошла кругом. Раз за разом он пробовал Бекку на вкус, затем медленно просунул руку под кружево трусиков и принялся ласкать средоточие ее женственности. Бекку, казалось, охватил огонь. Она ахнула. Она изгибалась и извивалась, ее пальцы впивались в плечи Тео. Наконец Бекка словно разлетелась на тысячу осколков и прорыдала его имя.
Когда она пришла в себя, то обнаружила, что лежит на спине, а Тео нежно целует ее грудь, живот и бедра.
Бекка увидела его темные волосы, контрастирующие с ее поразительно светлой кожей. Это как будто подчеркивало, насколько он больше, сильнее ее. Тео обхватил ее бедра руками и любовно облобызал пупок. Он проложил дорожку из поцелуев, спускаясь все ниже и снова разжигая тот огонь, который она считала уже потушенным.
Бекка попыталась оттолкнуть его, это действо казалось ей слишком интимным, но Тео отказывался отпускать ее. Он посмотрел на нее золотыми от желания глазами. Она не смогла сдержаться и задрожала.
– Я хочу тебя, – прошептала Бекка и попыталась притянуть его к себе. – Я хочу, чтобы ты был во мне.
– Как прямолинейно, – поддразнил Тео, обхватил руками ее ягодицы и приподнял. – Мы почти не знаем друг друга. К счастью, – он раздвинул ее бедра еще шире и склонился ниже, – мне известно, что надо делать.
А потом он прижался губами к ее самому интимному местечку, неспешно наслаждаясь ее вкусом и отказываясь остановиться.
Глава 9
Бекка достигла пика наслаждения сразу же, но Тео не мог насытиться ею. Она была неотразима. Он был опьянен, он тонул в ней и был не в силах утолить голод.
Тео ощущал ее вкус – мед со сливками, – и, хотя его плоть затвердела почти до боли, он не мог оторваться от Бекки. Она со стоном произнесла его имя, и ему это понравилось. Слишком сильно понравилось… Наконец, когда голова Бекки заметалась по подушке, он отстранился и снял брюки.
Она лежала перед ним как богиня, как мечта. Ее груди были полными, совершенной формы и на вкус просто чудесными. Изгибы ее тела завораживали его, и он не мог насытиться ее вкусом – нежным, женственным, таким похожим на саму Бекку.
Когда Тео вернулся к кровати, она приподнялась ему навстречу и встала на колени. Он с наслаждением ощутил прикосновение ее атласной кожи к своей – наконец-то!
Тео безумно, до боли, ее хотел. Она словно светилась в лучах послеполуденного солнца. Господи, как она прекрасна! Он не мог больше ждать. Он приподнял ее, прижал к груди и слился с ней.
Бекка вскрикнула и откинула голову назад, потом обвила ногами его талию. Тео опустил ее на кровать и опустился сам. И только тогда он начал двигаться, проникая все глубже и удивляясь тому, какая она гладкая.
Эта женщина принадлежит ему. Наконец-то…
У него появилось ощущение, что он жаждал ее целую вечность. Что она была создана только для него. Их тела можно было сравнить с ключом и замком, которые идеально подходят друг к другу. Тео показалось, что где-то внутри его щелкнул и открылся засов. И он был этому рад.
А потом страсть накрыла их с головой. Тео задал быстрый требовательный темп, и Бекка его поддержала, приподнимая бедра, притягивая его к себе, впиваясь ногтями ему в спину. Он нагнулся и стал целовать и покусывать ее шею. Бекка снова прорыдала его имя.
Тео вскрикнул и тоже достиг пика.
Много позже она пошевелилась, и он неожиданно почувствовал новый прилив желания.
Бекка хрипло и удивленно засмеялась. В ее смехе все еще слышались отголоски страсти, которую они только что разделили.
– Невозможно, – пробормотала она. – Даже для великого Тео Марко Гарсиа.
Он усмехнулся и перекатился на спину, не выпуская ее из объятий. Бекка распласталась на нем. Ее мягкие груди были прижаты к его груди, и Тео мог сколько угодно исследовать роскошные изгибы женского тела. Он принялся заново разжигать в ней огонь.
Бекка вздохнула. Ее черты стали мягче и еще красивее от удовольствия.
"Моя, – подумал Тео. – Целиком моя".
– Я же говорил, – сказал Тео, очень медленно погружаясь в нее, видя, как ее глаза темнеют от желания. – Одного раза всегда мало.
А потом он прижался губами к пухлым губам женщины и растворился в ней.
Неделя прошла в чувственном тумане. А потом плавно перетекла в следующую неделю. И когда реальность – в лице злокозненной семейки Уитни – вторглась в их жизнь, Бекка оказалась совершенно к этому не готова.
Словно она забыла, зачем приехала сюда. Словно она волшебным образом перенеслась в пентхаус, в постель Тео, а все остальное ее не касается. А может, она просто хотела, чтобы так было.
Намного проще было жить в ожидании часов, которые они с Тео проводили в постели, когда тела их тесно переплетались в безумной вспышке страсти, при воспоминании о которой она подчас содрогалась. Тео, занимаясь любовью, был безжалостен, сосредоточен и требователен. Все качества, которые бесили Бекку в нем как в работодателе, делали его феноменально искусным любовником.
Ох, чего он только не умел!
– Просыпайся, – приказал он Бекке как-то утром хриплым голосом, водя руками по ее телу, а потом проник в нее, погрузившись глубоко, с каждым движением все больше возбуждая.
Она воспламенилась мгновенно – еще до того, как успела вспомнить, кто она такая и почему оказалась здесь…
Делая макияж перед зеркалом, Бекка на мгновение закрыла глаза, потому что ее немедленно начала снедать все та же жажда. Чем больше она была с Тео, тем больше хотела его. Ничто не могло утолить этот голод.
Но сегодня ей придется взглянуть в глаза своим страхам. Своим так называемым родственникам.
Бекка еще раз окинула взглядом свое отражение в зеркале. Выглядела она как надо. Как Ларисса. Ее волосы были высоко зачесаны спереди и ниспадали каскадом локонов на плечи. Она выбрала золотистое платье простого покроя, которое поблескивало при каждом движении. Ее макияж был идеален. Бекка даже начала носить контактные линзы, придававшие ее глазам зеленый кошачий блеск. Она была настолько похожа на Лариссу, насколько это вообще возможно.
Внутри у нее все сжалось в комок.
– Сегодня мы будем ужинать в доме Уитни, – спокойно сообщил Тео за завтраком.
Он не отрывался от компьютера, как будто она не выкрикивала его имя всего полчаса назад. Как будто он не оставил зубами отметину на ее ключице, когда достиг пика.
Как будто они вернулись к тому, с чего начали. Бекке стало очень больно.
– Мне совсем не хочется, – сказала она, не собираясь признаваться в том, что он ранил ее душу.
Она даже себе самой не хотела в этом признаваться.
Ей не понравилось, как Тео на нее посмотрел. В его янтарном взгляде мелькнуло что-то вроде осуждения. Она уже больше недели его таким не видела.
– Это не просьба. – Его тон не допускал возражений.
Вот так, просто, он напомнил ей ее место. Напомнил, в какой она находится ситуации. Собственно, ему и говорить-то ничего не пришлось.
С тем же успехом он мог бы выбросить ее из пентхауса на мостовую Манхэттена.
"Проснись! – приказала она себе. – Добро пожаловать в реальность".
Вот она, жестокая правда. Возможно, Тео и хочет видеть ее в своей постели. Он может стонать, шептать ее имя и произносить слова, которым Бекка боится придавать слишком много значения при свете дня. Он может иногда улыбаться ей так, будто она способна осветить всю его жизнь. Но больше всего он хочет, чтобы она притворялась Лариссой.
Вероятно, он вообще все это время видел в ней свою невесту.
От этой мысли Бекку затошнило.
Какая же она дура! Она была счастлива выкинуть из головы причину своего появления в пентхаусе хотя бы на мгновение. Теперь проведенные с Тео дни и бесконечные ночи тяжелым грузом легли ей на плечи.
И даже сейчас, пока Бекка шла по роскошным комнатам к лифту, кивала водителю, который ждал в холле, ей хотелось, чтобы Тео был здесь, а не встречался с ней в особняке Уитни. Она мечтала прикоснуться к Тео, ощутить тот огонь, который вспыхивал в ней каждый раз, когда она видела его.
Она вдруг подумала с отчаянием, что он ее уничтожил, сломал жизнь. Ей крупно повезет, если удастся выбраться из этой ситуации целой и невредимой.
Вскоре машина затормозила у особняка Уитни. Лимузин быстро домчал сюда Бекку из подземного гаража в доме с пентхаусом. В тот вечер, когда на них налетели папарацци, Тео специально не воспользовался гаражом. И именно после этого она оказалась в его объятиях. А ведь она все понимала уже тогда.
Так было и раньше. Как только Тео появился в гостиной Уитни и Бекка увидела его в первый раз в жизни, она сразу почувствовала угрозу. О чем только она думала все это время? Она даже не могла возмутиться как следует. Она себя потеряла. И возможно, навсегда.
Это все из-за того, как он на нее смотрит, словно видит исключительно ее. У Бекки каждый раз перехватывало дыхание. Такой взгляд вынести невозможно. Она даже не пыталась.
Водитель открыл дверцу, и Бекка вышла из машины. Поднимаясь по величественной лестнице дома на Пятой авеню, она ощущала себя инженю, обреченной на вечные страдания. Да разве может быть иначе? Она вспомнила, как пришла сюда в прошлый раз, и резко остановилась на пороге. Бекка окинула себя взглядом: элегантное платье, туфли на высоких каблуках и украшенная драгоценными камнями сумочка.
Как далеко это все от ее рваных джинсов и поношенной кофты с капюшоном! Бекка представила, как она едет обратно в Бостон, одна, в старой одежде и стоптанных сапогах, но с прической как у Лариссы. А если прибавить к этому гордую осанку и новообретенные манеры? Получится эдакий странный гибрид двоюродной сестры и ее самой. Наверное, стоит закатить глаза и усмехнуться. Так она поступила бы когда-то. Вместо этого Бекке стало грустно. Но у нее не было времени на то, чтобы разобраться в себе. Она явилась в стан врага. И этим вечером ей обязательно будет больно.
Грустить некогда.
Не позволив себе продолжить эту мысль, она протянула руку и позвонила в дверь.
Через десять минут Бекка поняла, что сегодня злость сослужит ей добрую службу. Она может стать отличным оружием.
Бекка очутилась в очередной элегантной комнате гигантского особняка.
– Да, – сказала тетя Хелен, нарушив наконец неловкое молчание, царившее с того момента, когда Бекку провели в комнату. – Сходство поразительное. С этим не поспоришь.
В большой прохладной комнате никого больше не было. Бекка мрачно предположила, что Тео с Брэдфордом заперлись где-нибудь, сравнивают выписки со своих банковских счетов и рушат чужие жизни. Хелен сидела у незажженного камина. Она была очень похожа на мать Бекки, только в Кэролайн отсутствовала ненависть и она не была избалована богатством.
– Кто бы мог подумать, – продолжала Хелен. Было очевидно, что ее вежливость притворна от начала и до конца. – Ведь ты была в ужасном состоянии, когда приходила сюда в последний раз.
– Полагаю, ты имеешь в виду, что я выглядела как человек бедный, – уточнила Бекка и так сжала свой бокал, что он чуть не лопнул. – А для тебя это все, у кого нет частных самолетов и кучи домов. Обычные люди называют это нормой.
Пожилая женщина воззрилась на нее с оскорбленным видом. Она была как две капли воды похожа на других дам высшего общества Восточного побережья с их происхождением, образованием, роскошными драгоценностями и написанным на лицах превосходством.
– Жаль, что Тео не удалось ничего сделать с твоими манерами, – фальшиво улыбнулась Хелен. – Хотя, наверное, человек твоего уровня большего достичь не может.
Бекка прошла по комнате и села на диван.
– Да, тяжело учить крестьян, – с притворным сочувствием вздохнула она. – Им трудно воспринять снобизм, который так легко дается представителям высшего общества.
– Какими бы недостатками ни обладала Ларисса, она, по крайней мере, умела вести себя как Уитни, когда было нужно.
– Я понимаю, тебя это ранит не меньше, чем меня, – покачала головой Бекка, – но я тоже Уитни. Ты отвернулась от своей единственной сестры, помнишь? Наше родство тебе неприятно, но это не отменяет того факта, что я твоя племянница.
Она ждала, что Хелен ахнет, пошатнется. Однако тетка ее удивила. На ее губах заиграла легкая улыбка с ноткой ностальгии. И эта улыбка изменила лицо. Она снова стала похожа на мать Бекки. Той даже пришлось сглотнуть, чтобы избавиться от комка в горле.
– Ты совсем не похожа на мать, – отрезала Хелен после длинной паузы. – Она пошла в отца, как и все мы. Но говоришь ты точно как она. Поразительно!
На этот раз молчание было не таким напряженным, но по-прежнему наполненным воспоминаниями. Бекка подумала, что ближе к счастливому воссоединению семьи, чем сейчас, она уже никогда не будет. А ведь в детстве она втайне на это надеялась. Понятно, что тетя не станет прижимать к груди вернувшееся дитя. Но это был уже некий шаг вперед.
– Ты стала копией Лариссы, – заметила Хелен с секундной задержкой. – Тео отлично поработал, как всегда.
– Он талантливый человек, – сухо согласилась Бекка и тут же пожалела об этом, поскольку в глазах ее тети вдруг появилось некое понимание, знание чего-то. Бекка напряглась.
– Тео самый решительный и безжалостный человек изо всех, кого я знаю, – отчеканила Хелен так, будто хотела донести эту мысль до Бекки. – И не существует ничего, что способно отвлечь его от цели. Ничего.
Откуда Хелен узнала, что между ними что-то было? Неужели это написано у нее на лице? Не может быть! Она усердно подражала скучающему выражению лица Лариссы.
– Это отличное качество для генерального директора семейного бизнеса, – кивнула Бекка. – Поздравляю.
– Не такой он человек, чтобы довольствоваться заменителями, – продолжала тетя. – Ты видела, как он живет. Тео требует и получает только самое лучшее.
Бекка засмеялась.
– Извини. – Она заставила себя посмотреть Хелен прямо в глаза. – Ты пытаешься меня предупредить? О чем?
– Это не твой мир. – Хелен говорила, может, и доброжелательно, но Бекке ее тон казался ужасно снисходительным. – Я тебя не сужу, просто констатирую факт. В такой ситуации легко можно составить ошибочное мнение о происходящем, легко забыться.
Бекка могла бы притвориться, что не понимает, о чем идет речь. Но даже если Хелен не знала подробностей, предположения, которые она так легко сделала, разозлили Бекку. Конечно, наивная бедная родственница обязательно должна была втюриться в такого мужчину, как Тео, и не поняла бы, что он использует ее в качестве заменителя почти потерянной невесты. Хелен считала свою племянницу глупой. Впрочем, для нее любой человек ниже рангом был глупым по определению.
– Ты исходишь из того, что я хочу получить то, что есть у тебя. – Бекка опять засмеялась, на этот раз с горечью. – Я не желаю иметь ничего общего с твоим фальшивым, блестящим, ядовитым мирком. Уж поверь мне.
– Как скажешь. – Хелен встала и с жалостью посмотрела на нее. – Но это не меняет того, что есть. Верно?
Глава 10
Пора.
Тео сидел за длинным обеденным столом и смотрел на свое идеальное творение, на Бекку во всем ее блеске. Она играла роль Лариссы так, как он ее учил. Она была даже лучше, чем Ларисса, – в ней было больше жизни, больше блеска, чем в ее двоюродной сестре. Никто при взгляде на нее не скажет, что что-то не так. Скорее подумают, что курс реабилитации пошел на пользу бедной Лариссе Уитни.
А это значит, что у него все получилось. И он должен бы радоваться. Безумный план, который не должен был сработать, похоже, все-таки сработает, да еще как. Он создал привидение. Теперь это привидение должно исполнить свое предназначение и вернуть ему акции, на которые он претендует.
Жаль только, что ему кажется, будто его самого преследуют привидения.
– Надеюсь, ты внимательно прочитала контракт, – говорил Брэдфорд Бекке, не поднимая глаз от тарелки.
– Нет, я предпочитаю подписывать важные документы не глядя, – откликнулась Бекка. – Обожаю испытывать потом разочарование.
Тео не должен был бы восхищаться ее сарказмом, но справиться с собой он не мог.
– Ты хорошо смотришься в таблоидах, – фыркнул Брэдфорд. – Но столь легкомысленное отношение ко всему этому не делает тебе чести.