- Говоришь так, что я сразу начинаю чувствовать себя преступницей. Терпеть не могу это ощущение!
Элайджа быстро сел рядом и посадил Джемму к себе на колени.
- Хорошо, давай обсудим правила нашего брака.
- Правила брака?
- Во-первых, ты не должна целоваться ни с кем, кроме меня.
- Правда? - Должно быть, Джемма уже оправилась от стыда, потому что сумела произнести одно-единственное слово с интонацией глубокой задумчивости.
- Никогда больше.
- Подумаю, пожалуй.
Объятие стало крепче.
- Никаких раздумий и никаких поцелуев.
- В таком случае я изложу второе правило брака.
- Слушаю.
- Ты не должен оставаться равнодушным, если кто-то пытается меня поцеловать, - прошептала Джемма. - Будь то во время танца или когда-нибудь еще.
- Я…
Джемма склонила голову мужу на грудь и заглянула в глаза.
- А третье правило? - спросил Элайджа.
Джемма обняла мужа.
- Никогда не позволять гневу встать между нами.
Элайджа разомкнул объятия, поднялся и бережно, словно хрупкую фарфоровую статуэтку, опустил жену на землю.
- Так и будет, - сказал он. - А теперь пришла пора доставить герцогиню домой - в целости и сохранности. Думаю, тебе будет приятно узнать, что завтра у меня свободный день и мы отправимся с тобой на прогулку.
Глава 12
29 марта
- Едем на Коу-кросс, - сообщил Элайджа следующим утром.
- Где это?
- В Спитлфилдзе.
Джемма растерялась. Квартал Спитлфилдз пользовался мрачной репутацией одного из самых бедных и неблагополучных во всем огромном Лондоне. Грязные доходные дома соседствовали там с сомнительными лавчонками. Торговцы не подчинялись общепринятым правилам; их то и дело обвиняли в бессовестном обмане, вплоть до продажи крысиного мяса. Но разве можно найти правду в районе, насквозь пропахшем жареным луком и прогорклым куриным жиром?
По выщербленным мостовым никогда не ступала нога герцогини. Джемма даже осмелилась подумать, что если в Спитлфилдз когда-нибудь и заглядывали леди, то только особого, миссионерского, склада ума и скорее всего вооруженные на случай необходимой обороны.
- Хочу показать тебе один дом; не такой красивый, как цветочный рынок, но не менее интересный, - пообещал Элайджа обыденным тоном.
- Коу-кросс расположен на окраине квартала? - с надеждой в голосе уточнила Джемма, сознавая собственную трусость.
- Нет, в самом центре. - Герцог помог жене сесть в карету. - Это крошечный переулок, зажатый между сточной канавой и улицей Симпл-Бой-лейн. География бедных районов вообще мало кому известна, - добавил он, хотя Джемма знала об этом.
- Я не готова похвастаться тем, что могу запросто навестить кого-нибудь из местных обитателей, - призналась она. - Кто там живет?
- На Коу-кросс селятся главным образом стекольщики, - пояснил Элайджа.
- Понятно. И?..
- Одно из зданий в переулке принадлежало отцу и досталось мне по наследству.
- Ты владеешь недвижимостью в Спитлфилдзе? - недоверчиво переспросила Джемма. Трудно было ожидать, что моралист и воинствующий защитник бедных сдает в аренду жилье.
- По-твоему, следовало сровнять дом с землей?
Джемма постаралась загладить оплошность.
- Прости, я всего лишь немного удивилась, узнав, что этот район оказался в сфере твоих интересов.
- Кто-то ведь должен заниматься даже трущобами - рассудительно отозвался герцог, но потом все-таки смягчился и ответил по существу: - Строго говоря, комнаты я не сдаю.
- Содержишь сиротский приют? - радостно предположила Джемма. Конечно, как она сразу не догадалась? Элайджа непременно должен заниматься благотворительностью.
- Никаких детей! - отрезал герцог. - Предупреждаю, тебе может не понравиться. Да, я унаследовал заведение от отца и стараюсь его поддерживать. Но все равно стыжусь.
- Если стыдишься, то почему не продашь?
- Не так-то просто это сделать, - туманно заметил Элайджа и добавил: - Нам принадлежит стекольный завод на Кэки-стрит.
- О! - неопределенно отозвалась Джемма. - Крупное производство? И где же оно расположено?
- Здесь, в Спитлфилдзе.
Джемма немного подумала, сняла бриллиантовый кулон - подарок матери - и спрятала в глубокий карман на дверце. Конечно, Элайджа в обиду не даст, но все-таки лучше не рисковать.
- Маффет нас дождется?
- Непременно. Но при желании можно прогуляться пешком.
Гулять в Спитлфилдзе? Ни за что! Ее инстинкт самосохранения работал исправно.
Все вокруг казалось чужим и страшным. Магазины и лавочки сбились в кучу подобно шатким зубам старика: кривые, грязные, с протекающими крышами. Налево и направо тянулись узкие переулки, но дома нависали так низко, что солнце никогда не проникало под темные крыши. Темнота наваливалась густой вязкой массой.
Джемма негромко откашлялась.
- Элайджа…
- Да? - Он упорно продолжал смотреть в окно, хотя, кажется, почти не замечал окрестностей.
- Мне еще ни разу не доводилось бывать в Спитлфилдзе.
- Не волнуйся, ничего плохого не случится, я вполне в состоянии тебя защитить.
Она прикусила губу.
- Здесь безопасно, - успокоил он. - Конечно, по ночам разгуливать не стоит, но и толпы дикарей по улицам не бегают. Спитлфилдз - всего лишь район, где живут бедняки, и ничего больше. Они тоже люди: как могут, стараются заработать на пропитание, создать семью, вырастить детей. Правда, не всегда получается.
- Терпеть не могу, когда ты это делаешь, - серьезно, даже сурово упрекнула Джемма.
- Что именно? - не понял герцог.
- Вселяешь чувство вины, заставляешь чувствовать себя подлой.
- Даже и не думал.
- Наверное, это получается само собой. А ты никогда не устаешь от собственной правильности? От того, что всегда…
На красивом лице герцога появилось неприступно-холодное выражение.
- Всегда? Что всегда?
- Всегда точно знаешь, что надо делать. - Ей хотелось добавить: считаешь себя выше нас, легкомысленных смертных. Но увы, не хватило храбрости.
- Я ничем не лучше и не хуже остальных! - отрезал Элайджа. - Не раз мне случалось идти на компромисс, когда становилось ясно, что справедливый, человечный выбор отброшен за ненадобностью.
Экипаж замедлил ход и остановился.
- Не бойся, - повторил герцог, подал ей руку и постарался улыбнуться. - Надеюсь, будет интересно. Хочу, чтобы ты знала: есть на свете и такой Лондон.
- Зачем?
Лакей услужливо открыл дверь.
- Тебе придется продолжать дело, - мрачно пояснил герцог.
Сердце испуганно дрогнуло: Джемма мгновенно поняла, о чем речь, но сумела скрыть ужас.
Они вышли из кареты и ступили на булыжную мостовую, покрытую толстым слоем компоста из гниющих овощей. Казалось, кто-то положил матрас из конского волоса.
- Дальше экипаж не проедет, - предупредил Элайджа и крепко взял Джемму под руку. - Здесь недалеко.
Коу-кросс оказался одним из тех крошечных переулков, которые неожиданно выскакивают из-за угла, словно убегающий от лисы заяц. Этот отскочил влево и утонул в полумраке - точно так же, как все остальные, мелькавшие в окне кареты.
- Видишь? - насмешливо улыбнулся Элайджа. - Ни кто не прячется в подворотне, выжидая, когда появится герцогиня в драгоценностях.
Да, людей видно не было. Лишь на крыше полуразвалившегося дома устроилась стая ворон. Словно проповедники в черных одеяниях, они неодобрительно смотрели на прохожих и осуждающе каркали: судя по всему, остановившийся неподалеку богатый экипаж нарушал привычную картину.
- Почему так пусто? - растерянно спросила Джемма. Ей почему-то казалось, что жизнь бедняков протекает на улице. В газетах писали, что они готовят, спят и дерутся на глазах у всех. Но Кэки-стрит выглядела пустынной, кривой и заброшенной.
- Отдыхают, - ответил Элайджа, - работают, занимаются домашними делами. - Он посмотрел на жену с новым, неожиданным выражением. - Любят друг друга. Если ты недостаточно богат, чтобы иметь в своем распоряжении сотню комнат, то утром просыпаешься не один, а рядом с женщиной. Нередко возникают фантазии…
Джемма предпочла не развивать тему.
- А где твой стекольный завод?
- Дальше по улице и налево, - пояснил Элайджа, снова замыкаясь. Кажется, вопрос оказался неудачным.
- Так что же, пойдем в Коу-кросс? - жизнерадостно уточнила она.
К счастью, переулок оказался совсем не таким темным, каким представлялся издалека. Солнце все-таки сумело протиснуться между зданиями, обнявшимися, словно подвыпившие приятели. Элайджа направился вперед уверенно, с видом настоящего хозяина.
Переулок резко свернул в сторону и неожиданно оборвался.
- Ну, вот и пришли, - сообщил герцог.
Дом оказался самым большим в квартале, к тому же выглядел значительно лучше остальных. Собственно, зная, кому он принадлежит, трудно было ожидать иного. На крепкой дубовой двери висел ржавый молоток, однако Элайджа не стал стучать, а привычным жестом повернул ручку.
- Давным-давно перестал умолять, чтобы запирались, - с легкой досадой заметил он.
- А почему они этого не делают?
- Бесполезно. Если кто-то захочет войти, то никакой замок не остановит. Не забывай, это Спитлфилдз. Вот они и решили, что так проще: во всяком случае, дверь остается целой. А, Нэбби, доброе утро!
Навстречу, щурясь в темноте коридора, вышел невысокий полный человек.
- Ваша светлость! - радостно приветствовал он, узнав гостя. - Как приятно! Должно быть, приехали на день рождения. Неужели помните? Признаюсь, для нас большая честь. Калли будет счастлив. Невероятно счастлив!
Джемма не сомневалась, что Элайджа даже и не думал о празднике, однако сам он благоразумно смолчал, слегка подтолкнул ее вперед и светским тоном произнес:
- Мистер Нэбби, позволите ли представить мою жену, герцогиню?
Нэбби растерянно улыбнулся.
- Герцогиня! - восторженно пробормотал он. - Женщина! - И вдруг, словно вспомнив о хороших манерах, суетливо изобразил нечто среднее между реверансом и поклоном.
- Приятно познакомиться, - произнесла Джемма.
- Что за чудесный голос! - восторженно воскликнул Нэбби и склонил голову. - Сразу слышно, что говорит настоящая аристократка. Запомню, обязательно запомню. Вот как, оказывается, разговаривают герцогини! - Только сейчас Джемма поняла, что новый знакомый щурится не из-за темноты.
Она вопросительно посмотрела на мужа.
- Нэбби потерял зрение, - коротко пояснил герцог.
- Немного вижу, совсем чуть-чуть, - утемнил тот. - Свет и тень, и на том спасибо. Гораздо лучше, чем многие.
- Нэбби пострадал из-за работы на нашем стекольном заводе, - добавил Элайджа дрогнувшим голосом.
Нэбби повернулся и быстро, уверенно зашагал по темному коридору.
- Пойдемте на день рождения! - жизнерадостно пригласил он. - Да, миледи, я был стеклодувом. Правильно я говорю: миледи? Или вас положено называть как-то иначе? Может быть, тоже "ваша светлость" или "леди герцогиня"?
- Называйте, как считаете нужным. - Джемма подобрала юбки и пошла следом.
- Может быть, прежде чем попадем на праздник, доложишь обстановку? - предложил Элайджа.
Нэбби внезапно остановился, и Джемма едва на него не налетела. Информация полилась стремительным потоком, она едва успевала разбирать слова.
- К Нибблу приехала погостить жена, но они постоянно дерутся, и поэтому я переселил их в дальние комнаты, чтобы никто не слышал, как она его колотит.
- Она его колотит? - не успев опомниться, удивленно переспросила Джемма.
Нэбби повернулся к ней.
- Дьявольски сильная женщина, а уж когда доберется до сковородки, то может устроить настоящий погром. Особенно если муженек в подпитии. Что и говорить, Ниббл тоже не подарок. Честно признаться, рука так и тянется к чему-нибудь тяжелому.
- А как поживает Уакси? - спросил Элайджа и пояснил: - Уакси - весьма пожилой джентльмен. Должно быть, ему около шестидесяти. Я прав, Нэбби?
- Легкие у него не в порядке - что есть, то есть. Но дочь регулярно его навещает и приводит двоих детишек, так что он доволен и не ропщет на судьбу.
- А доктор приезжает каждую неделю?
Нэбби зашагал дальше.
- Напрасно тратите деньги, ваша светлость. Честное слово, напрасно. Все равно зрение он нам не вернет, а в остальном мы здесь и так счастливы. Правда, пару дней назад удалил Калли больной зуб.
- И как же Калли чувствует себя после операции?
- Не самым лучшим образом. Конечно, сегодня у него день рождения, так что успел с утра хватить лишку. Ничего не попишешь: какой есть. - Он остановился возле высокой двери. - Сейчас все во дворе, греются на солнышке. Должен сообщить, что вчера приходил десятник и сказал, что скоро к нам поселится новенький по имени Беркет. Не могу утверждать, что хорошо его помню, но, кажется, парень начинал, когда я собирался уходить.
- А места хватает? - немедленно уточнил герцог.
- Очень даже хватает! Месяц назад ушел в мир иной Ласкер, так что комната освободилась. На место Николсона еще никто не заселился, да и мисс Софисба не хочет у нас жить, она сегодня здесь и будет рада встретиться с вами, ваша светлость.
- Как только что-нибудь понадобится, немедленно отправьте посыльного к Таусу, - деловито распорядился герцог и посмотрел на Джемму. - Таус - один из моих поверенных.
- О, у нас есть все, что только можно пожелать, - безмятежно отозвался Нэбби. - Ребята восхищались чудесными фруктами, которые вы прислали из своих теплиц, но попробовать так никто и не отважился. Все привыкли питаться по старинке и боятся приключений, если понимаете, о чем я. Зато дети вмиг опустошили корзину.
- А кто такая мисс Софисба? - шепотом поинтересовалась Джемма, когда Нэбби открыл дверь - И…
- Увидишь, - ответил Элайджа таким мрачным тоном, что она сразу замолчала.
С первого взгляда показалось, что в небольшом дворе в разгаре детский праздник, но уже в следующий"момент выяснилось, что на самом деле кур здесь больше, чем людей и хотя и те, и другие изрядно шумели, победа все-таки оставалась за тремя ребятишками, которые с веселым визгом гонялись за лохматым щенком.
- А ну-ка, посмотрите, кто пришел к Калли на день рождения! - громко объявил Нэбби. - Сам герцог здесь, бездельники!
Середину двора занимали стоявшие кружком потрепанные кресла. Сидевшие в них мужчины обернулись на голос, и сразу стало ясно: все они слепые.
Компания выглядела живописно. Во-первых, далеко не все считали нужным носить одежду. Двое оказались и вовсе без брюк; очевидно, решили погреть на неярком лондонском солнышке тощие белые ноги. Один заткнул длинную бороду за пояс передника, который зачем-то нацепил поверх клетчатого пальто.
Присутствовали и две женщины. Одна - матрона с узкими, плотно сжатыми губами. Нетрудно было догадаться, что это и есть миссис Ниббл, повелительница сковородок.
Вторую, должно быть, звали мисс Софисба. Эта особа выглядела моложе. Назвать ее хорошенькой было трудно, однако она явно стремилась произвести впечатление ярко- красной помадой на губах и неправдоподобно золотыми волосами. Боевая раскраска, очевидно, предназначалась для привлечения мужского внимания - обстоятельство достаточно странное, если учесть, что оценить усилия не мог никто, кроме миссис Ниббл, которая явно не принадлежала к числу горячих поклонниц алой помады и желтых волос.
Один из полуобнаженных мужчин поднялся.
- Встаньте, безмозглые болваны! - прорычал он. - Здесь герцог. Всем приветствовать лучшим образом! Это мой день рождения, так что не позволю вести себя…
Он неожиданно умолк и сел на место. Нэбби сказал чистую правду: несмотря на ранний час, именинник успел изрядно подгулять.
- Со мной приехала герцогиня, - непринужденно добавил Элайджа. Хмурое выражение лица испарилось, и выглядел он таким жизнерадостным и добродушным, словно попал на чаепитие в Кенсингтонский дворец. - Да, я привез к вам жену, самую прелестную леди во всем королевстве.
- Эх, взглянуть бы хоть одним глазком, - вздохнул бородач. - Ни разу в жизни не видел живую герцогиню. Зато однажды видел королеву. На ней был какой-то ужасный парик, на королеве. - Он ткнул локтем миссис Ниббл. - А здесь есть парик, ну, высокий такой?
- На герцогине бархатное платье, - поведала старшая из женщин. Она встала, быстро поклонилась и вернулась на место. - Парика, кажется, нет. Думаю, волосы собственные, только напудренные, как носят богачи.
Элайджа подошел к Калли, чтобы поздравить его с днем рождения, а потом остановился возле соседнего кресла и завел разговор о недавних беспорядках в городе. Джемма почувствовала, что необходимо что-то срочно предпринять. Нельзя же стоять, как манекен. Она подошла к женщинам. Мисс Софисба испугалась и поспешно вскочила.
- Это ваши детишки? - спросила герцогиня. - Очаровательные малыши. - Необходимо заметить, что утверждение не соответствовало правде. Дети выглядели слишком грязными, а потому вряд ли могли вызвать умиление. Впрочем, они производили впечатление здоровых, сытых и вполне довольных жизнью.
Миссис Ниббл снова встала.
- У нее детей нет, - доложила она с презрительной усмешкой.
Мисс Софисба пропустила колкость мимо ушей.
- Озорников к нам приводит сестра Нэбби. Или племянница, точно не знаю. Работает красильщицей - красит ткани. Дело очень трудное и вредное, поэтому дети целый день проводят здесь. А потом придут еще и внуки Уакси. Его дочь работает в конюшнях, так что оставляет малышей деду.
- А разве они не ходят в школу? - удивилась Джемма.
- Судя по всему, нет, - застенчиво улыбнулась мисс Софисба. - Здесь, в Спитлфилдзе, плохо понимают, что значит учиться.
- Да здесь и школы-то, наверное, нет, - заметила миссис Ниббл. - По крайней мере, в мое время не было.
- О Боже! - вздохнула Джемма.
- Какие красивые перчатки! - восхитилась мисс Софисба. - Никогда не видела ничего подобного.
- Может быть, хотите примерить? - с готовностью отозвалась Джемма и, не обращая внимания на возмущенный возглас миссис Ниббл, быстро сняла сначала одну, а потом и другую.
- Разве можно? - испугалась мисс Софисба, но все-таки натянула перчатки на маленькие грязные руки. Тонкая замша плотно обтянула ладони.
- Оставьте себе, - с улыбкой предложила герцогиня.
Мисс Софисба побледнела.
- Мне нельзя!
- Действительно нельзя, - угрюмо подтвердила миссис Ниббл. Муж сорвет их быстрее, чем шлюха успеет задрать подол. - Она внезапно смутилась. - Простите за выражение, миледи.
- Можно спрятать, - возразила мисс Софисба, - и иногда любоваться, например, когда прихожу сюда.
- А вы здесь не всегда живете? - уточнила Джемма.
- Только когда мужа сажают в тюрьму, - ответила миссис Ниббл. - Тогда, понимаете ли, ей не приходится выходить на панель, и его светлость позволяет оставаться здесь.
- Ну, так пусть перчатки хранятся у вас, миссис Ниббл. - Для убедительности Джемма придала голосу чуть заметный оттенок герцогской настойчивости, и собеседница не осмелилась возразить. - Мисс Софисба будет надевать их, когда пожелает.