Ну да, устраивала я ловушки и драки, и все такое. Хоть остров меня и принял, но тут еще жили около сорока других наследников сильнейший. Многие из них были принцами, принцессами, да и, вообще, нос задирали, считая себя лучше остальных, и что им все должны что-то. Не на ту попали. Бабушка и Фир меня хорошо воспитали, да и Дине, в первый же вечер за чаем, рассказала, что мы тут все равны. Так что, где залезли – там и слезли. Унижать себя я не позволяла и отвечала ударом на удар. Вот только они не выросли в лесу почти, и у них не было эльфа, который учил охотиться и ставить ловушки, да и тингу у них не было. У них были учителя по танцам и мини-серпантинариум. Кстати, Киша я по-прежнему скрывала, как и сказал Фир. Он у меня жил пока на теле. Вскоре он научился подавать мне сигналы о ловушках или опасности. Все началось с перчаток. Руки-то мне Фир заживил еще тогда, в пещерах, но вот как-то я к ним абсолютно привыкла, они стали для меня второй кожей. Сначала близняшки потребовали снять их, видите ли, они по статусу выше, и в их присутствии в перчатках не вежливо, после моего отказа, они попытались натравить на меня свою свиту и стянуть их. Ага-ага, уже бегу и падаю…. Несколько движений в мою сторону, а я уже в другой стороне комнаты. Удар одному из их прихвостней в лодыжку, и он меня отпустил. Драться я сильно не умела, так, несколько приемов, которым научил Фир, на случай самообороны. Я умела стрелять из лука и метать ножи хорошо, но тут, это вряд ли пригодится. Все-таки не враги и нет прямой угрозы жизни с их стороны. Ситуацию спасли Кени и Нинея. Не знаю уж, как они узнали, хотя, подозреваю, остров нашептал. В дальнейшем, хранители развели наше расписание так, чтобы мы все не пересекались, причем, совсем. Но это не помешало делать им мне пакости, и ставить на меня всякие полумагические ловушки, магии у меня не было пока полноценной – не доросла еще, но вот Киш с успехом предупреждал меня о них. Мои ловушки были без магии, зато отличались вредностью и несмываемостью. Вскоре, им это надоело, и мы пришли к нейтралитету. А пару недель назад, умудрились даже подружиться, в то время, когда потерялись в пещерах. Кстати, перчатки я сняла только на праздники середины зимы, а браслет Фира пропал полностью через месяц – это было похоже, будто он врастает в кожу и становится все меньше и меньше.
– Не знаю, Дине, ничего не творила, может, что из старого? Ладно, чего гадать, пойду, узнаю.
Идти было недалеко, всего лишь спуститься на этаж ниже.
В кабинете сидели Кени и Нинея, Линнар стоял возле окна и хмуро за всем наблюдал.
– Вы хотели меня видеть, хранители? – спросила я, поклонившись.
– Да, Кьяра, проходи.
Они сидели за столом, и молча ждали, пока я пройду и сяду напротив них.
– Завтра у тебя день рождения, Кьяра, тебе будет восемнадцать, и ты сможешь уехать с острова, – начал Кени. Нинея одобрительно смотрела на меня, а Линнар неодобрительно хмурился.
– Сегодня мы получили вестник от Фирантеринеля. Он уже на берегу и ждет тебя. Ты согласна уехать к нему сейчас, или хочешь еще остаться жить с нами? Война только закончилась. Еще не совсем безопасно. Остров тебя-то защитит и скроет от охотников, но ты можешь попасть за компанию. Я знаю твои планы на поступление в Академию, и считаю, что ты, еще когда к нам попала, смогла бы поступить и осилить обучение, но я так же считаю, что ты бы еще могла остаться с нами год или два, пока не станет безопаснее для путешествия в Академию. Твое решение, Кьяра?
Фир, он приехал и ждет меня. Он не забыл и приехал за мной. Губы сами по себе разъехались в улыбке.
– Что ж, девочка, вижу, ты приняла решение, – грустно улыбнулась мне Нинея. – Но тебе нужно его озвучить.
– Спасибо вам за все, но я хочу и выбираю: уехать завтра.
В ту же секунду, комнату осветил яркий свет, и когда он развеялся, на столе лежала красивая резная деревянная шкатулка. Кени и Нинея встали и открыли ее. Потом Кени взял ее в руки и подошел ко мне. Нинея подошла с другой стороны, достала из шкатулки плоский прозрачный камень круглой формы и приложила к моему лбу.
А дальше, они сказали одним голосом, и этот голос проникал во все потаённые уголки организма, да и, кажется, вообще, всего мира:
– Остров тебя благословляет и отпускает, отныне ты под нашей защитой, мы всегда будем рады тебя видеть, Кьяра – наследница Фирантеринеля.
А дальше камень засветился и начал растекаться, и расти, вскоре он покрыл все мое тело и, вспыхнув, исчез. Вместо него в шкатулке остался лежать венец, что надел на меня Фир тогда, в поселке.
– Вот и все, малышка, – грустно улыбнулась Нинея и обняла меня. – Мы всегда рады будем тебя видеть. Приезжай в любое время, и мы очень надеемся, что твое имя не услышим шепотом острова ни разу.
Я тоже в ответ обняла Нинею, а потом и Кени. Мне все еще были не слишком приятны их прикосновения, но я понимала, что не дело от них все время отпрыгивать. Ведь так они выражают свою любовь ко мне, и что своим отчуждением я их очень обижаю, а это не дело. Они столько для меня хорошего сделали. Когда я подошла к Линнару, он только нахмурился еще сильнее, развернулся и ушел. Так и не сказав мне ни слова. За время моего проживания на острове, он стал мне другом и, в какой-то мере, семьей, поэтому было очень больно и обидно за поступок Линнара.
– Не переживай. Линнар все поймет со временем, и примет твое решение. Ты ему напоминаешь сына, и он перенес на тебя всю свою любовь к нему. Такое отношение к чужим детям не свойственно эльфам. Но тут, судя по всему, особый случай. Он боится тебя так же потерять, как и сына. И еще, я знаю, как ты веришь и доверяешь Фирантеринелю, и чтобы мы не говорили, этого не изменить, но, пожалуйста, будь с ним осторожней, ты нам стала как дочь, и нам не хотелось бы, чтобы ты страдала, малышка.
– Он хороший… честно… вредный… но хороший.
За все время проживания на острове, мне так и не удалось переубедить ни домовушек, ни хранителей, что Фир хороший, что они неправы. Хотя, и хранители, и домовушки открыто заявляли, что они его любят, как и любого из своих детей, но не питают в отношении него иллюзий. В итоге, каждый остался при своем мнении, и мы старались избегать разговоров о нем. Все-таки, чтобы мне не говорили, я четко знала, что Фир – есть Фир: хороший, иногда вредный и ехидный, и что дороже, и ближе его у меня никого нет, да и не верю, что будет.
– Кедавр приплывет завтра утром, и днем вы можете выдвигаться обратно. Не забывай, Кедавр не помнит тебя, так что, тебе придется опять плыть, укрывшись и спрятавшись. Все-таки твои, только открывающиеся способности, очень большое искушение для всех, да и то, что ты являешься наследницей Фирантеринеля, никак не уменьшает опасность. Наоборот, людей и нелюдей, охотящихся за тобой, станет намного больше. Хотя и не так много, как бы могло быть, не скрой Фирантеринель тебя. Хотя остров теперь тебя скроет и защитит от любых охотников, и поисковых заклинаний, но все равно, будь осторожна.
– А можно задать вам вопрос? Сколько бы книг я не прочитала в библиотеке, но я так и не нашла ответ на него, и он меня мучил с самого первого дня на острове.
– Ну, задавай, Кьяра, – Нинея уже не раз сталкивалась с моими вопросами, поэтому знала: если я заранее спрашиваю, то от вопроса можно ждать чего угодно.
– Спасибо. Скажите, а почему остров дает нам защиту? С чем это связанно, ведь он не всем дает ее, и не все могут попасть на него? Это что-то в нашей крови, крови родов сильнейших? А остальные острова? Как они? Почему я не слышала ни разу и не видела упоминания о них?
– Ты умная девочка, Кьяра, почти до всего додумалась сама. Нам никто еще не задавал этот вопрос. Мы с удовольствием тебе расскажем. Много лет назад, первоначальные и древние, создали на планете жизнь – это были драконы, эльфы, оборотни, гномы, орки, тролли и люди – семь сильнейших рас. Самыми первыми, сильнейшими и мудрейшими были драконы. Драконы присматривали за остальными расами. Помогали, решали спорные вопросы и, вообще, заботились о них. Самым сильнейшим и мудрейшим из них был золотой дракон. Именно золотой дракон создал этот остров, сделав его своим домом, себе и своим потомкам. Его род разрастался, его дети находили пары среди разных рас, и в мире появились драконы разных цветов, и направлений силы. Тогда, для своих детей, он создал остальные острова. Для каждого из родов – свой. Они раскиданы по всему миру. Они так же, как и наш – дают защиту, но не такую. Наш остров – сильнейший. Это дом сильнейшего из драконов. На наш остров могут попасть только его потомки. Только старший – от старшего, сильнейший – от сильнейшего, оставался золотым: сильнейшим и мудрейшим, и только его дети имели доступ на этот остров. Дети других веток слабели и уходили в забытье, их поддерживают остальные острова. Целые цвета вырождались и вымирали. А потом, на них еще стали и охотиться жадные на власть существа. Ведь родители-драконы за жизнь своего ребенка готовы умереть. И тогда, сильнейший, и мудрейший, разрешил прятать на острове всех детей, в ком осталась хоть капля его крови. На любом из островов. Любой из них примет любого потомка. Вы все здесь дети его детей, вы все – его потомки. Кто сильнее, кто слабее. Поэтому остров и дает защиту вам. Последние золотые драконы умерли более семи тысяч лет назад. Последние три тысячи лет мы не встречали драконов, они почти вымерли. В их потомках все меньше и меньше остается крови драконов. С каждым годом к нам могут попасть все меньше и меньше детей, острова пустеют, и уходят в забытье. Вот такая грустная история. А теперь, беги, малышка, собирайся, Кедавр не любит ждать. А у тебя еще столько дел.
– Спасибо за оказанное доверие, – поклонилась я хранителям и вышла. Предстояло еще столько дел: собраться, со всеми попрощаться, отнести книги в библиотеку, да и, вообще, разобрать, и убрать немного в своей комнате. Домовушки-то убирались, но вот нагромождения книг и моих записей, они не трогали. А еще, очень хотелось поговорить с Линнаром, хотелось попытаться объяснить, чтобы он меня понял и принял мой выбор.
Весь вечер я ходила, прощалась со всеми, а ночью собиралась и убиралась. Линнара я так и не нашла, но, несмотря на все это, меня не покидало чувство чего-то хорошего, что вот-вот должно случиться. Ну, почему "чего-то", знаю, "чего" – я наконец-то увижу Фира, еще никогда мы так надолго не расставались, он всегда старался приехать, почти каждые пару месяцев, а тут, почти три года не виделись. Быстрее бы уже завтра.
Линнар появился перед самым моим отплытием. Он был бледен, да и выглядел каким-то очень помятым. Он подошел ко мне, и крепко обнял.
– Кьяра, я принимаю твое право выбора и поддерживаю тебя в нем. За это время ты мне стала как дочь, и я не хочу, чтобы с тобой, что-нибудь случилось. Я, конечно, не такой сильный маг, как Фирантеринель, но тоже кое-что могу. Возьми, пожалуйста, я над ним работал несколько месяцев, для тебя. Хотел отдать, когда ты будешь уезжать. Но не успевал, вот и пришлось поторопиться. В общем, этот кулон… если ты поймешь, что не успеваешь спастись – просто представь себя на острове. И он тебя перенесет сюда. Даже без смертельных ран. Я не хочу, чтобы ты повторила судьбу Горация. Пообещай мне, что воспользуешься им в случае опасности, пожалуйста.
У меня в горле стоял ком. Я-то думала, что он не хочет со мной общаться, что он на меня обиделся, а он делал мне защитный кулончик.
– Спасибо, Линнар, и прости, что сомневалась в тебе. Я обязательно им воспользуюсь. Надеюсь, что все же, не придется. Но обещаю.
– Надеюсь, золотая девочка, не забудешь старого эльфа и будешь мне писать, и слать вестников.
– Даже не сомневайся. Как только научусь, так сразу и пришлю. Обещаю, что первого отправлю тебе. А пока, только письмами, но ты мне тоже отвечай. Хорошо?
– Конечно. Буду ждать от тебя вестей, Кьяра, – улыбнувшись, поклонился мне Линнар.
– Я тоже, Линнитаринарель.
– Легкого пути и светлого дня, золотая девочка, – потрепал меня по макушке эльф. Развернулся и ушел. Я даже не успела ему ответить положенное: "улыбок богов".
Глава 7
Я стояла на борту корабля, и смотрела на стремительно приближающуюся деревеньку с портом. Почти три года назад я так же стояла и смотрела, как она удаляется. Силуэт Фира я заметила еще издалека. Я знала точно, что это был он. Эльф стоял на том же месте, что и в момент отъезда. Можно было подумать, что он и с места не двинулся за все эти три года.
Улыбка сама выползла. Да, я заметила, что, вообще, с момента разговора с хранителями почти постоянно улыбаюсь. Даже Киш на теле крутился и вертелся в нетерпении, вызывая желание почесаться. Как же я скучала по своему вредному эльфу.
Кедавр стоял за спиной, все пытаясь меня уговорить снять плащ с накидкой, или хотя бы услышать голос. Он все никак не мог успокоиться, что так и не рассмотрел меня. Знал бы, что видел и сам согласился стереть память, может быть, и успокоился или, наоборот, стало бы хуже. Не знаю, настолько любопытного существа я еще не встречала.
Всю дорогу с острова, помимо предвкушения от встречи с Фиром, меня мучил один вопрос. Как Фир отреагирует на мою внешность? Узнает ли? Нет, я, конечно, не сильно изменилась, но все же изменилась. У меня стало меньше углов и больше округлостей. Даже лицо чуть изменилось, теперь я не так сильно напоминала мышку. Чуть подросла и округлилась. Конечно, мне было пока далеко до девушек и женщин, но за мальчишку уж теперь меня точно никто не примет, как раньше. С волосами мы по-прежнему не особо дружили. Я даже один раз обрезала их, нарушая данное Фиру слово. Но там мало что от меня зависело. Попалась я в ловушку к близнецам. Вот и пришлось отрезать, чтобы не сидеть несколько суток в яме. Теперь волосы у меня не доходили две ладони до попы. Наверно, опять будет ругаться. Мне почему-то очень сильно хотелось понравиться ему. Не так, как могут нравиться девушки парням, а вообще, понравиться и похвастаться. Хотелось, чтобы он меня опять хвалил и говорил, что для него я самая лучшая. Просто мне так не хватало этого на острове. Не хватало его поддержки и его любви. А вот теперь, когда до встречи осталось меньше получаса, я стою и боюсь. Боюсь, что не понравлюсь ему подросшей, и он меня больше не будет так любить, и что, вообще, будет ругать за волосы, за все-все…
Ну, вот почти все, корабль не пришвартуется, просто спускается лодка и Кедавр везет меня на берег, прямо к стоящему напротив Фиру. Я уже могу различить его улыбку, деланно расслабленную позу и глаза, которые цепко следят за каждым моим движением.
Ну вот, лодка на берегу, хочу броситься, как всегда, на этого эльфа, но нельзя, Кедавр поймет, что я девчонка, мальчики так себя не ведут. Фир мне спокойно поклонился.
– Добро пожаловать обратно, мой наследник, – улыбаясь, сказал он.
Я, в ответ, встала на одно колено и склонила голову. Ритуал приветствия в семьях сильнейших. И кто его только принял. Явно никакой любви они друг к другу не испытывали, ведь родные люди или нелюди, после разлуки хотят быть ближе друг к другу: они обнимаются, целуются, плачут, но не стоят на коленях и высокомерно кланяются. Ну, ничего, я его еще затискаю. Ох, как потискаю…
И только когда Фир приказал встать, я смогла подняться и подойти к нему.
– Проводи нас, Кедавр, к своему дому, мы сейчас же выезжаем.
Не прошло и получаса, как мы собрались, и я уже сидела позади Фира на Ветре, он тепло прощался с Кедавром.
– Спасибо, что присмотрел за моим наследником, Кедавр, надеюсь, свидимся не скоро.
– Рад служить сильнейшим. Будь осторожен Фирантеринель. Светлого неба и легкой дороги.
И мы ускакали. Как только деревня скрылась из виду, я со всей силы обняла со спины этого конспиратора. Он явно не ожидал, так как мы чуть не полетели с Ветра. Как же я по нему соскучилась, соскучилась по запаху яблок с шиповником, по хитрым глазам и ласковой улыбке.
– Кьяра,… задушишь… пусти…, упадем же, – я чуть расслабила объятия, и в следующую секунду мы уже стояли на земле, и Фир так же крепко-крепко меня обнимал.
– Как же я соскучился, мой маленький мышонок, ты бы только знала, как я скучал.
– Сам отдал, – мне все еще было обидно, хоть я и понимала, что он поступил правильно.
– Ох, Кьярусь, не обижайся, это были самые длинные три года за все мою такую не короткую жизнь. Больше никуда и никогда тебя так надолго не отпущу. Не смогу, Кьяра, не смогу…
– И я тебя люблю, и очень скучала, Фир, – и я расплакалась, а Фир даже слова не сказал, только крепче обнял и приподнял, так, чтобы я была к нему повыше, и поцеловал в висок. Да так и замер там, между виском и ухом. Вот так вот. Он даже ничего не сказал. Наверно, для него не важно, как я выгляжу, он меня по-прежнему любит, и будет любить, даже если превращусь в ужасного монстра. Как же это хорошо, что он такой…
Не знаю, сколько, но мы так простояли, до тех пор, пока к нам не подошел Ветер и не ткнул Фира, довольно ощутимо, в спину.
– Ну что, малышка, поехали, если поторопимся, то должны успеть до сезона дождей, добраться до Академии.
Уже в сумерках мы влетели в деревню, и Фир сразу направил Ветра к дому старосты.
Нас там уже ждали, были готовы ужин и ванны. На нас Фир наложил морок, и мы теперь выглядели как купец с сыном, это он мне сказал, так как у меня не получалось увидеть, чего он там наворотил. Поселили нас в одну комнату. Она была маленькая, но довольно уютная. Две кровати и сундук. Вот и все, что тут было.
Когда мы переодевались перед едой, Фир заметил кулончик. Он ничего не сказал, но я заметила, как поджал губы, да и уши его покраснели и стали подрагивать. Ну и что я такого успела натворить, что он так злится? Не может же из-за кулона?
Ужин прошел как-то скомкано. Фир явно не мог дождаться его окончания. И как только я закончила есть, он схватил меня за руку и потащил в выделенную нам комнату. Зашел, что-то прошептал и махнул рукой. После чего стены комнаты засветились золотистым светом, а на меня накинулся очень злой эльф.
– Откуда на тебе этот кулон, Кьяра? Отвечай! – он схватил меня за плечи, заставляя смотреть ему в глаза.
– Мне его подарил Линнар. Он… – как и всегда, от воспоминания о его судьбе, у меня встал комок в горле. Я несколько раз глубоко вздохнула, стараясь справиться с комком, и рассказала историю Линнара.
– Что ж, необычно, – ответил Фир, – но, надеюсь, ты больше не будишь принимать подарки ни от кого, кроме меня и, иногда, так и быть, от Линнитаринареля. Запомни, Кьяра, такие кулоны с камнями – защитные, и защита может быть наложена абсолютно любая, накладывается она на камень рода. Камень, который принадлежит официально роду и представляет его. Мой камень – лунный и солнечный. Я могу заставлять их делать, что угодно. Заставлять защищать, убивать, или просто служить. У Линнитаринареля красные рубины. Он их хозяин и повелитель. На кулоне, который тебе дал Линнитаринарель, его рубины. Они мелкие и их несколько. Каждый из них содержит свою задачу. Так вот, никто, кроме него не может сказать тебе, в чем она состоит. Даже я не узнаю, если он только сам не скажет. Дальше кулон сам откроется и не будет более прятать своих свойств от знающего. Единственное, меня успокаивает, что остров не допустил бы ничего плохого в отношении тебя, и кулон, скорее всего, защита какая-то.