А он не мог отвести от нее глаз. Он смотрел на нее и вспоминал о безумстве прошлой ночи.
Вольф хотел ее снова!
Сейчас же!
Немедленно.
Хотел заключить ее в объятия, отнести в свою комнату, сорвать всю одежду к чертям и снова дарить и получать удовольствие от их близости!
Мужчина сжал руки в кулаки, чтобы никто не заметил, как дрожат от нетерпения его пальцы.
- Знаешь... - Стивен не договорил, повернувшись в сторону дворецкого, появившегося на пороге. - Да, Холмс?
- Мистер и миссис Гамбрелли приехали в надежде, что вы примете их, сэр.
Чезаре? Чезаре и Робин приехали навестить Стивена?
Это было последнее, чего ожидал Вольф, когда придумал оправдание своему поспешному отъезду!
Чезаре мог одним словом разбить его выдумку в пух и прах!..
ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ
Анджелика знала по фотографиям в газетах, что Чезаре Гамбрелли был высоким и темноволосым, с такими же темными глазами, как у Вольфа. Но она оказалась совершенно не готова увидеть столь сильное сходство этих двоих: они вполне могли бы оказаться родными братьями, а не двоюродными.
Маленький мальчик, которого Чезаре держал на руках (ему около года, заключила Анджелика), тоже, несомненно, унаследовал черты мужчин Гамбрелли.
Женщина с младенцем на руках, вошедшая вместе с Чезаре, очевидно, была Робин Гамбрелли: высокая и очень красивая блондинка с потрясающими фиалковыми глазами. Она обладала фигурой достаточно стройной, если учесть, что лишь недавно родила второго ребенка. А теплая улыбка, с какой она поприветствовала Стивена, только еще больше украсила ее прекрасное лицо.
- Вольф, привет! - Кузены пожали друг другу руки. - Кажется, твой крестник хочет к тебе на руки, - заключил Чезаре, видя, как малыш потянул свои ручки к Вольфу. - Я и не надеялся, что увижу тебя здесь сегодня.
Анджелика смотрела на мужчин Гамбрелли. Оба высокие красавцы. Нет, двое - это уж слишком!
- Чезаре, Робин! - воскликнул Стивен, подзывая Анджелику подойти. - Хочу вам представить свою дочь, Анджелику, - с гордостью объявил мужчина.
- Очень рад познакомиться с вами, мисс Фоксвуд. - Чезаре первым пришел в себя после удивительного объявления и, взяв руку девушки в свою, поцеловал ее запястье.
- Я Харпер, - поправила девушка. - Но прошу, зовите меня Анджеликой.
- Анджелика. - Робин Гамбрелли поприветствовала ее с той же теплотой, что и ее муж. - Надеюсь, вы простите нас за столь неожиданный визит? Мы хотели заехать к Стивену в больницу, но с детьми туда нельзя, а Марко не отпустил бы нас одних к его любимому дяде Стивену!
Дядя Стивен, отметила про себя Анджелика.
Она и так была удивлена количеством друзей и знакомых, приходивших к отцу в больницу, а тут еще дети Чезаре и Робин Гамбрелли называют его дядей...
- Как видите, я в полном порядке, - заверил гостей Стивен. - Даже больше. - Он с гордостью взглянул на дочь.
Все улыбались, заметила девушка.
Все, кроме Вольфа...
Тот что-то мягко говорил малышу Марко, хотя сам прислушивался к разговору Анджелики со своими родственниками.
То, что Чезаре и Робин удивились, что у Стивена есть дочь, было очевидно, но они скрыли свое изумление, как сделал бы всякий воспитанный человек.
Не то что Вольф неделю назад!
Уж лучше бы Энджел оказалась любовницей Стивена!
Вольф заметил, как девушка повернулась к Робин и младенцу.
- Можно подержать?
Робин кивнула и передала младенца на руки Анджелике.
- Она у вас настоящая красавица! - воскликнула Анджелика искренне.
У малышки были розовые губки, большие голубые глазки и светлые реснички такого же цвета, как и волосики на голове.
Вольф и не ожидал другой реакции. Большинство женщин - и, уж конечно, Анджелика - считают детей чудесными созданиями.
Вольф не мог отвести от нее глаз. И ему вдруг стало так плохо, что он невольно простонал. И испугался: вдруг это получилось слишком громко?
- Ты что-то сказал, Вольф? - уточнил Чезаре.
- Нет, ничего.
- Прости, мне показалось, - произнес Чезаре насмешливо.
- Я знаю, о чем ты думаешь, - шепнул Вольф брату, чтобы никто не слышал.
- Неужели?
- Да, - прошипел Вольф. - Но ты ошибаешься. Сильно ошибаешься.
- Правда? - не унимался Чезаре. - Но Анджелика очень красивая женщина, согласен?
- Да, очень.
- И?
- И ничего, - прохрипел в ответ Вольф.
- Ничего? Тогда тебе мои искренние поздравления.
- Что ты имеешь в виду? - нахмурился кузен.
- Ты теряешь сноровку, брат.
Вольф поджал губы. Он знал, что Чезаре доволен собой. За его счет!
- Давай забудем о моей сноровке, хорошо? И если кто-нибудь тебя спросит о нас с тобой, скажи, что у нас важное дело, требующее незамедлительного решения.
- Вот как?
- Да.
- А кто спросит?
- Неважно. Просто сделай это для меня, Чезаре!
- Раз ты просишь. - Кузен пожал плечами. - А теперь пойду-ка к девушкам.
Чезаре оставил Вольфа стоять на руках с Марко. Мужчина чувствовал себя так, словно брат догадался обо всем, что произошло между Вольфом и Анджеликой на прошлой неделе...
Анджелика понятия не имела о разговоре, состоявшемся между кузенами. Все ее внимание было обращено на малышку на ее руках.
Девочка открыла глазки, широко зевнула и снова опустила реснички.
- Кажется, я ей наскучила, - заключила Анджелика.
- Вовсе нет, - улыбнулась Робин. - Просто ты не Чезаре. Ей всего десять дней, а Карла Стефани уже знает, как очаровать своего папочку и обвести его вокруг пальца.
Карла Стефани. Карла названа, наверное, в честь Вольфа, которого на самом деле зовут Карло, а Стефани... в честь Стивена? Похоже на то, если учесть, как Чезаре и Робин любили этих двоих мужчин.
- Ты преувеличиваешь, Робин, - произнес Чезаре, подойдя к ним и с восторгом глядя на дочку, которая тут же открыла глаза, услышав папин голос.
- Видишь? - обрадовалась Робин. Анджелика видела. И за те несколько минут, что они говорили, девушка поняла, что мужчина не только любит дочь, но и обожает жену. Он, кажется, не считал семейным проклятьем для мужчин Гамбрелли полюбить женщину всем сердцем.
В отличие от Вольфа, который ясно дал понять, что не собирается влюбляться. А тем более в Анджелику.
- Робин, кажется, нам пора оставить Стивена отдыхать, - заключил Чезаре Гамбрелли через некоторое время. - Мы еще заедем на неделе, - пообещал мужчина Стивену. - Ты навестишь нас сегодня, Вольф?.. - поинтересовался он у кузена. Чем подтвердил, что Вольф не выдумал совместные дела с братом. Но зачем Вольфу что-то выдумывать? Он ведь выполнил свой долг, разве не так?
- Думаю, я оставлю вас и немного отдохну, если вы не возражаете, - устало произнес Стивен, проводив гостей. - Ты уже уедешь, когда я встану, Вольф?
- Возможно.
Наверняка, отметила про себя Анджелика, зная, что у Вольфа нет желания дольше задерживаться в этом доме в ее компании. Она отошла от мужчин, пока Стивен выражал другу благодарность.
Граф стоял у камина с безучастным выражением лица, когда Анджелика вернулась в комнату. Дружелюбная атмосфера, царящая здесь во время визита Чезаре и Робин, сменилась ледяным напряжением.
Анджелика вздернула подбородок.
- Если тебе нужно упаковать вещи, иди, я не стану тебя задерживать.
Она снова отмахивается, подумал Вольф раздраженно. Всем своим видом показывает, что им больше нечего сказать друг другу.
- У меня мало вещей.
- Как бы там ни было, уверена, ты спешишь уехать.
Он пребывает в отчаянии, да. Но никуда не спешит. Наоборот, ему очень хотелось бы остаться, но как это сделать?
Присутствие Робин и Чезаре напомнило Вольфу о том, что влюбленный Гамбрелли дарит любимой не только сердце, но и душу. Кузен очень изменился с тех пор, как встретил Робин.
До этого он был таким же беззаботным холостяком, как Вольф и его брат Люк, они трое часто веселились вместе. Братья всегда отмахивались даже от одной мысли о семейной жизни.
Но сейчас Чезаре кажется счастливей, чем раньше, шепнул внутренний голос.
Счастлив - да, свободен - нет.
Но так ли важна свобода?
Да, черт возьми!
Вольф кивнул.
- Да, я спешу. Сообщи, если у Стивена возникнут проблемы со здоровьем.
- Их не будет, - заверила его Анджелика.
- Ты не можешь быть так уверена.
- Зато Питер Сомс уверен, что осложнений не будет, - настаивала девушка, желая, чтобы Вольф поскорее ушел, пока она не выставила себя полной дурой.
Настало время им с Вольфом проститься... Анджелика сглотнула.
- Тогда оставлю тебя собираться.
Но она не успела даже подойти к двери. Вольф схватил ее за руку и развернул к себе.
- Да? Ты хочешь мне что-то сказать?
- Так будет лучше для всех. Ты это понимаешь?
- О чем ты? - Ее глаза расширились от удивления. Анджелика покачала головой.
- Не играй со мной, Энджел. - Его пальцы, впившиеся в ее кожу, обжигали. - Я не могу оставаться здесь и продолжать наш роман теперь, когда Стивен дома.
- Как ты смеешь? - разозлилась Анджелика. - Отпусти меня, Вольф!
Роман!
Значит, то, что произошло между ними вчера ночью, простая интрижка?
Роман, как и все остальные отношения с женщинами в его жизни.
- Я сказала: отпусти меня! Ты не имеешь права так со мной обращаться. Ты мне никто, понял? Никто! Да, любовник ты опытный, ничего не скажешь. Но это не говорит ничего хорошего о твоих человеческих качествах. Скорее наоборот, свидетельствует, что ты разменивал свою жизнь на пустяки.
- Значит, вот кем ты меня считаешь? Опытным любовником? - взбесился Вольф.
- Ну да, - пожала плечами Анджелика.
На что он надеялся? Что Энджел бросится ему на грудь и попросит его остаться? Глупец! Вольф нахмурился. Зато теперь можно уезжать с чистой совестью!
Он выпрямился и коротко кивнул.
- Надеюсь, здоровье Стивена будет улучшаться с каждым днем.
- Благодарю.
- Прощай!
- Прощай! - эхом повторила девушка.
Анджелика была рада, что Вольф не оглянулся. И уходя, закрыл за собой дверь. Как было бы унизительно, если бы он оглянулся и увидел горькие слезы, которые катились по ее щекам, когда она смотрела, как любимый мужчина уходит из ее жизни.
Навсегда.
ГЛАВА ДВЕНАДЦАТАЯ
- Если собираешься швыряться вещами, может, выберешь что-нибудь менее ценное, чем китайская фарфоровая ваза, которая у тебя в руках? - поддел девушку Стивен.
Анджелика взглянула на свои руки и только теперь поняла, что действительно держит вазу. Китайскую фарфоровую вазу.
Она осторожно поставила ее на пол и повернулась лицом к Стивену, который лежал на диване у окна, наслаждаясь последними солнечными лучами. Они пообедали и вернулись в гостиную.
- Я просто любовалась вазой, вот и все. У меня даже в мыслях не было ее разбивать, - отмахнулась девушка, скрестив руки за спиной.
Вольф уехал из дома днем. Анджелика не была уверена, в котором часу. Она знала только, что к тому времени, как она спустилась из своей спальни пару часов назад, чтобы пообедать со Стивеном, его уже не было.
Обед был легким: семга, салат и молодой картофель. Но Анджелика все равно не могла есть, какой тут аппетит, когда жить не хочется! Весь день и весь вечер у нее оставалось тошнотворное чувство в животе. Ей было плохо! Ей было очень плохо...
- С чего ты взял, что я стану бросаться вещами?
Стивен состроил гримасу.
- Может, с того, что пока ты носилась по гостиной, то успела прихватить тарелку, стакан, нож для вскрытия писем, а теперь вот вазу.
Правда? Анджелика этого не заметила.
- Сказать честно, - продолжил Стивен, - я даже испугался, когда ты схватилась за нож! Скажи-ка, Энджел, в чью спину тебе хотелось вонзить его, когда ты сжимала нож в руке?
Девушка удивленно посмотрела на отца.
- Я искренне надеюсь, что ты не ошиблась, Энджел, и не сделала неправильных выводов в том, что касается моего друга...
- Не понимаю, о чем ты говоришь, - возразила Анджелика, краснея.
Стивен ведет речь о Вольфе, разумеется. До сегодняшнего дня девушка не знала больше никого из его друзей!
Но Анджелика не сделала о Вольфе никаких выводов, которые он сам не подтвердил бы своими словами и поступками.
- Неужели? Присядь ко мне на минутку, Энджел. - Стивен похлопал по дивану, на котором лежал.
Анджелика молча повиновалась, хотя и не желала говорить о Вольфе.
- Как ты себя чувствуешь? - попыталась она перевести разговор на другую тему.
- Уже намного лучше. - Стивен удовлетворенно кивнул. - А теперь...
- Я не хочу говорить о Вольфе! - оборвала его Анджелика.
- Не помню, чтобы я произнес хоть слово о нем. - Стивен удивленно поднял брови.
Анджелика сглотнула, подавив слезы.
- Мы оба знаем, что ты имеешь в виду Вольфа, когда рассуждаешь о друзьях.
Стивен взял девушку за руку.
- Дорогая, в ночь после моей операции я был немного пьян от наркоза, но вовсе не глух.
Анджелика со стыдом вспомнила, что происходило в ту ночь в смежной комнате. Она лежала в объятиях Вольфа, стонала и кричала, занимаясь с ним любовью.
- О... - Девушка не смела даже взглянуть на Стивена.
- И я не слепой и не бесчувственный, - продолжал мужчина. - Вы двое были чересчур вежливы друг с другом всю эту неделю. И вчера между вами что-то произошло. Нет. Я не желаю знать, что именно, - возразил Стивен, видя замешательство Анджелики. - Это не мое дело. Ты уже большая девочка, а Вольф, без сомнения, взрослый мужчина. Я пытаюсь сказать, Энджел... не путай Вольфа со мной.
- Я не...
- Не думай, что Вольф такой же, как я, - мягко произнес Стивен. - Я женился на Грейс потому, что любил ее. А она любила меня. Но после всех ее выкидышей она отказалась от физической близости со мной. Я сказал, что могу сделать себе вазектомию, но к тому времени Грейс боялась уже не беременности, а секса вообще. Мы могли бы развестись, конечно. - Стивен вздохнул. - Но, несмотря на отсутствие секса и мнение других людей, мы все еще любили друг друга. Скажу тебе честно: я до сих пор люблю Грейс, - тихо заключил мужчина.
Анджелика сглотнула, не в силах понять то, о чем ей говорил Стивен, но она была не вправе судить, а тем более осуждать отношения в их паре. Ведь она тоже влюблена и понимает, что в жизни далеко не все так просто.
- Разумеется, я покончил с романами на стороне. Твоя мать была последней. Может, все сложилось бы иначе, если бы Кейтлин рассказала мне, что беременна. Возможно, я...
- Не надо! - Анджелика пожала его руку. - Моя мать счастлива с Нейлом. У меня чудесные сестренки. Этого могло бы и не быть, если бы мама сообщила тебе о беременности.
- Да. И я не перестал бы любить Грейс.
- Но я не понимаю, какое отношение это имеет к Вольфу.
- Самое прямое. Ведь ты его любишь, - хитро улыбнулся Стивен.
- Нет!
- О, да, и не просто любишь, а очень любишь. Человек, который хоть раз в жизни любил по-настоящему, всегда отличит правду от игры.
- Ну, хорошо, допустим, я его люблю. И что дальше?
- Но ведь и он точно так же любит тебя. Надо быть совершенно слепым, чтобы не видеть столь очевидной вещи.
- Вот уж точно нет! - с пылом возразила Анджелика. - У него странное убеждение, что, когда мужчины Гамбрелли влюбляются, они попадают под власть старинного родового проклятья.
- Что за чушь! Значит, по-твоему, Чезаре страдает?
- Разумеется, нет! - воскликнула Анджелика, хорошо зная, что Чезаре Гамбрелли обожает свою Робин. - Но не меня тебе нужно в этом убеждать! Впрочем, я не понимаю, зачем мы говорим обо всем этом. - Девушка встала. - Ты же не хочешь, чтобы я встречалась с таким сердцеедом, как Вольф Гамбрелли!
- Я же просил тебя не судить Вольфа по моему поведению в последние тридцать лет.
- А как насчет его поведения?
- Нет, Энджел, даже по этому не стоит судить Вольфа, - настаивал Стивен. - Он холостой мужчина. И может вести себя как захочет. Но, без сомнения, все изменится, когда он встретит любовь всей своей жизни.
- Он не хочет серьезных отношений.
- Энджел, а как ты считаешь, зачем я свел вас двоих?
Анджелика резко развернулась, заглянув в лицо Стивена.
- Ты же не серьезно это говоришь! - Отец не мог все это спланировать. Он не желал, чтобы она и Вольф полюбили друг друга. Или?..
- О, я говорю очень даже серьезно. Я считаю Вольфа своим сыном. И лучше, чем кто-либо другой, знаю, что он честный, добрый и глубоко порядочный человек, которого я искренне уважаю. Никому другому я не смог бы доверить такое сокровище, как моя дочь.
- Но как такое возможно? - в изумлении произнесла девушка. - Он же легкомысленный пустышка, меняет женщин как перчатки!
- Или как свои шелковые простыни, да? - пошутил Стивен. - Не верь всему, что пишут в газетах, Энджел.
Однажды Вольф сказал ей то же самое...
- У Вольфа, разумеется, были женщины, да. Было бы в высшей степени странно, если бы такой красивый и здоровый мужчина, как он, к своим годам - а ведь он уже далеко не мальчик, тридцать шесть лет как-никак! - остался девственником. Ты ведь не хотела бы иметь дело с Вольфом-импотентом или с Вольфом-дурачком, - продолжал Стивен. - Да, женщины к нему льнут. Но нельзя сказать, что он спит с каждой, кто вешается ему на шею. Их вовсе не такое количество, о каком судачат в прессе. В отличие от меня Вольф никогда не был женат. И никогда даже не скрывал, что у него нет никаких обязательств ни перед кем.
- Точно.
- Но это не значит, что он никогда не захочет серьезных отношений.
- Но разве то, что Вольф уехал отсюда при первой же возможности, не доказывает, что он не любит меня? - ехидно ввернула Анджелика.
Стивен покачал головой.
- Это доказывает лишь одно: как и большинство мужчин, Вольф боится навсегда связывать свою жизнь брачными обещаниями. Ему нужно время, чтобы понять: жить вместе с любимой женщиной - счастье, а не обуза. Дай ему время, Энджел, - посоветовал Стивен. - Не торопи! Позволь уйти и подумать немного. Сможешь?
- У меня просто в голове не укладывается все это. И не уверена, что твой друг Вольф скажет тебе спасибо - как и я, могу добавить! - если узнает о твоем сводничестве!
- Испугала! Я и не прошу никакой благодарности. А вот полдюжины внуков, с которыми мог бы резвиться и играть, очень даже хочется.
- От меня и Вольфа ты внуков не дождешься.
- Посмотрим. Судя по тому, что я слышал в больнице, у меня будет не полдюжины, а целая дюжина внуков. Спать не давали, черти! Прости, прости, я пошутил, не красней так. Все, мне пора в постель.
Пунцовая от стыда Анджелика помогла отцу подняться.
- Полагаю, мне бессмысленно желать тебе спокойной ночи? - усмехнулся мужчина.
Да уж! Помимо того, что девушка переживала из-за отъезда Вольфа, разговор с отцом заставил ее глубоко задуматься.