- Мне нравится эта часть уэльского побережья. - Уолтеру повезло, что его имение расположено на полуострове Говер.
- Неудивительно, что ты испытал разочарование, когда Эван Колвин бросил Николу и умчался в Африку!
- Он ее не бросил. - Мэтт с щемящей сердце грустью подумал о дочери. - Они не были помолвлены.
- Никола проявила чрезмерную сдержанность, - сказала Лайза. - Она абсолютно не умеет обращаться с мужчинами.
- Во всяком случае, она - порядочная девушка, которая не желает путем ухищрений и уловок тащить мужчину в церковь!
- Откуда такая уверенность? Ты почти не видишь ее.
- Кто в этом виноват? - закричал Мэтт, забыв про дорогу. Автомобиль вильнул в сторону, Лайза закричала.
- Ради бога, будь осторожен! Мэтт, если ты не можешь ехать аккуратно, я выйду и поймаю такси - мои нервы на пределе.
Мэтт промолчал. Он чуть сильнее сжал руль и уставился на дорогу. Не раскрывая ртов, они доехали до салона, расположенного в Найтсбридже, где Лайзу ждал парикмахер.
- Желаю удачного дня, - сказал Мэтт, когда жена вышла из машины. - Увидимся вечером.
- Спасибо.
Она ушла. Провожая ее взглядом, Мэтт подумал о своей первой жене, матери Николы, умершей десять лет тому назад. В эту минуту отчаяния он спросил себя, как он мог после столь счастливого брака так ошибиться в выборе второй жены?
X
В Колвин-Корте Гвайнет впервые после таинственной болезни позволила себе физическую нагрузку. Она отправилась на прогулку с Тристаном Пуулом по тропинке, которая вела, петляя, к скалам, где стояли развалины старого замка Колвин. Добравшись до каменных стен, Гвайнет села отдохнуть на землю и с интересом прислушалась к биению своего сердца.
- Надеюсь, эта прогулка не окажется для меня слишком утомительной, - сказала девушка спустя мгновение.
Пуул ей не ответил. Он стоял в нескольких футах от края утеса; фалды его белого пиджака развевались на ветру.
- Тристан!
Он с улыбкой повернулся.
- Извини. Что ты сказала?
- Ты считаешь, что такая прогулка мне по силам? Мое сердце бьется учащенно.
- С тобой все будет в порядке. Только отдохни немного.
Гвайнет откинулась на траву, положила руки под голову и дала волю своему воображению. После ее слов об учащенном сердцебиении Тристан мог опуститься рядом с ней на колени, проверить своими длинными пальцами, как бьется ее сердце, и...
- У тебя очень живое воображение, Гвайнет, - произнес Тристан Пуул.
Она резко приподнялась, села. Ее щеки пылали. На мгновение она потеряла дар речи.
Но он не смеялся над ней. Далекий, отчужденный, он по-прежнему стоял и смотрел на море.
- Почему ты так сказал? - неуверенно спросила она.
- А разве, - он повернулся к ней, - это не так?
Она растерялась. В смятении попыталась сменить тему, но изобретательность покинула ее.
- Фантазии, - сказал Пуул, - не приносят такого удовлетворения, как реальность. Ты никогда об этом не задумывалась, Гвайнет?
Все мысли вылетели из головы Гвайнет. Она раскрыла рот, чтобы заговорить, но не смогла ничего произнести.
- Почему ты боишься реальности, Гвайнет?
- Я ее не боюсь, - громко сказала дрожащая девушка. Она боролась с желанием броситься назад к дому и запереться в комфортной безопасности своей комнаты.
- Но ты предпочитаешь жить в выдуманном мире, - вздохнул Пуул. Кажется, он с самого начала знал, что девушка слишком невротична для того, чтобы представлять для него интерес. Какая жалость, какая трата времени! Но работать с дефектным материалом бессмысленно. Все внутренние тревоги Гвайнет в конечном счете обернутся против него, и она не сможет принять то, что он способен предложить ей. Она видела в нем только доктора; любая другая его роль толкнула бы девушку в придуманный ею мир, прочь от любого иного мира, который он мог бы открыть ей.
Беспокойно осматриваясь по сторонам, она увидела над берегом коттедж шофера и торопливо произнесла:
- Кузен папы, Бенедикт, приедет сюда в июне - папа говорил тебе об этом? Он очень образованный, но несовременный, лет на тридцать отстал от жизни; Джейн, его жена, тоже немного старомодная, хотя вполне хорошенькая. Ну, не такая красивая, как Лайза, ее сестра. Та по-настоящему эффектна. Я хотела бы быть такой, как Лайза. Она замужем за миллионером - ты слышал о Мэттью Моррисоне, промышленнике?
Пуул смотрел на волны, обрушивающиеся на берег.
- Наверно, да.
Он бросил пристальный взгляд на Гвайнет.
- Значит, у миссис Бенедикт Шоу есть зять-миллионер.
- Да, сестра Джейн...
- Как, ты сказала, ее зовут?
- Лайза.
- Лайза, - повторил Пуул. - Лайза Моррисон. Звучит красиво.
- О, она столь же прекрасна, как и ее имя, - оживленно подхватила Гвайнет, радуясь возможности переключить внимание Пуула с себя на кого-то другого. - Она очень обаятельная.
- Да? - Тристан Пуул снова повернулся к морю и добавил, обращаясь больше к себе, нежели к Гвайнет. - Это весьма интересно...
Глава вторая
I
Наступил июнь. В Кембридже река петляла мимо колледжей и зеленых прямоугольных лугов. Студенты разъехались, город опустел. Атмосфера старины, подчеркнутая древними зданиями, стала еще заметней. В маленьком доме на окраине Джейн торопливо собирала вещи, стараясь не поддаваться панике.
- Я уверена, что что-нибудь обязательно забуду, - сказала она Бенедикту. - Я отменила доставку молока и газет? Не помню, что я сделала, а что - нет. Скорей бы мы покончили со сборами и оказались в Колвине!
- Поскольку утром газет не было, - сказал Бенедикт, - мы остались без молока, думаю, ты отменила их доставку. Как ты поступишь с котом?
- О, Марбл поедет с нами! Я не могу бросить его!
- Моя дорогая Джейн, он убежит от тебя, если ты повезешь его в Уэльс. Ты знаешь, как ведут себя коты! Они находят дорогу домой, если их вырывают из привычного окружения.
- Марбл не похож на других котов, - сказала Джейн.
- Ну, если ты думаешь, что я всю дорогу до Уэльса буду терпеть кошачий концерт, который устроит это ужасное животное на заднем сиденье...
- Он будет сидеть в корзине у меня на коленях, - твердо заявила Джейн. - Он будет вести себя безукоризненно.
- Верится с трудом, - сказал Бенедикт, но не стал больше спорить. Он сам подарил год тому назад Марбла жене, когда она увидела белого котенка в окне местной лавки, где продавались домашние животные, и с тех пор кот пользовался ее любовью и заботой. Теперь ему было четырнадцать месяцев; он превратился в крупное красивое существо с густой пушистой белой шерстью, злыми розовыми глазами и безжалостными лапами. Бенедикт, изначально не жаловавший кошек, с первого взгляда влюбился в Марбла, но впоследствии стал с двойственным чувством относиться к его присутствию в доме. Он ощущал, что привязанность Джейн к Марблу имеет грустную природу; ему казалось обидным, что Джейн, полная неизрасходованных материнских чувств, тратит их на кота-альбиноса со скверным характером.
- Пойдем, Марбл, - сказала Джейн, опуская кота в корзинку. - Нас ждут замечательные каникулы.
Марбл недружелюбно посмотрел на нее. Оказавшись в автомобиле, кот начал выражать свой протест сердитым рычанием.
- Я тебя предупреждал, - сказал Бенедикт.
- Он успокоится, - попыталась защититься Джейн.
- Хм... Мы все взяли?
- Кажется, да... господи, я забыла выбросить остатки хлеба! Одну минуту...
- Я это сделаю, - сказал Бенедикт. - Оставайся лучше с этим зверем. Я не хочу отвечать за него.
Наконец им удалось отправиться в дорогу; Бенедикт, путаясь, как всегда, выбрался из города и направился через центр Англии на запад, к Южному Уэльсу. Кот угомонился, Джейн облегченно вздохнула, и Бенедикт начал напевать себе под нос музыкальную фразу из "Пасторальной симфонии" Бетховена.
- Я уже не думала, что мы когда-нибудь отъедем от дома, - сказала Джейн. - Почему я такая неорганизованная? Как замечательно быть одной из этих энергичных, практичных, деловых женщин, которые сохраняют рассудок в любой ситуации и никогда не теряются.
- Не выношу энергичных, практичных, деловых женщин, - сказал Бенедикт. - Если бы ты не была такой, какая ты есть, мне бы и в голову не пришло жениться на тебе.
Джейн счастливо вздохнула. Она вдруг вспомнила, как Лайза на вечеринке сказала подруге: "Не понимаю, что нашла в нем Джейн!" Лайза не могла понять. И их мать, умершая год назад, - тоже. Джейн, погрузившись в прошлое, услышала ее огорченный вежливый голос: "Джейн, дорогая, тебе не пора сменить прическу? Она не слишком современная... дорогая, по-моему, это платье тебе не идет... Джейн, ты на самом деле очень хорошенькая - если бы ты приложила немного усилий, то стала бы весьма привлекательной... это в твоих силах... Лайза, например..."
- Но я - не Лайза, - сказала Джейн. - Я - это я.
Она вспомнила удивление молодых людей на вечеринках. "Ты - сестра Лайзы? Неужели? О..." А еще были учителя в школе. "Джейн старается, но..." Лайза тоже училась неважно, но все говорили, что это из-за нежелания. И наконец возникла проблема с полнотой. "Как обидно, что ты не похожа на Лайзу - она ест вдвое больше тебя и не поправляется..."
Лайза. Всегда Лайза.
- Ты не можешь любить меня, - заявила она однажды Бенедикту. - Я полная, глупая, всегда ужасно выгляжу, и в сравнении с Лайзой...
- Я не выношу таких женщин, как Лайза, - сказал Бенедикт.
- Но...
- Ты нравишься мне такой, какая ты есть. Если ты попытаешься измениться, я рассержусь.
Он повторял это несколько раз за шесть лет, прошедших со дня их знакомства, но даже сейчас Джейн не смела поверить в то, что он говорил правду. Автомобиль двигался на запад, в сторону Уэльса; Джейн гладила густую шерсть Марбла и думала о том, что сонное урчание кота - хороший аккомпанемент к ее состоянию покоя и умиротворения.
К вечеру они добрались до большого индустриального порта Свонси; когда вырвались из уродливых промышленных дебрей на дикую природу полуострова Говер, солнце уже село. Деревня Колвин находилась в миле от моря на южной стороне полуострова; приближаясь к ней, они оставили позади себя лесной массив и оказались на открытой местности, среди полей, обнесенных каменными стенами, и ферм, окруженных тянущимися к скалистому берегу пустырями, поросшими вереском. Казалось, они удалились от Свонси не на двадцать, а на двести миль.
- Как хочется, верно, Эвану вернуться домой! - сказала Джейн, мечтательно любуясь темнеющим за полями морем. - До его возвращения осталось совсем мало времени. Как он, должно быть, волнуется!
Они проехали через деревню к воротам Колвин-Корта. Дорога шла мимо цветущих кустарников; она закончилась перед домом. Это было старое здание елизаветинской эпохи, реконструированное в восемнадцатом веке одним из Колвинов, который не хотел отставать от современных ему тенденций в архитектуре. Фасад был георгианским, белым, величественным, симметричным; за ним скрывались невидимые с дороги два елизаветинских крыла дома и геометрически правильной формы елизаветинский сад.
- Это напоминает морг, - сказал Бенедикт. - Вероятно, все легли спать. Который час, моя дорогая?
- Девять.
- Так мало?
- Ну... да, мои часы остановились. Я, должно быть, забыла завести их - какая оплошность! Как мы поступим?
- Я посмотрю, спит Уолтер или нет. Если спит, то оставлю записку, и мы проедем к коттеджу.
- Хорошо.
Джейн закрыла крышкой корзинку с Марблом и вслед за Бенедиктом вышла из машины. Ноги онемели от долгого путешествия, и ей вдруг захотелось расслабиться в горячей ванне.
Бенедикт нажал кнопку звонка, возникла пауза. Над ними светились звезды, в темноте пронеслась летучая мышь.
- Похоже, все легли спать.
Он снова нажал кнопку.
- Нам следовало выехать из Кембриджа пораньше, - добавил Бенедикт, повернувшись, - но это не беда. Мы пройдемся пешком до дома утром, после завтрака. Надеюсь, Уолтер догадался оставить домик незапертым.
В холле зажегся свет. Бенедикт повернулся к двери, Джейн замерла у машины. Наконец в дверном проеме появилась полная женщина средних лет со слегка вьющимися седеющими волосами и невозмутимой улыбкой.
- Добрый вечер, - приветливо произнесла она. - Профессор и миссис Шоу? Позвольте представиться: я - Агнес Миллер, секретарь колвинского отделения Общества пропаганды натуральной пищи. Заходите же!
II
Марбл смотрел сквозь щели корзины, стоявшей на переднем сиденье, и царапал лапой плетеную стенку. Услышав голос Бенедикта, донесшийся издалека, и бормотанье Джейн, прозвучавшее где-то вблизи, он почувствовал себя покинутым, хотя и не окончательно. Его охватила ярость. Он ненавидел корзину. Ненавидел автомобили. День выдался длинный, тяжелый.
Набрав в легкие воздуха, он громко мяукнул, выгнул спину дугой и подпрыгнул.
Крышка корзины открылась. Марбл заморгал - яркий свет, струившийся от крыльца, ослепил его. Потом кот торжествующе прыгнул через открытое окно машины на гравийную дорогу.
- Какой красивый кот! - прозвучал незнакомый женский голос, и чья-то рука ласково погладила его загривок.
- Осторожно, мисс Миллер, - испуганно произнес Бенедикт. - Он не очень-то дружелюбен к незнакомым.
Марбл вздрогнул. По его спине побежали мурашки, шерсть вокруг шеи вздыбилась. Его словно загипнотизировали; он испытал странные ощущения.
- Сюда, Марбл, - внезапно сказала Джейн и взяла его на руки. Чужая ласковая рука исчезла. Марбл поморгал, вспомнил, что он свободен, спрыгнул на ступеньки.
- Марбл! - крикнула Джейн.
Марбл не отреагировал. Пожилой человек, спускавшийся по ступеням, сказал:
- Бенедикт, как я рад тебя видеть! Извини, что я не сразу вышел - я был в моем кабинете и...
- Марбл! - недовольно крикнула Джейн.
Марбла охватило злорадное торжество. День был тяжелым, теперь он кончился, и кот хотел это отпраздновать. Он отыскал коридор, ведущий из холла, и устремился туда. На полпути он остановился, раздул ноздри, но не почуял никакого соблазнительного запаха. Безошибочный инстинкт подсказывал ему, что он на правильном пути.
- Марбл! - отчаянно закричала Джейн где-то вдали. - Негодный кот! Немедленно вернись.
Марбл ловко свернул за угол и оказался в новом коридоре. Слева из приоткрытой двери струился свет. Марбл бросился вперед, встал на задние лапы и уперся передними в край двери. К его удовлетворению дверь сдвинулась с места, и он оказался в огромной кухне.
Странный запах, донесшийся от плиты, ударил ему в нос. Он замер. Его кто-то заметил.
- Какой красивый кот! - прозвучал незнакомый женский голос. - Харриет, посмотри!
- Эй, киска!
Марбл отпрянул.
- Дай ему молока.
- Откуда он взялся?
Кто-то открыл холодильник и вытащил бутылку молока. Другой человек склонился над Марблом, собираясь прикоснуться к нему, но кот выгнул спину дугой и зашипел. Он не совсем понимал, где он находится, ему не нравился странный запах кухни. Он инстинктивно оглянулся, ища Джейн, но она, похоже, отказалась от погони. Он был один.
- Эй, киска! - сказала незнакомая женщина.
Его окружали одни женщины.
- Правда, прелесть?
- Налей молока в блюдце.
Марбл попытался найти дверь и натолкнулся на ножку стола. Он запаниковал. Кот уже собрался испуганно метнуться в ближайший угол, когда легкий сквозняк взъерошил его шерсть; он увидел, что дверь, ведущая к свободе, открылась.
Марбл бросился через комнату так стремительно, что даже не заметил черные мужские брюки, пока не врезался в них. Столкновение было ужасным; завизжав, кот отлетел назад, упал на спину.
- Похоже, у нас нежданный гость, - произнес от двери обладатель спокойного грудного голоса.
Марбл тяжело дышал. Дверь была по-прежнему открыта, он видел находившийся за ней двор, чувствовал свежее ночное дыхание моря, однако ему вдруг показалось очень трудным сдвинуться с места. Затем мужчина наклонился, коснулся шерсти на его шее своими длинными ласковыми пальцами, и Марбл забыл о поездке на машине, о запахе, доносившемся от плиты, о свободе, которую сулила открытая задняя дверь.
- Как тебя зовут? - спросил незнакомец своим спокойным голосом. - Или ты жил без имени, ожидая меня?
Марбл протянул ослабевшую лапу и схватил коготками черный шнурок от туфли.
- Я нарекаю тебя Зикелем и объявляю моей собственностью.
Внезапно сильные руки подняли его в воздух, Марбл ощутил запах чистой белой рубашки и нежного шелкового галстука. Его охватило чувство безмерного покоя.
- Марбл! - донесся из коридора голос Джейн. - Марбл, где ты?
Но кот не слышал ее. Он закрыл глаза, расслабил свои конечности и заурчал в восхитительном трансе.
III
- Не беспокойтесь, миссис Шоу, - сказала Агнес Миллер, догнав Джейн возле кухни. - Мы найдем его. Пожалуйста, не волнуйтесь. Он скоро объявится.
Джейн испытывала беспокойство. Она знала, что оно было необъяснимым, что мисс Миллер дала ей разумный совет, но все же не могла прийти в себя. Она пыталась убедить себя, что ее странное состояние вызвано долгой поездкой, но в глубине души не верила в это. Ее волнение порождалось какой-то непонятной атмосферой дома, возможно, даже присутствием незнакомой женщины, сумевшей без труда подружиться с котом, или видом летучей мыши, мелькнувшей в темноте, когда Бенедикт позвонил в дверь. Может быть, ее тревога была связана с загадочным запахом, доносившимся из приоткрытой двери кухни. В чем бы ни заключалась причина ее волнения, Джейн ощущала необъяснимый страх. Она в ужасе поняла, что готова заплакать.
- Я должна найти его, - сказала Джейн, повернувшись к двери. - Я должна.
Мисс Миллер шагнула вперед и заглянула на кухню.
- Кто-нибудь видел... - бодро начала она и тут же радостно воскликнула: - Да вот он! Все в порядке, миссис Шоу, он цел и невредим! Он среди друзей и прекрасно проводит время!
У Марбла нет друзей, раздраженно подумала Джейн, кроме меня и Бенедикта. Необъяснимая пелена слез застилала ее глаза; Джейн стояла, боясь раскрыть рот. Кто-то загородил ей свет, и она услышала вежливый мужской голос:
- Ваш кот, миссис Шоу.
Джейн, поморгав, сдержала слезы; она услышала урчание Марбла, прежде чем смогла отчетливо увидеть кота. Он безвольно лежал на руках похитителя, прижавшись белой шерстью к черному пиджаку мужчины.
- Марбл, ты - негодяй, - дрожащим голосом промолвила Джейн. Взяв кота, она прижала его к своей груди. - Непослушный кот.
Марбл фыркнул и начал бороться.
- Успокойся, - незнакомец положил указательный палец на голову кота. - Веди себя прилично.
Кот притих.
Джейн наконец посмотрела на стоявшего перед ней мужчину.
- Миссис Шоу, - сказала Агнес Миллер, - это мистер Пуул, директор нашего общества. Возможно, мистер Колвин говорил вам о нем.
- Кажется, он не... во всяком случае, я не уверена - не помню... Здравствуйте, мистер Пуул.
- Здравствуйте, миссис Шоу, - он улыбнулся.
Джейн отвела взгляд в сторону.