Она иногда ловила себя на мысли, что не может понять, что Люсьен порой скрывает под всегда одинаковой маской безучастной любезности, которую она все чаще видела на его лице. И еще на его поведении стала сказываться резкая и немотивированная смена настроения. Иногда за ужином в ресторане он за весь вечер мог не проронить ни слова, а на следующее утро вдруг становился слишком оживленным. Каро поздно "включалась", чтобы начать новый день, ей нужно было пару часов раскачиваться, а Люсьен в это время мог засыпать ее вопросами о сегодняшних планах, рассказывать разнообразные истории, шутить. Каро не раз раздражалась, отвечала резко. Это действовало на Люсьена как ушат ледяной воды, он замолкал, быстро собирался и уезжал в клинику или уходил в офис. Тогда Каро могла не увидеть его до следующего утра.
Каро регулярно получала очень веселые письма от Беверли, которая делилась важными новостями из своей только что начинавшейся самостоятельной жизни. Например, она рассказывала, что переставила мебель на свой вкус или что целый день провела в поездках по магазинам. Миссис Мозес передавала через Беверли, что квартира содержится в идеальном порядке, и таким образом Каро понимала, что Энни постоянно присматривает за девочкой, не давая ей делать совсем уж вопиющих ошибок.
За два месяца Каро очень подружилась с Брайаном Вудхиллом. Так получилось, что они довольно часто встречались: их обоих приглашали на одни и те же званые вечера, они оба с удовольствием посещали симфонические концерты на открытой эстраде в парке Крузааль. Иногда они просто пили где-нибудь кофе - у них было много общих тем для разговора. Иногда они катались по озеру на лодке. Однажды они оба были приглашены на чашку чая к тетушке Гертруде. Там собрался тот же тесный кружок, что присутствовал на первом званом вечере в доме Каро и Люсьена. Это был один из самых прекрасных дней, но Каро и Брайану быстро наскучило сидеть в душной комнате в такую замечательную погоду. Под благовидным предлогом они исчезли и сбежали на озеро. Когда они возвращались к пристани, Каро была разрумяненная и в прекрасном настроении. Когда Брайан разворачивался к берегу, вода с весла плеснула ей на босоножки, и она немного намочила ноги. На пирсе их ждал Люсьен.
- Если твои туфли промокли, то лучше я отвезу тебя домой, - несколько грубо сказал он.
- Мне очень жаль, что они намокли, это моя вина, - начал извиняться Брайан, когда Люсьен завел машину.
- Не подвезти ли вас в город, мистер Вудхилл? - услышали они вдруг знакомый звонкий голос. Ольга Спиро стояла у открытой дверцы своего алого "феррари". "Как странно, - подумала Каро, - в гостях у тетушки Гертруды Ольга обмолвилась, что через два часа уедет с важным визитом в Берн. Но она же должна безнадежно опаздывать".
Брайан был настолько ошеломлен произошедшей сценой, что ничего не ответил фрейлейн Спиро. Он просто стоял на пирсе, Каро провожала его глазами из окон автомобиля, пока он совсем не исчез из виду. Вернувшись домой, Люсьен сказал:
- Постарайся в будущем избавить меня от таких инцидентов.
- Каких инцидентов?
- Вроде ваших поездок на озеро. Для меня не имеет значения, поедешь ты туда с Брайаном или с другим мужчиной, это не должно быть темой для обсуждений.
Ее глаза негодующе сверкнули.
- Но я не собираюсь ездить куда бы то ни было с какими-то другими мужчинами. Брайан, если память мне не изменяет, твой хороший друг и даже твоя крестная, фрау Малер, не сказала ни слова, это при ее-то непосредственности. Я не понимаю, почему ты так настроен?
Люсьен проигнорировал ее вопрос, зато очень неуклюже попытался закончить разговор:
- Знаешь, Каро, я сегодня не буду ужинать дома, поэтому, если тебе будет одиноко, можешь пригласить фрау Малер к нам.
- Нет, спасибо, - сухо ответила она. Она все еще злилась, потому что сегодня без видимой причины оскорбили ее лучшего друга, человека, скрашивавшего ее одиночество. Считалось, что, если Каро необходимо с кем-нибудь пооткровенничать, для этого есть Ольга Спиро. При людях они, не сговариваясь, делали вид, что они действительно лучшие подруги, но на самом деле обе знали, что это далеко не так. Каро сначала восхищалась Ольгой, потому что та виртуозно владела всеми знаниями и навыками, необходимыми для настоящей светской дамы. Каро казалось, что обыкновенной женщине это не под силу. Но шло время, Каро постигала многие премудрости и начинала понимать, что сколько стоит на этом рынке.
Завтра исполняется уже два месяца, с тех пор как Каро поселилась в Оберлакене. Достаточно долгий срок. Эйфория, которую она испытала после свадьбы, уже стала пропадать. В дни, когда Каро овладевали сомнения, Ольга, как нарочно, в разговорах постоянно возвращалась к теме первой жены Люсьена.
- Я надеюсь, вы не думали, что я оставила фотографию Барбары на столике специально. Я просто не знала, что с ней делать, и решила дать вам возможность увидеть первую жену Люсьена. Я думала, возможно, это поможет вам понять его. Он не убрал ее до вашего прихода?
- Нет, - ответила Каро, явно недовольная темой разговора. - Люсьен убрал ее, после того как я уже посмотрела на ее фотографию.
Ольга с интересом взглянула на нее, последнее время ей становилось трудно понимать настоящую реакцию Каро.
- Вы что-нибудь знаете о Люсьене и его первой жене? - спросила она.
- Конечно же я знаю, что он был женат раньше.
- Но знаете ли вы обстоятельства этого брака и смерти Барбары?
- Нет, - ответила Каро и почувствовала холод внутри.
Ольга объяснила, что Люсьен влюбился без памяти в свою первую жену, как только увидел ее. Это было в Париже, в университете, он получал степень доктора, а она была студенткой.
- С вами он ведь, кажется, тоже ездил в Париж? Он часто посещает места, которые напоминают ему о ней. Никто не ожидал, что эта страстная влюбленность закончится браком, скорее все выглядело как студенческий роман. Тем не менее они поженились и весь год, который они прожили в браке, казались очень счастливыми.
Это было так романтично! Он обожал все, к чему она прикасалась, и ненавидел минуты, когда она даже ненадолго исчезала из поля его зрения. Всего, что он имеет сейчас, он добился ради нее, ради ее счастья. Когда она умерла, он думал, что его собственная жизнь тоже закончилась. - Ольга немного помолчала, переводя дыхание, и закончила свою тираду: - После ее смерти он сказал мне, что никогда больше не сможет полюбить вновь. Но, видно, время лечит.
- Да, - согласилась Каро.
Ольга вновь с интересом посмотрела в ее сторону:
- Я думаю, что вам следовало об этом узнать, вы же наверняка уже замечали за ним небольшие странности. Он пережил такую душевную травму, что не следует ожидать от него слишком многого.
- Иными словами, вы считаете, что не следует ждать от него любви?
Ольга медленно достала сигарету, вставила ее в длинный мундштук и с удовольствием прикурила.
- Моя дорогая, - сказала она патетично, - никто, кроме вас, не может знать, полюбит он вас или нет. В конце концов, вы получили прекрасного мужа, и вам, поверьте, завидуют многие женщины.
Возвращаясь домой, Каро чувствовала себя воздушным шариком, из которого кто-то выпустил воздух. И этим кем-то была Ольга Спиро. Она долго ждала возможности высказаться, и это ей удалось. Она, конечно, любила Люсьена и не могла простить, что он мог жениться на женщине, которую знал всего несколько дней, в то время как Ольга уже давно была готова стать его спутницей жизни.
Каро поднялась в спальню и нашла фотографию Барбары. Она лежала там же, на стопке галстуков, куда ее положил Люсьен, когда они сюда приехали. Каждый раз, открывая шкаф, он видел ее. Она взяла фотографию и внимательно ее рассмотрела. Правильный овал лица, обидчиво поджатые губы, огромные глаза - все было досконально изучено. Потом, положив фотографию на место, она поднялась в комнату, под самой крышей оборудованную под студию. Люсьен даже не догадывался, что она уже давно работает здесь. Она приготовила все нужное и села за стол, чтобы по памяти воссоздать лицо первой жены Люсьена на миниатюре. Это оказалось совсем нетрудно, потому что объект был только один. Она так увлеклась работой, что даже перестала ощущать что-либо, глядя на миниатюру. На следующий день она была готова.
Каро писала с удовольствием и, как только закончила, сразу же приступила к миниатюре Люсьена. Она помнила его лицо в мельчайших подробностях, поэтому рисунок давался ей очень легко. На третий день портрет был полностью готов. На четвертый Каро отправила обе миниатюры в мастерскую и в конце следующей недели получила их обратно. Они были просто превосходными, в рамке из эбенового дерева, украшенной серебряным орнаментом. Каро оценивала свою работу и не слышала, как зашел Люсьен и встал у нее за спиной. Обернувшись, она почувствовала себя маленьким зверьком, пойманным в ловушку. Люсьен взял свой портрет и пару минут его рассматривал. Сказав, что не подозревал, что его жена так гениальна, взял другую.
- Но почему она? - спросил он. Каро не ожидала этого вопроса и не знала, как на него отвечать, но, немного подумав, сказала первое, что пришло в голову:
- Мне показалось, ты захочешь иметь миниатюрный портрет твоей первой жены.
- Понятно, - сказал Люсьен. Он еще немного посмотрел на ее работу, а потом огляделся по сторонам. Комната была маленькой, тем не менее здесь помещалось кресло, книжная полка, рабочий стол, мягкий ковер и ваза с цветами. Штор не было, чтобы можно было использовать весь свет, попадающий в комнату.
- Перед тем как объяснить, почему ты этим занимаешься, не обратив внимания на мой запрет, - сказал он, - просвети меня, почему именно в этом чулане и почему ты никогда не говорила, как это важно для тебя лично.
- Я думала, что тебе это будет неинтересно, - честно призналась Каро. - Ты сразу сказал, что будешь против, объясняться я не хотела, не думала, что это важно.
- У тебя талант, а я никогда не буду препятствовать таланту. Ты могла бы найти комнату и поудобнее. В доме же их много.
- Мне больше нравится здесь. Я чувствую себя в этой комнате, как в моей лондонской мастерской.
Люсьен начал ходить из угла в угол.
- Я тебя не понимаю! - воскликнул он. - Может, ты ждешь, что я тоже брошусь рисовать портрет твоего мужа?
- Нет. - Она повернулась к нему с улыбкой на губах. - Но это немного другое.
- В каком смысле "другое"?
- Потому что ты никогда не видел фотографии моего мужа, потому что с собой я ее не ношу и в туалетном столике не держу.
Он как-то странно взглянул на нее.
- Все, что я знаю, - сказал он, - это то, что твое сердце навсегда останется с твоим утонувшим мужем.
- Возможно, - согласилась она, - хотя я не думаю, что это так.
Но выражение его лица не изменилось.
- Скажи мне только, почему ты нарисовала эти миниатюры? Нет, не мою, а ту, другую?
- Потому что думала, что это тебе понравится, что ты будешь благодарен.
- У тебя наверняка было время, когда ты была рада любому подарку. Но ты же уже не маленькая. Не так ли?
Она в замешательстве посмотрела на него.
- Что ты имеешь в виду? - спросила она.
Послышался стук в дверь. Вошла фрейлейн Нейгер.
- Извините, что побеспокоила, - извинилась она, - но доктор Дюкруа на линии и сказал, что вы хотели переговорить с ним.
- Да, спасибо, Лизель, - ответил он. - И прости, что тебе пришлось сюда подниматься. - Он взглянул на Каро. - Устрой свою мастерскую хотя бы на этаж пониже, чтобы тем, кому ты нужна, не пришлось карабкаться под крышу дома.
Ужин был поздно и наскоро, так как у Люсьена еще были дела, а за столом им нечего было сказать друг другу. У Каро было чувство, что они сейчас так же далеки друг от друга, как и в свою первую встречу в самолете. Она испугалась, потому что была слишком долго одинокой и слишком недолго счастливой после того, как одиночество закончилось. Не было никакого сомнения, слова Ольги очень подействовали на нее.
- Я сегодня еще поеду в клинику и вернусь поздно, так что лучше не жди меня, - сказал он, встав из-за стола. - Я совершенно серьезно тебе говорю, чтобы ты меня не ждала.
- Хорошо, - ответила она.
Каро рано легла спать, потому что заняться было уже нечем. К тому же из-за того, что Люсьен в таких случаях спал в гардеробной, она не знала, в какое время он приходит.
На следующее утро он уже позавтракал и ушел, когда Каро только спустилась в столовую. Фрейлейн Нейгер сказала, что доктор уже уехал в клинику. Обед, как обычно, был с опозданием, так как Люсьен снова поздно вернулся. Каро заметила, что он мало ел, а когда принесли кофе, он взял свою чашку и отошел к окну.
- Что-то не так, Люсьен?
- Не так? - эхом откликнулся Люсьен, как будто пауза была ему нужна, чтобы вернуться в реальность. - С чего ты взяла?
- Ты выглядишь так, будто что-то скрываешь.
Он молча стряхнул пепел с сигареты:
- Маленькая Мария Ференца умерла сегодня утром.
- О нет! - воскликнула Каро. - Этого не может быть! Мне очень жаль, Люсьен!
- Может, так и должно было случиться, - холодно сказал он, не принимая ее сочувствия. - Я, правда, думал, что она идет на поправку, но где-то неделю назад началось ухудшение.
Она ясно представила себе лицо маленькой итальянки, огромные глаза, восковую кожу, голубые тени вокруг глаз и эту слабую, но такую искреннюю улыбку, после того как она сказала, что Каро красивая. Люсьен развернулся и взглянул на нее.
- Я не хотел, чтобы это расстроило тебя, - объяснил он. - Но это было неизбежно.
Между тем Каро продолжала сидеть без движения и даже при дневной жаре чувствовала холод. Она была потрясена услышанным, и слезы застыли у нее в глазах, но больше всего она похолодела от мысли, что Люсьен все знал о Марии этой ночью и даже неделю назад и ничего ей не сказал, пока она сама не спросила.
- Что ж, мне надо идти, - сказал Люсьен, подойдя к ее креслу и поцеловав ее в лоб. - Сходи куда-нибудь и забудь про Марию. Она бы не хотела, чтобы кто-то жалел ее.
Когда он ушел, Каро поднялась в гостиную. Она чувствовала, что ей надо выйти на улицу, чтобы развеяться. Очень скоро, прогуливаясь по берегу озера, она понемногу пришла в себя, а природа и красота озера полностью сняли с нее тот холод. Вдруг она заметила Брайана Вудхилла. Ей показалось, что он специально искал встречи с ней.
- Садись, - сказал он. - И давай поедем куда-нибудь на чашку чая.
Они остановились у австрийской кондитерской, славившейся своими миндальными тортами и пирожными. Под тихую музыку оркестра Каро расслабилась, а Брайан сказал:
- Вы заметили, что вы похудели? Неужели такой знаменитый доктор, как ваш муж, не обратил внимания на то, что вы выглядите далеко не такой здоровой, как раньше.
Она удивленно взглянула на него.
- Если Люсьену покажется, что я худею, то он сделает все, чтобы я стала такой, как была, - ответила она, защищая мужа.
Брайан оставил ее замечание без внимания:
- Что с вами сегодня случилось?
Она рассказала ему про Марию и, рассказывая, почувствовала новый приступ горечи. В повисшей тишине Брайан взял ее руку в свою.
- Думаю, если вы вернетесь домой и до ночи будете ждать Люсьена, это вряд ли поможет вам забыться. Поэтому предлагаю небольшую автомобильную прогулку, - сказал он. - Если вы думаете, что у Люсьена будут возражения, можно просто перекусить в одном очень милом уютном ресторанчике, все равно вы часто остаетесь в одиночестве.
Сначала Каро хотела отказаться, но вспомнила, что Люсьена сегодня все равно не будет к ужину. И это уже третий раз за неделю! При этом он никогда ничего не объяснял, просто говорил, что больше был нужен в другом месте. Она заметила, что все время, пока ее отвлекали эти неприятные мысли, Брайан очень внимательно разглядывал ее. На секунду ей показалось, что он почувствовал слабость ее позиций.
- Я согласна, но с тем условием, что сейчас вы отвезете меня домой и я оставлю Люсьену записку о том, что я отправилась с вами на прогулку.
- И тогда вы поужинаете со мной?
- Если после этого я смогу появиться дома не очень поздно.
- Обещаю, - сказал он, и по его голубым глазам Каро поняла, что ее решение было наиболее правильным. И что он ей искренне благодарен. Когда Брайан доставил ее домой, машина Люсьена стояла у входа. Она не стала подниматься в его кабинет, а зашла к фрейлейн Нейгер, которой тоже не оказалось на месте. Поэтому Каро взяла чистый лист бумаги и написала на нем несколько фраз. Затем, подумав, сделала пометку для Лизель: "Фрейлейн Нейгер, передайте это моему мужу, как только он освободится", - и положила записку на рабочий стол Лизель.
Глава 9
Брайан привел ее в милый, уютный ресторанчик, о котором говорил ей на озере. Каро никогда здесь не бывала, и неудивительно, им пришлось для этого далеко уехать от Оберлакена. Во всяком случае, здесь им не грозила опасность попасться на глаза кому-то, кто потом решит позвонить Люсьену и поделиться с ним своими соображениями об их прогулке по озеру. По странному стечению обстоятельств небольшой отель, в котором находился ресторан, был оформлен в том же стиле, что и гостиница фрау Эрики, где они с Люсьеном провели большую часть своего медового уик-энда.
- Вы знаете, - вдруг сказал Брайан после ужина, когда они уже заказали себе по чашечке кофе с ликером, - вам стоило дважды подумать, прежде чем выходить замуж за человека, которого знаете не больше месяца.
Каро поставила свою чашку на стол и с немым удивлением взглянула на Брайана. Еще никогда он не позволял себе такой фамильярности.
- Если бы вы немного подождали, - продолжал он, - возможно, многих недоразумений могло бы и не быть. Если бы мы с вами встретились, пока вы были еще свободны! Кто знает, как повел бы себя Люсьен, зная, что у вас есть альтернатива. А возможно, я сделал бы вас более счастливой, чем Люсьен. - В порыве он крепко сжал ее руки в своих. - О Каро! Зачем же вы так поторопились!
Каро резко отняла руки:
- Потому что я вышла замуж за Люсьена и с ним очень счастлива. Не забывайте, что и нашим знакомством мы обязаны ему.
- Это не так, - сказал он, отвечая на оба ее утверждения. - Я уверен, что это не так.
- Все из-за того, что он очень занятой человек. У него нет времени на жену, потому что работа для него прежде всего. Да, я поздно об этом узнала, но я вышла за него замуж, потому что любила его и продолжаю любить. Если обстоятельства и разлучают нас, во мне самой от этого ничего не меняется, - со странной горячностью продолжала она.
- Значит, единственное, что я могу сказать, он - дурак, - сказал Брайан.
- Брайан, прекратите!