Это открытие еще больше озадачило меня. Я родилась 3 июня 1880 года.
Женщина, лежавшая в могиле, не только носила мое имя, но и умерла в то время, когда я появилась на свет.
Я моментально забыла о Бене Хенникере и думала только о том, что обнаружила сейчас. Интересно, что бы это значило?
Я не могла хранить тайну и решила обратиться к Мэдди, остановив ее по дороге в огород.
- Мэдди, - я решила сразу перейти к делу, - кто такая Джессика Клейверинг?
Бывшая няня скривилась.
- Далеко искать не приходится. Она задает слишком много вопросов и всегда недовольна ответами.
- Ты имеешь в виду Опал-Джессику, - гордо заявила я. - А кто такая просто Джессика?
- О ком вы говорите? - заволновалась Мэдди.
- О той, что похоронена за садом.
- Послушайте, мисс, мне надо работать. Миссис Кобб ждет петрушку.
- Поговорим, пока ты будешь собирать ее.
- Вы что, намерены мне приказывать?
- Ты забываешь, Мэдди, мне уже семнадцать. Хватит относиться ко мне, как к ребенку.
- Когда люди ведут себя, как дети, тогда к ним так и относятся.
- Никакое это не ребячество, если меня интересует, что происходит вокруг. Я нашла табличку на могиле. На ней написано имя Джессики Клейверинг и дата смерти.
- Не путайтесь под ногами.
- Я и не мешаю, а ты ведешь себя так, словно тебе есть что скрывать.
Разговаривать с Мэдди было бесполезно. Вернувшись в комнату, я не переставала думать о таинственной Джессике вплоть до самого ужина.
Трапезы проходили в Дауэре очень скучно. За столом разговаривали, но не оживленно. Обычно сплетничали о местных новостях, обсуждали церковные праздники и людей из деревни. Семья практически ни с кем не общалась по собственной вине. Все приглашения отклонялись.
- Мы не сможем отплатить за гостеприимство, - ныла мама. - Раньше все было по-другому. В Холл приезжало множество гостей.
В такие моменты я наблюдала за отцом, который брал газету и прикрывался ею, будто броней. Но чаще просто уходил под любым предлогом. Однажды я не сдержалась и заявила, что люди приглашают в гости совсем не потому, что ждут того же взамен.
- Ты - социальный игнорамус, - заявила мама, а потом с издевкой добавила: - Ничего другого и быть не может, потому что мы были вынуждены воспитывать тебя в ужасных условиях.
Я всегда сожалела, когда давала матушке повод укорять отца. В тот день мы сидели за круглым обеденным столом в красивой комнате. Дауэр был сооружен позже, чем Оуклэнд Холл, а в 1696 году к нему еще сделали пристройку. Над крыльцом висела табличка, сообщающая об этом. Дауэр всегда казался мне красивым строением, хотя по сравнению с Холлом был маловат. Выстроенный из кирпича, с черепичной крышей и разноцветными витражами, он имел особое очарование. Столовая казалась очень уютной, а из огромных окон открывался вид на лужайку - гордость бедняги Джармэна.
Мы сидели за шикарным столом из махагонового дерева с резными ножками, когда-то украшавшим Оуклэнд Холл.
- Нам удалось кое-что спасти, - постоянно повторяла мама, - но всю мебель из Оуклэнда перетащить невозможно. Пришлось ее оставить.
Она говорила так, будто принесла невосполнимую жертву. Не сомневаюсь, что мистер Хенникер отлично заплатил за все.
Отец сидел во главе стола и почти ничего не говорил. Мать расположилась напротив, не спуская глаз с Мэдди, которая прислуживала во время еды в дополнение к остальным своим обязанностям. Думаю, маму это расстраивало больше, чем бывшую няню. Справа от хозяйки дома находился Ксавьер. Мириам садилась рядом с отцом, а потом я.
Брат что-то говорил о летних ветрах, нанесших урон посевам, и о том, насколько необходим дождь.
Эти разговоры повторялись каждый год, но урожай благополучно собирали, потом украшали собор пшеницей в честь того, что опять свершилось Божье чудо.
- Когда я думаю о земле, которой мы когда-то владели… - вздохнула матушка.
При этом знаке отец прочистил горло и сказал, что по сравнению с прошлым годом дожди идут совсем редко.
- Тогда случилось несчастье, - не унимался он. - Все зерновые в Ярроулэнде оказались под водой.
Батюшка допустил ошибку, упомянув о ферме, принадлежащей Доннигхэмам, что напомнило маме о леди Кларе.
- Никакие несчастья Доннигхэмов не коснутся, - заявила мама, - они сохранили свое состояние.
- Согласен, - кивнул папа, явно сожалея о том, что вообще открыл рот.
Мне стало жаль его, и, чтобы поменять тему разговора, я вдруг выпалила:
- Кто такая Джессика Клейверинг?
Все мгновенно замолчали. Мэдди застыла у комода с блюдом в руках. Родственники ошарашенно смотрели на меня, а матушка даже слегка покраснела.
- Что ты имеешь в виду, Джессика? - нетерпеливо спросила она, стараясь скрыть замешательство.
- Это шутка? - поинтересовалась Мириам, скривив тонкие губы.
- Мы все знаем, кто ты такая.
- Меня зовут Опал-Джессика, но интересно, почему первое имя никогда не используется?
Матушка вздохнула с облегчением.
- Оно не очень подходящее.
- Тогда почему вы назвали меня так? - добивалась я.
Ксавьер, всегда приходивший родителям на помощь, заявил:
- Мы все недовольны именами, данными при рождении. Но люди к ним привыкают. Мне Джессика очень нравится, это имя подходит тебе, мама права.
Но я не собиралась сдаваться.
- А что за Джессика похоронена у нас за садом?
- За садом? - напряженно выговорила мама. - Что ты хочешь сказать?.. Мэдди, все остывает! Подавай быстрее!
Мэдди торопливо разнесла еду, а я вновь почувствовала себя отвергнутой.
- Надеюсь, миссис Кобб достаточно проварила мясо. В предыдущий раз оно было твердым, - подхватила разговор Мириам.
- Именно это я и сказала миссис Кобб, - с готовностью ответила мама.
Но тут вмешалась я.
- Вы должны знать. Человек похоронен рядом с домом, а вы делаете вид, что он вам неизвестен. Я нашла табличку с ее именем.
- А что ты там делала? - потребовала ответа матушка.
Я знала ее тактику. В трудных ситуациях она предпочитала атаковать.
- Я часто бываю там.
- Потому что совсем не занята. Лучше бы вытерла пыль. Правда, Мириам?
- Конечно, мама. В доме полно работы.
- Пустая трата времени, - проворчала я. - Пыль все время собирается, будто ее и не вытирали.
Я вечно подчеркивала очевидное, чем раздражала ближних.
Так мама получила возможность прочитать лекцию на тему домашних дел, упомянув о нашей бедности, о том, что мы обязаны все делать сами, что нужно помогать нуждающимся и бережно хранить каждую мелочь. Теперь мы не могли дарить простыни и одеяла, как принято у высших сословий, приходилось довольствоваться мелкими подачками прислуге.
Ксавьер мрачно слушал, так же как Мириам, а отец молча жевал сыр. И прежде чем я успела опять спросить о могиле и надписи, мать уже поднялась из-за стола.
После ужина я отправилась в спальню и, поднимаясь по лестнице, услышала разговор родителей в холле.
- Она должна знать, - говорил отец. - Рано или поздно ей придется рассказать обо всем.
- Чушь! - возразила мама.
- Не понимаю, как…
- Если бы не ты, этого бы не случилось.
Я бесстыдно подслушивала, зная, что они говорят о могиле Джессики. Однако родители отправились в гостиную, оставив меня в неведении. Все возвращалось на круги своя: отец проиграл семейное состояние в карты и виноват во всем, что случилось с Клейверингами.
Когда наступила среда, мое любопытство по поводу обнаруженного захоронения сменилось радостным ожиданием визита в Оуклэнд Холл. Днем я отправилась в путь, чувствуя себя несколько странно в качестве гостя замка, который бы мог быть для меня родным домом. Я поймала себя на мысли, что опять рассуждаю, как матушка. Господи!
По обе стороны дороги росли огромные гордые дубы, которые раньше так досаждали мне, - из-за них я не могла рассмотреть Холл. Сейчас они казались мне таинственными. Я свернула по дороге, ликуя, что теперь никто из домашних меня не заметит. При виде замка сердце замерло от восторга - столь величественно он выглядел. Издали особняк не производил такого впечатления, но теперь ничто не мешало разглядеть строение полностью. В этот момент я простила все язвительные уколы мамы и поняла, как тяжело потерять дом, в котором прожито столько счастливых лет. Он был выстроен в стиле Тюдора и потом много раз реконструировался, особенно в восемнадцатом столетии, но сохранил свое первозданное величие и почти не изменился со времен визита короля Генриха Восьмого. Только огромные балконы, должно быть, достроили позднее, и они выглядели весьма элегантно. Башни у ворот не перестраивали. На железной решетке до сих пор красовался герб Клейверингов.
Пройдя через ворота, я очутилась во дворе, перед огромной дубовой дверью со старинным звоночком, и потянула за веревочку. Раздался громкий звон.
Через секунду дверь отворилась, будто моего появления ждали у входа. Передо мной предстал величественный джентльмен. Скорее всего, тот, кого звали Уилмот.
- Вы мисс Клейверинг? - спросил он. - Мистер Хенникер ждет вас.
Я словно выросла на глазах, увидев собственное имя, высеченное рядом с гербом над камином. Теперь я гордилась тем, что принадлежу к древнему роду, который когда-то владел этим замком.
- Следуйте за мной, мисс Клейверинг…
- С удовольствием, - улыбнулась я.
В холле стоял огромный стол, стены украшало старинное оружие, вдали виднелась лестница.
Откуда-то послышался приглушенный шепот. Уилмот поднял глаза, и я поняла, что за нами наблюдают.
Дворецкий, уловив мое замешательство, решил, что должен как-то прокомментировать происходящее.
- Вы должны понять, мисс Клейверинг, мы впервые принимаем члена семьи с тех пор, как…
- Мы были вынуждены продать имение, - откровенно заявила я. Уилмот слегка поморщился и царственно склонил голову в поклоне. Позднее я поняла, что называть вещи своими именами в моей семье считалось дурным тоном.
Как Бену Хенникеру удается ладить с Уилмотом? Но я не раздумывала над этим долго, так как хотела увидеть как можно больше. Мы миновали коридор и оказались у другой лестницы.
- Мистер Хенникер примет вас в комнате отдыха, мисс Клейверинг, - заявил Уилмот и открыл тяжелую дубовую дверь. - Мисс Клейверинг, - объявил он, мне оставалось только последовать за дворецким.
Бен Хенникер ехал навстречу в инвалидном кресле.
- Ну вот вы и здесь! Добро пожаловать в родной дом!
Дверь сзади закрылась, и я поприветствовала Бена.
Он громко хохотал:
- Как смешно! Вы - и гостья. Мисс Клейверинг - мисс Опал-Джессика Клейверинг.
- Странное совпадение. Меня зовут Опал, и именно эти камни помогли вам купить наш замок.
- И немного золота, - напомнил хозяин. - Позвольте заметить, мне везло. Садитесь. Я покажу вам дом позднее.
- Похоже, вы пригласили меня только для того, чтобы продемонстрировать члену семейства Клейверингов семейный особняк?
- Совсем не для этого. Мне приятно с вами пообщаться. Немного позже мы выпьем чаю. Вы поставили в известность домашних, что познакомились со мной?
- Нет.
- Мудрая девочка, - кивнул Хенникер. - Знаете, что бы они сказали? Не смей переступать порог его дома! Лучше, если семья ничего не пронюхает.
- Вот именно.
- Это убережет от ненужных ссор.
- И от запретов, которые приходится нарушать.
- В вас чувствуются бойцовские качества, и мне это нравится. Я - испорченный старик. Будет лучше, если вы это поймете сразу.
Я с удовольствием улыбнулась, готовая насладиться общением с Беном.
- Вы позволите мне приходить сюда, если родители запретят нашу дружбу?
- Несомненно. Вы должны изучить жизнь. Нельзя сидеть взаперти. Необходимо научиться различать добро и зло. Знакомство со мной полезно. Я уже сказал, что считаю себя подлецом, сколотившим состояние и купившим замок, который не должен принадлежать выскочкам. Хотя неважно, я добился всего потом и кровью… Выиграл этот дом и имею на него право. Замок представляет для меня воплощение цели. Он - мой лучший опал. Самый изумрудный.
- О таких вы еще не упоминали.
Его глаза на мгновение заволокло дымкой.
- Я вспомнил о Зеленом Огне. Лучше не будем говорить о нем сейчас… Бывший конюх поднялся в жизни. Вот и все… А кто вы такая - одна из них? Тогда мы находимся по разную сторону баррикад. Не стоит замыкаться в себе. Вы свободный человек, мисс Джесси. Именно поэтому нам так хорошо вместе. Сейчас мы пойдем в тайник. Я не разрешаю никому бывать там с тех пор, как… Наслаждайтесь красотой, в честь которой вас назвали.
- Вы имеете в виду опалы?!
- Именно за этим я и пригласил вас. Следуйте за мной.
Он подкатил кресло к углу комнаты, где стоял костыль, поднялся и открыл дверь в помещение поменьше, стены которого украшали прекрасные деревянные панели, в окна были вделаны решетки. В комоде хранился стальной сейф. Нажав на кнопочки, Хенникер открыл его и вытащил несколько плоских коробок.
- Садитесь к столу, - предложил он. - Сейчас вы увидите прекрасные опалы.
Бен присел у круглого стола, я примостилась рядом. В коробочках на бархате лежали опалы. Я никогда не видела таких красивых камней, горевших голубым и зеленым огнем. Некоторые, больших размеров, отливали пурпурным цветом, а другие казались почти черными, но когда на них попадал солнечный свет, поблескивали красным и зеленым.
- Вот в честь чего вас назвали. Ну как? Речь отняло? Так я и думал. Плевать на бриллианты и сапфиры. Эти драгоценные камни ни с чем не сравнятся. Согласны?
- Я не видела ни бриллиантов, ни сапфиров - так что не могу быть уверена. Но они самые очаровательные из тех, что попадались мне на глаза.
Хенникер любовно дотронулся до темно-голубого с золотистым отсветом камня.
- Посмотрите на него! Этот опал называют Звездой Востока. Камням тоже дают имена. В Звезде Востока отсвечиваются небо, восход солнца и его свет. Подобные отблески люди видели в день рождения Христа. Неповторимое зрелище. Все камни не похожи друг на друга. Они, как люди, - двух одинаковых нет. Это настоящие чудеса света. Когда находишь вот такую Звезду Востока и думаешь о пережитых страданиях, то начинаешь понимать, что все не зря. Этот опал наделяет своего хозяина прекрасным будущим, потому что Звезда Востока всегда та, что поднимается. Именно она известила о рождении венценосного младенца.
- Значит, лучшее у вас еще впереди, мистер Хенникер?
- Я же просил называть меня Бен.
- Мне всегда говорили, что нельзя называть взрослых людей по имени, и это трудно.
- Плевать на правила, особенно здесь. Будем делать то, что нам приятно. Все друзья называют меня Беном, а вы ведь одна из них.
- Я хочу ею стать… Бен.
- Вот именно. Лучшее впереди, потому что Звезда Востока - моя!
Я дотронулась до камня пальцем.
- Правильно сделали. Посмотрите, как он светится. А вот Гордость Лагеря. Неплохой образец, но несколько хуже, чем Звезда Востока. Я добыл ее в заброшенном завале.
- Вы продаете опалы? - спросила я.
Бен на мгновение задумался.
- Иногда попадается камень, с которым невозможно расстаться, потому что вы начинаете любить его. Он принадлежит вам и только вам, и никакие деньги в мире не заставят расстаться с ним.
- Вы показали мне опалы, которые не собираетесь продавать?
- Безусловно. К некоторым я привязан из-за красоты, к остальным - по другим причинам… Посмотрите на этот зеленый. Из-за него я потерял ногу, - Хенникер пригрозил опалу кулаком. - Именно поэтому я сохранил его, хотя камень ко мне безразличен. Я окрестил его прозвищем Зеленая Леди - так когда-то звали мою кошку. Вы заметили, как они грациозны, как всегда гуляют в одиночестве, как горды? Мне киски нравятся. Именно поэтому я назвал свою красавицу Леди. Прозвище ей подходило, кроме того, у нее были зеленые глаза, по цвету похожие на этот опал. Вот я и сохранил камень, чтобы он напоминал мне о трагедии. Зеленая Леди подмигивает мне, как и тогда, когда я вытаскивал ее из пропасти во время обвала.
Я взяла зеленый опал в руки, а потом положила обратно на бархатную подкладку.
- Посмотрите, мисс Джесси, а вот этот имеет фиолетовый оттенок. Я называю его королевским, он подходит для короны. - Хенникер открывал одну коробку за другой, и я разглядывала камни всех цветов. Он же увлеченно, с самозабвением рассказывал мне о них, заражая любовью к опалам.
Одна коробка оказалась пустой. Она была меньше других и явно предназначалась для одного камня. Бен тоскливо смотрел на пустое углубление.
- Что здесь хранилось? - спросила я.
Он повернулся, и я не узнала Хенникера. Глаза сузились, рот сжался. Взгляд убийцы заставил меня содрогнуться.
- Когда-то здесь хранился Зеленый Огонь.
Я ждала его объяснений, но Бен выглядел злым и озабоченным.
- Это был красивый опал?
Он повернулся ко мне и окинул презрительным взглядом.
- Я никогда не видел большей красоты. Он стоил состояние, но я бы не расстался с этим опалом. Он поражал зеленым огнем… И тогда между тобой и камнем возникала магическая связь.
- Что с ним случилось?
- Украли.
- Кто это сделал?
Бен некоторое время молчал, и когда повернулся ко мне, то уже выглядел другим.
- Когда его украли? - допытывалась я.
- Давно.
- Как давно?
- До вашего рождения.
- Вы так и не смогли найти его?
Он покачал головой и закрыл коробку. Убрав свои сокровища в сейф, Бен повернулся ко мне и рассмеялся. Но как-то не по-доброму.
- А теперь выпьем чаю. Я приказал подать в четыре. Вернемся туда, - Хенникер показал на комнату отдыха. - Будете разливать и развлекать меня. Вы ведь Клейверинг.
На серебряном подносе уместились чайник, чашки, тарелки с бутербродами, булочками и сливовым пирогом. Рядом с Уилмотом стояла служанка.
- Мисс Клейверинг сама разольет чай, - сказал Бен.
- Как прикажете, сэр, - величественно ответил Уилмот, и я обрадовалась, когда они со служанкой удалились.
- Ненужная церемонность, - заявил Хенникер. - Признаюсь, я к ней так и не привык. И иногда приказываю: "Баста!" Представьте себе, что я сам когда-то готовил еду на костре. Но сегодня все по-другому, и впервые член семьи Клейверингов осчастливил меня своим приходом.
- Боюсь, что я не слишком важная персона.
- Самая важная для меня. Нельзя недооценивать себя, мисс Джесси. Люди всегда судят о нас так, как мы сами о себе. Однако не стоит и зазнаваться.
Я спросила, какой чай он любит, разлила его по чашкам и подала.
- Расскажите мне о Зеленом Огне.
- А вы когда-нибудь слышали о зеленом огне, мисс Джесси? - чуть погодя спросил он.
- Только сегодня.