Известие озадачило Николаса. Подобная поспешность могла означать одно: случилось что-то из ряда вон выходящее. И он готов был поспорить, что ничего хорошего встреча с шефом ему не сулит.
Предчувствие его не обмануло. Когда спустя два часа Николас вошел в кабинет посла, тот встретил его неодобрительным взглядом и вместо приветствия протянул лондонскую "Трибуну".
- Потрудитесь объяснить Ридли, откуда журналистам в Англии стало известно то, о чем мы с вами говорили вчера здесь, в Токио?
Николас развернул газету и обнаружил на первой странице одну из своих фотографий. Она была размещена под напечатанным жирным шрифтом заголовком: "Дипломат и гейша: любовь и политика".
Далее следовала сама статья:
Как стало известно из достоверных источников, известный плейбой-дипломат Николас Ридли, недавно зачисленный в штат британского посольства в Токио, пал жертвой прекрасных глаз японской красавицы.
Эта история могла бы считаться счастливой, если бы женщина, чье имя пока остается тайной, не была гейшей. Перед влюбленным встал выбор: дальнейшая дипломатическая карьера или радости семейной жизни.
Напомним, что имя Николаса Ридли не раз упоминалось в связи с покинутыми им женщинами. Среди жертв хладнокровного ловеласа особого внимания заслуживают леди Кэролайн Аскотт и леди Дайана Уорвик, которых мистер Ридли оставил буквально у церковных дверей.
Похоже, последнее увлечение Николаса Ридли оказалось гораздо серьезнее предыдущих. Но каков будет окончательный выбор молодого дипломата: политика или любовь?..
Закончив читать, Николас саркастически усмехнулся и произнес:
- О нашей беседе, равно как и о моем отказе от занимаемой должности, я оповестил только наше министерство в Лондоне. Раньше я подозревал о наличии у меня там врагов, теперь мне это известно доподлинно.
Выслушав ответ Николаса, посол задумался и, тяжело вздохнув, сказал:
- Вы симпатичны мне, Ридли, и у меня нет причин не доверять вашим словам. Однако скандал, которого я так опасался и от которого хотел вас уберечь, разразился. Колесики движутся, механизм запущен, и у меня не остается иного выхода, кроме как принять вашу отставку. Поверьте, я искренне сожалею…
- Не надо, - поспешил успокоить собеседника Николас. - В конце концов это было мое решение. И если кто-то ускорил его осуществление, значит, оно было единственно верным.
- Надеюсь, женщина того стоит, Ридли, - произнес посол, протягивая ему на прощание руку.
- Еще как стоит. - Николас улыбнулся и добавил: - Она настоящая редкость, моя Лотос…
Сэр Роберт вошел в столовую, сжимая в руке свернутую газету, и, заняв место за столом, обратился к Лаванде:
- Ты уже в курсе скандала, приключившегося с твоим приятелем Ридли?
- Он не мой приятель, дядя Берт. Я устала говорить тебе об этом. - Лаванда добавила в голос нотку возмущения, чтобы ненароком не вызвать подозрений у родственника.
Она вернулась от Итисудзу как раз вовремя, чтобы успеть к обеду. Похоже, ее ночное отсутствие осталось незамеченным. Верный Хидэмаро, частично посвященный в ее планы, сделал все, чтобы его хозяин был уверен: Лаванда не покидала своей комнаты со вчерашнего вечера.
- Судя по тому, что написала "Трибуна", ты не далека от истины. Уже не твой. - Сэр Роберт посмотрел на племянницу испытующим взглядом, желая убедиться, что его слова услышаны.
- Что?! - Лаванда не смогла сдержать удивленного возгласа. После сегодняшней ночи она считала Николаса исключительно своим.
- По крайней мере, именно так утверждает газета. Помнишь, я говорил, что возил его к гейшам? Так вот одной из них удалось завладеть его сердцем настолько, что он поставил под угрозу свою дипломатическую карьеру.
- Неужели все так серьезно?
Лаванда взяла "Трибуну", просмотрела статью и почувствовала, как по спине пробежал неприятный холодок. Что же она натворила! Меньше всего ей хотелось нанести вред Николасу. Хотя, конечно, сначала так оно и было, но потом…
Лаванда вспомнила нежные прикосновения его сильных рук, жадность губ, неутолимую страсть и внезапно пожелала обратить время вспять. Чтобы не было глупых ссор, переодеваний в гейшу, злополучного пари… Как замечательно было бы встретиться с Николасом при совершенно иных обстоятельствах!
Газетная статья отрезала последние пути к отступлению для нее. Даже если она откроет Николасу правду, то уже ничего не исправит. Его карьера разрушена.
Лаванда задумалась над тем, как ей поступить в сложившейся ситуации, и пришла к выводу, что остается одно: доиграть свою роль и исчезнуть без каких-либо объяснений…
Ее размышления были прерваны вопросом дяди:
- Ну и что ты об этом думаешь?
- Ты о Ридли? Мне его жаль. - Лаванда постаралась выглядеть как можно более безучастной.
- А я считаю, что он, наоборот, счастливчик. Надо пригласить его на ужин вместе с избранницей.
Перспектива предстать перед дядей в костюме гейши не особенно порадовала Лаванду.
- Не думаю, что это хорошая идея.
- Отчего же? - удивился сэр Роберт.
Ответить Лаванда не успела, так как вошел Хидэмаро и доложил:
- Господин Ридли, сэр. Он желает поговорить с вами.
- Как кстати, - обрадовался сэр Роберт и уже в сторону слуги добавил: - Пригласи его сюда, Хидэмаро, и поставь на стол дополнительный прибор.
- Простите, что без предупреждения, сэр Роберт, но мне необходим ваш совет, - произнес Николас, едва появившись в комнате.
- Рад видеть вас, Ридли. Оставьте церемонии коллегам и составьте нам с Лавандой компанию за обедом.
- Мисс Лир.
- Мистер Ридли.
Лаванда и Николас обменялись дежурными приветствиями с преувеличенной вежливостью.
Сэр Роберт усмехнулся.
- Ну, перестаньте. Забудьте о вражде хотя бы на время, иначе в вашем обществе у меня случится несварение желудка. Ридли, у вас ко мне, кажется, было какое-то дело?
Николас указал на лежащую перед Лавандой "Трибуну".
- Вижу, вы уже в курсе.
- Да. Мне доставляют лондонскую почту одновременно с дипломатической. Старые связи, знаете ли. - Сэр Роберт улыбнулся и развел руками. - Значит, все написанное правда?
- Правда. - Лицо Николаса озарилось счастьем. - Я влюбился как мальчишка, сэр, и решил жениться. Собственно, это-то меня и привело к вам.
- Не вижу, чем могу помочь, - произнес сэр Роберт, пожимая плечами.
- Моя возлюбленная - японка. Но я, к сожалению, совершенно не знаю, как проходят свадебные обряды в этой стране. Вы здесь живете много лет и наверняка знакомы с местными обычаями.
- Мне понятна ваша проблема, Ридли, - произнес сэр Роберт и, ненадолго задумавшись, сказал: - Один из моих друзей служит при храме Будды в Эдо. Кажется, он - именно тот, кто вам нужен. Если вы немного подождете, я свяжусь с ним и договорюсь о встрече для вас.
- Я был бы вам очень благодарен.
Не откладывая дело в долгий ящик, сэр Роберт вышел, чтобы сделать звонок из кабинета. Как только он скрылся за дверью, Лаванда, немного обескураженная столь серьезными планами гостя, поинтересовалась у него:
- Скажите, Ридли, а как отнеслась к вашему предложению сама Лотос?
В глазах Николаса промелькнуло удивление, он внезапно насторожился. И Лаванда поняла, что допустила ошибку, назвав имя его возлюбленной.
- Откуда вам известно, что речь идет именно о ней? В газете этого нет, да и я не упоминал ее имени.
- Я… догадалась. В прошлый раз вы устроили мне сцену из-за того, что я якобы говорила о вас в доме Итисудзу-сан. А дядя Берт заметил, что во время недавней чайной церемонии вы обратили внимание на одну из ее подруг. В "Трибуне" сказано, что ваша избранница - гейша. Я просто сопоставила одно с другим.
- Вы слишком проницательны для женщины, - сухо произнес Николас.
Поняв, что угроза разоблачения миновала, Лаванда вздохнула с облегчением. Но, для того чтобы отвести от себя возможные подозрения, постаралась направить разговор в иное русло.
- Ох, прошу вас, Ридли, не начинайте все сначала. По-моему, мы уже расставили все точки в наших спорах.
- Я не спорю с женщинами, мисс Лир. Они либо нравятся мне, либо я их просто не замечаю.
Николас смерил собеседницу снисходительным взглядом и нетерпеливо посмотрел на дверь, за которой скрылся сэр Роберт. Лаванда заметила, что он даже не пытается скрыть желания поскорее избавиться от ее общества.
- Интересно, к какой группе отношусь я? - спросила она самым язвительным тоном, на который только была способна.
- К совершенно исключительной. Вы - крайне бесцеремонная особа, с которой я вынужден общаться волей обстоятельств.
Лаванда не успела ответить ему очередной колкостью, потому что вернулся сэр Роберт. Пожилой джентльмен протянул Николасу листок бумаги.
- Вот адрес, Ридли. Поезжайте. Вас там ожидают.
- Я вам очень благодарен, сэр.
Николас пожал ему руку и, кивнув Лаванде, покинул столовую.
После его ухода сэр Роберт с укоризной в голосе обратился к племяннице:
- Признайся, вы опять ссорились? Ридли простился с тобой крайне сухо.
- Просто он влюблен и другие женщины его уже не интересуют, дядя Берт.
Лаванда встала из-за стола, поцеловала сэра Роберта в щеку и поднялась в свою комнату. Ей требовалось побыть в одиночестве, чтобы прийти в себя после полученных новостей.
Подумать только! Николас решил жениться на ней… то есть на Песчаном Лотосе. Но почему он ничего не сказал об этом вчера, когда они были вдвоем в чайном павильоне в саду Итисудзу? Хотя…
- Ему ведь нужно было о чем-то важном поговорить со мной. Я сказала, что люблю его, и он принял мои слова за согласие. Господи, что же делать?
Лаванда схватилась за голову, понимая, насколько сильно увязла в собственных играх…
Самолет оторвал шасси от взлетной полосы и взмыл вверх, оставляя за собой в небе белоснежный хвост. Лаванда расстегнула ремень безопасности и расслабленно откинулась на спинку кресла.
Всего через несколько часов она будет в Лондоне, среди родных и друзей, и ничто уже не напомнит ей о садах "цветочного квартала", о гейше Песчаный Лотос и о влюбленном в нее Николасе Ридли.
Лаванда устало закрыла глаза и вспомнила обстоятельства своего отъезда домой. Оно было столь поспешным, что напоминало бегство.
Сэр Роберт искренне удивился, когда она сообщила ему о решении вернуться в Англию, но не стал расспрашивать о том, что послужило причиной, и Лаванда была ему благодарна за это. Хидэмаро вызвался проводить ее в аэропорт.
По дороге она попросила шофера заехать в "цветочный квартал". Ей хотелось проститься с Итисудзу и поблагодарить за оказанную помощь.
На ее счастье, гейша оказалась дома. Выслушав Лаванду, Итисудзу заключила ее в объятия и, грустно улыбаясь, произнесла:
- Мне и моим подругам будет не хватать нашей милой Лотос. Мы успели привыкнуть к тебе и полюбить всем сердцем.
- Я никогда не забуду вас, - сказала Лаванда, стараясь сдержать набегающие на глаза слезы печали. - И всегда буду помнить, что у меня в Японии есть сестры.
Растроганная ее словами Итисудзу, извинившись, вышла из комнаты, чтобы вскоре вернуться с великолепным кимоно, тем самым, с узором "тысяча журавлей", в котором гейша Песчаный Лотос впервые предстала перед Николасом Ридли.
- Это мой подарок, Лаванда, - промолвила гейша, протягивая ей роскошное одеяние. - Пусть оно служит напоминанием о днях, проведенных в нашей стране.
Верный Хидэмаро, заглянув в комнату, напомнил о времени. И Лаванда, еще раз крепко прижав Итисудзу к груди, направилась к выходу.
Гейша остановила ее в дверях, чтобы задать вопрос, который считала важным:
- После внезапного исчезновения Песчаного Лотоса господин Ридли наверняка придет ко мне с расспросами. Что я должна отвечать ему?
Лаванда ненадолго задумалась, а затем промолвила:
- Скажи ему правду, что она посчитала себя недостойной его любви и предпочла исчезнуть, прежде чем случится непоправимое.
Итисудзу понимающе кивнула и вышла проводить ее до машины, а потом еще долго стояла на дороге и махала вслед. Она так и осталась в памяти Лаванды - изящная, хрупкая, со вскинутой в прощальном жесте рукой…
Появившаяся в салоне самолета стюардесса принялась разносить напитки, предлагая их пассажирам. Лаванда попросила лимонаду и, получив бутылочку, обратилась мыслями к тому, что ее ожидало по возвращении в Лондон.
Разумеется, самым неприятным станет визит в женский клуб и признание своего поражения перед Синтией Бойль. Но в конце концов членство в элитном клубе не такая уж важная потеря.
Это скорее удар по самолюбию, который все же можно пережить. Тем более если на время оставить город и пожить в девонширском поместье, принадлежащем ее семье.
Кроме того, визит в Японию не прошел для Лаванды даром, предоставив массу материала, имеющего исключительно профессиональный интерес. Общение с гейшами, сохранившими в своей речи оригинальные формы классического языка, навело ее на некоторые мысли, и Лаванда собиралась посвятить этому ряд статей.
Работа поможет не думать о гейше Песчаный Лотос и о Николасе Ридли. Со временем, когда все забудется и сердце перестанет болезненно реагировать на воспоминания о нем, она вновь вернется к привычному образу жизни. И если судьбе будет угодно, однажды обретет счастье…
- Глупо утешать себя подобными иллюзиями, - пробормотала Лаванда, наблюдая в иллюминатор за проплывающими мимо облаками. - Не так-то просто выбросить из головы мужчину, одно лишь прикосновение которого заставляет терять чувство реальности.
Она глубоко вздохнула и попыталась уснуть. Но стоило ей смежить веки, как Николас, прекрасный и улыбающийся, возник перед ее мысленным взором. И ничего нельзя было сделать с этим видением.
- Господи, Ридли, прекрати истязать меня, - чуть слышно простонала Лаванда, понимая, однако, всю тщетность своей мольбы.
Ей представлялось, как он приходит к Итисудзу и та передает ему прощальные слова Песчаного Лотоса. Его лицо омрачается печалью, а сердце разбивается вдребезги…
- Прости меня, Николас, - прошептала в отчаянии Лаванда, обращаясь к воображаемому собеседнику. - Ты должен понять: я просто не могла поступить иначе… не могла…
Часть вторая
1
Не успела Лаванда войти в квартиру, как телефон принялся трезвонить что есть мочи. Уставшая после долгой дороги, она решила проигнорировать его. Но звонивший добивался ее с достойным зависти терпением.
Сдавшись, Лаванда упала в кресло и, водрузив аппарат на колени, сняла трубку. Тотчас до ее слуха донесся радостный голос Индии Гарви:
- Ох, Лаванда, как я рада, что ты наконец покончила со своим затворничеством в девонширской глуши и вернулась к нам!
- Инди, твой звонок удивил меня. Как ты узнала? Я только что с поезда, и о моем возвращении в Лондон никому пока не известно.
- Все очень просто. Мелисса видела, как ты садилась в такси на вокзале, и сразу же сообщила мне. - Индия радостно рассмеялась и потребовала: - Лаванда, мы должны срочно встретиться. За те шесть месяцев, что тебя не было, здесь произошла масса событий, и я вне себя от желания рассказать о них.
- С удовольствием, Инди. Но сейчас я немного устала… - начала Лаванда в надежде, что собеседница пойдет на попятный, но не тут-то было.
- Лаванда Лир, я терпеливо ожидала твоего возвращения целых полгода, а ты намекаешь на то, что мне придется прибавить к этому сроку еще пару дней? Это возмутительно! Немедленно приводи себя в порядок и приезжай в клуб!
- Инди, ты что, забыла? После того как я проиграла пари Синтии Бойль, его двери для меня закрылись, - попыталась вразумить приятельницу Лаванда.
- Это в прошлом, подруга. Три месяца назад Синтия проиграла выборы. Новая председательница просто сгорает от желания заключить тебя в объятия.
- Шутишь? - Известие удивило и озадачило Лаванду. Не скрывая любопытства, она поинтересовалась: - Неужели мы с ней знакомы?
- Еще как! - воскликнула собеседница и пояснила: - По крайней мере, она считает тебя своей подругой, и, между прочим, довольно близкой.
- Как ее имя, Инди? - продолжала допытываться Лаванда.
- Ты еще не догадалась? - Индия Гарви выдержала эффектную паузу, а затем весело прокричала в трубку: - Это же я!
- Не могу поверить.
- Как я уже сказала: приезжай в клуб и убедись сама.
Против подобного напора со стороны приятельницы было невозможно устоять. Поэтому спустя два часа Лаванда, одетая в темно-синий костюм и элегантную шляпку от Сандры Монтегю, уже входила в двери старинного здания, расположенного неподалеку от Сент-Джеймского парка.
Индия, которая еще из окна заметила прибытие подруги, поспешила встретить ее на лестнице и проводить в чайный салон.
Оказавшись там, где некогда началась история с пари, Лаванда испытала легкое волнение, и пробудившиеся воспоминания дали о себе знать внезапным чувством ностальгии.
- Инди, мне все еще не верится, что я снова здесь, - произнесла она и, сняв шляпу, положила ее на кресло. - А ты совсем не изменилась.
Индия окинула приятельницу внимательным взглядом и заметила:
- Зато в тебе перемены налицо.
- Ты о стрижке? - спросила Лаванда, встряхивая челкой. - Я решила, что уход за длинными волосами отнимает у меня слишком много времени.
- Нет, не только это. - Индия покачала головой и слегка улыбнулась, жестом приглашая ее за один из столиков, накрытых к чаю.
- Что же тогда?
- Что-то, о чем сложно сказать… - Индия задумалась, пытаясь подобрать подходящие слова. - В тебе появилась некая мягкость, женственность…
- Такая большая разница?
- Если хочешь - да. И это как-то связано с твоей поездкой в Японию. Там произошло нечто, кардинально изменившее тебя. Но ты уехала в Девоншир, так и не рассказав мне о ней…
Индия явно рассчитывала на откровенность со стороны Лаванды. Но та не спешила отвечать на ее вопрос, и ей пришлось отступиться, сменив тему разговора:
- А знаешь, только ты отправилась в добровольное изгнание, в Лондон вернулся Николас Ридли. Правда, он почти не бывает в обществе, но наши дамы не теряют надежду затащить его к алтарю.
- Разве Ридли не остался на дипломатической службе в Токио?
Лаванда постаралась, чтобы вопрос не выдал ее излишней заинтересованности, хотя при известии о том, что Николас здесь, в городе, кровь ударила ей в виски и по телу пробежала жаркая волна.
- После той истории с гейшей, о которой писали газеты? - Индия усмехнулась. - Впрочем, я слышала, что ему предложили новое назначение в Данию, но он отказался. Живет словно отшельник в фамильном особняке.
- Но, по твоим словам, это не мешает ему быть популярным у лондонских дам.
- О! Ридли все еще остается самым желанным мужчиной вне зависимости оттого, занят он на дипломатической службе или нет. Такая дичь дорогого стоит, и охота ведется беспрерывно и по всем правилам. Женщины не дают ему прохода.
- Неужели пример Дайаны и Кэролайн их так ничему и не научил?
- Наоборот, только подогрел интерес. Кстати, знаешь, кто является главной претенденткой на роль миссис Ридли? - Индия закатила глаза и с чувством, словно объявляла цирковой номер, произнесла: - Синтия!