- Я и так многое знаю. Я знаю, что в детстве вас изнасиловали.
- С чего ты это взяла? - холодно спросила Ева.
- Это вывод, основанный на наблюдениях, ассоциациях, логических заключениях. Вряд ли я ошибаюсь, но вы не обязаны об этом рассказывать.-
- Ты не ошибаешься. Только это… не то чтобы однажды произошло. Я даже не знаю, когда это началось. Я не все могу вспомнить.
- Вы систематически подвергались жестокому обращению?
- "Жестокое обращение" - это термин, Пибоди. Чисто научный термин. Люди - и ты в том числе - охотно им пользуются. Он может означать все, что угодно. Мой отец избивал меня. Кулаками и всем, что попадалось под руку. Он насиловал меня бессчетное множество раз. Одного раза более чем достаточно, так зачем их считать?
- А ваша мать?
- Шлюха и наркоманка. К тому времени ее уже не было. Я ее почти совсем не помню, а то, что вспоминается… Она была ничем не лучше его.
- Я хочу… Мне хотелось бы сказать, что мне жаль. Но этими словами люди тоже охотно пользуются, и они могут означать что угодно. Даллас, я не знаю, что сказать.
- Я не ищу твоего сочувствия.
- Знаю. Это не в вашем духе.
- Однажды вечером… Мне было восемь лет. Мне потом сказали, что мне было восемь лет. Я сидела взаперти в комнате мотеля, куда он меня привез. Жуткая дыра. Какое-то время я была одна и пыталась найти что-нибудь поесть. Я нашла кусочек заплесневелого сыра. Я умирала с голоду. Мне было страшно холодно, страшно голодно, и я решила, что мне сойдет с рук, если я успею поесть, пока он не вернулся. Но он вернулся, и он был не слишком сильно пьян. Иногда он бывал так пьян, что оставлял меня в покое. Но в тот раз он не был сильно пьян и не оставил меня в покое. - Еве пришлось прерваться, чтобы собраться с силами. - Он ударил меня, сбил с ног. Мне оставалось лишь молиться, что он этим ограничится. Одним только избиением. Но я уже видела, что этим не кончится… Не плачь! Я этого не вынесу, если ты будешь плакать!
- А я не могу слушать без слез, - пробормотала Пибоди, но послушно вытерла слезы одной из шершавых салфеток, прилагавшихся к хот-догам.
- Он навалился на меня. Хотел преподать мне урок. Мне было больно. После каждого раза забываешь, насколько это больно. Пока это не случится снова. Ты и вообразить не можешь. Это невозможно выдержать… Я пыталась его остановить. От этого становилось только хуже, но я ничего не могла с собой поделать. Я не могла это терпеть и поэтому сопротивлялась. Он сломал мне руку.
- О боже… О боже! - Теперь уже Пибоди прижалась лицом к коленям. Она безудержно рыдала, но изо всех сил старалась делать это беззвучно.
- Щелк! - Ева устремила взгляд на озеро, на спокойную воду, по которой скользили хорошенькие лодочки. - Тонкая молодая косточка издает щелкающий звук. Я обезумела от боли. В моей руке каким-то образом очутился нож. Тот самый ножик, которым я соскребала плесень с сыра. Он упал на пол, и мои пальцы нащупали его.
Очень медленно Пибоди подняла зареванное лицо.
- Вы пустили его в ход? - Она вытерла лицо тыльной стороной ладоней. - От души надеюсь, что вы настрогали из этого гада ремешков!
- Да, примерно так я и сделала. - Ева заметила, что на спокойной глади озера появилась легкая рябь. Словно круги расходились. Расходились… - Я просто колола и колола, пока… ну, словом, я оказалась в луже крови. - Она судорожно вздохнула. - Всего этого я большую часть жизни не помнила. Вспомнила только перед самой свадьбой с Рорком.
- А полиция?..
Ева покачала головой.
- Он пугал меня полицией, социальными работниками - всеми, кто мог вмешаться. Я бросила его там, в этой комнате. Смыла с себя кровь и ушла. Я все шла и шла, я прошла много миль, пока не потеряла сознание в каком-то переулке. Там меня подобрали. Очнулась я в больнице. Доктора и копы задавали мне вопросы. Я ничего не помнила, а если и помнила, мне было слишком страшно об этом рассказать. Я была запугана. Оказалось, что у меня нет даже свидетельства о рождении, - никаких записей обо мне они не обнаружили. Официально я не существовала, пока они не нашли меня в том переулке. В Далласе. Поэтому мне дали такое имя.
- Вы сами сделали себе имя.
- Как только увидишь, что это влияет на работу, скажи мне.
- Это уже повлияло на работу. Это сделало вас хорошим копом. Во всяком случае, мне так кажется. Это помогло вам, и теперь вы готовы взглянуть в глаза чему угодно. Вот возьмите этого парня, за которым мы охотимся. Что бы ни случилось с ним в детстве, это было не хуже того, что пережили вы. Ну, хорошо, допустим, что хуже. Но он использовал это как предлог, чтобы убивать, разрушать, причинять боль. А вы использовали то, что случилось с вами, чтобы добиться справедливости для людей, ставших жертвами преступлений.
- Делать свою работу - это не героизм, Пибоди. Это просто работа.
- Вы всегда так говорите. Я рада, что вы мне рассказали. Это значит, что вы мне доверяете как напарнице и как своему другу. Вы можете мне доверять.
- Я знаю, что могу. А теперь давай забудем об этом и вернемся к работе.
Ева встала и протянула руку. Пибоди схватила ее руку, крепко сжала, и Ева рывком подняла ее на ноги.
Ева решила еще раз заехать в морг. Ей хотелось расспросить Морса и еще раз взглянуть на Аннализу Саммерс.
Она застала его в прожекторской за извлечением мозгов из трупа мужчины. "Зря я ела соевый хот-дог, - подумала Ева. - Надо было ехать прямо сюда". Но Морс радостно помахал, приглашая ее войти.
- Смерть без свидетелей. Как вы думаете, лейтенант, насильственная или ненасильственная?
Морс обожал загадывать загадки, и Ева поняла, что ей не отвертеться. Обреченно вздохнув, она подошла и пригляделась к телу поближе. Оно уже начало разлагаться, поэтому она предположила, что смерть наступила за двадцать четыре или даже за тридцать шесть часов до доставки тела в морг и заморозки. В результате покойник выглядел не слишком аппетитно. По оценке Евы, ему было где-то под семьдесят. Мог бы еще пожить.
На левой скуле виднелся синяк, глаза покраснели от полопавшихся кровеносных сосудов. Теперь Ева искренне заинтересовалась и обошла вокруг стола в поисках улик.
- Во что он был одет?
- Пижамные штаны и один шлепанец.
- А где был верх от пижамы?
Морс усмехнулся:
- На кровати.
- А где был он сам?
- На полу возле кровати.
- Беспорядок в доме, следы взлома?
- Никаких.
- Жил один?
- Один.
- Похоже, его хватил удар. Мощное кровоизлияние в мозг. Ну-ка открой ему рот, - попросила она Морса, облаченного в защитную робу. - Оттяни губы.
Морс выполнил просьбу и отодвинулся в сторону, чтобы ей было лучше видно.
- Я бы поговорила с домашней прислугой. Спросила бы, не она ли дала ему на сон грядущий отравленный коктейль, вызвавший кровоизлияние в мозг. Красноватые пятна на деснах и на внутренней стороне губ указывают на то, что он проглотил смертельную дозу какого-то сильного возбуждающего средства. Конечно, подтвердить это сможет только токсикологический анализ. Но если бы он по какой-то причине собирался покончить с собой, он надел бы пижаму и устроился бы в постели поудобнее. Значит, это была насильственная смерть. Где Саммерс?
- Не знаю, зачем они мне все еще зарплату платят! - Морс лукаво улыбнулся. - Молодец, Даллас, кое-чему ты у меня научилась. А Саммерс в холодильнике, работу с ней я закончил. Сегодня утром приходили ее родные и жених. Мне удалось не подпустить их к телу, хотя это было нелегко. Пришлось сказать, что это официально запрещено.
- Информация о глазах держится в секрете, и я хочу, чтобы так оно и было впредь. Даже родственники не должны знать. Они тоже могут проболтаться прессе. Так что никакого доступа никому, кроме участников следствия!
- Но ты сама хочешь снова ее увидеть?
- Да.
- Дай мне минутку, я хочу умыться. Наш друг, - Морс кивнул на стол, - может подождать. - Он прошел к раковине и смыл с рук кровь вместе с изолирующим составом. - Между прочим, ее тело пострадало больше, чем предыдущие.
- Да, он становится все более жестоким раз от разу.
- И убивает все чаще. - Морс обсушил руки, а затем снял одноразовую защитную робу и бросил ее в корзину. Под робой на нем был немыслимо франтоватый костюм с бледно-голубой рубашкой и красным галстуком.
- Мы сжимаем круг. С каждой минутой мы все ближе.
- В этом я не сомневаюсь. - Он подошел к ней и галантно предложил свою руку. - Приступим?
Ева рассмеялась. Никто, кроме Морса, не мог ее рассмешить в этом царстве мертвых.
- Ну ты и тип, Морс! От тебя обалдеть можно.
- Это точно.
Он провел ее в хранилище, проверил записи и открыл один из ящиков в стене. Из ящика вырвалось облачко белого ледяного пара, когда он вытянул поднос с телом.
- На этот раз основные побои пришлись на лицо, - заметила Ева. - Лицо и верхняя часть тела пострадали больше всего. Похоже, он ее оседлал… Оседлал и продолжал избивать.
- Челюсть у нее не сломана, как у Напье, но сломан нос и выбито несколько зубов. Удар по затылку не был смертельным. Неизвестно, очнулась ли она после этого. Надеюсь, что нет. И слава богу.
- Изнасилование, на этот раз еще более жестокое, - пробормотала Ева.
- Если изнасилование можно измерить по степени жестокости, тогда, пожалуй, да. Больше повреждений, травм. Влагалище у нее было меньше, чем у первых двух. А наш убийца щеголяет просто колоссальным предметом.
- Глаза… Надрезы более уверенные, чем в первый раз, но не такие чистые, как во второй.
- Ты действительно здорово навострилась в нашем деле. Когда-нибудь ты точно выживешь меня отсюда. Да. Во всех трех случаях видна довольно опытная рука, но этот расположен где-то посредине между первыми двумя.
- Хорошо. - Ева отступила, чтобы он мог задвинуть ящик и опечатать дверцу.
- Насколько ты близка, Даллас? Все эти хорошенькие женщины нагоняют на меня тоску. Мне не хочется принимать их в этом доме.
- Насколько я близка? Об этом можно будет судить, только когда он окажется за решеткой, - отрезала Ева.
17
Дики Беренски, он же Дикхед, сидел за длинным белым столом в лаборатории, с головой погруженный в изучение каких-то данных на экране компьютера. Подойдя ближе, Ева увидела, что эти данные представляют собой ролевую игру с участием целого легиона пышнотелых полуодетых красавиц, сражающихся друг с другом на мечах.
- Весь в работе, как я погляжу!
Вместо ответа он набрал на клавиатуре какую-то команду. Красавицы сложили оружие, присели в глубоком реверансе, продемонстрировав щедрое декольте, и хором продекламировали:
- К вашим услугам, милорд!
- Ты что, Беренски, впал в детство?
- Откуда ты знаешь, может, эта программа - вещественное доказательство с места преступления!
- Ну да, с того места, где несколько подростков мастурбацией довели себя до смерти. Ты, кажется, забыл, что мы оба на службе.
- Десятиминутный перерыв на восстановление нервной системы. Я же добыл тебе башмак, не забыла?
"Он действительно установил происхождение ботинка", - напомнила себе Ева. Это помогло ей удержаться от искушения расколоть его яйцеобразный череп.
- Меня интересует Аннализа Саммерс. Точнее, анализ волос.
- Работа, работа, работа! - Дикхед повернулся на вращающемся кресле. - Я передал их Харво, это мой лучший специалист по волосам. Она настоящий гений, хотя по виду и не скажешь.
- Эта Харво мне уже нравится. Где она?
Дикхед ткнул длинным тощим пальцем куда-то вправо.
- Вон туда, потом налево. Рыжая. Она еще не подала мне отчет, значит, не закончила.
- Я проверю.
Пибоди выждала, пока Ева не отойдет на несколько шагов, и наклонилась к нему, на всякий случай понизив голос:
- У этой программы есть вариант с мужскими персонажами?
- А то! - усмехнулся Дикхед.
Ева прошла в один из изолированных стеклянными стенами отсеков лаборатории, где работала женщина с рыжими волосами.
- Вы - Харво?
- Да вроде бы.
Она оторвалась от работы и смерила Еву взглядом зеленых, как молодая трава, глаз. Ева решила, что перед ней самая белая из всех белых женщин, каких ей когда-либо приходилось видеть. В сравнении с ярко-зелеными глазами и тонкими губами, накрашенными морковной помадой под цвет волос, ее кожа казалась молочно-белой. Волосы стояли на голове копной в три дюйма высотой. На ней был черный рабочий халат.
- Даллас, верно?
- Да вроде бы. А это детектив Пибоди.
Харво кивнула и сделала им знак заходить. Коротко остриженные ногти у нее на руках были выкрашены по диагонали в красную и черную полоску.
- Урса Харво, Королева Волос, - к вашим услугам.
- У вас есть что-нибудь для меня, ваше величество?
Харво усмехнулась и вывела изображение на монитор.
- Волосообразные волокна, найденные на теле жертвы и на месте преступления… - начала она.
- Волосообразные?
- Да. Видите, это не человеческие волосы и не шерсть животного. Дикхед передал их мне, когда установил, что это искусственные волокна. Он гений. Жаль, что при этом он такая задница.
- Обратите внимание, сколь горячо я не опровергаю ваши слова!
Харво снова усмехнулась.
- Меня также называют Принцессой Волокон. Так, что тут у нас? - Она повернула изображение, увеличила масштаб. - Ну да, искусственные волокна. То есть выработанные руками человека.
- Как в ковре? - спросила Ева, машинально ощупав свои собственные волосы.
- Не совсем. И вряд ли это парик или накладка. Скорее имитация меха животного. Подобные материалы используют для изготовления игрушек - мягких или заводных. Волокна обработаны огнеупорным составом в соответствии с государственным стандартом и безопасны для детей.
- Так значит, игрушка?
- Думаю, да. После того, как мы проанализировали выработку, окраску и… - Харво оторвалась от экрана, по которому теперь бежали цифры и символы, и бросила взгляд на Еву. - Хотите весь процесс в деталях?
- Нет, хотя я не сомневаюсь, что они захватывающе интересны. Результат, пожалуйста.
- Ясно. Призвав себе на помощь силы черной, белой и серой магии, я определила производителя волокон и широкое поле их применения при данной окраске в неповторимый серый цвет. Заводная игрушка кошачьей породы. Обычная полосатая киска. Они производят котят, молодых кошек, взрослых кошек и даже пожилых семейных любимиц. Производитель - фирма "Петко". Могу добыть список точек сбыта, если хотите.
- Спасибо, отсюда мы будем действовать сами. Отличная работа, Харво.
- Я также Богиня Скорости и Производительности. Кстати, Даллас, волокна были чистыми. Никаких следов подкожного сала, моющих средств, почвы. Я бы сказала, этот котеночек был новехонький.
- Соображения, детектив?
- Как, по-вашему, эта Харво добилась, что у нее волосы стоят дыбом? Выглядит потрясающе. Но вы, очевидно, не это имели в виду.
- Ни в малейшей степени.
- Кто-то мог подарить Саммерс котенка. Надо будет опросить подруг, с которыми она ужинала после спектакля. Но не исключено, что кто-то потерял игрушку в парке задолго до появления Саммерс, а она ее заметила и взяла в руки. Это не так-то просто будет проверить. Если с подругами ничего не выйдет, придется обойти торговые точки, а потом отдать список покупателей на проверку в ОЭС: вдруг это он купил котенка?
- Дельное предложение. Вот ты им и займись, - сказала Ева по дороге в управление. - Мне надо справиться у Фини, как у них идут дела, а потом успеть к Мире на сеанс гипноза. "Ваши веки становятся все тяжелее… - продекламировала она. - Вам хочется спать… Вы засыпаете…"
- Думаете, он снова убьет сегодня ночью? Ева нахмурилась.
- Я думаю, что, если мы не получим имена, если у Селины не будет прорыва, а женщины не будут держаться подальше от парков среди ночи, у Морса вскоре появится новая гостья.
По пути к кабинету Фини Ева остановила знакомого сотрудника из отдела наркотиков и попросила его купить для нее банку пепси из автомата. Новый метод отлично работает, решила она. Автоматы не заедало, и у нее не возникало искушения расколотить их вдребезги.
Сделка, устраивающая всех!
Войдя в отдел электронного сыска, Ева заметила Макнаба. Он работал в своем обычном режиме: расхаживал взад-вперед, что-то бормотал, напевал, пританцовывал. Увидев ее, он сдвинул наушники на затылок и направился к ней танцующим шагом.
- Привет, лейтенант! А где ваша аппетитная напарница?
- Если ты имеешь в виду детектива Пибоди, она работает. Как и большинство из нас.
- Просто хотел поинтересоваться, не отпустите ли вы ее сегодня пораньше. Мы хотели вечером покончить с упаковкой и с завтрашнего дня начать перетаскивать вещи.
Вид у него был до того счастливый, что Ева не сумела выжать из себя ни капли сарказма. Он был похож на влюбленного персонажа комиксов. Казалось, вот-вот из его рта вместо слов вырвется облачко, полное красных сердечек.
Может, это какая-то воздушно-капельная инфекция? Пибоди и Макнаб, Чарльз и Луиза, Мэвис и Леонардо… Настоящая эпидемия! Если хорошенько подумать, то ведь и у нее с Рорком не было ни единой размолвки, стычки или хотя бы крупного разговора за последние… бог знает сколько дней.
- Не знаю, когда мы сумеем закруглиться. Как раз сейчас она прорабатывает пару новых версий, а когда я поговорю с Фини, их станет еще больше. Как видишь… В чем дело?
Макнаб пожал плечами, снова нацепил наушники и умчался той же танцующей походкой, только вдвое быстрее.
- Дерьмо, - сквозь зубы выругалась Ева и направилась прямиком в кабинет Фини.
Фини тоже был в наушниках и работал на двух компьютерах одновременно: отдавал голосовые команды, щелкал мышью, выбивал дробь на клавиатуре. Настоящий человек-оркестр. Вид у него был слегка безумный. Сегодняшняя рубашка была цвета яичного желтка, но Ева с облегчением заметила, что на ней есть морщинки, а между третьей и четвертой пуговицей виднеется пятнышко от кофе.
Как только он ее заметил, на его лице промелькнуло то же выражение, что и у Макнаба: он поморщился.
- Черт бы вас всех побрал! - в сердцах выругалась Ева.
Фини остановил все программы и стянул с головы наушники.
- Я тут еще раз прогоняю все данные, но то, что я хочу сказать, тебя не обрадует.
- Неужели нет ни одного совпадения? Этого просто не может быть! - Ева ожесточенно сорвала крышку с банки пепси.
- У нас есть кое-какие совпадения. Среди обитателей района есть клиенты ремесленных магазинов и спортзалов. Но мы ничего не нашли по ботинку. Ни один из покупателей ботинок не всплывает в других списках.
Ева опустилась в кресло, побарабанила пальцами по подлокотникам.
- А как насчет других совпадений?
- Вот несколько жителей - мужчины соответствующего возраста, делавшие покупки в одном из магазинов за последние двенадцать месяцев. Неизвестно, покупали ли они красную ленту, но магазины посещали. Вот еще несколько - это члены спортклубов. На этом совпадения кончаются: ни одно из имен не всплывает в обоих местах, и нет никаких данных о покупке ботинок.
- Тем не менее он купил все это! Ленту, ботинки, членство в клубе. Я точно знаю!