Артэр рывком притянул Зию к себе, и она упала в его объятия.
– Не говори глупостей.
– Я только повторяю то, о чем говорят в твоей деревне, – защищаясь, сказала она.
– Их за это не обвиняют в колдовстве.
Она хотела возразить, но передумала, увидев озабоченный взгляд его темных глаз и поняв, как он волнуется за нее. Она не может винить его за это. Он прав, и будет умнее послушать его.
– Прости. Я не подумала об этом.
Он поднял ее и быстро поцеловал в губы.
– Обещаю тебе, завтра я отведу тебя в рощу. Пусть даже на болоте.
Она обняла его за шею.
– Буду ждать.
– Мы отправимся пораньше, пока деревенские не начнут толпиться у твоего дома.
– Ты ревнуешь? – спросила она, и в ее глазах вспыхнул озорной огонек.
– Я мог бы проводить больше времени с тобой, если бы не твоя работа. Но я знаю, насколько важно для тебя целительство, так что стараюсь быть терпеливым.
– Ты… – Она остановилась, поняв, что едва не сказала ему, как он необходим ей – даже больше, чем ее работа.
Эта мысль поразила ее. Работа всегда была для нее на первом месте, и то, что он понимает это, располагало Зию к Артэру еще больше. И вот она едва не признала его самого более важным, это поразило ее и на время лишило дара речи.
– Договаривай, – попросил он, засмеявшись. – Ты меня удивляешь.
Она поцеловала его в щеку. Какой же он красивый, статный, сильный и принадлежит ей, и только ей. Она едва не проговорила это вслух. Что же с ней такое? Неужели, поняв, что любит его, она переосмыслила вещи, которые прежде воспринимала как нечто само собой разумеющееся?
– Расскажи мне, – шепотом попросил он.
Его теплое дыхание щекотало ее ухо, а его волнение заставило ее улыбнуться.
– Ты… очень нужен мне.
– Ну вот, еще одна веская причина для нашего брака. Скоро их накопится так много, что у тебя не будет другого выбора, кроме как выйти за меня замуж.
Такая же мысль пришла на ум и ей, но принять решение о замужестве заставят ее не какие-то причины, а любовь.
Артэр всю дорогу прижимал Зию к себе, и они вошли в зал, держась за руки. Гонора помахала им, приглашая к столу у камина, где уже расположилась вся семья. Каван сидел рядом с женой, справа от них – Эдди, а Лахлан оставил для Артэра и Зии место рядом с собой на длинной скамье.
– Я чувствую себя гораздо лучше, – сообщила Гонора, улыбаясь. – И рука у мамы тоже зажила. Я так счастлива, что Артэр влюбился в тебя, и ты теперь – часть нашей семьи.
– Зия беспокоится за всех вас, – сказал Каван, переводя взгляд с одного брата на другого. – Хотя теперь, когда ты женился, Артэр, ей остается волноваться только за Лахлана. У него ветер в голове.
– Не тревожьтесь зря, у меня все отлично, – сказал Лахлан, поднимая кружку с элем.
Зия прислушивалась к ставшему обыденным подтруниванию между братьями. Эдди, должно быть, уже давно привыкла к веселым перепалкам сыновей, потому что за столом уделяла больше внимания своему псу Смельчаку, которому скармливала лакомые кусочки, чем своим сыновьям.
Они беседовали, поддразнивали друг друга, весело шутили, время от времени к ним присоединялась Эдди, смеясь вместе со всеми. Зия наслаждалась добрыми отношениями в семье, с грустью вспоминая свою бабушку, их совместные трапезы и беседы. Ей хотелось бы, чтобы Бетан была здесь и она смогла бы поговорить с ней. Ее бабушка – женщина мудрая, она всегда говорила то, что ей нужно было услышать.
Когда братья стали обсуждать работы в замке, Гонора и Эдди смогли спокойно поговорить с Зией.
– Мы с мамой подумали, не устроить ли нам настоящее торжество по поводу вашей женитьбы, тогда и твоя семья смогла бы присутствовать, – сказала Гонора.
– Вы очень внимательны и великодушны, но в этом нет необходимости. Пиршества, которым вы удивили нас по приезде, более чем достаточно.
– Но нас не было рядом, когда вы обменивались клятвами, – возразила Эдди. – Я уверена, что твоя семья считает также. Подумай, какое прекрасное празднество можно устроить зимой, и вы оба обменяетесь клятвами в присутствии самых близких.
Зия даже разволновалась, представляя себе, как это торжество окончательно и по-настоящему свяжет их с Артэром.
– У меня осталась только бабушка. Хотя я уверена, что жители деревни Блэк с удовольствием присоединились бы к нам, но многие из них не смогут позволить себе это путешествие.
– Но мы, по крайней мере, смогли бы познакомиться с твоей бабушкой, а она – с нами, – настаивала Эдди.
Мысль хорошая, согласилась Зия, а про себя подумала, что так долго она в Кейтнессе, скорее всего, не задержится.
Она устала, и ей хотелось поскорее в постель, в объятия Артэра. Без него и сон не шел. Наверное, это еще одна причини, почему им стоит пожениться. Зия чуть не рассмеялась вслух, но вместо этого сладко зевнула, прикрыв рот рукой.
– Пора спать, – заявил Артэр, прервав разговор с братьями. Он встал, взял Зию под локоть, помогая ей подняться.
– Пожалуй, – сказала Гонора, глядя на Кавана, который тут же предложил ей руку.
Поднялась и Эдди:
– Мне тоже пора отправиться на боковую.
Лахлан, потирая ладони, оживленно произнес:
– Для меня ночь только начинается.
Он огляделся, увидел служанку, которая ему нравилась, подозвал и протянул ей пустую кружку.
Зия с трудом преодолевала ступеньки. Добравшись до спальни, она со стоном рухнула на кровать.
– Как я устала… – зевая, проговорила она.
Артэр встал перед ней.
– Сильно устала? Я могу тебя, раздеть и укрыть одеялом, если хочешь.
Она с трудом поборола искушение. Так просто было бы сказать "да", но если она уступит сейчас, то судьба ее будет решена. Он потребует, чтобы они поженились, а она пока еще не готова. Или это пока он еще не готов?
Не успела она ответить, как в дверь громко постучали. Артэр кинулся к двери и распахнул ее.
Это был Лахлан.
– Несчастный случай, – сказал он. – Нужна Зия.
Она мгновенно вскочила и выбежала из комнаты. Артэр – за ней. Снизу раздался чей-то испуганный вопль. Каван и Гонора, а следом за ними и Эдди, вышли из своих комнат.
Спустившись в зал, они увидели, что кричала не только напуганная женщина, но и малыш лет четырех-пяти.
Заметив кровь, струившуюся по лицу ребенка, Зия немедленно взялась за дело. Прежде всего она приказала Кавану:
– Уведи отсюда Гонору.
Каван попытался, но Гонора не сдвинулась с места.
– Я умею хорошо накладывать швы, тебе может понадобиться моя помощь, – обратилась она к Зие, не слушаясь мужа.
– Делай, как тебе сказали, а за предложение спасибо, – ответила Зия и повернулась к Артэру: – Мне нужна моя корзинка с лекарствами, большая, и мешочек с бинтами.
Ей не нужно было говорить ему, где все это искать.
Артэр знал, где она хранит свои вещи в доме, Эдди она сказала:
– Понадобится чистая вода.
– Сейчас принесу.
Эдди удалилась.
– А мне что делать? – спросил Лахлан.
– Займись ребенком, пока я успокаиваю мать, и попытайся выяснить, что случилось.
Лахлан немедленно приступил к делу.
– Что тут у нас? Отважного воина ранили? – громко спросил он, беря мальчика за руку.
Малыш уставился на Лахлана, который продолжал хвалить его за храбрость, пока Зия уводила мать от мальчика, чтобы они могли поговорить.
Прерывая свой рассказ всхлипываниями, мать поведала все, что Зие требовалось. Сэмюел и его брат, рассказала она, играли, потом он упал, ударившись об угол сундука, стоявшего рядом.
Сэмюел шмыгал носом, роняя слезы, похоже, он готов был громко закричать при ее приближении.
– Можно, я посмотрю на твою рану, храбрый воин? – спросила она с ласковой улыбкой.
– Да, – ответил мальчик, продолжая крепко держаться за руку Лахлана.
Зия заметила, что капли крови все еще выступают на лбу мальчика, хотя рана должна была бы перестать кровоточить. Она нежно щупала больное место и, наконец, облегченно вздохнула. Все не так плохо, хотя швы придется наложить. Если этого не сделать, рана будет кровоточить и может нагноиться. Трех стежков будет достаточно, и она проследит, чтобы повязка была все время чистой, пока не придет время ее снять.
Зия не заметила, как вокруг все стихло. Подняв глаза, она увидела, что все уставились на нее затаив дыхание. Они ждут от нее спасения ребенка, и от этого ее охватила дрожь. Заявить кому-нибудь: "Я ничего не могу поделать", – такая мысль ей просто ненавистна. В таких случаях она работала еще больше, понимая, что решение судьбы человека находится в руках более могущественных, чем ее собственные.
Но с Сэмюелом все было по-другому, и она улыбнулась:
– Несколько стежков, несколько дней покоя, беготню отменить – и с ним все будет в порядке.
Мать снова разразилась потоком слез, отчего и малыш тоже расплакался.
– Мамы плачут, а воины – нет, – шепнул Лахлан мальчику, который пошмыгал носом и утер слезы.
Зия кивнула Эдди, вернувшейся с котелком воды. Та сразу все поняла. Поставив маленький котелок у камина, она обняла женщину и повела ее к столу, где та могла бы успокоиться и своим плачем не расстраивать мальчика.
Гонора присоединилась к Эдди, утешая женщину, а Каван остался на месте, наблюдая за Зией.
Артэр вернулся со всем необходимым, и с помощью Лахлана – мальчик не хотел его отпускать – Зия промыла рану, пока целебные травы настаивались в горячей воде. От этого настоя он уснет и не почувствует боли, когда она будет зашивать ему рану.
Зия усердно работала, вспоминая все, чему ее учила бабушка и чему она научилась сама. Ей нужно было удалить волосы вокруг раны, чтобы лучше видеть ее. Бабушка говорила ей, что так меньше опасности нагноения.
Понадобилось около часа, чтобы закончить работу, включая отмывание ребенка от крови и наставления матери. За повязкой Зия будет следить сама – она должна быть уверена, что повязка останется чистой. Лахлан отнес ребенка в дом женщины. Отца не было, он стоял на страже, вернется только утром, когда его сменят на посту.
Каван подошел к Зие, когда она принялась все убирать.
– Ты молодчина, – душевно сказал он. – Опытная целительница. Я горжусь тем, что ты отныне принадлежишь к нашему клану.
– Спасибо. – Зия кивнула.
Хотелось бы ей сказать, что она также горда быть членом клана Синклеров. К сожалению, поскольку ее брак с Артэром был фиктивным, она пока еще не настоящий член семьи. Лучше не говорить лишнего.
Каван взял свою подошедшую жену за руку, и они переплели пальцы. Зия видела, как они любят друг друга, и позавидовала влюбленной паре. Хотелось бы ей, чтобы у них с Артэром все было так же просто.
– Ты гораздо лучше накладываешь швы, чем я, – сказала Гонора. – У тебя они такие ровные. Ты, должно быть, прекрасно вышиваешь.
Зия покачала головой:
– Я не вышиваю. У меня на это времени нет.
– Тогда я сама тебе что-нибудь вышью, – сказала Гонора, и Зия признательно улыбнулась ей.
Это прекрасная и любящая семья, и она не возражала бы стать ее членом. Зия прогнала эту мысль. Она устала и не стоит ей терзать себя постоянными желаниями, надеждами и мечтами, которые могут никогда и не осуществиться. Кроме того, ее беспокоило, что она рассказала Артэру не все известное ей о Ронане.
Она занималась уборкой, стремясь избавиться от навязчивых мыслей, но Эдди велела ей остановиться.
Зия хотела было возразить, но Артэр опередил ее.
– Прислуга все сделает, – сказал он. – А я отнесу твою корзинку с лекарствами. На сегодня ты сделала достаточно.
Он обнял ее одной рукой за талию и повел к лестнице. Зия с готовностью пошла с ним, торопливо пожелав Эдди спокойной ночи.
Оказавшись в спальне, она упала на кровать, не в силах даже раздеться. Ей ничего так не хотелось, как забраться под одеяло и уснуть.
Артэр склонился над ней.
– Сейчас я и спрашивать тебя не буду. Я намерен раздеть тебя и укрыть одеялом.
Глава 21
Артэр ожидал, что Зия станет возражать – обычно она ведь спорила по любому поводу, но сегодня вечером он видел, что та устала и ей нужно поспать.
Зия протянула к нему руку, лежа ничком на постели.
– Поспеши, или я усну, пока ты меня раздеваешь.
Он взял протянутую руку и осторожно помог ей сесть.
– Спи. Я позабочусь о тебе и уложу в постель.
– Муж, на которого я могу положиться, – Сказала Зия, зевая.
– Еще одна причина выйти за меня замуж. – Он расстегнул блузку и приказал: – Подними руки.
Она подчинилась, хотя и вздрогнула, когда обнажилась ее грудь.
Артэр быстро достал ночную рубашку из сундука. Он не только хотел защитить ее от холода, но как можно скорее прикрыть ее полные груди и тугие соски и надеть ночную рубашку как полагается. Так что, когда он снимет с нее юбку, ночная рубашка опустится, скрывая ее прелестное тело не только от его взгляда, но и от его мыслей, которые становились все более похотливыми.
Чего он не учел, так это нежности ее кожи и того, что, коснувшись ее тела однажды, он не захочет остановиться. Она была мягкая, гладкая и такая восхитительная на ощупь.
Артэр провел пальцами по ее груди и твердым соскам, и его будто молния пронзила, жар охватил все тело, кровь закипела, и в паху все сжалось. "Веди себя как подобает, – укорил себя Артэр. – Она устала. Не время сейчас приставать к ней".
А когда же придет это время?
Мысль поразила его, этот вопрос неотвязно преследовал его изо дня в день. Ему хотелось заняться с ней любовью, хотелось поскорее сделать своей настоящей женой. Он натянул рубашку ей до талии, провел рукой по изящному изгибу девичьего тела, радуясь, что юбка все еще на ней, иначе он не смог бы остановиться.
Она тихо вздохнула. Или это был страстный стон? Его рука пробудила в ней желание, как ее обнаженное тело – в нем? Или он принимает желаемое за действительное?
– Я сейчас все сделаю, – сказал он, давая ей знать, что намерен всего лишь раздеть ее и уложить в постель.
– Не спеши, – прошептала она.
Его рука застыла на ее талии. Она просила его поторопиться, а теперь просит не спешить. Чего она хочет от него на самом деле?
Артэр прижался щекой к ее щеке.
– Мне нравится касаться тебя.
Он подождал, оставляя решение за ней. Как он поступит: окончит раздевать ее и уложит в постель или займется с ней любовью?
Она взглянула на него, ее губы выглядели так соблазнительно.
– Тогда обними меня.
Он так быстро встал, что стало больно в паху. Но ему нужно было удостовериться, что она произнесла эти слова не во сне, а сознательно.
Он поднял ее подбородок и посмотрел ей прямо в глаза.
– Если я дотронусь до тебя, то уже не остановлюсь.
Она соблазнительно коснулась губами его губ, говоря:
– Я и не хочу, чтобы ты останавливался. Я хочу почувствовать твою страсть. Ты ведь ее испытываешь, Артэр?
Он мог видеть, что ее усталость прошла, уступив место игривому блеску в глазах. А это все, что ему нужно было знать.
– Сама увидишь, – сказал он, стягивая через голову ее ночную рубашку, а вслед за ней – юбку.
Она вытянулась на постели, как ленивая кошка, разомлевшая на солнце, и, медленно раздеваясь, он не мог оторвать глаз от ее томных движений. Они так завораживала его.
Он упал на нее, обнаженный, упираясь на руки, поставленные по сторонам от ее головы, его напряженное тело почти касалось ее тела, распростертого под ним. Он услышал нетерпеливый вздох, когда остановился совсем близко, еще не касаясь ее.
Она отвела его длинные волосы назад и провела руками по его рукам вверх и вниз, потом по его груди и вниз, к животу, коснулась плоти. Она играла на его теле, как на тонком инструменте, пока он не возбудился свыше всякой меры и не запрокинул голову, застонав от желания.
Артэр опустил голову, его губы почти коснулись ее рта.
– Мой черед.
Его губы взялись за дело, легко касаясь каждого дюйма ее сливочного тела, целуя изгибы, покусывая выпуклости, безжалостно щекоча языком соски, и когда она застонала и судорожно сжала концы простыни раскинутыми в стороны руками, он лукаво засмеялся:
– Я еще только начал.
Если он думал, будто только сам способен мучить женщину в постели, то ошибался. Ее руки быстро определили чувствительные места его тела, и вскоре они сцепились в битве чувственных желаний, каждый доводил другого до безумия своими прикосновениями, поцелуями, покусываниями, языком. Все это делало страсть почти невыносимой, доходящей до грани эротического безумия.
Когда она схватила его за шею и тяжело выдохнула "пожалуйста", он обнял ее за талию и повернул ее так, что она оказалась под ним. Держась на расстоянии, контролируя себя, несмотря на все возбуждение, он осторожно вошел в нее.
Зия улыбнулась и схватилась за его плечи.
– Не заставляй меня ждать.
Он глухо застонал и не в силах больше сдерживать себя, глубоко вошел в нее. Она закричала от наслаждения. Крепко держась друг за друга, они вместе познавали радость полного соития, вместе воспарили, пока она не закричала от счастья, однако умоляя его не спешить: она еще не готова.
Только после того, как она в третий раз вскрикнула от наслаждения, он окончательно вошел в нее, и сильнее, чем до того. Это было похоже на катание на бесконечной волне удовольствия, прежде чем их выбросило на берег.
Они лежали тихо, слившись в объятии, переводя дыхание. Потом Артэр, наконец, скатился с нее, увлекая за собой Зию, чтобы она могла отдохнуть рядом с ним.
Она положила ладонь ему на грудь, а он накрыл ее руку своей.
– Ты был страстным, – сказала Зия. – Ты доказал это.
– Еще одна причина выйти за меня замуж, – поддразнил Артэр.
– Тебе придется демонстрировать свою страсть гораздо чаще.
Он засмеялся:
– Это приведет нас к проблемам. Мы всегда будем заниматься любовью. На все остальное не останется времени.
Она попыталась ущипнуть его, но он удержал ее руку.
– Я не это имела в виду.
– Моя страсть поднимает голову, когда нужно, – заверил он, обнимая ее.
– И при этом голова у нее большая, – отплатила она ему той же монетой.
Он рассмеялся от души.
– Ты не та женщина, которую я ожидал…
Он замолчал, едва не сказав: "Ты не та женщина, которую я ожидал полюбить". Он вовремя остановился. Вряд ли она сейчас хочет услышать объяснение в любви. Она может подумать, будто он говорит это только для того, чтобы доставить ей удовольствие. А это совсем не так.
Она коснулась пальцем его груди, выводя из задумчивости.
– Договаривай, что ты хотел сказать.
Он поймал ее руку.
– Ты не та женщина, которую я ожидал увидеть в постели.
– Почему это?
– Занятие любовью кажется таким естественным для тебя. Ты чувствуешь все очень тонко и наслаждаешься этим, хотя до этого у тебя другого мужчины не было. Неужели такое возможно?