- Не бойтесь, Мэри, - тихо сказал он.
Она стиснула его руку.
- Умоляю, милорд, не выдавайте меня.
Когда она дотронулась до него, через прикосновение он узнал, что ее обманул мужчина. Ее страх был физически ощутим. Она была беременна. Он накрыл ее руку ладонью.
- Я вас не выдам.
Его сила передалась ей, и она поняла, что может ему довериться.
- Я понимаю ваше состояние. - Он, не отрываясь, смотрел на нее. - Не защищайте его. Перестаньте тащить это бремя в одиночку. Назовите его.
Девушка опустила ресницы и, странное дело, вдруг почувствовала прилив храбрости.
- Спасибо, милорд.
После банкета в личных покоях королевы были объявлены танцы. Однако Елизавета подозвала Кейт, свою любимую фрейлину.
- Боюсь, у меня начинается простуда. Вы ведь знаете, как я не люблю, когда веем становится известно о моей болезни. Незаметно отведите меня в спальню, Кейт.
Осмелев в отсутствие хозяйского глаза Елизаветы, Пембрук много раз приглашал танцевать леди Кэтрин. На нем был огненного цвета жилет с золотыми разрезами по рукавам. Вдвоем с Кэтрин, одетой в ослепительно белое платье, они оказались в центре внимания всего зала.
Она натолкнулась на взгляд матери. Той явно не нравилось, что Кэтрин так часто танцует с Пембруком. Но это только подстегнуло ее. Запрокинув голову, она посмотрела на Уильяма и лучезарно улыбнулась.
Воодушевленный благосклонностью Кэтрин, он прошептал ей на ухо:
- Вы готовы услышать мой вопрос, дорогая?
Кэтрин подавила приступ паники. И тут Хепберн прошел мимо вместе с Мэри Фиттон, вцепившейся ему в руку. "Он целый ужин охмурял эту давалку, которой всего-то семнадцать лет!"
- А вы готовы услышать мой ответ?
- Леди Кэтрин, вы согласны стать графиней Пембрук?
Она ответила сразу, не давая себе времени на раздумья.
- Это честь для меня, Уильям.
Кэтрин не могла не пойти на завтрак в личные покои королевы. Она отлично знала, что будет главной темой всех разговоров. Слухи и сплетни разносились как лесной пожар, и ей страшно хотелось погреться у этого огня.
Елизавета появилась в сопровождении тех же фрейлин, которые были с ней на представлении накануне. От всего сердца Кэтрин посочувствовала Кейт, которая, судя по всему, провела бессонную ночь.
Как было заведено, блюда, приготовленные для королевы, сначала пробовали, а потом подавали ей. Ее величество положила себе небольшую порцию яичницы и принялась есть. Неожиданно она отбросила салфетку и отодвинула тарелку. Черные глаза вспыхнули злобой.
- Фиттон, пробуйте каждое блюдо. Яичница оказалась несвежей!
На бледном лице Мэри Фиттон появился ужас. Она взялась за нож для проб и медленно приступила к первому блюду. Ей удалось проглотить жирные куски с шести тарелок, после чего у нее началась рвота. Ее вывернуло наизнанку на плюшевый ковер.
Елизавета вскочила, в ярости находя подтверждение своим подозрениям.
- Вчера у вас кружилась голова, чуть не случился обморок, госпожа Фиттон. Сегодня вам плохо с утра. Не сомневаюсь, вы беременны!
Фрейлина зарыдала. Милосердная Кейт кинулась с салфеткой, смоченной в розовой воде, и вытерла ей губы.
- Назад, Кейт! Бесстыдная потаскуха не заслуживает доброго обхождения. Кто отец ребенка? Его имя, быстро!
Бросившись на колени перед разгневанной Елизаветой, Мэри Фиттон нагнула голову, от страха не в силах посмотреть в глаза своей повелительнице.
- Уильям Герберт, ваше величество, - выдавила она.
- Граф Пембрук? - взвизгнула Елизавета. - Стража, арестовать Пембрука и отправить в Тауэр. Эту женщину туда же. Прочь с моих глаз!
Кэтрин сидела как оглушенная. "Такого не может быть! Это какой-то кошмар, и надо поскорее проснуться".
Пару минут она просто отказывалась верить в то, что случилось, а потом на нее навалилось чувство унижения и стыда. Кэтрин не в силах была выйти из-за стола, пока королева не покинет зал. Она сидела ни жива ни мертва, пытаясь стать невидимой.
Ее придворная жизнь развалилась на глазах, усыпав бесформенными обломками все пространство вокруг.
Глава 22
От волнения и мрачных предчувствий Изобел Спенсер не находила себе места.
- Ярость королевы безгранична! Ее придворные испорчены до мозга костей, распущены сверх всякой меры. Что мужчины, что женщины - все одно! Если она узнает, что Пембрук открыто ухаживал за тобой, мы обе будем персонами нон грата при дворе, - брюзжала она, расхаживая по комнате.
В дверь тихонько постучали. Это пришла Филаделфия с последними новостями.
- Кейт уговорила ее величество проявить милосердие к Мэри. Тауэр не место для испуганной девушки, которая к тому же беременна. Как только у королевы иссякла злоба, она передала девушку на попечение леди Хоукинс. Графа Пембрука приказано держать в тюрьме Флит до тех пор, пока он не согласится жениться на бедняжке фрейлине.
- Шлюхи недостойны доброго отношения.
Кэтрин, которая легко могла поставить себя на место Мэри, не согласилась.
- Матушка, ей нужен уход, если она беременна.
Филаделфия обратилась напрямую к Кэтрин:
- Что ты собираешься делать?
- Я еду в Хартфордшир, - решительно заявила она.
До нее только сейчас дошло, что ей больше некуда отправиться. Слава Богу, есть Хартфорд - ее надежда и спасение!
Патрик переночевал в Уайтхолле, в пустующей комнате Роберта Кери, которая располагалась дверь в дверь с комнатами его сестер Филаделфии и Кейт. Наутро они прислали ему со слугой поздний завтрак. Слуге не терпелось поделиться подробностями шокирующего скандала, который потряс дворец.
Когда он ушел, Патрик позавтракал, пребывая в глубокой задумчивости. На турнирном поле, когда Елизавета поманила его к себе и он снял шлем, Патрик подробно ее рассмотрел. С момента их последней встречи несколько месяцев назад королева сильно постарела. Его поразил тот факт, что никто из приближенных не упомянул об этом. Они, судя по всему, даже не заметили перемен. Вне всякого сомнения, для своих придворных Елизавета оставалась некоей постоянной данностью. "Рука смерти уже коснулась ее".
Слуга поведал, что Кейт подхватила заразу от королевы.
"Елизавета заболела, и это обострило ее раздражительность, поэтому она так набросилась на Мэри Фиттон".
Как считал Патрик, все, что должно случиться, обязательно случится. Но он не предполагал, что все произойдет так быстро. Вероятно, молодая фрейлина воспользовалась его советом и назвала отца своего ребенка. То, что им оказался Пембрук, Патрика устраивало полностью. Это вписывалось в его планы.
Он запер комнату Роберта и постучал в дверь Кейт. Ему открыла Филаделфия. Патрик поблагодарил ее за завтрак и вложил ей ключ в руку.
Когда Филаделфия улыбнулась ему, он задал вопрос:
- Хартфордшир, я полагаю?
- Правильно полагаете, лорд Стюарт.
Карета резво катилась по дороге. Им предстояло проделать двадцать миль до Хартфорда. Кэтрин и Мэгги сидели, укутавшись в теплые дорожные пледы и поставив ноги на медную грелку с горячими углями. Глубоко вздохнув, нянька решилась завести разговор на щекотливую тему.
- Мне очень жаль, что все так вышло и сердечко твое разбилось, деточка моя.
- Разбилось? - Кэтрин коротко хохотнула. - Не трудись меня жалеть, Мэгги. Я оскорблена и сбита с толку, но, слава Богу, мое сердце здесь ни при чем. Мужчины - это похотливые, бесчувственные животные, готовые гоняться за любой дурой, которая задерет перед ними юбку повыше. - Она стиснула кулаки в муфте. - По крайней мере я знаю двоих таких охотников.
"Хороший охотник знает, на кого нападать, и не выпустит добычу из рук". Но эту мысль, которая имела отношение к одному шотландцу, Мэгги не стала высказывать вслух.
Когда карета прибыла на место назначения, управляющий Спенсер-Парком мистер Бёрк не мог скрыть удивления.
- Леди Кэтрин, какой приятный сюрприз! - Он указал слугам на багаж. - Сейчас растопим все камины и проветрим ваши постели. Могу я получить какие-нибудь особые распоряжения для кухарки?
- Спасибо, мистер Бёрк. Никаких особых распоряжений по поводу ужина. Нам подойдет любое горячее.
Мэгги бросила на него многозначительный взгляд, и Бёрк понял, что позже получит полный расклад всего, что привело молодую хозяйку в ее загородное поместье в самом начале зимы.
Пока Кэтрин с Мэгги распаковывали вещи, день померк и небо потемнело. Кэтрин посмотрела в окно на засыпанный снегом пейзаж и почувствовала себя отправленной в ссылку. Она представила, сколько полных одиночества недель ждет ее впереди, и ей стало не по себе. Так недолго и свихнуться. Нужно было придумать что-нибудь, чтобы разогнать дьяволов грусти.
- Мистер Бёрк, вы, конечно, в недоумении, с чего это мы свалились вам на голову, - сказала Мэгги.
- Полагаю, что-то произошло при дворе.
- У вас есть виски, мистер Бёрк?
Он поманил ее пальцем за собой в библиотеку, а там налил им по кружечке. Потом придержал для нее кресло, и они уселись у огня.
- За леди Кэтрин ухаживал Уильям Герберт, который недавно унаследовал графство Пембрук. - Бёрк молчал, ничем не выдавая своих мыслей. - Этот распутный мерзавец обрюхатил одну из девушек, приближенных к королеве. За это Елизавета бросила его в тюрьму.
- Как я понял, он придворный до мозга костей. Значит, его не интересовало хозяйство Уилтонов.
Мэгги удивилась, что мистеру Бёрку так хорошо известны повадки знати.
- Теперь у него нет никаких перспектив при дворе и никаких надежд на женитьбу на леди Кэтрин. Мы больше с ним не общаемся.
- Она очень переживает, Мэгги?
- Ничуть! Очень стыдится из-за скандала и в ярости, что мужчина, ухаживая за ней, мог смотреть на сторону. Но наша кроха это переживет. Не забывайте, ведь в ней все-таки течет шотландская кровь.
- О да! В ее характере многое от кельтов. Как у нас с вами, Мэгги.
- Вот-вот. А на днях, я думаю, сюда явится еще один представитель кельтов. Если только мне разум совсем не отшибло. Этот самый упрямый, самый настойчивый и целеустремленный, все остальные ему в подметки не годятся. - Мэгги прищурила один глаз. - Больше не скажу ни слова. Намек вам и так понятен. - Она прикончила свою кружечку и увидела на столе колоду карт. - Я их заберу с собой, а вы отнесите ей этого роскошного солодового виски. Только, ради Бога, после ужина, не то наша госпожа Непредсказуемость за час упьется в стельку.
- Спасибо за доверие, Мэгги.
Благодаря дотошным инструкциям мистера Бёрка на кухне ужин получился на славу. Когда молодая госпожа перешла в гостиную, он принес туда кувшин виски и осторожно поставил его на столик у стены. Потом отправился дать указание слуге приготовить гостевую комнату, предварительно сам осмотрев ее, а уж затем наведался на конюшню, где велел конюху подобрать для леди Кэтрин подходящую лошадь, на которой она будет ездить, пока живет в Спенсер-Парке.
- Превосходно, что стойла содержатся в такой чистоте. Скоро к нам прибудет гость, так что подготовьте еще одно место. - Бёрк поднял голову и прислушался. Издалека донесся стук копыт. - Прибытие, однако, состоится раньше ожидаемого.
Хепберн спрыгнул с Валианта, как раз когда управляющий вышел из конюшни.
- Мистер Бёрк, вы помните меня? - Он протянул ему руку. - Патрик Хепберн. Я имел счастье посетить Спенсер-Парк несколько месяцев назад вместе с братьями Кери.
- Конечно, я помню вас, лорд Стюарт. Ваши земли в Шотландии граничат с землей графа Уинтона, если я не ошибаюсь. Для Спенсер-Парка большая честь вновь принимать вас.
- Это большая честь для меня, мистер Бёрк. Я пригнал из Ричмонда кобылку леди Кэтрин и свой подарок, чтобы, как доброму гостю, не приехать с пустыми руками. Этих жеребят-однолеток я лично отловил в диком табуне в Шотландии. Они улучшат кровь в вашем табуне.
- Они действительно хороши. Конюх сейчас готовит стойло для вашего жеребца. Я скажу ему, чтобы приготовил не одно, а несколько.
- Весьма предусмотрительно. Завтра я на целый день выведу их на выгон. Они привыкли к настоящим морозам, не то, что тут, в Хартфордшире.
Патрик отвязал свой багаж и передал лошадей в руки конюха.
Вместе с Хепберном занося в дом поклажу, Бёрк поинтересовался:
- Вы привезли нам бурю, милорд?
Хепберн усмехнулся:
- Надеюсь, что нет, мистер Бёрк. Так, пара молний со стороны леди Кэтрин, да пара раскатов грома - с моей, вот и все. Скорее всего мы недопустим, чтобы буря разыгралась.
- Вот и прекрасно, милорд. Я отнесу сумки наверх в вашу комнату.
Патрик двинулся на свет и остановился в дверях гостиной.
- Заливаешь горе вином, чертова кошка?
Кэтрин поперхнулась, разбрызгав виски. Она вскочила, глаза засверкали молниями.
- Как ты посмел сюда явиться? - И завопила: - Мистер Бёрк! Мистер Бёрк!
- Бёрк тебя не услышит. Он понес мой багаж наверх.
- Мэгги! - Но стул няньки оказался пустым. Та тихо сложила на столе игральные карты и была такова. Глаза Кэт продолжали полыхать гневом! - Единственное горе, которое хочется залить виски, - это ты!
- Я счастлив, что ты все еще испытываешь ко мне такую страсть.
- Это называется ненавистью! Ты отверг меня, скотина!
- К черту, Кэтрин, у меня и в мыслях такого не было! - прорычал он. - Тебе грозила смертельная опасность. Я отправил тебя домой, где было безопасно.
- Безопасно? Как только ты избавился от меня, меня похитили!
- Ага. И мне пришлось заложить Кричтон, чтобы выкупить тебя. Ни для кого на свете я бы этого не сделал. И какую благодарность я получил? Стоило тебе оказаться при дворе, как ты падаешь в объятия первого попавшегося смазливого аристократишки, который тебя поманил.
- Ты действовал слишком агрессивно.
- Меня вынудили обстоятельства. Но ты же любишь, ты обожаешь все агрессивное… Почти так же, как я.
Кэтрин не могла скрыть изумления. Рот поплыл вбок, и она криво улыбнулась.
- Так-то лучше. - Патрик подошел вплотную. - Теперь я хочу послушать, как ты мурлычешь.
Он обхватил ее и прижался к ней губами.
Она ощутила его потрясающе мощное тело. Колени ее ослабли, а кровь словно превратилась в вино. Пьянящее темно-красное вино. Приоткрыв губы, она впустила в себя его язык и вонзила ногти ему в плечи.
- У тебя на губах вкус виски. Перед этим ароматом не устоит ни один шотландец.
- Ах ты, дьявол! Так бы и выцарапала тебе глаза, но в следующую минуту хочется, чтобы ты меня погладил и приласкал, как какую-нибудь бездомную мурку.
Он подхватил ее на руки, подошел к камину и уселся в кресло с ней на коленях. Прихватил губами ее за ухо.
- Мне нравится, что у моей Кэтрин есть коготки.
- У твоей? - поддразнила она, поелозив ягодицами по его бедрам.
Патрик взял ее лицо в ладони и заглянул в глаза.
- На турнире, когда я увидел тебя в белом бархате с мехом, ты была похожа на призовую персидскую кошку. У меня даже дыхание перехватило.
От этих слов стала таять ледяная корка на сердце.
- Лесть на меня не действует.
- Врешь, маленькая чертовка! Ты от нее расцветаешь. Тебе нужно, чтобы все вокруг говорили, что ты одеваешься по самой последней моде, лучше всех причесана, у тебя самая тонкая талия, самые красивые ноги, лучшие в мире сиськи и самая очаровательная татуировка.
Она обняла его за шею.
- Твой сообщник дьявол выдал тебе все мои секреты.
Кончиком языка она провела по его губам, зная, как он сразу загорится и жадно накинется на нее с поцелуями.
Так и получилось. Потом он поставил ее на пол и подошел к столику у стены, чтобы взять кувшин с виски. Вернувшись, увидел, с каким напряжением она ждет, чтобы он дотронулся до нее.
- Я ревную тебя к огню из камина. Его свет обтекает твое тело, проникает в твои самые укромные местечки, согревает тебя, заставляет глаза сиять.
- Это все благодаря тебе. Огонь здесь ни при чем.
Он уложил ее на кушетку, и она поняла, что была права. Патрик целовал ее, что-то шептал на ухо, ласкал, наслаждался ее вкусом. Время словно перестало существовать. Свечи оплыли, потом погасли. Поленья в камине выгорели и развалились, превратившись в груду углей. Тогда он взял ее на руки, крепко прижал к себе и понес наверх.
Хотя устоять перед соблазном стоило большого труда, Патрик был умен и расчетлив, чтобы не дать Кэтрин того, чего ей хотелось больше всего. Он поставил ее на ноги и зарылся лицом в шелк волнистых волос.
- Доброй ночи, Кэтрин. Добрых снов.
Кэтрин обессилела от его близости. Она забыла обо всем на свете, забыла о себе, из головы вылетело все. Только желание переполняло ее. Тут до нее донесся стук закрываемой двери. Открыв глаза, она увидела, что осталась в одиночестве.
- Мерзавец! - выругалась она.
- Хватит валяться!
Одеяло взлетело вверх, и Кэтрин открыла глаза. Мужчина, который снился ей всю ночь, схватил ее за руки, за ноги и, не церемонясь, вытащил из постели.
- Быстро одевайся. Я хочу проехаться по заснеженному Спенсер-Парку.
- В снег? - недоверчиво спросила она.
На ее взгляд, было бы куда уютнее побыть с Патриком в теплой постели, чем тащиться за ним на холод.
- Да, там потрясающе красиво. Оденься в тот белый бархатный костюм с отделкой.
И исчез. Она уставилась на закрытую дверь.
- Неуловим, как порыв ветра.
Хотя нет, он больше походил на магнит, влекущий к себе, заставлявший следовать за собой.
Дверь снова открылась, и у Кэтрин вытянулось лицо, когда на пороге показалась Мэгги с подносом.
- Вот выпей горяченького и съешь хоть кусочек, прежде чем помчишься смотреть, какой сюрприз тебе приготовил его светлость.
У Кэтрин загорелись глаза.
- Сюрприз? Мне?
- Не посудомойке же… Конечно, тебе, мой ягненочек.
С набитым ртом Кэтрин едва выговорила:
- Он хочет, чтобы я оделась в белый бархат.
- Поняла-поняла.
Мэгги достала наряд.
Кэтрин стала торопливо умываться, пуская мыльные пузыри.
- Достань пелерину и капюшон тоже.
Мэгги закатила глаза.
- Не торопись. Пусть он подождет.
- С другими джентльменами так можно обходиться, но Хепберн не похож на других.
- Хотя бы потому, что он - не джентльмен. Но в этом и есть его роковая притягательность, - с пониманием откликнулась Мэгги.
Одевшись, Кэтрин сунула ноги в подбитые мехом сапожки, схватила муфту и помчалась вниз. Перед дверью она остановилась, чтобы перевести дух, а потом, словно сегодняшний день ничем не отличался от других, не торопясь, отворила ее. Наигранное безразличие куда-то делось, лицо озарила улыбка, стоило ей увидеть Хепберна, который ждал ее, сидя в санях, запряженных двойкой лошадей.
- Патрик, сани - это здорово!
Он ухмыльнулся в ответ:
- Англичанка, ты даже не представляешь насколько.
У нее зарозовели щеки, а у Патрика сердце подпрыгнуло в груди, глядя на ее красоту.
Усевшись рядом с ним, она заметила сложенные в стопку подушки и походные пледы, которые он наверняка получил от Мэгги. Патрик укутал ее теплее, взял в руки вожжи, и началась их поездка по волшебной зимней стране под названием Спенсер-Парк.
Получалось так, что это он показывал ей то, чем она владеет.