Когда Катя увидела этого жениха, она чуть в обморок
не упала. Мало того, что он сильно хромал (у него с рож-
дения одна нога была короче другой), но у него еще бы-
ло какое-то идиотское выражение лица. А когда он улы-
бался, у него получался какой-то звериный оскал, и он
был похож на волка.
– Нин, ты что, с ума сошла? – воскликнула Катя.
– Да он добрый, он хороший, не жадный, – нача-
ла Нина.
– Ну и бери его себе, если он такой хороший, – воз-
мущенно сказала Катя.
– Девочки, что будем пить? – спросил Павло, не по-
няв, о чем те шептались.
– Ну вот, я же сказала, что не жадный, – улыбну-
лась Нина.
Они вошли в ближайший бар, Павло галантно отод-
винул Кате стул и усадил за столик. Быстро, от чего еще
больше хромая, побежал к стойке бара и заказал всем по
бокалу пива. Катя медленно пила вкусное прозрачное пи-
во и думала: "Может, он и действительно не плохой, но
за что же его наказала природа? Бедняга".
А он, заглядывая ей в глаза, сладким голосом ска-
зал:
– Мне Нина рассказала о тебе. Она сказала, что ты
красивая, но я даже не думал, что ты так красива! Ты не
хочешь со мною встречаться? – и как-то робко, по-детски
улыбнулся. Вроде как маленький волчонок. Катя была в
замешательстве, ей не хотелось с ним встречаться, но и
обидеть его она не хотела. Он, бедняга, итак обижен.
– Может, завтра, если хочешь, – сказала она нере-
шительно.
Когда Павло ушел, Нина сказала:
– У него старая мать и за нею сейчас смотрит одна
украинка. Если ты ему понравишься, он ту выгонит, а
возьмет тебя. Двойное удовольствие: и жених, и работа.
Будешь с него денежки трясти, что тебе плохо? Он тебе
и телефон заряжать будет, и подарки дарить. Он не жад-
ный, его можно трясти.
– Нина, ну что там с него трясти? Он ведь инва-
лид, какая там у него пенсия, ему, небось, и на еду тол-
ком не хватает. Да и потом, я не могу трясти мужиков, да
и зачем мне, я хорошо зарабатываю. Ну, сейчас немного
без работы, я не думаю, что это надолго. А если честно,
он мне совершенно не приглянулся. Лучше уж быть са-
мой, – вздохнула Катя.
Когда она возвратилась в дом Бепе, то застала его си-
дящим на кухне. Он пил стаканами вино и был уже не-
трезв. Вообще-то он почти никогда не напивался, и Ка-
тя удивилась:
– Бепе, что случилось? Ты пьян?
– Случилось уже давно, когда ты появилась в мо-
ей жизни, – в глазах его Катя увидела боль. – Меня
мои друзья спрашивают: "Ну, как твоя подруга, хоро-
ша?" А я даже ни разу не спал с тобой, – он грустно
вздохнул.
Катя подошла к нему, обняла его за плечи и сказала:
– Бепе, миленький, ты мне как брат. Мне очень
жаль тебя, и я хочу тебе всего самого хорошего. Ну не
расстраивайся ты так. Если тебе трудно жить со мной,
я уйду.
– Куда ты уйдешь? К этому хромому Павло? Поче-
му ты решила, что он лучше меня? Не уходи, пожалуй-
ста, не уходи от меня.
Он судорожно сжимал Катину ладонь.
– Не уходи, пожалуйста. Я не буду тебя трогать. Толь-
ко ты не уходи, – повторял он.
У Кати сжалось сердце: "Ну почему я его не люблю.
Ведь он хороший, добрый, не жадный и не такой страш-
ный, как мне сначала показалось. Ведь говорят же: лю-
бовь зла. Ну не хочу я его, ну не совпадаю я с ним".
– Бепе, успокойся, я никуда не ухожу. – И она по-
шла в свою комнату.
На следующий день, позавтракав, Катя стала обзва-
нивать всех знакомых Нины, номера телефонов которых
она дала. Но ни одной работы не оказалось, и Катя рас-
строенно слонялась по дому. Без стариков дом опустел, и
работы совсем не было. Катя позаглядывала во все углы
и не найдя, что делать, уселась учить итальянский. Она
уже прилично говорила и понимала, но говорила безгра-
мотно, типа "я хотеть" вместо "я хочу" или "я видеть"
вместо "я вижу". Эти склонения ей никак не давались и
она зубрила их все свободное время. Вечером, пригото-
вив ужин для Бепе, она пошла на свидание с Павло. Ей
очень не хотелось с ним встречаться, и она думала, как
бы от него отделаться так, чтобы не обидеть его. Павло
сидел за столиком летнего кафе и, увидев Катю, поднял-
ся и захромал навстречу.
– Выпьешь чего-нибудь? – ласково спросил он, за-
глядывая ей в глаза. Катя явно понравилась ему, и он не
скрывал этого.
– Нет, спасибо. Поехали лучше погуляем куда-ни-
будь.
И они сели в его маленький голубой автомобиль.
Пока ехали, Павло рассказал о себе:
– Мне сорок пять лет. Я еще ни разу не был женат.
Не везет мне никак. Дружу-дружу с женщиной, а замуж
она выходит за другого. Так уже не один раз было. Я не
пойму почему?
"Нет, ты на себя со стороны смотрел? – подумала
Катя и тут же себя одернула. – Ну, найди по себе, хро-
менькую. Так нет же, всем красоту подавай". Они въеха-
ли в соседний город и пошли по тем же улицам, где гуля-
ли с Филиппо. Павло хромал рядом с Катей, и прохожие
с удивлением поглядывали на эту необычную пару. Такая
статная, такая красивая и рядом этот уродец. Катя сгора-
ла от стыда, ей хотелось провалиться сквозь землю. Она
не могла вынести больше этих любопытных глаз и плюх-
нулась на стул возле столика уличного кафе:
– Пить хочу, хочу пить! – сказала она.
Павло принес два стакана кока-колы и сел рядом. Ка-
тя немного успокоилась: когда он сидит, хоть не видно,
что он калека.
"Нет, нет! Это не вариант для меня. Нужно как-то сде-
лать, вроде бы он сам меня бросил. Чтобы ему не было
больно". – Она медленно тянула через трубочку кока-ко-
лу и придумывала план действий.
– Ты знаешь, Павло, мне нужен мужчина богатый,
чтобы мог содержать меня, чтобы мог дарить дорогие по-
дарки, оплачивать квартиру. Я люблю жить шикарно, хо-
дить по ресторанам, много путешествовать и не могу эко-
номить деньги. Тебе будет трудно со мной. Вот и сейчас я
хочу шоколадных конфет. Самую большую коробку. Хо-
чу и немедленно! – сказала она капризно.
Он неохотно поковылял к прилавку и купил короб-
ку конфет. Катя видела, как он сгорбился, достал из кар-
мана помятую десятку и расплатился. Ей стало жаль его.
Может, это последняя десятка.
Когда ехали обратно, Павло всю дорогу молчал и не
смотрел на Катю, а когда прощались, он сказал:
– Извини, я очень занят и не могу с тобой встре-
чаться.
"Вот и слава богу, – подумала Катя. – Вот и хорошо,
что все так удачно получилось".
Она вышла из машины и оставила коробку с конфе-
тами на сиденье.
У Кати сломалась одна золотая сережка, и она на сле-
дующее утро пошла в мастерскую, которая находилась ря-
дом с баром, напротив дома Бепе. За столом, низко скло-
нившись, работал мужчина.
– Здравствуйте, – сказала Катя.
Мужчина поднял голову и внимательно посмотрел
на нее.
– А, Катя! Мне Бепе рассказывал про тебя, – возле
его голубых глаз собрались морщинки.
– Хорошее или плохое? – улыбнулась Катя.
– Конечно, хорошее! И вообще, по-моему, он без ума
от тебя. А ты с чем пожаловала?
– Да вот сломалась сережка, – она протянула ему
серьгу.
Он внимательно осмотрел ее и сказал:
– Ее уже не сделаешь. А хочешь, я тебе новые пода-
рю? Выбирай, – и он открыл коробку с серьгами.
Их было много, и они сияли и переливались.
– Какая красота! – воскликнула Катя. А сама по-
думала: "И как это взять, и что потом, он мне что пред-
лагает?" – она вопросительно посмотрела на мужчину.
Очень даже симпатичный: седоват, с крупными, правиль-
ными чертами лица и доброй улыбкой. Катя отодвинула
коробку:
– Да нет, спасибо.
Мужчина удивленно посмотрел на нее:
– Тебе, что, Бепе каждый день дарит золотые вещи?
Катя вспомнила, что Бепе ни разу ей ничего подобно-
го не предложил, а ведь говорит, что любит.
– Хорошо, не хочешь подарок, иди ко мне работать.
– Что делать, золотые украшения? – улыбнулась Ка-
тя. – Так я не умею.
– Да нет. У меня жена больна. Ей нужно делать уко-
лы три раза в день и помогать по хозяйству, потому что
она сама не может. Я буду платить, и ты будешь жить в
моем доме.
Катя обрадовалась:
– Конечно же, с удовольствием! Я давно ищу работу.
Я завтра перееду к вам. Хорошо?
Катя думала, как сказать Бепе, что она ухолит из его
дома, чтобы не расстроить его. Но вечер прошел, а она
так и не решилась ему сообщить, что нашла работу. Ут-
ром, когда он ушел на работу, она собрала свои вещи и
бархатное платье Линды, которое подарил ей Бепе, и на-
писала записку: "Бепе, я нашла работу. Спасибо тебе за
все. Катя".
Когда она вошла в мастерскую, мужчина встал, взял
из ее рук тяжелую сумку и сказал:
– Ну что, поехали. Меня, кстати, зовут Анжело.
Они сели в его шикарную машину серебристого
цвета.
– Я живу немного за городом, километров пять отсю-
да. Сейчас мы за пять минут домчим.
И действительно приехали быстро. Катя вышла из ма-
шины возле большого дома и ахнула от красоты, которая
открывалась внизу. Городок, в котором она только недав-
но жила, лежал весь как на ладони, улыбаясь своими че-
репичными крышами.
– Вот здесь я живу, – показал Анжело рукой на
дом.
Катя огляделась. Вокруг дома все было аккуратно, ухо-
жено и росли яркие цветы, а за домом – лес. Такой ти-
хий, райский уголок.
– Боже, какая красота вокруг! – воскликнула Катя.
– Нравится? – Анжело заглянул ей в глаза. – Вот
теперь ты здесь будешь жить. – Я не люблю городской
суеты, поэтому купил здесь кусок леса и построил этот
дом. Заходи, заходи, – он открыл дверь.
Она вошла в большую комнату. Такая гостиная-кухня.
Итальянский стиль: никаких прихожих, сразу жилая ком-
ната. Посреди длинный стол, обставленный вокруг сту-
льями, посудный шкаф под старину или действительно
антикварный. Катя не могла определить. В углу – диван.
"И люстра под потолком – сплошное деревянное урод-
ство", – оценила Катя. В другом углу – кухонная стен-
ка, печь, мойка, холодильник и на всю четвертую сте-
ну – огромный камин.
"Боже, какое уродство этот камин. Портит все. Нельзя
было сделать маленький, аккуратненький".
– Этот камин я привез из старого разрушенного до-
ма шестнадцатого века, – заметив ее взгляд, пояснил
Анжело.
– Это очень ценный античный камин.
"Лучше бы ты его не привозил", – подумала Катя, а
ему сказала:
– Да, да. Замечательный камин.
А вообще ей не понравилось внутри дома. Как краси-
во снаружи и так некрасиво внутри! Как-то все неуют-
но и непродуманно. Нет ничего такого, чтобы радовался
глаз. В комнату вошла маленькая, совершенно высохшая
женщина. Ее длинные черные волосы были распущены и
не расчесаны. Черные глаза горели лихорадочным блес-
ком и какой-то злобой. Катя съежилась от этого взгляда.
А женщина проскользнула мимо нее и села за стол, рас-
правляя юбку старенького платья.
"Что это он жену так одевает?" – подумала Катя и по-
дошла к женщине, протягивая руку:
– Здравствуйте, я Катя.
Женщина сначала уставилась на ее руку, потом пос-
мотрела в лицо и вдруг завизжала:
– Прочь, прочь! Пошла вон! – она вскочила со сту-
ла и, схватив Катю за кофту, стала ее трясти и биться в
истерике: – Вон, вон, пошла вон!
Катя испуганно смотрела на эту маленькую женщину,
едва достававшую ей до груди, и не знала, что ей делать.
Она с недоумением посмотрела на Анжело. Тот подско-
чил к жене и, с силой оторвав ее от Кати, обнял за пле-
чи и повел в комнату, из которой она вышла.
– Успокойся, успокойся, – говорил он ей, – эта жен-
щина сейчас уйдет. Иди в свою комнату и ложись отды-
хать.
Когда он отвел жену и вернулся, то сказал Кате:
– Ты не бойся, она не всегда такая. С ней иногда слу-
чается такое, а вообще она спокойная.
"Да, я вижу, какая спокойная", – подумала Катя.
– Вот здесь твоя комната, располагайся, – открыл
он дверь рядом с комнатой его жены. – А моя комната
на втором этаже.
Разобрав свои вещи и разложив их по полочкам ста-
ренького, а может, старинного шифоньера, Катя вышла
в гостиную и принялась за уборку. Через несколько ми-
нут спустился Анжело. Он снял пиджак и остался в свет-
ло-голубой рубашке, которая оттеняла его голубые глаза.
Эти глаза без стеснения рассматривали Катю, а его руки
тянулись к ней, чтоб обнять.
– Как я рад, что ты будешь жить у меня! – восклик-
нул он и обнял ее за талию.
Катя оттолкнула его, посмотрела с удивлением. Он,
немного смутившись, добавил:
– Ну не у меня. У нас. Брось ты эту уборку, пойдем
лучше отдохнем, – он потянул Катю за руку на второй
этаж. – Ты еще не видела мою комнату, пойдем, пойдем,
посмотришь, как я живу.
Катя выдернула руку и строго сказала:
– Некогда, мне работать надо.
Он остановился и с недоумением посмотрел на нее:
как это с ним, таким красивым и мужественным, и не
хочет идти, да любая женщина за ним на край Земли на
коленях поползет, а эта русская, ты посмотри на нее. И
увидев, что Катя отвернулась и продолжила вытирать
пыль, он сказал:
– Ну не отворачивайся от меня. Хочешь, я подарю те-
бе золотые серьги, дам денег, пошли со мною, я так хочу
с тобою заниматься любовью.
"Ну вот, еще один, – с досадой подумала Катя, – ну
что это они, ну как животные, увидел, обнюхал и впе-
ред".
А ему сказала:
– Я занимаюсь любовью, когда я этого сама хочу и с
кем хочу, а не со всеми подряд.
– Ну, я же не все подряд, я один, ну пойдем. Я уже
полгода не имел ни одной женщины, пожалуйста, пойдем.
Ты такая красивая. У меня не было такой красавицы.
Катя почувствовала дрожь в его руках. Глаза его пы-
лали огнем, дыхание было прерывистым и горячим, ста-
новясь все чаще.
– Я тебе сказала – когда я хочу и с кем я хочу!
Анжело неохотно поднялся к себе наверх и через не-
сколько минут спустился, натягивая на ходу пиджак, и
буркнул угрюмо:
– Я пошел на работу.
– Давно бы так. Подожди, ты мне не рассказал, что
с твоей женой делать.
– Утром, в обед и вечером делать эти уколы и эти таб-
летки давать. Присматривать за нею, чтобы на улицу са-
ма не выходила, а то может заблудиться в лесу. Однаж-
ды я ее целый день искал. Когда она долго не выходит из
комнаты, посматривать, чем она занимается, – сказал он
сухо, не глядя на Катю.
"А мы обиделись, что ли?" – усмехнулась про себя
Катя, а ему сказала:
– А если она опять будет на меня кидаться? Что мне
делать с нею?
– Да я не думаю, ну успокой как-нибудь.
– Я не поняла, она, что, сумасшедшая? – спроси-
ла Катя.
– Ну, как тебе сказать, – пожал плечами. – Потом
сама разберешься, – и вышел.
И не сказал даже, как ее зовут.
Через несколько минут открылась потихоньку дверь
и вышла жена Анжело. Она покосилась на Катю и, ни-
чего не сказав, взяла посудную тряпку и стала местами
подтирать пол. Потом этой же тряпкой стала мыть чи-
стые тарелки. Она мыла их с грохотом и все поглядыва-
ла на Катю. Катя подметала пол, молча смотрела на это
безобразие и думала, что предпринять. Она подошла к
женщине, взяла у нее тряпку и сказала:
– Синьора, нельзя одной и той же тряпкой мыть по-
лы и посуду. Для полов есть другая тряпка, вон там, в ван-
ной, – она говорила тихо, чтобы не испугать женщину.
Но та с силой бросила тарелку на пол и зло глянула
на Катю:
– Это мой дом, что хочу, то и делаю. А ты пошла вон! -
выкрикнула она и схватила другую тарелку.
Боясь, что эта тарелка может полететь в нее, Катя под-
скочила к женщине и, схватив ее в охапку, вырвала из
рук тарелку. А та вдруг как-то обмякла и, закатив глаза,
выдохнула:
– Ах, как хорошо! Ах, как сладко ты меня обнима-
ешь! Еще! Еще! – стонала она. – Ах! Я просто балдею!
Как хорошо!
Катя ошарашенно смотрела на эту сухонькую даму и
не знала, как себя вести. А та уже гладила своей смор-
щенной рукой упругую Катину грудь, стараясь возбудить
сосок через тонкую ткань ее платья, и стонала:
– Боже, какая ты красивая, как я тебя хочу!
Катя оттолкнула ее от себя.
"Лесбиянка, что ли? – подумала она. – И что же те-
перь мне с нею делать?"
– Ты не хочешь меня! – взвизгнула та. – Посмот-
ри, какая я красивая, посмотри какая я стройная и ка-
кая у меня грудь!
Она сорвала с себя старенький халатик, схватила се-
бя за груди и стала теребить соски. Они ожили и затвер-
дели горошинами.
– Посмотри, какая я еще чувствительная. Я хочу люб-
ви! Я так хочу любви! – визжала она, а по ее щекам тек-
ли слезы.
Перепуганная Катя сдернула со стола скатерть и обер-
нула ею женщину:
– Тише, тише, не кричи, – просила она, – успокой-
ся. Все будет хорошо. Пойдем в кровать, тебе нужно от-
дохнуть.
Женщина притихла, обмякла и тихо ушла в свою ком-
нату. Она почти не слышно шептала:
– И ты не хочешь меня, никто не хочет меня. Нико-
му я не нужна!
Когда Катя закрыла за нею дверь, то схватилась за
голову:
– Боже, куда я попала! Да они здесь оба сексуально
озабоченные. Бежать, бежать отсюда. Сейчас позвоню Ни-
не. Пусть она со своим женихом заберет меня отсюда.
Но тут же подумала: "И куда я пойду? К Бепе уже не
удобно возвращаться. Что же делать? Поеду, наверное, я
домой. Уже немного подсобрала денег, да и за отцом со-
скучилась. Поеду домой".