4
Лучезарные иллюзии по поводу вновь обретенной свободы рассеялись к полудню, когда Жоан приехал за ней к Лидфордам. Он вызвал пожилую чету на пару минут и, перекинувшись с ними несколькими словами, довел Рейчел до машины. Это был красный спортивный "мерседес" с откидным верхом.
Жоан, крепко придерживая спутницу за локоть, запихнул ее в машину и повез домой. Рейчел с мрачным видом восседала на роскошном кожаном сиденье. Как он мог ворваться и забрать ее с собой, как нашкодившую школьницу!
Жоан бросил на нее короткий взгляд.
– Дыши глубже, а не то лопнешь от злости.
– Не желаю с тобой разговаривать!
– Я сделал это ради твоего же собственного блага.
Рейчел только крепче стиснула портфель, лежащий у нее на коленях, борясь с отчаянным желанием обрушить его на голову самовлюбленному тирану.
– Ты все испортил, – прошипела она. – Мы обсуждали очень серьезные вещи, когда ты вломился!
Жоан только хмыкнул, сосредоточившись на дороге, расстилавшейся перед ними. Прекрасные золотистые холмы послужили бы удачным фоном для сцен романтического фильма.
– Прости.
Прости?! Этот негодяй прервал важный разговор, зашвырнул ее в машину и теперь несется по дороге быстрее автогонщика! Никакими извинениями не оправдать такого поведения!
Жоан снова посмотрел на кипящую от возмущения спутницу.
– Ты должна чаще носить белое. Тебе очень идет этот цвет.
Так, теперь он решил быть обаятельным: сделаем все, лишь бы Рейчи не сердилась!
– Это зимний цвет, – проворчала она, оглядев свой ослепительно белый кашемировый кардиган. Теперь ей нравилось носить длинные и просторные вещи.
– Все равно тебе очень идет. Прекрасно подходит к цвету лица. Оно совершенно побелело от злости.
Снова закипая, Рейчел сжала кулаки.
– Будь так добр, – ее тон был ледяным, – будь так добр, опусти верх машины.
– Зачем, дорогая? Погода прекрасная. Загорай, наслаждайся солнцем.
– Я не на каникулах, – язвительно ответила Рейчел, тяжело дыша. Она старалась совладать со своими эмоциями, но это было нелегко. – Немедленно отвези меня назад!
– Отвезти тебя назад?
– Да, и побыстрее.
– Извини, но у меня другие планы на сегодня. Я думаю, что мы должны побыть вместе некоторое время. – Его золотистые глаза блеснули. – Наедине.
Вместе? Наедине? Последнее, что ей хотелось бы сделать. Это было равносильно пребыванию в камере пыток. Каждый разговор с Жоаном превращался для нее в сущее мучение.
– Пойми, у меня есть работа. Я должна ее делать. Ты не можешь вот так запросто приезжать и забирать меня.
– Но я же забрал!
– Это ничего не значит. У меня собственная жизнь, и я не хочу, чтобы она походила на идиотскую комедию.
Жоан вздохнул и покачал головой.
– Какой ужас! Если ты когда-нибудь соберешься в Португалию, я покажу тебе прекрасные произведения искусства, нечто лучшее, чем твои любимые комедии.
Рейчел горестно обхватила голову руками.
– Давай смейся над американской культурой! Скажи, что я темна и необразованна. Мультфильмы вместо оперы. Комиксы вместо книг. Гамбургеры и жареный картофель вместо изысканной кухни. Правильно я говорю?
Жоан улыбнулся.
– Правильно, дорогая, ты вроде бы ничего не упустила.
Рейчел решила, что он просто издевается над ней. Это был хороший способ наказать ее за утренний побег.
Она искоса взглянула на четко очерченный профиль Жоана, думая, как изменилось его лицо за десять лет. Он выглядел старше, мудрее… и еще красивее, чем был в двадцать два года. Даже гнев шел ему. И в пятьдесят лет этот мужчина будет неотразим, мелькнула нежданная мысль. Злость Рейчел постепенно таяла. На Жоана было невозможно долго сердиться. Когда они ругались в ее далеком детстве, достаточно было одной улыбки, чтобы она простила все прегрешения этому человеку.
– Что ты сказал Лидфордам? – примирительным тоном спросила она, накручивая темную прядь волос на указательный палец.
Жоан в это время был занят тем, что старался как можно лучше вписаться в поворот.
– Сказал, что тебе нужно срочно уехать, – пробормотал он. – Семейное дело, я сказал. Они поняли.
– Жоан, Лидфорды мои самые важные клиенты! Я не могу позволить себе потерять их.
– Не беспокойся. Твои самые важные клиенты никуда не денутся. Они мне должны кое-что, знаешь ли.
Рейчел не знала, сердиться ей или смеяться. Что бы она ни сказала, Жоан всегда находил ответ. Наконец она решила расслабиться и посмотрела в окно.
– Куда это мы направляемся?
– На побережье. Думаю, нам надо пообедать… и поговорить.
Да уж! Наверняка везет ее прямиком в казематы инквизиции.
– Мне нужно вернуться на работу, – упрямо повторила Рейчел.
– Ну конечно, – последовал хладнокровный ответ. – Конечно же ты вернешься туда на следующее утро.
Она сжала губы, подавив нервный смешок.
– Ты ударила меня, – продолжал Жоан.
– По руке.
– Ты ударила меня по руке.
Неожиданно на Рейчел напал безудержный смех – следствие нервного перенапряжения. Она фыркнула, не удержавшись.
– Да я тебя легонечко шлепнула.
– У меня след на руке до сих пор.
– Надо же, какая у тебя чувствительная кожа!
– Учти, в следующий раз я тебя перекину через колено и хорошенько отшлепаю. Посмотрим, у кого кожа чувствительней!
Предполагаемой жертве внезапно расхотелось смеяться.
– Не посмеешь.
– Попробуй, – прошептал он со странным огоньком в глазах. Так как ответа не последовало, Жоан продолжил: – И не смотри на меня так. Я не первый, кто тебя отлупит.
– Да, но тогда это был мой отец, – заметила Рейчел, почувствовав, как кровь приливает к щекам. – Давай сменим тему, – ледяным голосом произнесла она.
– Хорошо, дорогая, – кивнул Жоан. – Может быть, поговорим о зеленых насаждениях? Хотелось бы знать твое мнение по поводу того, как лучше подстригать кусты этой осенью. Также меня неимоверно интересует проблема эстетического сочетания садов и винных погребов.
– Побереги сарказм. Просто разверни машину, потому что я хочу домой.
– Домой? Ко мне домой?
– Ты меня прекрасно понял. Нечего придуриваться.
– Нет, я тебя не понял. Тебя вообще сложно понять. Ты беременна, не замужем, ты лжешь матери, что скоро состоится свадьба, чтобы она не волновалась.
Рейчел сжалась на сиденье, пытаясь заставить себя успокоиться, не обращать внимания на его слова. Жоан не услышал ничего из того, что ему было сказано.
– Рейчи, я принял решение относительно тебя.
Серьезный тон Жоана вывел, ее из оцепенения. Повернувшись к нему, она увидела, что его лицо выражает мрачную решимость.
– Какое решение?
– Об ошибке, которую я совершил много лет назад. О кануне того Рождества.
С тех пор как Теренс погиб, Жоан не говорил ни на полслова больше об автокатастрофе. Канун того Рождества… Рейчел замерла в ожидании продолжения.
– То, как я вел себя той ночью, непозволительно. Я позволил тебе принять вину на себя.
– Я настаивала на этом.
– Я был старше тебя. И я мужчина. Я поступил неправильно, и теперь настало время исправить ошибку.
– Нет!
– Это Теренс был виноват в автокатастрофе, а не ты.
– Я не понимаю, о чем ты говоришь.
– Ты все прекрасно понимаешь.
– Я вела машину и не справилась с управлением. Это я врезалась в дерево.
– Рейчи, машину вел Теренс. Я сидел с ним рядом, а ты была на заднем сиденье. – Каждое слово давалось Жоану с неимоверным трудном.
– Я не помню.
– Зато я помню! Рейчи, все эти годы мы никогда не вспоминали о той ночи. Не говорили о том, что мне следовало поддержать тебя и не позволить Теренсу сесть за руль, поскольку он…
– Он был моим братом!
– И моим лучшим другом. Но это не значило, что он был идеальным человеком. Рейчи, твои родители…
– Если ты откроешь им правду, я никогда больше не скажу тебе ни слова!
– Если ты уедешь отсюда, то так или иначе не сможешь со мной разговаривать. В чем же опасность?
Неприкрытый сарказм в голосе Жоана заставил ее похолодеть от ужаса. Нет, Жоан так не поступит! Он обещал, обещал ей много лет назад сохранить все в тайне. Он был согласен с тем, что родителей подкосит известие о том, что Теренс сильно пил.
– Отец идеализировал Теренса, – глухо обронила Рейчел. – Память о сыне драгоценна для него. Правда разрушит его жизнь.
– А как насчет тебя, Рейчи? Как насчет твоих отношений с отцом?
– Все хорошо. Мы разговаривали две недели назад. Я звонила ему, рассказала о своей работе. Он сказал, что любит меня, и после этого мы попрощались.
– Рейчи, он считает, что ты убила Теренса.
Жоан своими словами разрывал ей сердце.
Рейчел ощутила, как ее спина покрывается холодным, липким потом слабости и страха.
– Отец простил меня, – прошептала она.
– То, что я сделал, было неправильным. Я позволил твоим родителям поверить тебе. Я позволил им винить во всем тебя. Это был эгоистичный и трусливый поступок.
– Я не сержусь.
Жоан сжал зубы, его глаза горели гневом. На сей раз он негодовал на самого себя.
– Теренс никогда не позволил бы, чтобы тебя обвинили в этом. Твой брат перегрыз бы всем глотки, но защитил бы тебя.
Ее плечи поникли. Только бы не слышать этот голос, говорящий столь ужасные вещи!
– Тогда был канун Рождества, он просто решил немного повеселиться.
– Да, был канун Рождества. Мы с твоим братом много времени провели вместе до того, как встретили тебя. Он шутил, смеялся, рассказывал всякие забавные истории. Но он был пьян. И я тоже был пьян, Рейчи!
Жоан в отчаянии уставился на дорогу.
– Я потерял его, и я потерял тебя!
– Это неправда. Ты сделал то, о чем я тебя просила. Я ни о чем не жалею. Теренс… погиб ужасной смертью. Зачем было усугублять все, причинять лишнюю боль матери и отцу. Теренс был идеальным сыном. Скаутом. Потом прекрасным студентом. Лучшим, он всегда был лучшим…
Рейчел умолкла, вытирая слезы. Комок в горле мешал ей говорить.
– А в пятнадцать лет он спас тонущего ребенка. Река разлилась в то лето, помнишь? Мальчик не мог выбраться, пока Теренс не пришел ему на помощь. Он никогда долго не раздумывал. Прыгнул в воду и вытащил мальчика.
Она со слезами на глазах посмотрела на Жоана.
– Теренс был героем. Моим героем. Я не хотела, чтобы все хорошее, что он сделал, умерло вместе с ним.
Пока она говорила, машина остановилась около уютного ресторанчика.
– Ты пьешь кофе без кофеина, – заявил Жоан.
Как ни странно, впервые после того несчастного случая между ними протянулась ниточка понимания. Они в молчании уселись за столик на открытой террасе. Рейчел не собиралась заказывать кофе. Но, глядя на Жоана, передумала.
– Последние исследования показали, что немного кофеину не повредит ребенку.
– Ты уже выпила чашку за завтраком. Так что можешь легко воздержаться от второй.
Жоан внимательно изучил меню и решил, что Рейчел пойдут на пользу фруктовый сок или замороженный йогурт.
Как это на него похоже! Он всегда пользовался силой и авторитетом, как какой-нибудь средневековый деспот.
– Извини, – сказала Рейчел, стараясь не разозлить его снова. – Я в состоянии сама решить, что мне пить.
– Очень хорошо. Закажи молоко. – Жоан захлопнул меню и жестом подозвал официантку. – Я возьму эспрессо.
– Чашечку кофе, пожалуйста, – мило улыбнулась Рейчел подошедшей девушке.
– Без кофеина, – добавил Жоан, бросив на спутницу строгий взгляд. – И еще она съест сандвич и салат.
Официантка с интересом посмотрела на Жоана.
– Сандвич с кальмарами?
– Нет, с индейкой.
Приняв заказ, официантка удалилась.
– Жоан, ты не можешь делать все за меня! – воскликнула Рейчел.
– Но я же делаю, – произнес он со своим обычным апломбом, разглаживая на коленях салфетку. – Тебе нужно хорошо питаться. Ребенку нужно хорошо питаться. Ты слишком тощая.
– Жоан, это не твой ребенок.
– Наверняка. Если бы я сделал тебе ребенка, то уж как-нибудь это запомнил бы.
Господи, что он такое говорит! Рейчел непроизвольно сжала колени под столом.
– Я бы тоже не забыла, – пробормотала она себе под нос.
Он улыбнулся, но в его глазах не было ни тени улыбки.
– Почему ты не предохранялась?
– Жоан, это очень личный вопрос.
– Я хочу знать.
– Жоан!
– Я хочу знать, забыла ли ты об этом один раз или не предохраняешься никогда…
– Нет! – Ее громкий возглас заставил Жоана замолчать. Он знал, как влезть в самую душу.
– Я не… Просто презерватив порвался.
Жоан недоверчиво покачал головой.
– У меня никогда не было проблем с презервативами.
Рейчел ощутила, как краска смущения заливает лицо. Ей совсем не обязательно было что-либо знать о сексуальной жизни Жоана.
– Видишь ли, это не я надевала презерватив, откуда мне было знать, что с ним что-то не в порядке.
Жоан снова покачал головой, постукивая пальцами по столу.
– Идиот.
– Что?
– Этот твой друг.
– Брайс.
– Брайс – идиот. – При этих словах его брови нахмурились. – Нормальный мужчина всегда сначала убедится в том, что… – Тут он перехватил ее недоуменный, растерянный взгляд. – Рейчи, я понимаю, что все это очень деликатные вещи, но…
Она, кажется, и так уже покраснела с головы до пят. Дотянувшись до стакана с водой, Рейчел сделала большой глоток.
Но Жоан все-таки завершил свой монолог.
– Но презерватив, знаешь ли, не космический корабль и пользоваться им несложно. Мужчина всегда поймет, если что-то не так.
– Очень хорошо. – Рейчел покачала стакан, якобы любуясь кубиками льда в прозрачной воде. – Спасибо за урок, Жоан.
К ее удивлению, он рассмеялся.
– Как ты можешь смеяться… – возмутилась она, но осеклась, встретив ласковый взгляд.
– Просто не в силах сдержаться, Рейчи. Я никогда не встречал никого, подобного тебе.
– Я так думаю, что это комплимент, – проворчала молодая женщина, глядя на приближающуюся официантку.
Испытав неожиданный приступ голода, Рейчел с удовольствием принялась за сандвич с авокадо и индейкой. Она никогда бы не призналась в этом Жоану, но, кажется, он всегда знал, что для нее лучше всего.
5
– Расскажи мне об отце ребенка, – потребовал Жоан, когда они, покинув ресторанчик, прогуливались по песчаному пляжу.
– Нет.
– Почему?
Да, Жоан так просто не отстанет. Рейчел не встречала еще человека более настойчивого.
– Потому что эта информация не имеет для тебя никакой ценности.
Дул прохладный ветерок. По волнам бежали белые барашки. Жоан нагнулся и поднял с песка камешек. Ветер раздувал тонкую ткань его рубашки, как парус.
– Ответь мне.
Ответить ему… Как будто она занималась чем-либо другим с тех самых пор, как появилась в Санта-Розе!
Жоан, должно быть, подметив недовольное движение ее губ, хмыкнул и изо всех сил швырнул в море то, что недавно нашел.
Когда Рейчел перевела взгляд на своего спутника, она увидела, что жесткие морщины на его лице разгладились, оно стало более спокойным и сосредоточенным. Глаза перестали гневно пылать. Теперь в них таилась улыбка.
Как можно было быть настолько глупой, чтобы решить, будто Брайс похож на Жоана? – недоумевала Рейчел. Может, ее случайный любовник и был темноволосым, привлекательным и высоким, но в нем не было ни на грош силы и властности Жоана.
– А что именно тебе интересно о нем узнать? – спросила Рейчел, надеясь, что голос звучит достаточно естественно.
– Прежде всего, чем он занимается.
Странно, что Жоан начал именно с этого. Казалось, он может легко составить представление о человеке, зная лишь его имя и фамилию.
– Работает в банке в Бостоне.
– Полагаю, он преуспевает?
– Вероятно.
– Привлекателен?
Да, если вам нравятся высокие, темноволосые и стройные мужчины, мрачно подумала Рейчел.
– Он довольно хорош собой.
– Темпераментный?
– Жоан, что ты имеешь в виду? Что презерватив порвался из-за того, что секс был столь великолепен?
– А он был таким?
– Нет! – В который раз за этот день Рейчел залилась краской. Она чувствовала себя полной дурой. Что за прекрасная тема для того, чтобы обсуждать ее с Жоаном! Однако, решив, что терять все равно уже нечего, тихо ответила: – Ну, я думаю, что он был неплох. Да, вполне удовлетворителен.
– Вполне удовлетворителен? – с удивлением глядя на нее, переспросил Жоан. – Это все, что ты можешь сказать? От этого человека, твоего возлюбленного, ты зачала ребенка. Я надеялся, ты скажешь нечто большее, чем "удовлетворительно".
– Брось, Жоан. Давно пора смотреть на вещи трезво. Не всем дано наслаждаться прекрасным сексом. Некоторые могут, некоторые – нет. А в некоторых… – Рейчел глубоко вздохнула и продолжила: – в некоторых так мало огня, что они вовсе не рвутся постоянно быть вместе.
– И поэтому ты и Брайс не вместе, да? – гневно произнес Жоан. – Ты разорвала с ним отношения только потому, что в нем было мало огня?!
Разорвала отношения? Рейчел невольно поморщилась. Не было никаких отношений, только ее дурацкие заблуждения по поводу романтики, мужчин и секса.
– Жоан, взгляни на себя со стороны, пожалуйста. Ты сейчас выглядишь, как миссис Рикерд, которая делает выговор ученикам за то, что они не выполнили домашнее задание.
– Это та самая учительница, которая выставила тебя однажды из класса?
– Я не приносила мышь в класс. Это сделала Сью. А учительница мне не поверила.
– Рейчи, мы сейчас говорим не о миссис Рикерд, а о Брайсе.
Да, как раз о том, о чем ей меньше всего на свете хотелось говорить. Жоана и Брайса не объединяло, как оказалось, ничего, кроме возраста и внешности. Неважно, сколько еще вопросов задаст Жоан, все равно ему никогда не понять и мотивов поведения Брайса.
– Тем не менее это не я принесла мышь, – упрямо повторила Рейчел. Жоан ничего не ответил, и она решила уточнить: – Понимаешь, все это были только слухи.
– Рейчи Маггз, ты неисправима! Я тут пытаюсь говорить с тобой о серьезных вещах, а ты выскальзываешь, как угорь. Ты что думаешь, я не знаю эти твои штучки!
– Надо же, как ты стал хорошо говорить по-английски! Я и не думала, что ты выучил столько слов!
– Рейчи!
Она с облегчением услышала, что Жоан, кажется, больше не сердится. Он был единственным человеком, чье мнение хоть что-то для нее значило.
К добру это или к худу, но Рейчел все еще хотела, чтобы Жоан думал о ней хорошо. Этот человек был не только частью ее прошлого. Ей было все равно, поддержит ли кто-нибудь ее решение, будет ли кто-нибудь с ней согласен. Главное, чтобы Жоан принял ее сторону!
Словно услышав эти мысли, он неторопливо повернулся, взял руку Рейчел в свои ладони и поднес к губам.