Ей снилась смерть - Нора Робертс 12 стр.

Ева редко приходила сюда, а вот Рорк очень любил бывать в библиотеке. По вечерам он часто устраивался в одном из этих кресел – вытянув длинные ноги, с книгой в руках и бокалом бренди, стоящим на подло­котнике. Чтение помогало ему расслабиться, он сам как-то сказал ей об этом. Ева знала, что этой привы­чкой Рорк обязан одному далекому детскому впечатле­нию. Однажды малолетний оборвыш из трущоб Дубли­на нашел на улице замызганную и растрепанную книгу со стихами Йитса, и это перевернуло всю его жизнь.

Ева пересекла библиотеку, подошла к стенному шкафу и распахнула дверцы, щедро инкрустированные малахитом и ляпис-лазурью. За ней находился тот са­мый знаменитый компьютер. Включив его, Ева дала команду проверить все содержание библиотеки на пред­мет произведений Йитса. По экрану побежали строчки. "Йитс, Элизабет? Йитс, Уильям Батлер?" – уточнил компьютер. Ева нахмурилась.

– Откуда, черт возьми, мне знать?! – вслух прого­ворила она и ввела уточняющую команду: "Ирландский поэт".

"Йитс, Уильям Батлер, – сообразила машина. – Идет поиск… "Странствия Оссиана", сектор D, пятая полка. "Кетлин, дочь Хулиэна", секция D…

Ева остановила поиск, задумчиво почесала нос и ввела новую команду: "Найти произведения Йитса, ко­торые отсутствуют в собрании".

"Ведется поиск…" – послушно откликнулся ком­пьютер.

Дурацкая идея! У Рорка наверняка есть все до еди­ной книжки этого чертова Йитса! От злости на саму себя Евы сжала руки в кулаки.

– Лейтенант! – раздался голос за ее спиной. От неожиданности она едва не подпрыгнула и, обер­нувшись, увидела стоявшего позади нее Соммерсета.

– Черт! Я ненавижу, когда вы так делаете!

Старик-дворецкий смотрел на нее пустыми глазами. Ему было известно, что Ева действительно ненавидит, когда он бесшумно подходит сзади и пугает ее невин­ным обращением. Но именно по этой причине он так и поступал.

– Помочь вам найти какую-нибудь книгу? Хотя, откровенно говоря, я не знал, что вы читаете что-ни­будь еще, кроме полицейских рапортов и пособий по криминалистике.

– Послушайте, приятель, я имею полное право здесь находиться! – вся кипя, огрызнулась Ева. Из-за того, что старик застал ее в библиотеке, она почему-то почувствовала себя виноватой. – И ваша помощь мне не нужна.

"В библиотеке имеются все произведения автора Йитса, Уильяма Батлера, – доложил тем временем ком­пьютер. – Выдать список и месторасположение книг?"

– Нет! Так я и знала, черт побери!

– Интересуетесь Йитсом, лейтенант? – не скрывая удивления, спросил Соммерсет, подойдя поближе и глядя через плечо Евы на экран компьютера.

В приоткрытую дверь библиотеки проскользнул Галахад, потерся о ноги Евы, а затем вспрыгнул на диван, стоявший у окна, и уставился в ночь таким взглядом, как если бы она безраздельно принадлежала ему.

– Ну, и что из того?

Соммерсет лишь вздернул брови.

– И что же конкретно вас интересует? Сборник или какое-то определенное стихотворение?

– А вы что, из библиотечной полиции? – с вызо­вом осведомилась Ева.

– Дело в том, что эти книги представляют собой большую ценность, – холодно и церемонно ответил дво­рецкий. – Многие из них являются первыми издания­ми и весьма редки. Если же вас интересует творчество Йитса, то все его книги вы найдете на дисках в элек­тронной библиотеке. Полагаю, этот метод чтения явля­ется для вас более привычным.

– Я не собираюсь ничего читать, – сдалась нако­нец Ева. – Я просто хотела выяснить, может, у Рорка нет какой-нибудь книги. Тогда я могла бы подарить ему ее. Но у него, черт побери, похоже, есть все! И что же мне теперь делать прикажете?

– В каком смысле?

– В смысле Рождества, старый вы болван! – Злая и взъерошенная, Ева повернулась к компьютеру и вы­ключила его.

Соммерсет сложил губы трубочкой и задумался.

– Значит, вы хотели купить книгу Йитса в качестве рождественского подарка для Рорка?

– Да, именно это входило в мои планы, которым, как видно, не суждено осуществиться.

– Послушайте, лейтенант…

– Что вам еще?

Иногда некоторые слова и поступки Евы трогали Соммерсета за душу, и это раздражало его. Но что тут поделаешь! Несмотря ни на что, он уважал эту женщи­ну и всегда помнил, как однажды она едва не лишилась жизни, спасая его. От этого они оба ощущали нелов­кость друг перед другом.

– У него до сих пор нет первого издания "Кельт­ских сумерек" Йитса.

Гнев Евы улегся, но подозрительность осталась, и она явственно читалась во взгляде, который она броси­ла на старика.

– Что это еще такое?

– Это сборник прозы.

– И этот парень, Йитс, ее написал?

– Да.

Какая-то маленькая и довольно гадкая часть Евы нашептывала ей пожать плечами, развернуться и уйти, но она, сжав по привычке руки, лежавшие в карманах, в кулаки, осталась стоять на месте.

– Но компьютер утверждает, что у Рорка есть все.

– Да, эта книга есть в его библиотеке, но – не пер­вое издание. А Йитс имеет для Рорка особое значение, думаю, вам об этом известно. В Дублине живет мой хо­роший знакомый, торговец раритетными изданиями. Если хотите, я могу связаться с ним и узнать, сумеет ли он достать эту книгу.

– Только не краденую! – твердо заявила Ева. – А то знаю я ваших "знакомых". Все должно быть законно!

– Я ничего такого и не имел в виду. Но учтите, это будет весьма не дешево. – На губах Соммерсета заигра­ла тонкая улыбка. – И, разумеется, придется доплатить за то, чтобы книга была доставлена до Рождества. Но это – ваша вина, сами дотянули до последнего момента.

Ева поморщилась, однако сделала вид, что не слы­шала последней фразы.

– Хорошо, – кивнула она, – если ваш знакомый сможет достать книгу, я ее куплю. – Она помолчала и неохотно добавила: – Спасибо.

Соммерсет церемонно наклонил голову, дождался, пока Ева выйдет из библиотеки, и широко ухмыльнулся.

"Вот до чего доводит любовь, – с горечью думала тем временем Ева, спускаясь на лифте к своей спаль­не. – Приходится иметь дело с самой большой занозой в собственной заднице! И если этот старый мешок с костями выполнит свое обещание, я, ко всему прочему, окажусь у него в долгу. Какой ужас! Лучше умереть!"

Двери лифта открылись, и перед Евой предстал Рорк с широкой улыбкой на своем лице падшего анге­ла. В его невыносимо голубых глазах светилось удо­вольствие. Что ж, ради этого и умереть не страшно…

– А я и не знал, что ты уже вернулась домой.

– Да, я тут… всякими пустяками занималась. – Ева пристально посмотрела на него: этот взгляд был ей очень хорошо знаком. – С чего это у тебя такая хитрая физиономия?

Рорк взял ее за руку и втащил в комнату.

– Ну, как? – спросил он, обводя спальню рукой.

Их кровать стояла на возвышении в просторной нише, расположенной в глубине комнаты, рядом с боль­шим окном. И теперь прямо перед этим окном стояла огромная елка. Раскинув вокруг зеленые лапы, она но­ровила проткнуть своей верхушкой высоченный пото­лок спальни.

Ева растерянно моргнула.

– Большая… – пробормотала она – ничего лучше ей на ум не пришло – и осторожно приблизилась к де­реву.

Елка была, наверное, не меньше четырех метров в высоту. Если ночью, когда они с Рорком будут спать, она свалится, то раздавит их, как муравьев.

– Надеюсь, она установлена надежно? – Ева втя­нула носом воздух. – Здесь пахнет, как в лесу. Но на нее, наверное, еще нужно повесить игрушки?

– А как же иначе! – Подойдя к Ере, Рорк обнял ее сзади за талию и привлек к себе. – А уж гирляндами с лампочками я украшу ее самолично.

– Ты? Сам? – изумилась Ева.

– Конечно! Это же мужская работа, – самодоволь­но ответил Рорк и поцеловал ее в шею.

– Кто это сказал?

– Так говорят все женщины на протяжении многих веков. Потому что им не хочется связываться с этим делом. Вы уже не на службе, лейтенант?

– Вообще-то я собиралась перекусить, а потом еще покопаться в компьютере. – В этот момент губы Рорка подобрались к мочке ее уха, и Ева испытала легкое головокружение. – Я хотела узнать, не прислала ли мне Мира психологический портрет преступника.

Рорк немного наклонил набок ее голову, чтобы по­добраться к шее, и глаза Евы полузакрылись. А когда его ладони накрыли ее груди, сознание Евы заволокла туманная дымка.

– Затем мне необходимо написать и отправить на­чальству рапорт…

Пальцы Рорка стали поглаживать ее соски, и тут Ева не выдержала. Чувствуя, как внизу ее живота разлилась горячая волна, она повернулась к Рорку лицом, запус­тила пальцы в его волосы и, притянув его голову к себе, впилась в губы. Из груди Рорка вырвался стон удоволь­ствия. Его руки опустились и легли на ее ягодицы.

– Пойдем, – прошептал он.

– Куда? – так же шепотом спросила она.

– Увидишь!

Не выпуская Еву из объятий, Рорк стал подталки­вать ее по направлению к лифту.

Она не помнила, как они оказались в гостиной. Здесь царил полумрак, а на широкой софе раскинулось что-то большое и белое. Присмотревшись, Ева поняла, что это роскошная меховая шуба. Рорк обнял ее за плечи.

– Не хочешь примерить?

– Что это? – заморгала Ева.

– Шуба.

Она посмотрела на мужа растерянным взглядом.

– Это я вижу. Но из чего она – из норки?

– Из соболя. Позволь, я тебе помогу.

Ева вознамерилась было накинуть шубу, но Рорк отрицательно покачал головой.

– Нет-нет, это лучше надевать на голое тело.

– У тебя сегодня какое-то странное настроение… – пробормотала Ева, но покорно начала расстегивать блузку.

Рорк провел руками по ее голым плечам и, стащив блузку с рук Евы, отбросил ее в сторону.

– Да, у меня настроение… соблазнить собственную жену. Не торопясь.

По телу Евы волной разливалось горячее желание.

– Похоже, меня не нужно соблазнять, – прошеп­тала она.

– Это нужно мне. Сядь.

Он посадил ее на стул, наклонился и принялся сни­мать с нее туфли. Закончив с этим, он распрямился, привлек ее к себе, и их губы снова слились в глубоком и долгом поцелуе. Все мышцы Евы расслабились, тело стало словно ватным.

Рорк быстро расстегнул на ней брюки, и они бес­форменной грудой упали к ее ногам. Теперь Ева стояла совершенно обнаженной.

– Что же со мной творится? Чем чаще мы занима­емся любовью, тем больше я тебя хочу! – сказал Рорк. – Просто колдовской круг какой-то!

Ева прижалась щекой к его груди.

– И со мной то же самое! – прошептала она. – С тех пор, как мы с тобой встретились, я будто с ума со­шла.

– Мы оба сошли с ума, – проговорил Рорк и на­бросил соболью шубу на обнаженные плечи жены. За­тем он поднял ее на руки и осторожно, словно величай­шую в мире драгоценность, понес на софу…

После того как тело Евы в последний раз яростно выгнулось под ним, пронзенное огненной волной ор­газма, Рорк, тяжело дыша, откинулся набок и лежал так несколько минут, глядя в ночную темноту. Услышав, что дыхание жены выровнялось, он поцеловал ее в плечо и прикрыл шубой обнаженное тело любимой. Ответом ему было лишь мирное посапывание.

Ласково улыбнувшись, Рорк прошел в дальний конец гостиной, где находилась дверь в ванную комна­ту, открыл ее и пустил горячую воду в джакузи. Он решил, что это поможет Еве взбодриться. После этого он подошел к бару, достал бутылку шампанского и, вы­тащив из нее пробку, поставил в ведерко со льдом. Затем Рорк вернулся к софе, поднял спящую жену на руки и понес в ванную.

– Я не сплю, – тут же откликнулась она, но таким сонным голосом, что Рорк понял: она говорит это еще во сне.

– Если сейчас я тебя не разбужу, и ты не сделаешь то, что собиралась, завтра утром ты съешь меня с по­трохами. Так что просыпайся, милая, – ласково прого­ворил он и опустил ее в горячую воду, кипящую тыся­чами воздушных пузырьков.

Ева взвизгнула, но уже через несколько секунд бла­женно застонала.

– О господи, как бы мне хотелось поселиться в этой ванне и провести в ней как минимум неделю!

– Возьми отпуск, мы с тобой отправимся в Альпы, и ты сможешь мокнуть в ванне до тех пор, пока не по­кроешься с головы до пят противными розовыми мор­щинками.

Рорк говорил шутливо, но на самом деле он хотел этого больше всего на свете – увезти ее подальше от­сюда, чтобы она окончательно поправилась, восстано­вилась и пришла в себя. Однако Рорк прекрасно пони­мал: он скорее уговорит ее поцеловаться взасос с Соммерсетом, чем взять отпуск и уехать с ним в Альпы. Представив себе эту картинку, он невольно улыбнулся.

– Задумал какую-нибудь грязную шутку? – лениво спросила Ева.

– Да, грязную, но очень смешную. – Рорк протя­нул ей высокий бокал с холодным шампанским, взял свой и тоже забрался в ванну.

– Учти, мне нужно работать, – предупредила его Ева.

– Знаю, – сказал он и резко выдохнул, на секунду погрузившись в воду с головой. – Через десять минут я тебя отпущу.

Сочетание огненно-горячей воды и ледяного шам­панского представляло собой слишком большой со­блазн, устоять перед которым Ева была просто не в со­стоянии.

– Знаешь, – заговорила она, – до того, как ты по­явился, мои перерывы в работе состояли только из чашки отвратительного кофе и… еще одной чашки от­вратительного кофе.

– Знаю, – откликнулся Рорк. – И ты по-прежнему пьешь чересчур много… отвратительного кофе. – За­крыв глаза, он погрузился в воду чуть глубже и блажен­но застонал. – Согласись, такой способ расслабиться гораздо эффективнее.

– С этим трудно спорить. – Ева с досадой почувст­вовала, что расслабиться до конца ей все-таки не удает­ся. – Боюсь, он не даст мне слишком много времени, Рорк. Он действует очень быстро.

– Сколько времени у тебя в запасе?

– Мало. Слишком мало!

– Ты справишься, я уверен. Ты – лучший коп из всех, кого я знал, а знал я, ты уж мне поверь, очень и очень многих.

Задумчиво наморщив лоб, Ева смотрела на свет сквозь свой бокал.

– Им движет не ненависть. Не жажда наживы. И не стремление отомстить. В том-то и беда, что я не могу определить мотивы его действий. Тогда мне было бы гораздо легче.

– Любовь. Единственная любовь.

Ева чуть слышно выругалась.

– "Моя единственная любовь…" Но ведь не может же у человека быть двенадцать… "единственных любовей"! Или как там нужно говорить – "любвей"?

– Ты рассуждаешь с позиции рационализма. Ты ис­ходишь из того, что мужчина не может любить двенад­цать женщин с одинаковой страстью. А он – может.

– Если только у него вместо сердца – член!

Рорк засмеялся и открыл один глаз.

– Моя дорогая Ева, да будет тебе известно, у мно­гих мужчин два эти органа неразделимы. И физическая привлекательность женщины зачастую порождает в душе мужчины весьма утонченные эмоции. Ты, по-моему, не учитываешь одну простую вещь: не исключе­но, что он искренне считает, будто каждая из этих жен­щин – его единственная и вечная любовь. И если они сами с этим не согласны, у него остается единственный способ убедить их в этом – отнять их жизни.

– Я думала о такой возможности. Но все равно этого недостаточно, чтобы у меня в мозгу возникла полная картина происходящего. Он любит то, что ему недоступно, а то, что становится доступно, уничтожа­ет? Так, что ли? – Она раздраженно дернула плечом. – Ненавижу весь этот символизм! Он все ставит с ног на голову.

– Но, согласись, ему нельзя отказать в артистиз­ме, – заметил Рорк.

– Да, он любит театральные эффекты. Именно на это я и рассчитываю. Рано или поздно это пристрастие сослужит ему плохую службу, и вот тогда я схвачу эту грязную тварь, этого сумасшедшего Санта-Клауса и бро­шу его в клетку. А пока мне нельзя терять времени, – закончила Ева и вылезла из ванны.

Едва она успела завернуться в толстое махровое полотенце, как послышался звонок ее мобильного теле­фона.

– Черт! – выругалась она и, оставляя за собой мок­рые следы, кинулась в гостиную.

Подбежав к своей одежде, беспорядочной грудой валявшейся на полу, Ева схватила брюки, вынула теле­фон из кармана и включила связь.

– Даллас слушает, – резко бросила она.

– Лейтенант Даллас? Это центральная диспетчер­ская. Примите сообщение: МПТ, Хьюстон, 432, квар­тира 6Е. Доложите обстановку немедленно после при­бытия на место.

– Поняла. МПТ, черт побери… – Ева провела сво­бодной рукой по мокрым волосам. – Диспетчерская, свяжитесь с сержантом Делией Пибоди и вызовите ее на место преступления.

– Будет сделано. Конец связи.

– МПТ? – озадаченно повторил Рорк. – Что это такое?

– Место преступления с трупом. – Ева отбросила полотенце в сторону и принялась торопливо натягивать брюки, но вдруг замерла. – Дьявол… Тысяча чертей! Да ведь это же квартира Донни Рэя! Я только сегодня с ним говорила!

Донни Рэй очень любил свою мать. Это была первая мысль, которая пришла в голову Евы, когда она увидела его тело. Оно лежало на кровати, увитое зеленой гир­ляндой, на которой поблескивали искорки золотой фольги. Его волосы были тщательно расчесаны и рас­правлены на подушке. Глаза закрыты, накладные рес­ницы, которых не было еще несколько часов назад, были накрашены тушью золотистого цвета. В тон им была и губная помада. А на правом запястье, чуть выше того места, где кожа была слегка повреждена, красовал­ся толстый браслет с тремя красивыми позолоченными птичками.

– Три зимородка, – послышался за спиной Евы голос ее помощницы. – Черт, Даллас, как же так?!

– Пол жертвы – другой, но декорации прежние, – проговорила Ева бесцветным голосом и отошла в сто­рону, чтобы не мешать бригаде криминалистов делать свое дело. – А следовательно, на его теле должна быть татуировка и следы сексуального насилия. На запястьях и ногах – кровоподтеки, оставленные веревками, как и на телах предыдущих жертв. Нам нужно получить диски охранной системы видеонаблюдения, если тако­вая здесь имеется.

– Он был симпатичным парнем, – еле слышно пробормотала Пибоди.

– Теперь он мертвый парень. Принимайтесь за ра­боту, сержант.

Пибоди напряглась, расправив плечи.

– Слушаюсь, босс, – деревянным голосом отклик­нулась она.

Татуировка была обнаружена на левой ягодице уби­того. А также – явные следы насильственной содомии. Ева почувствовала, как у нее подкатило к горлу, но не подала вида. Она произвела осмотр места преступле­ния, отправила двух сотрудников опрашивать всех жиль­цов подъезда, а затем велела упаковать тело в пластико­вый мешок и отправить в морг.

– Нужно проверить записи его разговоров, – обра­тилась она к Пибоди. – Составьте полный список кон­тактов, а потом поезжайте в агентство "Только для вас" и получите всю информацию о нем. Я хочу как можно скорее получить имена кандидатур, которые подобрала для него наша сладкая парочка.

Убедившись, что тело упаковали, Ева прошла ко­ротким коридорчиком, который вел в ванную комнату, и толкнула дверь. Все здесь – кафельные стены и пол, хромированные краны – сияло, как новенькое.

– Судя по всему, наш клиент и тут все отдраил на совесть, – констатировала она. – Донни Рэй не слиш­ком заботился о чистоте.

– Он не заслуживал такой смерти.

– Никто не заслуживает такой смерти, – отрезала Ева и обернулась. – Я знаю, он вам понравился. Мне, в общем, тоже. А теперь отбросьте все это в сторону, по­скольку наши чувства ему уже не помогут. Он мертв, а мы с вами должны собрать здесь максимум информа­ции для того, чтобы не потерять еще одного невинного человека.