Наказание смерть - Нора Робертс 2 стр.

Ева промолчала и взъерошила свои коротко стрижен­ные каштановые волосы. Между тем полицейские откры­ли двери, чтобы выкатить тело Коли наружу, и в клуб на несколько мгновений ворвался хаос уличных звуков. Движение становилось все более напряженным, машины газовали и обменивались короткими нетерпеливыми гуд­ками.

– Да, я злюсь, – наконец согласилась Ева, – но это не имеет значения. Когда ты был здесь в последний раз?

– Давным-давно, даже не припомню. Клуб исправно работал, приносил прибыль, так что поводов для моего личного вмешательства не было.

– Кто здесь управляющий?

– Ру Маклин. Я предоставлю тебе информацию и о ней тоже.

– Не затягивай с этим, пожалуйста. Хочешь пройтись по всему клубу?

– Не имеет смысла. Я был здесь так давно, что уже не помню, как выглядело это место. Но у меня где-то были фотографии. Я их обязательно найду, и тогда уж вернусь сюда и внимательно все осмотрю. Надеюсь, меня сюда пустят?

– Я предупрежу своих людей. Что тебе, Пибоди? – обернулась Ева к своей помощнице, которая явно хотела что-то сказать, но не осмеливалась помешать разговору начальницы с мужем.

– Лейтенант, я связалась с начальником подразделе­ния, в котором служил убитый. Они собираются послать своего человека к его родным, чтобы сообщить им о слу­чившемся, и спрашивают, не хотите ли вы к ним присо­единиться.

– Да, пусть подождут меня. Я уже выезжаю. Мне по­ра, – обернулась она к Рорку.

– Ну и работенка у вас, лейтенант! Не завидую я вам, – пробормотал тот. Видя, что жена нуждается в под­держке, он взял ее ладони и крепко сжал их. – Держись, Ева, а я постараюсь раздобыть для тебя всю необходимую информацию и как можно скорее.

Сказав это, он направился было к дверям, но Ева окликнула его:

– Рорк!

– Да? – обернулся он.

– Мне очень жаль, что с твоим клубом такое сотво­рили.

– А-а! – Рорк махнул рукой. – Это всего лишь дерево и стекло. На свете такого добра навалом.

– Переживает, – негромко пробормотала Ева, прово­жая мужа взглядом.

– Что вы сказали, лейтенант?

– Кто-то перешел Рорку дорогу, и ему это с рук не сойдет. Рорк такие вещи не прощает. Ладно, Пибоди, по­шли. Нас ожидает встреча с женой убитого, и, поверь, это будут тяжкие минуты.

Семья Коли обитала в невысоком и не слишком при­влекательном здании в Истсайде. Ева подумала, что обыч­но в таких районах селятся либо молодые семейные пары, либо отошедшие от дел старики. Место, недостаточно фе­шенебельное для состоятельных людей, но и не трущоба. Дом был хоть и не новым, но вполне аккуратным и чис­теньким – судя по всему, не так давно он подвергся гене­ральному ремонту. Дверь подъезда запиралась на кодовый замок.

Наметанный взгляд Евы сразу же определил двух по­лицейских – женщину и мужчину, поджидавших ее возле подъезда. Она припарковала машину у обочины и поста­вила на приборную доску мигалку, чтобы коллеги из до­рожной полиции не утруждали себя выписыванием штра­фа за стоянку в неположенном месте.

Женщина была стройной, с волосами до плеч. Два ост­рых локона лежали на ее щеках, как лезвия кривых кин­жалов. На ней был дорогой строгий костюм темно-синего цвета и темные очки. Судя по туфлям на высоком каблуке, она занималась кабинетной работой. "Начальница", – безошибочно определила Ева.

Мужчина был широк в плечах, хотя и с небольшим брюшком; в волосах обильно серебрилась седина. На но­гах у него были ботинки полицейского образца – тяже­лые, с толстыми подошвами и начищенные до блеска. Пиджак был ему узковат, рукава обмахрились. "Вете­ран", – подумала Ева. Мужчина ей сразу понравился – лицо его было спокойным и собранным.

Женщина выступила вперед и протянула Еве руку.

– Лейтенант Даллас? Я вас узнала. Вас часто показы­вают в выпусках теленовостей. – В ее голосе прозвучала нотка то ли зависти, то ли упрека. – Я – капитан Рот из сто двадцать восьмого отдела. А это, – сержант Клуни, мой подчиненный. Мы приехали выразить соболезнова­ния вдове нашего убитого товарища.

– Спасибо за то, что подождали нас. Познакомьтесь, это моя помощница, сержант Пибоди.

– На каком этапе находится ваше расследование, лей­тенант?

– Сейчас телом детектива Коли занимаются патолого­анатомы, делу придан статус первостепенной важности. После того как о случившемся будут поставлены в извест­ность близкие погибшего, я немедленно приступлю к под­готовке отчета. – Ева на секунду умолкла, дожидаясь, по­ка мимо проедет ревущий автобус. – А пока, капитан Рот, мы имеем только тело погибшего сотрудника полиции, которого, судя по всему, рано утром в стриптиз-клубе зверски забили до смерти бейсбольной битой.

– Ограбление?

– Маловероятно.

– Каков же в таком случае мотив? Что вы об этом ду­маете?

В груди Евы зашевелилось негодование, которое, как она знала, непременно вырвется наружу, если не взять се­бя в руки.

– У меня пока не сложилось определенное мнение на этот счет, – ответила она. – И вообще, капитан Рот, что вы предпочитаете: стоять на улице и допрашивать меня или прочитать подробный отчет, который я подготовлю в ближайшее время?

Рот хотела было возмутиться, но передумала.

– Намек понят, лейтенант. Буду с вами откровенна. Детектив Коли работал в моем отделе на протяжении мно­гих лет, и я хочу, чтобы мы сами расследовали это убий­ство.

– Я понимаю ваши чувства, капитан, и смею заверить вас, что буду проводить расследование со всей возможной тщательностью.

"Да сними же ты эти чертовы очки! – подумала Ева про себя. – Я хочу видеть твои глаза!"

– Вы, конечно, можете попробовать и, возможно, добьетесь, чтобы расследование передали вам, – добави­ла она. – Но я тоже буду с вами откровенна и предупреж­даю, что я его так просто не отдам. Сегодня утром я стоя­ла над телом Коли и видела, во что его превратили. Уве­ряю вас, я горю желанием поймать убийцу не меньше, чем вы.

– Капитан! – вступил в разговор сержант Клуни, положив руку на локоть Рот. От уголков его светло-голубых глаз разбегались морщинки, и от этого лицо Клуни выгля­дело усталым и располагало к доверию. – Лейтенант! – Он поочередно посмотрел на женщин. – Сейчас все мы находимся во власти эмоций, и это вполне понятно. Но у нас есть работа, которую мы обязаны выполнить.

– Ты прав, Арт, ты прав. Давайте покончим с этим. – Капитан Рот подошла к подъезду и открыла замок с помо­щью универсального полицейского ключ.

Клуни повернулся к Еве.

– Лейтенант, – нерешительно заговорил он, – я по­нимаю, что вы захотите допросить Пэтси, жену Таджа, но прошу вас, не очень на нее сейчас нажимайте. Я представ­ляю, через что ей предстоит пройти. Я сам всего три меся­ца назад потерял сына. Он тоже был полицейским и по­гиб, патрулируя улицы. Такое ощущение, что в тебе про­делали огромную дыру…

– Не волнуйтесь, я не буду бить ее ногами. – Ева во­шла в подъезд, но затем остановилась и, обернувшись к сержанту, сказала уже более миролюбиво: – Сержант, я не знала этого человека, но он был полицейским, и он убит. Для меня этого вполне достаточно. Поняли?

– Хорошо, хорошо! Я все понял.

– Господи, до чего я ненавижу такие моменты! – про­бормотала Ева, следуя за Рот по направлению к лифту. – Как только вы это выдерживаете? – обратилась она к Клуни.

– Честно говоря, мне часто поручают выполнение этой печальной миссии. Говорят, у меня хорошо получа­ется утешать людей, – он смущенно улыбнулся. – Я со­глашаюсь на это. Почему бы и нет, если я могу хоть в ма­лой степени облегчить страдания человека?

Они стояли возле лифта, дожидаясь, пока придет кабина. От улыбки Клуни не осталось и следа, его губы были плотно сжаты.

– Как я это выдерживаю? Сам не пойму. Я знаю одно: на родных погибшего хорошо действует, когда их утешает коп, а когда этот коп и сам пережил подобное горе, у него это получается еще лучше. Вам приходилось терять кого-нибудь из членов семьи, лейтенант?

Ева вспомнила темную комнату, мужчину, лежащего в луже крови, скорчившуюся в углу маленькую девочку, ка­кой она тогда была, и сухо ответила:

– У меня нет семьи.

– Н-да… – только и произнес Клуни, когда, подняв­шись на четвертый этаж, они вышли из кабины лифта.

Они знали, что женщина, которая откроет им дверь, поймет все в первую же секунду. Жена копа, увидев на по­роге троих полицейских с мрачными лицами, тут же дога­дается, с какой вестью они пожаловали к ней в дом. Про­звучат какие-то слова, но они ни черта не будут стоить. С того момента, когда откроется дверь квартиры, жизнь обитающих в ней людей окажется сломанной раз и навсе­гда.

Все началось раньше, чем они успели постучаться. Дверь распахнулась, и на пороге появилась Пэтси Коли – хрупкая женщина с эбонитовой кожей и густой шапкой темных курчавых волос. Она, видимо, собралась на про­гулку: на груди ее в сумке-"кенгуру" сидел младенец. Ря­дом, вцепившись в материнскую юбку, приплясывал ма­ленький мальчик и радостно вопил:

– Идем качаться! Идем качаться!

Пэтси смеялась, однако смех сразу умер в ее глазах и улыбка погасла, когда она увидела пришедших. Замерев как вкопанная, женщина еще крепче прижала ребенка к груди.

– Тадж… – только и сказала она.

Рот сняла очки, однако холодный взгляд ее синих глаз был так же непроницаем, как и темное стекло.

– Пэтси, позвольте нам войти.

Женщина даже не шелохнулась и лишь беспомощно повторяла:

– Тадж… Тадж…

Вперед выдвинулся Клуни и обнял ее за плечи.

– Пойдем, Пэтси. Давай сядем.

– Нет! Нет! Нет!

Мальчик заплакал и стал теребить безвольно повис­шую руку матери. Рот и Ева переглянулись; в глазах обеих было сострадание и ощущение собственной беспомощно­сти. Но тут между ними протиснулась Пибоди и присела на корточки.

– Привет, дружок!

– Пойдем на качели, мама! – жалобно всхлипывал мальчик, и по его пухлым щечкам текли огромные слезы.

– А и вправду, лейтенант, может, мы с парнишкой по­ка погуляем на улице?

– Прекрасная мысль! Молодец, Пибоди! – Ева и сама с трудом сдерживала рвущиеся наружу слезы. – Миссис Коли, если не возражаете, моя помощница пойдет с ва­шим сыном погулять. По-моему, это сейчас будет лучше всего. Как его зовут?

– Чед. – Пэтси посмотрела на сына, словно выходила из глубокого сна. – Мы с ним обычно гуляем в парке, в двух кварталах вниз по улице. Там качели…

– Не беспокойтесь, миссис Коли, я о нем позабо­чусь. – С ловкостью, удивившей Еву, Пибоди подхватила мальчика на руки и вышла на площадку. – Эй, Чед, ты любишь соевые хот-доги?

– Давай я возьму у тебя малышку, Пэтси. – Клуни расстегнул "кенгуру", высвободил ребенка и, к ужасу Евы, передал его ей.

– Послушайте, я не могу… – попыталась протесто­вать она, но автоматически протянула руки и приняла де­вочку. Ладони у Евы сразу вспотели. Девочка пролепетала что-то непонятное, и, встретившись с доверчивым взгля­дом больших темных глаз, Ева окончательно утратила присутствие духа. Она огляделась в поисках помощи, од­нако Рот и Клуни уже усадили Пэтси на диван и располо­жились по обе стороны от нее. Комната была небольшой, но уютной. На ковре были разбросаны игрушки, в воздухе пахло тальковой присыпкой, карандашами и сахаром. Пахло детьми.

На полу возле стула стояла большая корзина с выстиранным, но еще не выглаженным бельем. Ева облегченно вздохнула и положила ребенка поверх белья.

– Лежи смирно, – прошептала она, неумело поглади­ла девочку по темной головке и только после этого вновь осмелилась дышать.

Ева обернулась и посмотрела на сидящих. Пэтси била дрожь, она вцепилась в руки Клуни и не выпускала их. Из ее груди не вырывалось ни звука, но по лицу градом текли слезы.

Ева наблюдала эту сцену, и у нее щемило сердце. "Ви­димо, у них очень дружный отдел, – думала она. – На­стоящая семья. И когда наступил тяжелый момент, все встали плечом к плечу, чтобы поддержать друг друга".

Горе заволокло комнату подобно туману. И теперь оно поселится здесь надолго – до тех пор, пока время не зарубцует ужасную рану.

– Это моя вина! – наконец произнесла Пэтси. – Это я виновата!

– Нет! – Клуни стиснул ее ладони, и женщина подня­ла на него глаза. Каждый раз, когда ему приходилось сооб­щать людям о гибели их близких, они пытались встретить­ся с ним взглядом – чтобы поверить в слова о том, что все пройдет, найти в его глазах утешение. – Ты тут ни при чем.

– Он не пошел бы работать в этот проклятый клуб, ес­ли бы не я! После рождения Джилли я решила не возвра­щаться на работу – мне хотелось находиться дома, с деть­ми. Но пособие на детей было таким маленьким…

– Пэтси, Тадж был счастлив, что ты решила остаться дома. Он так гордился и тобой, и детьми!

– Я не могу! Чед… – Женщина высвободила руки и закрыла лицо ладонями. – Как я объясню ему, где папа? Как нам жить без Таджа? – Она бессильно уронила руки на колени и огляделась вокруг невидящим взглядом. – Я должна его увидеть! Может, тут какая-то ошибка…

Ева поняла, что настало ее время.

– Извините, миссис Коли, но, к сожалению, это не ошибка. Я лейтенант Даллас, я возглавляю расследование.

– Значит, вы видели Таджа? – Пэтси с трудом подня­лась на ноги. Колени ее подгибались.

– Да. И я глубоко сочувствую вам в связи с вашей утратой. Вы можете поговорить со мной, миссис Коли? Для того чтобы найти человека, который это сделал, мне нужна ваша помощь.

– Лейтенант Даллас… – начала Рот, но Пэтси замота­ла головой:

– Нет, нет! Я хочу говорить! Я должна это сделать ра­ди Таджа. Он бы хотел… Где Джилли? Где моя девочка?

– Я… э-э-э…

Ева снова почувствовала, как у нее взмокли ладони, и беспомощно показала на корзину.

– О! – Пэтси вытерла мокрое от слез лицо и нашла в себе силы улыбнуться. – Она у меня такая красавица, правда? И очень спокойная. Мне нужно уложить ее в кро­ватку.

– Сиди, Пэтси, я сам ее уложу. – Клуни поднялся с дивана. – А ты пока поговори с лейтенантом. – Он бро­сил в сторону Евы взгляд, полный печали и понимания. – Тадж бы решил именно так. Может, вызвать кого-ни­будь – твою сестру, например?

Пэтси судорожно вздохнула.

– Да, Арт, позвони ей, пожалуйста. Позвони Карле.

– Я уложу малышку, а капитан Рот позвонит твоей се­стре. Хорошо, капитан?

Рот сжала зубы. Было видно, что она колеблется. "Ни­чего удивительного, – подумала Ева. – В этой комнате сейчас главный Клуни, а капитан – не из тех людей, кото­рые привыкли выполнять приказы своих подчиненных".

– Да, конечно, – наконец решилась она и, бросив на Еву предупреждающий взгляд, встала и вышла в сосед­нюю комнату.

– Вы работаете в том же отделе, что и Тадж? – спро­сила Пэтси.

– Нет, в другом.

– Ах, ну да, конечно. Вы, должно быть, из отдела по расследованию убийств…

Только что Пэтси находилась на грани нервного сры­ва, она заикалась, и слова толчками выходили из ее горла. Теперь же Ева с восхищением наблюдала, как за считанные секунды женщина собралась и взяла себя в руки.

– Что вы хотите узнать?

– Вы не начали волноваться, когда сегодня утром ваш муж не вернулся домой?

– Нет. – Пэтси оперлась на ручку дивана и медленно опустилась на подушки. – Тадж еще накануне предупре­дил меня о том, что задержится после закрытия клуба – он нередко так поступал. И еще Тадж сказал мне, что дол­жен с кем-то встретиться.

– С кем именно?

– Он не сказал. Сообщил только о том, что у него на­значена встреча.

– Вам не приходит на ум, кто мог желать ему зла, мис­сис Коли?

– Он был полицейским, – просто ответила женщи­на. – Разве вы не знаете людей, которые могут желать вам зла, лейтенант?

"Да, пожалуй", – подумала Ева и кивнула.

– А кого-нибудь конкретно можете назвать? Кого-то, чье имя он упоминал?

– Пожалуй, нет. Тадж вообще не любил говорить со мной о работе. Это было его принципом. По долгу службы ему приходилось иметь дело с разными подонками, и он не хотел разговорами о них пачкать свою семью. Однако вчера он был встревожен.

Пэтси сложила руки на коленях и опустила голову. Еве бросилось в глаза широкое золотое обручальное кольцо.

– Я видела, что он чем-то обеспокоен, и спросила его об этом, однако он только отмахнулся. В этом был весь Тадж. – Пэтси слабо улыбнулась. – Некоторые люди ска­зали бы, что он привык командовать в доме, но… просто он был таким, вот и все. Во многих отношениях он был весьма старомоден. Но Тадж был прекрасным человеком, великолепным отцом и очень любил свою работу. – Жен­щина плотно сжала губы, помолчала и продолжила: – Он был готов погибнуть, выполняя свой долг; он даже гор­дился бы этим. Но не так, не так! У него даже это отобра­ли. А его самого отобрали у меня и у детей. Как такое мог­ло случиться, лейтенант?! Кто мог это сделать?

У Евы не было ответов. Она лишь могла задавать все новые и новые вопросы.

ГЛАВА 2

– Ужасно! – выдохнула Пибоди.

– Да. – Ева резко тронула машину и отъехала от тро­туара. Она чувствовала, как ее пригибает огромное горе, воцарившееся в квартире Коли, словно частицу его она унесла с собой. – Но Пэтси справится – хотя бы ради де­тей. Она сильная женщина.

– А детишки у нее и впрямь замечательные. Парниш­ка – просто чудо! Расколол меня на соевый хот-дог, три шоколадных батончика и сладкую вату.

– Я думаю, ему недолго пришлось тебя упрашивать. Любишь детей?

Пибоди улыбнулась.

– У меня племянник примерно такого возраста.

– У тебя, по-моему, есть племянники любых возрас­тов.

– Ну, не совсем, но почти.

– Слушай, Пибоди, можешь ты, основываясь на сво­ем богатом опыте внутрисемейных отношений, растолко­вать мне одну вещь? Вот, допустим, живет семья – хоро­шая, дружная, крепкая: муж, жена, чудесные детишки. Так почему жена, которая является становым хребтом и моз­гом семьи, не знает ровным счетом ничего о работе мужа? О его повседневных делах, о том, что его тревожит.

– Возможно, он просто предпочитает, возвращаясь домой, оставлять работу за дверью.

– Нет, эта версия меня не вдохновляет. Если ты с кем-то живешь, ты должен знать, о чем думает, чем занимается этот человек. Пэтси говорит, что муж был чем-то обеспо­коен, но она даже не попыталась выяснить, чем имен­но. – Ева притормозила на оживленном перекрестке, на­морщила лоб и покачала головой, – Нет, я этого не понимаю!

– Просто у вас с Рорком иная супружеская динамика.

– А это что еще за чертовщина?

– Ну-у… – Пибоди осторожно покосилась на сидев­шую за рулем Еву. – Это всего лишь вежливая попытка сказать, что вы оба упрямы, как, извините, ослы. Если один хочет что-то узнать о другом, он будет тянуть из него жилы, пока не вызнает все до последнего. А поскольку вы оба очень наблюдательные, ни один из вас не в состоянии ничего скрыть от другого. Но вот если взять, к примеру, мою тетю Мириам…

– А может, не надо?

– Я только хочу сказать, что они с дядей Джимом же­наты уже больше сорока лет. Он каждый день уходит на работу, а вечером возвращается домой. У них – четверо детей, восемь… нет, девять внуков, и они вполне счастли­вы. Но тетя даже не знает, сколько зарабатывает ее муж. Он просто содержит ее, и…

Ева едва не врезалась в ехавшее впереди такси.

– Что он делает?