Наказание смерть - Нора Робертс 5 стр.

Рорк вырос в трущобах Дублина и боролся за выжи­вание любыми доступными способами. Детство Евы тоже было изуродовано, и жуткие воспоминания о нем преследовали ее даже теперь, когда она превратилась во взрос­лую и самостоятельную женщину. Рорк отгородился от своего прошлого богатством и властью, которую оно да­ет, Ева – своим полицейским значком. И они оба были готовы на все, чтобы только это прошлое их не настигло. Иногда Еве казалось чудом, что, несмотря ни на что, им удалось остаться нормальными людьми и даже создать семью.

Как бы то ни было, сейчас Ева сидела на ступеньках крыльца, любовалась распускающейся листвой, пытаясь вытравить из сердца всю гадость, которая накопилась там за день, и ждала мужа.

Наконец она увидела, как в медленно раздвинувшиеся ворота въехал длинный черный лимузин и бесшумно скользнул к дому. Задняя дверца открылась, и оттуда вышел Рорк. Они с шофером обменялись несколькими сло­вами, и машина отъехала, а Рорк направился к дому, не сводя глаз с жены.

Никто и никогда не смотрел на Еву так, как он. Его взгляд словно говорил: ты для меня одна на этом свете, и больше никого не существует. И сколько бы раз Ева ни ловила на себе этот долгий пристальный взгляд, ее сердце неизменно начинало биться в учащенном ритме.

Рорк уселся возле Евы, поставив свой атташе-кейс ря­дом, и широко расставил ноги.

– Привет! – сказала она.

– Привет! Хороший вечер.

– Да, и цветы красивые.

– Ага. Весеннее обновление. Звучит банально, но весьма точно, как и любое клише. – Он провел ладонью по волосам. – Что делаешь?

– Ничего.

– Вижу, потому и спрашиваю. Это на тебя не похоже, дорогая Ева.

– Считай, что это что-то вроде эксперимента. – Ева закинула ногу на ногу. – Пытаюсь понять, смогу ли я бро­сить работу в управлении.

– Ну и как, получается?

– Пока – нет. – Она откинула голову и закрыла гла­за. – У меня было такое хорошее настроение, когда я еха­ла домой! Представляешь, я увидела на уличном экране рекламный клип Мэвис.

– Да, весьма впечатляюще.

– Ты знал? А почему не сказал мне?

– Его только сегодня выпустили на экраны. Я был уверен, что ты увидишь его, возвращаясь домой, и решил: пусть это будет для тебя сюрпризом.

– Так оно и вышло. – Вспомнив разноцветные ко­сички Мэвис, Ева улыбнулась: – Я так обалдела, что чуть не сшибла лоток с хот-догами, а потом сидела и глупо улыбалась. Хотела ей позвонить, но тут меня вызвали.

– Опять работа помешала личной жизни?

– Вроде того. Это был Вебстер. – Поскольку глаза Евы были закрыты, она не заметила, как напрягся Рорк при упоминании этого имени. – Дон Вебстер из отдела внутренних расследований.

– Я помню, кто это такой. Что ему было нужно?

– Хотела бы я сама это понять! Он позвонил по моему частному номеру и попросил меня о приватной беседе.

– Вот как? – Голос Рорка звучал как-то слишком мягко.

– Оказывается, он ехал за мной от самого управления. Мы встретились здесь, недалеко от дома. Сначала он изо­бражал из себя саму любезность, а потом стал приставать ко мне по поводу Коли. – При воспоминании об этом кровь в жилах Евы вновь закипела. – Говорил, что его от­дел хотел бы похоронить это расследование, возражал против того, чтобы я копалась в финансовых делах убито­го… И при этом постоянно подчеркивал, что говорит со мной доверительно, как друг.

– И ты ему веришь?

– Нет, конечно! Но я не могу понять, какую цель он преследует. И еще мне не нравится, что отдел внутренних расследований тянется своими липкими щупальцами к расследованию, которое поручено мне.

– У этого человека существует к тебе личный инте­рес, – холодно заметил Рорк.

– У Вебстера? – Ева открыла глаза и удивленно взглянула на мужа. – Ничего подобного! Мы с ним дейст­вительно однажды ночью выпустили пар, но это было первый и последний раз. К тому же с тех пор прошло поч­ти десять лет. Все давно позади!

"Для тебя, может, и позади, но только не для него!" – подумал Рорк, однако вслух ничего не сказал.

– Как бы то ни было, я не могу понять, чем они так обеспокоены – убийством Коли или его возможной свя­зью с Рикером…

– С Максом Рикером?

– Да. – Глаза Ева сузились. – Ты его знаешь? Черт, мне следовало догадаться раньше!

– Ну-у… мы с ним встречались. А каким образом они с Коли были связаны?

– Примерно полгода назад Коли входил в команду, которая вела дело Рикера; правда, был на вторых ролях. Рикеру удалось ускользнуть от суда, но это, должно быть, стоило ему немалых денег. Не исключено, что значитель­ная часть их пошла на подкуп некоторых копов.

– Судя по тому, что я наблюдал сегодня утром в "Чис­тилище", Рикер к этому не причастен. Не его стиль!

– Да он, я полагаю, и не собирался оставлять там свою визитную карточку.

Несколько мгновений Рорк молчал.

– Понятно, – наконец вымолвил он. – Ты хочешь знать, имел ли я когда-нибудь дела с Рикером?

– Я тебя об этом не спрашивала.

– Но хотела спросить. – Рорк приподнял голову же­ны за подбородок и запечатлел на ее губах легкий поце­луй. – Пойдем в сад, прогуляемся.

– Пожалуй, на сегодня хватит экспериментов, – улыбнулась Ева. – Я взяла домой работу, и мне пора ею заняться.

– Тебе будет работаться гораздо легче, если мы прояс­ним этот вопрос.

Рорк взял жену за руку и неторопливо пошел по на­правлению к лужайке. Ветер сорвал с деревьев несколько соцветий, и теперь они лежали на зеленом травяном ков­ре, как снежинки, забывшие растаять. На изумрудном по­крывале росли цветы, назвать которые Ева бы не смогла, поскольку была сугубо городским человеком, – темно-фиолетовые бархатные кляксы и мерцающие белые звез­ды. Дневной свет медленно умирал, уступая место пурпур­ной ночной парандже, и воздух, свежея с каждой минутой, наполнялся ароматами весеннего цветения. Однако, вды­хая эти запахи, Ева продолжала ощущать зловонное и жадное дыхание огромного города, который рыскал во­круг их оазиса в поисках поживы.

Рорк нагнулся, сорвал тюльпан и протянул его Еве.

– Я не виделся с Максом Рикером и не имел с ним никаких дел на протяжении многих лет, – заговорил он. – Но, признаюсь, было время, когда мы с ним на пару проворачивали кое-какие делишки.

– Что за делишки?

Рорк остановился, взял Еву за подбородок и, припод­няв ее голову, посмотрел ей в глаза. В них было смятение.

– Для начала давай проясним одну очень важную вещь. Даже такой, как я… Такой, скажем, испорченный че­ловек, как я, обязательно имеет ряд определенных табу. Одним из них является заказное убийство. Я никогда и ни­кого не убивал за деньги, Ева. Только если мне приходи­лось защищать свою жизнь – или собственные интересы.

Ева кивнула, словно ослепнув.

– Понятно, – промычала она. – Давай не будем об этом говорить. По крайней мере, сейчас…

– Как скажешь.

Однако Ева понимала: прятать голову в песок уже поздно – она и так успела узнать слишком многое. Оставалось одно – выяснить у Рорка всю его подноготную.

– Ты торговал наркотиками?

Рорк сознавал, что не имеет права лукавить и тем бо­лее лгать.

– Должен признаться, в начале моей… гм… трудовой деятельности бывало и такое. Я тогда был не очень разбор­чив в средствах. Да, время от времени я толкал наркотики и на этой почве иногда пересекался с Рикером и его шайкой. Последний раз я имел с ним дело… Господи, это было больше десяти лет назад! Мне тогда было наплевать, чем он занимается, а потом я достиг рубежа, за которым Рикер оказался мне не нужен. Я уже мог позволить себе роскошь не иметь дело с людьми, которые мне не нравятся.

– Понятно…

– Ева! – Рорк положил руки на плечи жены и по­смотрел ей прямо в глаза. – Ты же знаешь: к тому времени, когда мы с тобой встретились, я уже практически бросил все незаконные дела. Я давно принял это решение. А после встречи с тобой я вообще отказался от сомнитель­ных операций, поскольку понимал, что для тебя это неприемлемо.

– Не стоит об этом говорить. Я действительно все это знаю.

– Стоит! Причем именно сейчас! Ради тебя я готов на все, но есть одна вещь, сделать которую не в моих силах. Я не могу изменить свое прошлое.

Ева посмотрела на тюльпан – идеальный по форме и невинный, словно младенец, а потом подняла глаза на Рорка, Его нельзя было назвать невинным, но для нее – видит бог! – он был идеальным.

– Не нужно ничего менять, – сказала она, положив руки ему на плечи. – Нам и так хорошо.

За ужином они тщательно избегали любых тем, свя­занных с его или ее работой, а потом Ева удалилась в свой кабинет и принялась изучать информацию о финансовых делах Таджа и Пэтси Коли. Она рассматривала ее под разными углами, выпила три чашки кофе, сделала некоторые умозаключения, а затем встала и отправилась к Рорку. Постучав в дверь, которая разделяла их кабинеты, она вошла, не дожидаясь приглашения.

Рорк сидел за письменным столом и разговаривая по телефону. Он говорил по "громкой связи", не поднимая трубки, поэтому Еве было несложно сообразить, что его собеседник находился в Токио. Увидев жену, Рорк жестом велел ей подождать.

– Нет, Фуми-сан, к великому моему сожалению, ус­ловия, которые вы предлагаете, меня не устраивают.

– Эти условия – предварительные и, естественно, подлежат дальнейшему обсуждению, – послышался из динамика голос с сильным акцентом. Он звучал сухо, даже немного неприязненно, однако холодный и спокойный тон Рорка производил более внушительное впечатление.

– В таком случае давайте обсудим этот вопрос, когда расчеты будут не "предварительными", как вы это назы­ваете, а реальными.

– Я почту за честь обсудить это с вами при личной встрече, Рорк-сан. И мне, и моим партнерам кажется, что такая деликатная тема не может являться предметом теле­фонных переговоров. Весна в Токио изумительна! Может быть, вы найдете возможность посетить наш город в бли­жайшее время? За наш счет, разумеется.

– Я был бы счастлив согласиться на ваше чрезвычай­но заманчивое предложение, однако, учитывая мою тепе­решнюю занятость, это, к сожалению, невозможно. Однако я с радостью приму вас и ваших партнеров здесь, в Нью-Йорке. Если вас устраивает такой вариант, свяжи­тесь с моим управляющим. Он будет рад решить любые проблемы, связанные с вашей поездкой.

На другом конце линии на некоторое время воцари­лось молчание.

– Благодарю вас за любезное приглашение. Я посове­туюсь со своими компаньонами, а затем свяжусь с вами через вашего управляющего.

– Буду ждать этого с нетерпением. Всего наилучшего, Фуми-сан!

Рорк выключил телефон.

– Что ты покупаешь на этот раз? – поинтересовалась Ева.

– Пока еще не покупаю, но веду переговоры. Как бы ты отнеслась к тому, чтобы стать хозяйкой японской бейс­больной команды?

– Мне нравится бейсбол, – немного подумав, ответи­ла Ева.

– Ну вот и прекрасно. Итак, лейтенант, чем я могу вам помочь?

– Мне не к спеху. Если ты очень занят приобретением… черт побери, бейсбольной команды! – я могу и подождать.

– Я же сказал, что еще ничего не приобретаю – по крайней мере, до тех пор, пока не закончены перегово­ры. – В его глазах вспыхнул волчий огонек. – Причем на моих условиях!

– Ладно, тогда – первый вопрос. Как бы ты себя вел, если бы я раз и навсегда отказалась говорить с тобой о своей работе?

– Отшлепал бы тебя. – Ева рассмеялась, а Рорк встал из-за стола. – Надеюсь, что этот вопрос – риторический, и такого никогда не будет, и все же мне хотелось бы знать, почему ты его задаешь.

– Я очень боюсь быть отшлепанной, поэтому сформу­лирую вопрос иначе. Возможна ли такая ситуация: живут вместе два человека – муж и жена, любят друг друга, име­ют детей, но она и понятия не имеет, чем он занимается в рабочее время? – Увидев, как брови Рорка удивленно взметнулись вверх, Ева выругалась: – Дьявол! Наверное, тебе этого не понять. Ты в рабочее время чем только не за­нимаешься: покупаешь все, до чего можешь дотянуться, производишь все товары, которые только известны чело­вечеству… Сейчас, например, пытаешься заграбастать – тьфу! – японскую бейсбольную команду. Я бы при всем желании не могла уследить за твоей разнообразной дея­тельностью.

– Господи, Ева, да моя жизнь – это открытая кни­га! – Рорк обошел вокруг письменного стола. – Однако, возвращаясь к твоему вопросу, могу ответить: да. Я считаю вполне возможным, что два человека, живущие вместе, могут ничего не знать о том, чем каждый из них занимает­ся вне дома и какие интересы у него существуют на сторо­не. Допустим, я люблю удить рыбу…

– Удить рыбу?

– Я сказал "допустим". Это всего лишь пример. Пред­положим, рыбалка – моя страсть, и каждые выходные я отправляюсь в Монтану, чтобы ловить рыбу на сушеную муху. Будешь ли ты, зная эту мою привычку, каждый раз после моего возвращения расспрашивать меня о том, как прошла рыбалка?

– Рыбалка… – эхом повторила Ева, и Рорк рассме­ялся.

– Вижу, ты поняла, что я имею в виду. А теперь ска­жи, почему ты об этом спросила?

– Хочу составить для себя представление о семье Ко­ли, понять, что это за люди. Но главное, пытаясь избежать порки, спешу поделиться с тобой своими служебными тайнами. Тут я тебя наверняка положу на лопатки. Хочешь мне помочь?

– Разумеется, только с одной поправкой: на лопатки ты меня положить не сможешь.

– Не только смогу, а уже положила.

– Потому что жульничаешь, – шутливо огрызнулся Рорк и прошел вслед за женой в ее кабинет.

Ева вывела на экран монитора финансовую инфор­мацию семьи Коли; Рорк уселся на угол стола и, склонив голову набок, стал ее просматривать. Цифры были возду­хом, без которого этот человек не мог жить, и он ориентировался в них, как опытный следопыт в непроходимом лесу.

– Ну, что я могу тебе сказать… – заговорил Рорк че­рез пару минут. – Типичная семья, принадлежащая к среднему классу. Квартплата у них умеренная, вносят они ее в срок, машину арендуют. Правда, плата за место в под­земном гараже немного завышена, но это, возможно, из-за жадности хозяев дома. Расходы на одежду, еду, развле­чения невысоки. Они, видимо, ограничивали себя во всем. Налоги платили исправно. На банковский счет два раза в месяц поступали вклады, сумма которых вполне со­ответствует доходам семьи. По крайней мере, обвинить Коли в том, что они жили не по средствам, невозможно.

– Да, невозможно. Но вот что странно: ни сам Коли, ни его жена не имели собственных машин и предпочитали пользоваться арендованными.

– Да? – Рорк наморщил лоб и снова уставился на эк­ран монитора. – Ну что ж, учитывая, что их месячный до­ход составлял менее четырех тысяч долларов, в этом нет ничего удивительного.

– Сколько? – опешила Ева. – Четыре тысячи? – Прищурившись, она вглядывалась в цифры, сменявшие друг друга на экране. – Посмотри сюда! Графа "Инвести­ции". Они вкладывали деньги в накопительный фонд на будущее образование детей, в пенсионный фонд… – Ева перелистнула электронную страницу и почти тут же услы­шала, как ахнул Рорк за ее спиной.

– Гляди-ка! Ребята, видимо, всерьез заботились о сво­ем завтрашнем дне! За последние пять месяцев в банк по­ложено пятьсот тысяч долларов, причем, как следует из за­писей, они заработаны вполне законно. Я хочу сказать, что на бумаге, то есть на экране, все выглядит очень гладко. Однако, будь я на месте Коли, я проявил бы большую изо­бретательность в придумывании источников дохода. Ему следовало нанять консультанта по биржевым операциям!

– У него не было необходимости в консультанте по биржевым операциям. Полицейский, который считает каждый цент, не может сколотить полмиллиона баксов, да­же играя на бирже. Такие деньги могут быть только у продажного копа! – В груди у Евы заныло. – Значит, он брал на лапу! Вопрос только в том – от кого и за какие услуги!

Рорк с безразличным видом листал электронные стра­нички.

– Депозиты, номера счетов… – бубнил он. – Эта ин­формация была спрятана, но не особенно глубоко. Тща­тельная проверка выявила бы все это в два счета. Довольно нагло с его стороны.

Ева вскочила с кресла и стала метаться по кабинету.

– Довольно нагло… – эхом повторила она. – Не ду­маю, что Коли был дураком. Скорее всего он просто был слишком уверен в себе! Уверен в том, что его никто не ста­нет проверять!

– Ты права, – согласился Рорк. – Если бы Коли не кокнули, никому и в голову не пришло бы совать нос в его финансовые дела. Его образ жизни не был вызывающим, он не швырялся деньгами и жил в рамках своего офици­ального заработка.

– Вот именно! – кипела Ева. – Выполнял свою рабо­ту, хотя не хватал звезд с неба. По вечерам возвращался к своей ненаглядной женушке и чудесным детишкам, а на следующее утро просыпался, и все опять шло своим чере­дом. Он ни разу не засветился. Обычный полицейский, да которого никто не обращает особого внимания, похожий на тысячи других. Хороший, дружелюбный парень. И все же отдел внутренних расследований почему-то вел за ним наблюдение!

Ева резко остановилась посередине комнаты.

– Они следили за ним, а значит, им известно, что Коли продался! Но они не хотят, чтобы это выплыло наружу. На­сколько мне известно, у парней из отдела внутренних рас­следований вместо сердца – большой холодный булыж­ник, так что нелепо предполагать, будто они оберегают чув­ства безутешной вдовы. Так кто кому прикрывает задницу?

– Возможно, всему этому есть довольно простое объ­яснение, – предположил Рорк. – Допустим, они вели расследование в отношении Коли; потом его убили, и оно потеряло смысл. И теперь это ваше "гестапо" просто ре­шило похоронить дело Коли, чтобы не привлекать внима­ния общественности.

– Может, и так. Я, по крайней мере, не буду сбрасы­вать со счетов такую возможность. – У Евы перехватило горло. – Однако, как бы то ни было, у меня на руках – убитый полицейский. Продажный или нет – это другой вопрос, но он – полицейский. И это расследование веду я!

Ева помолчала, а затем словно рубанула:

– Вот что! Я хочу поговорить с Максом Рикером!

– Лейтенант! – Рорк встал позади жены и принялся массировать ее плечи. – Я очень высоко ценю ваши про­фессиональные способности, ваш интеллект и вашу интуицию. Но Рикер – чрезвычайно опасный человек, обла­дающий крайне неприятными манерами. Особенно когда речь идет о женщинах. Вы непременно покажетесь ему привлекательной во многих отношениях – в частности, его наверняка заинтересует, что вы в некотором смысле… гм… связаны со мной.

– Правда? – Ева повернулась к Рорку. – Почему же?

– Дело в том, что мы с ним разорвали наши деловые отношения… не слишком мирно.

– Вот и замечательно! Я попробую использовать и этот факт. Надеюсь, мое обращение и в самом деле заин­тересует его, а это поможет мне прорваться через бастион его адвокатов и договориться о встрече с ним самим.

– В таком случае позволь мне самому организовать вашу встречу.

– Нет!

– Ева, остынь и подумай! Я смогу это устроить гораз­до быстрее и эффективнее.

– Только не сейчас и не таким образом. Ты действи­тельно не можешь изменить свое прошлое, а Рикер – часть твоего прошлого. Но не настоящего!

– Он скорее является частью твоего настоящего.