- Вот и хорошо, - улыбнулся он, а затем махнул ей в сторону двери.
Соня послушно вышла, а в голове ее снова зароились мысли о том, что, может, она снова себе все надумала, и у них все хорошо. Просто у него действительно были сложные дела.
- Дела? - Маша скептически посмотрела на нее и покачала головой. - Знаем мы эти дела, в короткой юбке и на высоких каблуках. Брось ты его, Соня, забудь. Свинья он, этот Денис.
- Но мы завтра встречаемся, - с надеждой взглянула Соня на подругу.
- И что? Спорим, встреча быстро закончится в его квартире?
- Ну и что, я не против, - пожала плечами Соня.
- Не против, - хмыкнула Маша. - Знаешь, что меня во всем этом радует?
- Что? - спросила Соня.
- Что ты его хотя бы не любишь.
- Почему не люблю, - попыталась возразить Соня.
- Да потому, - устало отозвалась Маша, глядя вслед проходящему парню. - Смотри, симпатичный. Вон, за стойкой остановился, в белой футболке.
Соня посмотрела туда, куда указывала подруга. Да, он был ничего: высокий, широкие плечи, черные слегка вьющиеся волосы до середины спины. Когда он обернулся, оказалось, что у него к тому же жгучие темные глаза. Он наверняка покорил не одно девичье сердце. Что-то дрогнуло в душе Сони, но не из-за красоты парня, а из-за позабытого ощущения утраты, словно пустота в ее душе ожила и зашевелилась, выбирая более удобное положение для своего вечного сна.
- Ага, глаз не оторвать, - с пониманием посмотрела на нее Маша. Но Соня уже не глядела на парня - ее бросило в озноб, потом в жар, а потом она зашаталась, ощутив внезапную слабость.
- Эй, ты как, в порядке? Не надо уж прям так терять голову, - обеспокоено улыбнулась Маша.
- Мусь, мне что-то нехорошо, я пойду на свежий воздух, - пробормотала Соня и взялась за свои вещи.
- Мне пойти с тобой? - встревожилась Маша.
- Нет, оставайся, все нормально, и без парня возвращаться не смей! - напутствовала ее Соня, и подруга, состроив боевую гримасу, помахала ей рукой на прощанье.
На улице Соне стало не особенно лучше. "И почему так происходит?" - задумалась она. - "Ведь все было хорошо". А потом страх затопил ее целиком, когда она подумала, что у нее может быть такой же рецидив, как и у Иры. Больших усилий стоило не помчаться прямо ночью в знакомую больницу и не молотить кулаками в дверь, пока у нее не возьмут все необходимые анализы и не сделают снимки. Но был поздний вечер, практически ночь, и если ее куда и могли принять в такое время, то только в психиатрическое отделение. Необходимо было дождаться утра - и тогда все решить.
В эту ночь Соня спала плохо: она то и дело просыпалась, смотрела на будильник и со стоном вновь падала на подушку. Дурные предчувствия одолевали ее, вместо спокойных сновидений приходили сплошные кошмары. Она едва дотерпела до утра, иначе это не назовешь, и первым делом, до работы, помчалась в больницу.
Знакомая медсестра Света спокойно выслушала ее сбивчивый рассказ и отвела за ручку, как ребенка, в манипуляционную. В обед Соня договорилась о томографии.
Медицинская тема заполнила все ее мысли, и на работе в этот день Соня отсутствовала - манекен, сидящий на ее месте, лишь изображал деятельность, а голова была занята одним единственным вопросом: неужели снова?
Врач улыбнулся, глядя на Соню:
- Паникуем?
- Есть что-то? - Соне было не до его шуток.
- Все в порядке, - успокоил он ее.
- Точно? - недоверчиво переспросила Соня.
- Точно, - кивнул он, - и снимки, и все результаты в норме. А что, есть какие-то жалобы?
- Да так, озноб, легкое головокружение.
- Вы часто гуляете, ходите на свежий воздух, хорошо питаетесь?
- Питаюсь нормально, - ответила Соня. - Гуляю - может, и редко.
- Вот и гуляйте почаще и больше ешьте витаминов, высыпайтесь, - посоветовал ей доктор. - Это у вас, скорее всего, сезонное, от утомления. Вы много работаете?
- Работаю? - Соня впервые за день действительно вспомнила о работе и ахнула. Она совершенно забыла об их планах на вечер. Денис наверняка уже ушел с работы в полном недоумении, где она и почему не берет трубку.
- Да, точно, гулять, - выпалила Соня и, дико улыбнувшись доктору, выскочила из кабинета. Впрочем, доктор и не таких видел.
Денис ответил не с первого раза, каким-то ленивым голосом.
- Да, что?
- Прости, тут так вышло, мне срочно надо было уйти по делам. А теперь я свободна.
- А, Соня. Извини, но сегодня у меня ничего не получится, - проговорил он.
- Как? Но почему? Мы же договаривались.
- Планы поменялись, - ответил он уставшим голосом. И когда пауза затянулась, добавил: - Ну, давай, пока.
Только когда он отключился, Соня поняла, что пропущенных звонков не было. Он и не думал ей звонить, не собирался встречаться. Он пообещал ей свидание, чтобы она не закатывала сцен в офисе. Все было еще хуже, чем предполагала Маша. Ее просто использовали и выкинули.
И как теперь работать с ним в одном помещении? Как смотреть на этого упыря? Видеть каждый день, как он улыбается новым девушкам? Как она могла быть такой дурой? Весь этот спектакль из галантности был разыгран только для того, чтобы затащить ее в постель. И то, одного раза с ней ему вполне хватило. Повтора не требовалось.
Чувство жалости к самой себе и отвратительной обиды затопило Соню целиком. Облегчение от того, что она убедилась, что здорова, исчезло, как и не было. Откровение, такая простая истина, обрушилась на нее, слепую дурочку, словно из ниоткуда. Хотя любая другая девчонка уже давно поняла бы, кто он такой и что из себя представляет.
Собутыльник
Соня вышла на улицу и заплакала. Слезы текли по щекам, нос покраснел, а ноги в тонких колготах жутко мерзли.
- Чего сопли развезла? Замерзнешь. - Перед ней стоял непрезентабельного вида бомж с какой-то котомкой, набитой пустыми бутылками и картоном.
- Что, уже пореветь нельзя? - огрызнулась на него Соня. Ей просто необходимо было сорвать на ком-то свою боль и злость. Впервые после долгого перерыва она вновь решила открыться мужчинам - и вот, пожалуйста. Вдогонку к этой мысли пришла следующая о том, что теперь ей неплохо бы провериться на венерические заболевания, потому что Денис ее мог наградить чем угодно со своим стилем жизни. И только законченная доверчивая идиотка могла позволить ему не использовать презерватив. Но ведь все выглядело так, словно она для него одна единственная на всем свете, и он только ее и ждал все это время. Месяцы! Господи, месяцы он не уставал закидывать в ее сторону свои сети! И все это ради одной ночи? Впрочем, он, похоже, был из тех людей, которые закидывают свои сети во все стороны, где только появляется рыба.
- Чего плачешь-то? - бомж поставил свою сумку и устроился сверху, вытягивая из неряшливой куртки початую бутылку водки. - Хочешь? - предложил он Соне, и когда она отрицательно покачала головой, глотнул сам.
- Мужик бросил, - в тон ему ответила Соня. Она сама не знала, зачем это делает, но ей хотелось кому-то выговориться. В конце концов, она могла его послать на три буквы, если ей только что-то не понравится и тут же прекратить разговор.
- А, бывает, - выдохнул он, вытирая рот рукавом после очередного глотка водки. - Может, того, передумаешь? - поплескал он перед ее носом соблазнительной жидкостью.
Соня покачала головой.
- Ну как хочешь. А чего бросил-то? Ты вродь ничего, - бомж бесстыдно осмотрел ее снизу доверху. - Ножки ровненькие, скроена ладно.
- И на том спасибо, - буркнула Соня, начиная понимать абсурдность их беседы. Ну чего его принесло к больнице именно в тот момент, когда она раскисла? Поплакала бы себе в одиночестве и пошла, а теперь вот на тебе - собеседник, от которого так и хочется отвернуть нос.
- Ты не кривись, я чистый, - усмехнулся бомж, и Соня с удивлением поняла, что от него не пахнет ничем неприятным, вопреки ободранному виду. Скорее, наоборот, от него пахло свежестью и ночью, и едва уловимо дымом с неизвестных пепелищ. "Греются что ли у костров?" - подумала Соня и впервые ощутила сочувствие к этому человеку. Она сейчас придет домой в тепло, а он так и останется сидеть в ночи с единственным согревающим в виде крепкого напитка и дырявой куртки не по размеру.
- Дурак он, - произнес ее ночной собеседник.
- Кто? - удивилась Соня, вырванная из своих раздумий.
- Мужик твой.
- Нет, он не дурак, - возразила Соня, - просто сволочь. - И, усмехнувшись, потянулась к бутылке с водкой.
- Не брезгуешь? - ухмыльнулся бомж.
- Так чего, водка же, - пожала плечами Соня.
- И то верно, - согласился он, вручая ей бутылку. Соня сделала один глоток, и у нее перехватило дыхание.
- Боже ж ты мой, - выдохнула она. - Это же не водка.
- Отчего не водка. Водка, - спокойно сказал бомж, забирая бутылку, - только домашняя. Самогон называется.
- Я хоть не умру от этого?
- От этого, - он поднял остаток жидкости, будто произнося тост, - не помрешь.
- А от чего? - спросила Соня в шутку, успокаиваясь и понимая, что если бы самогон был ядовитым, они бы сейчас уже не разговаривали.
- Время покажет, - совершенно серьезно ответил он, и Соня удивленно всмотрелась в его лицо. Оно было не таким уж старым, но обмороженным, покрытым пятнами, а на подбородке и заросших щеках виднелись следы оспы. Если его побрить и отмыть, он был бы, наверное, менеджером среднего звена не хуже Дениса. А как человек, наверное, был даже лучше.
- Спасибо, - сказала Соня, благодаря за угощение и указывая в сторону выхода с территории больницы. - Мне пора.
Он кивнул и молча проводил ее взглядом. Соне казалось, что он смотрит, даже когда она завернула за угол. Но когда девушка оглянулась, позади никого не оказалось.
Прости, Ира
Мама выговаривала Соне в трубку за то, что она давно не появлялась у тети. Соня привычно огрызалась, ссылаясь на занятость по работе, и при первой же возможности закончила разговор. Но сама ругала себя еще сильнее: она действительно забросила Иру на произвол судьбы, увлекшись своими мексиканскими страстями, не принесшими ей ничего, кроме разочарования и неприятностей. Теперь Соня активно искала новую работу, потому что больше не могла и не хотела его видеть. Он настолько плевать на нее хотел, что даже не особенно скрываясь, флиртовал прямо на работе с новой девочкой Оксаной. Поначалу она ревновала, потом сердилась и ненавидела, а в последнее время ее просто стало тошнить от одного его вида. Самовлюбленный мерзавец. Подонок. Пустышка.
Соня вздохнула и набрала Иру. Голос тети совсем ослабел, что было плохим признаком. Видимо, именно этот голос и встревожил маму. Конечно же, мама пыталась уговорить Иру отправиться в больницу на обследование, не зная, что обследование уже проведено и результат известен.
- Я зайду к тебе? - спросила Соня.
- Заходи, конечно, - даже в этом тихом голосе слышалась откровенная радость. Соня мысленно пнула себя за все те дни, что даже не вспомнила о тете.
Ира открыла дверь, а между ног ее проскочила на лестничную клетку большая ушастая дворняга.
- Привет, а это еще что такое?
- А это - мой дружочек, - улыбнулась Ира, открывая дверь шире и пропуская собаку обратно.
- Ир, ты что, завела собаку? - удивилась Соня. - Так я бы тебе принесла щенка.
- Заходи, - кивнула тетя.
- Понимаешь, - сказала она, когда они уселись на свои привычные места на кухне, - Эта собака мне помогла.
- Как помогла? - изумилась Соня.
- Я сегодня ходила в магазин и потеряла сознание.
Соня невольно ахнула.
- Упала, а люди мимо проходят. Ну, кто станет подходить: мало ли, пьяная. А собака вот подошла, лизать стала, скулить - я и очнулась. Хорошо, что быстро, а то на холоде могла так и остаться.
- Господи, Ира, - прошептала Соня, - что ж ты не позвонила. Я бы приехала.
- Так чего звонить? Когда мы домой добрались, все уже было хорошо, - Ира потрепала собаку по голове, а та посмотрела на нее умным внимательным взглядом. Странная была собака: молчаливая и понимающая.
- Ира, тебе нужен присмотр, - заговорила Соня, - тебе больше нельзя оставаться одной, ты понимаешь?
- Даже не начинай, - сердито отмахнулась Ира. - Твоя мать снова запрет меня в больницу. А я не хочу. Мы уже говорили с тобой об этом.
- Но если ты ей объяснишь, не запрет. Она ведь заслуживает того, чтобы знать. Подумай, каким это станет для нее ударом.
- А для меня? - взглянула на нее Ира. - Тем более, за мной уже есть кому присмотреть, правда, дружочек? - улыбнулась тетя. Собака положила голову ей на колено и завиляла хвостом.
- За ним самим ухаживать надо, выгуливать, кормить, привить - еще неизвестно, чем он болен.
- Вот это мне уже точно все равно, - вставила Ира, и Соня не нашлась, что возразить.
- Ладно, - вздохнула девушка, сдаваясь.
- Хочешь чаю? - предложила Ира, и Соня по привычке кивнула.
Когда же чашечка появилась прямо перед ней, испуская пряный аромат, Соню вдруг резко затошнило, и она помчалась в ванную.
- С тобой все в порядке? - раздался через несколько секунд голос из кухни. Это означало, что Ира была так слаба, что ей тяжело было самостоятельно добраться даже до ванной, иначе она бы давно уже была там.
- Все нормально, просто отравилась чем-то, - крикнула ей в ответ Соня, а сама оперлась дрожащими руками о края раковины и смотрела на свое бледное лицо в зеркало. Боже, что с ней? Неужели врачи все-таки ошиблись и что-то не досмотрели? Но она ведь у них давно - они знали, где искать. И нигде не оказалось никаких признаков.
Дверь тихо скрипнула, и Соня поспешно плеснула водой в лицо, чтобы не показываться в таком виде на глаза Иры. Но это была не Ира, а все тот же уличный пес. Он пристально смотрел на Соню, словно способен был что-то понять.
- Да уж, вот такая у нас семейка, - заметила Соня. - С тетей ты уже познакомился - она любит полежать на улице, а это я - выворачиваюсь наизнанку в ванной.
Пес наклонил голову, и если бы у него была рука, наверняка покрутил бы пальцем у виска.
- Да, а еще я пью с бомжами и разговариваю с собаками, - заключила Соня.
Пес подошел к ней и положил голову на край ванной, перегораживая ей дорогу.
- Ты чего? - возмутилась Соня, а потом догадалась, что он хочет, чтобы его погладили, и опустила руку ему на голову. Пес стоял молча, терпеливо ожидая ее первого неуверенного движения.
- А ты хороший, - заметила Соня, усевшись рядом с ним, и уже двумя руками почесывая ему шею, - и тихий.
Пес взглянул на нее и положил ей голову на колени. Было в его обществе что-то настолько расслабляющее и успокаивающее, что на какой-то момент Соня пожалела, что не может оставить его себе. Но тете он точно был нужнее. Почему-то теперь Соне казалось, что случись какая беда, такой пес сможет вовремя залаять.
И уж точно он был лучше большинства мужчин. Пес приблизил к ней свою морду и дружелюбно лизнул в щеку. Соня обалдела, потом рассмеялась и легонько пнула его в бок.
Прощание
- Как Иры не стало? - Соня слушала мамины всхлипы в трубке спросонья и никак не могла поверить в то, что это происходит на самом деле. - Я ведь была у нее сегодня вечером.
Мама что-то невнятно кричала.
- Врачи сказали, что это случилось сегодня ночью, вернее, вечером, - раздался в трубке спокойный голос отца, а всхлипы матери удалились. - Говоришь, ты была у нее сегодня?
- Ну да, сегодня вечером, мы пили чай на кухне, как обычно.
- Что ж, значит, она умерла сразу.
- Но как узнали?
- Соседи услышали шум, стали звонить, а я уже подъехал с запасным ключом.
- Шум, какой шум… - Соня была в прострации.
- Не знаю, - достаточно жестко отрезал отец. - Как ты могла не сказать матери, что у нее рецидив? Ты хоть понимаешь…
Дальше Соня не слушала, она плавала на волнах боли и отчаяния. Так скоро, так быстро, буквально сразу после ее ухода. Ира-Ира… Она должна была догадаться по тому, как та не дошла даже до ванной, по этой собаке…
- А собака? - спросила Соня.
- Какая еще к черту собака?! Ты меня слушаешь?
Нет, Соня не слушала, она медленно опустила трубку, положив ее прямо на пол, а сама села рядом и заплакала. Впервые заплакала по-настоящему. Не так, как от обиды и унижения, которые ей принес Денис, не так, как от страха болезни. А так, как плачут, когда уже свершилось непоправимое.
- Похороны в субботу, - громко сказала трубка, и Соня, не в силах больше ничего слышать, отключила ее.
- Ира, - всхлипнула она и свернулась в жалкий комочек прямо там, у стены. Шум, наверняка, устроил пес - больше было некому, а потом выскользнул, когда открыли двери. Вот его никто и не заметил. Как же это жестоко и несправедливо: когда пришло время, с Ирой оказалась только собака, обыкновенная уличная дворняга. Дружочек, кажется, так она его называла. Последний дружочек.
В субботу весь день шел дождь, мелкий, противный. Вокруг могилы собралась вся родня, даже брат с мальчишками. Деня задорно наматывал круги и что-то кричал старшему брату, а Лидия периодически одергивала его, прикладывая палец к губам и пошикивая. Мать смотрела на Соню, как на врага: после того, как открылось, что у тети был рецидив, она считала ее едва ли не убийцей за то, что дочь ничего не сказала остальным. Соня и сама теперь не уверена была, правильно ли поступила, не стоило ли пойти наперекор тете и все доложить родителям. Потом подумала о том, как сияли глаза тети, когда она отстаивала свое право на выбор, и поняла, что другого выхода у нее не было. Она не могла ее предать и в этом. Соня и так ощущала себя предательницей за то, что осталась жить, а Ира - нет. Хотя ей предназначено было уйти быстрее, чем Ире. Она долго не появлялась, думая о том, что у нее есть некий промежуток времени, запас, до того как все пойдет не так. И что это финальное "не так" растянется на дни, а то и недели. А мир в очередной раз утер ей нос: у него были свои планы, и они не могли рассчитывать даже на какой-то промежуток времени, потому что этот самый промежуток мог составить, как вечность, так и долю секунды.
- Не вините себя, - сказал пожилой мужчина в черном.
- Я ушла, оставив ее одну, - призналась Соня.
- В этом нет вашей вины. Все встречаются со смертью один на один.
Соня подняла глаза на мужчину. Было в его словах что-то знакомое, что-то вроде того, что говорил ей Чу Пен.
- Если бы я держала ее за руку, она не была бы одна.
- Была бы, - спокойно возразил он, и Соня поняла, что он прав, не логикой, не умом, но душой. Ира все равно была бы одна, ведь за грань Соня все равно не смогла бы ее проводить. Существует ли кто-то, кто провожает людей в иной мир? Ведь они не знают, куда идти, они потеряны и зачастую в ужасе.
Соня повернулась, чтобы задать новый вопрос, но незнакомец словно испарился. Она поискала его глазами среди родственников, но, наткнувшись на сердитый взгляд мамы, прекратила поиски.
- Кто это был? - мягко спросила она у брата, когда они уже покидали кладбище.
- Кто? - переспросил он.
- Мужчина средних лет, стоял рядом со мной. Ирын сотрудник?
- Какой сотрудник, - удивился он. - Кроме родных, не было никого.