Надо заметить, что слишком уж большим поклонником европейской женской красоты Моан Сингх не был. Во всяком случае, женщин голливудского стандарта, то есть ярких загорелых голубоглазых блондинок, он привлекательными не находит. Напротив, Сингх даже считал их прелести отталкивающе искусственными. Другое дело эта женщина с мягкими темными волосами и такими же мягкими глубокими серыми глазами. Она была обращена в себя, сосредоточена на своей душе - качество, какое он очень редко встречал в людях с Запада. А губы, эти полные, великолепно очерченные губы! Невероятно чувственные, щедрые губы. Как прекрасно она улыбалась, а что за блаженство может подарить мужчине прикосновение этих губ… Они походили на свежий бутон, ожидающий своего часа, чтобы распуститься.
Ей было тридцать. Кожа тонкая, нежная, но под ней крепкие мускулы. У Моана Сингха была возможность все это рассмотреть. Бедра, спина, живот - безупречные. Руки тоже замечательные - сильные и красивые, с коротко остриженными ногтями, - руки, по которым он сразу же понял, что это руки врача. Они были предназначены, чтобы исцелять, как и его собственные.
Но, несмотря на сильную мускулатуру, была в ее теле какая-то очаровательная мягкость, способная возбудить любого мужчину. Высокая грудь, округлые бедра, прекрасной формы ноги, набухшие темные соски…
Ребекка и сама толком не понимала, почему отказалась от предложения Барбера переехать в клинику для иностранцев. Наверное, все-таки из-за Сингха. С ним было приятно общаться. А кроме всего прочего, казалось, что непальские методы лечения - это именно то, что ей сейчас нужно.
Накануне свет так и не дали, поэтому она заснула вечером, не открыв пакет, который принес Барбер. Теперь она потянулась за ним. Внутри оказались лекарства: тайленол, имодиум и множество других таблеток. Это был вклад отца в заботу о ней. Мачеха вложила две брошюры из серии популярной психологии, повествующие о том, как сделать так, чтобы чувствовать себя лучше, чем просто хорошо. Письма не было. В последнее время в общении с родителями слова она использовала все реже и реже. Флакон с тайленолом, он, к примеру, никаких вопросов не вызывает.
Лекарства эти ей, конечно, не нужны, но доктору Сингху могут пригодиться. Ребекка раскрыла свежий номер журнала "Тайм", его тоже принес Барбер.
Лениво пробежав глазами несколько страниц с новостями недели, не очень ее заинтересовавшими, она вдруг увидела заголовок и фотографию, и ее сердце вначале замерло в груди, а затем бешено заколотилось.
- Боже мой! - прошептала она.
Быстро прочитав первый абзац коротенькой статьи, Ребекка попыталась сесть. Ее глаза метнулись вверх к началу. Она перечитывала этот абзац снова и снова, как будто не могла продвинуться дальше. Ей показалось, что в груди что-то сломалось, остановив дыхание.
- О Боже мой! Боже мой!
Сан-Франциско
Доктор Хелен Брансепет опустила совочек в плетеную коробочку, сделанную в виде крохотной птичьей клетки, набрала порцию ромашкового чая и засыпала в пестрый японский заварной чайник.
- Я нахожу это дело интересным, - сказала она, обращаясь к детективам. - Мистер Флорио ведет себя весьма агрессивно, когда дело касается дочерей. Наверное, естественно, что ему хочется оградить их от чрезмерного внимания посторонних, но вряд ли это сейчас полезно. В комнату он вошел ровно через сорок минут и о том, чтобы продлить беседу, и слушать не захотел. И вначале тоже сразу же оговорил условие: чтобы никакая аудио- или видеозапись не применялась.
- Ясно, - произнес Рейган. - Он не хочет, чтобы мы докопались до правды, не важно какой.
- Может быть, и не хочет, - согласилась доктор Хелен, критическим взглядом изучая свой ромашковый чай. В отличие от коллег Хелен Брансепет титул "профессор" не любила, считая, что он звучит чересчур холодно и отчужденно, и предпочитала, чтобы ее звали доктор Хелен. Она была не только советником Управления пожарной безопасности Сан-Франциско и Управления полиции округа, но и возглавляла также авторитетную комиссию по расследованию причин сильных опустошительных пожаров, пронесшихся по южной Калифорнии за последние несколько лет. Однако по-настоящему ее интересовали дети. А именно подростки - юноши, девушки, которые становились виновниками пожаров гораздо чаще, чем преступники. В общении с этими пациентами для нее также было удобнее, чтобы они обращались к ней не как к "профессору Брансепет", а как к "доктору Хелен".
Встреча с детективами проходила в профессорском кабинете. Подвижная доктор Хелен (ей было пятьдесят пять) ко всему прочему еще занималась йогой, причем серьезно. Поэтому вместо стульев здесь у нее были большие коричневые сиденья, напоминавшие мешки с соломой. Карле Бианчи в принципе было все равно, но Рейган счел их неудобными и в каком-то смысле унизительными. Он шумно сел, неловко вытянув ноги. Его напарнице удалось примоститься на мешке с большим комфортом. Доктор Хелен расслабленно опустилась следом за ними, очень легко, то есть безо всяких усилий, приняв позу лотоса. Даже завидно стало.
- Так вам удалось из этой встречи с девочками извлечь что-нибудь позитивное? - с надеждой спросила Бианчи. Уже было известно, что не все там прошло спокойно, но ей хотелось узнать об этом из первых рук.
Доктор Хелен загадочно улыбнулась.
- Итак, первое: обе девочки Флорио травмированы смертью матери. Что исключает быстрое продвижение вперед. Второе: разговор этот, должна признаться, удовольствия мне не доставил. Но тем не менее кое-какие результаты есть. - Она достала блокнот. - Начнем?
- Конечно. - Детектив Бианчи воспрянула духом.
- Начну с первого впечатления, какое на меня произвели эти девочки. - Доктор Хелен быстро перелистнула страницу. - Вначале я беседовала с Девон, затем с Терезой. Трагические последствия пожара они воспринимают совершенно по-разному. Девон пятнадцать, физически она почти взрослая, но все же в определенной степени еще остается девочкой. Уравновешенная, здраво рассуждающая, вполне созревшая девушка, которая не слишком торопится взрослеть. Согласитесь, в наши дни такое встречается не часто.
Эл Рейган нахмурился, вспомнив о своих детях-подростках, ставших ему совсем чужими.
- Итак, Девон не жаждет стать взрослой. Ей удобно находиться там, где она есть. Почему? Прежде всего потому, что она знает взрослый - это ответственность, часто болезненная. Поэтому не спешит. Как я сказала, она очень уравновешенна, несравнимо с сестрой. Она четко выражает свои мысли, дружелюбна и открыта. С ней оказалось возможным спокойно обсуждать почти все аспекты смерти ее приемной матери. Она подробно рассказала о том, как все происходило, и вообще старалась ответить на мои вопросы самым исчерпывающим образом. Разве что время от времени не могла удержаться от слез.
Тереза во многом является противоположностью Девон. Если угодно, это антиподы. На происшедшее она реагирует совсем не так, как сестра. Потеряв мать, Девон страдает, но без злобы. Тереза же Флорио, напротив, вся переполнена неистовым гневом, а все мои подходы отвергала буквально с порога.
- На кого же она изволит гневаться? - спросил Рейган.
- Я как раз к этому и иду. Тереза умная девочка, только трудная в общении. Я таких детей называю заблокированными. По той или иной причине нормальные средства самовыражения у них заблокированы, поэтому им приходится выбирать другие, порой даже очень жестокие. В процессе этого они травмируют себя и других. Я думаю, с Терезой именно это и происходит. Как вам известно, обе девочки были семьей Флорио удочерены. Тереза первой, с момента рождения. Ее мать, юная, по-моему, даже несовершеннолетняя, отказалась от нее в роддоме. Удочерение было произведено по всем правилам через одно из самых респектабельных агентств. Девон старше на два года. Чета Флорио удочерила ее позднее, когда Терезе было уже четыре года. Мать Девон растила ее одна, без мужа. У нее обнаружился рак, одна из тяжелых форм лейкемии. Она умерла, когда Девон не было шести, и никаких родственников не осталось, кроме тетки, которая сразу же направила девочку на удочерение. Семья Флорио откликнулась почти немедленно. Итак, Терезе было почти четыре, когда в семье появляется шестилетняя Девон. Понятна ситуация?
- Вполне, - сказала Бианчи.
- Что касается Девон, то тут все ясно. Она прекрасно понимала свое положение и сохранила достаточно отчетливые воспоминания о родной матери. Тереза появление Девон вначале встретила в штыки. Дело в том, что незадолго до этого супруги Флорио вдруг почему-то решили рассказать ей правду о ее происхождении. Разумеется, в доступной форме. Для Терезы это явилось страшным шоком. И вот что получается: узнав, что отец с матерью у нее неродные, она практически сразу же сталкивается с жестокой необходимостью как-то примириться с появлением сестры. Причем не сестры-младенца, а старшей сестры, более развитой и, стало быть, сестры-лидера. Вполне возможно, Тереза к тому времени уже страдала от синдрома, который мы называем расстройством привязанности. Подверженные этому сложному недугу дети переживают острое чувство отторжения, которое у некоторых может возникать иногда даже в материнской утробе, когда она готовится отторгнуть их перед родами. Таких детей часто преследует мания, что если от них отказались (отторгли) однажды, откажутся и снова. В четыре года Тереза определенно обнаруживала достаточно много признаков, указывающих на этот синдром. Она имела привычку разбрасывать острые предметы, бродить ночью по дому и даже выходить во двор. Ломала вещи. Известно, что такое поведение рано или поздно приводит к вспышкам немотивированной жестокости. Пока все ясно?
- Конечно. - Бианчи кивнула. Рейган ничего не записывал и явно скучал, изучая коллекцию страшных африканских масок, которые доктор Хелен развесила по стенам у себя в кабинете.
- Так что поводов для злости у Терезы было предостаточно. С Барбарой Флорио она не ладила довольно давно, наверное, с тех пор, как появилась Девон. Она считает, что мать сама виновата в случившемся.
- Она вам так и сказала? Именно этими словами? - спросил Рейган.
- Да. Она обвиняет мать в приверженности к алкоголю и наркотикам. Именно это привело к тому, что она называет "несчастным случаем". Она говорит, что мать погубил тот образ жизни, какой та вела. Она также сообщила, что мать временами очень жестоко с ней обращалась.
- В каком смысле жестоко? - заинтересовался Рейган.
- Наказывала, как она считает, чрезмерно жестоко. Например, Тереза сказала, что мать, когда напивалась или находилась под кайфом, свирепо била их обеих. Ремнем, обувью, всем, что попадалось под руку. Я спросила об этом Девон, и та сказала, что на самом деле было больше крику, чем битья, и что мать если и наказывала их, то не физически.
- Выходит, одна из них врет?
- Возможно, и нет. Жестокость - это, знаете ли, оружие обоюдоострое. С жестокими детьми часто, кроме жестокости, никак больше управиться невозможно. И в таких случаях всегда трудно сказать, кто с кем жестоко обращается. - Доктор Хелен сделала паузу. - Прошу меня извинить.
Она легко поднялась со своего мешка и направилась к японскому заварному чайнику на столе. Ни на тонкой рубашке, ни на джинсах "Ливайз" ни единой выпуклости при всем желании обнаружить бы не удалось. Доктор Хелен была тоненькая, сухонькая, как воробей, готовый в любой момент взлететь. Налив себе очередную порцию чая, она так же легко переместилась обратно на мешок и продолжила:
- Тереза таила зло и на отца, но по другому поводу. Определенным образом она чувствовала, что одной из причин гибели матери - если не основной, то существенной, - явилось отсутствие отца в доме. Иными словами, она считает, что если бы отец жил с ними, то мать была бы сейчас жива, потому что он обязательно бы предотвратил этот "несчастный случай". И вообще, свое дурное поведение она объясняет главным образом отсутствием в доме отца. Тереза предпочитает считать что все свои неблаговидные проступки она совершила после его ухода, хотя имеются неопровержимые свидетельства того, что она всегда была трудным ребенком. Кроме того, она понимает, что отец больше любит Девон, потому что та вся такая собранная, понятная, удачливая и никогда не попадает ни в какие передряги. Насчет себя она осознает, что порой вела себя очень плохо.
- По-вашему, она чувствует вину? - спросил Рейган.
- По поводу проступков, совершенных в прошлом, она определенно чувствует вину. Потом я заговорила о затеянных ею пожарах. Особенно меня интересовал случай с сожжением кукол. Она сразу же очень возбудилась. Я задала ей прямой вопрос, зачем она это сделала, и Тереза отреагировала весьма любопытным способом. - Доктор Хелен загадочно улыбнулась. - Она откинула голову назад, как будто ее давила петля, закатила глаза, так что были видны одни только белки, и плотно стиснула зубы. При этом все ее тело невероятно напряглось, руки согнулись, а пальцы начали скрести обивку кресла.
Перед глазами Бианчи на мгновение вдруг возник кадр с обугленным телом Барбары Флорио.
- Как долго это продолжалось?
- Примерно минуту или две, - ответила доктор Хелен.
- Означает ли это, что Тереза психически больна?
- Это определенно ненормально, - согласилась доктор Хелен. - Насколько ситуация серьезна, зависит от многих факторов. Тот случай с куклами интересен. Как известно, дети используют кукол по-разному, но цель практически всегда одна - они поручают им разыгрывать роли. Для тех детей, которым в этом мире очень плохо, которые ощущают свое полное бессилие что-либо изменить, куклы становятся актерами в том психологическом театре, где они моделируют различные ситуации в соответствии со своими желаниями. Тереза могла сжечь своих кукол в знак протеста против разлада между приемными родителями.
- Вы хотите сказать, что, сжигая кукол, Тереза Флорио обнаружила агрессивную склонность к убийству? - спросил Рейган.
- Позвольте, пожалуйста, мне продолжить, я сейчас все объясню. Итак, чтобы как-то к ней подладиться, потребовалось время. У меня на это ушло минут тридцать. Значит, оставалось всего десять минут. В самом начале нашего разговора я уже упоминала, что получила мало удовольствия от этой беседы, потому что не люблю без нужды подвергать детей любым видам стрессов. Но тут иного выхода не было. Я знала, что в моем распоряжении очень мало времени, а отец ни за что не согласится на продление беседы. Так что мне пришлось перейти непосредственно к вопросу о смерти ее приемной матери. И снова Тереза моментально сильно возбудилась, начала плакать, но разговор пока продолжала. Конец всему положил ключевой вопрос о куколке, которая была обнаружена в руках мертвой женщины. Я спросила се, знает ли она, каким образом эта вещица туда попала.
- И тут с ней случился очередной приступ, верно? - напряженно спросил Рейган.
Доктор Хелен чуть улыбнулась, недовольная тем, что он забегает вперед.
- Да. И на этот раз он был более острым. Голова откинулась назад, как и прежде, глаза закатились, на шее напряглись сухожилия. Руки искривились подобно клешням, все тело задергалось, и она сползла с кресла на пол.
Бианчи живо представила эту сцену.
- Она сама вышла из этого состояния, как и прежде?
- Нет. Все проходило много интенсивнее и длилось дольше. Стиснув зубы, она сильно прикусила язык. Появилось довольно много крови. Вначале я попыталась привести ее в чувство сама, а затем пришлось позвать отца. Он вошел в комнату вместе с Девон.
- В прекрасном расположении духа, могу поспорить, - сказал Рейган.
- Он был очень недоволен, - ответила доктор Хелен. - Мне показалось, даже напуган. Они с Девон подняли Терезу, положили себе на колени и начали тихо качать, целуя и что-то бормоча. Позднее он сказал мне, что после смерти матери у нее уже было несколько похожих припадков. Через несколько минут Тереза пришла в себя и начала всхлипывать, цепляясь за сестру. Я собралась уходить. - Доктор Хелен внимательно изучала свой блокнот. - А вот и финал. Потрясающий. Тереза вдруг начала кричать. Большая часть из того, что она выкрикивала, было несвязным. Но несколько фраз прозвучали вполне отчетливо. Они заслуживают того, чтобы их здесь воспроизвести. "Я думала, она проснется". Тереза повторила это по крайней мере три раза.
- Господи, - тихо сказала Бианчи.
Доктор Хелен посмотрела в свои записи.
- Она сказала также: "Я не хотела этого", тоже несколько раз. Затем отпрянула от сестры, схватила отца за руки и заговорила очень быстро, почти завопила. По существу, она повторяла только две фразы, варьируя их. "Я думала, она проснется" и "Я не хотела ее убивать".
В кабинете доктора Хелен наступило продолжительное молчание.
- И что же Флорио? - спросила наконец Бианчи.
- Он был потрясен. Причем сильно, - ответила доктор Хелен. - Недовольно повернулся ко мне и попросил уйти. Мне показалось, что все это его сильно напугало.
- А он не мог притворяться? - предположил Рейган.
- Конечно, мог.
- Доктор, - негромко проговорила Бианчи, - как по-вашему, можно считать, что Тереза признала свою вину?
Доктор Хелен внимательно посмотрела в чашку с остатками ромашкового чая.
- Думаю, что да. Как я уже говорила, для работы с обеими девочками мне нужно гораздо больше времени. Если бы я получила их в свое распоряжение, разумеется, без отца, на неделю или дней на десять, тогда можно было бы сделать вполне определенные выводы. Он сильно препятствует общению. Их нужно поместить на время в какое-нибудь спокойное место и дать мне возможность с ними беседовать. Потому что мне кажется, стоит копнуть глубже, и можно добраться до правды.
- Будем просить вмешаться службу социального обеспечения, - сказала Бианчи. - Там могут счесть, что девочки подвергаются серьезной опасности.
- Сейчас нужно все это как следует раскрутить, - резко вставил Рейган, - сделать нужные движения, чтобы заставить Флорио согласиться. С вашими свидетельствами, доктор Хелен, я не думаю, что с этим могут возникнуть серьезные проблемы.
Бианчи неохотно кивнула, соглашаясь.
Через полтора часа, возвратившись в свой кабинет, детективы застали там ожидающего их Джошуа Вонга, следователя из управления шерифа округа.
- Флорио нагрузил вас изрядной чушью, - сразу же заявил он.
- О чем это ты? - спросил Рейган.
- На той пленке, что вы мне дали, - сказал Вонг, - практически каждое утверждение - сплошное вранье. Майкл Флорио с женой ссорились постоянно. И не раз дело доходило до рукоприкладства. Особенно острым у них был конфликт из-за дочерей. Кстати, вы знаете, что они обе приемные?
- Знаем, - сказала Карла Бианчи. - Продолжай.
Вонг начал загибать один палец за другим, подсчитывая, сколько раз Майкл Флорио солгал.
- После того как они разъехались, у Флорио был инцидент с одним из приятелей жены. Католическим священником, которого зовут отец Тимоти Дин.
- Священником?
- В прошлом году отец Дин написал жалобу на Флорио, пытаясь получить судебное решение, запрещающее Флорио приближаться к нему. Он утверждал, что тот ему угрожает.
- Оружием?
- Он грозился сломать священнику хребет.
- Дальше.
- Через отца Дина миссис Флорио намеревалась сделать или уже сделала очень крупное пожертвование для церкви. Дин обвинял Флорио в том, что тот пытался его запугать. Флорио же на суде заявил, что ему безразлично, какие пожертвования делает его жена.
- Миссис Флорио вызывали в суд в качестве свидетельницы?