Ее взгляд был устремлен на шнуровку его белоснежной рубашки, перекрещивающуюся на груди.
- Двух дней вполне достаточно, чтобы упаковать все, что я взяла с собой. Можешь не волноваться, я не причиню тебе неудобств.
Он коротко кивнул и пошел прочь, выпрямив спину и высоко держа голову. Ей хотелось окликнуть его и сказать, что она сделала бы все, что угодно, чтобы быть с ним, но это невозможно. Она должна ехать в Филадельфию, как ей велено.
Если б только она могла сказать Торну, что принадлежит Симиджину не в том смысле, в каком он думает, но обещание, данное матери, запечатало ей уста.
Тишина тяжело висела в воздухе, когда она шла через палубу и спускалась по сходням. У Торна Стоддарда было много женщин до нее, и она сомневалась, что он вспомнит ее после того, как она уйдет.
Было легче сказать Торну "нет", поскольку он оскорбил ее, предложив стать его любовницей. Она взглянула на свои смуглые руки и задалась вопросом, предложил бы он ей брак, если б знал, что она белая. Но какое это имеет значение? Оскорбление стояло между ними, и ничто из того, что он может сказать, этого не изменит.
Бриттани до сих пор не знала особых проблем, но она понимала, что Торн никогда не будет любить ее так, как она мечтала, - всем сердцем, а не только чувственно.
Она вспомнила ту нежность, которая появлялась в глазах Симиджина, когда он смотрел на ее маму. Вот если бы Торн так смотрел на нее! Сдерживая слезы, она уложила свои скромные пожитки в саквояж и поставила его рядом с дверью - ее финальное действо в отсечении той тонкой нити, что привязывала ее к Торну Стоддарду.
Бриттани с облегчением улыбнулась, когда Ахмед сделал несколько шагов по каюте.
- Ты делаешь большие успехи, только смотри не переусердствуй, - предупредила она.
- Мы скоро сойдем с корабля, маленькая госпожа, и мне надо быть крепким, чтобы защитить вас.
Он дошел до койки и сел.
- Я почти так же силен, как всегда. Смогу присматривать за вами и проследить, чтобы никакие беды и несчастья не бросили тень на вашу жизнь.
- Пока что тебе надо быть осторожным и заботиться о своем здоровье, Ахмед. В Чарлстоне мы снимем комнаты и останемся там до тех пор, пока ты не окрепнешь достаточно для путешествия. Это даст нам необходимое время, чтобы отправить письмо маме и Симиджину и сообщить им, что мы доехали благополучно. Потом, через несколько дней, мы отправимся в Филадельфию.
Ахмед откинул голову назад, чтобы восстановить дыхание. Он понимал, что еще слаб.
- Вижу, вы уже все распланировали, маленькая госпожа.
- Нет, не все. Но мы прекрасно справимся, Ахмед. - Глаза ее омрачились. - Как мне не хочется ехать в Филадельфию и встречаться с родственниками, которые, возможно, не будут нам рады.
- Не беспокойтесь ни о чем, маленькая мисс. Полагаю, нам не понадобится оставаться в этой стране долго. Скоро мы вернемся домой.
Бриттани понимала, что Ахмед всего лишь старается подбодрить ее. Но ей так хотелось к маме…
Ночь была темной, когда Бриттани вышла на палубу полюбоваться мерцающими звездами на западном небосклоне. Высокие редкие облака проплывали над головой, задевая своими лохматыми краями месяц, и казалось, "Победоносец" плывет по черному океану, которому нет ни начала, ни конца. Хотя она знала, что они уже должны быть близко к Америке, но не видела никаких огней - никаких указаний на то, что корабль приближается к Чарлстону.
С тяжелым вздохом она прошла через палубу и спустилась по узким сходням к капитанской каюте. Она решила попрощаться с Торном наедине. С ее стороны было бы недопустимо не поблагодарить его за все, что он сделал для них с Ахмедом.
Когда она подошла к каюте Торна, дверь была приоткрыта, и, заглянув, она обнаружила, что за дверью никого нет. Она нерешительно вошла в каюту и встала возле смятой постели Торна, каждой клеточкой ощущая его присутствие. На столе лежали карты и графики. Его голубой китель был небрежно брошен на стул, пара сапог стояла возле двери.
Бриттани вздрогнула, когда Торн бесшумно подошел сзади и положил ладонь ей на талию.
- Итак, моя маленькая красавица, чем я обязан чести этого визита?
Она взглянула на него и была захвачена теплотой его улыбки. Должно быть, решил, что она передумала. Надо сразу же все расставить по местам.
- Я… пришла попрощаться.
Он развернул ее, глаза потемнели от скрытого огня.
- Ты лукавишь. Я знал, что ты придешь ко мне. - Он опустил голову, и его губы коснулись чувствительной ямочки у горла. - Мне очень хотелось вот так обнять тебя, Бриттани.
Она ощутила нежное прикосновение ладони к своей щеке. Даже если губы отвергали его, зеленые глаза открывали правду - она глубоко взволнована его близостью.
- Я должна была увидеть тебя еще один раз, - честно ответила она, - поблагодарить за все, что ты сделал.
Его ладонь запуталась в волосах, и он приподнял ее на цыпочки, чтобы приблизить губы к своим.
- Если бы ты не пришла ко мне, я бы сам пришел к тебе, - проговорил он так, словно правда нечаянно сорвалась с его губ. - Я должен был увидеть тебя. Все, о чем я могу думать, - это сладость твоего тела. - Он опустил голову и поцеловал ее. Она затрепетала от его нежности. - Какие секреты ты прячешь в глубине своих глаз, Бриттани? Сколько сердец ты растоптала своими хорошенькими маленькими ножками?
Она вывернулась из его объятий.
- Вы насмехаетесь надо мной, капитан Стоддард?
- Напротив. Я польщен, что был у тебя первым. Ты танцевала для господина Симиджина, как танцевала для меня?
- Нет, конечно же!
Он улыбнулся:
- Мне приятно думать, что ты танцевала только для меня.
Ей хотелось убежать от Торна, найти какой-нибудь укромный уголок, где она могла бы подумать. Когда он прикасался к ней, ей грозила опасность снова подпасть под его чары.
- Нет, - прошептала она, когда его губы коснулись уголка ее рта.
- Да, - выдохнул он у ее атласных губ.
Она чувствовала, как тают ее возражения. Ее влекло к нему силой, которая была сильнее воли.
Бриттани отвернула лицо от его обжигающих губ и посмотрела на него с презрительной надменностью - ее единственное оружие в данный момент.
- Ты не можешь предложить мне ничего постоянного, капитан. Тебе просто нужна любовница. Такое положение для меня совершенно неприемлемо.
- Значит, ты хочешь брака, да? Но ведь ты, конечно же, знаешь, что между мной и тобой это невозможно. Мы из разных миров и из разных культур. Ты не выживешь в моем мире… в качестве моей жены.
Ее глаза были холодными, а подбородок вздернулся еще выше.
- Я не вышла бы за тебя, даже если б ты попросил. С чего ты взял, что ты такой уж подарок?
Его смех был мягким.
- Брак с тобой мог бы быть не так уж плох, в конце концов. Определенно, ты женщина, заслуживающая уважения. Будь я умнее, наверное, схватил бы тебя и уплыл с тобой куда-нибудь, где никто другой не смог бы тебя найти. - Его голос стал глубже. - Отыскал бы какой-нибудь уединенный берег и занимался с тобой любовью день и ночь напролет. Ты бы принадлежала только мне одному.
- Вы оскорбляете меня, капитан. Почему мужчины думают, что оказывают честь женщине уже тем, что предлагают ей любовную связь?
Его улыбка померкла, челюсть затвердела.
- Я не хотел тебя оскорбить. Я никогда не предлагал никакой другой женщине и половины того, что предлагаю тебе.
- Ну, так можешь оставить свое предложение при себе. Я больше никогда не желаю тебя видеть.
Его взгляд сделался раздраженным.
- Ты же это не всерьез, Бриттани. Ты просто обижена, потому что я не женюсь на тебе.
- Ты считаешь, что оказываешь мне честь, попросив стать твоей любовницей, капитан? Султан бы дал мне гораздо больше, чем ты.
- И все же ты убежала от него.
Она подбоченилась, глаза наполнились гневом.
- Чем больше я узнаю о мужчинах, тем меньше они мне нравятся. Женщины гораздо выше по уму и пониманию, чем ваш пол.
- Не думаю, что это можно сказать обо всех женщинах, Бриттани, но о тебе - да.
Она тряхнула волосами, которые рассыпались по плечам блестящими черными волнами.
- Мне не нужна твоя лесть.
- Я не льщу тебе, Бриттани. Я хочу быть с тобой. Не только сейчас, но и многие годы, которые последуют. Я мог бы заботиться о тебе. - Его голос смягчился. - Мог бы сделать тебя счастливой.
Она глубоко вздохнула и заглянула в его голубые глаза. Сердце ее билось так быстро, что трудно было дышать.
- Мы бы не подошли друг другу, капитан.
В его голос закралось раздражение:
- Тебе обязательно называть меня капитаном? Меня зовут Торн.
- Я… не буду называть тебя по имени. Это было бы ошибкой.
Его рука опустилась на лиф ее платья, и он поиграл с ленточкой на корсаже. Быстрым рывком он развязал ленту, и когда Бриттани не попыталась остановить его, расстегнул верхний крючок.
Она не могла говорить из-за кома, который встал в горле. Он раздвинул края платья и мягко положил ладонь ей на груди. Затем придвинулся ближе и прижался губами к сладко пахнущей ложбинке между ними.
- Пожалуйста, не надо, Торн. Это не должно повториться. - Но хотя с губ ее еще слетал протест, она знала, что на самом деле это то, чего она хочет.
Глава 17
Глаза Торна победоносно вспыхнули, когда он подхватил Бриттани на руки и понес на кровать.
- Ну, наконец-то ты назвала меня по имени.
Когда он положил ее, она быстро села и уперлась ему в грудь рукой.
- Нет, Торн, я не стану этого делать.
Ее мольба не была услышана. Глаза его затуманились страстью, и он мягко толкнул ее на спину и лег сам. Он с нежностью целовал и ласкал ее, между тем стаскивая с нее платье.
Глаза Бриттани больше не умоляли его остановиться. Губы ее приоткрылись под горячим напором его языка, и она прильнула к нему.
Торн приподнял голову и залюбовался ею. Он был потрясен ее изысканной красотой и не мог оторвать глаз от кремовых грудей, которые казались немного светлее остального тела. Руки скользили по шелковистой коже, и ему трудно было контролировать свое неукротимое желание.
- Бриттани, вели мне отпустить тебя, и я послушаюсь! - бросил он вызов.
Она сделала глубокий вдох и прошептала:
- Это несправедливо, ты же знаешь. Я пришла… чтобы…
Рука его дрожала, когда он гладил ее руку.
- Значит, если у тебя нет возражений, мы займемся любовью.
Напрочь позабыв о возражениях, она протянула руку, чтобы коснуться его иссиня-черных волос. Она была опечалена, ибо это все, что когда-либо у них будет.
- Я уступлю тебе, Торн. Это будет моим прощальным тебе подарком.
Торн стянул с нее платье и бросил на пол. С неприкрытым нетерпением сорвал с себя одежду и лег с ней рядом.
Глаза Бриттани смягчились.
- Я помню, когда увидела тебя в первый раз. Я подумала, что красивее мужчины просто не бывает. А еще решила, что ты надменный и непреклонный. Я оказалась права по всем трем предположениям.
Он вскинул бровь.
- И когда же это было?
- Симиджин пригласил тебя во дворец. Я подглядывала с галереи наверху лестницы. Ни ты, ни он не знали, что я там.
Длинным пальцем он провел вдоль ее скулы.
- Вот как?
− Да.
- Значит, ты слышала, как я сказал господину Симиджину, что не отвезу тебя в Англию?
- В тот день я еще не знала, что разговор идет обо мне, это стало известно позже. Но тогда уже не было времени думать, ибо мне пришлось бежать.
- Знай я тогда то, что узнал потом, я бы отвез тебя куда угодно, хоть на край света.
Она взглянула на него, гадая, не дразнит ли он ее. Трудно было понять, потому что глаза его не всегда выдавали, о чем он думает.
- Ты так часто говорил, что будешь рад распрощаться со мной…
- Сейчас единственное, о чем я могу думать, - это зелень твоих глаз и мягкость кожи. - Он пробежал ладонью по ее шее и мягко обхватил грудь. - Если б можно было остановить какое-то мгновение, я бы выбрал это.
Кровь забурлила в жилах Бриттани, и она потянулась к нему, приоткрыв губы, с сияющими глазами.
- Ты так сильно искушаешь меня, - сказал он, мягко касаясь ее губ своими. Потом он отстранился и позволил взгляду вобрать каждую черточку ее лица. - Я хочу любить тебя, моя маленькая танцовщица.
Она откинулась назад и протянула руки, приглашая его к себе.
- Я знаю, - прошептала она. - И чувствую то же самое.
Торн тряхнул головой, пытаясь прояснить ее. Эта таинственная красавица становится слишком важной для него, и он не может избавиться от мыслей о ней. Он займется с ней любовью, а когда все закончится, выбросит ее из головы, как поступал со многими другими женщинами до нее.
Он горячо сжал ее атласное тело в своих объятиях и одним плавным движением погрузился в нее. Тело его пульсировало, дыхание вырывалось судорожными вздохами. Еще никогда ни одна женщина так не воздействовала на него. Никогда не чувствовал он себя таким счастливым, как тогда, когда держал Бриттани в своих объятиях.
Торна терзали воспоминания о той ночи, когда он занимался любовью с Бриттани. Он пытался выбросить ее из головы, но это оказалось бесполезно.
Торн ласкал тело Бриттани, горячо целовал. Она закрыла глаза и позволила восхитительным чувствам омыть ее с головы до ног. Это, подумала она, именно то мгновение, которое она хотела бы задержать на целую вечность.
Теперь любовь Торна стала более пылкой и напряженной. Пылающая страсть сплавила их тела и лишила дыхания.
На легких, невесомых крыльях они воспарили в небеса, когда ощущения, одно за другим, все крепче связывали их нитью желания.
Вдруг тело Бриттани взмыло на волне блаженства и рассыпалось на миллионы сверкающих осколков. Неужели чувство, которое она испытывает к этому мужчине, - любовь? А иначе почему ей так хочется быть с ним всю жизнь и никогда не расставаться?
Когда сердцебиение пришло в норму, она заглянула в искрящиеся голубые глаза.
- Это было так же хорошо, как и в первый раз, Бриттани?
- Да, - пробормотала она, пряча лицо у него на груди.
- Ты будешь только моей. Ни один мужчина никогда не коснется тебя.
Она отвернулась.
- Нет, Торн. Я не могу дать такое обещание. И не стану принадлежать тебе.
В его голосе зазвучали нотки раздражения:
- Это из-за Симиджина, да?
- Частично, - призналась она, выскользнула из его рук и встала с кровати. Натягивая через голову платье, повернулась спиной к нему, надеясь, что он больше не станет задавать вопросов. Она вздрогнула, когда он подошел к ней и помог застегнуть платье.
- Я пытаюсь понять, что мешает тебе согласиться принять счастье, которое я тебе предлагаю.
Она повернулась к нему лицом и недоверчиво воззрилась на него.
- Какое же это счастье, Торн? Ты предлагаешь существование, при котором уважаемые люди будут сторониться меня. Если ты любишь меня…
Его глаза вспыхнули, голос сделался презрительным:
- Я ничего не говорил о любви, Бриттани. Любовь - для дураков и мечтателей, которые мало знают о жизни. То, что есть у нас, важнее этого ничтожного чувства, которое люди зовут любовью.
Ее зеленые глаза стали холодными.
- Ты хочешь сказать, что предпочитаешь животную похоть?
Он рассмеялся и притянул ее в свои объятия, но она вырвалась. Он вскинул руки жестом капитуляции.
- Ладно, Бриттани. Если единственный способ заполучить тебя - это сделать своей женой, ты выиграла. - Он поймал ее за руку и привлек в свои объятия. Губы коснулись уха, рассылая трепет восторга по позвоночнику. - Я готов пойти на эту последнюю жертву и сделать тебя своей женой, если другого способа обладать тобой нет.
Еще никогда Бриттани не испытывала такого гнева. Она оттолкнула его прочь, и голос ее дрожал:
- Мне не нужна ваша жертва, капитан Стоддард. Как только я сойду с корабля, мы с вами больше никогда не встретимся. И оставьте меня в покое!
- Хотел бы, да не могу. - Он пожал плечами. - Осторожнее, Бриттани, не бросайся словами, не то я могу тебе поверить. Мужчине может быстро надоесть гоняться за женщиной, которая сама не знает, чего хочет. Ты одной рукой отталкиваешь меня, а другой обнимаешь.
Весь запал, казалось, вышел из нее.
- В том, что ты говоришь, есть доля правды, Торн. Порой я не понимаю, что чувствую, - в замешательстве призналась она.
Она бы ушла, но выражение его глаз опутало ее своими чарами, не давая сдвинуться с места. Словно зачарованная она пошла к нему и, когда он протянул руку, вложила свою в его теплую ладонь.
- Иди ко мне, - прошептал он, с победоносной улыбкой привлекая ее в свои объятия.
Его губы были горячими и, казалось, выпили из нее все сопротивление. Он опустился на колени и потянул ее за собой. Ласками он заставил ее покориться, а когда уложил спиной на пол, она чувствовала его крепкое тело, прижимающееся к ее мягким изгибам.
Словно утопающая, Бриттани понимала, что если не спасет себя, то пропала навсегда, но его руки творили волшебство с ее телом, а губы сглаживали тщетные протесты.
Он раздвинул ей ноги и ласкал до тех пор, пока ее дыхание не застряло в горле. Тихий стон сказал ему, что она сдалась окончательно.
- Сейчас ты моя, - пробормотал он бархатным голосом. - Мы оба знаем это.
Она заглянула в голубые глаза, в которых пылало пламя страсти.
- Да, Торн, да.
Бриттани услышала, как Торн резко и шумно выдохнул.
- Я изгоню все мысли о Симиджине из твоей головы. Ты больше не будешь думать о нем.
Бриттани крепко прижималась к нему всем телом, не понимая, о чем он говорит. Губы пленили ее рот в обжигающем поцелуе, и она томилась от нестерпимого желания вновь принадлежать ему.
- Ты в моей крови, Бриттани.
Бриттани терзалась жаждой почувствовать его в себе, но он, казалось, не торопился.
- Ты хочешь меня, - произнес он, целуя шею, веки, снова губы.
Ее рот приоткрылся под нежным натиском, тело было в огне.
- Ты же создана для любви, Бриттани, - горячо прошептал он ей на ухо. - Ты забралась ко мне в душу, завладела моими мыслями, и теперь единственное, о чем я могу думать, - это чтобы вот так обнимать тебя. Ты ведь знаешь, что мучаешь меня, правда?
- Нет, - выдохнула она, подумав, что это он мучает ее. Когда его губы двинулись к кремовым грудям, Бриттани застонала от удовольствия.
Когда он отстранился, она запротестовала, но он вошел в нее таким мощным толчком, от которого оба задохнулись. Его тело дрожало, погруженное в самые глубины бархатной мягкости.
Бриттани крепко сжала губы, боясь, что закричит от охватившей ее страсти. В голове пронеслась мысль, что Тори властвует над ее телом. Одним прикосновением руки он может заставить ее капитулировать перед ним.
Открыв глаза, она заглянула в голубые глубины.
- Черт тебя побери, Бриттани, - пробормотал он. - Что ты со мной делаешь?