– Если кто-нибудь хоть слово из той брехни, что вам рассказала эта старая дура, повторит миссис Лессинг, я лично вырву язык сначала этому человеку, а потом ей. – Кэтлин небрежным кивком головы указала на миссис Стил, полумертвую от страха, смешанного с ненавистью. – До понедельника! И я вас предупредила.
Кэтлин со всей силы хлопнула дверью, хотя понимала, что та точно ни в чем не виновата.
Она решила ничего не рассказывать Питеру. Это ее война, и она должна победить сама, без всякой его помощи или поддержки.
Хоть бы Андреа ничего об этом ужасе не узнала! А Деннис тоже хорош! Рассказывать этой дуре Стил о том, с кем спишь и почему! Неужели он это специально сделал?! Кэтлин и сама не верила своей догадке. Но от кого она тогда могла все с такой точностью узнать? Он такой же, как и все остальные, зло подумала Кэтлин, а я наивная дура, ничем не лучше миссис Стил. Как я могла поверить этому напыщенному индюку?!
От процесса самобичевания Кэтлин отвлек Питер. Он уже начал нервничать, потому что пять минут назад позвонил Андреа и сказал, что выходит из офиса.
– Кэтлин, ну наконец-то! У тебя странный вид… – Тон Питера подразумевал, что Кэтлин должна объяснить причины этого.
– Голова сильно болит. Я, наверное, перенервничала. Приду домой, приму ванну, и все пройдет. В понедельник буду прежней, – пообещала она и даже улыбнулась. – Ну поехали быстрее! У тебя сегодня есть еще одно дело, самое важное! – Кэтлин подмигнула Питеру.
– Ну вот, сказал на свою голову, – пробурчал он.
12
Кэтлин вновь стояла у открытого окна тринадцатого номера. Она вдыхала сырой воздух старого парка. Холод и сырость проникали в комнату, вызывая у нее дрожь, но Кэтлин не хотела отойти от окна или закрыть его. Она не могла признаться и самой себе, что ужасно боится того, что должно случиться сегодня. Пусть уж лучше она дрожит от сырого ноябрьского воздуха, чем от страха.
Кэтлин решила, что сегодня расскажет Вульфу о себе все. А потом включит свет. Пора прекращать эти дурацкие игры. Она хочет услышать его голос и посмотреть ему в глаза!
За окном давно стемнело. Звезды спрятались за низкими тучами, которые уже несколько дней висели над городом. Синоптики обещали холодную зиму с настоящим снегом. Но Кэтлин не была уверена в прогнозе. Ей казалось, что еще много-много месяцев ночью будет идти дождь, а с утра – висеть противный липкий туман. А снег на Рождество ей здесь не так уж и нужен. Она будет у матери в Рапид-сити, а там всегда идет снег на рождественские праздники.
Кэтлин знала, что ей не следовало приходить раньше назначенного часа, но она не могла заставить себя сидеть дома. Стрелки часов приближались к одиннадцати. Кэтлин волновалась все сильнее. Включать свет сразу же или сначала все рассказать, а потом уже включить свет?
Она решила, что не стоит включать свет до того, как пришел Вульф. Пусть он будет уверен, что в комнате его ждет именно она. А включенный свет может его испугать. Он может решить, что ошибся или днем, или номером, или часом. Да и сможет ли она при ярком свете люстры все ему объяснить?
Кэтлин закрыла окно, села на кровать и несколько раз глубоко вздохнула, стараясь успокоиться. Кэтлин уговаривала себя, что эта встреча в сущности ничего не значит. Даже если ничего у них не получится, она вполне сможет это пережить. В конце концов, Вульф не первый мужчина, который будет узнавать ее на улицах Бостона. И, если она действительно его хорошо узнала, по крайней мере, никогда не скажет друзьям: "Я с ней спал". Кэтлин будет благодарна ему хотя бы за это.
Но ей ведь хотелось большего! Хотелось, чтобы Вульф обнял ее, сказал, что любит. Даже попросил стать его женой! Она уже давно, больше семи лет, даже не решалась мечтать о том, чтобы кто-то из знакомых мужчин предложил ей это. Кэтлин только сейчас начала понимать, что имела в виду Андреа, говоря, что Кэтлин когда-нибудь поймет, какое это счастье иметь семью.
Я, наверное, повзрослела, подумала Кэтлин. Интересно, насколько нормально то, что женщина только к двадцати семи годам чувствует себя достаточно взрослой? Может, все же стоило сходить к этому психологу, с которым мы застряли в лифте?
Она впервые за весь день улыбнулась, вспомнив, как состоялось ее знакомство с Деннисом. Ведь он тогда ради того, чтобы привлечь ее внимание, предложил Кэтлин выйти за него замуж. Что ей стоило согласиться? Пусть это было бы ребячеством, но она смогла бы ближе узнать Денниса, раньше поняла бы, что он надежный и преданный человек. Тогда бы она ни за что не смогла его так сильно обидеть, даже ради спасения репутации.
Питер прав, я дура! – в сердцах подумала Кэтлин, но тут же принялась искать для себя оправдание. Даже если бы я тогда не ляпнула эту глупость, разве получилось бы у нас хотя бы что-то? И вообще слишком много "бы". Я люблю свободу, Деннис тоже не похож на образцового мужа, несмотря на его заинтересованность статьями о дизайне и разговоры о семье. Я не верю, что мы могли бы быть счастливы. Мы слишком похожи. Хотя Деннис тоже хорош! Кэтлин чувствовала, что в своих рассуждениях не слишком последовательна, но из-за волнения не могла сконцентрироваться и хорошо все обдумать. Говорить с миссис Стил о своей личной жизни – что может быть глупее?! И все же я была не права, нельзя было ему говорить такое! – вновь принялась она корить себя. Он ведь действительно никогда не пытался использовать женщин в карьерных целях.
Но Кэтлин ужасно не хотелось приходить к окончательному выводу, что во всем виновата она одна, поэтому у нее возник следующий вопрос: а откуда я могу знать, что не пытался? Может быть, и со мной тогда в коридоре он все это делал только ради того, чтобы влиять на меня потом? Он точно знал, что я одержу победу в этом конкурсе! Он даже ни капельки не волновался! И, может быть, когда он говорил вечером с Питером у него в кабинете, речь шла о том, кто победит? И, может быть, Деннис пытался как-то повлиять на решение Питера, в свою пользу, разумеется…
Кэтлин чувствовала, что все ее умозрительные построения не то что беспочвенны, а просто несправедливы, но она хотела, чтобы виноватым остался Деннис. Тогда ему, а не ей придется делать первый шаг к примирению. И Кэтлин продолжила свои размышления на тему "Какой мерзавец этот Хендерсон". Тогда Питер ему отказал и сообщил, что конкурс выиграю я. Насколько я знаю Питера, все это представление с определением победителя не больше чем игра. Вот почему они были смущены, увидев меня в коридоре! А потом Деннис решил заранее, пока я не узнала, что победила, заручиться моей поддержкой. Как он говорил? Грех не воспользоваться тем, что тебе дала сама природа? Пока эта наивная дурочка Кэтлин Ивер думает, что еще не известно, кто же победитель, он ее быстренько соблазнит в очередной раз, закрепит свое положение, а потом будет наслаждаться ролью постоянного любовника. Нет, Деннис Хендерсон, у тебя это не получится! Я буду следить теперь за каждым твоим шагом!
Кэтлин немного успокоилась и решила, что не стоит даже обращать внимание на предприимчивого карьериста. А еще глупее думать о нем перед самым важным в ее жизни свиданием.
Ее мысли вновь переметнулись к Вульфу. Кто он, этот загадочный человек? Она хотела знать о нем все! Особенно после того, как много недель вообще о нем ничего не знала, кроме его ника в Интернете. Даже его имя было для нее волшебной тайной, которую хотелось разгадать. И чем быстрее, тем лучше.
Скрипнула дверь. Полоска света из коридора на мгновение осветила высокую мужскую фигуру в дверном проеме. Кэтлин встала. Она чувствовала, как дрожат ее руки. Она боялась, что ей не достанет сил произнести хотя бы слово.
Вульф подошел к ней и обнял, нежно прижав к своему сильному телу. Кэтлин положила голову ему на грудь. Она чувствовала, как черпает в этих крепких объятиях силу для того, чтобы все точки расставить над "i".
Он нежно поцеловал ее шею. Кэтлин почувствовала, как горячая волна желания охватывает ее. Голова кружилась, а ноги вдруг стали ватными. Ей казалось, что еще немного, и она не сможет не то что говорить с Вульфом, но и просто думать хотя бы о чем-нибудь.
– Подожди, – хриплым шепотом сказала она. Кэтлин показалось, что Вульф напрягся, услышав ее голос. Но она списала это на то, что сама же и нарушает свои правила. – Я… Сегодня я должна поговорить с тобой. Я не знаю, что со мной происходит, я должна разобраться в себе, в своих чувствах. Понимаешь, я встречалась со многими мужчинами. И подавляющее большинство из них были женаты или имели постоянных подруг. А я это все ломала. Ломала только из-за того, что не могла простить всему миру, что у меня отняли любимого человека. Чарли погиб семь лет назад, а я до сих пор не смирилась с тем, что его нет рядом. А потом появились ты и Деннис. Вы оба приняли меня такой, какая я есть. Со всеми причудами, комплексами, страхами. Но я не знаю, кого из вас двоих люблю по-настоящему. Это так сложно! Еще сложнее это стало сегодня. Я начала спать с Деннисом только ради того, чтобы устранить его как конкурента. У меня ничего не вышло, пришлось бороться с ним по-честному. Я выиграла, а он решил, что стоит закрепить наши постельные отношения только потому, что теперь его благосостояние зависит от меня. Он меня предал, Вульф.
А теперь я из-за этого еще сильнее запуталась. Мне кажется, что я люблю и тебя, и его. Но его я не могу любить хотя бы потому, что он ужасно со мной поступил. Он преподал мне отличный урок. Я ведь тоже всю жизнь играла с мужчинами. Я мстила им только за то, что они не Чарли, а их женам за то, что они счастливы, а я нет. Я чудовище, Вульф. И ты должен это знать. Деннис знал, но я думала, что он способен принять меня. А он меня обманул. Но об этом я уже тебе рассказывала.
Ты спросишь, почему я тебе рассказываю о человеке, которого люблю? Потому что я не уверена, люблю я его или тебя. Это тоже ужасно звучит. Я знаю, нельзя любить двух мужчин одновременно! Но я люблю и тебя, и его. Иначе бы его предательство не причинило мне такую боль. А я знаю, что люблю тебя, потому что сама бы не смогла исчезнуть, ничего тебе не объяснив, сделав тебе больно. Ты мне очень дорог, Вульф. Мне с тобой так хорошо, как ни с кем в этом мире. Ты был первый человек, который принял меня такой, какая я есть. И об этом я уже говорила, но ты меня извини, если я буду постоянно повторяться, я очень волнуюсь, я не знаю, как это следует говорить! Так вот, даже Деннис, как мне показалось, понял меня, только когда я ему рассказала свою историю. Свою и Чарли. Ты ведь не знаешь? Я тебе ни разу не писала о нем. Я любила его, Вульф, он предложил мне выйти за него замуж, а потом сорвался с моста на машине, и у него в кармане нашли обручальное кольцо. – Кэтлин чувствовала, как рыдания сдавливают ей грудь. Она старалась говорить быстрее, чтобы успеть сказать Вульфу все, что она хотела, и не расплакаться. – Никто не был виноват в аварии, он просто не справился с управлением. Но я не верю, что мой Чарли мог с чем-то не справиться! С какими-то тормозами! Просто небесам было угодно, чтобы мы не были вместе. Но зачем же было его отнимать?! Я так его любила! И ты знаешь, Вульф, Деннис помог мне его похоронить по-настоящему! Я поняла, что все эти годы ждала и надеялась, что Чарли придет ко мне и скажет: "Это все случайность, ты меня не узнала тогда, в морге. Я вернулся домой, Кэтлин!". Да, ты еще не знаешь, меня зовут Кэтлин. Но даже это сейчас не важно! Мне иногда казалось, что я медленно схожу с ума, когда я понимала, что Чарли умер, мне тоже хотелось умереть. Я даже пыталась один раз резать вены! – Кэтлин почувствовала, как Вульф вздрогнул, и добавила: – Не думай, я не настолько сильная, чтобы сделать такое с собой. Я просто ложилась в ванну и брала в руки нож. Очень острый нож. И все. А потом, когда я все рассказала Деннису, я поняла, что Чарли не вернуть, что ему бы точно не понравилось то, что я с собой делаю. Я не про самоубийство. Ему бы не понравилась та стерва, которую я старательно из себя растила, хотя самоубийство ему бы тоже не понравилось, он так любил жизнь! Деннис меня понял, он просто ушел в ту ночь. А потом очень нежно ко мне относился. Но ты же никогда не знал, что со мной происходит! А тем не менее ты всегда меня принимал, даже признался в том, что любишь меня. Я тебе поверила. И не зря. Я чувствую, что, если потеряю тебя, моя жизнь лишится смысла! Так же, как если я потеряю Денниса.
Я не знала, что мне делать. А потом решила, что должна увидеть тебя, должна поговорить с тобой. Мама рассказывала, что поняла, что мой отец тот самый, единственный, только когда посмотрела ему в глаза и услышала, как он произносит ее имя. Может быть, я сегодня смогу все понять. Действительно ли ты просто близкий друг или единственный человек, с которым я хочу быть рядом.
Вульф, я включаю свет! В конце концов, мне надоело называть тебя Вульфом! Это не самое удачное имя для любимого мужчины!
Кэтлин резко отстранилась от него и сделала шаг к выключателю. Но неожиданно Вульф схватил ее за руку. Он нежно поцеловал Кэтлин в губы и усадил ее на кровать. Он так и не произнес ни слова. Кэтлин почувствовала, что Вульф идет к двери. Он уходит! Она попробовала остановить его, но поймала пальцами только темноту.
– Вульф, – тихо позвала она.
В ответ прозвучали только удаляющиеся шаги.
– Вульф! – вскричала Кэтлин.
Она увидела полоску света из коридора. Тяжелая дверь закрылась за ним.
Кэтлин упала на постель. Тело ее сотрясали рыдания. Ей казалось, что теперь уж ее жизнь точно кончена. Она последние семь лет не плакала столько, сколько за эти два месяца.
– Почему и ты ушел от меня?! Почему все, кого я люблю, предают меня?! Я ненавижу тебя, Вульф! Ненавижу тебя, Деннис! Ненавижу тебя, Чарльз! Я вас всех ненавижу!!! – кричала Кэтлин темноте, но никто не откликался на ее слова.
Темнота не выдавала своих тайн. Все, кого она любила, покинули ее. И темнота строго следила за тем, чтобы Кэтлин не узнала, куда они уходят.
– Но как же я вас люблю!.. – уже тише добавила она.
В понедельник она как обычно пришла в офис. Никто не знал, чего ей стоило пережить воскресенье. Но никто и не должен был этого узнать. Никто и никогда.
Кэтлин теперь чувствовала себя обновленной. Она поняла, почему говорят, будто страдания меняют человека. Больше не было в ее жизни места ни любви, ни мужчинам. Никогда больше она не позволит себе кого-то любить. Жаль только, что маму это безумно огорчит. Но когда она ей все расскажет, Тереза обязательно поймет дочь. А даже если и не поймет, Кэтлин уже ни в силах что-то изменить.
Она будет работать. Работать на пределе своих сил. Любимое дело – единственное, что у нее осталось. Питер будет ею очень доволен. Она даже согласна содержать свой рабочий стол в идеальном порядке.
Кэтлин усмехнулась своим мыслям. Нет, если Питер напрямую спросит, сможет ли она поддерживать порядок в своем кабинете, Кэтлин честно ответит, что не уверена в этом. Главное, чтобы ни Питер, ни тем более Андреа ничего не узнали о ней, Деннисе и Вульфе. Настоящих друзей найти так же сложно, как и настоящую любовь.
Кэтлин гордо прошла мимо офисных кумушек, которые сбились в стайку у двери дамской комнаты и, судя по их напряженному молчанию, вовсю обсуждали новую сплетню о Кэтлин и Питере и не забывали при этом о Деннисе.
Тут им самое место! – зло подумала Кэтлин. Она прикинула, не запомнить ли, кто здесь собрался, а потом, используя административный ресурс, припомнить им и сплетни, и косые взгляды, и все остальное, но все же решила, что не для того ей Питер предложил это место, чтобы она сводила счеты со своими старыми противницами.
Она открыла кабинет. Ей было странно осознавать, что в ней больше нет ненавистной миссис Хоуп, что теперь она может все тут обустроить так, как ей хочется. Кэтлин посмотрела на стены, выкрашенные в розовый цвет, и решила, что в первую очередь попросит Питера сделать ремонт у нее в кабинете. Уж слишком странно было ей видеть розовые стены и плюшевые диваны.
Жемчужно-серый, твердо решила Кэтлин. И резко остановилась, не дойдя до своего стола нескольких метров.
Кремовые розы были подавлены обилием в окружающей обстановке розового и персикового цветов, поэтому она сразу их не заметила.
Огромная корзина, где уместилось, как казалось Кэтлин, не меньше пятидесяти роз, стояла на ее рабочем столе. Она подумала, что это Питер сошел с ума и решил так ее поздравить с получением этого места. Но потом поняла, что, несмотря на всю любовь старых друзей к ней, такой подарок они бы не сделали. Авторучку известной фирмы, картину талантливого художника, билет в театр, наконец! Но не пятьдесят нежных кремовых роз!
Теряясь в догадках, кто бы мог прислать ей такой букет, Кэтлин подошла ближе к столу. Цветы источали нежный аромат. Кэтлин сразу же увидела карточку и трясущейся от волнения рукой вытащила ее.
Одно короткое слово было написано на ней: "Прости!"
Кэтлин так и не поняла, кто прислал ей этот букет. Вульф знал ее имя, но не знал ни фамилии, ни где она работает. А Деннис теперь уж точно даже ее имени слышать не хочет. Он даже сделал вид, что не заметил ее сегодня утром. Почему-то это ранило Кэтлин сильнее, чем все слухи и сплетни вместе взятые. А ведь ей казалось, что сейчас нет ничего важнее ее карьеры!
Гейла, как еще одного мужчину, который обидел ее, она отмела сразу же. Он бы, может, и прислал букет, но никак не в пятьдесят роз. Три цветка вполне бы было в его духе.
Кэтлин в полной растерянности села за стол. Она решила, что ей не по силам разгадать эту загадку, поэтому и не стоит за нее браться. Она с головой погрузилась в работу. Только вот аромат роз постоянно заставлял ее возвращаться к мыслям о том, что есть только двое мужчин, от которых она бы хотела получить эти цветы. Но даже она не была уверена, от кого конкретно.
В кабинет Кэтлин влетела злая, как фурия, Андреа.
– Кэтлин, какого черта тут происходит?! – закричала она.
– Андреа, во-первых, что ты тут делаешь? Я и не думала, что ты вообще знаешь, где наш офис. А во-вторых, что у нас тут должно происходить?
– Мне полчаса назад позвонила какая-то доброжелательница и сообщила, что ты спишь с Питером, и поэтому он отдал тебе это место. А еще просила не говорить тебе, что я узнала, потому что ты обещала вырвать язык любой, кто решится рассказать мне правду!
Кэтлин видела, что ее подруга ужасно зла, только не понимала почему. Андреа всегда утверждала, что верит Питеру и что присутствие Кэтлин рядом с ее мужем не вызывает у нее никаких волнений. И тут вдруг из-за какого-то глупого звонка так кричать!
– И что ты думаешь по этому поводу? – вызывающе поинтересовалась Кэтлин.
Она уже была готова держать оборону. Если еще и Андреа предаст ее, Кэтлин уже не удивится.
– Не становись колючей как ежик! – укорила ее Андреа. – Я думаю, что, если мы сможем найти, кто мне позвонил, язык ей я вырву сама.
– Значит, ты не веришь, что я сплю с Питером, – уточнила Кэтлин.
– Разумеется, не верю! – воскликнула рассерженная Андреа. – Ты, конечно, очень красивая женщина, но, уж прости, не во вкусе Питера. Как ты думаешь, кто это был?
– Если бы я не знала так хорошо миссис Стил, то сказала бы, что это она. Но я успела изучить повадки этой старой ведьмы и могу с уверенностью сказать, что меня она сейчас боится. Она совсем не уверена в том, что я действительно не вырву ей язык.
– Тогда кто это может быть?