Почти вся ее одежда уже была уложена в чемоданы. Но такой, какой она предстанет перед ним сейчас, он будет потом вспоминать ее, возможно, долго вспоминать… И после коротких раздумий девушка выбрала одежду, в которой он впервые увидел ее здесь, в Ламбервиле: белую юбку и деревенскую блузку с вышивкой. Переодевшись, она осторожно спустилась по ступеням - ночь, проведенная с Урмасом, все еще напоминала о себе, прошла через двор и, отказавшись от услуг охранника, сама села за руль.
Джеймс уже встречал ее у распахнутых ворот своего коттеджа. Она остановилась, он помог ей выйти из машины. Его лицо было бледнее обычного, а улыбнулся он как-то по-мальчишески виновато.
- Мне просто не верится, что ты приехала. Я позвонил тебе, ни на что не надеясь, вернее, я был уверен, что ты откажешься от встречи… Но не позвонить тоже не мог.
- Я тоже была уверена, Джеймс, что откажусь. Но видишь - приехала… - Она невесело улыбнулась.
- Пойдем в дом? - предложил он, и она кивнула.
- Завтра я тоже покидаю Ламбервиль, - сказала Сандра, когда они опять поднялись в его кабинет и уселись в те же самые кресла, разделенные стеклянным журнальным столом.
- Ты возвращаешься в Америку?
Она немного поколебалась с ответом. Не могла же она сказать влюбленному в нее мужчине, что она не принадлежит сама себе и отправится туда, куда поедет Шольц… А он может поехать куда угодно.
- Да, но не сразу, - сказала она, и Джеймс не стал уточнять.
Он молча смотрел на нее, прямо и открыто, не делая попыток скрыть своего смятения и боли. И - любви. Ни один мужчина в ее жизни еще не смотрел на нее так. Джеймс не скрывал, что любит ее. Он знал, что не нужен ей, но принимал и такие правила игры. Разве мог его взгляд сравниться с холодным прищуром Шольца? Конечно, нет - ответила бы любая женщина. Но Сандра уже приняла решение, и выносить этот взгляд было для нее пыткой. Понимая, что еще немного - и она не выдержит: либо разрыдается, либо во всем признается Джеймсу, она улыбнулась непослушными губами и с трудом произнесла:
- Все, Джеймс. Мне пора.
Он тоже поднялся и протянул ей руку, помогая выйти из-за столика. Он попытался улыбнуться, но выпустить ее руку - было явно выше его сил. А она не находила в себе решимости отнять ее. Ей хотелось что-то сказать ему на прощание, чтобы загладить свою страшную вину перед этим человеком, о которой он никогда не узнает. Но что она могла сказать ему, она, не принадлежавшая даже себе? Как утешить, если утешения бесполезны? Не отнимая руки, она подошла к нему вплотную и, привстав на цыпочки, коснулась мягкими губами его рта, но отстранилась прежде, чем он успел ответить на поцелуй. Затем она осторожно вытянула свою руку из его разжавшейся ладони.
- Прощайте, Джеймс Кристиан Харпер. Не поминайте меня лихом.
Жестом попросив не провожать ее, она вышла из комнаты.
Спускаясь по ступеням во двор и заводя "лендровер", она пыталась успокоить дыхание и свое рвавшееся из груди сердце. Разворачивая машину, Сандра увидела, что Джеймс стоит на крыльце коттеджа и неотрывно смотрит на нее.
* * *
Она подъехала к своему дому, и ворота, пропуская ее, открылись. Поднимался ветер, которому девушка обрадовалась: он хоть немного разгонит тяжелую предгрозовую атмосферу, окутавшую Ламбервиль. Она бросила машину посреди двора, даже не заглушив двигатель, и, не глядя на Курта, зачем-то подошедшего к ней, стала подниматься по ступеням. Ей нужно было побыть Одной, ей нужно было собраться с мыслями для того, чтобы, встретив Шольца, быть готовой ко всему, что он от нее потребует. Встреча с Джеймсом выбила ее из колеи, и Сандра уже жалела, что, поддавшись минутной слабости, согласилась на нее. Но неожиданно Курт придержал ее за руку.
- Мисс Сеймур, вы уже знаете? - спросил он.
Она, поглощенная собственными переживаниями, резко повернулась и сразу увидела, что парень выглядит как-то странно.
- О чем ты? - спросила она.
Курт, немного помявшись, сказал:
- Из усадьбы ван Хорна сообщили, что они потеряли "Дуглас".
- Что значит "потеряли"?
- "Дуглас" не отвечает на позывные. Потеря связи произошла внезапно.
- Когда это произошло? Как давно они потеряли связь? - Ее вопросы по-прежнему звучали спокойно, но она уже почувствовала, как зарождается внутри тревога, а потом вдруг что-то резко кольнуло в самое сердце.
- Тридцать четыре минуты назад, - доложил Курт, взглянув на часы. - Сначала радист думал, что причина обрыва связи в грозовом фронте, идущем с северо-запада. Но сейчас "Дуглас" уже должен был пройти контрольный пост и оказаться в пределах действия ближней связи. Но он так и не появился.
- Ждите меня здесь, - бросила она охраннику. - Я вернусь через две минуты.
Стараясь держать себя в руках, Сандра быстро поднялась в дом и в своей спальне выдернула из уже сложенного чемодана прочные брюки, рубашку с длинными рукавами, кроссовки. Она быстро переоделась и, взглянув на себя в зеркало, сильно растерла ладонями побледневшие щеки. "Не надо так волноваться, - уговаривала она себя. - Еще ведь ничего неизвестно".
- Курт, кто замещает ван Хорна во время его отсутствия? - спросила она, быстро подходя к машине.
- Айвен Репс, мисс Сеймур, вы должны его помнить. Когда нет и его - я, но сейчас он в усадьбе.
- Мы едем туда, - бросила Сандра, садясь в машину. Курт уже был за рулем. - В усадьбе есть другие самолеты? - спросила она.
- Да, мисс Сеймур, есть "Сессна".
- А пилот, способный поднять ее прямо сейчас?
- Как минимум трое. Но я - лучший, - спокойно сказал Курт, резко срывая машину с места. - Тем более, идет гроза. Двое остальных могут не справиться.
- А вы?
- Справлюсь, - ответил Курт, посмотрев на небо.
- Тогда мы полетим вдвоем. Я должна отыскать их.
- Нет, - бесстрастно сказал он. - Я полечу один.
- Вы находитесь в моем подчинении, Курт, - ледяным тоном проговорила она.
- Я знаю, мисс Сеймур. Но это опасно, - без всякого выражения отозвался он.
- Но вы же сами сказали, что справитесь!
- В такой ситуации возможны любые неприятные случайности. Цель вылета не позволит мне обойти грозовой фронт.
- Это настолько опасно? - спросила Сандра.
- Обычно все погибают, - спокойно сказал Курт.
Глава 22. ДВА МИРА
Сухой горячий ветер взметал на дороге столбы пыли; горизонт глухо затянули черные тучи. Сандра не узнавала местность, посеревшую в ожидании грозовой бури.
Ворота усадьбы ван Хорна распахнулись сразу же, как только "лендровер" свернул на подъездную дорогу. Не сбавляя скорости, машина промчалась через взлетно-посадочную полосу и с визгом затормозила напротив вышки, на которой была расположена стеклянная будка радиста. Остановка была столь резкой, что Сандра чуть не ударилась о ветровое стекло. Они с Куртом выскочили из машины и побежали по узкой лестнице вверх.
В тесном помещении набилось человек десять, расступившихся перед вновь прибывшими. Айвен Репс, заместитель ван Хорна, сидел на месте радиооператора с наушниками на голове и размеренно повторял в микрофон:
- Вас не слышу, даю настройку… - увидев Сандру, он сорвал с головы наушники, сунул их радисту, поспешно занявшему его место, и жестом предложил ей выйти. Они вышли на открытую лоджию, опоясывавшую будку.
- Я очень обеспокоен и не хочу скрывать от вас своей тревоги, - сказал Репс. - Характер груза, который находится на борту "Дугласа", значительно повышает риск катастрофы при вынужденной посадке. На борту четыре человека плюс всякий хлам, которым они перегрузили самолет. А баки у них по времени должны быть уже почти сухие.
- Что за груз вы упомянули? - Сандра стиснула похолодевшие руки.
- Боеприпасы, - неохотно признался он. - Почти полторы тонны. На брюхо не сядешь. Да и мест там почти нет подходящих. Или лес, или камни.
- Где они были, когда вы последний раз связывались с ними? - спросила Сандра, страх которой уже перерастал в ужас.
- Уже недалеко от границы. Могу показать по карте, - начал было он и замолк.
Проследив за его удивленным взглядом, она увидела, как на взлетно-посадочную полосу выкатывают "Сессну". Курт в этот момент подходил к вышке, уже в комбинезоне и с летным шлемом в руках. "Когда он успел переодеться?" - растерянно подумала девушка.
- Курт, ты рехнулся? - крикнул вниз Айвен Репс и быстро начал спускаться по лестнице. Девушка побежала за ним. - У тебя нет практически никаких шансов, - сказал он, очутившись рядом с Куртом.
- Я выполняю приказ, - ответил парень. - А шанс есть. Вообще-то, он есть всегда, - Курт неожиданно улыбнулся, и Сандра подумала, что, пожалуй, впервые видит его улыбку. - Если что, сожги тот конверт, а остальное… как знаешь.
Не сказав больше ни слова, он привычным жестом надел шлем, по-военному отсалютовал Сандре, только сейчас осознавшей, насколько страшно и безнадежно то, что Курт собирается сделать, быстро подошел к "Сессне" и ловко забросил свое тело в кабину. Почти тут же винт провернулся, а потом лопасти слились в неразличимый сверкающий круг.
С трудом оторвав взгляд от завершающего разбег самолета, заместитель ван Хорна грубо выругался, нисколько не стесняясь присутствием Сандры, и посмотрел на нее, оцепеневшую и от того казавшуюся бесстрастной, каким-то странным, еще больше напугавшим ее взглядом.
- Вы ведь не только деловой партнер Палача, мисс? - спросил он.
- Кого? - не поняла она.
- Простите, мисс, - Айвен Репс с откровенной неприязнью усмехнулся ей в лицо. - Я имел в виду Грэхема. Вы чем-то похожи на него, и я подумал, что, может быть, вы его дочь. Он так же легко посылал людей на смерть.
Прежде, чем ошеломленная Сандра успела ответить, на темно-фиолетовом фоне неба ослепительно сверкнула первая молния. Ветвистая, как костлявая лапа, она полыхала не больше секунды. А потом, словно груда булыжников на жестяной лист, обрушился протяжный раскат грома. Больше не глядя на заместителя ван Хорна, девушка поднялась обратно в стеклянную будку и, пройдя через помещение, набитое отводившими от нее глаза мужчинами, опять вышла на лоджию. Прижавшись спиной к металлической стойке, она взглянула в клубящееся месиво туч, где только что скрылась "Сессна", и закрыла лицо руками. В этот момент первые крупные капли дождя забарабанили по перилам.
Господи, какую непоправимую ошибку она совершила! Курт принял ее слова, вызванные паникой и отчаянием, за не подлежащий обсуждению приказ и исполнит его, даже если придется пожертвовать жизнью. И все эти люди точно такие же, каждый из них сделал бы то же самое, так что же они все так смотрели на нее? Может быть, потому что когда на смерть посылает женщина, это гораздо страшнее?
Она долго стояла, слушая, как грохочет по стеклу и металлу все усиливавшийся дождь, и боролась с накатившим на нее отчаянием. Она не знала, сколько времени прошло, прежде чем из помещения донеслись какие-то выкрики, в которых она неожиданно услышала радость, и рядом с ней появился Айвен Репс.
- "Сессна" возвращается, - по-прежнему не глядя Сандре в глаза, сказал он. - Сорок минут внутри грозового фронта! - и, видимо не в силах сдержаться, закричал: - Вы понимаете, что это значит?! - Но Репс тут же опомнился. - Пойдемте со мной, мисс, вы же хотите поговорить с пилотом.
Они спустились по лестнице и побежали к ангару. Очередной электрический разряд исполосовал небо, и над горизонтом занялось зарево холодного огня. Ветер рвал на людях одежду, швырял в лицо пригоршни дождевой воды. За две минуты, проведенные под низвергающимся с неба ливнем, Сандра промокла до нитки, но она не замечала этого - страшные предчувствия уже переполняли ее грудь, мешая дыханию.
Стоя в раскрытых воротах ангара рядом с Репсом, она увидела, как самолет разорвал сплошную пелену ливня, плюхнулся на полосу и покатился наискосок через посадочную площадку, подпрыгивая и раскачиваясь. Гроза, похоже, усиливалась. Отблески молний на плоскостях и фюзеляже придавали "Сессне" какой-то бесплотно-призрачный вид. Ринувшиеся к самолету головорезы ван Хорна выволокли из кабины пилота и на руках внесли его в ангар, где в молчании ждали Сандра и Айвен Репс. Курт, мертвенно-бледный и тоже успевший промокнуть до нитки, повалился ничком, едва только его попытались поставить на ноги. Повинуясь жесту Репса, двое африканцев подхватили его и развернули лицом к Сандре. С усилием раскрыв глаза, Курт, зашевелил губами:
- Я нашел их. Они разбились… Место… Дайте карту… - И он бессильно уронил голову на грудь. Люди замерли в тишине. А Сандра вдруг почувствовала, как из груди у нее начинает рваться омерзительный, щекочущий хохот, а губы сами растягиваются в идиотскую улыбку. Она вскочила и бросилась вглубь ангара, не замечая, как один из африканцев сделал жест, которым местное население отгоняет злых духов.
Под утро восстановилась прерванная грозой радиосвязь, и радист принял кодированную радиограмму от Грэхема. Он принес ее Сандре, всю ночь просидевшей на кровати в комнате Шольца. Она ни о чем не думала и не плакала. И она плохо поняла, чего хотел от нее Грэхем, которого Айвен Репс назвал Палачом и, наверное, под таким же именем знали здесь все остальные. Внезапно девушкой овладело странное состояние. Она ощутила себя вожаком свирепой своры, который не может позволить себе ни малейшего проявления слабости, чтобы не быть тут же растерзанным остальными. Но самым странным и непонятным было то, что она и не обнаруживала в себе признаков этой слабости! У нее как будто все умерло внутри, и осталась лишь оболочка, искусственно созданная Шольцем, Милошем, Грэхемом… Это они научили ее, как следует думать и чувствовать. Это их воля сейчас управляла ею.
Так прошли ночь и утро, а около полудня кортеж из двух джипов и грузовика, под руководством Айвена Репса, лично севшего за руль головной машины, направился по размытой ливнем дороге к месту катастрофы, которое указал пришедший в себя Курт.
Сандра, внешне совершенно спокойная, ехала в первом джипе. Она почти ничего не говорила, но если ей случалось отдавать какие-то приказания, они выполнялись мгновенно. Когда стемнело, кортеж ненадолго остановился. Сандра вышла из джипа и внезапно испугалась своего отражения в лобовом стекле грузовика, подсвеченном прожекторами, - собственные глаза, окруженные глубоко запавшими тенями, показались ей глазницами черепа.
Глубокой ночью они приехали на место падения "Дугласа". Люди ван Хорна устроились на ночлег, а Сандра сидела под тускло горевшим на одной из машин фонарем и курила одну сигарету за другой. Рижская пачка давно закончилась, но в усадьбе нашелся целый блок сигарет, которые курил Шольц, и теперь она тщетно искала облегчения в их терпком вкусе. Время от времени погружаясь в забытье, она первая встретила рассвет и увидела посреди каменистого плато огромную свежую воронку. Разобрать, что в ней находилось, было невозможно: неясная черная масса, наполовину залитая водой, навеки соединила металл машины и человеческие тела.
Едва проснувшись, Айвен Репс разбил на квадраты территорию плато и приказал команде обыскивать место катастрофы. Подгоняемые командами Репса и немигающим взглядом Сандры, головорезы ван Хорна без перерывов работали под беспощадно палящим солнцем.
Обломки "Дугласа" были разбросаны по всему плато. Для того чтобы приволочь каждый из них к грузовику, стоявшему с откинутым бортом и превратившемуся в импровизированный штаб, обычно вполне хватало усилий одного или двух человек. Курт, который еще был не в состоянии разделять общую работу, выполнял функции эксперта, сидя в кузове грузовика. Он сразу заявил, что самолет не взорвался в воздухе, а упал на землю целым. И поэтому он не видит причин подозревать диверсию или иной злой умысел. Второй пилот ван Хорна, взятый в экспедицию для консультаций худощавый араб, плохо говоривший по-английски, энергичным кивком выразил свое согласие с Куртом.
Сандра бродила по плато, внимательно глядя под ноги, словно надеялась найти что-то важное - то, что натолкнет ее на разгадку произошедшего. Когда солнце уже было в зените, к ней подошел Айвен Репс и протянул ей на ладони предмет, напоминающий обгорелый кусок яичной скорлупы, но гораздо крупнее.
- Что это? - ровным голосом спросила она, взяв у него непонятную вещь.
- Осколок черепной кости, мисс, - глухо объяснил он.
От ужаса, смешанного с отвращением, она чуть не выронила кость, но тут же, напротив, крепко сжала ее в руке.
- И это все, что вы обнаружили?
- Еще вот это, - Репс протянул ей оплавленный кусок подошвы с характерным рисунком - такой рисунок был на подошве ее собственных кроссовок, но точно такая же пара была и у Расти… - И вот это, - Репс показал какую-то тряпку, в которой она узнала обгоревший по краям кусок камуфляжа, который мог принадлежать и Милошу, и ван Хорну - оба улетали в одинаковых жилетах.
- А "черный ящик" самолета?
- Пока нет.
Айвен Репс подождал ее указаний, но Сандра отошла от него и снова углубилась в свои поиски. Она молча вопрошала раскаленный от зноя песок: как могло так случиться, что в один миг судьба лишила ее цели, которую она только-только успела осознать. Сознание ее двоилось: умом она все уже знала наверняка, а сердце отказывалось принять чудовищную правду. Вдруг какой-то камень темнее прочих бросился ей в глаза. Она наклонилась и сразу узнала обломок фигурки, подаренной Шольцу на Рождество. "Исчадие ада" лишилось головы и одного перепончатого крыла. Сандра не знала, что Урмас носил безделушку с собой: для этого она была слишком велика. Значит, носил… И может быть, касаясь рукой в кармане, вспоминал о ней, Сандре. Застонав, она сжала каменный обломок в руке, а затем, убрав страшные находки в карман куртки, подошла к Репсу.
- Пора возвращаться, - сказала она. - Мы выяснили самое главное. Надежды ведь нет?
- Нет, мисс, - отозвался мужчина. - Если бы кто-то успел катапультироваться с такой высоты, он упал бы поблизости, и мы бы уже нашли его. Они все погибли.
- Я поняла, - кивнула Сандра. - Тогда оставьте человек пять, в том числе этого араба, пилота, пусть они сроют здесь все хоть на десять метров, если потребуется, но "черный ящик" найдут. Сэр Грэхем очень настаивал на этом.
- Да, мисс.
Спустя мгновение Репс исчез, и издалека послышались отдаваемые им на нескольких языках команды, перемешанные с руганью.
Через час грузовик и один из джипов разворачивались, покидая плато. У края воронки осталась вкопанная в землю каменная плита с лаконичной надписью, сделанной ярко-розовой краской, банка которой случайно нашлась в грузовике: "Юрген Шлиман, Майлз Дуглас, Патрисия Дуглас, Клаас ван Хорн. Покойтесь в мире".
Сандра понимала, что первый же дождь сделает буквы смутно различимыми, а последующие смоют их совсем. Но какая, в сущности, разница? Мертвым уже все равно, а никому из живых, в том числе и ей, нет дела до погребальных ритуалов. Попав в подобную ситуацию, и Урмас, и Милош, и Расти отреагировали бы точно так же, как она сейчас.
На шершавой растрескавшейся поверхности камня остались не те имена, которые эти люди носили при жизни, а те, под которыми они умерли. Хотя, разве могла Сандра быть уверена, что, шепча по ночам имя Урмаса, она называла настоящее имя этого человека?