Она снова оказалась в добрых и радостных объятьях и обняла следом так же, как обнимала бы свою родную маму. Сквозь слезы посмотрела поверх плеча женщины и увидела нежную и довольную улыбку на губах Димы. Благодарно ему улыбнулась и кивнула едва заметно. Мужчина в ответ только прикрыл глаза, принимая ее благодарность. Он стоял на пороге комнаты, опираясь плечом о дверь, и смотрел на своих женщин, ощущая их радость в самом себе. Он правильно сделал, что привез маму к Жене. Что, как ни этот жест, должно успокоить девушку?
И это действительно успокоило Женю. Она мигом выбросила из головы все свои сомнения и терзания, и решила просто поговорить чуть позже с Димой на тему того, чему свидетелем стала. Хватит в их жизни недоговоренностей. Лучше сразу и прямо все выяснить, чтобы не было проблем и напряжения.
- Ну же, покажите мне мою внучку! - сверкая от нетерпения глазами, попросила пожилая женщина, разорвав наконец свои объятья. - Я так хочу ее увидеть! Дима мне только фотографии показывал.
- Пойдемте, - улыбнулась Женя, вытирая слезы, и повела гостью в детскую.
Дима не пошел следом, чтобы не мешать им. Пусть поговорят, потискаются с малышкой. Женя всегда без проблем общалась со своей почти свекровью, и он сомневался, что это изменится.
Мужчина пошел в детскую только лишь спустя пару часов, решив присоединиться к дамам, чтобы не скучать в одиночестве. Дарина уже проснулась и рассматривала свою бабушку, лежа у нее на руках. А та умилялась и снова тихонько плакала, что-то бормоча малышке. Женя сидела тут же рядом на полу, глядя на них с улыбкой. Повернулась в его сторону, улыбаясь уже ему и похлопала рядом с собой по полу, приглашая присоединиться.
- О, Димочка, сходи, пожалуйста, за моей сумкой. Я привезла там кое-что.
Он забрал из прихожей сумку матери и вернулся в детскую. Женщина передала ребенка девушке и полезла в свой многовместительный ридикюль, доставая оттуда пакет.
- У меня не было возможности вручить его тебе раньше, - протягивая пакет Жене, произнесла женщина, - но я не сомневалась, что рано или поздно все равно сделаю это.
Дима сел рядом с девушкой и забрал у нее Дарину. Женя приняла пакет и стала его разворачивать. Внутри оказался традиционный свитер, который Светлана Федоровна обычно дарила ей и сыну на новый год. Дима свой уже получил, а вот она только сейчас.
Мужчина тут же вспомнил момент, что Ольга такого не получила. Неужели мама всегда знала, что Женя вернется? Верила в это? Надеялась? Кто его знает. Но этот подарок заставил его улыбнуться тоже, а не только Женю.
- Я связала его еще осенью, - улыбаясь Жене, ответила на немой вопрос в ее глаза пожилая женщина.
- Но ведь меня же не было, - растеряно произнесла девушка, прижимая подарок к груди.
- Я знала, что ты вернешься, - нежно улыбнулась женщина, мягко касаясь рукой щеки Жени и поглаживая ее. - Вы не можете друг без друга. Поэтому это был лишь вопрос времени.
Женя с Димой переглянулись и улыбнулись друг другу, а женщина понимающе смотрела на них, не скрывая счастья в глазах.
- Вам суждено быть вместе. Вы можете еще сотню раз разбежаться, но всегда соединитесь вновь. Не смотря ни на что.
Жене было невероятно приятно слышать эти слова, одобрение в них и радость. Эта женщина не держала на нее зла, не сердилась, не презирала. Она любила ее, оберегала и ценила, и одно это снова заставило ее заплакать.
- Ну что ты, детка, прекрати, - вытирая ее слезы, улыбнулась женщина. - Это все - наша жизнь. В ней всегда есть место ошибкам, урокам и бедам. Главное все вовремя исправить. Вы оба это сделали. Все наладится. У вас есть ваша замечательная дочь, есть вы сами друг у друга. Остальное неважно, - махнула рукой Светлана Федоровна.
Она прижала плачущую Женю к своему плечу, поглаживая ее по голове, и улыбнулась своему сыну, воркующему с дочкой. Ей нравилось то, что она видела. Ее мальчик был счастлив и доволен, рядом с ним была Женя, которую она любила, не смотря ни на что как собственную дочь, коей ее и считала всегда.
- Вы молодцы, - тихо прошептала женщина, когда Женя чуть успокоилась, а Дарина на руках у отца уснула вновь. - Ты, Женя, потому что нашла в себе силы справиться со своими проблемами, тревогами. Что сумела спасти себя и нашу малютку. А ты, Дима, что не погряз в той безнадежности, что была в тебе, что справился с ожиданием и тоской. Я знала, что рано или поздно все вернется на круги своя. И даже твой роман с Ольгой меня не переубедил в обратном. Она хорошая девочка, но не для тебя.
Дима вскинул взгляд от лица дочки на Женю, испуганный и виноватый, и встретил не удивленный и даже понимающий Женин. Она смотрела на него с грустью и только, без шока, без осуждения. Будто знала. Но откуда?!
Женщина даже не заметила, как они смотрят друг на друга, забирая из рук сына внучку и укладывая ее в кроватку. А молодые люди сидели на полу и смотрели друг на друга, пока Женя не опустила голову. Мужчина был в смятении и сбит с толк. Не так он планировал рассказать любимой девушке правду. И зачем мама только вспомнила об Ольге!
- Я, наверно, поеду домой. А вы отдыхайте, - заговорила тихо Светлана Федоровна и попросил сына отвезти ее.
Дима только кивнул, выходя вслед за ней из детской. Женя тоже вышла проводить женщину, тепло с ней попрощалась и попросила приезжать почаще. И, не взглянув на Диму, вернулась в дом.
Глава 17
Отвозя мать и возвращаясь домой, Дима все время искал подходящие слова, чтобы объясниться с Женей. Пытался мысленно построить разговор и найти оправдания. А еще задавался вопросом на тему того, почему Женя так спокойно к этому отнеслась? Неужели догадалась? Или Ольга все же рассказала ей? Не в этом ли была причина того, что Женя снова замкнулась в себе? Или она просто думала о чем-то подобном, догадывалась, что он не был один в то время, как ее не было рядом?
Что гадать? Он приедет и спросит о причинах такой ее реакции на слова матери. Он так же как и Женя понимал важность того, что нужно общаться, разговаривать, ничего не скрывать и не придумывать ничего лишнего. Понимал, что должен быть прямой разговор, понятный и без недосказанностей, иначе у них ничего не выйдет в плане того, чтобы наладить свою жизнь. Эта недосказанность испортила все в прошлый раз, но теперь они не имели права допустить повторения той сложной ситуации. Они оба оценили и учли произошедшее, вынесли каждый свой урок, приняли ошибки и готовы были их справлять. А еще была Дарина, ради которой они просто обязаны быть благоразумными. Теперь она - главная причина, чтобы забыть о собственных неудобствах и проблемах. Точнее не забыть, а научиться решать их правильно и быстро.
Дима зашел в дом и прислушался, но не услышал возни Жени. Заглянул в детскую, Дарина спала как ангелочек. Тогда он чуть приоткрыл дверь спальни и заглянул внутрь.
- Можно? - тихо спросил Дима, застыв на пороге и глядя на сидящую на кровати Женю.
- Конечно, входи, - вымучено, как показалось ему, улыбнулась девушка и сразу опустила взгляд.
Дима заметил, что она нервничает.
- Я хотел поговорить, - садясь рядом с ней, произнес мужчина. - Об Ольге.
Женя только кивнула, так и не посмотрев на нее.
- Ты не удивилась, когда мама...
- Я видела вас с Ольгой. В парке пару дней назад, - тихо прошептала Женя, как всегда стискивая пальцы и выдавая тем самым свое волнение и переживания.
Дима тут же досадливо поморщился, понимая, что именно увидела девушка. И понял, что ее подавленное настроение и странные, присматривающиеся взгляды следствие того, что она видела и подумала. Он не судил ее за опрометчивый вывод. Что еще она могла подумать? И в какой-то степени была права насчет этого.
- Я расстался с Ольгой. Это было наше прощание, - прекращая ее стискивание пальцев своей рукой, мягко произнес Дима, и она тут же вскинула на него внимательный взгляд.
Мужчина переплел их ладони и крепко сжал ее в своей руке. Он так редко в последнее время находил повод прикоснуться к Жене, что сейчас это было невероятно приятно.
- У нас с ней был роман, но он закончился в тот же день, как я приехал к тебе в больницу.
- Не надо оправдываться, - слабо улыбнулась Женя, вновь опуская взгляд. - Я ушла, и ты был вправе делать, что пожелаешь.
- Я не оправдываюсь. Я просто хочу, чтобы ты поняла, - мягко хватая ее за подбородок и заставляя посмотреть на себя, ответил Дима. - Ольга не заметила тебя в моем сердце. И никто никогда не заменит. Она лишь закрывала ту дыру, что оставила ты своим уходом. Я не любил ее, и ничуть не жалею, что так все вышло. Она просто в нужный момент оказалась в нужном месте. И только. Ты мне веришь? - внимательно, тревожно глядя ей в глаза, спросил он.
Ему было важно, чтобы Женя поняла все, что он пытался донести до нее. Чтобы поняла его мотивы и поступки, чтобы не придавала им хоть какой-то значимости. Чтобы не осталось недосказанности и налета обиды.
Она смотрела на него внимательно, долго и пристально, читала в его глазах правду и потихоньку расслаблялась.
- Я люблю только тебя, - тихо прошептал Дима, лаская ее личико пальцами.
Он впервые произнес эти слова, после возвращения Жени домой. И сейчас они звучали как никогда правильно и уместно.
- И я тебя, - так же тихо ответила Женя, приникая к его груди и пряча лицо у него на плече.
Дима лишь крепче прижал к себе девушку утыкаясь носом в темные волосы и вдыхая знакомый и родной запах. Эта была их первая близость, первое объятие. И оно будто вернуло им некую уверенность, добавило расслабленности и сняло напряжение и разграничение. Стало легко от того, что теперь можно притиснуть к себе и не быть отвергнутым из-за неловкости.
Женя буквально таяла в таких любимых и родных объятьях. Как она, оказывается, скучала по ним! Вот просто по этим сильным надежным рукам, сжимающим ее плечи и поглаживающим спину. По сильной груди, в которую можно уткнуться и услышать стук чужого сердца. По приятному головокружительному запаху, идущему от тела мужчины.
Им не нужно было сейчас что-то большее, что-то интимное. Вот такая их близость - душевная - была лучше всего остального. Сейчас, по крайней мере. И не хотелось ее прерывать, не хотелось уходить и оставлять. Они так и заснули в их общей кровати поверх покрывала и не раздевшись, прижимаясь друг к другу, и ощущая спокойствие и умиротворение. И сон обоих был сладок и безмятежен, впервые за долгое время.
Дима резко открыл глаза, вырываясь из удушающего кошмара. Он весь дрожал и трусился, дышал часто и скомкано, был покрыт испариной и липким ужасом. Господи, как же давно ему не снились такие сны: тягучие, подавляющие и угнетающие. Сны, в которых он куда-то бежит, но не успевает. Кого-то ищет и не находит. Бежит за силуэтом и видит, как тот пропадает, падая в черную пропасть. Он знал, за кем бежит, кого пытается спасти. В таких снах он всегда опаздывал. И от того реальность после них была особо пугающей.
Мужчина повернул голову, чтобы взглянуть на спящую рядом Женю и тут же резко подскочил с кровати.
Ушла! Она снова ушла! Ее нет рядом! Он опять один!
С паническим ужасом Дима метался по спальне, встрепанный, растерянный и напуганный, не знающий, что делать. Его лихорадочную ходьбу прервал крик Дарины из детской, жалобный плач, взорвавший тишину и тут же умолкший.
Мужчина резко метнулся в детскую, чтобы успокоить малышку, все еще не соображая, что же ему делать дальше и в каком порядке. Он не может броситься из дома прочь, чтобы искать Женю, ведь у него на руках теперь дочка. Он не может не позаботиться сначала о ней.
Быстро пройдя по коридору, Дима резко распахнул дверь в комнату Дарины и замер на пороге. Женя оглянулась на него, удивленно оценила его внешний вид и выражение лица и, покачивая то и дело хныкающую дочку, подошла к нему.
- Что с тобой? - тихо спросила девушка, чтобы не мешать малышке засыпать. - Что-то случилось?
- Кошмар...приснился, - выдохнул мужчина, только сейчас понимая, что не дышит уже как полминуты. - Проснулся, а тебя нет рядом. Решил, что ты...
И замер на полуслове, устыдившись и смутившись своих догадок. Женя поняла его с полуслова и лишь грустно улыбнулась.
- Я не обиделась, так что не переживай. Понимаю, что все это обосновано.
Она снова зашагала по комнате, напевая тихо-тихо какую-то песенку, чтобы убаюкать дочку.
- Почему она плачет?- пытаясь отвлечься и избавиться от волнения, спросил Дима.
- Колики наверно. Уже все в порядке, и она спит, - прошептала девушка, осторожно укладывая малышку в колыбель. - Пойдем, - мягко взяла его за руку и вывела из комнаты, тихо закрывая за ними дверь.
Они замерли в коридоре, а Женя повернулась к нему лицом.
- Испугался?
- Ты не представляешь насколько, - снова выдохнул мужчина, все еще ощущая, как сильно и беспорядочно колотится сердце. - Мне даже в голову не пришло, что ты могла пойти к ребенку. Сразу же поверил в свой кошмар.
В волнении он ворошил волосы у себя на голове и чуть виновато смотрел на нее, будто оправдываясь за свое недоверие. И смотрел при этом так пристально, будто хотел убедиться, что она - не обман его зрения, не фантазия и не иллюзия.
- Я здесь, - тихо засмеялась Женя, обхватывая его лицо ладонями.
Он тут же положил поверх ее ладошек свои и прикрыл глаза, наслаждаясь этим прикосновением, уверяясь, что всё правда еще раз. Так они и замерли посреди коридора в полутьме: Димы глубоко дышал и пытался успокоиться, а Женя смотрела на него и ласково улыбалась.
- Я скучал по тебе, - открыв глаза, произнес мужчина. - Безумно скучал.
- И я, - тихонько ответила девушка.
Он не хотел сейчас торопиться, не хотел показаться нетерпеливым и излишне настойчивым, но испуг все еще держал его. И как всегда в такие моменты ему нужно было чем-то его заменить: нежностью, расслабленностью, прикосновением. Ему нужно было увериться в безусловности того, что видят глаза. Ощутить такую близость, которая бы быстро избавила его от переживания и долгого обмусоливания ситуации. Поэтому Дима наклонился к Жене и коснулся ее губ своими. Только коснулся, ощутив их мягкость и податливость. А потом, в один миг крепко стиснул в руках тонкий стан и жадно впился в рот девушки, бескомпромиссно и требовательно, так как привык, как хотел и мечтал с тех пор, как она вернулась с ним домой. Из головы разом вылетели все сомнения, вся настороженность, все терпение и здравомыслие. Он и не думал о том, чтобы сейчас все прекратить. Что еще слишком рано, что нужно немного остудить свой пыл. Нет, он думал лишь о том, что не хочет останавливаться. Что попросту не сможет этого сделать, не сможет совладать со своим телом и желанием, так мучившим его все последнее время. Показалось даже, что начни Женя сейчас его отталкивать, он бы не отпустил все равно. Но она не отталкивала. Ее руки скользнули с его лица на шею, а ротик податливо раскрылся под его напором. Она хотела этого не меньше чем он, а уж его страсть быстро воспламенила и ее.
Она скучала по нему, хотела его, и сейчас млела и нежилась в его руках. Ни на миг не возникло сомнения в правильности момента, что именно сейчас им обоим нужна эта близость. Ему, чтобы успокоиться, увериться в том, что она рядом, что она с ним и его. А ей, чтобы раз и навсегда отбросить сомнения в своей ненужности. Чтобы увериться в привлекательности своего тела, изменившегося после родов. Чтобы понять, что правильно понимала все взгляды, что ловила на себе в последнее время, дать им физическое осуществление.
Дима совершенно выпал из реальности, потерялся в своих желаниях и потребностях. Его губы и язык ни на миг не отрывались от губ Жени, чтобы вспомнить их вкус и сладость, чтобы раз и навсегда стереть с себя чужие поцелуи. Он не мог оторваться от нее даже чтобы отдышаться. Одна рука запуталась в ее волосах, а другая стискивала талию, не давая и шанса отодвинуться. И этой близости было ничтожно мало. Не разрывая их губ, Дима припечатал Женю к стене, обеими руками начиная поглаживать ее тело, заново узнавать его и изучать, ласкать и возбуждать. Ладони скользнули под тонкий свитер по животику и ребрам, прошлись по бокам и начали поглаживать спину. Ловко щелкнули застежкой бюстгальтера и снова переползли вперед, забираясь под белье и стискивая в ладонях упругую округлую грудь, ставшую после беременности сверхчувствительной. Женя простонала ему в рот, выгибаясь в пояснице и подставляя себя под горячие ладони. Ее собственные намертво вцепились в футболку мужчины на его плечах.
Дима хотел слушать ее стоны, слышать ее голос, поэтому оторвался от влажных губ и переместился на шею, покусывая и посасывая кожу, оставляя красные следы на ней. Он мял и тискал в руках грудь Жени, пощипывал соски и играл с ними, услаждая слух всхлипами девушки, улыбаясь при этом как отпетый маньяк, добравшийся до жертвы. Взгляды обоих были затуманенными и сверкающими. Они не соображали ничего, не воспринимали окружающий мир, были сосредоточены исключительно на друг друге и расползающемся и усиливающемся жаре между ними. Оба отдавались моменту как никогда полно и откровенно.
На миг отодвинувшись от Жени, Дима стянул с нее свитер и белье, а с себя футболку, желая телом ощутить наготу любовницы. Снова жадный поцелуй и путающиеся в волосах пальцы. Девушка льнула к нему своей голой грудью, бесстыдно потираясь о его торс и стоная от этих ярких ощущений. Ее руки стискивали его шею и дергали за волосы, заставляя его самого порыкивать от приятных ощущений.
Мужчина оторвался от ее губ, его ладони скользнули по ее телу вниз и большими пальцами рук он зацепился за ее спортивные брюки. Резко присел, стягивая с Жени всю одежду и помог ей торопливо выпутаться из штанин. Поднял взгляд вверх, на миг встретившись им с глазами девушки, а после прикрыл их. Его руки сжали ее талию, а губами он трепетно коснулся ее животика и шрама внизу, пройдя по нему мягкими, едва уловимыми поцелуями. В этом жесте была благодарность, любовь, отсутствие всякого отвращения к ее уже не совершенному телу без малейшего изъяна. И даже в пылу желания оно не потеряло своего смысла и нежности, осторожности. Не затмилось эгоистично более насущными потребностями.
- Как же мне тебя не хватало, - лихорадочно шептал Дима, касаясь губами и руками ее кожи.
- Покажи, - хрипло тихо произнесла девушка, потянув его за волосы и заставив встать.
Дима снова прижался к ней всем телом, а губами к ее раскрытому рту. Она отвечала не менее страстно, поглаживая ладошками его торс и царапая ногтями живот, а потом ее ручка ловко скрылась под поясом его брюк и бельем. Они одновременно застонали от этих ощущений, но очень быстро он прекратил ее умелую ласку.