Лукас распахнул входную дверь. Холодный ветер ворвался в холл. Он стоял в дверях, глядя, как дождь стучит по тротуару, и вдыхал свежий воздух. Сердце успокаивалось, и спутанные мысли приходили в порядок. Кейт права. Дому нужен более серьезный ремонт, чем Лукас считал. И уже нельзя это откладывать… Его посетила безумная идея. Но сработает ли она?
Глава 6
Услышав приближающиеся шаги, Лукас обернулся:
– Ты права.
– Правда? – Кейт выгнула тонкие, словно нарисованные брови. – Ты так извиняешься? И, возможно, просишь меня позвонить специалистам?
– Да, это было извинение. – Зачем она заставляет все проговаривать? Разве сразу не понятно?
Но он не был уверен, стоит ли вовлекать ее в ремонтные работы. Его глодало чувство вины. На нее и так много навалилось, а она тут беспокоится о нем… то есть о доме. Это ему стоило предлагать ей помощь.
Может, Лукасу пришлось бы не так тяжело, если бы он открылся кому-то, когда потерял дочь. Но вместо этого он закрылся и потерялся в своей боли. "Драгоценности Кэррингтонов" балансировали на краю катастрофы. Даже сейчас ему приходилось расплачиваться за принятые тогда неправильные решения.
Наверное, Кейт чувствовала себя так же. В ее глазах Лукас видел боль. Но и что-то еще… целеустремленность? Ну конечно. Может, у нее и случился нервный срыв, но по наклону подбородка и развернутым плечам было видно, что тот момент миновал.
Но он все равно еще не был готов вкладываться в женщину, которую едва знал, даже если его тетя достаточно ей доверяла, чтобы пустить в его дом. Надо все обдумать.
Посмотрев на часы, Лукас сказал:
– Нам пора идти. Не стоит опаздывать.
– А как же крыша?
– Подождет еще несколько часов. Мы обсудим ремонт, когда ты вернешься из больницы.
В глубине души он знал, что появление Кейт в его жизни многое изменит… для них обоих. Пока неизвестно как. Но никому не понять, насколько тяжело ему помогать женщине с ее дочерью, ровесницей его собственной… хотя та его больше не узнает. Его мучили сожаления.
В машине по дороге в больницу оба молчали, и у Лукаса было слишком много времени на размышления о том, что он потерял и насколько ничтожным человеком себя чувствует. Он покосился на Кейт:
– Почему ты такая тихая?
– Я думаю о том, как собрать деньги на операцию.
Светофор переключился на зеленый, и Лукас нажал на газ.
– У тебя есть семья, которая могла бы помочь?
– Нет. У меня семья маленькая, и мы не близки. Мать помогала, когда Молли заболела, но ей не хватило терпения на все анализы и поездки по больницам. Сейчас она в Лос-Анджелесе, а может, в Лас-Вегасе, наслаждается жизнью. Она звонит время от времени.
Тяжелая ситуация. Хотя мать Лукаса снова вышла замуж после смерти его отца и переехала в Европу, он знал, что стоит попросить о помощи, и она приедет. Она никогда не была теплой и эмоциональной, но защищала свою семью.
– Так что у меня нет богатого дядюшки, я не смогу получить кредит, и остается только организовывать сбор средств. Но придется делать это быстро.
Лукас задумался в поисках решения.
– Я помогу, насколько смогу. Но мы встретились в неудачное время – я с головой занят расширением "Драгоценностей Кэррингтона" на Западном побережье. – Он не стал добавлять, что этот проект все время натыкается на препятствия. Его проблемы не могли сравниться с проблемами Кейт. – Если я придумаю что-нибудь, обязательно дам знать.
– Спасибо. И мое предложение позвонить знакомым все еще в силе – у меня есть надежные контакты в Нью-Йорке.
Его поразила ее доброта.
– Ты действительно станешь этим заниматься, несмотря на то, что происходит в твоей жизни?
– Конечно. Ты позволил мне остаться в своем доме почти на неделю, бесплатно… даже если об этом не знал. Я тебе должна.
Лукас чувствовал себя некомфортно, когда его благодарили. Он не такой бескорыстный. Он трудоголик, потерявший приоритеты, и это закончилось сплошными проблемами.
– Ты мне ничего не должна. Я просто пустил тебя пожить в спальне с протекающей крышей. Не самый галантный поступок.
– Ты мог вызвать полицию. Так поступило бы большинство людей, которые находят незнакомого человека в своем доме.
Лукас выехал на парковку перед больницей и, найдя место, остановился и повернулся к Кейт:
– Послушай, не стоит ставить меня на пьедестал. Ты ничего обо мне не знаешь. Моя бывшая жена может описать все мои недостатки. Я Кэррингтон, у нас нет сердца – на его месте нешлифованный алмаз. – Лукас стукнул себя кулаком по груди. – Тверже и холоднее любого камня.
– Я тебе не верю.
– Это правда. Мне сказал об этом дедушка. Тогда я был слишком маленьким, чтобы понять, но теперь…
– У тебя точно есть сердце, иначе ты не был бы ко мне так добр.
Кейт смотрела на него с такой убежденностью, что ему хотелось стать таким, каким она его видит. Добрым, щедрым, внимательным – а не сосредоточенным на себе и выбранном деле. На мгновение его затянуло в ее мечту… потянуло к ней.
Когда Кейт опустила голову, Лукас подцепил ее подбородок пальцем, не желая пока терять эту связь. Как могла она – почти незнакомка – производить на него такое впечатление? И почему ему так отчаянно хотелось притянуть ее к себе и поцеловать?
Не думая о последствиях, он наклонился к ней и нашел ее губы своими. Они были мягкими и гладкими. Внутренний голос говорил, что не следует этого делать. Не с Кейт. Ни с кем.
Но когда ее губы дрогнули под прикосновением, логика отказала. Лукас давно не чувствовал себя таким живым, полным сил. Он попытался притянуть ее ближе, но ремни безопасности не позволили. Он протянул руку и прижал ладонь к ее щеке, провел большим пальцем по скуле, ощущая гладкую шелковую кожу. Он мог думать только о том, что хочет больше – больше поцелуев… больше этой связи.
Яркая вспышка рассеяла чары. Лукас отодвинулся, пытаясь перевести дыхание. За окном он увидел ухмыляющегося фотографа. По своему опыту Лукас знал, что папарацци немедленно опубликует фото под скандальным заголовком.
– Подожди, я сейчас вернусь. – Лукас выскочил из машины и погнался за фотографом. – Эй, ты! Стой!
У журналиста была слишком большая фора, и он запрыгнул в ждущую его машину. Лукас пнул камень на обочине и выругался. Во что он теперь влип? Мало ему было проблем? Кейт так настаивала на своей вере в него, что он на мгновение поддался порыву и потянулся к ее теплу и доброте.
Откуда ему было знать, что у больницы окажется фотограф? Что их заметят? В другой ситуации это было бы не важно, но с Кейт все иначе. Ей и так приходилось тяжело. Она не заслуживает еще и внимания прессы. То, что теперь называлось новостными историями, в девяти случаях из десяти оказывалось издевательскими сплетнями – такую историю о нем и одной из моделей фирмы прочитала его бывшая жена.
С раздраженным вздохом он вернулся в машину.
– Что происходит? – Кейт смотрела на него с тревогой. – Почему ты за ним погнался?
– Это был репортер, он нас сфотографировал…
– Что? – Краски сбежали с ее лица. – Но почему? Какая бессмыслица. Что интересного во мне? В нас?
Лукас расчесал волосы пальцами.
– Обычно это не важно, и папарацци не проявляют ко мне интереса. Но в прошлом месяце была та статья в журнале…
– Где тебя назвали Холостяком Года?
– Ты ее видела? – Он напрягся при мысли о том, что она его обманывала. – Ты с первого момента знала, кто я?
– Нет-нет! Сначала я тебя не узнала. Ты был в одних шортах, и я несколько отвлеклась. – На щеках Кейт выступил румянец. – Важнее то, что этот журналист собирается сделать с фотографией.
Лукас пожал плечами:
– Скорее всего, продаст тому, кто даст больше денег.
– Но так нельзя. Если ее опубликуют, все будут думать, что мы с тобой… мм…
– Встречаемся. – Лукас не привык к тому, чтобы женщин отталкивала мысль о романтической связи с ним. – Если нас будут считать парой, это так плохо?
– Да.
Резкий ответ задел его. Лукас не знал, как реагировать, и только откинулся на сиденье. Может, стоило испытывать облегчение, но почему-то не получалось, и это раздражало еще больше.
– Извини. – Кейт потеребила ремешок сумочки. – Прозвучало слишком грубо. Я просто не привыкла к журналистам. И не хочу, чтобы мое фото попало в новости.
Это Лукас мог понять. Его семья появлялась в заголовках еще до его рождения, и ему до сих пор это не нравилось.
– Скорее всего, появится более стоящая новость, и они про нас забудут.
– О, ладно. – Напряжение сошло с ее хорошенького личика.
Лукас не слишком в это верил, но всегда оставалась надежда. А Кейт сейчас следовало успокоиться.
Придя вечером в особняк, Кейт дважды проверила засов на двери, а потом выглянула в окно, проверяя, не шел ли кто за ней.
– Что-то не так?
Она подскочила от неожиданности.
– Э-э-э… нет.
Может, она просто придумала, что в больнице за ней кто-то следил? Нет, нет. Паранойей она не страдает.
– Послушай, если ты переживаешь из-за того, что случилось, не стоит. – Лукас переступил с ноги на ногу, не глядя ей в глаза. – Это я виноват, и больше такого не повторится.
Кейт не знала, что ей чувствовать – обиду или облегчение. Она не могла забыть поцелуй, который заглушал сознание. Но Лукас прав, это не должно повториться.
– Давай не будем раздувать из этого проблему.
Лукас как будто хотел сказать что-то еще, но отвернулся и пошел в кухню.
– Я заказал пиццу, если ты проголодалась.
По кухне витал запах томатного соуса и сосисок.
– Выглядит аппетитно. Ты, случайно, не заказал к ней салат?
– Да. – Лукас с гордым видом достал из холодильника миску.
– Спасибо.
Кейт села за стол. Ее не отпускало воспоминание о мужчине, которого она заметила в коридоре больницы. Сначала она не обратила внимания, но потом, к вечеру, снова его заметила.
Лукас помахал перед ней рукой:
– Кейт?
Что он говорит?
– Э-э-э… да, конечно.
Лукас положил ей на тарелку тонкую пиццу. Кейт не прикоснулась к ней, продолжая мысленно прокручивать события дня.
– Не хочу вмешиваться, – сказал Лукас, – но ты явно не собираешься есть, пока не разберешься с тем, что тебя так отвлекает.
– Сегодня вечером в педиатрическом отделении мелькал какой-то мужчина. Сначала я думала, он кого-то навещает; но он держался в тени и как будто за всеми наблюдал. А когда я сказала про него медсестре, он исчез.
– Это я его нанял, – низким ровным тоном сказал Лукас.
Кейт подскочила на месте.
– Ты нанял его за мной следить?
– Нет, защищать.
– Меня? От кого? – Она повысила голос.
– Помнишь фотографа перед больницей? Я не хотел, чтобы он или другие репортеры приставали к тебе с вопросами, поэтому послал охранника из моей службы безопасности проследить, чтобы этого не случилось.
– Ты же говорил, пресса не станет раздувать шумиху.
– Я хотел убедиться, что они к тебе не полезут.
– Значит, они опубликуют фото?
Лукас хотел бы заверить ее, что волноваться не о чем, но не мог лгать.
– Скорее всего.
У Кейт загорелись глаза.
– Ты можешь их остановить.
– Я? Как?
– Откупись. Заплати за фотографию. Не знаю, должен же быть способ.
– Даже если бы я хотел его остановить, я не знаю, кто это.
– Как мне просить людей о жалости и деньгах, если мое имя и лицо будут ассоциироваться со скандалом в таблоидах?
– Значит, ты придумала, как собрать деньги?
Она фыркнула:
– Мы думаем организовать маскарад. Уникальное событие. Твоя тетя предложила помочь.
– Ты говорила с моей тетей?
– Я никого в этом городе не знаю, кроме тебя и ее, и попросила ее помочь с организацией сбора средств. Она всех знает в этом городе, если не лично, то через общих знакомых. Она любит поговорить. Даже об особняке поговорили.
– Что ты сказала моей тете про особняк?
– Немного. Только то, что меня завораживает это место. Такая богатая архитектура и история. Он интригует меня почти так же, как его владелец.
– Правда? – Лукас всмотрелся в ее глаза и улыбку. Она что, флиртует? Он мысленно одернул себя.
Кейт нужна ему только как профессионал.
– У меня есть для тебя предложение.
Глава 7
Лукас весь день обдумывал свой план. Очевидно, что Кейт нужна материальная помощь прямо сейчас, и еще крыша над головой. А ему нужен человек, который займется ремонтом – такой, который оценит очарование старого дома. Кейт идеально подходила на эту роль; если бы только он смог забыть, как его искушали ее пухлые губы…
Кейт настороженно посмотрела на него.
– Раз тебе так нравится это место, что ты скажешь, если я предложу тебе здесь работать?
– Работать на тебя? – Недоумение наполнило ее карие глаза. – Даже после нападения фотографа?
– Не бойся. Статья наверняка будет короткой, никто ее не заметит. – Лукас скрестил руки и перекатился с носка на пятку. – Мое предложение будет полезным для нас обоих.
Кейт медленно обвела глазами дом. Он практически видел, как крутятся колесики в ее голове. Ему приходилось нанимать много людей, и он умел распознавать желание получить работу.
– Я… я не могу. Моя дочь в больнице, и мне нужно организовать сбор средств.
Это веская причина. Но можно найти компромисс. Лукас откашлялся.
– Дело в том, что у меня есть пара проектов компании, которые занимают все мое время… – Он осекся, сообразив, что его трудности бледнеют в сравнении с ее. – Говоря по правде, я могу управлять бизнесом, но понятия не имею, как превратить эти развалины обратно в особняк.
Кейт слабо улыбнулась, ее плечи расслабились.
– Почему ты думаешь, что я смогу?
Он не хотел, чтобы Кейт неправильно его поняла, особенно после того, как он нанял человека следить за ней. Слова нужно подбирать очень аккуратно.
– Ты заставила меня всерьез задуматься об этом особняке и о том, что я с ним делаю своим пренебрежением. И я посмотрел на твои работы по дизайну. Мне понравилось.
– Спасибо… – В ее глазах засветилось удивление.
– И мне очень нравится твой сайт.
– Я сама его сделала, – широко улыбнулась Кейт.
– Ты – кладезь талантов. Может, стоит пригласить тебя консультантом в разработку новой онлайн-кампании для моей фирмы.
В ее глазах заискрился интерес.
– Ты запускаешь новую коллекцию украшений?
Он кивнул, не удивляясь, что Кейт знакома с его работой. Его отец мечтал сделать так, чтобы все знали про "Драгоценности Кэррингтонов". Они до сих пор использовали слоган отца: "Драгоценности Кэррингтонов для королевы вашего сердца".
– Я бы очень хотела посмотреть! – Кейт лучилась энтузиазмом. – Ваша реклама в журналах выделяется на фоне остальных. Мне нравится, что там нет ничего лишнего, всегда хороший вкус.
Лукас выпрямился. Хотя над рекламными кампаниями работала целая команда, он активно участвовал в процессе. В конце концов, он Кэррингтон, и все, что представляет компанию, отражается на его репутации.
– Помимо этого я занимаюсь расширением компании, и процесс требует больше внимания, чем я предполагал. Поэтому я не смогу присматривать за работами. Однако я готов компенсировать тебе твое время.
– Дочь для меня на первом месте…
– Конечно. С этим можно справиться.
Кейт кивнула:
– Вообще-то у меня есть несколько идей для этого дома.
– Какие, например?
Кейт принялась перечислять все, что хотела бы сделать в доме; большая часть ему даже не приходила в голову. Однако в ее голосе было столько страсти, что Лукас не хотел ее прерывать. Все, что он о ней читал и видел в Интернете, не могло сравниться со стоявшей перед ним потрясающей женщиной.
Пока она объясняла свою идею, Лукас изумлялся тому, что человек может так страстно относиться к ремонтным работам. Его бывшую жену Элейну так увлекали только новая одежда и драгоценности. Кейт явно была другой породы.
Она остановилась и выжидательно посмотрела на него:
– Что ты думаешь?
– Если я сделаю то, что ты предлагаешь, – ты согласишься на эту работу?
– Хороший застройщик обо всем позаботится.
Лукас покачал головой:
– Я не позволю людям, которых не знаю, приходить сюда и что-то решать. Ты уже продемонстрировала способность управлять работами, когда убедила меня увидеть состояние, в котором находится дом. Ты проконтролируешь рабочих и проследишь, чтобы никакие работы не проводились без моего согласия.
– Я ценю твою веру в мои способности, но не смогу быть тут каждую минуту, пока моя дочь в больнице.
Лукас знал, что много просит, но ему нужно было знать, что с его самыми драгоценными воспоминаниями будут обращаться заботливо и уважительно.
– Ты сама сказала, что не все время можешь быть с дочерью, что у нее есть процедуры. Я предлагаю тебе заниматься любимым делом и заработать на этом. И у тебя будет чем заняться вместо того, чтобы просто сидеть и беспокоиться. Нет ничего хуже, чем когда дни полны тревог, а отвлечься не на что.
– Похоже, ты знаешь, о чем говоришь.
Лукас пожал плечами, но не стал комментировать, и Кейт продолжила:
– А что делать со сбором средств?
Он и об этом подумал.
– Подключим моего ассистента – она и так уже практически профессиональный организатор вечеринок – и мою тетю, которая знает всех нужных людей. Так у тебя останется свободное время. Но я пойму, если ты решишь отказаться от работы. Наверняка со временем я найду кого-нибудь.
– Ждать нельзя. Еще один ливень, и с повреждениями будет уже не справиться. Особняку нужна новая крыша, и кто знает, что еще, – прямо сегодня.
– Это значит, что ты возьмешься за работу?
На Кейт произвело впечатление то, как быстро и легко Лукас решал проблемы. Один щелчок пальцев – и все в мире в порядке. Но не в этот раз.
Хотя у нее было большое искушение согласиться на такую эксклюзивную работу и сделать ее главным украшением своего портфолио, у нее есть проблема поважнее. Ей нужны деньги на операцию. И хотя не было сомнений, что ассистент и тетя Лукаса умеют устраивать роскошные вечеринки, за это отвечала она. А успех вечеринки был необходим.
– Я не могу принять такое щедрое предложение. Мне нужно сосредоточиться на сборе средств.
Лукас нахмурился:
– Как идет планирование?
Кейт пожала плечами:
– Будет трудно найти место, потому что весенние свадьбы занимают все хорошие помещения, а у меня нет лишних денег. Я оставила голосовые сообщения в других местах и жду, когда мне перезвонят.
– Уверен, все получится.
Кейт не могла не гадать, действительно ли он в это верит или говорит то, что она хочет услышать.
– Конни помогла мне придумать тему. Это будет винтажная костюмированная вечеринка. Надеюсь, гостям понравится.
– Моя тетя бесценна в организации вечеринок. Опыт накоплен за целую жизнь. Мои прабабушка, бабушка и бывшая жена постоянно устраивали здесь какие-нибудь приемы.
– Правда? Я никогда не была на приемах, только на свадьбе подруги.
– Даже на работе?