Дважды "Моряк" отыскивал китов, давая возможность пассажирам сполна насладиться незабываемым зрелищем картин дикой природы. Еще долго после того, как корабль развернулся и направился к дому, Меган стояла у иллюминатора, надеясь хоть еще разок взглянуть на эти чудесные создания.
- Они и вправду прекрасны, да?
Она взглянула на Натаниэля сияющими глазами:
- Невероятно. Я просто не могла себе этого представить. Фотографии и фильмы бессильны передать это волшебство.
- Ничто не может сравниться с увиденным собственными глазами. - Он поднял бровь. - Чувствуешь себя хорошо?
С улыбкой она посмотрела на свои запястья.
- Еще одно маленькое чудо. Никогда бы не поверила, что эта штука подействует.
- Есть многое на свете, друг Горацио…
Так, этот пират в черном еще и Гамлета декламирует.
- Похоже на то, - пробормотала она. - Башни, например. - Меган улыбнулась. - По левому борту.
- А ты учишься, милочка. - Отрывистым тоном он отдал пару команд и направил корабль в спокойные воды залива.
- Сколько лет вы уже плаваете?
- Всю жизнь. В восемнадцать я сбежал из дома и поступил на торговый корабль.
- Сбежал? - Она снова улыбнулась. - В поисках приключений?
- Свободы. - Он отвернулся к штурвалу, чтобы подвести корабль к причалу. Теплоходик проскочил на свое место легко и свободно, словно нога в старый и разношенный ботинок.
Меган задумалась: что могло заставить восемнадцатилетнего юношу искать свободы? Вспомнила себя в этом возрасте: ребенка, ставшего матерью. Тогда ей пришлось отказаться от свободы, и теперь, спустя девять лет, она совсем не жалела об этом, поскольку наградой за выбор стал ее маленький сын.
- Можно мы спустимся вниз и купим себе газировки? - дернул ее за руку Кевин. - Очень хочется пить.
- Конечно. Я пойду с тобой.
- Да мы и сами справимся, - серьезно возразил Алекс. Он был абсолютно уверен, что они уже слишком взрослые, чтобы с ними нянчились, как с малышами. - У меня есть деньги и все такое. Мы просто хотим посидеть внизу и посмотреть, как туристы будут спускаться.
- Хорошо, только оставайтесь на корабле. - Она проводила взглядом сбежавших вниз ребят. - Они так быстро расправляют крылья.
- Мальчик еще очень долго будет возвращаться в ваше гнездо.
- Надеюсь на это. - Меган хотела сказать: "Он все, что у меня есть", но вовремя оборвала себя. - У него сегодня был просто потрясающий день. У меня тоже. Спасибо.
- Пожалуйста. - Они стояли в одиночестве на мостике, корабль пришвартовался к причалу, сброшен трап, пассажиры сходили на берег. - Вы еще вернетесь?
- Не думаю, что мне удастся удержать Кевина от этого. А сейчас, полагаю, мне следует спуститься вместе с ними.
- С ними все хорошо. - Натаниэль подошел к ней поближе, прежде чем она успела отстраниться. - Знаешь, Мег, ты совсем забываешь нервничать, когда рядом с тобою дети.
- Я вовсе не нервничаю.
- Да ты дрожишь, как рыбка, пойманная на крючок. Мне было так приятно наблюдать за твоим лицом, когда ты смотрела на китов. Конечно, любоваться тобой всегда радость, но когда ты улыбаешься, а волосы развеваются по ветру, сердце мужчины просто замирает.
Натаниэль сделал еще шаг и прижал Меган к штурвалу. Возможно, это было и не очень честно, но он подумает об этом позже. И не скоро забудет те ощущения, которые испытал, когда она стояла, прижавшись к нему спиной, а ее нежные и трепещущие пальцы были в его руках.
- Конечно, я бы многое мог сказать и о том, куда ты смотришь прямо сейчас. Во все глаза. У тебя самые красивые голубые глаза, которые я когда-либо видел. А это кремово-персиковое чудо… - Он коснулся пальцем ее щеки, нежно очертил подбородок. Ей показалось, что она наступила на оголенный провод. - Ты заставляешь мужчину страстно желать испытать, каково оно на вкус.
- Я нечувствительна к лести. - Меган хотелось бы, чтобы ее голос звучал твердо и презрительно, а дыхание не было столь прерывистым.
- Я просто констатирую факт. - Нэйт склонился еще ниже, и его губы оказались на расстоянии шепота от ее губ. - Если ты не хочешь, чтобы я поцеловал тебя, лучше скажи мне об этом сейчас.
Она бы сказала. Наверняка. Если бы была способна говорить. Но его нетерпеливые губы уже касались ее, горячие и страстные, столь же ловкие и умелые, как и его руки. Меган скажет себе потом, что губы ее раскрылись от удивления и негодования. И солжет.
Они раскрылись с затаенной жадностью, безрассудным, отчаянным желанием, идущим из самых глубин ее существа, отразившимся в тихом стоне, который могла бы издать только женщина, отведавшая сладкие и соблазнительные сливки после того, как многие годы пила чистую воду.
Тело ее отказывалось быть скованным и твердым. Меган не находила в себе сил оттолкнуть Нэйта. Нет, вся она откликнулась на его призыв, как струна арфы, которой коснулась умелая рука музыканта. Ее трепещущие пальцы погрузились в жесткую россыпь его волос, притягивая, маня, заставляя целовать ее глубже, сильнее.
Натаниэль ожидал прохладного ответа, по крайней мере неуверенного. Возможно, он и заметил вспышку эмоций в ее глазах, но где-то очень глубоко это напоминало лаву в глубине спящего вулкана, который кажется снаружи мирным и спокойным. Однако ничто не предвещало такого взрыва огня и страсти.
Все мысли вылетели из его головы, а потом он ощутил, что словно наполнился этой женщиной. Ее аромат, ее прикосновения, вкус ее губ, звук сдавленного стона, родившегося в ее глотке, когда он прикусил ее нижнюю губу. Нэйт прижал ее к себе сильнее, заключив в свои страстные объятия и забывшись в сладостном восторге, ощущая каждую нежную выпуклость, каждый изящный изгиб ее тела, ее чувственные прикосновения.
Солоноватый запах моря, ворвавшийся в иллюминатор, породил в его воображении соблазнительную картину того, как он овладевает ею на далеком, пустынном пляже. Грохочущий шум морского прибоя, крики чаек…
Меган ощутила внезапную головокружительную слабость и ухватилась за Натаниэля, чтобы не потерять равновесия. Чувства нахлынули на нее, их было много, слишком много, они переполняли ее, рвались наружу. И ей потребовалось бы теперь гораздо более сильное средство, чем маленький махровый браслет, чтобы успокоить этот океанский шторм.
Ей понадобятся самоконтроль, сила воли и в большей степени… воспоминания.
Она резко отстранилась, пошатнувшись, и, несомненно, упала бы, если бы его руки не подхватили ее.
- Нет.
Нэйт никак не мог восстановить дыхание. Он пообещал себе, что потом обязательно попытается найти объяснение тому, как один поцелуй смог отправить его в нокаут, словно хороший удар под дых.
- А ты не могла бы выразиться несколько более определенно. "Нет" чему?
- "Нет" этому. Всему. - Приступ паники подкатил к горлу, заставляя ее прикладывать все усилия, чтобы не поддаться его манящему взгляду. - Я… Я не думала…
- Я тоже. Значит, все идет как надо, если перестаешь думать, когда целуешься.
- Я не хочу, чтобы ты целовал меня.
Он засунул руки в карманы. Так будет безопаснее, рассудил Нэйт, раз девушка вновь обрела способность к здравомыслию.
- Милочка, да то, что ты сейчас делала, гораздо красноречивее любых слов.
Было бесполезно горячо отрицать столь вопиюще очевидную истину. Меган решила прибегнуть к еще никогда не подводившей ее логике.
- Ты привлекательный мужчина, и я, естественно, не могла на это не отреагировать.
Он усмехнулся:
- Радость моя, если целоваться так для тебя естественно, то я умру счастливым.
- Я не допущу, чтобы это вновь повторилось.
- Разве ты не знаешь, что говорят о дороге в ад и благих намерениях? - Меган снова испуганно напряглась. Нэйт видел это по ее внезапно окаменевшим плечам, напряженной прямой осанке. Да, с горечью осознал он, опыт общения с Дюмоном оставил ей немало страхов и комплексов. - Расслабься, Мег, - заметил Натаниэль как можно доброжелательнее. - Я вовсе не собираюсь на тебя прыгать. Если ты хочешь, чтобы все шло медленно и постепенно, мы так и поступим.
Справедливость и разумность его слов только еще больше раззадорили ее.
- Мы никак не поступим. Никак.
"О, уже лучше", - решил Нэйт. Ему нравилось ее поддразнивать. И он вовсе не собирался прекращать этим заниматься, напротив полагая, что немного перца ей совсем не помешает. Совсем.
- Должен заметить, что ты не права. Если между мужчиной и женщиной засверкали искры, пламя не потушишь.
А он прав, подумала Меган, этого она больше всего и опасалась. Даже сейчас какая-то часть ее страстно стремилась вновь ощутить жаркое дыхание этого костра. И возразила:
- Меня не волнуют ни искры, ни пламя. И уж точно я не заинтересована в романе с едва знакомым мужчиной.
- Значит, нам следует познакомиться получше, прежде чем у нас начнется роман, - ответил Нэйт раздражающе рассудительным тоном.
Меган скрипнула зубами.
- Я не заинтересована в романах, и точка. Понимаю, что наношу удар по вашему непомерному самолюбию, но вам придется с этим смириться. А теперь, если вы позволите, я заберу детей. - Последние слова она произнесла, снова перейдя на безукоризненно вежливое и холодное "вы".
Натаниэль так же вежливо отодвинулся, уступая ей место, и, дождавшись, когда ее рука коснулась стеклянной двери, ведущей на верхнюю палубу, окликнул:
- Мег? - В его голосе звучало не столько оскорбленное самолюбие, сколько твердая решимость. - В первый же раз, когда я займусь с тобой любовью, ты забудешь о нем, выбросишь его из своей головы и больше не вспомнишь его имени. Обещаю.
Меган готова была буквально пригвоздить его взглядом, в котором сверкнуло лезвие остро заточенного кинжала. А потом отбросила к черту достоинство и оглушительно хлопнула дверью.
Глава 4
- Эта женщина сведет меня в могилу. - Голландец достал бутылку ямайского рома из потайного ящика в буфете. - Попомни мои слова, мальчик.
Натаниэль развалился на кухонном стульчике, сытый и расслабленный после прекрасного ужина в компании Кэлхунов. Кухня отеля теперь, когда хлопоты, связанные с ужином закончились, была вычищена до малейшего пятнышка. И Натаниэль прекрасно знал, что Коко занята в данный момент общением с семьей. Иначе Голландец никогда бы не рискнул достать ром.
- Ты же не думаешь сойти с этого корабля, приятель?
Голландец встретил идею презрительным фырканьем. Ха, не в его правилах уносить ноги с камбуза из-за какой-то нервной, вечно задирающей нос дамочки.
- Я уже порядком застрял на суше. - Бросив опасливый взгляд на дверь, он налил им обоим по богатырской порции рома. - Но предупреждаю тебя, мой мальчик, рано или поздно она получит по заслугам. И это сделаю я, твой покорный слуга. - Старый кок ткнул толстым большим пальцем в свою широкую грудь.
Натаниэль сделал обжигающий глоток рома и чуть не поперхнулся, шипя и ругаясь сквозь зубы от его крепости. Это забористое пойло уж точно не обладало мягкой пряностью и обволакивающей шелковистостью дорогих сортов.
- Послушай, а где та бутылка "Крузана", которую я тебе подарил.
- Весь извели на торт. И этот вполне себе ничего пьется.
- Если хочешь получить несварение желудка, - прошипел Натаниэль. - А что у тебя за проблема с Коко на этот раз?
- Проблема? Да она далеко не одна. - Услышав звонок стоящего на кухне телефона, Голландец бросил на аппарат сердитый взгляд. "Обслуживание номеров", - хмыкнул он. На его судне не было никакого проклятого "обслуживания номеров". - Да, что надо?
Натаниэль усмехнулся в свой ром. Такт и дипломатия не относились к числу сильных качеств Голландца. Если бы Коко услышала, что ее повар разговаривает с гостями таким тоном, то упала бы в обморок. Или огрела бы Голландца по голове сковородой.
- Вы что же, думаете, что нам здесь больше нечем заняться? - проворчал он в телефон. - Получите, когда будет готово. - Старый морской волк бросил телефонную трубку и схватил тарелку. - Заказывают шампанское и пирожное среди ночи. Новобрачные. Ха! За всю неделю ни разу носу не показали из третьего номера.
- Где же твоя романтика, Голландец?
- Уж позволь мне оставить ее тебе, дамский угодник. - Держа нож в огромном кулаке, размером с хороший свиной окорок, повар ловко разрезал шоколадный торт. - Видал, как ты пялился на эту рыжую.
- Рыжеволосую блондинку, - поправил его Натаниэль. - С золотой искрой в волосах. - Он смело сделал еще один глоток рома. - Она - красотка, да?
- Никогда не видел, чтобы ты бегал за уродиной. - С мастерством настоящего фокусника Голландец полил ванильным кремом два кусочка торта и украсил композицию ягодками малины. - У нее мальчик, так?
- Ага. - Натаниэль внимательно изучил остатки торта и решил, что ему, возможно, удастся ухватить себе маленький кусочек. - Кевин. Темноволосый мальчик, высокий для своего возраста. - Нэйт усмехнулся. Черта с два, если мальчишка не успел покорить сердце сурового кока. - С большими любопытными глазами.
- Видал его. - Голландец испытывал слабость к детям, которую он пытался скрыть за напускным равнодушием и ворчаньем. - Жизнерадостный мальчик. Носился здесь по кухне с еще двумя сорванцами в поисках того, чем бы поживиться.
И что, прекрасно знал Натаниэль, Голландец с превеликим удовольствием им предоставил, несмотря на свое ворчанье.
- Нажила себе неприятностей еще совсем девчонкой.
Натаниэль нахмурился. Люди слишком часто любят повторять подобные фразы, полагая, будто лишь одна женщина ответственна за возможную беременность.
- Не сама же она в них влипла. Для этого требуются двое, старина. А этот ублюдок водил ее за нос.
- Знаю. Знаю. Слышал об этом. Мало что может укрыться здесь от моего внимания. - Было не так сложно вытянуть информацию из Коко, если нажать на нужную кнопочку. И хотя Голландец под страхом смертной казни не признался бы в подобном, но он с нетерпением ожидал возможности поболтать с "этой женщиной". Ван Хорн нажал кнопку вызова официанта, не отпуская ее, пока двери кухни не отворились. Похоже, это доставляло ему особенное удовольствие. - Приготовь поднос для третьего номера, - велел Голландец. - Два куска шоколадного торта, бутылка марочного шампанского, два бокала-флюте, и не забудь проклятые салфетки. - Покончив с этим, он глотнул еще рома. - Полагаю, ты и сам не прочь отхватить себе кусочек, а?
- Я бы не отказался.
- Не помню, чтобы ты отказывался бы от еды - или от женщины. - Голландец отрезал кусок, причем значительно больше тех, что только что приготовил для молодоженов, и положил на тарелку, которую поставил перед Натаниэлем.
- А малинка мне что, не положена?
- Ешь, что дают. И почему ты еще здесь, а не флиртуешь с этой тощей девицей?
- Всему свое время. Я над этим работаю, - заметил Натаниэль с набитым тортом ртом. - Они сейчас все в столовой. Семейное собрание. - Он встал, налил себе кофе и вылил в него остатки рома. - Кэлхуны нашли какую-то старую бухгалтерскую книгу. И она вовсе не тощая. - Уж в этом он теперь был вполне уверен после того, как Меган побывала в его объятиях. - Она хрупкая.
- Ага, ты прав. - Голландец подумал о Коко, чья высокая, крепкая фигурка так напоминала ему классическую, работы старого корабельного мастера яхту. И снова фыркнул. - Все женщины хрупкие да воздушные, пока не окрутят тебя и не проденут кольцо в нос.
Никто не назвал бы женщин, собравшихся в столовой, хрупкими - только не в разгар типичного обмена аргументами в стиле Кэлхунов.
- Я сказала, мы сожжем ее. - Сиси стояла, сложив руки на груди, и гневно сверкала глазами. - После всего того, что мы узнали о Фергюсе из дневника Бьянки, не могу даже себе представить, с какой стати нам хранить эту его проклятую бухгалтерскую книгу.
- Нет, мы не можем ее сжечь! - с не меньшим накалом в голосе воскликнула Аманда. - Это часть нашей истории.
- Отрицательные флюиды, - прищурилась Лайла, смотря на лежащую в центре стола книгу. - Очень плохие вибрации.
- Вполне возможно, - покачал головой Макс. - Но я не могу согласиться с идеей сжечь книгу. Любую книгу.
- Это не совсем литература, - проворчала Сиси.
Трент погладил напряженное плечо жены.
- Мы всегда можем отнести ее обратно на место - или поступить так, как предлагает Слоан.
- Я думаю, что специальная комната для хранения артефактов, памятных… - Слоан взглянул на Аманду, - памятных семейных реликвий, имеющих отношение к Башням, будет хорошим дополнением. И не только к интерьеру отеля - она многое будет значить для семьи.
- Я не знаю. - Сюзанна плотно сжала губы, пытаясь быть объективной. - Мне кажется не очень правильным выставлять вещи, принадлежавшие Фергюсу, вместе с вещами Бьянки, дяди Коллина, дяди Шона или Этана.
- Пусть он и порядочный негодяй, но все равно является частью истории семьи. - Холт вертел в руках чашечку с остатками кофе. - Я согласен со Слоаном.
Эти слова вызвали новый виток обмена аргументами, возражениями, альтернативными предложениями. Меган оставалось только присесть на стул и удивленно наблюдать за происходящим.
Зачем вообще ей было сюда приходить? Какое отношение имеет она к семейному собранию? Однако ее достаточно быстро переубедили. Когда хотели, Кэлхуны могли действовать весьма согласованно.
Пока вокруг ломались копья, она бросила взгляд на предмет спора. Когда Аманда оставила тетрадь в ее кабинете, Меган не смогла удержаться от искушения и, смахнув с кожаной обложки толстый слой пыли, пролистала страницы, машинально подсчитывая колонки цифр и прищелкивая языком, обнаруживая редкие арифметические ошибки. Она просмотрела также и несколько отрывочных записей, характеризовав для себя Фергюса Кэлхуна как человека холодного и эгоистичного.
Тогда ей показалось, что простая бухгалтерская книга вряд ли заслуживает особого внимания, особенно если учесть, что ее последние страницы содержали лишь цифры, записанные без всякой системы или пояснений.
Меган еще раз напомнила себе, что ей не пристало вмешиваться, но следующая же реплика спорщиков застала ее врасплох.
- Меган, дорогая, а ты что обо всем этом думаешь? - Неожиданный вопрос Коко заставил Меган моргнуть.
- Простите?
- Что ты думаешь? Ты так ничего и не сказала. А ведь понимаешь в этом побольше любого из нас.
- Что понимаю?
- Это же бухгалтерская книга, - вновь обратила на это всеобщее внимание Коко. - А ты бухгалтер.
Логика ее слов, так или иначе, убедила Меган.
- Вообще-то это совсем не мое дело, - начала она, однако ее робкие возражения были подавлены дружным хором, убедительно доказывающим обратное. - Что же, я… - Она посмотрела по сторонам и увидела, что глаза всех присутствующих прикованы к ней. - Мне кажется, это очень интересная находка и… и увлекательный опыт - попытаться реконструировать систему бухгалтерского учета многолетней давности. Все эти расходы, выплаты слугам, поступления. Было бы занимательно посмотреть, из чего складывались приход и расход, как осуществлялись расчеты в вашей семье в 1913 году.