Банан зажмурил глаза, а когда открыл их вновь и опять посмотрел вниз, уже не отвел взгляда при виде двух голых тел, занимающихся любовью все на том же большом черно-сером камне, будто знал, что эта картина должна навсегда остаться в его памяти: поздней осенью, когда деревья на сопках лишатся листвы, он придет домой из школы и увидит катающуюся по паркету сестру, растерянную мать и напуганного отца, совершенно не знающих, как объяснить дочери, что ей делать и как жить дальше после того, как одинокая ящерица исчезла и следов ее никто не может найти, как никто не может найти следы "Летучего голландца", о котором впервые рассказал Максиму Палтус поздним августовским вечером на берегу затерянной бухты под угрюмое ворчание мощной приливной волны.
Я - морж
Лэм-кебаб со сладким рисом. Хотя обычно бывает с соленым. У турков - с соленым, у арабов - со сладким. Грузный пожадничал. Поэтому не шведский стол, а меню. И еще - в ресторане не выпить, ему опять надо в бар.
Not for Muslims…
Темнолицый павиан, налей пойла на два пальца… Как это будет по-английски? Гребаная жара и гребаные сквозняки от кондиционеров.
А пойло здесь наливают в стаканчик из-под колы…
Чтобы не было видно…
Смешные…
Запустили в аквариум и смотрят…
I am he as you are he as you are me and we are all together…
Странную музыку слушают в этом баре…
See how they run…
Я - это он, как ты - это он, как ты - это я, и все мы - единое целое…
Выключи!
Как это будет по-английски?
Вспомнил: turn off! Ты слышишь?
Turn off!
Chorando se foi quern um dia so me fez chorar,
Chorando se foi quem um dia so me fez chorar…
Выключил одно, включил другое, интересно, а сам он - тоже мусульманин?
Now he's gone away, only man who's ever made me cry,
Not so far away, far enough to make me wanna die!
Еще not for Muslims, please… Как называется эта фигня? Вспомнил - ламбада… Одно старье крутят… Сейчас он свалил, тот единственный, кто доводил меня до слез! Не столь далеко, но достаточно, чтобы мне захотелось умереть… Лучше звучит - "ушел", однако "свалил" - точнее…
Этот, с усами, тоже свалил…
В последнее время можно слушать один рэп…
Точнее, любой рэп, черный рэп, но поэтому всегда - один рэп, остальное - отстой…
Пора выключать себя…
I got my 12-gauge sawed off,
And I got my headlights turned off…
Еще один, последний… Я взял двенадцатый калибр, отпилил ему ствол… Стаканчик из-под колы… Потом я фары загасил и на разведку пошел…
Усатый давно свалил, гад…
Он на разведку пошел…
Сдачи не надо…
Забыл, как это по-английски…
Грузный - жлоб, более хренового отеля не мог найти…
Один, только павианы…
Хотя для них это я - павиан, но белый!
Белый павиан…
Дверь в номер… Ключ от двери… Ключ повернуть… Дверь закрыть…
И - спать…
Пора выключаться!
I am he as you are he as you are me and we are all together…
Они не дают спать. Звуки кондиционера и гонимый им холод. Ревет, как водопад. Горный. С ледяной водой. Его тоже надо отключить, вначале - его, потом - себя…
Только они все равно мешают, даже когда спишь.
Они бегут, как свиньи от пистолета, мельтешат по номеру, зачем-то пытаются взлететь. Я - это он, как ты - это он, как ты - это я, и все мы - единое целое… А сейчас они притомились и сели на кукурузные хлопья, ожидая, когда приедет фургон корпорации "Футболка", глупый кровавый вторник, самое мерзкое - кукурузные хлопья на завтрак, уж лучше овсяная каша, хотя лучше всего - большой, кровавый, как вторник, бифштекс…
Сегодня вторник…
Был вторник…
Завтра - среда…
Мальчишка-шалунишка, позволивший себе отвесить челюсть перед тем, как стать чуваком…
Чувак-яйцо, человек-яйцо, они - люди-яйца…
Опять забегали, как свиньи от пистолета, замельтешили по номеру, зачем-то пытаются взлететь!
Надо проснуться, встать, вызвать полицию…
Маленькие полисмены в ряд, арабские лица с густыми моржовыми усами…
Он тоже - морж, гу гу г'джуб, гу гу г'джуб, гу гу г'джуб…
Это ломятся в дверь номера: один удар - гу, еще один - гу, третий - г'джуб… Гу гу г'джубгу гу г'джуб гу гу г'джуб…
Я - морж!
Дверь уже сносят с петель, глаза не открываются, будто запечатаны гоголь-моголем, какая сволочь пытается попасть внутрь: крабоящик, элементарный пингвин, задыхающийся курильщик?
Гу гу г'джубгу гу г'джубгу гу г'джуб…
Шаловливая девчонка, позволившая себе снять штанишки?
- Кто там?
- Эй?
- Ты?
Ты слишком черен, и страшно выбрит твой череп… Килограмма два цепей, болтающихся на шее. Я видел тебя, чувак, сегодня вечером, но это было где-то не здесь, чего тебе надо, зачем ты явился, вломился, вдолбился, дверь отворил непрошеным гостем, стоишь ты весь в коже и смотришь так жутко, будто сожрать меня заживо хочешь…
- Ты кто?
Ты не пингвин и не крабоящик, чувак, мы с тобой - не единое целое, мне страшно, мне давят на горло твои черные руки, чего тебе надо, что ты затеял?
Встать, доползти до клозета, проблеваться, затем включить душ и долго стоять под струей холодной воды…
Не вставать?
- А что прикажешь мне делать?
- Сделай звук погромче, я ничего не слышу, громче, еще громче…
Типа в позе эмбриона ты валяешься зря!
Ты какого добермана прикатил за моря?
Забашлял и, типа, круто все теперь у тебя?
Мелко плаваешь, брателло, говорю тебе я!..
- Ты это кому? Мне?
- Тебе!
- Кто ты? Я не люблю чуваков с голдой на шее…
- Слушай, козел, я не зря ведь к тебе сюда вломился, думаешь, было просто тебя найти?
- А зачем ты меня искал?
- А зачем люди ищут друг друга?
- То - люди…
- Я тебя сейчас урою…
- Ты здоровый парень, откуда ты такой выскочил?
Я Великий Адамастор, это мой псевдоним,
Отгадай, какую рожу я скрываю за ним,
Отгадай, какое сердце бьется в этой груди,
А пока не отгадаешь - ты пощады не жди!
- Что ты за хрень несешь? Что это за бред…
- Бред был раньше, сегодня какой день?
- Вторник…
- Уже среда… Второй день тридцать первого года твоей жизни… Что ты делал вчера?
- Летел…
- Куда?
- В Шарджу… Потом ехал в Дубай…
- Зачем?
- Бабки зарабатываю…
- Вот я и говорю: ты какого добермана прикатил за моря?
- Откуда ты знаешь?
- Я все знаю…
- А это что такое: I'am he as you are he as you are me and we are all together…
- Это просто: я - это он, как ты - это он, как ты - это я, и все мы - единое целое…
- Кто такой этот "я"?
- Какая тебе разница, встань лучше с кровати и вруби кондиционер, тут расплавиться можно, видишь, я уже теку…
- Слишком много кожи напялил, оттого и течешь, тут раздетым ходить надо, и то - жарко…
- Выруби кондиционер, кретин!
- Адамастор… Кто это?
- Вспомни…
- Не могу…
- Не хочешь…
- Не могу…
- Можешь…
- Не могу!
Отобью тебя о скалы, осьминог-дурачок,
Словно палтуса, поймаю я тебя на крючок!
Ты лежишь, как эмбрион, во тьме белеет нога,
Сразу видно, мазэфака, не сечешь ни фига!
- Ты кончай телеги мне ночью читать, ночью спать надо, я спать хочу!
- Ты и так спишь!
- Сплю?
- Спишь…
- Я много выпил сегодня…
- Вчера… Это было вчера!
- Кто ты?
- Я уже сказал - МС Адамастор…
- Не знаю такого…
- Вспомни!
- Я никогда не видел тебя, чувак, ты вломился в мой номер посреди ночи и гонишь какие-то бредовые телеги о том, что отобьешь меня о скалы, как придурка осьминога, поймаешь на крючок, как палтуса, и еще ругаешься, говоришь "мазэфака"… И торчишь тут в своей черной кожаной куртке и таких же черных широких штанах, тебя надо гнать отсюда взашей, только бы собраться и встать, сползти с кровати, эй ты, Адамастор!
Так и быть, тебе великий я прикол расскажу:
Адамастор - это Палтус! Ты дрожишь, погляжу?
Ну и что, что черен рожей, ну и что, что в цепях,-
Стал я круче всех на свете, посмотри на мой пах!
- Какого хрена, ты, козел? У меня был друг, я был еще маленький, но у меня был друг… Давно, очень давно…
- Считай, считай…
- Что считать?
- Годы…
- Сейчас мне тридцать… Исполнилось вчера…
- Позавчера, уже второй день, как тебе исполнилось тридцать…
- А тогда мне было…
- Сколько тебе было тогда?
- Не помню…
- Вспомни!
- Урод!
- Мазэфака!
- Одиннадцать… Нет, двенадцать… Мне было двенадцать, и это было летом…
- Что было?
- Я не хочу вспоминать!
- У тебя был друг…
- У меня был друг…
- Это я - твой друг…
- Ты просто вонючий черный МС…
- Я самый крутой черный МС, хочешь послушать дальше?
- Хочу!
Только знаешь ли, Бананчик, есть проблема одна,
Мне мешает днем и ночью наслаждаться она!
Это трабл и дизастер, но не бред и не гон, -
Это Палтус-Адамастор нарушает твой сон!
- Ты знаешь, как меня зовут?
- Тебя зовут Максим….
- А чего ты смеешься?
- Потому что это не твое настоящее имя… Ты - Банан! Но ты плохо слушал… Повторить?
- Повтори!
Это трабл и дизастер, но не бред и не гон, -
Это Палтус-Адамастор нарушает твой сон!
- Это бред, ты гонишь, чувак!
- А ты спи… Хорошие тебе сегодня снятся сны, малыш? Маленький белый малыш, ты совсем от рук отбился за эти годы, что с тобой случилось, что ты меня не узнаешь?
- Я сплю, я выпил три… Нет… Четыре… Нет… Больше… Не помню… Я пил виски, один, в баре, хотя нет, не один… Вначале там был тип с усами, ты его знаешь?
- Знаю, я всех знаю, и того типа - тоже…
- Мне он не понравился…
- Мне он тоже не нравится…
- Но он ушел…
- Он вернется…
- Зачем?
- Так надо, он всегда возвращается…
- А ты зачем пришел?
- У тебя был плохой сон…
- А ты - хороший?
- Я - не сон… Я пришел, когда тебе снился сон, я вошел в него и постучал в дверь…
- Помню, ты начал ломиться в номер: гу гу г'джуб, гу гу г'джуб, гу гу г'джуб…
- Я знаю эту песню…
- Уйди, я устал, я хочу спать…
- Ты и так спишь…
- Зачем ты пришел?
- Сейчас…
Черный бугай внезапно криво ухмыльнулся, показав два ряда белейших, как и положено, зубов, а потом, мрачно уставившись на Банана, так и валяющегося под смятой простыней в позе эмбриона, как-то неуклюже высунувшего из утробы кровати белую, незагорелую ногу, крепко спящего под воздействием позавчерашнего похмелья, вчерашнего перелета и вчерашнего же виски - малое количество до, а основное - после ужина, так вот, черный бугай скинул куртку, повертел ее в руках, бросил на пол и, раскачиваясь, начал гнать очередную телегу.
Да, я круче всех на свете, только в царство теней
Я ушел, а на планете не оставил детей!
Как вернешься ты домой, найди стеклянный предмет
И шикарную чиксу с крутым набором гамет.
Ну а если ты не веришь, что я Палтус, твой друг,
Повидай сестру Мартышку, чей задок так упруг,
И спроси ее, какого цвета я дарил ей халат,
И она ответит: "Белый! а что тебе, брат?"
Но Банан уже не реагировал. Они все ушли вместе со снами. Свиньи больше не бегали от пистолета, и крабоящик с элементарным пингвином свалили вместе туда, далеко, где миленькие маленькие полицейские с моржовыми усами сидят на кукурузных хлопьях, ожидая, когда приедет фургон корпорации "Футболка" в глупый кровавый вторник, вместо которого наконец-то наступила простая безмятежная среда.
- Эй! - сказал бугай, наклонившись над отрубившимся в беспамятстве Бананом.
Тот храпел и не собирался просыпаться. Все бесполезно, надо сваливать самому.
Подобрать с пола куртку, напялить на мощные плечи и свинтить, пройти по коридору отеля - тихо, чтобы ни одна харя не заметила, а впрочем, отель пуст, так что какие тут хари, рожи и морды, никого, кроме Банана, пребывающего в беспамятстве, разве что еще постоялец непонятно из какого номера и с какого этажа, но и он сейчас, наверное, спит куда более крепким сном, чем Банан, - то ли больше виски, то ли добавил пива, так что все просто: подобрать с пола куртку, надеть, посмотреть на спящего и храпящего Максима и аккуратненько прикрыть за собой дверь.
Хотя нет, так просто уходить нельзя, надо провернуть еще одно дельце.
Бугай подошел к столику, на котором были разбросаны всякие мелочи.
- Документы… Кретин… Напившийся кретин, загранпаспорт и виза просто так валяются на столе… И конверт, всученный Банану грузным… Можно спокойно взять и положить в карман куртки, но это уже - не по правилам… Хотя конверт пригодится, надо лишь найти ручку… Ручка находится в кармане сумки, той самой, с которой Максим сел в машину, куда хозяйка погрузила клетку с доберманом. Простая шариковая ручка из самых дешевых.
Бугай взял конверт, посмотрел на него, а потом накарябал наискосок:
Повидай сестру Мартышку, чей задок так упруг,
И спроси ее, какого цвета я дарил ей халат,
И она ответит: "Белый! а что тебе, брат?"
После чего тихо положил ручку туда, откуда и взял, - в карман сумки, и пошел к дверям.
В коридоре посмотрел по сторонам и направился к лестнице - зачем вызывать лифт, когда можно тихо спуститься с четвертого этажа на первый, и никто тебя не увидит и не услышит, ночной портье спит за стойкой рецепции, а если б даже и не спал, то как он мог бы заметить тебя - призрака в таком же призрачном отеле, незваного гостя без костей и плоти, сгусток чего-то, что не поддается описанию, мелькнул, пролетел - и все?
Впрочем, портье все же поднял голову от стойки, когда двери приоткрылись, но никого не было, лишь пахнуло на мгновенье душным воздухом аравийской ночи. Портье мотнул головой, отгоняя наваждение, и опять уснул, а когда проснулся, уже вовсю светило солнце и пора было будить русского постояльца с четвертого этажа, за которым в девять утра должна была приехать машина, а постояльцу полагалось прежде позавтракать, хотя на самом деле портье это абсолютно не волновало.
Его должны были сменить с минуты на минуту, и он желал одного - вернуться домой до наступления жары.
Аравийское море
Если бы шофер грузного, Али, мог говорить по-русски, он сказал бы Банану, что город, куда они выехали в девять часов пять минут утра по местному времени, называется не Карфакан, а Хар-Факкан, и что находится он совсем не на берегу океана, если, конечно, не считать океаном всякий большой соленый водоем, у которого не видно берегов.
Но пусть даже Банан свободно изъяснялся бы по-английски, а Али владел этим языком на уровне выпускника Оксфорда, навряд ли второй поведал бы первому, что Аравийское море - это полузамкнутое море Индийского океана между полуостровами Аравийский на западе и Индостан на востоке, что площадь его равна 3683 тыс. км, средняя глубина - 2734 м, средняя вместимость - 10 070 тыс. км, а наибольшая глубина - 5203 м. Что в море впадает крупная река Инд, а берега по большей части высокие, скалистые, но местами низменные, дельтовые и сильно изрезаны бухтами и заливами. А наиболее крупные заливы следующие: Аденский на западе (соединяется Баб-эль-Мандебским проливом с Красным морем), Оманский на северо-западе (соединяется Ормузским проливом с Персидским заливом), а также Кач и Камбейский на северо-востоке. Климат муссонный, зимой преобладают ветры северо-восточных направлений, которые приносят ясную прохладную погоду, летом - ветры юго-западные, определяющие погоду пасмурную, влажную. Весной, летом и осенью часты тайфуны. Приливы неправильные, полусуточные, их высота до 5,1 метра. Еще можно добавить, что в море водятся дюгонь, летучие рыбы, тунец, меч-рыба, южная сельдь, рифовые рыбы, парусники и так далее. Главные же порты - Коломбо (Шри-Ланка), Бомбей (Индия), Карачи (Пакистан) и Аден (Йемен).
Но шофер грузного Али ничего этого не мог рассказать Банану хотя бы потому, что ничего этого не знал. Он был сирийским арабом откуда-то из-под Дамаска и зарабатывал в Эмиратах тем, что возил большого белого человека, который исправно платил ему долларами, а Али складывал эти доллары в банк и хотел одного - как можно скорее накопить денег на постройку еще одного дома рядом с тем, который уже построил. Дочери подрастали, подрастали и сыновья, и вообще климат в Сирии лучше, не так жарко, Да и Средиземное море роднее, чем это Аравийское, которое для него, как и для грузного, как и для Банана сейчас, все равно было океаном, и в этом присутствовала своя логика - курортный городок Хар-Факкан, куда направлялся "шевроле" грузного, пересевшего этим утром на джип и выделившего старый американский седан для обещанной переброски Банана на другое побережье, был расположен на берегу маленького эмирата Фуджейра, а ведь эмират Фуджейра уже на побережье Оманского залива, каковой, как известно, есть неотъемлемая часть Аравийского моря, которое само по себе - немалая часть Индийского океана, а значит, эмират Фуджейра расположен на берегу океана, как и город Хар-Факкан, Али выруливает на трассу, ведущую из Дубая, и увеличивает скорость.
Но перед этим он остановился у заправки, и Банан на ломаном английском попросил его купить холодной питьевой воды и колы, а еще - пачку сигарет, лучше "Camel", кола стоит всего один дирхем, сигареты - три с половиной, он дал Али бумажку в пятьдесят дирхемов, но сдачу не взял, Али заулыбался, русскому сегодня явно нездоровилось, но что делать, Аллах был мудр, когда запретил алкоголь, хотя случалось, что и Али временами нарушал этот запрет, как и многие другие правоверные, но это бывало так редко, что можно пересчитать на пальцах одной руки, хотя бы вот этой, правой, что включает сейчас приемник, - пусть русскому будет веселее ехать под музыку, может, у него не так будет раскалываться голова, кстати, хозяин говорил, что - на всякий случай - в бардачке есть аспирин, и можно предложить его гостю, даже если он сам не попросит.
Али вытащил флакончик с таблетками, русский оживился, схватил маленький прозрачный пластиковый пузырек с надписью "York", трясущимися пальцами отвинтил крышечку, высыпал на ладонь три таблетки и запил их водой прямо из бутылки.