- Тут я с вами согласен, Джиллиан. Но речь сейчас не об этом. Вы только что пытались увлечь Клэя. Пользы вам от этого будет - ноль, а Жаклин потом придется залечивать его душевные раны…
- И при чем тут я?
Синклер улыбнулся.
- Вы тут при том, что он будет страдать из-за вас. Так что, если вы что-то хотите знать, спросите лучше у меня! Я знаю ответы на все ваши вопросы.
Джиллиан подумала то же самое, когда только-только очнулась, хотя все, что она знала о своем похитителе, было то, что глаза у него зеленые.
- Надо же, как вы заботитесь о Клэе и Жаклин!
- Это мои люди, они мне преданы, и я плачу им тем же.
- Да? А что вы делаете с теми, кто нарушает преданность? - с вызовом спросила она.
Он улыбнулся, показав ряд ровных белых зубов.
- Скармливаю их акулам в бухте.
Джиллиан ни на миг не усомнилась, что Синклер Дамарон вполне способен на это, особенно если на карту будет поставлена жизнь членов его семьи. Но, как ни странно, она не поверила, что он в самом деле делал нечто подобное. Правда, она с трудом могла представить себе человека, который посмеет нарушить преданность Синклеру Дамарону.
Она вновь перевела на него взгляд. На нем была светло-зеленая трикотажная рубашка с короткими рукавами и такие же брюки. Он сидел в расслабленной позе, закинув ногу на ногу. К штанам внизу прилип песок. Брюки туго обтягивали его ляжки.
Джиллиан поймала себя на мысли, что он и одетый не менее… привлекателен, чем голый. Она заставила себя вернуться к реальности.
- Так вы говорите, что я могу задавать вам вопросы?
- Можете.
- А ваши ответы будут правдивыми?
- Да. Я даже могу снабдить вас картой острова, если вам угодно. Но вам отсюда не выбраться, Джиллиан. Лучше и не пытайтесь.
Он говорил таким спокойным и уверенным тоном, что Джиллиан вновь, как и вчера, ощутила нарастающую панику.
- Я не могу оставаться здесь!
- Ну почему же? - с досадой спросил он. - Можно подумать, вас держат в темном сыром подвале, на хлебе и воде!
Ее рука, лежавшая на столе, сжалась в кулак.
- Вы что, всерьез думаете, что мне здесь лучше оттого, что меня держат не в сыром подвале, а в уютной комнате?
Глаза у Синклера вспыхнули.
- Я знаю, что все это мерзко и несправедливо, Джиллиан. Но жизнь вообще очень редко бывает справедливой. Однако, на мой взгляд, вы должны быть рады тому, что спите сейчас на мягкой кровати, а не на тюремной койке, и можете есть все, что угодно, а не один черствый хлеб!
Нервы у нее начали сдавать.
- Рада?! Да чему же тут радоваться?
- Я ведь уже говорил вам вчера: остальное зависит от вас!
- Черт возьми, Синклер, вы ведь не Бог, чтобы так распоряжаться людскими жизнями! Я работаю, Джимми…
Она схватилась за голову, только сейчас осознав последствия происходящего.
- Господи! Что он обо мне теперь думает?
- Он думает, что вам пришлось срочно уехать, потому что вы получили сообщение, что вашей маме очень плохо.
- Да? - медленно спросила она. - А откуда он это знает?
- Он получил записку, написанную вашей рукой.
Джиллиан внимательно изучала непроницаемое лицо Синклера.
- Ах, вот как? Вы, значит, все предусмотрели?
- По крайней мере, я постарался.
- А то, что я не имею никакого отношения к этой разборке между вами и Стефаном, что я ни в чем не виновата, - это роли не играет?
- Мои родители, дяди и тети тоже не были ни в чем виноваты.
Ну да, конечно. Она должна была знать, что убеждать его бесполезно. Это не человек, это скала. До его сердца без кувалды с зубилом не доберешься. Если только у него вообще есть сердце.
- Джиллиан, простите меня.
Это заявление совершенно выбило ее из колеи. Она едва не разинула рот от изумления, но вовремя взяла себя в руки.
- За что?
- За то, что я так грубо вмешался в вашу жизнь.
Ей не пришлось соображать, что сказать в ответ.
- Так вы отпустите меня? Вы отвезете меня обратно в Мэн? - с надеждой спросила Джиллиан.
- Да. Как только Стефан Уайс будет здесь, - твердо пообещал Дамарон.
- Черт бы вас побрал!
- Поймите, Джиллиан, это ничего не меняет. Мне очень жаль, что вы оказались замешаны во все это, но факт остается фактом. У нас не было другого выхода.
- Ну да, конечно! Вы непременно должны добиться своего, а что будет со мной - вам все равно!
- Простите…
"Это очень сложный человек, - подумала Джиллиан. - В его лице Стефан приобрел опасного врага".
- Все равно, у вас ничего не выйдет! Стефан сюда не явится!
- Скажите лучше: вы надеетесь, что он сюда не явится.
Джиллиан только сейчас заметила, что в горле у нее стоит болезненный комок и руки холодные и влажные. Она так старалась прогнать страх! И временами даже думала, что ей это удалось. Но потом ужас вновь обрушивался на нее, заставал ее врасплох и напоминал ей, что на самом деле она просто умирает от страха.
- Да, вы правы. Я надеюсь на это. Но если он всё же прилетит, и я буду здесь, он меня заберет. Так что у вас все равно ничего не выйдет. Ничего!
Он задумчиво кивнул.
- Вы рассчитываете, что Уайс победит. Да, я вас понимаю. Вы знаете, на что способен ваш отчим, и не знаете, на что способен я. Однако могу вас заверить, что я не позволю себе проиграть.
Джиллиан покачала головой. Она чувствовала себя измотанной до предела.
- Постарайтесь понять. Стефан много лет обеспечивал деньгами ту страну, в которой он сейчас живет. Ее правительство чрезвычайно им дорожит. Он может рассчитывать на любую помощь, какую они могут ему оказать - включая военную, - сказала она, не зная, могут ли навредить ее слова Стефану.
- А, так вам это тоже известно?
Джиллиан изумленно моргнула.
- Вы хотите сказать, что вы это тоже знаете?
- Конечно. Именно поэтому мы решили заманить его сюда, - признался Синклер. - Разумеется, мы могли бы достать его на месте, но это было бы чрезвычайно сложно и повлекло бы за собой неоправданный риск…
- Вам известно, какой властью он обладает, и тем не менее вы все же рассчитываете одолеть его? Вы что, с ума сошли?
Он еле заметно улыбнулся.
- Я ведь уже сказал; вы не знаете моих возможностей. Но вы их скоро узнаете, очень скоро.
Джиллиан стало неуютно. Она поерзала в кресле.
- Да нет, отчасти знаю. Сумели же вы привезти меня сюда…
- Да, сумел.
Синклер посмотрел на нее. Его голос смягчился. Волосы Джиллиан блестели на солнце - шелковистые пряди, имевшие даже в спокойной обстановке такой вид, словно их только что трепал ветер. Ее серые глаза были такими ясными, что все окружающее отражалось в них, словно в озерной глади. Она была чудо как хороша. Было в ней что-то такое, отчего Синклеру хотелось заботиться о ней, защищать ее… И, что было еще более странно - ему отчего-то хотелось заставить ее понять, почему он делает то, что делает.
Это было ему совершенно несвойственно. И вообще, он слишком многого от нее хочет! Нет, прав был Лайон. Их пути скоро разойдутся, так что незачем тревожиться о том, что она о нем думает…
- Джиллиан! Можно вас кое-что спросить? - обратился к ней Синклер. - Если вы ничего не знали о взрыве самолета, как Уайс объяснил вам и вашей матери, почему он решил перебраться на Ближний Восток?
Глаза у Джиллиан расширились.
- Вы хотите сказать, что мы переехали на Ближний Восток именно из-за этого взрыва?
- Да, разумеется! Правда, мы с моими кузенами были тогда еще слишком молоды и не представляли собой реальной угрозы. Но Стефан Уайс, несомненно, знал, что рано или поздно мы начнем разыскивать убийцу и правда так или иначе выплывет наружу. А та страна, где он поселился, не подписывала международного соглашения о выдаче преступников.
- Не знаю, что он сказал моей матери, но мне он говорил, что там ему будет удобнее ухаживать за ней.
- Ухаживать?
- Ну да. Он говорил, что там хорошие доктора, лекарства, подходящий для нее климат и все такое…
- И вы ему поверили?
- Мне было одиннадцать лет. У меня не было выбора.
- Не было выбора? Как интересно… А ведь вы, кажется, утверждали, что у вас никогда и в мыслях не было спорить с отчимом…
- Мало ли что вам кажется! - отрезала Джиллиан. В ее голосе звучало раздражение. - В конце концов, какая вам разница?
- Не знаю, не знаю…
- Никакой!
- Ну ладно, не будем об этом, - примирительным тоном сказал Синклер.
Ему меньше всего хотелось спорить с ней износить дополнительное напряжение в их и без того непростые отношения.
- Так ваша матушка уже тогда была нездорова?
- Да.
- И Уайс в самом деле хорошо ухаживал за ней?
- Да. Он прекрасно о ней заботился!
- Я так понимаю, что это одна из причин, почему вам так трудно поверить, что он совершил то ужасное преступление, о котором я вам рассказывал, - предположил Дамарон.
Джиллиан не знала, как ему ответить. Да, она знала, что Стефан способен на многое. Но чтобы он - или кто-нибудь другой - убил почти целую семью… Это было невообразимо!
С другой стороны, судя по тому, какие меры предпринимали Синклер и его родичи для поимки Стефана, у них, должно быть, были неопровержимые доказательства против него…
Появившаяся на террасе Жаклин избавила Джиллиан от необходимости отвечать на вопрос. Рядом с ней шел Клэй, кативший тележку, нагруженную тарелками.
Синклер критическим взглядом осмотрел вафли, бекон, рулеты и свежие фрукты.
- Ты не забыла, что у Джиллиан аллергия на яйца? - спросил он у Жаклин.
- Нет, не забыла.
- А в вафлях нет яиц?
- Нет, - спокойно ответила Жаклин.
Значит, он не догадался, что про аллергию она все выдумала. Джиллиан удивило, что он так заботится о ней.
- Спасибо, Жаклин. Спасибо, Клэй.
Клэй ответил ей улыбкой, и Джиллиан тоже улыбнулась в ответ, не обращая внимания на недовольный взгляд Дамарона. Она на самом деле проголодалась, поэтому тут же взяла вилку и принялась есть.
Синклер дождался, пока Жаклин с Клэем уйдут, и вновь заговорил.
- Жаклин не спрашивала вас о том, что вам может понадобиться?
- Спрашивала. Я догадываюсь, что это была ваша идея?
- Моя.
- Простите, что я не могу по достоинству оценить вашу заботу! Насколько я понимаю, дело в том, что вы не хотите, чтобы я вас тревожила. К тому же Стефан, очевидно, не поедет выручать меня, если я умру, наевшись яиц. Так ведь?
- О Господи! Джиллиан! А вам не приходило в голову, что мне совсем не обязательно так заботиться о ваших удобствах? Я мог бы просто запереть вас в комнате и присылать вам еду три раза в день!
Нет, это ей в голову не приходило. Она была слишком занята мыслью о том, что ее держат в заложниках и тем, как бы сбежать отсюда.
- И вы ждете, что я буду благодарна вам за вашу гуманность?
- Нет, - ответил Синклер. - Я полагаю, это было бы слишком много.
Джиллиан только сейчас заметила, какая усталость и разочарование звучит в его голосе. И, к своему изумлению, ощутила себя виноватой.
"Чисто сработано, - кисло подумала она. - Как это он ухитрился?"
Она ждала, что Синклер скажет что-нибудь еще, но он молчал. Джиллиан снова удивилась сама себе: ей хотелось, чтобы он снова заговорил с ней.
- Ладно, Синклер. Расскажите мне о вашем острове.
- А что вы хотите знать?
- Я хочу знать, как мне отсюда выбраться, - глядя на него в упор, серьезно сказала она.
Синклер усмехнулся.
- Выбраться отсюда можно двумя путями: либо по морю, либо по воздуху. Аэродром расположен на самой высокой точке острова и достаточно велик, чтобы принимать небольшие реактивные самолеты. Однако никто из здешних пилотов никуда вас не повезет. Что касается моря, у нас тут есть множество лодок разных размеров и типов, но вам до них никак не добраться. Когда их не используют, они охраняются. Хорошо охраняются, - добавил он.
- Почему? - в голосе Джиллиан звучал сарказм. - Что, на острове есть и другие люди, которые хотят с него выбраться?
- Нет. Но очень скоро появятся люди, желающие на него попасть.
Джиллиан пробрала дрожь. Ей ужасно хотелось доказать Синклеру, что она сбежит отсюда, несмотря на всех его охранников, потому что, что бы там ни сотворил Стефан, она к этому не причастна и не желает служить приманкой, словно кусочек сала в мышеловке. Но все ее заверения не только будут беспочвенными - он просто их не услышит! Большую часть своей жизни Джиллиан боролась за свободу - и вот она снова в плену, и, похоже, ничего не может с этим поделать!
Она попала между двумя могущественными людьми, один из которых держит ее в заложницах, а другой взорвал самолет, полный людей… Нет, если сравнивать их двоих, Стефан, несомненно, гораздо хуже.
Но все это не отменяло того факта, что у нее, пусть ненадолго, отняли право распоряжаться собственной жизнью. И Джиллиан с трудом боролась с подступающей паникой. Она не могла объяснить этого рационально. Это была слепая, нелепая паника. И Джиллиан понятия не имела, как с ней бороться.
5
После завтрака Джиллиан ушла к себе. Но на месте ей не сиделось. Она нашла кипу свежих журналов, но не могла сосредоточиться ни на одной статье. Не хотелось ей сейчас читать ни о жизни знаменитостей, ни о сто одном новом способе приготовления мяса… В углу обнаружился телевизор с видеомагнитофоном и стопкой кассет.
Джиллиан закатила глаза и презрительно отвернулась.
Она нервно мерила шагами спальню. Комната была большая, роскошная. Джиллиан вновь сравнила ее с золоченой клеткой. Она была напряжена, нервы у нее были на пределе. Она задыхалась, ей не хватало воздуха.
Она распахнула дверь и вышла на террасу. Там все время дул ветер с моря, так что было все же не так душно.
Джиллиан всю жизнь, сколько она себя помнила, боялась находиться в месте, откуда она не может выйти. Это было нечто вроде клаустрофобии. Но эта боязнь не имела ничего общего с размерами помещения - это была просто острая нужда в свободе, в возможности свободно передвигаться и все время видеть выход.
А сейчас выхода не было. Джиллиан могла выйти из комнаты, но оставить остров она не могла. Все, что ей оставалось - это сидеть и ждать, когда Стефан прилетит и заберет ее. Для Джиллиан такая ситуация была абсолютно невыносимой.
Она направилась на пляж, краем глаза отметив, что охранник на расстоянии следует за ней. Сегодня его постоянное присутствие раздражало ее, как нудный комар, которого хочется прихлопнуть. Она видела также нескольких людей с одинаковыми серебристыми прядями в волосах. Они входили в дом, выходили наружу, собирались по двое и по трое, беседовали…
Джиллиан изо всех сил старалась не замечать их.
Выйдя на пляж, она сбросила туфли и подошла к воде. Закатав джинсы до колен, она вошла в воду, теплую, как парное молоко, и прозрачную, как стекло.
"Ну что плохого может случиться среди такой красоты?" - спросила себя Джиллиан.
Но, оглядев берег, она поняла, почему Син и его семья выбрали для себя именно этот остров. Они, разумеется, не могли расставить охрану по всему берегу, но защищать этот остров было легче, чем какой-либо другой. К тому же его уединенное расположение препятствовало вмешательству закона в дела хозяев острова. Возможно, Дамароны ни в силе, ни в богатстве не уступают Стефану. Они тоже предпочитают жить по своим собственным законам. Эта мысль поразила Джиллиан.
Она вышла из воды и опустилась на белый песок, мелкий, как сахар, и горячий от солнца. Ласковые волны накатывались на берег, подбирались к самым ногам Джиллиан и уходили, оставляя на песке извилистые полосы. Над головой, в ярко-голубом, как китайский фарфор, небе, парили чайки. Красота была сказочной, а вот угроза насилия - более чем реальной.
Джиллиан легла, опершись на локти и раскинув длинные ноги, и попыталась еще раз хладнокровно обдумать то, что сказал ей Синклер. Если - если! - Стефан действительно убил родителей Синклера, вместе с его тетями и дядями, она может понять, почему Дамарон ее похитил. Она не могла ему простить, что он захватил ее против ее воли, но понять его она могла. И ей пришлось согласиться, что он прав: Стефан может покинуть свое надежное убежище, чтобы ее спасти. И, скорее, всего, он так и сделает.
Джиллиан тяжело вздохнула и растянулась на песке во весь рост. Солнце грело тело и успокаивало нервы. Высоко-высоко плыли пухлые, белые, как вата, облака. Когда Джиллиан была маленькая, она, бывало, по нескольку часов лежала, глядя в небо, и искала облака, похожие на разных зверей. Но сейчас ей было не до того. Слишком многое поставлено на карту, чтобы позволить себе забавляться детской игрой.
Она медленно опустила веки, чтобы не видеть облаков. Но вместо облаков перед ней появились зеленые глаза, те самые, из-за которых она и попала в эту передрягу. С того дня эти глаза и их обладатель возбуждали в Джиллиан самые противоречивые чувства. Отчаяние. Гнев.
Любопытство. И своего рода восхищение. Когда Джиллиан увидела его в первый раз, он сидел на берегу и смотрел на надвигающуюся бурю так, словно он не просто не боялся бурь, но давно привык встречать их лицом к лицу.
Ну что ж. Выманив Стефана из его убежища, он, несомненно, навлек на свою голову настоящий ураган. И когда этот ураган явится сюда, он обрушится на этот мирный остров с невиданной разрушительной силой. Надвигающаяся буря затронет всех жителей этого острова. И Синклера, и его семью, и саму Джиллиан…
- Тс-с, папа! Тетя спит! - послышался голос Лили.
- Тогда давай оставим ее в покое, малышка, - ответил Синклер. - Ей, наверное, надо отдохнуть…
- Но я хочу ее спросить…
- Да нет, я не сплю.
Джиллиан села и отбросила назад волосы, падавшие ей на лицо. Какой уж тут отдых, когда над ухом разговаривают!
- Привет, Лили!
Лили была очаровательна. В бледно-зеленом передничке, в белых сандаликах, и с зеленым бантом в волосах. Она на всякий случай спряталась за отца и выглядывала из-за него.
- Здрасьте…
Джиллиан подумала, что зеленые глаза Лили по-своему не менее примечательны, чем у ее отца. Но смотреть в глаза девочке было куда проще.
- Ты что-то хотела, Лили?
Девочка кивнула. Синклер легонько подтолкнул ее вперед.
- Давай, Лили. Что ж ты стесняешься? Спрашивай.
Лили шагнула вперед - впрочем, продолжая держаться за отцовские брюки. Немного подумала - и расплылась в очаровательной улыбке.
- Мы с папой устраиваем чайный прием. Вы разрешите вас пригласить?
- Чайный прием?
Конечно, сейчас на острове очень спокойно, но ведь это затишье перед бурей! Эта наивная затея показалась Джиллиан ужасно неуместной и очень трогательной.
- Ну да! - кивнула Лили. - Папа говорит, что вы заняты, но вы же ничего не делаете, а просто спите, так, может, придете?
А, значит, Синклер дал ей возможность отказаться. Интересно, о ком он заботился - о ней или о себе самом?
- Чайный прием… - повторила Джиллиан, просто затем, чтобы убедиться, что она не ослышалась.
Лили кивнула.
- Я вчера обещал Лили, что сегодня мы с ней устроим что-нибудь особенное, - вмешался Синклер. - И она решила устроить чайный прием.
Ах да, конечно! Он уговаривал Лили идти спать. Теперь Джиллиан вспомнила.