- Я рад. А то наша встреча вчера как-то странно закончилась, и я беспокоился. Даже заглядывал сегодня в "Дейри Куин" - вдруг ты там.
Вспышка удовольствия, охватившая меня от понимания того, что он явно очень старался меня разыскать, угасла так же быстро, как зажглась. "Дейри Куин". Домашние задания с Кейли и поедание мороженого. И пусть Кейли не оказалась верным другом, зато эти воспоминания были настоящими. Эти несколько коротких недель, когда все было гораздо проще.
- Чем сейчас занимаешься? - спросила я, запретив себе погружаться в уныние. Хантер был одним из двух человек во всем мире, благодаря которым я чувствовала себя нормальной. Нельзя было тратить эти последние мгновения на себяжаление.
- В общем-то, ничем. Когда я смогу снова тебя увидеть? Я сегодня по тебе скучал.
Я по тебе скучал.
Откинув голову, я прислонилась затылком к стене, безучастно глядя на спешащих мимо людей. Многие из них сейчас направлялись в гости к своим родным и близким… или возвращались домой, чтобы с ними воссоединиться.
Внутри меня разверзся провал, грозя полностью опустошить меня, не оставив ничего. В этот самый момент я ненавидела ученых - даже маму - за то, что подвергли меня этой муке. За то, что заставили меня чувствовать.
Не надо было ему звонить. От этого стало только хуже.
- Слушай, я тебе позвонила, просто чтобы… попрощаться. Нам - мне и маме - пришлось уехать.
- Погоди, ты уезжаешь из Клируотера? В смысле, насовсем?
- Да.
- Ого, - протянул он. Вероятно, пытаясь осмыслить новость, которая звучала как полный бред. - А куда вы переезжаете, это недалеко?
- Нет, далеко. Мы уезжаем из страны.
Несколько секунд потрясенного молчания.
- Это… внезапно. У вас всё в порядке?
Я чуть не рассмеялась. Нет, у нас все не в порядке, никоим образом. Правда, любое обсуждение нашего затруднительного положения пришлось бы начать с открытия Хантеру правды о моем происхождении.
Ах да, кстати, я не совсем человек. В тот вечер, когда ты пригласил меня на свидание - помнишь? - ты чуть не поцеловал андроида.
- Мила?
Я оттолкнулась от стены, чтобы проверить, как там мама. Она стояла в очереди в кассу, держа в руках две книжки, и перед ней был всего один человек. Времени оставалось немного.
- Я буду по тебе очень скучать. - Я сжала в руке трубку, осознав, что это совсем не подходящие слова. Я хотела сказать больше, гораздо больше… но как объяснишь кому-то, что с ним, и только с ним, ты чувствуешь себя человеком? Я решила попробовать еще раз, пока он меня не перебил. - Спасибо тебе… за всё, - сказала я дрожащим голосом. - Ты не представляешь, насколько много для меня сделал.
Я на секунду прижала пальцы к глазам, чтобы уравновесить давление слез изнутри. Стоявший перед мамой покупатель отошел от кассы, и она передала книжки продавщице.
- Мне пора.
- Подожди! Хотя бы… пообещай, что позвонишь, когда доберешься, куда бы вы там ни ехали.
Кассирша протянула маме сдачу. Время вышло. Кому повредит, если я солгу и соглашусь?
- Договорились. Давай, пока.
Я как раз успела нажать на кнопку и спрятать телефон, когда мама вышла ко мне с полиэтиленовым пакетом в руке.
- Идем? - спросила она.
Я притворилась, что ковыряюсь в сумке, чтобы она не увидела моего лица.
- Идем, - пробормотала я. Изо всех сил стараясь не заплакать.
Вот еще один человек ушел из моей жизни. Оставался последний.
- В общем, я тебе купила InStyle, Seventeen и People. О, и еще я посмотрела книги, но выбрать было очень сложно. Я не знала, что тебе больше понравится - один из этих вечно популярных фэнтези-романов или что-нибудь пореалистичнее. Так что я взяла несколько.
На протяжении всей этой светской беседы внимание мамы было сосредоточено на сотруднике службы безопасности. Он стоял впереди и ждал, когда можно будет пропустить нас в небольшой зал, где располагались сканеры. Уловка, заключила я. Эта болтовня была уловкой, благодаря которой мы становились похожими на обычных маму с дочкой, когда ничто не могло быть дальше от истины.
- Ага, спасибо.
- Надеюсь, в Германии будет хорошая погода. Обычно в это время года у них температура ниже, чем здесь, но я слышала, что в последние дни там не по сезону тепло.
- Здорово. Буду ходить в своем платье мини. В том, которое задницу еле прикрывает.
Она резко перевела взгляд на меня, и я пожала плечами. Ответ получен: слежка за охранником не мешала ей слушать меня.
Я огляделась по сторонам, зная, почему-то просто зная, что именно в этот момент мои андроидные функции решат включиться.
Сканирование окружающего пространства: 22 потенциальные угрозы в радиусе 6 м.
Обнаружено оружие: 9 единиц в радиусе 6 м.
Логично. Один сотрудник проверял документы там, где проход разделялся лентами конвейеров на три, которые вели к сканерам. Проход слева обслуживали трое - две женщины и один мужчина, средний - двое, оба - мужчины, а возле правого стояли еще трое.
А за ними, дальше, было еще больше охранников, которые слонялись за рамками сканеров. Если что-то пойдет не так, мы… будем лучше надеяться, что такого не произойдет.
Под ярким светом ламп очередь постепенно продвигалась вперед, они пропускали по несколько пассажиров за раз. Мама заверила меня, что нам нужно только пройти проверку документов, и все будет хорошо. Как выяснилось, металлические детали внутри меня нельзя было обнаружить сканером - военные постарались. Если я проходила через стандартный сканер службы безопасности, компьютер в моей голове фальсифицировал данные, и в результате на экране отображалось нормальное, без железа, человеческое тело.
Увидев, как мама спокойно изучает обстановку, я поняла, что все это для нее не ново, в отличие от меня. Мама уже долгое время была на страже, зная, что она, и только она, отвечает за нашу безопасность. Обычную женщину такое напряжение сломило бы, но не ее. Даже когда причина, по которой она подалась в бега, вела себя как грубый, неблагодарный ребенок.
Я могла только вообразить, как одиноко ей было весь этот месяц, какой урон психическому и эмоциональному состоянию нанесло это тяжелое испытание.
И хотя я до сих пор была недовольна тем, что мама мне врала, гнев, охватывавший меня последние несколько дней, рассеялся, оставив только ожесточенную решимость, что мы пройдем через все это, вместе. Я смотрела на ее блестящие волосы и знакомый изящный профиль, и вдруг до меня дошло. В мире не было никого, кого бы я хотела видеть на своей стороне вместо нее.
Надо было ей сказать.
- Мам, - начала я, но очередь снова пришла в движение. Между нами и охранником осталось всего две семьи. Потом одна. Прежде чем я поняла, что делаю, я коротко сжала мамину руку.
Подошла наша очередь. Мы подняли сумки на платформу.
Охранник со скучающим видом заглянул в наши паспорта. Его взгляд метнулся вверх, к нашим лицам. Я напряглась. Заставила себя улыбнуться, а в это время потянулась взять маму за руку, готовясь бежать.
Мужчина пожал плечами и сделал нам знак двигаться вперед.
Мама вывела меня к центральному проходу - на одного работника меньше, а значит, у них меньше времени на тщательный досмотр, - где мы сняли обувь и поставили ее в одну из серых пластмассовых корзин. Сумки отправились на конвейер следом.
- Пожалуйста, не забудьте вытащить все из карманов - никаких монет, ключей, даже оберток остаться не должно. Сканеры новые, всё обнаруживают, - призывал охранник на соседней линии.
Я пошарила по карманам - пустым, - глядя на сверхсовременный сканер. Технологии все время меняются, как мама могла быть уверена, что мне удастся провести эту штуку?
Пока мы топтались в проходе, дожидаясь, когда стоящий перед нами грузный мужчина довытаскивает из карманов мелочь, мое внимание поглотила рамка. Все помещение пахло антисептиком и - немного - человеческим потом.
Как только мужчина прошел через сканер, заревел сигнал тревоги. Я замерла.
- Сэр, вернитесь, пожалуйста, и проверьте, всё ли вы достали из карманов.
Раскрасневшись, мужчина прошел под рамкой обратно. Встав посреди прохода, он принялся копаться в карманах, пока не нашел скомканную обертку от жвачки.
- Упс, не знал, что она там осталась.
Я видела, как он напрягся, заходя под рамку во второй раз. Он держался так скованно, словно был уверен, что сканер опять на него среагирует.
На этот раз сигнал не прозвучал.
А потом пришла наша очередь.
Я встала перед мамой. Так, по крайней мере, у нее останется шанс сбежать, если со мной что-то пойдет не так.
Подойдя к рамке, похожей на дверной проем, я заставила себя улыбнуться и посмотреть в глаза молодому широкоплечему охраннику, стоявшему по ту сторону.
Вот оно - испытание, которое покажет, действительно ли технология военных так совершенна.
Сделав ненужный моему организму глубокий вдох, я шагнула под рамку, готовясь услышать вой сирены - ничего не могла с собой поделать.
Я вырвалась на другую сторону и… ничего. Изумительная, блаженная тишина.
Я на секунду зажмурилась. У нас с мамой все получилось. Подойдя к конвейеру, я сняла с него свою зеленую спортивную сумку и кроссовки и обулась. Оглянувшись через плечо, я широко улыбнулась маме, проходившей под рамкой. Мы были у цели.
Меня вернул к реальности неожиданный громкий звук, резкий и бешеный. Но не сирена.
Лай.
Немецкая овчарка рванулась вперед, натянув поводок, и потащила за собой ничего не подозревавшего охранника. Она раскрыла пасть, в которой поблескивали белые клыки, и попыталась укусить меня. Меня спасла скорость реакции. Я отпрыгнула в тот самый момент, когда мощные челюсти собаки сомкнулись там, где меньше секунды назад была моя нога. К нам подошла женщина в форме. Я в ужасе уставилась на обезумевшее животное.
Почему, почему она на меня залаяла? Она что, почувствовала то, чего не засек сканер? Может, я пахла как-то неправильно? Если даже так, то охранники об этом не узнают. Им нужно будет найти разумное объяснение.
- Пожалуйста, уберите ее от меня, - попросила я, съежившись. - Я не хочу, чтобы меня опять покусали.
Молодой охранник, державший в руках поводок, дернул за него, резко окрикнув собаку. Псина проигнорировала команду. Она не сводила с меня блестящих коричневых глаз, а стоило парню слегка ослабить поводок, снова рванулась вперед, захлебываясь лаем, и я уловила неприятный запах ее дыхания.
С ее черных губ слетали брызги слюны, зубы щелкнули, когда она снова бросилась на меня. А я могла думать только об одном: Она знает. Эта собака как-то поняла, что я ненастоящая.
Она бешено рвалась ко мне, царапая когтями по гладкому полу, и я попятилась еще дальше. Низкий лай эхом разносился по залу. И я увидела, как все начало меняться. Вот охранница выпрямилась, ее глаза едва заметно сузились. Вот ее рука потянулась к рации на бедре. Вот мама резко втянула воздух.
Девять охранников в радиусе шести метров, двое из них и собака - прямо передо мной. В груди нарастал страх. Возможно, я смогла бы прорваться к выходу из здания под прикрытием толпы, учитывая, что их оружие вряд ли было способно меня остановить.
Я, возможно, и смогла бы, но мама - нет.
В голове завертелись ее слова. Пообещай мне, Мила.
Я пообещала. Но я уже тогда не собиралась сдерживать это обещание.
- Вам обеим придется пройти со мной. Вещи оставьте здесь, но возьмите с собой паспорта и посадочные талоны.
- А вы не можете ее тут просканировать? Мы так на самолет опоздаем. - Все это мама сказала ноющим голосом, уперев руки в бока. Абсолютный спектакль, потому что мама никогда не ныла. - Собаки ее не любят… чувствуют, что она их боится.
Охранник оттащил собаку, а женщина покачала головой:
- Мэм, это животное прошло специальную дрессировку, а мы обязаны следовать инструкциям.
Мама положила руку мне на плечо, искоса взглянув на меня.
- Ну что, пойдем, Стефани?
На слове "пойдем" она потерла нос. Намек был едва уловимый - я бы ни за что не обратила внимания, если б не ждала чего-то подобного, - ее палец мельком показал мимо охранников в сторону узкого прохода, ведущего к выходу на посадку. И она еле слышно произнесла одно слово:
- Карта.
Я улыбнулась и кивнула, при этом тихо шепнув: "О'кей". Следя за женщиной, которая повернулась, чтобы отвести нас обратно в зону регистрации тем же путем, каким мы пришли, я сосредоточилась: GPS.
Я дождалась момента, когда мама как бы случайно наткнулась на женщину и ловко опрокинула ее, поддев ногой за щиколотку; тем временем у меня перед глазами вспыхнула зеленая схема аэропорта.
А потом я схватила маму за руку, и мы побежали.
Когда мы рванули по коридору, карта автоматически подстроилась, показав, что мы приближаемся к узкой галерее, в конце которой располагались выходы "С" с двадцать седьмого по сорок первый. Не успели сотрудники службы безопасности сообразить, что случилось, как мы ворвались в галерею. Проносясь мимо магазина, в котором продавали замороженный йогурт, я вырвала у ошарашенного покупателя два стаканчика, швырнув их на пол за нами, - я надеялась, что скользкий пол немного замедлит наших преследователей. Крики охраны преследовали нас, когда мы пробегали мимо кофейни Starbucks и гриля Beaches Boardwalk, лавируя между группами путешественников и выбивая из их рук стаканчики с кофе и кошельки. Каждый следующий шаг вколачивал в меня новую порцию ужаса, побуждая бежать еще быстрее. Только огромная сила воли заставила меня придерживаться маминой скорости.
Впереди стояла группа бизнесменов в костюмах. Обернувшись на шум, они похватали чемоданы и бросились от нас в стороны, сопровождаемые скрипом колесиков, а карта указала простую истину: мы приближались к концу галереи, что оставляло нам только один выход.
Выход на посадку, рядом с которым не было людей.
Топот за нами звучал все громче, криков стало больше.
- Сюда, - закричала я, сворачивая перед выходом номер 29 и указывая на номер 30.
Сквозь огромные окна я видела, что у выхода номер 30 стоял телетрап, но самолета еще не было.
Я бросилась к дверям. Позади нас была толпа охранников, впереди - неизвестность.
Мы не стали обращать внимания на удивленные крики ждущих вылета пассажиров. Стюардесса в синей форменной юбке выбежала из-за стойки и попыталась схватить меня за рукав:
- Эй, туда нельзя…
Я оттолкнула ее и дернула на себя дверь. Ее протестующие возгласы провожали нас, пока наши подошвы стучали по полу узкого коридора.
В какой-то момент коридор резко повернул налево. Через три метра он обрывался, открывая вид на летное поле, крыло самолета, стоявшего у соседнего выхода, и взлетную полосу за ним. Нас ждала свобода. Только перед этим - падение с большой высоты на твердую, очень твердую землю.
Я заглянула через край, и перед глазами замерцал красный свет.
Расстояние: 2,8 м.
Допустимая сила удара.
Я могла пережить падение, но мамино человеческое тело - вряд ли.
- Вперед, - выдохнула мама, добежав до края. - Не так уж высоко, и земля прямо под тобой, падение из пикапа Кейли было хуже. Все будет хорошо.
Через долю секунды я поняла, что она не шутила. Она рассчитывала, что я прыгну на эту твердую, грязную, неприветливую поверхность - оставив ее позади.
Мама схватила меня за плечи. Крепко.
- Вперед! ВПЕРЕД!
Телетрап задрожал. Время вышло - охранники догнали нас. Когда первый из них вывернул из-за угла, мама развернулась, и я дернула ее на себя, обхватив руками за талию и крепко прижав к своей груди.
А потом я откинулась назад, в пустоту, и нас обеих потянуло вниз, вниз, вниз…
- Нет! Стой! - заорал первый охранник, выбрасывая вперед руку, чтобы удержать нас. Но он был слишком далеко.
Просвистев по воздуху, мы упали на поле.
Моя спина ударилась о землю с громким стуком, за ней последовала голова. Оглушающая сила удара, давление от того, что я смягчила мамино падение собой - от всего этого я на мгновение замерла, не видя перед собой ничего, кроме маминых волос и голубого неба. Мама лежала на мне, не двигаясь. Неподалеку загудел самолет.
Я цела?
Сканирование внутренних систем: Повреждений нет.
Я испытала прилив облегчения и вдруг поняла: мама не двигалась.
Сверху доносилось все больше голосов, и вместе с этим мои конечности охватывало все большее оцепенение, все сильнее сжималось горло. Я осторожно перевернула маму на спину и встала рядом на колени.
- Ты в порядке? - спросила я, выискивая взглядом возможные травмы и мысленно умоляя: Пожалуйста, пусть она будет в порядке, пожалуйста, пожалуйста, пожалуйста.
Секунду спустя ее бледно-голубые глаза распахнулись, и она тут же с укором уставилась на меня:
- Ты мне пообещала.
Оцепенение пропало, и я вскочила.
- Отчитывать будешь потом. - Я помогла ей подняться, потянув за руку, и кое-как переборола желание крепко-крепко ее обнять - вдруг у нее что-то болело.
Пока я убедилась, что она способна держаться на ногах, у края трапа столпились охранники.
Один из них хлопнул товарища по плечу:
- Господи Иисусе, ты это видел? Под кайфом они, что ли…
Другой кричал в рацию:
- Подозреваемые на летном поле со стороны выходов "С", третий терминал. Выслать группу для задержания.
Нужно было сматываться.
Я потянула маму за собой, и мой взгляд упал на красно-синюю ленту British Airways - самолет стоял у соседнего выхода… а рядом с ним - наполовину разгруженный багажный тягач.
- Вперед! - схватив маму за предплечье, я побежала туда.
Из-за гула двигателя самолета занятые своим делом работники, видимо, не слышали поднятую нами суматоху. Но, когда один из них, поставив чемодан в грузовой отсек, повернулся, он увидел, что к ним бежим мы. Работник сделал знак коллеге, который тоже обернулся. Так они и остались стоять, озадаченно глядя на нас. Наверно, подумали, что кто-то капитально напортачил с багажом.
Где-то за нами раздались крики охранников. Они были уже внизу.
Обнаружена человеческая угроза.
Пока мы неслись к тягачу, мама несколько раз споткнулась, но я не давала ей упасть и продолжала тянуть за собой. Когда до машины оставалось три метра, работник показал пальцем на что-то у нас за спиной.
Охранники.
Брошенный через плечо взгляд подтвердил это предположение. Они были пешком, но догоняли нас.
Угроза на расстоянии: 13 м.
- Ты первая, - крикнула я маме, когда мы наконец добежали до тягача. Я втолкнула ее в открытую кабину и сама запрыгнула на место водителя.
В этот момент работник кинулся вперед. Не успела я отъехать, как он, вскочив на подножку со стороны мамы, схватил ее за руку, пытаясь вытащить из машины.
Крепко ухватив другую мамину руку своей правой, я втопила педаль газа и крутанула руль влево. Одновременно с этим мама с силой пнула мужчину в грудь правой ногой. Тот упал на землю.