Вообще-то, в поместье было не суетно и спокойно. Говорили тихо. Двигались не спеша. Немного скучно, но, в общем-то, она довольна. Деньги неплохие и это даёт ей возможность не думать, о чём лучше ей забыть. Первое время с удовольствием рассматривала старинный огромный дом, с большим красивым холлом. Под расписанным узорами потолком зал казался просто огромным. С двух сторон во всю длину его открываются за множеством тяжёлых резных дверей многочисленные гостиные, стены которых увешаны большими картинами. Ей хотелось рассмотреть каждую, но нельзя… Пол был выложен мрамором, и она с трудом привыкла к этому, двигаясь медленно, маленькими шажками, чтоб не растянуться. Мебель - старинная, обтянутая шёлком. Огромная пологая лестница убегала ввысь. Там ждало гостей благоухающее великолепие из позолоты и розового мрамора. Был даже лифт. Яна чувствовала себя среди такого богатства и великолепия совсем маленькой и несчастной. Наверное, так же себя чувствовала Золушка на балу. Ей страшно нравилась библиотека, которая располагалась за второй дверью гостиной. Книжные шкафы и полки во всю длину стен, как ступени пирамид устремлялись вверх. Кожаная старинная мебель: кресла, диван напротив камина. Яне ужас как хотелось, когда - нибудь разжечь этот камин и посмотреть, как жадные языки пламени поднимаются над огромными обугленными поленьями. А ещё лучше сесть в кресло и наблюдать, как по стенам и потолку мечутся тени от потрескивающего огня. Массивный стол с бронзовыми лампами. Яна пару раз протирала там пыль. Так руки и тянулись посмотреть какие-то малоизвестные, давно забытые журналы и исторические атласы. В углу стоял на столе с резными подгибающими ножками, большой старинный глобус и Яна пару раз крутанула его. С того момента, когда она вошла в этот старый дом, её не покидало ощущение, что время здесь не только замедлило свой бег, но и остановилось вообще.
Безумно красивый парк. Где выложенные плиткой, где посыпанные гравием дорожки. Много цветов и декоративных кустов. Трава подстрижена и напоминает зелёный ковёр. В момент, когда солнце опустится ниже, успокаивающе журчат струи автоматического полива. Ей нравилось стоять у прохладного фонтана, шум игривых струй успокаивал. Наблюдать за шустрыми золотыми рыбёшками стайками метавшимися под тонкими водяными потоками. Несколько капель, отнесённые шаловливым ветерком, упали на щеку. Яна вздрогнула и, проведя рукой по щеке, улыбнулась. Красиво! Точно в сказке: старый парк с многочисленными беседками, павильонами и цветниками. Пруд с лилиями и чудным домиком и беседками на берегу. Яна и не предполагала, что такое в жизни возможно. И это всё не музей, а владения Шенборнов. Макс! Воспоминания, той ночи, нежные и сладкие, налетели, как цунами. Слава Богу, что он не любит это место.
* * *
Макс же выпроводив утром партнёршу, постучал к Яне. Из комнаты ни звука. Он толкнул дверь. Она оказалась не запертой. Кровать заправлена. Халат перекинут через спинку стула. Туалетная комната пуста. С озадаченным видом, покружив по комнате, Макс рванул на кухню. Марта готовила завтрак. На вопрос о Яне, та пожала плечами. Значит, ушла. Оставалась одна надежда - вещи. Надо спешить. Отказавшись от завтрака, он спустился к машине и помчал в городок, где она их оставила. Он рядом с их поместьем. Это не близко. Но у него была на руках запись номера камеры хранения. Сейчас он должен успеть. Она просила, но он так и не забрал. Да, не торопился, не хотел, чтоб уходила. Эта такая разная девчонка: не глупая, в меру смешная, насторожённая, холодная и до чёртиков нежная и обезоруживающе наивная в постели, заворожила его. И даже дело не в этом - это был близкий человек, родной. Но приёмщик развёл руками, хозяйка несколько часов как забрала багаж. Макс сел в машину и закрыл глаза. Чувство вины раздражало его. Он принялся придумывать всякие глупости на Яну. Но это не заглушало совесть, а разжигало злость. Кажется, переиграл сам себя. Никаких зацепок найти её? Так уж и нет? Стоп! Аэропорт! Он несётся туда. Но билеты на такое имя не приобретались и на ближайшее время не заказывались. Опять двадцать пять! Несдержанный инок в шину машины. Думай, Макс, думай!.. О! Она рассказывала о замке, Ральфе и Луизе… Надо найти, где это. Но для того чтоб организовать поиски придётся отправиться в поместье и пожив там покопаться в старине и документах… О! Это ужасно! Слушать нотации матери… Но другого выхода нет. Может, заскочить сейчас? О, нет! Сейчас нет… Надо подготовиться, настроиться… Вот разделается с делами и в ближайшую субботу отправится домой. Приняв решение, он повеселел.
В имении оживлённо, ещё бы: приезжает сын хозяев, он здесь редкий гость. Слуги высыпали на парадное крыльцо. Макс выскакивает из машины и, кивнув несётся в гостиную. Это был дворец самый настоящий с фамильными портретами, парадной лестницей, внушительной библиотекой. Макс с самого детства не любил этот родовой большой холодный дом. В нём всегда было страшно, пусто и темно. Здесь не разрешали в детстве бегать, шуметь. К тому же ему всегда слышались шаги и звуки. Дом как будто состарившееся живое существо, Максу казалось, что он даже дышит. И если о чём он жалел, покидая его так это о чердаках, где много пыли, но и всякой всячины тоже. Он укатил из него легко и без сожаления. Учёба, а потом работа ставшая для него не только радостью, но и праздником, занимали всё время. У него была вполне интересная жизнь и ни какой ностальгии по этому родовому дому. И вот он снова тут. Чмокнув мать и обнявшись с отцом, он потащил озадаченно удивлённого родителя в библиотеку. Его интересовало родовое древо и особенно период Луизы и Ральфа. Чёрт, как она его зацепила. Всё было как во сне. Как пасмурным утром показалось солнышко и жизнь вдруг пообещала новые горизонты. Отец, удивляясь его такому энтузиазму, завалил сына альбомами, документами, потащил к портретам. Макс с интересом рассматривал чопорных родственников и парадных дам. "Дьявольщина, никогда не представлял, что сей хлам интересен". Увидев в одном из залов портрет Ральфа, удивился. Жизнь, конечно же, его от этого не перевернулась, но потрясение испытал. А когда его глаза рассмотрели медальон на груди графа, он обалдел. Он даже почувствовал, как у него вспотели руки. Камни и обрамление как две капли воды, похожи на браслет Яны. К тому же Макс без преувеличения был на него похож. О чём он не преминул сказать отцу. Тот, присмотревшись и сделавшись по такому поводу возбуждённым, согласился. Потом перешли к портрету Луизы. Девушка была действительно прекрасна: маленькие розовые губки, большие голубые глаза, белый одуванчик волос и перстень с огромным камнем. Эти камни не с чем не перепутать. Опять же ничего лишнего, золотой аскетизм. Камень на кольце оттягивающий тоненький пальчик из тот же самой серии, что украшали запястье Яны и грудь графа, те же вензеля, оправа та же. В голове закопошился вопрос: - "Откуда у неё украшение Шенборнов? К тому же она интересовалась родом…" Может не стоит трогать прошлое. Пусть оно само о себе позаботиться. Нашёлся же браслет…
- Отец, что это за драгоценности на них? Я никогда ничего подобного не видел в семейной коллекции.
- А, это отдельная история. По легенде их подарил племяннику дядя епископ. Вот ты видишь его на портрете. На его груди как капля крови в лапах льва медальон. Это молодой Ральф. Луиза его жена. У неё кольцо. Возможно подаренное Ральфом, и несомненно из того же гарнитура. Рассказывают, что был третий предмет - браслет. Но никаких описаний его я не нашёл. Возможно, это легенда.
- Не легенда. Я видел его. Три камня разной величины украшают его. Один по размеру с медальон. Второй, средний огромный и третий с кольцо.
- Не может быть? Где? Мы считали эти вещи для рода потерянными.
- Похоже, вы ошиблись. Я разговаривал с хозяйкой этого браслета вот так же, как и с тобой. Это было здесь не далеко и думаю, не может быть совпадением.
- Ты абсолютно прав. Хорошо бы заняться таким интересным для нас вопросом и вернуть необычной красоты гарнитур в семью. Оказывается, Макс, ничего не поделаешь, так устроен свет. От прошлого не уйти. До поры до времени оно играет с нами в прятки, таится, дожидаясь своего часа, и в какой-то момент даёт о себе знать. Просто не верится, ты приносишь в семью весточку давно ушедшего в забвение прошлого.
Было видно, что отец возбуждён. Граф действительно был не просто возбуждён, а и удивлён. Игнорирующий семейное древо вместе с гнёздышком сынуля, вдруг примчавшись, хотел знать про всех и всё враз. Это не может быть простым любопытством, что же его подтолкнуло к такому шагу, неужели браслет с камнями цвета крови.
Не давая отцу опомнится, Макс торопливо, словно боясь, что тот уйдёт или раздумает отвечать задал вопрос:
- Что случилось с Ральфом?
- Он исчез. Ушёл на охоту и пропал. Отец привёз в поместье его жену Луизу.
Макс напрягся и переспросил:
- Так он исчез не здесь?
- Нет. У нас были земли в России, Малороссии. Охотничьи угодья. Чудные леса и природа. Там возвели замок. Ездили на охоту. Вот из одной такой поездки он не вернулся. Но чем вызван твой такой интерес к прошлому. Тебя же никогда было не усадить за это?
- Не важно. Почему же вы не повесите их портреты рядом, раз они муж и жена. - Вдруг спросил он отца, вспомнив рассказ Яны о любви притягивающихся два сердца.
- Да как-то не подумали об этом… Висят и висят.
Макс сам перевесил портрет Луизы к Ральфу, и только после этого пройдя зал, где висели гобелены, на которых изображены сцены охоты, вернулся в библиотеку. Отгородившись от всех, он варился в собственном соку: пересматривал документы, листал книги и альбомы, но ничего из того, что рассказывала ему Яна, не нашёл. Правда, отец ему отобрал документы с описанием замка и земель в её стране. Нашёл дарственную на тот участок. Рисунок парка и описание замка. Это уже было кое - что. Много времени прошло с тех пор. Кто б подумал, что его это когда-нибудь могло заинтересовать. Просматривая вечером бумаги семьи, нашёл ещё не мало интересного. "Вот уж никогда не мог подумать, что займусь такой сентиментальной ерундой". - Время от времени посмеивался он. Может быть, устроившись в старинное кожаное кресло, Макс впервые задумался о своём роде и семье. Он вопреки себе предался воспоминаниям. Такая сентиментальность раньше была не для него. А сейчас он с удовольствием вспомнил, как маленьким не любил этот большой холодный дом предпочитая чердак. Как плавал на лодочке по озеру. Как подростком выпросил у родителей позволение перебраться во флигель для гостей. Тот как пряничный домик восседал на берегу озера и был ему больше мил. На ужин Макс отказался идти. Приказав принести еду в свою комнату. Отец пожимал плечами, а мать была не довольна такими его выбрыками.
* * *
Этой встречи она боялась с того момента, как появилась здесь. Со страхом смешанным с каким-то теплом, она наблюдала за ним из укрытий. Неужели это судьба?! Тогда всё бесполезно и где бы они не оказались, их дороги всё равно бы пересеклись. Думать так не забороняется. Реальность иная, его появление тут переломало все её планы. Яна была сама не своя. По его сидению в библиотеке разглядыванию старых документов и беганию с экскурсиями по портретам, она поняла, зачем он приехал. Что теперь ей делать? Как выкручиваться, если придётся подавать к столу? "Полно тебе, - успокаивала она себя, - я ж не ворую, работаю". И всё-таки как он отнесётся к появлению её в своём доме. Каким станет выражение его лица, когда он увидит её здесь? Но к ужину выяснилось, что хозяйский сын к столу не выйдет, дабы заказал его к себе в комнаты. Девушка обрадовалась, упросив к Максу отнести поднос с едой молоденькую гувернантку. Та с удовольствием согласилась. "Глупая Яна, там такой апельсинчик!" - подумала та и расстаралась.
Утром, утверждают слуги, он никогда не выходит к столу, заказывая завтрак в комнату. Значит, пронесёт. Тем более, к обеду его уже не будет. - Радовалась она удаче.
Макс, действительно выяснив в общих чертах всё, что его интересовало, позвонив в аэропорт заказал билет, собираясь лететь за Яной. Вся предыдущая неделя была для него сущим наказанием и измотала его в конец. Поэтому, приняв, решение и почувствовав вечером изнеможение, он откинул документы, выключил лампу и заснул глубоко, без сновидений. А утром, чувствуя себя прекрасно, Макс не позволил себе полёживать в постельке, а поднялся со всеми вместе в этом доме и отправился завтракать. Парень долго сидел, как на шиле всматриваясь в служанку обслуживающую за столом. Наконец она повернулась к нему лицом. Он не только закашлялся, но у него выпала и разбилась чашка, когда он узнал Яну, подающую завтрак и разливающую кофе. "В роли служанки? Здесь? - сразу же нарисовался у него вопрос. - Не иначе как из-за меня. Значит, всё же я не ошибся, и первое чувство было правильным. Иначе как она оказалась здесь и для чего?" У Яны тряслись руки. Она с большим трудом справлялась с работой. Девушка, пройдя мимо него, остановилась по другую сторону стола. Была одна надежда на его отъезд. Но рухнула и она. Последовало распоряжение накрывать обед на троих. Макс на радость родителей оставался. Он вдруг раздумал уезжать. Конечно, самое правильное было бы для неё сейчас, это получить расчёт и исчезнуть, но денег на билет не хватит, а с новым местом так сказочно может не повести. Выходит, придётся потерпеть и посмотреть, что он будет тут выкамаривать. За обедом он вёл себя идеально, кроме как изучающих взглядов на себе Яна ничего такого не обнаружила. А вот ужин он потребовал к себе. Яна опять отправила молоденькую гувернантку. Которая была от предложения в восторге. А сама, покончив с уборкой на кухне, быстренько скрылась в своей комнатке. Не успел дом погрузиться в тишину, как ручка её двери пустилась в пляс. Ошибки быть не могло, то Макс. Девушка затаилась. В родительском доме он не посмеет шуметь. Так и случилось. Макс подёргал ручку, поскрёбся и ушёл. Значит, "приятное" объяснение откладывается до завтра. Вот характеры у обоих не приведи Господь. В общем, нашла коса на камень. Утром Макс потребовал завтрак к себе и непременно в её варианте. Не отвертеться. Пришлось с некоторым риском для себя идти. Естественно, при сложившейся ситуации ей предстоит не простая встреча. Немедленно уехать она не могла, обратиться за помощью не к кому. Остаётся полагаться на Бога и судьбу.
- Да входи же, не торчи в дверях, бога ради, - поторопил он её, разыгрывая ироничного и холодного.
Яна зашла. Поставила поднос. Макс лежал на кровати, по пояс голый внимательно сверля её глазами. Простыня с одного бока сползла, оголяя ещё и ногу.
- Доброе утро, краса моя! - сказал он насмешливо.
Она вежливый человек, поздоровалась и принялась торопясь и путаясь расставлять тарелки, раскладывать салфетки и приборы. Он рывком поднялся, спустил ноги и, поискав тапочки, сел на кровати. Порисовавшись, за тем и звал, приказал, чтоб налила кофе. Яна исполнила. Отойдя подальше, авось пронесёт, попросила разрешение уйти. Найдя уважительный предлог, он, ругаясь, велел заменить чашку. Яна до этого находящаяся от него на другом конце столика, вынуждена была подойти. Капризничает, это не страшно, она принесёт другую. Чашку взять не успела, зато оказалась опрокинутой на кровать.
- Ты, почему убежала?
Ему не давало покоя то, как она ловко скрылась с его горизонта и запутывало, пугая, её выныривание тут. Было ему от чего прийти в изумление и поломать голову. Он всю ночь задавался одним и тем же вопросом: кто она такая? Девушка умна, красива, хорошо воспитана… А какой у неё проницательный взор. Дерзка, похоже. И всё же ни черта не понять, кто она, сколько сюрпризов ещё ему приготовила и что ей от него надо?
- Я не обязана отвечать. Пусти - те… "Что это такое?! Этот человек совершенно не моего вкуса. Он же чистый прагматик. По логике вещей я с ним никогда не должна была бы пересечься. Мы как плюс и минус, как две параллельные прямые. Ведь существуют же законы геометрии. Только, вот почему-то в жизни эта правильная геометрия буксует, а эти линии, идущие каждая своим курсом, ни с того ни с сего врезаясь друг в друга ломаются".
Она рвалась, а он не торопился отпускать.
- Раз молчишь, значит, приревновала?
- Разумеется, нет! - выпалила она торопливее чем хотелось бы. - Придумал тоже. Только такого мне не хватало. Ты мне никто. Я знать тебя не знала и знать не хочу. - Запетушилась она.
- Хорошо-о-о, - протянул он. - Сюда зачем пристроилась?
- Так получилось, потратилась на такси, за камеру хранения. Не хватало на билет, на самолёт. Пришлось искать работу. Случайно, в скверике, женщина пригласила. Вот и пошла. Заработаю, улечу. Зачем ты заставляешь меня оправдываться? Я не сделала ничего плохого. Работа не преступление.
Он почувствовал, как нараставшее раздражение, причина которого крылась в ощущении того, что эта проказница пытается подобраться к нему и поэтому водит за нос, потихоньку проходит.
- Ты меня совсем запутала, так уверенно говоришь… Но согласись, слишком много наложений и совпадений так не бывает…,- с растерянным видом пробормотал он.
- Твоё дело верить или нет. Только я заработаю денег и сразу же исчезну отсюда. Так что не дрожи.
- Попробуй взглянуть на всё с моей позиции. А, собственно, на каком основании, я должен тебе верить… Так что всё оправдано. Не знаю, удастся тебе это или нет, но мой совет: говори правду.
- Что вы хотите сказать? Вы точно говорите загадками. - Путаясь, перешла она опять с ним на вы.
- Я согласен, ситуация действительно странная.
- Это вы её сделали ненормальной. Куда не сунься, вы всё возвращаете в одно русло. - Заключила она, пожав слегка плечами.
- Тогда ответь мне на один вопрос, - попросил он.
- Если смогу.
- С какой целью ты привязалась ко мне? - спросил он её в упор, нагло рассматривая.
- Я?! Вот только не надо забываться и фантазировать. Ты влез в мою комнату в своей квартире, вызвал сейчас… "Зачем я ему? Хотя может, устав от своего прагматизма, он клюнул на мою романтичность, слезливость и непрактичность, приняв весь этот набор за девичьи капризы".
- Я не могу позволить себе поступать опрометчиво, и мне приходится действовать с большой осторожностью.
- Можете успокоиться, ваше сиятельство, вам нечего меня бояться. - Сказала она, криво улыбаясь. - Вы не моя цель. Неужели вы этого не понимаете?
Он несколько смутился, но от своего не отступил:
- Но той ночью, ведь ты отдалась мне по доброй воле и страстно любила…
- Ах, та ночь вас беспокоит… Это не считается, - возбуждённо заговорила Яна, - я любила не вас, а Ральфа.
Поняв, что в горячке сказала лишнее, прикусила губу, точно пытаясь поймать неосторожно сказанное слово.
- Вот это да! Что я слышу! Смешно и грустно! Ведь это только портрет!
- Оставь меня в покое, - попыталась, оттолкнувшись от него, подняться рассерженная девушка.
- Но ведь, это сумасшествие. Значит, ты воспользовалась мной, представляя в моём лице его? - Он лавировал между удивлением и насмешкой.
- Какое ваше дело. Это моя жизнь. И мне решать, что с ней делать. - Горячилась Яна.
- Глупее ничего не слышал и не встречал.