Она поняла, что думала об этом, в каком-то смысле. Она верила, что, так как он являлся частым путешественником и хорошо образованным и всегда казался таким уверенным в своей шкуре, он знает, как делать это. Она доверила ему направлять ее, пока он не уйдет, предполагая, что он не раз сталкивался с этим, начинал сближаться с кем-то, и затем был вынужден уйти. Она верила – несмотря на то, что он ей говорил – что где бы он не находился, там была женщина, и ужины, и страсть, и затем, в конце концов… уход.
- Ты не делал это раньше? - прошептала она.
- Нет, - утверждал он. - Почти все это для меня впервые.
Она пробежала руками по волосам и подняла их к верху в свободный хвостик на голове.
- Оу.
13 июня.
- Я еду в Китай. - его голос был едва слышим. Ее сердце застыло в ее груди, но каким-то образом ее руки продолжали двигаться, машинально делая формочки фалафели (обжаренные в масле шарики из протертых со специями плодов пута).
- Когда? - она старалась держать голос легким и заинтересованным. Вместо этого, он был взволнованным и трясущимся.
- Скоро, - это не было даже шепотом. Она была удивлена, что звук дошел до ее ушей.
- Почему? - она подняла глаза и взглянула в кухонное окно. Она не могла видеть его в отражении; он шагнул в сторону так, что она не видела его лица. Он молчал.
- Дрю?
Она не слышала его, но внезапно он оказался за ее спиной прежде, чем она могла повернуться. Он встал ближе и убрал ее волосы в сторону, позволив губам остановиться у изгиба ее уха. Его бедра расположились у нижней части ее спины, его пальцы дрожали на ее коже.
- Хочешь, чтоб я сказал ‘потому что я напуган’ или ‘я не тот парень’? Из-за этого ты думаешь, я уезжаю?
- Возможно, - призналась она, смотря на них в окне. Он навис над ней, его выражение лица было таким уязвимым, что от этого у нее заныло глубоко в груди. Она выдала самые эгоистичные слова наружу: - Ты можешь быть доктором, где угодно.
Дрю положил свои руки на ее спину, расправляя пальцы поперек ее ребер так широко, как мог, проверяя, насколько много ее он мог полностью накрыть.
Нора чувствовала себя крошечной в его руках. Она была уверена, он бы сломал всю ее.
- Я еду потому, что это то, чем я занимаюсь. Я путешествую. Я практикую медицину. - его голос не был ни защищающимся, ни извиняющимся. Он не уезжал от нее. Он уезжал, чтоб помочь другим. Она ненавидела крепкую спираль чувства обиды, что тянула в ее животе. - Нора, поговори со мной.
- Мне страшно. - призналась она. Ей было страшно быть врозь. Ей было страшно, что он не вернется назад. Ей было страшно, что он вернется, но другим.
- Я знаю.
- Тебе нет? - спросила она.
Она могла ощутить, как он пожал одним плечом за ее спиной. Без объяснимых слов, жест казался слишком небрежным. Это совсем не было той реакцией, что была у нее, и это заставило ее чувствовать себя еще более разбитой.
- Пожалуйста, не начинай это. - она слышала мольбу в своем голосе и почти обрадовалась этому. У нее не было больше сил, если он будет трогать ее снова.
Дрю прижался губами к ее шее, и она почувствовала прохладный воздух между ними, когда он отошел, как только она начала на него облокачиваться.
- Хорошо. - его рука была последней частью его тела, которая оставила ее, когда она потеряла контакт с ее бедром.
Она закончила приготовление ужина, и впервые они сидели в тишине, глядя на свои тарелки и раскидывая по ней еду.
- Я займусь посудой, - сказал он, хотя не двинулся, чтобы встать. Она слышала вопрос в его голосе… он хотел, чтобы она осталась.
- Хорошо. - она разбила свое собственное сердце: - Спокойной ночи.
Его голос прозвучал разочарованным, но не удивленным.
- Спокойной ночи.
Глава 5.
14-15 июля.
Нора не видела его следующим вечером. Она провела его в своей комнате, не покушав, сидя на полу и стараясь не думать о нем.
Легкий звук барабанов, что звучал через улицу, отвлекал ее всю ночь. Ей не хотелось заглушать звук с помощью радио или телевизора или даже руками, сжимающими уши, но это заставляло ее грудь сжиматься, заставляло ее вспоминать его истории, его пальцы, веселый ритм его речи. Возможно, по соседству никто больше не слышал музыку из-за сверчков и шумного ветра. Может, ритм его музыки был, как и сам дом – замеченный и одобренный только ею, что-то, что должно быть внимательно услышанным или увиденным. Он был магнитом для нее: что бы он не сделал, она заметит. Это только придавало значения, что дом был его. Она всегда принадлежала ему и никогда этого не знала.
На следующий день Нора готовила. Она готовила для них – возможно по привычке, но больше из-за открытой сознательной нужды представить, что он будет в этом доме сегодня ночью, и следующей ночью, и каждую ночь после. Она наслаивала слоенное тесто на капусту, кабачок и различные виды испанского сыра. Она делала это изысканно и искренне и красочно. Она делала то, что бы они оба хотели, что-то, что сведет их вместе с уютом и остротой, новизной и фамильярностью. Она знала, ему не удастся вкусить это блюдо, если она сама не отнесет его ему, но она не чувствовала ничего, кроме неуверенности. Без особой охоты ее интересовало, будет ли она готовить для него каждый вечер вечности, даже когда он будет недоступен где-нибудь в другом месте.
Она достала блюдо из духовки, горячо бурлящее, кипящее, золотистое и красивое.
За дверью послышалось движение ног по передним ступенькам. Ему не нужно было стучаться, и он знал это; она чувствовала его на веранде. Она отложила полотенце для посуды и пошла к двери, открыв ее и впустив внутрь влажный ночной воздух и его запах.
На пороге стоял Дрю, нечёсаный и обезумевший.
- Тебе страшно, что я не тот парень? - спросил он с умоляющими глазами.
- Да.
Он двинулся к ней, а она сделала шаг назад, потрясенная тем, что она хотела от него и опасающаяся, что он готов дать это ей.
Он прошел к ней и прижал ее к двери стенного шкафа, его руки опирались о дверь рядом с ее головой.
- Ты заставляешь меня хотеть остаться здесь, - прошептал он, проводя ладонью вниз по ее обнаженной руке. - Ты заставляешь меня думать о том, что важно.
- Ты заставляешь меня хотеть уехать с тобой, - все-таки призналась она. Она почувствовала, как ее брови нахмурились, почувствовала, как глаза наполнились слезами. Она была такой обнаженной перед ним. У нее было ощущение, что пол исчез под ее ногами.
Еще секунду его взгляд удерживал ее перед тем, как его глаза опустились, чтобы посмотреть, как обе его руки скрепили ее запястья к двери большим и указательным пальцами. У него на запястье была маленькая повязка, и она собиралась спросить, все ли с ним в порядке, но он поднял к ней взгляд и наклонился вперед, позволяя губам зависнуть перед ее, в нескольких миллиметрах от ее кожи.
- Думаешь, ты можешь любить меня? - его голос был напряжен. "Вот так вот просто?
- А ты хочешь?
- Очень сильно, - кивнул он, расставляя ее ноги своим коленом и прислоняясь к ней. Он поднял руки и прижался ими к ее щекам, большими пальцами вытирая ее слезы. Они были теплыми и загрубелыми, и его касания были до боли знакомыми.
На ее коже он чувствовался, как дом для нее.
Наклоняясь к ней, он сократил дистанцию и оставил единственный легкий поцелуй на ее губах, затем отпрянул, чтоб взглянуть на нее.
- Я никогда не просил тебя уехать. - Он поцеловал ее снова, на этот раз дольше, но все еще сдерживаясь. - Я бы никогда не попросил тебя уехать. Мне никогда не было так одиноко, как прошлой ночью.
На этот раз она убрала дистанцию между ними. Его рот был теплым и притягивающим, и она почувствовала, как воздух резко покинул ее легкие. Нора застонала, когда полностью почувствовала его губы на своих, его вкус, его запах, витавший вокруг нее. Его руки ласкали ее лицо, его пальцы дрожащими легкими прикосновениями изучали ее подбородок.
Ее руки дрожали, пока она поднимала их, в неуверенности положив их на его грудь. Твердые мускулы сгибались под ее пальцами, и его руки зарылись в ее волосы, его пальцы массировали ее скальп, пока он углублял поцелуй. Он был одновременно и отчаянным и нежным, а ее сердце разрывалось от осознания того, что это возможно их единственный раз, когда они могут быть вместе. Проведя руками вниз по его груди, ее ногти слегка задержались на его животе. Его дыхание задержалось, когда она достигла его пояса джинс, скользнув пальцами под ткань его футболки.
Дрю был теплым и гладким под ее пальцами, пока она изучала его торс. Ее рот становился более настойчивым и тихонько умоляющим его взять больше. Будто чувствуя ее нужду, он отстранился от ее губ, его зубы прошлись по ее горлу. Без слов, она слегка оттолкнула его и начала пятиться назад, ведя его по коридору к своей спальне. Дрю убрал руки с ее волос, и они двинулись вниз по ее телу, остановившись на ее талии.
Он отвел взгляд только тогда, когда они достигли ее комнаты, он обсматривал вид от тусклого света лампы, распространяющийся по ее покрывалу.
Снова взглянув на нее, он провел пальцем вниз по ее шее к ключице.
- Могу я тебя увидеть? - спросил он, карие глаза изучали ее.
Она кивнула, дрожа, пока загрубевшие пальцы двинулись вниз, под ее майку и слегка коснулись мягкой кожи ее живота. Он скользнул руками вверх по ее ребрам, тонкая ткань ее майки собралась под его пальцами, и он потянул ее вверх и через ее голову. Рваное дыхание вырывалось из его рта, пока он смотрел на нее, его пальцы касались ее шеи, груди и между грудями.
- Могу я увидеть тебя ? - прошептала она, ее губы касались ткани его футболки.
- Да, - сказал он в ее волосы.
Она освободила его от футболки, ее глаза впитывали прекрасные цвета и рисунки, выбитые на его коже. Она касалась каждого изображения, стараясь запомнить их.
Позволив рукам опуститься с ее плеч к рукам, он притянул ее пальчики к своим губам.
- Нора…
Она повела его к кровати, их руки исследовали, изучали плоскости тел друг друга. Он снял ее бюстгальтер и наклонился, чтоб взять в рот один сосок, затем двинулся ко второму. Его язык, его дыхание и его хриплые звуки, что он издавал на ее коже ощущались невероятно, развязно, не похоже ни на что, что она ощущала раньше. Ее руки зарылись в его волосы, пока она наблюдала за ним, его взгляд встретился с ее, когда он поймал и поднял языком ее серебряное колечко в соске, просовывая в него кончик языка и немного потянув. Ее голова откинулась назад, и она застонала, наконец-то, наконец-то видя картину, о которой она фантазировала каждую ночь, с тех пор, как встретила его.
Ее руки двинулись к поясу его джинсов, медленно расстегивая их, чувствуя, как его губы двинулись по ее груди к ее плечам, засасывая маленькие мимолетные отметины на ее коже. Его руки занялись ее леггинсами, спуская их с ее бедер.
- Мне нужно видеть тебя, - прошептала она.
Их руки становились нетерпеливыми, стягивая оставшуюся одежду между ними, и жадно всего касаясь. Его пальцы остановились между ее ног, раздвигая их, он задрожал и зарычал, нашептывая свои секреты – свою нужду в ней, самообладание, что ему требуется, в его одержимости алого цвета ее губ и гладкой идеальной кожи ее шеи – он трогал ее так, будто он чувствовал ее снова после такой долгой разлуки, вспоминал каждую частичку кожи, каждый звук, что она издавала.
Это был сводящий с ума момент, его рука поначалу была нерешительной, а затем жадной, подловив ритм, двигаясь над ней и в ней, описывая круги там большим пальцем, нажимая и усердствуя прямо там, где ей было нужно.
Нора царапала его спину, кусала его губы и согнулась к нему, умоляя его ‘глубже’ и ‘быстрее’, и ничего, ничего, ничего никогда не чувствовалось так хорошо. Голод зарождался в ее животе, и она могла ощутить это облегчение, этот совершенный безумный взрыв, что нарастал там, где он трогал ее, где его огрубелые пальцы погружались глубоко в нее, одинаково ласково и беспощадно в их идеальном ритме. Свободной рукой Дрю схватил ее ногу, заведя ее вокруг своей талии, когда она прижалась к нему, вскрикивая, когда кончила.
Его пальцы замедлились, выскальзывая из нее и скользя по ней, нежно лаская ее, как если бы он не хотел останавливаться.
- Да? - уточнил он, оставив поцелуй на мягкой коже ее шеи.
Она кивнула, хватаясь за его плечи.
- Да. Господи.
Он улыбнулся в поцелуе, нежном и нахальном – такой без сомнений принадлежащий ей, что это почти оставило ее бездыханной. Это было так, будто ее облегчение успокоило их обоих и позволило им замедлиться, их поцелуи стали томными, их движения более сдержанными, когда он опустил ее ногу и погладил ее бедро.
Она прошлась рукой вниз по его животу и ниже, почувствовав, как он сжался под ее первым неуверенным прикосновением.
Их лбы соприкоснулись, пока они смотрели вниз, как ее пальцы ощупывали его форму, обнаружив там пирсинг.
- Это было больно? - шепотом спросила она, едва касаясь его пальчиками.
- Немного, - тихо признался он, всегда честно, без лишних слов.
- А… так больно? - она свободно обернула пальчики вокруг него и сжала.
- Больно? - прошептал он, через нос, выпустив легкий смешок. Он слегка покачал головой. - Вовсе нет.
Нора подловила себя на том, что хочет двигать рукой, но не уверена, что именно делать. Они уставились на ее пальцы вокруг него, и он, казалось, был доволен этим уровнем прикосновений, этим уровнем возбуждения. Он всегда был так терпелив с ней, никогда не давил.
Она подняла голову, и их глаза встретились. Его – были серьезными и темными, а дыхание было частым. Страсть пронзила ее под грудью и спустилась вниз к ее животу.
- Покажи мне?
Его глаза упали на расстояние между ними, и он снова положил свой лоб на ее, накрывая ее руку своей. Он переместил ее хватку немного вверх перед тем, как сжать свою руку вокруг ее пальцев, укрепляя ее хватку. Медленными плавными движениями он сдвинул их кисти вниз, в процессе натягивая наружную плоть на свой пирсинг, и снова обратно вверх, накрывая головку члена.
- Тебе не надо быть опытной, - пробормотал он. - Это просто делает меня…чувствительным.
Она повторила движение и почувствовала, как его рука ослабла, а затем он освободил ее. Ее большой палец дотянулся до его кончика, и она мягко провела им по вершинке, распространяя вокруг влажность перед тем, как снова опуститься, его кожа быстро накрыла пирсинг в спускающемся движении. Он застонал и его голова откинулась назад, кадык подпрыгнул, когда он тяжело сглотнул.
- Боже, - он сделал дрожащий вдох. Его руки поднялись накрыть ее лицо, притягивая ее к себе и грубо целуя. - Это ощущается... - он замолк, дразня зубами ее нижнюю губу, кусая, облизывая.
Она почувствовала прибавление сил от его реакции и схватила его крепче, увеличивая свой темп. Он вздохнул напротив ее губ, а она смотрела, как его глаза закатились. Его губы двигались с ее губами так, будто они целовались так уже годы, а не часы, и она сделала шаг ближе к нему, чтоб почувствовать ее грудь, трущуюся о его, ее рука двигалась между ними.
Ощущение его пирсинга под ее большим пальцем, пока ее рука двигалась вверх и вниз, его наружной плоти, легко скользящей по головке его члена, было самым восхитительным чувством, которое она могла представить. Она почувствовала волну доверия, впервые она была уверена, что могла попросить любовника то, что хочет, что могла быть честной о том, в чем нуждалась.
- Я хочу это на своей коже, - прошептала она.
Без необходимости дальнейших объяснений он тихо заворчал, а слова выдохнул в тугом стоне.
- Где?
- Моей груди.
Он шагнул вперед, и она шагнула назад пока задняя часть коленей не ударилась о край кровати. Она целовала его, втягивая его нижнюю губу в свой рот и издав при этом стон.
- Ты так здорово чувствуешься в моей руке. Тебе хорошо?
Он выпустил короткий натянутый смешок, соединяя все, что ему нужно в этом единственном обуревающем звуке. Она села перед ним, ее глаза на уровне его живота. Он встал между ее ног, обхватывая руками ее плечи, пока они оба смотрели на ее руку, скользящей на нем.
- Я так..., - прошептал он. - Ты...
Она склонилась вперед и лизнула капельку спермы с кончика его члена и снова села прямо, чтоб смотреть, имея необходимость видеть, что она делает с ним.
- Я хочу почувствовать, как ты кончишь. - Она подняла на него взгляд. - Я хочу видеть это.
Это наконец довело его.
Он дернулся в ее руках, а его пальцы ухватились за ее плечи, надавливая, держась, как за якорь. Голос Дрю повторял ее имя, а все его тело замерло перед тем, как она увидела и почувствовала, как он кончил на ее грудь, на ее шею.
- Черт, - вздохнула она в то же время, что и он.
Он, притихнув, стоял перед ней, его голова склонилась и покоилась сверху ее.
- Да? - шепнула она, с улыбкой смотря вверх на него.
Дрю изумленно засиял.
- Да. Боже, Нора.
Она держала его в своей руке, чувствуя, как его тело расслабляется.
- Останься со мной на ночь, - сказала она, наклоняясь вперед, чтоб поцеловать его пупок. - Останься и... будь со мной?
Дрю кивнул, делая шаг назад и на момент исчезая перед тем, как вернуться с ванны с мокрой тряпкой, чтоб почистить ее.
Они забрались на кровать, натягивая покрывало на свои тела и позволяя конечностям друг друга завернуться с такой фамильярностью, которая появляется за годы вместе. Он зарылся лицом в ее волосы, а она обернула руки вокруг его торса, уткнувшись лицом в его грудь.
- Смотри, - сказал он, оставляя поцелуй на ее волосах. - Мы сочетаемся.
Она вытянулась, поцеловать его подбородок, а затем вспомнила.
- Что это? - спросила она, потерев марлю на его запястье.
- Правда о моем самом последнем доме.
Всегда такие простые ответы. Его тон был обычным, но все еще острым напоминанием, что он уезжает.
- Дрю? - тихо спросила она, и он промычал в ответ. - Как долго тебя не будет?
Долгое время он был совершенно неподвижен напротив нее.
- Не менее шести месяцев.
Нора замерла, чувствуя, как сдавливает горло.
- Когда?
Она почувствовала, как он с трудом сглотнул напротив ее лба. Его голос дрожал.
- Завтра. Им нужен кто-то, кто сможет тотчас приехать. Это есть в моем контракте, что я могу быть ресурсом в последнюю минуту, если понадобится. - Он отклонился, чтоб посмотреть на нее и поцеловал ее, долго и медленно. - Это было правдой до недавнего времени.
В конечном счете это стало слишком для нее.
- Почему ты не пришел прошлой ночью? - ее голос надломился. - Мы впустую потратили день, а я даже не знала!
Дрю держал ее и мягко нашептывал, пока она плакала напротив него, ногтями хватаясь за его спину.
- Пожалуйста, - всхлипнула она, потянув его на себя. - Господи, пожалуйста .
Он двигался мягко, убирая волосы с ее лица и смотря вниз на нее.
- У тебя есть контрацептивы?
- Я все еще на таблетках, - прошептала она, гладя его руку, которую он использовал, чтоб держаться над ней. - Я прошла тест...