- Он… он меня стервой назвал… - И неожиданно для себя Вивьен расплакалась.
- Что-о? - открыла рот Фанни. - Ты ослышалась! - тотчас же вскричала она.
- А ты… ты… его защищаешь! - всхлипывая прошептала Вивьен.
- Не плачь! Лучше расскажи, может полегчает…
- Мы пошли в ювелирный магазин… - вытирая слезы, послушно начала рассказ Вивьен.
- "Адлера"? - недоверчиво воскликнула Фанни, когда Вивьен, заикаясь и подвывая на манер раненой собаки, закончила свой рассказ. - В одну из самых шикарных ювелирных фирм? - еще раз уточнила Фанни.
- Да.
- Саймон так поступить не мог!
- Ты хочешь сходить туда и взять показания у продавцов?! - внезапно окрысилась на подругу Вивьен. - Они подтвердят, как этот негодяй издевался надо мной, а потом… оскорбил… - И Вивьен снова зарыдала.
- Саймон - уважаемый человек, бизнесмен, - с жаром возразила Фанни и смутилась. Она не привыкла отстаивать свое мнение.
Позиция Фанни по отношению к совершенно незнакомому ей человеку - она и видела-то Саймона всего лишь два раза, и то в Египте, - удивила Вивьен.
- Фанни, не смей при мне даже упоминать о нем!
- Хочешь соку? Я сейчас принесу. - Фанни кинулась к холодильнику, который притаился в тени огромного куста олеандра, неподалеку от бассейна. Она достала кувшин с желтым напитком и налила два бокала. - Холодный, - подавая бокал Вивьен, сказала она.
Вивьен залпом выпила апельсиновый сок и почувствовала себя лучше.
- А теперь, - строго произнесла Вивьен, - я хочу услышать от тебя правду. Что это за подозрительная привязанность к Саймону? Ты что, в него еще тогда, в Египте, влюбилась?
- Нет, Ви! Конечно нет, - заторопилась объяснить Фанни. - Здесь совсем другое. Он даже не понравился мне тогда. Но не как человек, а как мужчина, ты понимаешь?
- Нет, Фанни. Именно это я и хочу сделать. Пока я ничего не понимаю.
- Я не знаю, как тебе объяснить. Просто душа моя сразу сказала, что Саймон очень хороший человек. Он просто не может быть плохим. Не мо-жет!
- Ты продолжаешь так думать даже после того, как он поступил со мной? - В голосе Вивьен прозвучала обида.
- Ви, я думаю, здесь какое-то недоразумение. Что-то не то… - Фанни смешалась, с трудом подбирая слова. - Понимаешь… Нет, я не могу тебе объяснить…
- Бон журе, хохлаточки! Сипуете?
- Что? - вздрогнула Вивьен. Речь Генриха IV, тихо подошедшего к ним сзади, как всегда, требовала переводчика.
- Мы не курим марихуану, - продемонстрировала свою осведомленность Фанни.
- Тогда бросим кости? - Генрих IV снисходительно показал руками, что собирается поплавать.
- Я не хочу, - сказала Вивьен.
- Я тоже.
Генрих IV нырнул в бассейн и, сильно взмахивая руками, поплыл.
- Правда, Фредди похож на Комара, словно они родные братья? - заметила Фанни.
- Какой Фредди? - сразу не поняла Вивьен. - А! Ты о бритоголовом! Разве он Фредди?
- Ты еще не запомнила, как их зовут? У них обычные имена, - удивилась Фанни. - Линкольн - Линк, Фредерик - Фредди, Бенджамин - Бен и, наконец, Роберт - Бобби. Да, еще продюсер. Его-то ты помнишь, как звать?
Вивьен кивнула и уточнила:
- Генрих IV, тот, который сейчас бассейне, Бобби?
- Верно, - обрадовалась Фанни. - Ви, знаешь, что я придумала… - продолжала болтовню Фанни. - Я хочу пригласить сюда маму. Она такая одинокая. Она никому не будет в тягость…
- Отличная идея! - оживилась Вивьен. - Давай и мою мать пригласим. По крайней мере, им вдвоем уж точно не будет скучно.
- Ви, а у твоей матери есть любовник?
- Не знаю… Мы с ней не разговариваем на подобные темы. Если есть, то они встречаются тайно. А у твоей?
- Был. Жуткий кретин. Представляешь, двадцать восемь лет, на голове сделана липосакция.
- У него что, было ожирение башки?
- Нет, мозг удалили!
Вивьен расхохоталась. Фанни тоже весело захихикала.
- Ты, наверное, плясала от счастья, когда они расстались? Вот бы у тебя появился такой папочка! - давясь от хохота, заметила Вивьен.
- Как ни странно, Ви, нет! Даже такой болван лучше, чем полное одиночество. Ведь после смерти отца мать так и не нашла себе вторую половину.
- Как он умер, Фанни?
- Не знаю, Ви. Мать никогда не рассказывала, а я не спрашивала, чтобы лишний раз ее не расстраивать. А твоя тоскует по твоему отцу?
- Не знаю. Когда я заикаюсь о нем, в ответ получаю, что второго такого подлеца и идиота на земле нет!
- Моя тоже как-то раз его алкоголиком назвала!
- Я помню, ты говорила, - кивнула Вивьен.
- Ладно, пойду тоже искупаюсь.
И не успела Вивьен ничего сказать, как тоненькая фигурка с развевающимися рыжими волосами прыгнула в воду. Вскоре над поверхностью бассейна появилась улыбающаяся мордашка с россыпью веснушек и поплыла навстречу Бобби. Тот радостно приветствовал Фанни.
Смешная она, подумала Вивьен. И в чем она нашла сходство между Фредди и Линком? Кроме роста - оба они под два метра, - ничего общего между ними нет.
Кто же больше нравится Фанни: Фредди или Линк? Кстати, она и Бобби явно симпатизирует. Вон как ему улыбается во весь рот… Или это отзвук подсознательного желания найти себе отца?
Сама Вивьен относилась к тому, что росла только с матерью, просто. Она никогда не мечтала об отцовских объятиях. Может быть, совсем чуть-чуть, в раннем детстве.
- Так что мы решили? Пробежимся по магазинам?
- Хорошо, Фанни, пойдем.
- Отомчу вас цунами, хохлаточки!
9
Вивьен замерла. Каватина Фигаро неслась из-за закрытой двери зала. Музыка Россини завораживала.
- Браво, Фигаро, браво, брависсимо, форте фортиссимо, форте фортиссимо, форте фортиссимо, феличита… - выводил сильный бархатный баритон.
Неужели оперный певец приехал в гости к нашим "комарикам"? - подумала Вивьен. Какие бы сборы ни делали рок-музыканты, Вивьен считала оперных певцов рангом выше.
Голос певца ширился, рос, взлетал к высоким нотам и замирал в пианиссимо. Вот это искусство! Не чета "комарикам", решила Вивьен и тут же устыдилась. "Комарики" профессионалы и работают талантливо. А если Вивьен не дана способность воспринимать тяжелый рок, то хотя бы она не должна его осуждать. Свои личные пристрастия надо держать при себе, строго одернула она себя.
Каватина закончилась. Некоторое время за дверью стояла тишина. Вивьен хотела удалиться, но после вступительных аккордов голос снова запел:
- Тост, друзья, я ваш принимаю,
Тореадор солдату друг и брат…
Вивьен не нашла в себе сил уйти. Хотя она и не замечала за собой особого пристрастия к музыке, но сейчас ее душа звучала в унисон с этим чудесным голосом.
Если ты потихоньку приоткроешь дверь, то сможешь увидеть знаменитого певца, подначивал Вивьен внутренний любопытный червячок. Соблазн был велик, и Вивьен решилась.
Дверь бесшумно отворилась. В комнате за роялем сидел Линк. Вивьен пошарила глазами в поисках певца, но рядом с ним стоял только мистер Спенсер. Может ли быть, что у продюсера такой голос? В этот момент Линк взял аккорд, и Вивьен поняла, что пел не кто иной, как сам Черный Комар.
- Ой! - непроизвольно вырвалось у Вивьен, и она тотчас же прикрыла рот ладонью. Но ее не услышали.
- Да, Комар, ты действительно талантище! - сказал Спенсер, когда Линк закончил куплеты Тореадора Жоржа Бизе.
Вивьен одобрительно кивнула, выражая согласие, но некоторая снисходительность в голосе Спенсера ее удивила.
- Уверен, что не пропадешь и на оперной сцене, Комар, - продолжал тем временем Спенсер.
- Дик, ты обещал!
- А разве я хоть раз нарушил свое слово?
- Но контракт с "Метрополитен-опера" не получился!
- Сам виноват! Не посоветовался со мной, вот и нарвался! Ну ничего, не тужи. На ошибках, как говорят, учатся.
- Но я все тогда сделал правильно!
- Значит, всплыла старая история! Кто захочет связываться с наркоманом?
- Дик, ты же знаешь, я никогда их не употреблял!
- Да будет тебе, Комар, передо мной выдрючиваться…
Линк вскочил с табурета.
- Как ты смеешь?!
- А сигаретка с марихуаной, выпавшая из кармана? Твоего кармана, заметь!
- Я и сейчас не знаю, как она там оказалась!
Спенсер тяжело вздохнул.
- Ах, Комар, Комар, что же мне с тобой делать? Память терять начинаешь!
- Теперь все будет по-другому! Я уйду из тяжелого рока, чего бы мне это ни стоило. И ты мне в этом не помешаешь, Дик!
- Успокойся, дружище! Я на твоей стороне. Не меня тебе надо бояться, а себя…
- Я знаю, что не прикасаюсь к наркотикам! - Линк сжал руки в кулаки.
- Ну и хорошо! - миролюбивым тоном заметил Спенсер. - Я только спросил: ты хорошо подумал?
- Да! - с жаром откликнулся Линк. - И не стой у меня на пути!
- Комар, дружище, ты ко мне несправедлив! Кто вытащил тебя, забыл?
- Ты заработал на мне кучу денег, Дик!
- Ты тоже внакладе не остался. Если бы не я, ты, может, до сих пор был бы заштатным певцом…
Глаза Линка сузились, и он стал наступать на Спенсера.
- Ладно, ладно, забудь… Я все делал для тебя. Сейчас вот невесту приволок! Имидж твой подправляю…
- Смотри, Дик, я больше не позволю стоять у меня на пути!
Спенсер направился к двери. Вивьен быстро шмыгнула в сторону и притаилась за огромной статуей, которых на вилле было огромное множество.
Вивьен лежала с открытыми глазами в своей комнате и предавалась размышлениям. Странный тип, этот Линк! Подслушанный разговор позволил Вивьен взглянуть на Линка другими глазами. Она и раньше подозревала, что Линк скрывает какую-то тайну. Огромный, всегда с черной банданой на голове, надетой так плотно, что ни один волосок не выбивался из-под нее, он будоражил воображение Вивьен. Она удивлялась, как Линк умудрялся повязывать бандану так, словно он замужняя египетская женщина, скрывающая, согласно религии, волосы под платком, и нечаянно вырвавшийся наружу хотя бы один волосок навеки покроет несчастную позором.
А его речь? "Кексы", "детки" "буркалы", "зенки", "шары" и даже "глазенапы" причудливо сочетаются у него с иногда прорывающимся оксфордским произношением. Как такое может уживаться вместе, Вивьен не понимала.
Иногда она не выдерживала и поправляла речь Черного Комара. Тот послушно ей подчинялся, но тут же делал какую-нибудь ошибку, в основном перевирая слова, как будто он и впрямь был уличный отщепенец, этакая Элиза Дулитл в мужском обличье. Сегодня, когда Линк особенно часто сыпал "кексами", Вивьен не выдержала и прямо спросила у него:
- Линк, кому вы стремитесь подражать - Бену или Фредди? Вам следовало бы определиться! Иначе у вас пудинг получается.
Линк вскинул на Вивьен глаза. Как ни быстр был его взгляд, в котором молнией мелькнула насмешка, она ее заметила. И это еще больше убедило Вивьен, что Линк - ох какое непростое насекомое…
- Я стараюсь следить за речью, - смиренно заметил он. - Но мне не всегда это удается. Я же не в поместье вырос, а на улицах Нью-Йорка. Там не только рассыпают "кексы", но нечто более хлесткое часто вылетает изо рта…
Вивьен почему-то в тот момент подумала, что Линк вырос именно в поместье, а образ бедного чистильщика обуви, превратившегося в миллионера, вернее в звезду тяжелого рока, только легенда, сказка для глупцов. И Вивьен решила докопаться до истины.
- В каком году вы окончили Оксфорд? Быстро отвечайте!
К великому разочарованию Вивьен, лицо Линка даже не дрогнуло.
- Я не учился в разных там училищах и консерваториях. Я и ноты-то выучил только тогда, когда стал петь на сцене.
Может, я ошибаюсь и никакого позерства со стороны Линка нет? А оксфордское произношение легко могло быть им перенято. У него же абсолютный слух, пронеслось в мозгу Вивьен.
И, словно для того, чтобы еще больше ее запутать, Линк, уже стоя в дверях, неожиданно добавил:
- Начитались психологических руководств? Нехорошо экспериментировать на бедных певцах.
Вивьен перевернулась на другой бок. Размышлять о Линке становится у нее привычкой. А недавнее открытие совсем сбило Вивьен с толку. Обладать необыкновенной силы и красоты голосом и транжирить себя на стадионах? Но только ли загадками, которые разбрасывает на каждом шагу, Линк ее притягивает? Не скрывается ли за ее любопытством нечто иное… Любовь, например?
Глупости, одернула себя Вивьен. Ни капельки я не влюблена. А почему тогда ты ищешь с ним встречи? - лукаво спросил внутренний червячок. И замираешь в предвкушении, когда видишь его, а? Отчего тебе так хочется быть с ним рядом, разговаривать, слушать его голос?
Ха! - хмыкнула в ответ Вивьен. Насчет голоса ты немного переборщил. Его-то все хотят услышать. Полные сборы на концертах говорят сами за себя.
Не юли, строго одернул червячок. Ты прекрасно понимаешь, о чем я толкую. Не о песнях и ариях ты мечтаешь, а о совсем других словах. "Я тебя люблю", - вот что ты желаешь услышать!
- Нет! - крикнула вслух Вивьен. - Нет! Это неправда!
Вивьен прислушалась. Червячок молчал. Она лукавила с собой. Не эти слова ей были важны. Ее тянуло к Линку совсем другое чувство - тяжелое, земное, непривычное для нее. Ей хотелось отдаться Линку. Она желала его как мужчину! Даже не она, а ее женская суть мечтала о сплетенных руках, о вдавливающем ее в себя твердом мужском теле…
Вивьен охватило возбуждение. Она спустила ноги с кровати, словно сейчас же, не медля ни секунды, собралась кинуться в спальню Линка, но внутренний червячок опять поднял голову и прошипел: не смей этого делать!
Инстинкт подсказывал Вивьен, что надо прислушаться к внутреннему голосу. Импульсивные порывы ни к чему хорошему не приводят.
Вивьен прижала руку к сердцу. Оно торопливо билось, и она постаралась его успокоить. Она начала глубоко дышать, и опасное возбуждение потихоньку улеглось.
- Ви! - раздался отчаянный крик, и в комнату Вивьен ворвалась Фанни.
Вивьен испуганно вскочила и кинулась к Фанни. За горькими воспоминаниями о Саймоне, которые нет-нет да и посещали ее, за мечтами о Линке Вивьен совсем забыла об опасности, которая подстерегает здесь Фанни. Она слишком уверилась в порядочности окружающих их "комариков". Они стали казаться ей, как и Фанни, хорошими парнями, любящими немного покуражиться. По ее мнению, они скорей стремились выглядеть крутыми парнями, чем являлись ими на самом деле. Но Фанни с ее поисками благородного рыцаря легко могла стать желанной добычей одного из них.
- Изнасиловали? - испуганно спросила Вивьен.
- Можно сказать и так!
- Ой, Фанни… - запричитала Вивьен и медленно опустилась на кровать. Надо было настоять на отъезде Фанни домой! - корила она себя. Не желала причинить подруге боль, признавшись, что Фанни как невесту отвергли, а в результате… В результате получила то, о чем подумала, когда переступила порог этой виллы.
- Кто? - выдохнула Вивьен.
- Аполлон, кто же еще! - весело рассмеялась Фанни.
Глаза Вивьен приняли страдальческое выражение. Подруга не вынесла потрясения и тронулась умом.
- Вот, слушай! - продолжила Фанни.
- О, Офелия, усопшая в пруду,
Твой нимб на небесах светится
И Гамлета к себе зовет во мглу,
Где тени роятся в аду как птицы.
И в сумрачные края душа стремится…
- Фанни! - закричала Вивьен.
Но Фанни продолжала завывать:
- Зовущие ввысь летят во мраке,
Вперед во тьму веков вперив глаз,
Я песнь пою, о, Офелия, твою…
- Вот видишь, какой получился ужас! Настоящий кекс, как говорит Фредди. А ты еще спрашиваешь, кекс, кто меня, кекс, изнасиловал. Аполлон, кекс! - возбужденно проговорила Фанни.
- А кекс-то тебе зачем? - не зная, обнять ли подругу или собственноручно ее придушить, спросила Вивьен.
- Если Аполлон будет так себя со мной вести, я, кекс, и буду так всегда говорить, кекс! - Фанни рассмеялась и обняла Вивьен. - Мне так хотелось излить душу. Тяжесть томила меня. Я знаю это чувство. Тогда всегда что-нибудь неплохое получается. А сейчас - ужас!
- Ладно, не расстраивайся. Если хочешь знать, я тебя и в самом деле за Офелию приняла. Думала, ты, как она, в другом мире уже существуешь.
- Умерла? - ахнула Фанни.
- Нет, умом тронулась. Но разве можно так пугать людей? Ворвалась как привидение и когда? Во втором часу ночи! Стыдно, Фанни!
- Ворона съела червяка. Извини, что песнь моя коротка, - прочирикала Фанни детскую считалочку и чмокнула Вивьен в щеку. - Спи, соня!
10
Стадион был полон. Отовсюду неслись крики:
- Комар!.. Комар!.. Комар!..
Вивьен уже была на концертах "комариков", но еще никогда не видела такого ажиотажа. Толпа в полном смысле этого слова впала в истерическое состояние. Вивьен на мгновение стало страшно.
Вдруг стадион погрузился в кромешную тьму. Вдалеке раздался тревожный звук барабана, который все приближался и приближался. Наконец его мощь достигла наивысшей силы и сцену ослепил луч прожектора. Он выхватил ударника и погас. Потом вспыхнули все софиты и устроили настоящую дьявольскую феерию. Свет плясал, мигал, менял цвет. Сцена становилась красной, потом зеленой, синей и снова превращалась в красную. Лучи света пересекались, образовывая звезды, потом разбегались, опять сходились, и все это делалось, чтобы выделить одного человека - Черного Комара.
Линк выглядел потрясающе. Высокий, с огромными горящими черными глазами и хищным носом, затянутый в черную кожу, он казался пришельцем с далекой планеты. Вот рука Линка тронула струны гитары и он запел.
Теперь, когда Вивьен знала тайну певца, его пение и манера держаться на сцене особенно ей импонировали. Ей самой захотелось вскочить и прыгать так, как сейчас это делали тысячи юных и не очень юных слушателей.
Да, Спенсер откопал бриллиант. Линк не только великий певец, он еще и красив, страшно красив, думала Вивьен.
Пульсирующий ритм все нарастал. Уже весь зал скандировал вместе с певцом. А голос Линка легко парил над Вечным городом. Он несся ввысь, разливался океаном и стихал, чтобы в следующее мгновение забрать с собой всю толпу и унести ее на своих мощных крыльях.
- Я иду к тебе, Кларенс! - пел Линк, и все ему подпевали: - Я иду!.. Я иду!..
Рубленый ритм все ускорялся и ускорялся. Вивьен, околдованная голосом Линка, вскочила и тоже запела:
- Я иду к тебе, Кларенс!
- А что я вам говорил? - обратился к ней Спенсер. - Захватывает так, что на месте усидеть невозможно!
Вивьен только кивнула в ответ. Она продолжала прыгать в такт песни Линка. Его голос взлетел в последний раз и смолк.
Стадион взревел, и вместе со всеми кричала и Вивьен. Она впервые так открыто выражала свои чувства.
- Улыбайся лукаво, королева моя! - снова запел Линк.
На мгновение стадион притих, чтобы в следующую секунду свистом, топотом и взмахами поднятых рук выразить свое одобрение.