Он повернулся и ушел. Только сначала ему пришлось разжать ее пальцы, которыми она за него цеплялась. Питеру было явно не по себе. Вслед за полицейским он вышел из комнаты.
Джанин побежала за ним:
- Питер, вернись… послушай… Питер…
Ее голос умолк. У нее больше не было сил идти. Ее охватило ужасное чувство дурноты, слабости. Она нашла какое-то кресло и упала в него. Ей хотелось пойти следом за Питером и объяснить. Но она не могла пошевелиться.
Доктор Фуллер, который пришел вместе с полицейским… теперь необыкновенно довольный тем, что привел с собой представителя закона… увидел, что Джанин сидит в столовой, запрокинув голову. Будучи профессионалом, он сразу определил, что она больна. Он поспешил к ней.
- Я могу что-нибудь для вас сделать? - спросил он.
Самые прекрасные глаза, которые он когда-либо видел… ярко-зеленые, окаймленные длинными темными ресницами… открылись. Они были полны невыносимого страдания.
- Помогите мне… - прошептала она. - Помогите мне… пожалуйста…
Он взял ее за запястье и с беспокойством начал считать пульс. Ему не понравился вид этой молодой женщины. У нее наступил упадок сил. Все произошедшее повергло ее в состояние шока… Конечно… она оказалась замешанной в эту ужасную историю. Кто она?
- Позвольте мне отвезти вас домой. - Нет… в… полицию.
- Вы не можете туда поехать… в таком состоянии…
- Я… должна, - задыхаясь, произнесла она. - Должна рассказать… то, что знаю…
- Уверяю вас… - начал Фуллер и остановился. Прекрасная головка девушки с золотистыми волосами бессильно упала на грудь. Он обнял ее одной рукой и наполовину поднял, наполовину дотащил до кровати в соседней комнате. Значит, упадок сил. Полный. Она не сможет двигаться, разговаривать, делать что бы то ни было несколько часов… может быть, несколько дней.
Доктор Фуллер начал размышлять. Ее нельзя оставить одну. Констебль собирался прислать сюда двух человек. Закон уже занялся этой квартирой и ее зловещим, безмолвным обитателем. Здесь было совершено убийство. Ни до чего нельзя дотрагиваться. Дверь скоро будет закрыта и опечатана.
- Карета "Скорой помощи" и больница, - сказал молодой врач сам себе. - Единственное, что остается. Я не знаю ее адреса… - Он поспешил в коридор, чтобы позвонить.
Джанин пришла в себя поздно ночью. Она долго не могла понять, где находится. Обнаружила, что лежит на узкой белой кровати и до подбородка закрыта одеялом… нигде ни одной складки. Вокруг кровати ширма. Тусклое освещение. Кажется, комната большая. Большое здание. И слабый запах антисептиков.
Она вздрогнула. Ее словно током ударило. К щекам прихлынула кровь. Сердце бешено заколотилось. Она вспомнила все. Убийство Никко… и Питера увезли в полицейский участок. Джанин пронзительно закричала:
- Питер… Питер!
Медсестра в белой шапочке, стоявшая посреди палаты, разговаривала с другой медсестрой. Она взглянула в сторону ширмы:
- А, вот… номер 22 просыпается.
- Питер! - пронзительно закричала Джанин.
- Ш-ш… ш-ш-ш… все в порядке, - сказала медсестра. Она подошла к кровати номера 22 и мягко заставила Джанин опустить голову обратно на подушку. - Тихо, моя дорогая… все в порядке!
Джанин с диким видом уставилась снизу вверх на медсестру:
- Я должна идти… я должна попасть в полицейский участок.
- Ш-ш… позже… не теперь. Сейчас глубокая ночь, моя дорогая, и вы очень больны. Вам нужен покой.
Джанин снова откинулась на подушку, обессиленная. Порыв энергии прошел. У нее вырвался тихий стон:
- О Питер!
Медсестра взглянула на карту:
- Мы должны узнать ваше имя и адрес. Пожалуйста, назовите их.
Джанин прошептала:
- Хорошо. Я… миссис Питер Уиллингтон… из… из…
Ее голос умолк… глаза закрылись. Медсестра схватила ее руку, стала считать пульс, потом отпустила, и рука снова упала на кровать.
- Гм, - сказала она себе. - Это настоящая леди, красивая как картинка, но в ужасном состоянии, бедняжка. Мне лучше спросить у старшей медсестры, можно ли дать кислород…
Принесли кислородную подушку и положили рядом с кроватью Джанин.
- Она говорит, что ее зовут миссис Питер Уиллингтон, - сообщила младшая медсестра.
- Силы небесные! - Старшая медсестра с интересом уставилась на Джанин. - Понимаете, кто она?
- Нет… кто?
- Читали "Ивнинг ньюс"?
- Нет.
- Так вот, некоего мистера Питера Уиллингтона арестовали за убийство… в одной квартире в Вест-Энде застрелили какого-то танцовщика. Это его жена.
- Надо же, какая сенсация! - воскликнула молодая медсестра.
В ту ночь Джанин заинтересовалась вся больница. Когда она вновь открыла глаза, от слабости могла лишь шептать, и то с трудом. Она даже больше не могла тревожиться о Питере. Ей стало хуже еще до того, как наступил серый рассвет и осветил стены больницы на Гайд-парк-Корнер, куда ее отвезли. Лишь искусство врача, живущего при больнице, и медсестер сохранило ей жизнь. Джанин испытала слишком сильный шок и напряжение. Она не могла вынести того, что ей пришлось пережить.
Клэр Уиллингтон тайком добралась до квартиры леди Добени в тот же вечер, дождавшись, когда стемнело. Она очень устала, испугалась, но решила вернуться и посмотреть, как дела у Никко. Больше она не могла бродить по улицам. Но, вернувшись, Клэр обнаружила, что большой многоквартирный дом бурлит. У парадного входа собрались целые толпы. Повсюду полиция и атмосфера странная.
Когда Клэр все это увидела, ей показалось, что у нее остановилось сердце. Она слишком хорошо знала, что произошло. Никко был мертв. Нашли его труп. Господи, какой ужас. Она его убила! Клэр побелела, сердце словно остановилось. Женщина подошла к швейцару.
- Что произошло? - заикаясь, спросила она.
Он взволнованно посмотрел на нее:
- О сударыня, вас давно дожидается один джентльмен из главного полицейского управления. Что-то произошло в квартире ее светлости… после того, как вы ушли. Что-то ужасное…
Клэр облизала пересохшие губы:
- Что произошло… Боже милостивый… что?
- Того джентльмена, с которым вы встретились перед самым уходом, сударыня… убили. - Швейцар с наслаждением сообщил ей трагическую новость.
Клэр сжала кулаки. Она знала, что, должно быть, выгладит ужасно, но была рада, что на ней шляпа. Большая летняя соломенная шляпа, обвислые поля которой скрывали ее глаза.
- Убили… - слабым голосом повторила она. - О силы небесные… но кто его убил?
Его ответ оказался неожиданным:
- Джентльмен по имени Уиллингтон… один из ваших родственников, не так ли, миссис Уиллингтон? Он пришел сюда вскоре после вашего ухода. Должно быть, поссорился с другим джентльменом. Он признался, что застрелил его.
Клэр недоверчиво уставилась на швейцара невидящим взглядом. Он сошел с ума… или она? Джентльмен по имени Уиллингтон признался, что застрелил Никко! Это мог быть только Питер. Но почему он признался? Почему? У нее закружилась голова, и Клэр схватилась за нее. К ней подошел человек, одетый в штатское:
- Миссис Деррик Уиллингтон?
- Да, - прошептала она.
- А… мы хотели встретиться с вами. Я из главного полицейского управления. Хочу задать вам несколько вопросов, миссис Уиллингтон…
- Да, - повторила Клэр с ошеломленным видом.
- Сюда, пожалуйста. - Сыщик проницательно взглянув на нее. Его опытный глаз сразу заметил, что женщину бьет дрожь, она вся побелела, если не считать ярко-алых накрашенных губ.
Он беседовал с ней в маленькой комнате, которая была офисом по недвижимости.
- Как вам, вероятно, сообщили, миссис Уиллингтон, в вашей квартире произошло убийство… в квартире, которую вам сдала леди Добени… вскоре после вашего ухода сегодня днем.
Клэр упала в кресло. Она достала из сумки носовой платок и прижала к губам. Она ужасно себя почувствовала. Никко был мертв… мертв. Она пыталась себе это представить. Когда-то она безумно его любила… и он был мертв, и это она его застрелила. Клэр вспомнила перепуганное лицо Никко и изумленный взгляд темных глаз, когда он упал… после того, как раздался роковой выстрел. Детектив продолжал задавать ей вопросы:
- Когда вы покинули квартиру, миссис Уиллингтон?
- Думаю, около… половины четвертого. - Она попыталась успокоиться.
- Вы оставили покойного в гостиной…
- Да…
- По какой-нибудь особенной причине?
- Я… он… хотел скоротать несколько часов… и я… сказала, что он может остаться там. У меня была… назначена встреча… - Клэр вовсю лгала… говорила первую же ложь, которая приходила в голову.
- Встреча с кем?
- С одним другом.
- Понимаю. Хорошо, миссис Уиллингтон. Вы отправились на встречу с другом. Только что вернулись.
- Да.
Детектив записывал в блокнот.
- Вскоре после вашего ухода горничная, которая работает в ваших апартаментах, принесла чай в другие апартаменты и впустила в квартиру одну даму.
- Одну… даму? - недоуменно повторила Клэр.
- Да. Одну даму. Мы предполагаем, миссис Питер Уиллингтон.
"О боже… Джанин, - подумала Клэр. - Должно быть, она нашла Никко. Какой ужас…"
- И вскоре после этого, - добавил ее собеседник, - пришел мистер Уиллингтон. Вероятно, эти трое разошлись во мнениях. Во всяком случае, мистер Уиллингтон признался, что застрелил танцовщика Никко, или мистера Николя… как бы его ни звали в действительности.
Клэр закрыла глаза. Она судорожно дышала, Так, значит, Джанин и Питер обнаружили Никко и Никко умер. Но почему, почему Питер взял на себя вину? Она не могла понять.
- Вас явно потрясло это событие, - вполне доброжелательно подметил детектив.
Она посмотрела на него широко открытыми глазами:
- Где… миссис Питер Уиллингтон?
- У нее упадок сил, и ее отвезли в больницу.
- Понимаю. А Питер… мой деверь…
- Под арестом… на Боу-стрит.
Клэр закрыла руками искаженное болью лицо. Она не могла прийти в себя от смятения и озадаченности. Ее охватил ужас… страх при мысли о том, что она наделала. Она убила Никко, и он был мертв. Но она этого не хотела. Выстрел произошел случайно. Она даже не знала, что пистолет заряжен. Она только боролась… сунула руку в карман пиджака Никко и вытащила его…
Она услышала мягкий голос детектива:
- Боюсь, вы не можете вернуться к себе в квартиру. Она закрыта и опечатана. Но горничная собрала ваши вещи. Они здесь, в коридоре. Вы хотите поехать в отель?
- Да, - прошептала она, пытаясь овладеть собой. Голос совести твердил ей: "Я должна сказать этому человеку сейчас же… прямо сейчас… что это сделала я. Что я виновна. Но я не смею. Я не смею!"
Детектив пристально наблюдал за женщиной. Он понял, что она на грани истерики. И заметил нечто большее. Страх? Он озадаченно поджал губы и про себя подумал: "Гм… При чем здесь она? Надо будет за ней получше понаблюдать…"
Пошатываясь, Клэр добралась до такси. Она рассказала полицейским все, что могла… и ее отпустили. Ей сказали, что она будет давать показания, когда Питер Уиллингтон завтра предстанет перед судьями, и будет следствие по делу Никко. Клэр уехала из квартиры леди Добени, чувствуя себя смертельно больной и напуганной. Она прекрасно знала, что за ней будут наблюдать и ей не удастся убежать. Поэтому поехала в отель на Пикадилли и попыталась снять нервное напряжение с помощью бренди с содовой и еды.
В ту ночь она не спала. До самого утра Клэр то ходила по комнате, то лежала в кровати с широко раскрытыми разболевшимися глазами. Ее терзали угрызения совести… терзали и преследовали все эти часы. Она не могла забыть лицо Никко… когда он после случайного выстрела скорчился у ее ног. Она убила человека.
Утром Клэр выглядела изможденной развалиной. Нервы были на пределе. От ее красоты ничего не осталось. Она постарела лет на двадцать. Клэр решила повидать Джанин. Может быть, ей не разрешат увидеть Питера, но она может узнать правду от Джанин.
Как только Клэр встала и оделась, она немедленно поехала в больницу. Сначала ее отказались впустить. Миссис Питер Уиллингтон была серьезно больна… ее жизнь в опасности. Тогда Клэр начала приводить новые доводы. Мол, она миссис Деррик Уиллингтон и должна увидеть Джанин. Это жизненно важно. Наконец ее привели к кровати Джанин и сказали, что она может остаться только несколько секунд и что не должна расстраивать пациентку. Та в очень тяжелом состоянии.
Клэр села возле молодой жены Питера. Она увидела, как прекрасная молодая танцовщица изменилась. Она лежала перед Клэр исхудавшая, побелевшая и безжизненная, с закрытыми глазами. Изогнутые черные ресницы подчеркивали бледность щек, которые стали трогательно впалыми. Светлые волосы были заплетены в блестящие густые косы и лежали по обе стороны лица, напоминавшего маску.
- Джанин, - позвала Клэр. - Джанин… ты меня знаешь? Можешь поговорить со мной… только одну секунду?
Джанин с трудом подняла ресницы. Она вернулась из темного, мрачного мира, в котором ее носило… к другим вещам… другим мирам. Она была слишком усталой и слишком измученной, чтобы снова переносить боль. Но она заставила себя вернуться, когда увидела и узнала вдову Деррика Уиллингтона. Вернулись все ее страхи, все ужасные опасения за судьбу Питера. Она начала подниматься. Ее лицо залил яркий румянец.
- Питер! - задыхаясь, воскликнула Джанин. - Миссис… Уиллингтон… вы должны спасти… Питера. Он не убивал Никко. Я не убивала… и… вы знаете…
- О, тихо! - перебила Клэр, побелев. Она наклонилась над Джанин и прижала руку к ее губам. - Ш-ш… не надо, чтобы нас слышали. Слушай… я ничего не знаю… скажи мне…
Джанин посмотрела на нее и вспомнила все.
- Вы знаете все, - прошептала она. - Вы застрелили Никко. Он так сказал мне… перед смертью!
Клэр прижала руку к губам. Она дрожала всем телом.
- Боже мой… ты знаешь! Он был жив… когда ты пришла туда?..
- Да…
- Тогда почему Питер?..
- Питер думает… что это я.
Джанин выдохнула страшные слова, и ее глаза вновь закрылись. Из-под темной бахромы ресниц показались две огромных слезы и скатились по впалым щекам. Клэр горестно склонила голову. Она поняла. Питер думал, что его жена убила Никко, и взял вину на себя, чтобы спасти ее. Он любит ее… вот и все.
Джанин опять открыла глаза.
- Спасите Питера… о… вы можете! - прерывисто прошептала она.
Клэр вздрогнула.
- Я должна идти, - сказала она.
- Вы спасете его? - Голос Джанин превратился в страдальческий крик. - Вы должны…
- Ш-ш… - прошептала Клэр. Затем положила руку на пылавший лоб Джанин. - Тихо, Я спасу его.
Джанин упала обратно на подушки и. глубоко вздохнула.
- Слава богу, - прошептала она.
Медсестра вывела Клэр из палаты. Теперь она должна отправиться прямо в суд, чтобы присутствовать на следствии по делу об убийстве. Но Клэр не могла туда пойти. Не могла присутствовать на судебном разбирательстве, касавшемся ее… или Питера. Но твердо решила, что не позволит Питеру пострадать из-за нее. Она принесла достаточно вреда бедному Дерри. Она не должна совершить еще один грех, погубив Питера.
Клэр не была плохой. Она была эгоисткой, безрассудной и суетной женщиной. Но у нее имелась совесть, и теперь эта совесть восторжествовала. Клэр поняла, что Питер и его жена любят друг друга великой любовью. Так пусть они будут счастливы. А ее жизнь закончилась. Не осталось ни любви, ни денег, ничего. Обвинения в непредумышленном убийстве… или в убийстве… она не переживет.
Питер Уиллингтон испытал крайнее изумление и едва ли не облегчение, когда к вечеру следующего дня обнаружил, что оправдан без малейшего ущерба для своей репутации.
Ему сообщили, что его свояченица Клэр Уиллингтон покончила с собой и оставила подписанное признание. Описание ссоры и драки с танцовщиком Никко, которого она случайно застрелила. Этот рассказ подтвердила миссис Питер Уиллингтон, которая обнаружила танцовщика еще живым, и он рассказал ей приблизительно то же самое.
Когда Питера освободили, он мог думать только об одном. Как можно скорее избавиться от этого низкого, ужасного дела. Он чувствовал, что больше не выдержит. Последнее потрясение, которое он испытал, узнав о самоубийстве Клэр, полностью лишило его присутствия духа. Сначала смерть бедного старины Дерри в Монте-Карло. Потом Никко… теперь Клэр.
Питеру показалось, что весь его мирок красен от крови. Полный ужаса, он хотел лишь убраться прочь. Но как только Питера освободили из-под ареста, ему сказали, что его жена в больнице и ее жизнь в опасности. Старшая сестра прислала ему записку:
"Миссис Уиллингтон постоянно зовет вас. Пожалуйста, приезжайте немедленно…"
Питер знал, что никогда не сможет себя простить, если не откликнется на ее зов. И почему-то, когда он узнал, что Джанин тяжело больна и зовет его, в нем проснулось инстинктивное желание ее защитить. Маленькая Джанин… такая красивая, такая юная, без друзей… Как мог покинуть ее мужчина, который когда-то прижимал ее к сердцу, считая своей женой?
Питер поспешил в больницу. От горечи и гнева не осталось и следа. Он чувствовал лишь все возрастающее беспокойство за нее. И вновь горел желанием спасти супругу.
- Она мне не жена… я должен постараться это не забыть, - твердил он себе. - Но я один раз ее увижу и сделаю для нее все, что смогу. Последний раз!
Температура Джанин поднималась. Это вызывало тревогу у медсестер и врачей, которые занимались номером 22.
- Она все время зовет этого Питера. Он ее муж. Хоть бы скорее он приехал, - жаловалась старшая медсестра.
Стажерка, что дежурила возле Джанин, с жалостью посмотрела на раскрасневшееся прекрасное лицо пациентки:
- Он наверняка скоро приедет. Его освободили. Об этом написали в "Ивнинг стэндард". Какая сенсация! Подумать только, эта привлекательная молодая женщина, которая приходила повидать сегодня утром номер 22, покончила с собой…
- Никогда не знаешь, через какой ад проходит человек, да? - загадочно заметила старшая медсестра.
Джанин открыла блестящие от температуры глаза.
- Питер, - застонала она. - О Питер…
Медсестра, которая сидела рядом с номером 22, внезапно встала. Она увидела, что по палате вдет ее коллега, а рядом - высокий, очень красивый мужчина. Его худое загорелое лицо выглядело измученным и усталым, а ярко-синие глаза смотрели мрачно. Она сразу его узнала, потому что видела фотографию в нескольких газетах.
- Это Питер Уиллингтон, - прошептала она старшей медицинской сестре.
Питер подошел к кровати Джанин, и старшая медсестра кивком попросила стажерку поставить две ширмы вокруг кровати пациентки номер 22.
Питер обнаружил, что сидит возле узкой белой кровати и пристально смотрит на девушку, которую раньше любил и на которой, по его мнению, незаконно женился.
Она никогда не выглядела прекраснее, чем с этим ярко-розовым лихорадочным румянцем на щеках и блестящим светом в зеленых ирландских глазах. Он посмотрел на густые светлые косы по обе стороны маленькой головки. Она была красивой и привлекательной даже в простой больничной ночной сорочке и фланелевом жакете. Он почувствовал, что его сердце сжалось. Она почему-то выглядела такой трогательной и юной. Как он мог быть с ней суровым? И какое право имел судить?
- Джанин. - Питер наклонился над ней и взял за руку.
Подернутые пеленой глаза взглянули на него.
- Питер… Питер… - застонала Джанин.