- Если ты удираешь от человека, Энни, а затем не поддерживаешь с ним отношений в течение двух лет, то не стоит ожидать, что этот человек будет помнить, с чем ты по утрам пьешь чай.
Она поднялась и осторожно взглянула на Гейла. На некоторое время повисло напряженное молчание, наполненное невысказанными упреками и непрощенными обидами. Тем, что, казалось, теперь объединяло их.
- Прошлого не вернуть, - вымолвила она наконец, наблюдая, как Гейл, достав из ящика ножи и вилки, подсел к столу и начал с аппетитом уплетать приготовленный завтрак. - Теперь уже не имеет смысла все вспоминать.
- Может, и так. - Он равнодушно пожал плечами. - Садись и ешь.
Энни боролась с желанием достойно ответить ему, но голод победил. Она была не просто голодна, неохотно призналась Энни себе, медленно подходя к столу. Она чувствовала себя так, будто неделю не ела. Молча сев напротив, Энни приступила к первой за последние два года совместной с Гейлом трапезе.
По правде говоря, муж удивил ее: она не знала, что он умеет готовить, да еще довольно вкусно.
- Ладно, расскажи мне, чем ты занималась, - холодно предложил он, после того как они некоторое время ели в напряженном молчании. - Где же ты пряталась от меня?
- Пряталась от тебя? - переспросила Энни, почти доев завтрак.
Теперь уже она уставилась на него недоверчиво сузившимися глазами.
- Не пытайся уверить меня в том, что тебя действительно интересовало, куда я делась. Удивительно то, что ты вообще заметил мое исчезновение. У меня не было никакой нужды от тебя скрываться. Ведь за все время, пока мы были женаты, я видела тебя считанное число раз.
- По-моему, это… - Гейл умолк, с удовольствием доедая свою порцию, - это некоторое преувеличение, дорогая.
- Ничего подобного! Я все прекрасно помню. Наш бурный, страстный роман протекал между твоими поездками то в Нью-Йорк, то в Гонконг и еще в тысячу других мест… Я забеременела, мы поженились. Я потеряла ребенка. С тех пор прошло два года. И вот - здрасьте - появляется исчезнувший муж!
Вспышка эмоций промелькнула у него в глазах, но определить, о чем он думает сейчас, Энни не могла. Вот, что ее всегда больше всего раздражало в Гейле. Если бы в свое время она лучше поняла этого человека, за которого поспешила выйти замуж, сейчас он не казался бы ей таким загадочным.
- Я не исчезал, а ездил по делам, - спокойно возразил он. - Ты могла бы сопровождать меня.
- О да, конечно. Могла бы… Но для чего? Чтобы стать прикрытием для тебя и Лу Цян, не так ли?
Резко поднявшись, Гейл убрал тарелки в маленькую раковину и поставил на стол чашки с чаем.
- Вместо этого ты предпочитала оставаться дома и играть роль обиженной, брошенной жены? - продолжал Гейл, не обращая внимания на резкую реплику.
Побледнев, Энни уставилась на него.
- Это неправда…
- В самом деле? - Его синие глаза сузились. - Разве не ты захотела тогда остаться в Хемпстеде, чтобы оплакивать с Фредом Бакстером свою загубленную карьеру модели?
- Что ты говоришь?! - потеряв всяческое терпение, почти выкрикнула она. - Ты знаешь, что твое предположение не только несправедливое, но просто дикое, Гейл! - Энни трясло.
В следующее мгновение она вскочила на ноги и злобно уставилась на него, сжав кулаки. Боль и обида переполняли ее, смешиваясь с отчаянием.
- Я знаю, чего ты добиваешься, - негодуя, прошептала Энни. - Ты хочешь возложить на меня вину за наш разрыв. И сделать это, наверное, не очень сложно? Правда? Ты, конечно, справишься с этим. И в результате тебе не придется особенно раскошеливаться, так ведь? Скажи мне, Гейл! Я мало что понимаю в бракоразводных делах, но уверена, что ты, в отличие от меня, прекрасно в них разбираешься! Ты наверняка уже успел проконсультироваться с лучшими адвокатами и получил от них кучу полезных советов, поэтому теперь…
Отодвинув столик, Гейл схватил Энни за плечи, заставив ее замолчать. Затем резко и грубо встряхнул ее.
- Прекрати, Энни! Держи себя в руках. По-моему, ты впадаешь в истерику! - прошипел он сквозь зубы.
- В истерику? Мужчина всегда выбирает это выражение, когда женщина говорит ему то, чего он вовсе не желает слышать. Пусти меня!
Она резко отстранилась и, собрав силы, попыталась освободиться из его рук. Гейл громко выругался. Рывком притянув Энни к себе, он наклонил голову и впился ей в губы долгим дурманящим поцелуем.
От неожиданности она словно оцепенела в его сильных руках. Гейл продолжал терзать ее губы жаркими поцелуями, и Энни почувствовала сладостную дрожь во всем теле, дрожь невыносимую и унизительную. Как ему удалось спровоцировать ее на это? Причем так быстро? И с такой возмутительной легкостью?
Энни вздрогнула, когда его руки скользнули под ее футболку и коснулись грудей.
- Отпусти меня! - гневно проговорила Энни, пытаясь вырваться из его объятий. В голове у нее шумело.
- Ну уж нет! - пробормотал Гейл и в горячечном исступлении начал ласкать ее груди.
- Гейл, это ничего не решит, - хрипло, еле сдерживая волнение, произнесла Энни. Она вся дрожала, отталкивая его литые мускулистые плечи и одновременно поглаживая их.
Отстранившись, он посмотрел в ее пылающее лицо и полуоткрытые губы. Наблюдая за реакцией тревожных распахнутых глаз, он невнятно буркнул что-то голосом, в котором явно слышалось желание. А когда положил руки ей на бедра и сильно прижал к себе, она ощутила животом его восставшую плоть, твердую и сильную.
- Может быть, и не решит, - со вздохом согласился он, - но зачем еще больше осложнять себе жизнь, противясь собственным желаниям?
- Гейл…
- Почему ты так упрямишься, Энни? - мягко спросил он. - Уступи своим чувствам.
И он снова стал осыпать страстными поцелуями ее лицо. На этот раз сила его желания сломила Энни…
Он стащил с нее футболку. Глубоко дыша, она конвульсивно вздрогнула под обжигающим взглядом синих глаз, скользящим по женственным линиям полуобнаженного тела.
- Слишком тоща, но все равно красива, - грубо заметил он. - Твое тело все еще остается для меня самым желанным женским телом на свете.
Энни ясно видела, что он тоже дрожит от желания и нетерпения, всеми силами стараясь скрыть от нее охватившие его чувства. Ни возмущение, ни гордость не помешали Энни предательски согнуть колени, когда Гейл грубо уложил ее на пол салона.
Она уже ни о чем не думала, закрывая глаза от острого наслаждения, которое дарило ей прикосновение его теплого тела к ее коже.
Его губы сомкнулись на нежном розовом соске. Энни, поначалу отчаянно бившаяся в его объятиях, умиротворенно и беспомощно вздохнула, судорожно повернув голову. Гейл ласкал чувственный бутон, потом чуть сжал его зубами, так возбудив ее плоть, что она задохнулась от блаженства.
Когда он поглядел на нее, в его глазах промелькнул отблеск гнева. Гнева? Или мести? Сквозь горячечный туман желания Энни пыталась уяснить себе это. Он нетерпеливо расстегнул молнию на ее джинсах и стал стаскивать их, обнажая белый, незагорелый живот и треугольник рыжих завитков.
- О Господи, - сдавленно прошептал он, глядя на нее голодными глазами, - знала бы ты, что я два года провел в мечтах вот так ощутить тебя в своих руках, миссис Стикс…
Его нежный тон вдруг насторожил Энни и, казалось, вернул ей способность соображать здраво. Что это с ней?! Разве за эти два года не клялась она много раз, что не позволит Гейлу даже прикоснуться к себе?
Боже, какое счастье, что рассудок не окончательно покинул ее! Несмотря на горячую волну желания в животе, на постыдный трепет в груди, она ухитрилась прийти в себя и резко оттолкнула Гейла.
- Прекрати! - крикнула она как можно строже. Но Гейл был гораздо сильнее ее. Хватит ли у него беспринципности довести свое дело до конца, взять то, что ему надо, и наконец - унизить ее, наказать за невольный соблазн?
- Прекратить? - хрипло пробормотал он, подняв голову и удивленно заглядывая ей в глаза. - Ты действительно этого хочешь?
На его шее сильно пульсировала жилка, лицо стало суровым.
- Да! - выдохнула Энни, отворачиваясь.
- Хорошо… - Прикрыв глаза, он медленно отстранился. Энни не могла понять, что почувствовала - облегчение или сожаление, - когда тяжесть его тела исчезла и она оказалась свободной. - Если ты действительно хочешь прекратить…
- Да, - пробормотала она со слезами в голосе. Откуда они только взялись, эти слезы? От них так першило в горле.
- Только прежде я… - И он скользнул рукой между ее бедер. Ощутив там предательскую влагу, он ловко и быстро натянул на нее джинсы.
- Ты ублюдок, - сквозь зубы прошептала она, вся дрожа.
Гейл ответил угрюмой улыбкой, пристально вглядываясь в ее пылающее лицо.
- Пока что ты моя официальная жена, - цинично напомнил он голосом, по-прежнему хрипловатым от желания. - И я прекрасно вижу, миссис Стикс, что тебе вовсе не хотелось меня останавливать.
Энни с трудом удержалась, чтобы не влепить ему пощечину.
- Если у меня и было некоторое сомнение, правильно ли я поступила, уйдя от тебя, то теперь оно исчезло! - звенящим от негодования голосом воскликнула она. - В тебе нет ни капли благородства! Ты используешь людей. Не можешь отказаться от желания выиграть любой ценой. Так вот, хочу сказать, что на этот раз ты проиграл, Гейл Стикс! И не думай, что я когда-нибудь еще растаю в твоих опытных руках, не надейся!
4
- Мне кажется, - лениво проговорил Гейл, сидя на залитой солнцем палубе, - мы можем для нашего общения выбрать один из двух путей: или сцепиться как кошка с собакой или попробовать все-таки вести себя как ведут взрослые, цивилизованные люди.
- По-моему, ты намеренно умалчиваешь о третьей возможности, - ледяным тоном возразила Энни. - Например, еще можно поступить так: ты направляешь свою мерзкую яхту в Гермуполис, высаживаешь меня на берег и убираешься прочь, подальше от меня. Не устроит ли тебя такой вариант? Меня - так даже очень!
Сжавшись от напряжения, Энни сидела на другом конце палубы, сердито глядя на искрящиеся под солнцем небольшие волны Эгейского моря, которые ласково бились о борт яхты, зазывно приглашая искупаться. Мало того, что она оказалась пленницей Гейла, у нее из одежды только и были футболка да джинсы. А искупаться голышом было немыслимо из-за того, что Гейл торчал здесь же, жадно поглядывая на нее, словно ястреб на добычу.
Не зная, что ей предпринять, она ушла в свою каюту и опустилась на койку, сердитая и огорченная. Солнце поднималось все выше, жара усиливалась. Энни, поняв, что дуться по-детски глупо, заставила себя снова выйти на палубу и опять встретиться с обидчиком лицом к лицу.
Если вчера она говорила Гейлу, что повзрослела с тех пор, как они расстались, то теперь в этом она уже не была так уверена. Энни чувствовала себя страшно униженной его обращением, хотя ему не удалось сломить ее. В таком случае, может, лучше ей вообще не выказывать свой гнев, а спокойно выждать удобный момент для ответного удара?..
- Ты знаешь, я решил на время забыть о делах, - весело сказал Гейл. Растянувшись на палубе, он лениво закинул руки за голову. На глазах у него были темные очки, которые придавали его лицу абсолютно непроницаемое выражение.
- Неужели? Что ж, в таком случае ты можешь плавать здесь хоть неделю, но я-то помню, что кому-то надо было ехать в Афины по делам!
- А я и не говорил, что собираюсь вечно отдыхать, - пробормотал он.
- Ну, конечно! Чтобы отдыхать, надо, по крайней мере, знать, как это делается! - съязвила она. - Нормальные женатые люди отдыхают у себя дома, вдвоем, перед уютным камином.
- Ты пытаешься объяснить, почему сбежала от меня, Энни? - Он приподнял голову и посмотрел на нее из-под темных очков. - Потому что мы с тобой недостаточно часто сидели перед камином, держась за руки и с упоением смотря телесериалы?
Нервничая, она беспокойно переминалась с ноги на ногу, с трудом сдерживая охватившую ее злобу и плохо соображая. Нет, нет, не поддавайся гневу! - приказала себе Энни. Ведь Гейл только обрадуется, если она в запальчивости ляпнет что-нибудь не то.
Энни подошла к латунным перилам палубы и оперлась на них.
- Знаешь, Гейл, - спокойно заметила она, - мне кажется, что ты и так насмотрелся слишком много фильмов! Ситуация, в которой мы оказались, будто взята из плохого телесериала. Уверена, что ты надеешься что-нибудь выиграть, но что?..
- Время, - мягко ответил он. - Вот что.
Она замерла, потом медленно повернулась к нему. В горле у нее пересохло.
- Не понимаю. Что ты имеешь в виду? - холодно осведомилась она. - Время для чего?
- Только для того, чтобы ты перестала выглядеть, как беженец из концлагеря, - бесстрастно пояснил он. - Я же говорил тебе, что беспокоюсь за тебя.
Боже мой, значит, ей не удастся так просто выбраться из его плена, поняла она. Подняв руки, она с силой сжала виски, а затем в отчаянии уронила руки.
- Если ты собираешься держать меня на яхте, я тебе обещаю, что еще больше похудею, - выговорила она наконец довольно спокойным тоном. - И… или заболею от длительного стресса! Если вообще не умру от тоски. Или меня съест акула, когда я попытаюсь бежать вплавь.
- В Эгейском море не водятся акулы, - заметил Гейл как бы между прочим, быстро и легко вскакивая. Он присоединился к ней у перил. - Мне кажется, тебе пора переодеть джинсы, становится жарко.
- Это другой разговор, - сквозь зубы ответила она. - Хотя, как ты знаешь, у меня нет другой одежды.
Он, улыбаясь, полез в люк.
- Гейл! Я серьезно!
- Ну, если серьезно, то что-нибудь для тебя найдется. Красотка, которая одно время сопровождала меня, оставила на яхте кое-какое свое барахло. Пойду посмотрю.
Энни молча наблюдала, как он исчез в люке, и не могла понять, не ослышалась ли она. Наглости и бесстыдству Гейла, казалось, не было границ. Парализованная охватившим ее гневом, она так вцепилась в перила, ожидая, пока к ней вернется самообладание, что побелели костяшки пальцев. Затем тоже спустилась вниз, чтобы отыскать его.
- А вот и я! - Гейл неожиданно появился из каюты с охапкой одежды в руках.
Затаив дыхание, Энни удивленно уставилась на него. Гнев от его любезного предложения - одолжить ей одежду какой-то чужой женщины - смешался с ошеломлением при виде абсолютно голого Гейла. Краска, заливавшая ее лицо, выдавала ее состояние, и она мысленно выругала себя за подобную чувствительность. В конце концов, это ее муж, вынуждена была она напомнить себе. Что же тут особенного - увидеть еще раз его загорелое стройное тело.
И действительно, Энни глаз не могла оторвать от его сильных плеч, мускулистых бедер, втянутого живота. Завитков волос на груди и ниже…
- По-моему, по размеру тебе подойдет, - Гейл указал небрежным взглядом на красивый разноцветный купальник, бутылочно-зеленые шорты и пару симпатичных маечек. - Очень милые тряпочки, ты не находишь? - Он вытащил из охапки купальник и помахал им перед ее носом. Синие глаза озорно оглядывали ее разгоряченное лицо. - Его она купила на Крите и…
- Неужели думаешь, что я надену обноски какой-то женщины, с которой ты здесь крутил роман? Да ты, должно быть, спятил! Ради Бога, сейчас же убери это барахло!
Гейл самодовольно расхохотался.
- Ты, конечно, не ревнуешь? - протянул он. - Только почему-то покраснела! Дорогая, мы все еще муж и жена.
- Конечно, я тебя не ревную к другой женщине, мне… мне просто противно, - стараясь говорить как можно спокойнее, ответила она. - Интересно, чем ты еще собираешься меня удивить!
- Знаешь, Энни, мне порядком надоело выслушивать твои ханжеские упреки, - мягко заметил Гейл. Улыбка сползла с его смуглого лица. - Но чтобы немного уменьшить твой обличительный пыл, скажу тебе, что эти вещи принадлежат моей сестре Келли.
- Ой… - Энни покраснела еще больше.
- Вещи чистые и почти новые, - хладнокровно продолжал он. - Келли оставила их на яхте, потому что думала позже вместе со своим мужем присоединиться ко мне. Такое объяснение, надеюсь, устроит тебя, моя прелесть?
Дрожащими руками она приняла предложенную одежду.
- Ну, если ты говоришь, что… - Близость знакомого и когда-то родного тела, его притягательная мужественность смутила ее.
- Теперь ты будешь мне верить? - настойчиво спросил он.
Не ответив Гейлу и опустив глаза, она побрела в свою каюту и сразу же заперла за собой дверь. В горле у нее пересохло, тело, сотрясаемое дрожью, пылало. Боже, что со мной, с досадой думала Энни.
Гейл обладал способностью выбивать ее из колеи. Но на этот раз ей так хотелось взять верх над ним. Очень хотелось.
Действительность ужасала ее. Находясь наедине с ним в крохотном пространстве яхты, надо было иметь феноменальное самообладание, чтобы скрыть от него свои чувства. Но Энни должна была это сделать, должна. Нельзя было позволить ему слишком приближаться - больше она не хотела испытывать все эти муки…
Она примерила купальный костюм, он сидел отлично - высоко открывая ноги, полностью обнажая спину и прикрывая груди маленькими жесткими чашечками. Мягкая ткань приятно облегала тело. Внимательно изучив свое отражение в длинном зеркале на двери, Энни одобрила его.
Мысли блуждали где-то далеко, когда она вернулась на палубу. Имя сестры Гейла вызвало у Энни воспоминания. И воспоминания не только о самой Келли, которая ей очень понравилась, когда они познакомились. Яркая, хорошенькая, с черными волосами и синими глазами, девушка была очень похожа на своего брата. Сходство бросалось в глаза с первого взгляда. Это произошло в день бракосочетания Энни и Гейла.
Перед глазами всплыло все до мельчайших подробностей: и маленькая церковь, сложенная из серого камня, где они с Гейлом принесли свои брачные обеты, увидела Энни и себя, торжественно шествующую к алтарю в необыкновенно красивом шелковом платье цвета слоновой кости. И, казалось, даже почувствовала запах старого дерева и ладана, смешивающийся с ароматом цветов - хризантем, георгинов, роз.
Сияло удивительно теплое октябрьское солнце. Сквозь большой витраж над алтарем оно бросало цветные блики на собравшихся. Энни отчетливо увидела надежные, широкие плечи стоящего впереди Гейла, его смуглый, орлиный профиль, когда он повернулся, чтобы посмотреть, как она подходит к нему.
Ее распущенные волосы украшал венок из маленьких бутонов роз, и была она на восьмой неделе беременности…
Тот торжественный день стал кульминацией страстных, но непредсказуемых отношений, которые длились около трех месяцев.
А началось это в начале августа, в ту самую ночь, когда Гейл впервые появился на пороге ее комнаты в Хемпстеде. Он тогда только что прилетел из Гонконга, - прямо из горячих объятий Лу Цян, горько думала она теперь. В то время Энни и понятия не имела, что Гейл был фактически обручен с состоятельной китаянкой.
- Там сейчас сезон тайфунов, - все, что сказал Гейл про Гонконг. - Следующий раунд деловых переговоров я предоставил вести коллегам. С меня хватит, надоели тропические ливни. И я хочу любить тебя…