С этими словами он целомудренно поцеловал ее в лоб и откланялся.
Будто в полусне, Рут, почти не отдавая себе отчета в том, что делает, закрыла за собой дверь и даже накинула предохранительную цепочку. Видимо, от волнения на нее вдруг напала икота. Как будто почувствовав состояние хозяйки, откуда-то появился Фиш и с успокаивающим мурлыканием начал тереться о ее ноги.
- Мурр, - с благодарностью ответила ему Рут. С котом на руках она направилась в спальню.
Пока она снимала платье, умывалась, надевала пижаму, из глаз лились слезы. Ее не покидало ощущение, что она пересекла какой-то невидимый рубеж и возврата назад уже нет.
На следующее утро в половине одиннадцатого ее разбудил звонок Верджил, матери Остина.
- Здравствуй, дорогая, - сердечно приветствовала ее свекровь. - Хочу попросить тебя о большом одолжении.
Рут провела беспокойную ночь и теперь, полусонная, с трудом попыталась сосредоточиться.
- Билли и я собираемся в начале следующей недели поехать к родственникам в Техас и очень хотели бы взять с собой Памелу и Тони.
Свекровь говорила так умоляюще, что Рут невольно улыбнулась.
- Конечно, они могут ехать, - согласилась она.
Решили, что бабушка и дедушка с внуками заедут за вещами по дороге.
- Тони сказал мне, что ты встречаешься с Хэнком Кэноном? - неожиданно спросила свекровь.
- Я бы выразилась иначе - виделись пару раз, - возразила Рут, чувствуя, как вспыхнули ее щеки. Нет, встречаешься, дразнил ее внутренний голос. Но тебе этого мало и ты хочешь гораздо большего.
- Хэнк - прекрасный молодой мужчина, - одобрительно сказала Верджил.
- Кажется, да, - наигранно безразлично подтвердила Рут.
Она вспомнила, как накануне вечером, сидя на заднем сиденье машины, вела себя словно легкомысленный подросток.
Рут нервно крутила в руках телефонный шнур. Наверное, ей следовало бы рассказать родителям Остина, что их сын является ей по ночам, а в последнее время даже днем. Но они могут подумать, что у нее нервный срыв, а ей совершенно не хотелось огорчать их. Верджил и Билли самые близкие ей люди. Фактически они были ее семьей.
- … Будет хорошо, - вернул ее к действительности энергичный голос Вирджил. - Еще раз спасибо тебе, дорогая, за то, что отпускаешь их с нами.
Рут пробормотала нечто маловразумительное, тепло попрощалась и с облегчением повесила трубку. Почистив зубы и причесавшись, она надела шорты и футболку и сошла вниз, чтобы выпустить Фиша погулять.
Сидя на кухне, Рут с удовольствием пила крепкий кофе, когда раздался звонок в дверь. На пороге дома, к своему изумлению и радости, она увидела Хэнка, сияющего, как новенький доллар.
- Привет! - широко улыбнулся он, облокачиваясь на дверной проем. - Вчерашнее приглашение на кофе еще действует?
Рут была совершенно не готова к подобной встрече и растерялась, почувствовав себя застигнутой врасплох. Покраснев, она молча кивнула головой и сделала шаг назад, пропуская гостя в дом.
- Вы знаете, у вас это получается просто очаровательно, - игриво заметил Хэнк.
- Что получается? - недоуменно спросила Рут.
- Краснеть от малейшего волнения, - пояснил он. - Дети дома?
- Нет, они у бабушки с дедушкой, обсуждают план поездки в Техас.
- Великолепно! - радостно потер руки Хэнк. - Значит, ничто не помешает вам отправиться со мной в Африку!
5
Рут подумала, что у нее есть все основания отказаться от предложения Хэнка лететь с ним за океан. Причем очень веские, только почему-то ни одно не приходило в голову.
Хэнк с понимающей улыбкой смотрел на ее потуги. Потом ободряюще поднял бровь, как бы говоря: ну давай, придумывай что-нибудь поскорее.
- У меня нет визы, - нашлась Рут.
- Один звонок - и считайте, виза у вас в кармане, - торжествующе объявил он.
Рут чувствовала себя загнанной в угол, и это ей явно не нравилось.
- Я не могу лететь неизвестно куда с мужчиной, которого практически не знаю.
- Ага, но вы хотите узнать меня поближе, не так ли?
Такой вопрос, заданный любым другим мужчиной, показался бы дерзким и непристойным. В устах Хэнка это, как ни странно, прозвучало вполне прилично и даже лестно.
- Хочу, - неохотно призналась Рут.
Хэнк впился в ее губы, и Рут словно током ударило. Она почувствовала какое-то неестественное возбуждение, тело жаждало ласк, но Хэнк с сожалением отстранился.
- Мне, наверное, лучше уйти, пока не поздно. Возьмите с собой одежду для теплого климата и вечерний туалет.
Оставшись одна, Рут подумала, что Хэнк не сомневался в ее согласии на поездку. Вообще во всем, связанном с Хэнком, чувствовалось нечто фатальное. Она вышла на задний двор и долго стояла, глядя на раскачивающуюся на ветру старую покрышку.
- Остин! Где ты?! - требовательно воскликнула она. - Ты нужен мне. Я хочу с тобой посоветоваться.
Ответом ей был шелест листьев, да легкий запах ее любимых лилий.
- Остин! Это важно, - настойчиво взывала Рут. Она отлично понимала, чем все кончится, если поездка с Хэнком состоится. Остин был ее единственным мужчиной. Перспектива близости с другим пугала Рут.
- В чем дело, дорогая? - услышала она приятный женский голос. Это была соседка, миссис Петерсон. Пожилая женщина стояла у забора в соломенной шляпе с широкими полями и секатором в руках.
- Я просто… - Рут выдавила из себя улыбку. - Я думала вслух, миссис Петерсон. Как вы себя чувствуете сегодня?
- В последние дни меня совершенно замучил артрит, - пожаловалась старая леди. - А в остальном неплохо. А как вы, дорогая?
Мне мерещатся призраки, и я собираюсь лететь на другой конец света с совершенно незнакомым мужчиной, а в остальном я вполне нормальна, мысленно ответила Рут.
- Стараюсь занять себя делами, - сказала она вслух.
Рут вспомнила, что миссис Петерсон обожает белые лилии, и Остин время от времени дарил ей букеты. Сломав несколько цветков, она подошла к забору и молча протянула их соседке и другу.
Миссис Петерсон просияла от восторга, и Рут с горечью подумала, что сегодня она впервые за полгода заговорила с этой одинокой пожилой дамой, которая так много сделала для нее после смерти Остина. Соседка часто оставалась с детьми, готовила им еду, часами выслушивала горькие жалобы Рут на свою судьбу. Она никогда не забудет первое Рождество после кончины Остина. Жизнь казалась Рут не имеющей смысла, и праздновать было нечего. Миссис Петерсон пришла тогда на кухню и, засучив рукава, вместе с детьми принялась готовить яблочный пирог.
- Пойду поставлю их в воду. - Соседка счастливо улыбалась. - Не знаю, почему я сама не разведу лилии? У моего мужа была аллергия на эти цветы, но уже двадцать лет, как его нет, и я не думаю, что теперь что-либо может заставить его чихать.
Остаток дня прошел в уборке второго этажа. Рут несколько раз открывала платяной шкаф, но тут же говорила себе, что ей совершенно незачем укладывать вещи и что она никуда не поедет. В конце концов она сходила в кладовую и принесла чемодан.
Но и теперь Рут продолжала убеждать себя в том, что чемодан ей нужен для того, чтобы собрать Памелу и Тони в поездку в Техас. Однако к тому времени, когда к дому мягко подкатил серебристый "мерседес" старших Шерманов, чемодан был наполнен ее летними нарядами.
Вместе со свекровью они быстро покидали детские вещички в два саквояжа. Верджил была привлекательной женщиной, тщательно следившей за собой, и потому выглядела значительно моложе своих лет. Умные глаза и интеллигентное лицо придавали ей особую, утонченную прелесть.
- Как прошел вечер с Хэнком? - как бы между прочим спросила Верджил, застегивая саквояж Памелы.
Рут старательно прятала глаза от пытливого взгляда Верджил. Она уже не раз задумывалась о реакции свекрови на тот факт, что ее невестка завела роман.
- Он мне нравится, - как можно беспечнее ответила она.
- Такой мужчина, как Хэнк, не может просто нравиться, - засмеялась Верджил. - Либо он совершенно неприемлем, либо женщина от него без ума.
Догадывается ли Верджил, к какой категории отношусь я? - подумала Рут, чувствуя, как ее лицо заливает краска.
- Мне кажется, Остин любил Хэнка, - заметила она и, подхватив саквояжи Памелы и Тони, быстро, чуть не бегом направилась к двери. Собственно говоря, торопиться было некуда, и Рут с досадой подумала, что свекровь, наверное, догадалась, чем вызвана такая поспешность.
Проводив детей, Рут некоторое время как неприкаянная слонялась по комнатам.
Час спустя появился Хэнк, выглядевший в своем идеально скроенном костюме цвета морской волны сошедшим с обложки журнала мод. Заметив стоявшие в холле чемоданы, он одобрительно хмыкнул.
- Поехали, - сказал он, беря по чемодану в руки. - Кому оставить кота вы, наверное, договорились?
- Моя соседка миссис Петерсон возьмет Фиша к себе, - ответила Рут, все еще не веря до конца в то, что способна на безрассудные поступки. Она считала себя рациональным и практичным человеком. В ее чековой книжке всегда все сходилось до последнего цента, каждая вещь в доме знала свое место.
Окинув взглядом ее простое хлопчатобумажное платье, Хэнк одобрительно улыбнулся и сказал:
- Ну что же, тогда в путь?
Пока они ехали на взятой напрокат машине в аэропорт, Рут всю дорогу нервно кусала губы. Один раз она даже незаметно взялась за ручку двери, раздумывая, не выскочить ли у ближайшего светофора, пока не поздно.
- Наверное, вы привыкли иметь дело с женщинами, которые ведут себя так, как я сегодня? - стараясь настроить себя против Хэнка, заметила она.
- А как вы себя ведете? - недоуменно спросил тот, подруливая к стоявшему рядом с частным ангаром небольшому изящному самолету.
- Я хочу, чтобы вы знали: мне совершенно не свойственно такое поведение, - настойчиво повторила Рут, когда Хэнк, обойдя машину, открыл ей дверцу.
- Это одно из ваших достоинств, которое делает вас неотразимой, - искренне улыбнулся Хэнк.
Не такое уж это достоинство, подумала Рут, когда женщина, уже побывавшая замужем и имеющая детей, строит из себя недотрогу. Наверное, Хэнк только и думает о том, как бы избавить ее от такого достоинства. Да, впрочем, и сама она не прочь лишиться этой сомнительной ценности.
Пока пилот прогревал двигатель, Хэнк познакомил ее с внутренним устройством самолета. Сначала показал прекрасно оборудованную небольшую кухню, потом предложил опробовать обшитые кожей широкие удобные кресла, вращающиеся во все стороны. Наконец, в самолете был даже бар. Впрочем, от одной мысли о сочетании спиртного и воздушных ям Рут стало не по себе.
- Туалет в хвостовом отсеке, - закончил экскурсию Хэнк. - Устраивайтесь поудобнее.
Удобнее Рут сейчас было там, где она почувствовала бы себя в безопасности от самой же себя. Открыв первую попавшуюся дверь, она увидела ванную комнату. Хотя Рут росла в достатке, роскошь этого помещения поразила ее: позолоченные краны и вешалки, обшивка под мрамор и умопомрачительный дизайн.
- У вас чудесная ванная комната, - произнесла она первое, что пришло в голову, тут же пожалев о сказанном. Нельзя было даже вообразить большей банальности.
- Спасибо, - хмыкнул Хэнк, пристально глядя на Рут. Казалось, он мысленно раздевает ее, неспешно снимая один предмет одежды за другим. Но при этом в его взгляде не было ничего циничного, только нежность и восхищение. И, конечно, сила. Сила властного, знающего себе цену мужчины, но в то же время лишенного самоуверенности, свойственной людям с сильным характером, но ограниченным интеллектуально.
- Проверка закончена, сэр, - раздался в громкоговорителе голос пилота. - Нами получено разрешение на взлет.
Подойдя к стойке бара, Хэнк нажал кнопку переговорного устройства и сказал:
- Прекрасно, благодарю вас.
Вернувшись к гостье, он мягким движением усадил ее в кресло и сам застегнул страховочный ремень. При всей невинности его движений Рут воспринимала их чуть ли не как любовные ласки.
Хэнк сел в ближайшее кресло и тоже пристегнулся. При этом от Рут не ускользнула его довольная улыбка. Значит, заметил, что от его близости она напряглась как струна.
Пилот вырулил на взлетную полосу и начал разгон. Хэнк взял ее руку в свою и не выпускал до тех пор, пока самолет не набрал высоту.
- Ну вот, теперь мы легли на курс. - Хэнк отстегнулся. - Хотите что-нибудь выпить?
Хочу. Двойную порцию самого крепкого виски, какой только у вас имеется, подумала Рут. А вслух сказала:
- Если можно, диетическую коку, пожалуйста.
Хэнк не стал комментировать ее выбор, просто открыл холодильник и достал оттуда банку. Рут отстегнула ремень и встала на дрожащие от волнения ноги.
- Похоже, вы живете в самолете, - сказала она, окидывая взглядом салон.
Стоявший за стойкой бара Хэнк протянул ей коку и, пожав плечами, ответил:
- Я богат, а это обязывает к мобильности.
У Рут неожиданно для нее самой вырвался нервный смешок.
- Расслабьтесь, - предложил Хэнк, удивленно взглянув на нее. - Я не собираюсь хватать вас в охапку и тащить в постель. Когда мы займемся любовью, что, я уверен, обязательно произойдет, это случится по обоюдному желанию.
Его слова вызвали у Рут двойственную реакцию. С одной стороны, немного успокоили, с другой - разочаровали. Разумеется, прекрасно, что с ней не станут обращаться так, как обращались с женщинами в каменный век. И все же…
Выйдя из-за стойки бара, Хэнк подошел к Рут и, наклонившись, поцеловал ее в губы. Медленно и осторожно, будто они были хрупким, редким цветком, требующим особо деликатного обращения.
Сердце Рут учащенно забилось, дыхание стало прерывистым. Губы Хэнка тем временем прильнули к ямочке за ухом. Нераспечатанная банка коки полетела на пол.
Предательски ослабевшее тело Рут буквально умоляло дать ему то, чего было лишено уже два года.
- О Боже! - застонала она, когда широкие ладони Хэнка накрыли сразу обе ее груди. Прикосновение больших пальцев к соскам заставило их набухнуть так, что они уперлись в мягкую ткань платья, чуть приподняв ее.
- Наверное, нам надо что-то предпринять, - прошептал Хэнк срывающимся голосом.
- Предпринять что? - Голос Рут дрожал так же, как и ее тело.
Кончиком языка он лизнул уголок ее рта, и Рут показалось, что еще мгновение - и она начнет таять, капля за каплей стекая к ногам Хэнка.
- Мы так хотим друг друга, что не сможем успокоиться, пока не удовлетворим свои желания, - в перерывах между поцелуями пояснил он.
Рухнула последняя преграда. Рут знала: Хэнк прав.
- Да! - еле слышно выговорила она, отметив, что язык перестал ее слушаться и даже самое простое и короткое слово далось с трудом.
Легко, как перышко, Хэнк поднял ее на руки и понес в отсек, который Рут не успела, а вернее не посмела обследовать. Как она и предполагала, это оказалась спальня. Просторная, особенно если учесть, что все же это самолет, и роскошно обставленная. Пол устлан пушистым ковром. Неяркий свет. Явственно ощущался аромат дорогого мужского парфюма.
- А пилот? - тревожно спросила Рут.
- Пусть это тебя не беспокоит.
Поставив ее на ноги, Хэнк осторожно убрал с лица Рут выбившийся локон и спросил:
- Ты уверена?
На этот раз она не смогла произнести в ответ ни слова и только кивнула.
Расстегнув молнию на платье, Хэнк спустил его с плеч. Когда оно упало на пол, подцепил пальцем бретельку лифчика и потянул ее вниз. Запрокинув голову, Рут ждала, не смея шелохнуться. Прильнув к обнажившейся груди, Хэнк взял в рот сосок и стал нежно лизать его, а потом сосать, слегка покусывая.
Слезы потекли из глаз Рут, слезы радости и наслаждения.
Тем временем Хэнк обнажил вторую грудь, уделив ей столько же ласки и нежности, сколько и первой. На Рут оставались теперь только трусики. Он поднял ее на руки и положил на кровать.
Разгоряченное тело Рут ощутило нежную шелковистость сотен лепестков роз, которыми была усыпана простыня. Возбужденная, дрожа от нетерпения, она широко раскрытыми глазами смотрела, как Хэнк сбрасывает с себя одежду.
Стройный, подтянутый, великолепно сложенный, он лег рядом. Собрав в горсть желтые и белые лепестки роз, Хэнк рассыпал их по телу Рут и неторопливо стал целовать те места, куда они упали. Попутно он стянул последнюю преграду, трусики, которые тут же затерялись где-то в простынях.
- Хэнк, пожалуйста… - изнемогая от охватившего ее желания, прошептала Рут.
Приподняв ее колени, он встал между ними, и Рут приветствовала его медленное и нежное вторжение громким стоном. Охваченная восторгом, изнемогая от охвативших ее ощущений, она металась на постели из стороны в сторону, кусая губы, чтобы сдержать рвущийся из горла крик. Наступивший вслед за этим оргазм был столь силен и продолжителен, что Рут чуть не задохнулась от наслаждения…
Хэнк целовал теперь нежную и тонкую как шелк кожу внутренней стороны бедер и живота, щекотал языком впадинку пупка. Но эти прикосновения Рут уже почти не чувствовала. Ей казалось, что она перенеслась в какой-то другой мир, полный чудесных видений и грез. Она почти перестала ощущать собственное тело.
Постепенно сознание Рут стало проясняться, и она, прочитав в глазах Хэнка немой вопрос, призывно улыбнулась и сомкнула веки.
На этот раз Хэнк вошел в нее сильным рывком, который вновь разбудил в ней желания, причем еще более сильные, чем прежде. От удивления Рут широко раскрыла глаза и впилась ногтями в его широкие, бронзовые от загара плечи.
- Ты хочешь, чтобы я остановился? - не понял ее жеста Хэнк.
- Нет, - отчаянно замотала она головой. Хэнк медленно отстранился, что привело Рут в подлинное отчаяние. Неужели сейчас все прекратится? Но в следующее мгновение он мощным движением заполнил ее истосковавшееся по любви лоно. Второй ее оргазм оказался сильнее первого. Хэнк с трудом удержал в объятиях забившееся в конвульсиях страсти тело Рут. Рвавшийся из ее горла крик застрял в сжавшихся от спазма голосовых связках. А вскоре настала пора и Хэнку взлететь в небеса…
Прошло не менее получаса, пока у них не восстановилась способность и желание говорить.
- Какие красивые лепестки! Однако ты поступил самонадеянно, приготовив все заранее.
Хэнк лежал рядом на боку, опираясь головой на ладонь одной руки и поглаживая груди Рут другой.
- Я был уверен в тебе, дорогая.
- Ложе из розовых лепестков - это очень поэтично, - заметила она. - Ты, наверное, каждый раз проделываешь такие штучки, когда приводишь в свою постель женщин?
- Конечно, ты не первая летишь со мной в этом самолете, но розовые лепестки рассыпаны на кровати впервые. На это вдохновила меня ты, Рут.
Как будто для того, чтобы подкрепить свои слова действиями, Хэнк взял горсть лепестков и стал осторожно растирать ими ее груди и живот.
Когда спустя некоторое время самолет приземлился для дозаправки на Канарских островах, Рут все еще ощущала слабость в коленках. Тем не менее она заставила себя принять душ и переодеться. Выбор остановила на белоснежном пиджаке, расшитом мелким бисером, и черных шелковых брюках.
Как только они с Хэнком сошли с трапа, к самолету подъехал серебристый лимузин.
- Вот это да! - вырвалось у Рут. - Ты умеешь поразить воображение женщины.
- Не только этим, - возразил с ухмылкой Хэнк, смутив Рут.