Пич стояла в отдалении, наблюдая триумф юного друга, и чувствовала себя счастливой. Сегодня вечер выдался на славу. Надо сказать Силенцам, как они порадовали ее, пригласив на просмотр. Обогнув толпу, она подошла к буфету, где Алина разливала в хрустальные бокалы шампанское.
- Алина, все было грандиозно. Ты даже не представляешь, как много будет значить для меня этот вечер.
- Пич, дорогая, я рада, что ты пришла. Возьми бокал. Мы должны выпить за успех.
Алина с помощью официанта быстро раздала гостям бокалы с пенящимся шампанским. Все подняли бокалы, и откуда-то сзади донесся голос:
- За Берта… толстого лысого Джорджа Лукаса!
Все засмеялись над шуткой. Берт был польщен: в центре всего кинобизнеса были деньги, и сравнение с самым тугим кошельком всех времен и народов было очень приятно.
Гости наслаждались изысканным французским шампанским, толпа возле Берта редела, и Пич решила сказать еще несколько слов благодарности и попрощаться с Джейсоном. Однако вокруг него все еще было много людей, и Пич решила уйти по-английски. Она уже готова была сесть в машину, как кто-то схватил ее за руку:
- Эй, куда вы так спешите?
Пич обернулась и увидела сияющего Джейсона.
- Это вы? Примите мои поздравления с великолепной премьерой. Я хотела вам это сказать раньше, но…
- Вам действительно понравилось? Это правда?
- Понравилось? Не то слово, я в. восторге! Вы чудесно сыграли. Не помню, чтобы я наслаждалась чьей-нибудь игрой так, как вашей в "Песочном человеке".
Он ловил каждое ее слово и выглядел так по-мальчишески счастливо… Его улыбка обезоруживала… Мгновение оба молчали. Тишину прервала Пич:
- Ну, мне пора. Еще раз мои поздравления и наилучшие пожелания. И спасибо вам за то, что вы сделали мой первый выход в свет таким ярким. Я этого никогда не забуду.
Пич протянула ему руку, и он прижал ее к груди.
- Прошу вас, отошлите свою машину домой. Я довезу вас в своей. Останьтесь со мной ненадолго. Я, кажется, загорюсь сейчас от возбуждения. Мне так не хочется, чтобы вечер кончился прямо сейчас. Прошу вас!
Пич было приятно, но тем не менее она спросила:
- Неужели вам не с кем разделить этот вечер? С другом… или подругой?
- Честное слово, у меня никого нет! И еще мне нужно поговорить с кем-нибудь, кто видел фильм и мог бы поделиться со мной впечатлениями о картине. Пожалуйста, не отсылайте меня в бар одного.
Самое разумное, что могла бы сделать в данной ситуации Пич, это отказать: вежливо и решительно. Но она прислушалась к зову сердца. Почему бы не поехать? Ни перед кем в мире она не должна держать ответа. Ни перед кем! Она свободна делать то, что ей хочется, а хотелось ей быть с ним. Пич обратилась к Майлзу, стоящему возле машины:
- Майлз, поезжайте домой. Не надо меня ждать и отключите систему охраны.
- Спокойной ночи, мадам.
И хотя Майлз сохранял невозмутимость вышколенного английского слуги, ему не удалось скрыть свое неодобрение. Пич поймала его взгляд и почувствовала раздражение.
- Майлз, я могу приехать очень поздно, - сказала она почти зло, - не надо обо мне беспокоиться.
На место ее машины немедленно прибыл красный "порш", совсем новенький. Джейсон придержал дверцу для Пич, пока она грациозно и легко села на пассажирское сиденье. Мысленно она поблагодарила судьбу за то, что та дала ей возможность попрактиковаться в езде на машине такой же марки в Италии, когда Пич гостила у дочери. Джейсон сел за руль и помог пристегнуть ей ремень.
- Машина новая? - спросила она.
- Как вы догадались? Берт дал ее мне неделю назад, сказал, что, если кто-нибудь увидит меня в стареньком пикапе, мой образ сразу тут же потеряет романтичность.
- Очень благородно с его стороны.
- Может быть, но сдается, он купил меня по дешевке. Когда я подписывал контракт на эту картину, агентов у меня не было, и я все делал сам. Что я смыслил в процентах и ставках?
- Это плохо. А сейчас у вас есть агент?
- Зачем они были мне нужны, если никто, особенно из великих, не пытался раньше меня пригласить?
- Но сейчас вы должны обзавестись посредником. Дрейк всегда говорил мне, что бизнес - очень жестокая игра, в нем нет места ни великодушию, ни жалости, а агенты или посредники снимают многие проблемы. Без них дела не ведутся.
- Похоже, что вы много об этом знаете. Ваш муж имел дело и с кинобизнесом?
- Он вел множество дел, Джейсон. Именно он ссудил Берта деньгами на его первый фильм.
- Наверное, это было выгодное вложение денег.
- Наоборот, очень невыгодное. Картина даже не окупила затрат на свое производство, но фильм получился классный. Критикам он понравился, и "Парамаунт" финансировала шедевр Берта - "Кризис".
- Так, значит, ваш муж дал Берту разгон?
- Можно и так сказать. Сейчас об этом многие забыли, но Берт и Алина помнят. Вот почему я была здесь в окружении таких звезд и магнатов.
- Я рад был вас там видеть.
- И я тоже.
Некоторое время они ехали молча, пока Пич не спросила, куда они направляются. Джейсон пожал плечами:
- Не знаю. У вас есть предложение?
Было уже за полночь. В этот час среди недели практически все было закрыто. Лос-Анджелес в отличие от Нью-Йорка ложится спать рано.
- Может быть, поедем ко мне? Сара изумительно готовит, я сделаю чай. Это не слишком старомодно? Если вы настаиваете, можем поехать в бар. "Харрис" в старом городе, наверное, открыт.
- Я не люблю бары. Я бы лучше выпил чаю… и отведал домашней стряпни. Мы можем успеть на последние несколько минут представления Джонни Гарсона или Дэйва Латтермана. Вы где живете?
Через несколько минут они были уже в лифте. Пич постаралась не обращать внимания на недвусмысленно вытянувшееся лицо швейцара и обругала себя за то, что нервничает так, будто идет на тайное свидание. Прислуга, несомненно, теперь будет считать ее похотливой вдовой, ведущей к себе молодого жиголо.
Когда они вошли в апартаменты Пич, Джейсон был поражен. Сара и Майлз все еще былина кухне. Пич попросила их накрыть чайный стол в кабинете. Джейсон с удовольствием уплетал пирожные и печенье. Когда оба сели на кушетке перед телевизором, Сара убрала посуду.
- Спасибо, Сара. Вы и Майлз можете быть свободны.
- А как насчет посуды, мадам?
- Можно помыть ее и утром. Кстати, Сара, это Джейсон Дэрроу, главный герой "Песочного человека".
У Сары открылся рот и округлились глаза.
- Это правда, мадам? Вы смотрели фильм?
- Да. Картина великолепна. Джейсон станет звездой.
- Могу я попросить у вас автограф? Для моей племянницы. Ей только тринадцать лет, и она обожает американские фильмы.
Джейсон встал и поцеловал смущенную женщину в щеку.
- Спасибо, Сара. Вы первый человек, который просит у меня автограф. Я навсегда вас запомню. Утром я оставлю вам открытку с подписью на память.
Сара надела на лицо прежнюю маску невозмутимости и строго ответила:
- Большое спасибо. Спокойной ночи.
Телевизор продолжал работать, но Пич и Джейсон были заняты беседой. Он был возбужден, счастлив и не мог молчать.
- Джейсон, вы разве никогда не видели себя раньше на экране?
- Никогда! Я, конечно, видел свое изображение на видео во время занятий в актерской школе, но на большом экране - ни разу.
- Как могло так случиться, что вы не видели отснятых кадров во время работы над фильмом?
- Берт мне не показывал. Он и директор картины Доминик боялись, что я зазнаюсь и сменю манеру игры. Кроме того, их устраивало, как я работаю. Иногда мне удавалось пробираться в редакторскую комнату и смотреть на смонтированные кадры, но по ним не много поймешь.
- И как, вы себе понравились?
Он посмотрел на руку Пич, спокойно лежащую на кушетке. Он взял ее в свою, осторожно поглаживая длинные пальцы. Затем перевернул ладонь и поднес ее к своим губам. Пич была как во сне и едва могла поверить, что все это происходит с ней. Теплая волна прокатилась по ее телу. Она попыталась собраться, борясь с нахлынувшим желанием.
- Вы не ответили на мой вопрос, Джейсон.
Он лукаво улыбнулся:
- Я знаю, но правду говорить не хочу, чтобы не показаться самовлюбленным болваном.
Он нежно провел ее рукой по своей щеке, и Пич захлестнуло такое сильное чувство, которое, как ей казалось, умерло вместе с Дрейком.
- Вы понравились себе на экране, не так ли? - Настойчиво продолжая разговор, она стремилась таким образом избавиться от неловкости.
- Что вы обо мне думаете?
Она с улыбкой посмотрела в глаза, которым природой суждено было околдовывать миллион женщин.
- Вы великолепны. Я готова смотреть ваш фильм снова и снова, и кажется, он мне никогда не наскучит. Никогда не забуду этот вечер. Однажды я буду рассказывать внукам, что Джейсон Дэрроу когда-то держал меня за руку и сидел рядом со мной.
- И поцеловал вас, - прошептал он, пододвинулся поближе и, не отпуская ее руки, обнял за плечи.
Ум ее требовал сопротивления, но плоть отказывалась бороться с собой. Джейсон целовал ее глаза, щеки, затем нежно, но настойчиво прижался губами к ее рту. И хотя он был очень нежен, в его движениях чувствовалось желание, столь же сильное, как и у нее. Пич вдруг поняла, что он готов овладеть ею прямо здесь. И, собрав всю свою волю, она оттолкнула его от себя:
- Джейсон, я не могу.
Он улыбнулся:
- Если хочешь, значит, можешь. Разве нет?
- О да… конечно, я хочу.
- Тогда что же нас останавливает? Мы одни. Ты одинока, и я. Наверное, сегодня лучшая ночь в моей жизни. Ночь, которую я никогда не забуду. И, разделив ее со мной, ты станешь частью моих воспоминаний.
И вновь он заглушил слова отказа поцелуем. Впервые за долгие годы Пич ощутила желание, непреодолимое желание молодости. Она хотела, чтобы он продолжал, хотя все еще сопротивлялась.
- Джейсон, я всего два месяца как вдова.
- А сколько времени прошло с того дня, как ты в последний раз занималась любовью?
Пич чувствовала, как он выдыхает эти слова ей на ухо, нежно лаская грудь.
- Это было давно, очень давно…
В ней росло и росло желание. Она теряла самообладание. Ей хотелось обнимать его, чувствовать его обнаженное тело своим обнаженным телом, открыться ему навстречу и вобрать его в себя.
Внезапно Джейсон встал с кушетки во весь свой величественный рост. При его могучем сложении он возвышался над ней словно башня. Взяв Пич за руки, Джейсон прижал ее к себе. Горячо целуя, он спросил:
- Мы пойдем в кровать, или я возьму тебя прямо здесь, на ковре?
- Конечно, в постель.
Пич не была настолько смела, чтобы не опасаться случайного вторжения слуг. Он поднял ее на руки, прижимая к себе. Попав в просторную спальню, он прикрыл дверь.
- Запри, - прошептала Пич.
Он раздевал ее сам, медленно, вещь за вещью, целуя и лаская ее, наслаждаясь гладкостью кожи, красотой высокой груди. До того, как он забылся глубоким сном, они трижды любили друг друга. Пич было очень хорошо, но все равно она не могла уснуть. Любовная игра не столько расслабила ее, сколько возбудила. Она никак не могла отвести взгляда от спавшего рядом юного красавца.
И только много часов спустя она наконец осознала, что любовник по возрасту годится ей в сыновья.
Глава 15
Кинжал леди Макбет
Грэйс старалась сдержать дрожь в руках, пока Кейси распечатывала пачку с фотографиями. Не так легко было скрывать свое волнение. Все эти два дня она пыталась докричаться до Бога, оставившего ее много лет назад в той памятной аллее наедине с мерзавцами. Грэйс молила его о том, чтобы он отвел беду от дочери, сделав ее любовника однофамильцем того Джерри Кейси. Она обещала Господу простить его за то, что бросил ее с насильниками и убийцами, она клялась рассказать всю правду Кейси и больше никогда ей не лгать. Пусть только Иисус поможет, один только раз.
- Вот подходящий снимок, мама. Разве он не душка? - спросила Кейси, положив перед матерью цветное фото.
Грэйс достаточно было беглого взгляда. Она не посмела взять снимок в руки, боясь обнаружить свой страх и волнение. Она ответила с едва уловимом сарказмом:
- Да, ты права. Он действительно выглядит молодо… для своего возраста.
Отбросив в сторону снимок, Грэйс отвернулась и пошла в спальню.
- Мне надо идти. Я долго не была в салоне.
Оставив Кейси в недоумении по поводу бесцеремонного отношения к предмету ее чувств и отцу своего внука, Грэйс вышла из комнаты. Спустя полчаса она уже садилась в машину с Рудольфом за рулем и, не попрощавшись с дочерью, уехала, поклявшись никогда больше не призывать Господа на помощь. Теперь Грэйс точно знала, что его нет.
В салоне ее встретили с радостью. Многие проблемы без нее оставались нерешенными. В делах несколько часов пролетели быстро, но к полудню Грэйс снова осталась один на один со своей бедой. Открыв шкафчик за рабочим столом, она достала бренди и налила себе стопку. Она никогда не любила пить, но сейчас надо было как-то подбодрить себя, заставив мысли двигаться в нужном направлении. Первый глоток обжег язык и горло, но затем по телу разлилось приятное тепло. Она откинула голову на спинку кресла и закрыла глаза. Приятно было снова вернуться к работе, оставив дома свои беды.
Внезапно в кабинет влетела Ева. Лицо женщины исказилось от гнева.
- Грэйс, ты представляешь, эта чертовка за кассой опять взяла мою книгу записей и все в ней перепутала, назначив на одно время двух моих самых влиятельных клиенток. Миссис Блюминдэйл только что закатила скандал!
- Успокойся, Ева. Мы все наладим. Я сама ей позвоню, извинюсь и скажу, что мы готовы обслужить ее на дому в удобное для нее время.
Ева плюхнулась на стул. Вид у нее был самый несчастный. Заметив в руке Грэйс стакан, она удивилась:
- Что ты пьешь?
- Бренди. Хочешь?
- А почему бы и нет?
Наливая подруге бренди, Грэйс кивнула на дверь:
- Закрой на ключ. А то кто-нибудь непрошеный заглянет и застанет нас врасплох за пьянством.
Ева вернулась к столу и взяла в руки стакан. Глотнув, она поморщилась:
- Фу, крепковато для двенадцати часов дня, когда самая работа в разгаре. Должно быть, повод серьезный. Что-то с Кейси?
Реакция Грэйс была весьма осторожной.
- Почему? Ты же сама встречала ее в аэропорту. Она прекрасно выглядит.
В голосе Евы прозвучали нотки раздражения, когда она ответила подруге:
- Кейси сказала мне, что беременна и собирается выйти замуж.
Грэйс и в голову не могло прийти, что об этом знает кто-то, кроме нее.
- Черт! Зачем она тебе это сказала?
- Потому что Кейси очень счастлива и гордится тем, кого любит.
- Но она ведь не замужем!
- Девочка выйдет замуж, как только он разведется.
- Возможно, но не забывай, что мы слышим только одну сторону. Он мог лгать о том, что собирается за ней приехать.
- Ого, да ты цинична, Грэйс.
- Ты знаешь, когда речь идет о взаимоотношении полов, я не верю мужчинам.
- А когда не идет?
- Моя дорогая девочка, как может защищать мужчин женщина, которая не позволяет ни одному из них ее касаться? - едко заметила Грэйс.
- Давай не будем переходить на личности, дорогая. Моя сексуальная жизнь не стоит того, чтобы ее обсуждать. Кроме того, не скажешь ли ты, когда была в последний раз в постели с мужчиной?
Грэйс не понравился оборот, который приняла их беседа.
- Может, я и не сплю с мужчинами, зато я и с женщинами не занимаюсь любовью.
Ева грохнула стакан о стол и встала.
- Черт побери! Это не твоего ума дело, кто с кем спит!
Глаза Евы наполнились слезами гнева, и Грэйс стало стыдно. Она встала и подбежала к рванувшейся Еве:
- Подожди минуточку, прошу тебя. Мне неловко. Извини. Садись и пей.
Грэйс обняла подругу за плечи и усадила.
- Ева, твоя жизнь - твое личное дело. Если ты предпочитаешь женщин, ну что же… о вкусах не спорят. Мне нравится, что ты очень осторожна и не афишируешь своих сексуальных пристрастий. Ты знаешь, что клиенты терпимо и даже с сочувствием относятся к гомосексуальности парикмахеров-мужчин, но если дело идет о лесбийской любви, то здесь они испытывают нечто вроде… угрозы. В любом случае я понимаю твое стремление сохранить тайну и никогда тебя не подведу. Я хочу, чтобы мы оставались подругами.
- Прости, Грэйс, что я так вспылила. День выдался тяжелый. Когда тебя нет, все здесь рушится.
- Да нет, все хорошо. Забудем об этом. Я попробую тебе все объяснить. Да, я не сплю с мужчинами. Отец Кейси был единственным мужчиной, с которым я… занималась любовью. Если честно, мне нравился еще один, но он любил другую. А я слишком любила этого человека, чтобы омрачать его отношения с женой, которая сделала его счастливым.
- Ты говоришь о Дрейке Малони, не так ли?
- Не буду комментировать.
- Но почему никого, кроме него?
- Когда Кейси была совсем крошечной, меня изнасиловали. Сразу несколько человек. Я едва выжила. Мне до сих пор в кошмарах снится эта ночь.
- Господи, Грэйс, какой ужас!
- Этот ужас я не могу преодолеть… Ужас и отвращение… и стыд. Я бы не смогла жить дальше, если бы не дочь. Из меня будто вынули душу. Она отлетела и сверху наблюдала за тем, что происходило с моим телом. Словно душа моя старалась оторваться от той мерзкой твари, в которую меня превратили.
- Господи, неудивительно, что ты потеряла вкус к браку. Но неужели ты не старалась вернуть себе чувственность?
- Не раз, но в последнюю минуту всегда отступала. Я до сих пор уверена, что не смогу решиться на связь. В последний раз парень сказал, что я просто люблю доводить мужчин до того, что у них штаны едва не лопаются, а потом прогонять, едва не делая из них импотентов. Он сказал, что лучше мне умереть, с тех пор я и не пытаюсь…
- Но разве ты никогда не испытываешь желания!..
- Очень редко. Тогда я мастурбирую.
- И это тебя удовлетворяет?
- Да. Альтернативы все равно нет.
- А как насчет женщин?
- Нет. Извини. Это тоже не для меня.
- Так почему ты расстроена насчет Кейси? Только честно.
И вновь над Грэйс сгустились тучи, она залпом осушила стакан.
- Потому что я считаю ее любовника похотливым стариком. Совратителем юных девушек. Он из тех, кто не пропустит ни одной юбки.
- Как ты можешь так говорить, если совсем его не знаешь? Ты готова возненавидеть любого, кто готов увести от тебя твое ненаглядное дитя!
- Это неправда. Я хочу, чтобы у моей дочери был любящий муж и счастливый брак. Но этот годится ей в отцы. К тому времени как ребенок подрастет, он скорее всего отбросит копыта.
Последние слова прорезали воздух, как лезвие кинжала. Кинжала леди Макбет. Да, решение принято, слова произнесены. Грэйс застыла в молчаливом раздумье. Ева ждала продолжения разговора, но его не последовало. Допив до дна, она поднялась:
- Спасибо за бренди. Мне пора. Надо помыть голову миссис Старк. Краска уже взялась.
Ева ушла, а Грэйс продолжала стоять как вкопанная. Через несколько минут она тряхнула головой, словно прогоняя наваждение, и прошептала с мрачной решимостью:
- Я убью его!