- Я никак не ожидал, что вы так молоды и… так красивы, - произнес он, снимая пальто.
- Оставьте это, доктор Кейси. Убеждена, вы не относитесь к категории людей, которые считают, что умная женщина наверняка должна быть дурнушкой.
- Нет, напротив… Я даже заметил, что наиболее талантливые из моих студенток и внешне представляют из себя нечто особенное.
- Садитесь, пожалуйста. Вы не откажетесь со мной выпить? Я всегда вожу с собой фляжку доброго скотча. И поскольку вы мой последний сегодняшний собеседник, я подумала, что можно немного расслабиться.
Кейси принял у нее стакан и сел к маленькому столику у окна. Беседа протекала вполне непринужденно, хотя Грэйс и нервничала из-за того, что он пьет слишком медленно. Допив свою порцию, она предложила ему еще, но он отказался:
- Благодарю вас, хватит. Я не большой любитель выпить.
Очень скоро Грэйс поняла, что Джерри имеет на нее виды. Да, люди редко меняются. Пора было пойти ему навстречу и перевести разговор в более интимное русло.
- Как относится к вашим частым поездкам жена, доктор Кейси? Она ничего не имеет против? Знаете ли, наш фонд организует конференции в разных городах страны. Оплату всех расходов мы берем на себя, но только для членов правления, не для их половин.
- Она будет только рада пореже видеть меня дома. А вы замужем, доктор Дэвис?
Грэйс засмеялась, глядя на него сквозь стекло бокала, стараясь вести себя как можно сексуальнее.
- Нет, я, как видите, делаю карьеру. Мне нравится свобода, и я не хочу потерять ее, вступив в брак. Нам так мало отпущено… А вокруг столько мужчин.
Он поднял стакан и похотливо улыбнулся, восприняв ее слова как приглашение к действию.
- Выпьем за свободу, - предложил он.
- Пьем до дна, - ответила она засмеявшись глубоким, чувственным смешком. "Старый дурак думает, что он пробивает себе дорогу в члены правления. Неужели Джерри все еще считает, что его петушок способен кое-что ему добыть?"
Прошло совсем немного времени, и он предложил пересесть на кушетку, где, как он считал, будет удобнее вести дальнейшую беседу. Грэйс было не по себе, но, начав дело, надо доводить его до конца. Оставалось надеяться на то, что он уснет быстрее, чем сможет приступить к более серьезным действиям.
Джерри обнял ее, и Грэйс попыталась вызвать в памяти воспоминания о моментах упоения с ним, но нет, вновь перед мысленным взором всплыло изнасилование.
- Давайте еще выпьем, - предложила она, наливая в стаканы виски.
Грэйс залпом проглотила свою порцию, надеясь, что алкоголь сгладит ее отвращение и страх. Она попыталась на время забыть о том, что человек, который сейчас прикасается к ней, смертельный враг. Но когда Джерри дотронулся до ее груди, она невольно вздрогнула, вспомнив холодные снежные вечера в его машине.
- Ты замерзла, - хрипло прошептал он, - дай я тебя согрею.
Грэйс попыталась расслабиться и притвориться, что разделяет его удовольствие. Когда же начнет действовать секонал? Неужели Финли продал ей фальшивку?
Он расстегнул "молнию" на спине платья и снял бюстгальтер. Еще секунда, и его рот жадно хватал обнаженные соски. Господи, дай через это пройти…
- Пойдем, пойдем ляжем… там ты согреешься, - прохрипел он.
- Хорошо, я только запру дверь.
Оба разделись. Он торопливо, она медленно. Нагая, Грэйс забралась под одеяло. Лаская ее живот, он спросил:
- Что это за длинный шрам?
Пальцы его нащупали восьмидюймовый рубец, начинавшийся под левой грудью и заканчивающийся на правом бедре. "Ну что же, - решила Грэйс, - хочешь правду, так получи ее. Может, это остудит твой пыл".
- Меня изнасиловали, когда мне было девятнадцать. Это только один из шрамов, что оставили они на моем теле.
- В самом деле?
Его пальцы заскользили вниз.
- Сколько их было?
- Ты имеешь в виду гангстеров? Всего пять, но мне показалось, что их не меньше ста.
- Как это было? - спросил он, задыхаясь и лихорадочно шаря по ее телу.
Эта скотина возбуждается от рассказа о ее муках! Ненависть взяла верх над отвращением, и она позволила ему делать все, что он захочет. Зато это совокупление будет последним в его жизни. Об этом она позаботится. Грэйс старалась думать только о том, что она должна делать. Наконец, испустив долгий вздох, он скатился с нее. Как только она могла считать его великим любовником?
- Господи, я вне себя, - сказал он.
- Закрой глаза и отдохни, - ответила Грэйс и сквозь зубы добавила: - Ты был великолепен. Отдохни немного, и мы начнем по новой.
Убедившись, что Джерри крепко спит, она встала и унесла стаканы в ванную. Прикрыв за собой дверь, сняла парик и подтяжки с лица. Затем приняла душ, смыв всю косметику и следы своей жертвы. Вытеревшись насухо, она снова облачилась в мужской костюм, белую рубашку, коричневый свитер и галстук; прикрепила седой парик, наклеила усы и бороду, серыми тенями пририсовала синяки под глазами и впалые щеки. Водрузила на голову кожаное кепи, а на глаза очки без оправы. Затем, вывернув пальто наизнанку так, чтобы скрыть в его фалдах пакет со своими вещами, Грэйс отложила все в сторону, вымыла и вытерла стаканы и, надев перчатки, тщательно протерла каждую вещь, которых могли коснуться она или ее гость.
Когда комната, по ее мнению, была чиста, Грэйс наполнила шприц дигиталисом. Она решилась включить свет у кровати, на которой спал доктор Кейси, но тот даже не пошевелился. Сон его был глубок и крепок. Секонал оказал действие. Сегодня Джерри проиграл. Но это уже не имело значения. Грэйс все сделала для того, чтобы выглядеть такой, какой была в молодости. В глубине души она надеялась, что он ее вспомнит. Но нет, он забыл о ее существовании. Забыл напрочь. Ей пришлось испить и эту горькую чашу. А даже если бы он узнал ее, он не смог бы сообщить ничего такого, что заставило бы Грэйс изменить свое решение.
Сняв с иглы колпачок, Грэйс нащупала артерию возле самого виска и, проследив ее путь кончиками пальцев, нашла точку на волосистой части головы, где при вскрытии след от иглы вряд ли смог бы обнаружить даже эксперт. Дрожащей рукой она вонзила иглу. Слава Богу, удалось попасть с первой попытки. Грэйс медленно нажала на поршень, вводя лекарство. Во время всей процедуры Джерри Кейси даже не шевельнулся. Оставалось надеяться, что дигиталис окажется столь же эффективным, как и секонал. Перед уходом она еще раз проверила комнату, убедилась, что ничего не забыла.
"Ах ты, ублюдок! Ты ведь считал, что не имеешь ни одного врага".
Ей удалось покинуть отель незамеченной и незамеченной пройти до автобусной остановки. Там поймала такси, доставившее ее на вокзал, где она села в чикагский экспресс. После двух дней скуки Грэйс села в самолет до Лос-Анджелеса. Она сама удивилась тому, как спокойно все прошло и как хорошо себя чувствует. Где же те трубы и флаги, должные ознаменовать это величайшее из событий?
Погода и воскресные пробки задержали ее в пути. Так что Грэйс попала домой довольно поздно. Жаль, ведь сегодня День Благодарения!
Кейси ждала ее дома.
- Мама, я так рада, что ты вернулась! - воскликнула Кейси, едва Грэйс ступила на порог, и крепко обняла ее.
- Вот так прием! Меня не было всего несколько дней.
- У меня замечательные новости! Джерри позвонил мне сегодня. Он попросил жену о разводе, и она согласна. Мы, видимо, успеем пожениться до рождения малыша. Ты можешь в это поверить?
Глава 28
Самый блестящий из мужчин
Индюшку весом не меньше двадцати двух фунтов запихнули в духовку часов в девять утра. Пирожки с тыквой, клюквенное желе и крабовый салат были приготовлены накануне. Ей хотелось, чтобы все в этот особенный для нее день было сделано как следует. Мальчики еще спали. С того самого дня, как они приехали, Лаура впервые почувствовала себя человеком.
Надо признать, что первый разговор с близнецами оказался не таким болезненным, как она этого опасалась. Они обнимались, целовались и говорили друг другу утешительные слова. Лаура старалась не радоваться их гневу на отца, но тем не менее радовалась.
Доктор Сабатини предупреждала ее, что не надо поощрять их отрицательные эмоции к отцу. Чем быстрее дети его простят, тем лучше. Более того, Кристина настаивала, чтобы мать им в этом помогла, сказав, что никто не выиграет, если Лаура решит наказать Джима, настраивая против него детей. Наоборот, с каждым словом в защиту мужа будет расти в Лауре чувство собственного достоинства. Гораздо больше удовольствия можно извлечь из роли непонятой, но понимающей жены, и на сыновей произведет неизгладимое впечатление благородство их матери. "Интересно, - думала Лаура, - у меня уже появился нимб?"
Лаура принялась накрывать на стол. Она очень любила это занятие и, напевая, протирала хрусталь и новое столовое серебро, которое купил Джим, как только смог себе это позволить. Тогда эта трата казалась напрасной, ведь у нее сохранилось серебро, приданое ее матери, но мужу всегда хотелось иметь все лучшее, что можно купить за деньги. Вероятно, Джилли такая же. Ну что же, пусть она забирает мужа, но больше ни к чему руки не протягивает.
- Ну, мама, вижу, настроение у тебя приподнятое, - сказал Дан, заходя в столовую.
- Я счастлива, оттого что вы дома. Я так скучала по вас обоих. Хочешь завтракать?
- Пока нет. Дождусь, когда проснется Шан. Он еще храпит. Мама, мы с Шаном поговорили вчера перед сном и решили провести Рождество с тобой. Отцу мы, наверное, сейчас вообще не нужны… Эй, не перебивай, хорошо? Мы не собираемся его наказывать или еще что-то, понимаешь? Просто… ну, ты одна, совсем одна, а он нет.
Во время этого разговора, весьма длинного для всегда молчаливого Дана, Лаура старалась смотреть сыну в глаза, но не могла заставить себя сделать это. Она едва сдерживалась, чтобы не разрыдаться. Не хотелось такой замечательный день омрачать слезами, она и без того выплакала их целое море. Что ж, она была тронута.
- Мама, ну перестань. Мамочка, не плачь.
Лаура вытерла глаза и притянула высокого сына к себе. Испытывая неловкость от такого эмоционального выражения своих чувств, Дан немного отстранился и похлопал мать по спине:
- Ну, мама, будет тебе.
- Дан, спасибо тебе за все. Я хочу, чтобы ты знал: я ни о чем не жалею. Наш брак был удачен хотя бы потому, что у нас замечательные сыновья.
- Я рад, что ты так считаешь, мама. Скажи, как насчет того, чтобы немного прогуляться со мной и Шаном? Может, с нами ты попробуешь?
- Конечно, но не сейчас. Всему свое время. Иди буди брата. Я хочу убраться пораньше. Не забывай, мне еще надо одеться.
В два часа в дверь позвонили, и Шан поспешил открывать. Весь дом наполнял аромат индейки. В камине весело потрескивал огонь. Солнце спряталось за грядой облаков. Настоящий зимний день, какой бывает в Южной Калифорнии.
На пороге стояли Мэгги, Кирк и их дочь Энджи. У всех троих в руках подарки. У всех было приподнятое настроение, и все были немного по-праздничному напряжены. Кирк впервые видел Лауру после ее разрыва с Джимом и чувствовал себя немного неуютно, несколько натянуто, хотя и старался создать атмосферу непринужденности. Легонько коснувшись губами щеки Лауры, он сказал:
- Лаура, ты сегодня красивее, чем обычно. Я такой тебя не видел сто лет.
Затем настала очередь Лауры приветствовать Энджи:
- Энджи, ты так выросла… Скажи, как могло случиться, что ты превратилась во взрослую женщину, когда мои мальчики так и остались детьми?
- Ну ладно, мама, мы не дети. Привет, Энджи, пошли на кухню. Пошарим там немного и найдем что-нибудь выпить.
- Нет, Шан, спасибо. Недавно я чуть не умерла от крепкого. Хотя от пива не откажусь.
- Эй, ты не забыла, что сегодня День Благодарения? Хотя бы вина надо выпить…
Лаура сказала что-то молодым людям, но ее не расслышали. Близнецы были во власти хорошенькой гостьи, бывшей подружки по играм.
Пич приехала, когда Кирк открывал вторую бутылку шампанского. Вновь Лауру ослепила неувядающая красота подруги, красота, которая в последнее время, казалось, проявилась еще ярче.
- Пич, заходи, я уже начала бояться, что мы напьемся, не дождавшись тебя.
- Прости за опоздание. У меня был телефонный разговор с близким другом и… я просто не могла оторваться.
Лаура была заинтригована. Впервые Пич выглядела какой-то потерянной. Не в ее манере было разговаривать затаив дыхание. Глаза блестели, и щеки пылали. Спохватившись, Пич решила отвлечь гостей:
- Я уже и не надеялась повидаться со второй половиной Мэгги. Кирк, здравствуйте. Я очень рада с вами познакомиться. Мэгги рассказывала о вас так много хорошего!
Кирк, поднявшись, молча смотрел на нее, сраженный красотой и обаянием этой женщины. Конечно, на него подействовало и то, что она была одной из самых богатых женщин мира. Чувствуя себя словно школьник, который должен пригласить на танец королеву бала, Кирк промямлил:
- Здравствуйте. Должно быть, вы Пич Малони?
- Должно быть? - пошутила она. - Вы хотите сказать, что я могла бы быть Пеппи Длинный Чулок?
Кирк решил не ударить в грязь лицом и ответить шуткой на шутку:
- Конечно, но разве вам этого не хочется? Ей всего десять, а вам, как я полагаю, уже пятнадцать.
Пич со смехом повернулась к Мэгги:
- Он такой милый, и это после того, как я на три месяца оторвала тебя от него для работы над моей квартирой. Вы гордитесь своей женой, Кирк? Вы понимаете, что женились на гениальной женщине? Я это совершенно точно знаю.
Лаура с довольной улыбкой наблюдала за разговором гостей. Как хозяйке, ей было приятно, что всем весело и комфортно и нет необходимости в ее дирижировании. Все они были такими хорошими, и Лаура на мгновение почувствовала, как в теплой истоме сжалось сердце от любви к ним, таким близким людям.
Особенно приятно было видеть у себя Кирка. Когда они имели обыкновение играть в бридж семьями, еще в Лонг-Бич, Кирк всегда вызывался быть ее партнером. Лаура не слишком разбиралась в тонкостях игры, и Кирк помогал ей скрыть неловкость. И хотя он любил выигрывать не меньше Джима, он бережнее относился к ее самолюбию, не давая почувствовать себя лишней ни за карточным столом, ни на теннисном корте.
Позже, когда все сели за праздничный стол, Лаура сама предложила прочесть полагающееся на этот праздник благодарение.
- Благодарю Тебя, Господь, за то, что Ты дал мне замечательных друзей и детей. Благодарю за то, что Ты подарил мне любовь этих замечательных людей, которые помогли мне увидеть свет в конце тоннеля. Я обещаю Тебе провести остаток моих дней в благодарности за те дары, что Ты дал мне. Это совершенно особое Благодарение.
Все молчали. Затем Кирк поднял свой бокал и предложил тост:
- Выпьем за Лауру. Пусть у нее впереди будет больше любви и счастья, чем она знала до сих пор.
Все подняли бокалы. Тепло и свет их дружбы стали почти осязаемы. "Если бы Джим был здесь, - подумала Лаура, - то понял бы, что теряет!"
После обеда друзья перешли в гостиную, уютно расположившись у камина и потягивая кофе с коньяком. Все расслабились, только Пич беспокойно посматривала на часы и выглядывала в окно.
- Пич, ты ждешь Майлза с машиной? - наконец спросила ее Лаура.
- Нет, его и Сару я отпустила. У них выходной.
- Ты хочешь уехать домой? Шан и Дан с удовольствием тебя отвезут, когда ты захочешь.
- Нет, - покачала головой Пич, - в этом нет необходимости. В семь за мной должны приехать.
Все сгорали от любопытства.
- Сейчас почти семь. Может быть, я посмотрю за машиной, а ты пока приведешь себя в порядок, если считаешь это нужным?
- Прекрасная идея, я, должно быть, ужасно выгляжу.
- Ничуть, Пич, ничуть, - успокоил ее Кирк, - а что за машина должна приехать?
- Красный "порш".
Через десять минут у дома остановилась машина.
- Она здесь, - сообщил Кирк.
Пич очень быстро распрощалась со всеми. И хотя на улице было темно, все сгрудились у окна. Взгляды всех были устремлены на того, кто вышел из машины. И все оставались в неведении относительно личности незнакомца, пока Энджи не воскликнула:
- О нет! Я сейчас умру!
Мэгги недовольно цыкнула на дочь:
- Не кричи на весь белый свет! Кто это?
- Песочный человек!
Машина отъехала, и все переглянулись в немом изумлении. Кирк обрел дар речи первым:
- Что за дьявол этот Песочный человек?
Мэгги рассмеялась:
- Ты, как всегда, сел в лужу. "Песочный человек" - самый горячий хит сезона. У касс выстраиваются очереди желающих попасть на этот фильм. А его герой, Джейсон Дэрроу, - новый идол девчонок во всей стране.
- Мама права. - В разговор вступила Энджи. - Он действительно самый классный из мужчин, которых я когда-нибудь видела. Мы ходили на премьеру, и я осталась на второй сеанс. Спряталась в дамской комнате, чтобы не платить еще раз.
- И сколько лет этому парню? - поинтересовался Кирк.
- Лет двадцать шесть - двадцать семь, - ответил Шан, - во всяком случае, не больше тридцати.
- Что, у него нет девочек? Какого черта он липнет к женщине такого возраста!
Вопрос повис в воздухе.
- Она красивая женщина, - с нажимом произнесла Мэгги, на что Энджи тут же возразила:
- Да, мама, но она старая. Ей, должно быть, лет сорок.
- Но она богата, - протянул Шан.
Энджи покачала головой:
- Ему не нужны ее деньги. Он - звезда.
Девушка озадаченно нахмурилась, но женщины постарше вовсе не нашли тайну Пич чем-то возмутительным. Наоборот, и Мэгги, и Лаура посчитали это увлечение и своевременным, и… весьма многообещающим.
Глава 29
Каждый хочет быть кем-то
Пич поспешила к машине, надеясь, что успеет сесть прежде, чем Джейсон выйдет из нее и предстанет перед взорами ее друзей. На улице было темно, но Джейсон умудрился припарковать машину как раз под фонарем, и, когда он вышел из своей малогабаритки, у Пич не осталось сомнений, что его за сто ярдов в округе узнает каждый. Он был высок и могуч и, как настоящая звезда, распространял вокруг себя флюиды обожания и совершенства.
Она слегка кивнула и скользнула внутрь машины. С тех пор, как они последний раз касались друг друга, прошло целых три недели. В последний раз Пич вовсе не была уверена, что будет продолжение. И сейчас ей вовсе не хотелось, чтобы их встреча прошла при свидетелях. Она прекрасно понимала, что взгляды друзей неотрывно следят за ее кавалером.
- Джейсон, садись скорее! - взмолилась она, сопровождая слова выразительным взглядом.
Он повиновался неохотно, но, как только они оказались рядом, разделенные только ручкой переключения передач, он обнял ее, прижав к своему плечу, и долго и нежно смотрел на Пич, заставляя ее дрожать от волнения.
- Пич! Ты не представляешь, как я тосковал!
Их губы встретились, и желание воспламенило обоих. После долгого глубокого поцелуя он вздохнул и завел машину. Выехав на шоссе, Джейсон прохрипел:
- Давай скорее куда-нибудь. Если бы машина не была так мала, я бы взял тебя прямо здесь, на глазах у твоих друзей.
- Благодарение, что она такая. А то я бы не стала сопротивляться, - ответила Пич.