А то обстоятельство, что леди Радмур всякий раз при упоминании доктора Прайна запиналась, называя его по имени, возбуждало любопытство. Пенелопа взяла ломтик яблока и принялась медленно жевать. Ей ужасно хотелось спросить у виконтессы, откуда та знает доктора, но она сдерживалась, опасаясь, что этот вопрос окажется нескромным.
- Вне сомнения, вам интересно, почему я здесь, - неожиданно сказала леди Мэри.
Пенелопа в этот момент жевала яблоко, поэтому лишь молча кивнула в ответ.
- Так вот, когда Александр и Эштон исчезли из дома почти на трое суток, я решила, что должна их разыскать. Разумеется, они взрослые мужчины, поэтому иногда позволяют себе… маленькие слабости, если можно так выразиться, однако они никогда не исчезали так внезапно. Эштон лишь успел передать дворецкому, что у него возникло срочное дело и он не знает, когда вернется. А Марстон - так зовут нашего дворецкого - сказал мне, что Александр ушел с братом. В конце концов мне удалось вытянуть из него всю историю о двух мальчиках, что прибежали к нам в дом в мое отсутствие. Марстон сообщил, что Эштон побежал в парк, а Александр взял карету и поехал куда-то с одним из мальчишек. И тогда я решила расспросить кучера.
Пенелопу восхищала настойчивость этой женщины.
- Я сожалею, что ваши сыновья заставили вас так переживать.
Леди Мэри с улыбкой отмахнулась:
- Ах, мужчины всегда такие. Но на сей раз Эштон действительно имел серьезный повод, чтобы так поступить, и потому я не оттаскала его за уши. - Леди Мэри усмехнулась, когда Пенелопа рассмеялась, но тут же вновь заговорила: - У вас была лихорадка, дитя мое, и он остался, чтобы позаботиться о вас. Алекс же остался, чтобы присмотреть за мальчиками. Какая мать стала бы ставить им это в вину? Однако по привычке я взяла бразды правления в собственные руки. Конечно, Эштон очень помог, но вам нужна была опытная сиделка, и я оказалась в нужное время в нужном месте, как и Онора, тетя Эштона. Мы все трое трудились не покладая рук, меняя друг друга по ночам, и вот наконец все наладилось. У нас даже нашлось время для того, чтобы помочь Алексу и этому чудному молодому человеку Септимусу позаботиться о мальчиках.
- Надеюсь, они не слишком вас обременили. - Мысль о том, что у них в доме столько посторонних людей, не знакомых с особенностями ее семьи, заставляла Пенелопу нервничать.
- Не больше, чем стайка любых других мальчишек. Напротив, с ними оказалось куда меньше хлопот. Я думаю, что они старались вести себя как можно лучше ради вас. Они действительно очень вас любят, дорогая, - тихо добавила леди Мэри и усмехнулась, когда Пенелопа покраснела. - Они, конечно, не говорят вам об этом, но, поверьте, они вас искренне любят. Они то и дело прокрадывались в комнату, чтобы посмотреть, как вы дышите. В основном те, что помладше. Но ваши братья и Дариус тоже несколько раз заходили. Младшие мальчики видят в вас мать, хотя и зовут вас Пен или кузиной. А маленький Пол… - Леди Мэри едва заметно нахмурилась. - Эштон сказал мне, что мальчик спал на полу у кровати первые три дня. Только во второй половине того дня, когда сюда приехала я, он наконец успокоился. Малыш с уверенностью заявил, что вы не присоединитесь к миссис Петтибоун. - Леди Мэри осмотрелась. - Эта женщина все еще здесь?
Пенелопа в смущении потупилась. Очевидно, многие ее тайны перестали являться таковыми. Наверное, ей следовало благодарить леди Мэри уже за то, что та не убежала из этого дома. Пенелопа посмотрела в сторону камина, возле которого маячил туманный силуэт миссис Петтибоун. Дочери этой женщины должны были бы вернуться к этому времени, так что приходилось искать иные объяснения такого упрямства - миссис Петтибоун почему-то не желала покидать их дом. Но Пенелопа прекрасно понимала: решение этой загадки ей придется отложить до того времени, когда она окончательно поправится и наберется сил. К тому же ей предстояло заняться и собственными проблемами…
- Боюсь, что она все еще здесь, - ответила Пенелопа и невольно улыбнулась, увидев, что леди Мэри, прищурившись, смотрит в сторону камина, явно желая разглядеть там кого-то или что-то. - Некоторые духи не спешат покидать этот мир и задерживаются для того, чтобы завершить то, что не успели закончить при жизни. Вскоре я пойму, что мешает отправиться в мир иной духу миссис Петтибоун, и тогда душа этой женщины обретет покой. Поверьте, она вполне безобидна.
- Выходит, вы их действительно видите? - спросила леди Мэри. - А их тут много?
- Да, в Лондоне их довольно много.
- Что ж, очень может быть. Знаете, я всегда думала, что наши души после нашей смерти немедленно отправляются… либо вверх, либо вниз.
- Так и происходит по большей части. Но, как я говорила, некоторые задерживаются в этом мире, чтобы закончить какие-то свои дела. И иногда их намерения нельзя назвать благими. Порой их удерживают в этом мире гнев или желание отомстить. А некоторые просто не осознают, что с ними случилось. Или же не хотят в это поверить. - Пенелопа пожала плечами и удивилась тому, что почти не почувствовала боли. - Но по-настоящему злобных духов мне не доводилось встречать. Мне кажется, что ад крепко держит их, не дает им блуждать между мирами.
Леди Мэри кивнула с таким видом, словно эти слова показались ей вполне разумными, и Пенелопа вздохнула с облегчением. Ей меньше всего хотелось бы напугать мать Эштона.
- Вы ведь не боитесь меня, не так ли?
- Нет, конечно. Я не могу с полной уверенностью сказать, что верю в подобные вещи, но нахожу все это очень занимательным. И я понимаю, почему вы стараетесь хранить ваши способности в тайне от других. Многие люди испытывали бы страх, а страх может быть весьма опасен. - Леди Мэри усмехнулась: - Признаю, что мне стало немного не по себе, когда малыш Джером разозлился и по комнате сами по себе начали летать предметы.
- Ах, Джером выбрал не лучшее время для демонстрации своего дара. И вообще я бы предпочла, чтобы именно этот дар не достался ни одному из моих мальчиков.
Леди Мэри встала, взяла пустой поднос и, наполнив кружку, помогла Пенелопе выпить еще немного сидра.
- Все это крайне занимательно. Должна сказать, что, после того как я собственными глазами увидела чудеса, которые творит Джером, моя вера в сверхъестественные способности укрепилась. - Леди Мэри отставила в сторону пустую кружку. - Я могу понять, каким образом такие таланты могут обернуться трагедией для того, кто ими наделен, но мне кажется, что жить в семье, где каждый способен творить чудеса, очень интересно.
Подобная мысль Пенелопе никогда не приходила в голову. Должно быть, она просто над этим не задумывалась. Если живешь среди детей, которых бросили родители, не желавшие смириться с тем, что их дети не такие, как все, трудно забыть о трагической стороне вопроса. Но все же стоит помнить и о том, что у медали всегда две стороны. Пенелопа вздрогнула, когда леди Мэри похлопала ее по руке, словно желая успокоить и приободрить.
- Однажды, дитя мое, когда страх и предрассудки уйдут в прошлое, в этих дарах все будут видеть лишь благословение.
Пенелопа не успела ответить, потому что в этот момент дверь отворилась и в комнату вошли Эштон и Пол. А за ними следом семенил песик. Пенелопа постаралась не выдать своих чувств к Эштону, хотя и подозревала, что мать виконта уже и так обо всем догадалась, то есть догадалась, что они с Эштоном стали любовниками. Судя по всему, леди Мэри была женщиной очень доброй, однако будущее их семейства по-прежнему зависело от того, насколько богата будет та женщина, на которой женится ее старший сын. Именно поэтому Пенелопа не могла сказать матери Эштона, что спала с ним, хотя и знала, что едва ли сможет стать его женой. Внезапно она заметила в руках Пола маленькую нарядную шкатулку. То была шкатулка с драгоценностями, когда-то принадлежавшая ее матери.
- Пол, где ты это взял? - спросила Пенелопа.
Насколько ей помнилось, она убрала шкатулку в ящик стола в библиотеке.
- Я нашел ее в библиотеке, - ответил мальчик и сел на кровать. - Я подумал, что тебе захочется надеть что-то красивое. От этого ты почувствуешь себя лучше.
Пол открыл шкатулку с украшениями и улыбнулся Пенелопе. Леди Мэри тихо вскрикнула. Пенелопа же посмотрела на Эштона, но тот лишь молча приподнял бровь.
- Я их вовсе не украла, - со вздохом сказала Пенелопа. - Они принадлежали моей матери и были завещаны именно мне. Может, я не все знаю о завещании и о том, что в нем перечислено, но то, что драгоценности мать завещала мне, я знаю точно. Дом и драгоценности принадлежат мне. Все в этой шкатулке, все до последней булавки, было куплено моим отцом. Многие из этих украшений он покупал ей, чтобы добиться от нее благосклонности после очередной своей измены. Но Кларисса забрала шкатулку себе. А я просто вернула ее. Здесь кое-чего не хватает, но я найду и все остальное, когда представится возможность. - Пенелопа порылась в шкатулке и достала небольшое колье с бриллиантами и сапфирами. - А вот это колье отец подарил матери в день свадьбы. После его второй измены она убрала колье в шкатулку и больше никогда не надевала.
Леди Мэри наклонилась над кроватью, чтобы потрогать украшение.
- Очень красивая вещь. Мне всегда нравились бриллианты. Я слишком их любила, чтобы отказаться носить только из-за того, что мужчина, их подаривший, изменял. И одно колье мне особенно нравилось.
- Но ты больше его не носишь, мама, - заметил Эштон. Ему вдруг пришла в голову мысль о том, что стоимость драгоценностей в этой шкатулке, возможно, вполне достаточна для того, чтобы он мог взять их в качестве приданого, женившись на Пенелопе.
- Вы скоро снова будете носить ваши драгоценности, - сказал Пол, улыбаясь леди Мэри. - Вы их себе вернете и получите даже гораздо больше, чем вложили.
Эштон внимательно посмотрел на мать, а та в изумлении уставилась на Пола. При этом виконт заметил, что щеки матери порозовели - словно она чувствовала себя виноватой.
- Верну их? - спросила виконтесса.
- Да, вернете, - кивнул малыш. - Потому что тот корабль вовсе не потонул, как все думают. Просто он попал в сильный шторм и сбился с курса. Но скоро он вернется с трюмом, полным товаров.
- Мама, ты продала свои бриллианты и вложила деньги в торговлю? - спросил Эштон.
Но мать не успела ему ответить, так как снизу, из вестибюля, донеслись какие-то странные звуки - казалось, кто-то рвался в дом. Решив, что на Пенелопу готовится очередное покушение, Эштон приказал женщинам и Полу оставаться в комнате, а сам побежал вниз. Он не знал, злиться ли ему на мать за то, что она без его ведома продала бриллианты, или поблагодарить ее - ведь она пыталась ему помочь. Когда виконт добежал до последней ступени, дверь, которую изо всех сил придерживали мальчики, распахнулась и в дом ворвался Чарлз Хаттон-Мур. Увидев его, Эштон сжал кулаки, тотчас же забыв о матери и семейных драгоценностях, отданных в заклад. А Чарлз, опустив трость, которой, очевидно, собирался отбиваться от мальчишек, проговорил:
- Значит, тут вы прячетесь? Клариссе это не понравится.
- Я не прячусь. Я всего лишь пришел сюда с визитом, - заявил Эштон. - Могу я узнать причину вашего появления здесь, милорд? Или вы просто за мной шпионите?
Эштон пристально смотрел на Чарлза. Очевидно, дамы находили его привлекательным. Он был высок, мускулист, обладал густыми светлыми волосами и ясными голубыми глазами. И был так же вероломен и лжив, как Кларисса.
- Шпионить за вами? - Хаттон-Мур улыбнулся. - Зачем мне это? Я всего лишь хотел поговорить кое о чем с моей сестрой. Сводной сестрой, если быть точным. Отец удочерил девчонку, но это же не делает ее моей настоящей сестрой, верно? Имя леди - Пенелопа Уэрлок вам ни о чем не говорит? Она проводит тут много времени. Я позволял ей заниматься благотворительностью в свое удовольствие, но она никогда не исчезала дольше чем на неделю. Вначале я подумал, что она не возвращается из-за того, что повздорила с Клариссой, но если вспомнить, сколько раз они ссорились до этого, то столь долгое отсутствие мне кажется странным. До сих пор она всегда возвращалась…
- А может, ей просто надоело спать на чердаке? - Эштон улыбнулся и внимательно взглянул на собеседника.
- Наши семейные проблемы вас не касаются, - отрезал Чарлз. - Так вот: как я сказал, Пенелопа уже больше недели не возвращается. И я встревожился еще больше, когда узнал, что на какую-то женщину в парке, что неподалеку от моего дома, было совершено нападение. Я просто хочу убедиться, что с ней все в порядке.
Эштон покосился на Гектора, и тот едва заметно кивнул. Ясно было, что Чарлз бессовестно лжет. Визитер желал убедиться в том, что Пенелопа мертва. И для того чтобы забрать все то, что по праву принадлежало Пенелопе, ему необходимо было предъявить властям тело покойной. Эштону очень хотелось вышвырнуть негодяя за дверь, но он подавил это желание. И не только потому, что в руках у Чарлза находились долговые расписки его отца. Чарлз являлся опекуном Пенелопы. До тех пор пока она не выйдет замуж, не достигнет совершеннолетия или не будет вверена заботам другого опекуна - из числа ее кровных родственников, - закон был на стороне Чарлза. К тому же не следовало возбуждать у него подозрения. Чарлз чрезвычайно опасен, и не было ни малейших сомнений в том, что он ни перед чем не остановится, пока не избавится от Пенелопы.
- Она нездорова, - сказал виконт, хотя прекрасно знал, что этими словами ему не удастся удержать Чарлза.
- А… понятно. Весьма подозрительно и то, что вы также отсутствовали все это время. Могу ли я сделать вывод, что именно вы ухаживали за моей подопечной?
- Не говорите глупости, милорд, - сказала, выходя из гостиной, тетя Онора. Алекс вышел следом за ней. - Какой мужчина способен ухаживать за больными? Эта честь досталась мне и леди Радмур. - Она посмотрела на Эштона: - Возможно, тебе следует отвести лорда Чарлза к его подопечной, дорогой. Ее еще нельзя перевозить, но он должен увидеть, что о ней хорошо заботятся. Это его успокоит.
Несколько удивленный тем, как храбро осадила визитера его тихая и робкая тетушка, виконт кивнул и стал подниматься по лестнице. Обернувшись, он небрежным взмахом руки дал понять Чарлзу, чтобы тот следовал за ним. Через некоторое время Эштон снова обернулся и увидел именно то, что ожидал увидеть. Походка Чарлза казалась немного странноватой - так обычно ходят мужчины, получившие травму в интимном месте. Эштон испытывал сильнейшее искушение сказать про собаку, но сдержался. Он очень надеялся, что встреча со сводным братом не ухудшит состояния Пенелопы. Конечно, Эштон не знал во всех подробностях, что довелось пережить Пенелопе, пока она жила под одной крышей с Чарлзом и Клариссой, но он точно знал, что никакой привязанности к сводным брату и сестре она не испытывала. Услышав на соседней лестнице топот детских ног, Эштон с облегчением вздохнул. Было ясно: Пенелопу заблаговременно предупредят о том, что к ней пожаловал гость.
- Это Чарлз, - сообщил Пол, влетев в спальню. - Он нас нашел.
Пенелопа подозревала, что сводный брат уже давно знал о существовании этого дома, но сейчас не было времени переживать из-за этого.
- Быстрее спрячьте это под кровать, - сказала она мальчику, закрыв шкатулку с материнскими драгоценностями.
Пенелопа со вздохом откинулась на подушки, которые заботливо подложила ей под спину леди Мэри. Она боялась, что виконтесса оставит ее наедине со сводным братом, и очень удивилась, заметив, что мать Эштона вовсе не собиралась выходить из комнаты. Более того, леди Мэри придвинула свой стул ближе к кровати и взяла ее за руку. Похоже, эта женщина намеревалась показать Чарлзу, что они вместе выступают против него. Пенелопа уже хотела сказать виконтессе, что та подвергает себя серьезной опасности, но в этот момент дверь открылась и в комнату вошел Эштон. А за спиной у него стоял Чарлз. Одного взгляда на него было достаточно, чтобы почувствовать к леди Мэри благодарность за поддержку. Однако немного удивляло то обстоятельство, что призрак миссис Петтибоун тотчас же переместился ближе к кровати и повернулся к Чарлзу лицом. Пенелопе это показалось даже забавным. Но от приятного удивления не осталось и следа, когда она заглянула в холодные как лед глаза сводного брата.
Впрочем, Чарлз был сама любезность. Изображая заботу и участие, он долго расспрашивал ее обо всем, что с ней произошло. А его заявление о том, что негодяя, который стрелял в нее, необходимо поймать и примерно наказать, было сделано тоном самого искреннего возмущения. Он даже обменялся любезностями с леди Мэри. И все это время из-под кровати доносилось тихое рычание. Но Пенелопа не стала сдерживать песика - она с напряжением ждала, когда Чарлз наконец-то скажет о цели своего визита. Было совершенно очевидно: он пришел вовсе не для того, чтобы проведать ее и расспросить о здоровье. И она не ошиблась. В очередной раз улыбнувшись ей, Чарлз проговорил:
- Ты должна поблагодарить Радмуров за их любезную помощь, дорогая. Я уже их поблагодарил. А затем ты оденешься, и я заберу тебя домой.
- Нет, лорд Хаттон-Мур, - решительно заявила леди Мэри. - Пенелопа никуда не пойдет. Она едва оправилась от лихорадки, и ей сейчас ни в коем случае нельзя вставать с постели, иначе все наши усилия пойдут прахом. Еще одного приступа она не выдержит. И я полагаю, вы поступили бы мудро, оставив ее здесь до тех пор, пока доктор не позволит ей вставать. Вы ведь не хотите, чтобы она умерла, не так ли?
Пенелопа заметила, как дернулся нерв на щеке Чарлза. Он старался сдержать свой гнев, хотя и не привык, чтобы ему возражали. Однако в данной ситуации он ничего не мог поделать. И дело не только в том, что леди Мэри была права. Прежде всего виконтесса занимала гораздо более высокое положение в обществе. И спорить с ней было бы равносильно самоубийству для человека, стремившегося продвинуться. Чарлз даже не мог пригрозить ей, сообщив о находящихся в его распоряжении долговых расписках ее мужа, поскольку он уже применил эту тактику в отношении Эштона. Он прекрасно понимал, что леди Мэри известно об этом обстоятельстве и что это ее не остановит. Конечно, он мог бы попытаться ее урезонить, упомянув о векселях, но такое поведение считалось очень дурным тоном и Чарлз опасался, что об этом его поступке стало бы известно в обществе.
Пенелопа едва не потеряла сознание - такое облегчение она почувствовала, когда Чарлз, немногословно попрощавшись, вышел из спальни.
- Этот человек приходил сюда вовсе не потому, что беспокоился за вас, - резюмировала леди Мэри.
- Конечно, не потому, - согласилась Пенелопа. - Он пришел, чтобы увидеть тело. Возможно, не он спустил курок пистолета, но в руки того, кто в меня стрелял, этот пистолет вложил именно он. - Она взглянула на Охотника, неотрывно смотревшего на дверь. Шерсть у песика на затылке поднялась дыбом. - Однако я почти уверена, что стрелял в меня все-таки Чарлз.
- И я так думаю, - сказал Эштон. - У него походка какая-то странная. Как будто его укусили… в интимное место.
Леди Мэри внимательно посмотрела на сына:
- Я думаю, пора тебе заручиться помощью профессионалов, которые имеют отношение к раскрытию преступлений. Ты мог бы обратиться к констеблю, например. Или к сыщикам с Боу-стрит. Им по должности положено ловить преступников, не так ли? На худой конец они могли бы помочь защищать Пенелопу и мальчиков, пока ты продолжаешь свои поиски.
Эштон кивнул:
- Да, мама, ты права. Увидев его на пороге, я тотчас понял, что нужно принять дополнительные меры безопасности.
- Ты думаешь, он что-то замышляет против мальчиков? - спросила Пенелопа.