Он подался назад для нового толчка, вонзаясь в её тугую вагину.
- С-слишком сильно, - прошептала она.
- Что? Я хочу, чтобы было сильно! Ты дашь то, чего я хочу.
- Пожалуйста, будь со мной помягче, Лео. - Она приподнялась, чтобы поцеловать его шею лёгким касанием губ. Словно крылышками бабочки.
Его смертная. Такая хрупкая. С какой лёгкостью он может сломать её маленькое тельце.
Развязка! Это существо - моя королева!
Уже готов причинить ей боль своей проклятой силой.
Но как он мог не вонзаться в неё? При каждом толчке её влагалище словно гладило его - влажное, шёлковое одеяло, которое тёрлось о его головку, словно язык, а затем сжимало его ноющий член, словно кулак...
Никто не причинит ей боль, включая меня.
Стиснув зубы, он приподнялся на вытянутых руках. Удерживая её своим неподвижным телом, он провёл большим пальцем по её клитору.
- Двигай бёдрами вверх и вниз.
Собрав все остатки самоконтроля, он попытался удержать себя от фрикций, пока его тело не задрожало от усилий, а по телу не заструился пот.
А потом... его Невеста начала под ним двигаться.
- А, вот так! - Он наклонил голову, чтобы сосать её напряжённый сосок. - Быстрее, - Зарычав, он проколол её сосок клыком, как бы подгоняя её.
- О!
Её нравится. Становится такой влажной.
Сладкий запах её сока заставил его прошипеть:
- Сильнее!
Оставь меня без сил.
Её руки взлетели к его ягодицам, и, вцепившись в них пальцами она начала с их помощью подтягиваться вверх. Её стоны становились всё громче, всё требовательнее.
- Ты будешь мне отдаваться всегда, когда я этого захочу... позволишь делать всё, чего мне захочется, - требовательно произнёс он. - Потому что ты - моя Невеста, Лизавета. Я должен компенсировать много прошедших лет.
Задыхаясь, она спросила:
- Я правда твоя?
- До самого дня моей смерти, - ответил он. Нарастающее давление в члене порождало в нём потребность толкнуть свои бёдра вперёд, отрицаемые инстинкты вампира усиливались, но, каким-то непостижимым образом Лотэр оставался неподвижен.
Но он должен был отметить её шею. В ожидании этого клыки Лотэра стали острее, чем когда-либо.
- Должен укусить тебя.
- Да! Сделай это.
- По-настоящему укусить. В шею.
Без колебаний она отвернула в сторону лицо, подставляя ему свою золотистую кожу.
Ему до боли хотелось её пронзить.
- Постараюсь не сделать больно...
Укус должен быть чистым.
Обнажив клыки, он прижал острия к её шее.
Они вонзились глубоко внутрь, словно утонув в её плоти.
Безупречно.
Он чувствовал её крик:
- О, боже, да!
Обезумев от ощущений, он сделал первый глоток.
Взять её полностью.
Её кровь потекла словно в самое его сердце, связывая их обоих.
- Лотэр! - Она выгнулась под ним. - Я... я кончаю! - Её ногти вонзились в его кожу.
Он зарычал, довольный, что она оставила на нём отметины.
Взять её.
Когда она достигла оргазма, он чувствовал, как влагалище доит его орган, требуя своей порции.
Брать давая. Брать...
Нет. Он не может ни взять больше крови, ни заронить в неё своё семя.
Не могу кончить внутри неё.
Хоть и отчаянно в этом нуждаюсь.
Каким-то образом он сумел перебороть это совершенно блаженство укуса, эту правильность, которую доселе никогда не чувствовал, - и отпустил её шею.
Её спина выгнулась снова. Голова металась по сторонам.
Она снова кончает?
- А, боги, я чувствую тебя! - Давление, пульсирующее в его члене, заставило его откинуть голову назад и закричать:
- Лизавета! Я делаю тебя своей...
И в последнюю секунду он отвёл бёдра назад, как раз когда семя начало выплёскиваться из него, раз за разом отмечая её нежное тело.
Лотэр опустился рядом с ней, всё ещё продолжая вяло толкаться в её бедро, его сердце бешено стучало.
- Теперь ты моя, - хрипло произнёс он, зализывая языком место укуса.
Потрясение. Не чувствую под собой ног.
Вампир заставил её забыть, где находится верх, а где - низ. Она не могла быть счастливие.
Он приподнялся на локте и убрал с её лба влажные волосы, время от времени наклоняясь для поцелуя.
Когда она вновь обрела дар речи, то спросила:
- Почему ты вытащил в конце?
- Я не хочу, чтобы ты забеременела.
Она нахмурилась.
- Ты сказал, что хочешь наследников.
- У нас не будет никаких отпрысков, пока ты не станешь вампиром. Завтра Карга даст тебе предохраняющее зелье на один-два месяца.
Как предусмотрительно.
Даже не спросив меня?
- А у меня есть право голоса?
- Час назад ты согласилась, чтобы я принимал решения для нас обоих.
Что ж, так оно и было. Она улыбнулась.
- Ты прав. По зелью - голосую за.
Загадочно на неё посмотрев, он добавил:
- Я поведу тебя в правильном направлении, если ты мне доверишься.
Она смотрела в его глаза.
Может ли она слепо доверять такому мужчине, как он? Она заставила себя кивнуть.
- И тебе также потребуется скрывающая татуировка. Я хочу многое тебе показать за пределами этих стен, Элизабет.
- Что? - У неё перехватило дыхание, потому что он уже начал твердеть для следующего раунда.
- Не меньше, чем целый мир, красавица...
К исходу ночи, когда она просила его ещё лишь об одном разе, он помотал головой.
- Неважно, как сильно я тебя хочу.
Он притянул её ближе, пока она не оказалась на его груди.
- Я в порядке, - сонно пробормотала она. - Твоя смертная может иметь дело даже с большими плохими вампирами.
Он приподнял её за подбородок:
- Поговорим, когда ты проснёшься.
Казалось, он действительно на неё смотрит.
- Твоя радужка сейчас кажется очень чёткой.
- Мой ум спокоен.
Она придвинулась ближе.
- Это делает меня счастливой, Лео.
- Ты сегодня мне доставила удовольствие. - Он поцеловал её волосы. - Помимо всего прочего, ты мне доставила удовольствие.
Это он. Лотэр - для меня.
Сделка с дьяволом?
Если это - неправильно, то правильной я быть не хочу.
Засыпая, она чувствовала себя защищённой, чувствовала, что о ней заботились.
- Я рада, что ты меня выбрал.
- Я тоже. - А потом ласково, убаюкивающе добавил, - Но никогда меня не предавай, Лизавета.
Когда Элизабет уснула, Лотэр остался бодрствовать, желая насладиться таким редким ощущением покоя.
Её вздохи на моей груди. Напряжение уходит из каждой мышцы. Теплая расслабленность.
Его подруга. Он сделал её своей. Самое совершенное из всего, чем он когда-либо обладал.
Когда он пропускал сквозь пальцы её блестящие тёмные волосы, мысли его оставались шокирующе прозрачными. Просто кристальными.
Я найду способ обойти свои клятвы крови.
Ситуация, в которой он оказался, была просто очередной головоломкой.
А я - мастер головоломок.
Его взгляд упал на дьявольски сложную головоломку из восемнадцати частей.
Для сборки необходимо сделать шестьдесят пять рассчитанных ходов - без единой ошибки.
Поцеловав Элизабет в лоб он оставил её на постели, а сам переместился в своё кресло.
Спустя шестьдесят пять до смешного лёгких ходов он потрясённо сжимал в руках собранную головоломку.
Затем его губы сложились в дьявольскую улыбку.
Я вернулся.
ГЛАВА 43
"Я никогда к этому не привыкну", -
думала Элли, когда волны накатывались на её ступни на уединённом пляже во Франции. Нежный бриз танцевал по её коже, большая часть которой была обнажена крошечным бикини.
На протяжении почти трёх недель Лотэр перемещал её на залитые лунным светом пляжи по всему миру - после того как Карга изготовила ей крутую татуировку на лодыжке в друидском стиле.
И боль стоила того, чтобы увидеть мир.
- Это место великолепно, вампир.
Почти так же, как ты. . .
Он был босиком, без рубашки, лишь в низко сидящих джинсах. Морские брызги увлажнили его волосы и покрыли каплями грудь. В лунном свете его кожа светилась, а глаза сверкали.
И хотя он видел её взволнованное выражение лица в каждом месте, которое они посещали, его взгляд был неотрывно прикован к ней.
- Спасибо, что привёл меня сюда.
Быстрый кивок.
После той первой ночи умопомрачительного секса Элли проснулась с болью в теле, но со счастьем в душе, ожидая, что между ними теперь всё будет по-другому. Вместо этого Лотэр снова оставил её у Карги, словно не изменилось ничего.
Ну, кроме обжигающего поцелуя перед уходом, от которого подворачивались пальцы на ногах.
А потом он рано вернулся и спросил её:
- Если бы ты могла оказаться в любой точке света, куда бы ты отправилась?
- Бора-Бо..
Она даже не успела договорить, как он уже переместил их на остров. Всякий раз оставаясь у Карги, она читала журналы путешествий, а он потом перемещал её в те места, который он отмечала в журналах закладками.
Очевидно, Лотэр уже был
везде.
Ей даже приходилось подзадоривать его для новых поездок. Он показал её все чудеса света: Великую Китайскую стену, Великие пирамиды, Большой барьерный риф. Плюс, Мальдивы, леса Азии, нагромождения льдин и джунгли...
Сейчас она смотрела вниз, на воду у своих ног.
- Э, Лотэр, почему вода светится?
- Это фосфоресценция.
В каждой поездке он обучал её чему-то новому об окружающем мире. Казалось, он знает обо всём на свете, и она чувствовала, что что ему нравится её обучать.
- Фос-сфера... что?
Он произнёс слово по буквам, затем объяснил:
- Это крошечные организмы, которые испускают свет, будучи потревоженными.
- Правда? - она завороженно плескалась некоторое время.
- Знаешь, это ведь не последний раз, когда ты их видишь.
Как человек, который уже видел предел своей жизни - дважды - её было весьма сложно стряхнуть это ощущение, что смерть приаилась и ждёт где-то рядом.
- Перед тем, как вернуться, можно мы пройдём дальше вдоль пляжа, может, соберём немного раковин?
- Как пожелаешь.
Они шли молча, погрузившись в свои мысли.
Конечно, за прошедшие недели между ними было не всё гладко. Когда они ложились спать вместе, ему приходилось приковывать себя цепями к кровати. Как он объяснил:
- Больше никаких незапланированных путешествий с моей Невестой.
А ещё оставалась проблема с этой сукой, поселившейся внутри Элли и с поисками кольца. Не упоминая уж о том напряжении, которое она постоянно ощущала в нём, словно он беспрерывно боролся сам с собой.
Как-то ночью, после того, как они занимались любовью, он пробормотал:
- Я бы хотел
рассказать тебе всё то, чем сейчас занят мой ум.
И лишь тот факт, что он уже
хотел
её довериться - много для неё значил.
- Ты могла бы мне помочь увидеть вещи более чётко.
Тем не менее, сколько бы она ни просила, он ничего не говорил. Возможно, ему просто не терпелось побыстрее обратить её в вампира. Могла ли эти объясняться та напряжённость, которую она начинала видеть на его прекрасном лице?
Сама же она энтузиазма по поводу обращения не испытывала.
От самой идеи трансформации в другой
генетический вид
её бросало в дрожь. Как же она могла не скорбеть о том, от чего должна была отказаться навсегда? Жаренная курица, которую готовила её мать, вафли, пиво.
Солнечный свет
Она спросила его:
- Тебе хотелось хоть раз провести ведь, нежась на солнце?
- Я не могу скучать по тому, чего никогда не знал.
- Но я могу.
- На этот счёт посмотрим...
А больше всего она будет скучать по своим родным.
Он говорил её:
- Ты никогда их больше не увидишь, Элизабет.
Теперь я
твоя семья, ты взяла мою фамилию в тот момент, когда я сделал тебя своей. Ты должна быть предана лишь мне одному.
И даже если она верила, что сможет обойти данное заявление, оставались и другие проблемы.
Она узнала, что в Ллоре фактически не было вампиров женского пола, потому что все они умерли от какой-то разновидности чумы для бессмертных, которая заражала лишь их.
- Что если я подхвачу эту чуму, когда ты меня обернёшь? - спрашивала она его.
- Об этом ты должна волноваться в последнюю очередь. Беспокойся об убийцах, войнах, пытках. Только не о болезнях.
- Твой мир всегда настолько жесток?
- Ллор - ... безжалостен, - признал он.
И чтобы в нём выжить, Элли придётся стать более агрессивной, даже чёрствой. Он сказал, что те бессмертные, кто смог прожить в Ллоре долгую жизнь, зарабатывали себе дурную репутацию, основанную на смелых комбинациях и храбрых поступках.
В тюрьме она изо всех сил пыталась сохранить свою человечность. Теперь же она должна была от неё отказаться.
Достаточно ли сильно она его хочет? Чтобы настолько радикально измениться?
Она бы могла это сделать, если бы любила его. Но она
не любила.
Совсем
нет.
Разум против разума.
Только дура его полюбит..
.
Кроме того, всякий раз, когда она чувствовала, что уже готова влюбиться, у них случался спор по какому-либо вопросу.
Несколько ночей назад, когда он с одержимостью изучал свою драгоценную учётную книгу, она убрала следы разрушений, оставшихся от его приступов гнева и выстирала постельное бельё.
Он был шокирован.
- Ты... ты
сделала уборку
?
- Кто-то же должен был. Мне не нравится спать на грязных простынях.
- Пока мы не наймём слуг, мы будем просто переезжать в другую комнату. Даже в другую квартиру! Моя Невеста не будет заниматься
уборкой
.
- Ты постоянно пытаешься меня изменить, то, как я разговариваю и что делаю. Ты собираешься даже превратить меня в существо другого вида, чтобы соответствовать тебе. Когда ты изменишься в чём-нибудь для меня?
- Эту древнюю собаку уже не выучить новым трюкам. А кроме того, это дело женщины - подстраиваться по её мужчину.
Элли прикусила язык, чтобы не закричать. Временами ей приходилось прикусивать язык так сильно, что начинала идти кровь.
Они также ссорились по причине его иррациональной ревности. Однажды ночью он переместил её к ручью, в котором ей нравилось купаться в детстве.
- Почему ты привёл меня сюда, Лотэр?
- Когда-то тебе нравилось это место.
Она обожала это место. Но потом её восхищение таким продуманным поступком мгновенно померкло.
- Как ты об этом узнал?
Вампир, должно быть видел её здесь -
ночью.
- Ты за
мной
шпионил?
- Я за всеми шпионю. Почему ты должна стать исключением? И скоро ты начнёшь шпионить со мной вместе.
Вдруг её осенило.
- О, Господи, это ты покалечил Дэвиса, того парня, с которым я встречалась. Ты увидел нас вместе и сбросил его с обрыва. Он сломал обе ноги!
- Так он
выжил
? - прищюрившись, Лотэр пробормотал,
- Теперь ненадолго.
Элли едва смогла отговорить его от поисков своих предыдущих бойфрендов с целью убийства.
Заставить его простить Таддеуса было сродни жестокому сражению.
- Да ладно, Лотэр, - говорила Элли, - он лишь хочет навестить нас у Карги. Он может также меня охранять, пока тебя не будет рядом.
- Забудь.
- Он же твой лучший друг.
Не то чтобы Лотэра волновал Таддеус, скорее мальчик был единственным из Ллора, кому был небезразличен Лотэр.
- Откуда мне знать, что ты не
поразишь
его новыми поцелуями?
- Потому что ты знаешь, что меня волнуешь только ты. Кроме того, ты можешь ему доверять. Любой бы на его месте ответил на мой поцелуй. - И когда он остался непоколебим, она закричала, - Ты ревнуешь к восемнадцатилетнему мальчику!
- Ему
семнадцать
.
В конечном счёте, она убедила Лотэра. Как ей казалось. У Карги он прижал парня к стенке с убийственным выражением лица:
- Элизабет Дакиано -
моя
женщина
Тэд сглотнул:
- И она правда очень милая, мистер Лотэр.
- Держи свой рот при себе сегодня, мальчик, не то твой позвоночник украсит наш камин...
Но после всех стычек с Лотэром, если он видел, что она расстраивалась, он удивлял её новыми подарками. Он приносил ей драгоценные камни со всего света. Эллины
собственные
драгоценные камни. Она полагала, что предыдущие были тоже её, но эти были особенными, поскольку он выбирал их именно ей.
Или он мог удивить её невероятным сексом. Её чувственный вампир в запасе имел массу трюков, и, поскольку он мог всё лучше себя с ней контролировать, он раскрывал эти трюки один за другим.
Правда каждый такой раз порождал в ней вопрос - с каким количеством невероятных бессмертных женщин он практиковался до неё. Как-то он обмолвился, что спал каждую ночь с новой - это были феи-куртизанки, официантки-нимфы, случайный пастушки-демонессы.
Все, кроме
людей,
разумеется...
Он вдруг взял её за руку.Её ладонь покоилась в его, словно в перчатке, созданной специально для Элли. Она взглянула на него сквозь опущенные ресницы т вздохнула.
Рядом с ней Лотэр казался белокурым божеством.
Он медлил, словно собираясь что-то сказать, но потом закрыл рот и продолжил свой путь.
Убила бы, лишь бы узнать, о чём он думает...
Элли не хотелось нарушать это хрупкое перемирие, установившиеся между ними, не хотелось портить этот медовый месяц. Но при первой же возможности она должна была узнать, каким образом они собирались устранить богиню.
В ту ночь обмена клятвами Элли была слишком измотана всем случившимся, чтобы осознавать что-либо. И когда она спросила, как они собираются избавиться от Саройи, то Лотэр ответил:
- Кольцо всё ещё в деле, разве нет?
Классический "язык Лотэра".
И она была такой же лицемерной, когда обещала ему, что оставит позади все то, что он совершил по отношению к ней. В тот момент она бы пообещала всё, что угодно. Она понимала, что держала его на крючке, и, чёрт возьми, её хотелось
жить
.
Сейчас же, даже когда её ладонь находилась в его сильной руке, она гадала, сможет ли сдержать своё слово.
Она и правда
хотела
суметь переступить через свои обиды - сместо того, чтобы лгать ему в глаза и щёлкать своей воображаемой резинкой.
Но как же ей забыть про его отношение, если всё, что он делал сейчас, лишь напоминало о прошлом?
Разговоры о том, что она никогда больше не увидит свою семью лишь напоминали о его жестоком обращении. Не говоря уж о том, что именно из-за него она оказалась приговорена к смертной казне. Она пыталась себя убедить, что он лишь пытался таким образом оградить Саройю от новых убийств. Говорила, что так он спас немало жизней.
Элли говорила себе об этом постоянно.