Ликуя, я пошла на него, растерянного, отскочившего подальше от стеллажа. Ну погоди! Ты сейчас у меня мощно получишь!.. Теперь я видела, как он шевелится, кажется, ещё не веря, что я вижу его! Шевелится, словно подогретый над огнём воздух!
Огнём?! Я зарычала от прекрасной возможности повторить то, в чём всегда завидовала Агнии! И швырнула в него низко гудящей огненной волной!
Почудилось - нет, что прозвучал вскрик?!
Коробки с продуктом тоже вспыхнули мгновенно. Но пожара не допущу! Новый замах - со злостью на убийцу: изморозь покрыла весь стеллаж, заставив сбавить скорость распространения огня, помчавшегося было по магазинных полкам.
Ага!! Вот что надо было сделать в первую очередь!! Не огнём бросаться, а инеем!
Фигура человека нарисовалась мгновенно - не то что в пламени, которое слишком бесформенно облегало его. Я воинственно завизжала и кинулась к замораживаемому!
Сильный... Слишком сильный - для меня, только-только начинающей чувствовать себя универсалом! Он тоже вскинул руки с оружием - изогнулся призрачной струйной волной... И пропал. Запыхавшись, я притормозила и ойкнула: а мне - не пора ли сбегать? Сейчас ведь здесь та-акой скандал разразится - с моим участием, как виновницы!.. Но ведь обещала девушке Лене, что выведу её. И? Что теперь делать?
Как чёртик из табакерки - Назарий. Встал посреди торгового зала, руки в боки, огляделся по-хозяйски. Я притихла. Ой, сейчас орать начнёт...
- Йогурту не забудь, - недовольно сказал дядя и махнул рукой. - Прогульщица, - добавил он ворчливо, - и здесь за тобой прибирай.
- Почему ты сразу не пришёл? - возмутилась я.
- А практику кто за тебя будет проходить? - удивился он.
Махнул не то на меня, не то на то безобразие, которое я устроила. Не успела выдохнуть, как Назарий пропал, а в зале... Только что опалённые и мокрые от тающего инея, а теперь сияющие чистотой и свежестью пакеты и коробки оказались на своих местах. Попятившись, я спряталась за тем рядом, где меня дожидалась девушка с моей сумкой. Она подняла голову, вжатую в плечи.
- Что там?
- Можно вставать, - тоже шёпотом откликнулась я.
Забрала у неё мою сумку, сильно помятую - так она вжимала её в свой живот, и помогла встать. Только огляделась, как тут теперь с молочной витриной разбираться, чтобы йогурт добыть, как вдруг вспомнила, отчего чуть не подпрыгнула, испугав девушку Лену, которая всё ещё держалась рядом со мной.
- Что?! - с испугом вскрикнула она. - Снова?!
- Нет, кое-что забрать надо!
Стрелы! Почему я сразу не сообразила?! Забрать их и посмотреть на предмет оставшегося магического следа! Ведь должны же оставаться на неё хоть тончайшие флюиды мага-охотника!.. Точней - мага-убийцы. Я подбежала к расколотой витрине, протянула руку к сыркам - за стрелой. Разочарование стало таким горьким... Следов на стреле не оказалось. Опоздала.
- Там ещё одна, - шёпотом сказала Лена, кивая на стрелу, пролетевшую параллельно стеллажу, за которым мы прятались.
- На ней тоже следов не осталось, - вздохнула я.
- Странный какой-то террорист, - вздрогнула девушка.
- Ага, дикий, - машинально отозвалась я. Промелькнуло в мыслях, что Назарий мне зачёта по этой ситуации точно не поставит. Мало того, что не поймала стрелявшего в меня мага, так ещё теперь и определиться не могу, с чего начинать, чтобы пойти по его следам.
А потом нахмурилась. Такой умный - да? В смысле - дядя. Ну тогда поищешь сам. И я решительно зашагала к концу магазина вытаскивать вторую стрелу, угодившую в пакеты с кетчупом, а потом вспомнила ещё о третьей, вонзившейся в пакет с вермишелью.
Забрав все три стрелы, в сопровождении притихшей Лены, которая не отходила от меня ни на полшага, почти жалась ко мне, как к спасительнице, я взяла из разбитой витрины пару йогуртов и пошла к кассе. Здесь обнаружилось, что меня почему-то все в полном согласии пропускают первой к кассирше. Кажется, ничего не поняв, Лена встала за мной - и ей пробили чек за бутылочку. Последнюю к кассам она явно принесла, забывшись. Потому что потом, пока я укладывала свои стаканчики в сумку, она стояла рядом и, насупившись, смотрела на свою покупку.
Снять с неё потрясение я побоялась. Не умею такого. Ещё напортачу. Очень уж, как говорится, тонкая материя - справляться с эмоциями.
Но девушке повезло, да ещё как...
Как привязанная же, она побрела за мной и из магазина. И вдруг остановилась на самом пороге - при взгляде на поворачивавшую на стоянку при магазине машину. Остановилась машина далековато, из неё вышел молодой мужчина... Лена с радостным воплем: "Максим!" обогнала меня. Мужчина зашагал к нам быстрей, даже отсюда видно - изумлённый её радостью. Кажется, это тот её собеседник, с которым она ссорилась из-за отдыха.
За шаг до него она подпрыгнула и повисла на шее, а он её обнял!
Лекарство против стресса хорошее - позавидовала я. И тихонько, чтобы двое не обращали на меня внимания, поспешила завернуть за угол магазина.
Идти у всех на виду я не боялась. Смутное ощущение, что убийца пропал на некоторое время и пока больше не собирается нападать, постепенно переходило в уверенность. Так что, если бы не стрелы в руках, я бы о нём и вовсе забыла. Прав дядя - легкомысленная я.
Держа в руке стрелы, которые замотала в носовой платок - вроде как по делу железки несу, я пошла к остановке. Здесь постояла немного и только уже решилась прогуляться пешком до самого музея - вечером бы дотопала! - как подскочила маршрутка. Отъезжая, я всё думала: а что было бы, если бы я радостно закричала и бросилась на шею Владу? Подхватил бы он меня? Или обидно удивился бы и пренебрежительно сказал, что я слишком эмоциональна?
И так мне захотелось увидеть его...
Не доезжая до музея, я вышла чуть раньше своей остановки и прямым ходом направилась в прибрежный сквер. Перешла дорогу и всё думала: я себя при Владе почему-то чувствую совсем маленькой. А вдруг ему такое не нравится? Он же старше меня. Может, ему нравятся сильные женщины со сложившимся, как папа говорит, мировоззрением? Со сложившимся характером? Волевые и решительные? А я?
Вспомнила старый детский фильм и грустно пошутила над собой: "А я? А ты сидишь на берегу. Тебе тепло и скучно!" На дорожку в сквер взглянула с тайным и просительным ожиданием: пусть выпорхнут на неё лепестки, тёмно-алые!
Не выпорхнули. Да и время уже такое, что в сквер то и дело парочки заходят, а вон быстро прошагала и компания молодцов с сумками, из которых торчат головки пивных бутылок. Да и молодых мам полно - с колясками.
Я постояла, постояла - и решила пройти сквер насквозь. Всё равно ведь как идти к музею. Ну и пройду. Прогуляюсь между кустами - особенно между цветущими до сих пор шиповниками. А у самой на душе - хмурь. И лишь утешающая мысль, что у меня нет способностей Алексиса, а то сейчас бы как начал бы дождик накрапывать!
Прошла первую, нижнюю площадку. Начала подниматься по лестничке к бассейну. Вот и он. Здесь, на бортике, стояли мои босоножки... Я поставила на край бортика сумку, положила здесь же стрелы. Какой-то счастливо визжащий ребёнок шёл по мелкой воде бассейна, брызгая во все стороны, а его мама шла рядом, но не в бассейне, и тоже счастливо откликалась на его радость. Ребёнку дойти до меня недолго, и я уже собралась убрать свои вещи, чтобы он не набрызгал на них...
- ... От тебя пахнет огнём и холодом...
Он встал так, что я не смогла бы сделать и шага, пожелай того. Но не желалось. Желалось глупо улыбаться и слушать, как надвинулось его большое тело, закрывая меня со спины. Чуять идущее от него тепло - и млеть, что он рядом.
- Я... уже привыкла, что ты подкрадываешься так неслышно...
- Я не подкрадываюсь - это моё привычное появление.
- У тебя всё зажило?
- Пару раз перекинуться, поесть и отдохнуть - всего лишь. А ты как?
- Хорошо.
Он взялся за мои плечи, а потом спустил ладони и скрестил руки на моей груди - таким собственническим жестом, что я чуть не задохнулась от этой защищающей ласки. Ни капельки никого не смущаясь, он осторожно взялся тёплыми губами за моё ухо и чуть не замурлыкал. Ладно хоть в руках у меня ничего не было в это мгновение - уронила бы сразу. Так ослабли пальцы. Пока сама не вцепилась в его обнимающую руку, то ли удерживая, то просто желая чувствовать его - сама не поняла.
- Твои волки рассердились на меня, - радостно сказала я, ластясь и потираясь щекой о его руку.
- Нет. Они испугались за меня.
- Что, по сути, одно и то же.
Его щека скользнула по моей.
- Давай сейчас не будем об этом. Почему ты пришла сюда?
- Хотелось постоять у бассейна, - честно ответила я, хотя отвечать было трудно: он обнимал меня так, словно готовился унести, не спрашивая на то разрешения. Как будто я бы возражала - улыбнулась я... Только сейчас стало понятно, что, несмотря на всю свою браваду, несмотря на самовнушение, что можно ничего не бояться и никто меня больше не тронет, я всё-таки, оказывается, панически боялась, что со мной вот-вот произойдёт что-то ещё.
Внезапно руки, обнимавшие меня, затвердели. Всё ещё стоя со мной щека к щеке, Влад, присматриваясь, спросил:
- Что за стрелы?
- В... магазине нашла, - споткнувшись, ответила я.
Он быстро развернул меня к себе лицом и спросил:
- В тебя стреляли? Ты пробовала найти след на них?
- Пробовала. На стрелах ничего не осталось... - пожаловалась я. - А как ты догадался, что стреляли в меня?
В следующий миг меня почти инстинктивно прижали к себе.
- Провожу, - в мои волосы сказал Влад. - Ты же в музей? Одну не отпущу. До порога. А если меня пустят - и дальше. Ты сменила причёску? Хм... Косы... Тебе идёт... Больше не нравится ходить с распущенными?
- Нравится, просто я... - Я посмотрела на него сверху вниз - всё с той же неудержимой восторженной улыбкой. Горькой улыбкой - постепенно. И надо было мне влюбиться в это поразительное лицо - в эти резкие черты, в этот длинноватый нос, в эти почти всегда сжатые губы, в эти синевато-серые, словно грозовые, глаза. И как хотелось запустить пальцы в эти тёмные вьющиеся волосы...
Он взял мою сумку и стрелы, крепко взял меня за руку. Мне нравилось идти рядом. Единственная мысль, что слишком быстро мы ушли от бассейна, на дне которого бегал по мелкой водичке радостно вопящий ребятёнок, а его мама сопровождала его снаружи...
Мы прошли ещё площадку наверх. Влад быстро огляделся и предложил:
- Может, посидим немного?
- Давай, - охотно отлкинулась я. И только сейчас догадалась задать вопрос: - А ты-то как здесь оказался?
Идущий к свободной скамейке, он, улыбаясь, оглянулся:
- Было небольшое предвидение, что ты захочешь пройти сквером до работы.
Я притихла, вспомнив, как он машинально, даже не сосредоточившись на том, что делает, постепенно складывал вокруг своей тарелки ножи и вилки.
Немного помолчав, когда присели на скамью - бок о бок, я открыла рот, чтобы выпалить насчёт гражданского брака: не выпалю - так и не смогу выговорить, как Влад спокойно сказал:
- Астра, расскажи, что происходит. Почему тебя пытаются убить?
- Если только меня хотят убить, - задумчиво сказала я, снова для храбрости хватаясь за его руку, которой он снова сбоку обвил мою талию. - Понимаешь, здесь дело ещё завязано на информационных камнях. - И осеклась.
А знают ли приезжие об информационных камнях? До сих пор я никогда и никому о них не рассказывала. Знание о них как-то машинально хранилось ото всех в тайне. Слова не говорить о них с нас не брали, молчание как бы подразумевалось. Но... Раз клытвы не было, значит, рассказать можно?
Я и рассказала.
- Нет! - заявил Влад, будто в задумчивости прижимая меня к себе ещё больше. - Это не камни. Ты сама сказала, что вторая стрела пролетела буквально мимо твоего носа. Значит, убийца был уверен, что должен убить тебя, а не ранить для допроса с пристрастием. Что такого ты могла сделать, чтобы сильный маг захотел твоей смерти?
- Жила как обычно, - пожала я плечами, снова невольно улыбаясь от этого прикосновения моих плеч к его телу. Странное блаженство пронизало всё тело, заставив изогнуться от наслаждения. Одно только прикосновение!.. Мягко ткнулась головой в его плечо. Вспомнила, как лежали на тулупе. И внезапно горячая волна обиды хлынула жаром по лицу: ну почему? Почему такие сложности? Почему нельзя просто взять и сказать: "Влад, я тебя люблю! Очень! Мне так хочется быть только с тобой!" Столько условностей, когда двоих просто тянет друг к другу...
- Астра, звёздочка моя, - прошептал Влад сверху, над моей головой, и, склонившись надо мной, легко дотронулся губами до моих закрытых глаз.
14
Наверное, это лето я запомню именно таким: маленький уголок сквера, скамейка под опущенными над нею зелёными ветвями деревьев и кустов, неподалёку - клумба с огненно-жёлтыми и коричневыми бархатцами и строгими георгинами, лохматыми хризантемами и небесно-голубыми флоксами...
И ласковый шёпот Влада, под который моё тело то мягко расслаблялось в истоме, то снова и снова зажималось в приятном, хоть и мучительном напряжении.
Но что-то странное прозвучало в его словах... Диссонанс, который я не сразу поняла. Он всё ещё продолжал называть меня ласковыми именами. Но...
- Пошли, Астра! Сейчас в номере никого нет, нам никто не помешает, девочка моя сладкая, звёздочка моя... Пусть будет хоть один раз, хоть одна встреча, но ведь ты хочешь её точно так же, как я... Ты ведь хочешь быть со мной... Не правда ли, звёздочка?..
Стараясь быть по-прежнему расслабленной, я открыла глаза.
- Ты хочешь?..
- Да, милая... Позабавимся, а там - хоть потоп. Надо брать от жизни всё, пока она предлагает. Точно?.. Пошли? Здесь недалеко. Время есть - только на нас, на двоих...
Надеясь, что мою дрожь он принял за сладострастную дрожь желания, я улыбнулась ему, потрогала пальцами его губы, мягко нашёптывающие колдовские наговоры-уговоры. Полностью придя в себя, я вдруг поняла, что он расстегнул мне пояс джинсов, и его ладонь поглаживает мой живот... Мои щёки словно запеклись от стыда...
- Влад, милый...
Я приподняла кончик косы, свешенной уже привычно на грудь, и осторожно, чтобы ему понравилось, провела волосами по его лицу. Он нежно кивнул и приласкался к моей ладони, после чего снова прильнул к моим губам. Занявшись ими и моим ртом серьёзно, он, кажется, больше не контролировал себя, и я, уже совсем пришедшая в себя, смогла безо всяких подозрений положить косу ему на плечо - словно играючи, обвить его шею, после чего жёстко сказала лишь одно слово - прямо в рот:
- Замри!
Пришлось выждать несколько секунд, прежде чем сама поверила, что он и в самом деле впал в ступор. Слёзы, побежавшие по моим щекам, будто кипели, сжигая кожу. От злобы. От ненависти... Вздрагивающее от плача тело трудно унять, но ледяным приказом я заставила себя прекратить судорожные конвульсии... Наконец, я поверила, что он повиновался моему заклятию. Отвалила его от себя - устроив на спинке скамейки - основательно, чтобы не упал. Не отворачиваясь от него, чтобы никто другой не увидел, вынула его руку из моих джинсов и, уже впустую сотрясаясь от сухого же злого плача, застегнула "молнию".
Он сидел на скамье - такой привлекательный и притягательный... Правда, завораживающая улыбка обольстителя постепенно таяла, превращая лицо в маску спокойствия. Прислонила я его к спинке скамьи довольно плотно. Так что теперь смогла отодвинуться...
Ветреный друг Алексиса воспользовался мной мимоходом, привыкнув к лёгким играм-интрижкам. Я простила его, когда поняла, что он по-другому и не умеет. Он постоянно влюбляется, остывает и постоянно исчезает. Когда он исчез из моей жизни, я почти молилась, чтобы появился человек, который бы полюбил меня, а не просто влюбился. Пусть я не смогу полюбить, но мне хотелось, чтобы полюбили меня. Мне хотелось хотя бы такого счастья! Особенно зная, что я в семье не родная. И появился Женька. Его любовь быстро превратилась в тяжкий груз... Но... Он любил меня. Пусть на свой манер, пусть деспотически... Сразу после того как брат с сестрой помогли мне избавиться от него, я даже не думала искать другого. Мне казалось - он, другой, нашёл меня сам.
И только сейчас я поняла, чего именно я хотела и хочу.
Мне уже не хотелось бы, чтобы полюбили лишь односторонне. Мне хотелось взаимной любви. Но больше всего мне хотелось, чтобы меня защищали! После того что мне довелось за эту пару дней пережить, мне так захотелось защищённости! Особенно после того, что поняла: какой бы я ни была сильной, мне хочется, чтобы меня защищали!
Дрожь снова сотрясла моё тело. Я задышала глубоко-глубоко...
Мне показалось, что эту любовь-защиту я нашла в чувствах Влада...
Собрав волю в кулак, я прикоснулась к его информационному полю.
Злоба перегорела. Осталась лишь униженная угрюмость... Недавний диагноз подтвердился даже на брошенный мельком взгляд. Он хочет со мной только небольшого любовного приключения. Той же интрижки. Постели.
Что ж. Со мной это удобно. Не родная в могущественной семье. Не настоящий маг. Почему бы и не позабавиться? Тем более... Я всхипнула - и сама испугалась своего всхлипа. Тем более, он всё-таки собирается жениться на Агнии.
Солнечный день, яркий и светлый, померк... Небо и деревья словно пригнулись, потускнели - и отдалились от меня. Опустошённая, я смогла скривить губы, вместо того чтобы усмехнуться: ты же сама была согласна на всё, что угодно. Что же теперь?..
- Три минуты, - угрюмо сказала я и поднялась, захватив с собой сумку и стрелы.
Три минуты ему на оцепенение, после чего он сможет очнуться.
Оскорблённая мужчиной женщина - мстительна. Изощриться в мести для неё - заставить мужчину испытать всё то, что она сама пережила, то есть всю гамму эмоций от первого потрясения после прозрения - до разрушительной ярости.
У меня три минуты - написать помадой на его лбу "дурак", раздеть догола - и пусть только попробует на глазах хохочущих зевак перекинуться в зверя! Впрочем, он маг - и последний номер с ним не пройдёт, так как он благополучно сотрёт память целой толпе! Итак, у меня остаётся только одно - помада на лбу и... и...
Ничего не смогу с ним сделать.
Даже с беспомощным.
Слишком глубоко влез в моё сердце. Когда только успел. И даже это ненавистное лицо - дорого так, что я не осмелюсь... осквернить любимые черты.
В последний раз заглянула в его лицо. Маска спокойствия перетекла в маску почти трагического раздумья... Надо же - даже в ступоре актёрствует... Застывшие на слепом созерцании асфальта глаза остались прежними, спокойными. Только брови сдвинулись, как будто ему что-то не нравится или его что-то беспокоит...
Я... решила. Если он ещё раз попытается приблизиться ко мне... я его убью.
Блин! И скажу, что так и было!!
Всего лишь сделала туманными воспоминания о сквере. Хватит с него. Типа - нечто произошло, но как и с кем - неизвестно. Стёрла все воспоминания о себе, как о девушке, с которой он... встречался. Теперь внутри него лишь одно знание: я - сестра Агнии, его официальной невесты.