Лахлан тоже не узнал ее - по крайней мере с первого взгляда. Когда он вышел из своей комнаты, она как раз проходила мимо, и он вежливо и неопределенно поздоровался, решив, что у Сент-Джеймсов еще одна гостья. Она не остановилась, даже не показала виду, что заметила его, а продолжала плыть по коридору. Тут до него дошло, кто эта незнакомка, и он изумленно открыл рот.
Он редко чему-то удивлялся, но леди Кимберли все время удавалось его удивить. Ему хотелось схватить ее за руку и спросить, какого дьявола она добивается, так изменив свою внешность. Конечно, он этого не сделал. И поскорее закрыл рот, чтобы не сказать какую-нибудь нелепицу.
Она удивила его и тогда, когда он впервые увидел ее улыбку. С ямочками на щеках она оказалась по-настоящему хорошенькой. А что же будет теперь? Надо полагать, он увидит это сегодня вечером, но - увы - не знал, как на него подействует такое зрелище.
Больше всего его поражало, какое странное воздействие оказывает на него эта женщина.
С той ночи, когда она колотила в его дверь и ужасно его разозлила, он изо всех сил старался не обращать на нее внимания и сосредоточиться на своей Меган, но почему-то не мог. Мысли помимо воли все время возвращались к ней. Да еще этот поцелуй…
Он до сих пор не мог понять, почему так безумно захотел поцеловать ее, и от души жалел, что это сделал, потому что никак не мог забыть их поцелуй.
Его необыкновенно тронуло, как она приникла к нему, открыла навстречу губы, каким податливым стало ее нежное, стройное тело… Впервые у него не заболела шея от того, что пришлось нагибаться - оказывается, целоваться с высокой женщиной очень удобно.
Сегодня Лахлан был намерен продолжить осаду Меган. Он будет танцевать с нею - она не откажет ему в танце на балу. Он сожмет ее в своих объятиях - и все станет возможным. Ему наверняка удастся убедить ее в том, что она несчастлива с этим скучным англичанином, за которого вышла замуж, и просто не хочет признаться, что совершила страшную ошибку. Но он укажет ей на это.
Да, надежды были большие, и они никак не были связаны с ехидным, хоть и хорошеньким мотыльком, только что вылетевшим из своего кокона.
Глава 13
- Какого черта? Ведь она только что танцевала с другим!
- Кто?
- Леди Кимберли.
Меган рассеянно кивнула, не показывая виду, что заинтересовалась этими словами. Она согласилась танцевать с Лахланом только потому, что он надоел ей приглашениями. Итак, он обращал внимание на Кимберли, когда шептал Меган на ушко льстивые речи и пышные комплименты… Ничто не могло бы доставить ей большего удовольствия.
Не то чтобы она не была уверена в его искренности - вернее, в том, что он сам считает, будто говорит искренне. За свою жизнь она выслушала столько всевозможных комплиментов, что они на нее особого впечатления не производили.
Что действительно поразило ее, так это удивительная перемена в Кимберли. Похоже, Лахлан тоже был под впечатлением. На всякий случай (вдруг он этого не заметил) Меган решила пояснить ему.
- Она действительно танцевала с кем-то другим, вы правы, но кавалеры начали разбивать их пару. Не очень благородно с их стороны, но молодые люди бывают так нетерпеливы, знаете ли.
- Ничего я не знаю, - проворчал Лахлан. Меган про себя улыбнулась. Он говорит так, словно ревнует! Она не рассчитывала, что это произойдет так быстро.
- Кажется, Кимберли всем очень понравилась, - добавила она, внимательно наблюдая за выражением его лица. - Она не кокетничает, не хихикает, как многие молодые девушки, и умеет слушать. О, и она очень хороша собой - если вы этого не заметили.
Он хмыкнул:
- Ты просто прекрасна, Меган, но я что-то не приметил, чтобы они стояли в очереди, чтобы потанцевать с тобой, как сегодня с нею.
Она рассмеялась:
- Еще не хватало! Девлин давным-давно отучил этих молодых франтов от подобного поведения. Но что до нашей Кимберли, я полагаю, она еще до возвращения в Шерринг-Кросс получит несколько предложений. Надо будет спросить у нее, понравился ли ей кто-нибудь. Может быть, вы окажете любезность и согласитесь проводить меня к ней, как только танец закончится?
Он кивнул; комплименты прекратились. По правде говоря, он теперь на нее даже и не смотрел. Меган с трудом удержалась, чтобы не рассмеяться и не погладить себя по головке.
Значит, сватовство оказалось не таким уж трудным делом? Либо так - либо Лахлан и Кимберли созданы друг для друга.
Как только смолкла музыка, Лахлан повел ее к Кимберли. Скорее даже потащил. И как раз вовремя: молодой джентльмен собирался увести Кимберли на следующий танец, но Меган помешала ему это сделать - отправила принести чего-нибудь прохладительного. Что до Лахлана…
- Извините, - заявила ему Меган, - но я собираюсь ненадолго выйти с Кимберли на балкон…
- Но что бы сказал твой муж, дорогая, - перебил он, - если бы я не предоставил тебе моей защиты в таком опасном предприятии?
Меган чуть не фыркнула, услышав такую чушь, но была довольна, что ему хотелось остаться поблизости. Она пожала плечами и сказала:
- Как хотите, только держитесь в отдалении. Не дожидаясь его согласия, она взяла Кимберли за руку и вывела на балкон. По его краям стояли защитные панели, которые задерживали зимний холод. Так что гости, выходившие на балкон, могли немного подышать свежим воздухом и при этом не очень замерзнуть.
Меган не собиралась расспрашивать Кимберли относительно мужчин, с которыми та познакомилась, но раз уж Лахлан решил подслушивать их разговор (а он именно это и делал), она решила не упустить представившейся возможности.
- Хорошо проводите время, Кимберли? - начала она, стараясь говорить небрежно.
- Да, ваша светлость.
- Ну-ну, полноте, - мягко упрекнула Меган. - Мне бы хотелось думать, что мы становимся подругами. А друзья называют меня Меган или как-нибудь еще.
Кимберли смущенно улыбнулась - ее взгляд время от времени невольно обращался в сторону Лахлана, который старался сделать вид, будто не обращает на них никакого внимания.
- Скажите мне, - продолжала Меган. - Вы уже познакомились с кем-нибудь, кто вас заинтересовал?
- С Джоном Кентом.
Ответ был дан слишком быстро, и Меган удивилась.
- Ну да… Он приятный молодой человек. Консервативный. Из прекрасного… Вы уверены? Не обижайтесь, но мне он кажется немного скучным.
Кимберли не сдержалась и рассмеялась над словами герцогини. Она тоже заметила в нем это качество.
- Видите ли, я всю жизнь прожила с… как бы это поточнее сказать… весьма эмоциональным родителем.
- Ваш отец несколько вспыльчив?
- Да, совершенно верно. Так что, с моей точки зрения, скучный - не недостаток, а, наоборот, приятное разнообразие.
- Не говорите так! - шутливо ужаснулась Меган. - У моего Девлина иногда бывают приступы чопорности, конечно, не настолько серьезные, как прежде, но все же время от времени он становится надутым - и я моментально лезу на стену. Если вы хотите приятного разнообразия, вам нужен человек тихий, а еще лучше - с чувством юмора, чтобы можно было почаще смеяться.
Обе в этот момент украдкой посмотрели на Лахлана, который тихонько что-то насвистывал, словно не слышал ни слова из того, что они говорили. Как всегда, его присутствие нервировало Кимберли. А сегодня, в черном фраке, он к тому же был просто непристойно хорош собой.
Она пыталась сосредоточиться на джентльменах, с которыми ее знакомили, но это казалось почти невозможным, когда в той же бальной зале присутствовал Лахлан Макгрегор. А еще она была разочарована. Почему-то она ждала, что он пригласит ее на танец, но он этого не сделал - танцевал только с Меган или не танцевал вовсе.
- Еще я познакомилась с Говардом Кэнстоном, - сказала Кимберли. - Он показался мне довольно интересным.
Меган невольно нахмурилась. К несчастью, против Кэнстона она вообще ничего сказать не могла. Это был энергичный, обаятельный молодой человек, регулярно принимавший участие в работе Палаты лордов, где занял место тяжелобольного отца. Его семья была богатой, владела недвижимостью в Лондоне. С их именем никогда не были связаны скандалы или сплетни. После смерти отца Говард унаследует титул маркиза - а по слухам, это произойдет совсем скоро.
Да, виконт Кэнстон был одним из самых завидных женихов Лондона, идеально подходящим для любой молодой мисс, включая Кимберли. К тому же очень недурен собой - если вам по вкусу златовласые адонисы.
Меган очень хотелось сказать об этом типе что-нибудь неприятное - потому что, по ее мнению, Кимберли идеально подошел бы Лахлан. Но справедливость требовала, чтобы она по крайней мере пригласила Кэнстона на ближайшие несколько недель в Шерринг-Кросс, да и лорда Кента надо пригласить. Если уж на то пошло, нужно сказать Маргарет, чтобы она пригласила каких-нибудь молодых девиц для Лахлана.
Меган тихо вздохнула. Порой ужасно трудно поступать так, как требует справедливость! Сейчас был именно такой случай. Она нехотя выдавила из себя:
- Говард будет прекрасным мужем. Кто-нибудь еще?
Неудивительно, что Кимберли назвала еще три имени. В конце концов девушка приехала, чтобы выйти замуж, и, похоже, не намерена была тратить время только на развлечения.
Однако Меган удивлялась, почему, находясь по соседству с таким образцом мужественности, Кимберли нисколько не заинтересовалась Лахланом.
А если заинтересовалась, но скрывала это, значит, она хорошо умеет хранить тайны.
Но, как бы Меган ни хотелось, такой вопрос сейчас задавать было не время - рядом стоял Лахлан, почти не скрывающий своего интереса к их разговору.
Двери, ведущие на балкон из залы, распахнулись, и в проеме возникла фигура Девлина. Он сразу же направился к ним. Прикрыв рот рукой, он сделал вид, что старается говорить шепотом, хотя все трое прекрасно расслышали его слова:
- Меган, дорогая, спаси меня от Генриетты Маркс. Она полна решимости изложить мне политические взгляды своего мужа, а всему свету известно, что я их не разделяю. Поскорее, она уже близко!
В его голосе звучали и недовольство, и настойчивость. Меган не успела ничего ответить или даже извиниться перед своими спутниками, как герцог шагнул вперед и, приветливо улыбнувшись Кимберли и не посмотрев на Лахлана, быстро увел Меган обратно в бальную залу.
Меган сразу же отметила, что за ним по пятам вовсе не следовала никакая дракониха, о чем тут же и сказала:
- Я не вижу Генриетты.
- Ну еще бы! - ответил он, похлопывая ее по руке и с улыбкой привлекая к себе. - Марксы не ходят на такие людные увеселения.
Целых пять секунд она испытывала изумление, а потом улыбнулась мужу:
- Ты великолепно подгадал момент: Лахлан и Кимберли остались вдвоем!
- Да, знаю, - самодовольно отозвался он. Она вопросительно взглянула на него:
- Ты хочешь сказать, что видел, как мы выходили на балкон?
- Милая моя, я всегда знаю, где ты и что делаешь. Она состроила забавную гримаску:
- Не знаю, следует мне радоваться или задуматься, доверяешь ли ты мне.
- Я безоговорочно тебе доверяю, поэтому тебе, видимо, придется радоваться. Она снова улыбнулась:
- Наверное.
Глава 14
Кимберли все еще смотрела на закрытую балконную дверь, изумляясь тому, как быстро ее оставили наедине с ним. За спиной раздалось демонстративное покашливание Лахлана, но она решила игнорировать его и повернулась, чтобы посмотреть вниз, на площадь. Там мерцали огни, в свете которых виден был поднимавшийся от земли туман, несколько пустынных скамеек, а в центре - большой памятник какому-то забытому полководцу…
- Меня бесполезно игнорировать. Я - неигнорируемый.
- Ну не знаю, - заметила Кимберли, не поворачиваясь в его сторону. - Я очень хорошо умею игнорировать то, что меня не интересует.
- Ox! - произнес Лахлан совсем близко, и Кимберли поняла, что он тихо встал у нее за спиной. - Ты больно меня ранила, милочка.
- Искренне сомневаюсь, что это возможно, но если вы все-таки говорите правду, уверена, вы это переживете.
- А если ты не лжешь, я умру на месте. - Он помолчал, а потом с наигранным изумлением произнес:
- Ну надо же - я еще жив! Странно.
Она чуть не расхохоталась. Желание рассмеяться было настолько сильным, что ей стоило огромного труда сдержаться. Ей в жизни не хватало подобной чепухи… но только не от человека, которого на самом деле интересует другая. Им обоим это известно.
- Извините меня. Мак…
- Эти напыщенные англичане говорили тебе, как ты сегодня прекрасна, Ким?
Она застыла на месте; по телу разлилось странное тепло. Да, ей говорили, но почему-то в устах Лахлана тот же комплимент прозвучал совсем иначе.
Его рука легла ей на плечо, словно он хотел ее удержать, но она и без того не могла бы сдвинуться с места! Ей хотелось, чтобы ему было приятно к ней прикоснуться, пусть и мимолетно.
- Я тебя смутил? - ласково спросил он. Она не смутилась - просто потеряла дар речи. Она не умела принимать комплименты как должное, ведь ей приходилось редко их слышать - по крайней мере от мужчин. Поэтому она покачала головой, не поднимая глаз, но это только поощрило его к продолжению разговора.
- Мне нравится, как ты смущаешься. Странно, но мило.
- Я не…
- Только не обижайся. Немного смущения - это совсем не плохо.
Сегодня ей не хотелось с ним спорить, но и не хотелось, чтобы он составил о ней превратное мнение.
- Но я правда не…
- Очень хочу тебя поцеловать и, признаюсь, прямо сейчас.
У нее перехватило дыхание. Она медленно подняла глаза, и как только их взгляды встретились, он прижался к ее губам. В отличие от предыдущего этот поцелуй был жгучим - он крепко обнял ее и прижал к себе; его язык, мгновенно проникнув между ее губами, глубоко окунулся в рот. О таких поцелуях следовало узнавать уже после того, как благополучно выйдешь замуж. Он был рассчитан на то, чтобы будить страсть - и она вспыхнула почти мгновенно.
Однако Кимберли не пришлось узнать, к чему ведут такие поцелуи: еще несколько гостей Уиггинсов решили найти прохладу на балконе. Когда двери распахнулись, Лахлан резко отпрянул на пристойное расстояние. К несчастью, потеряв опору, Кимберли пошатнулась, так что ему пришлось придержать ее за талию, а чтобы никто ничего не заподозрил, он повел ее обратно в залу и закружил в танце.
Когда она пришла в себя, было уже поздно укорять его за то, что он позволил себе такую вольность. Если честно, ей и не хотелось - поцелуй доставил ей истинное наслаждение. Но если ничего не сказать, он будет целовать ее, когда ему вздумается. Она обязательно скажет, но только… позже, после того как отступит приятное тепло и он перестанет обволакивать ее своим вниманием.
А Лахлан делал именно это.
Он не следил, куда ведет ее в танце - он не сводил с нее светло-зеленых глаз, в которых горел огонь, согревавший ей душу. Когда один из джентльменов, который прежде отобрал ее у партнера, попытался снова это сделать, Лахлан нарушил обычай, отказав ему.
Он зашел настолько далеко, что даже огрызнулся:
- Проваливай, англичанин. Она занята.
Кимберли, раздосадованная и польщенная одновременно, ничего не сказала; она наслаждалась тем, что одна его рука лежит на талии, вторая нежно сжимает руку. А когда он время от времени случайно придвигался к ней очень близко, у нее начинало отчаянно биться сердце.
Она понятия не имела, что он умело готовит ее к обольщению, - и ему это неплохо удавалось. Он действовал осторожно, не используя и половины своих обычных приемов, потому что опасался, как бы слишком поспешные действия не привели к противоположному результату. Он не мог бы объяснить, когда и почему принял решение овладеть ею во что бы то ни стало. Это и решением трудно было назвать. Ему просто совершенно необходимо было ею овладеть.
Глава 15
Той ночью Кимберли возвращалась после бала в лондонский дом Сент-Джеймсов в каком-то романтическом тумане. А поскольку Лахлан ехал в той же карете, то туман рассеяться не успел.
Ее отношение к нему совершенно изменилось. Теперь она уже пыталась придумать, как избежать скандала, когда выйдет за него замуж, а ее отец от нее из-за этого отречется. Она уже приняла решение и поэтому думала "когда", а не "если она выйдет за него замуж".
Не было смысла продолжать искать себе мужа, когда Лахлан Макгрегор так прекрасно ей подходит. Единственной, причиной, по которой Кимберли прежде не допускала такой мысли, был его нескрываемый интерес к Меган Сент-Джеймс, но сегодня вечером все изменилось - он обратил внимание на нее, Кимберли. Она легко полюбит его, она не сомневалась. А его беззаботность, умение быть легкомысленным и обаяние - как раз то, чего ей не хватает в жизни.
Оказавшись в своей комнате и медленно готовясь ко сну, она улыбалась своим мыслям, предавалась мечтам о том, какой будет их совместная жизнь. Ей припомнилось, что Лахлану опять отвели комнату по соседству с нею - она прошла мимо него в коридоре. Странное совпадение, учитывая, что городской дом Сент-Джеймсов тоже был огромным, но она над этим не задумывалась. В этом отношении она тоже переменила свое мнение: теперь ей нравилось, что он так близко.
Кимберли заранее попросила Мэри не дожидаться ее и сняла платье сама без особых затруднений.
Ей нравилось мечтать о Лахлане - фантазии получались такими волнующими! Но она выпила на балу столько шампанского, что заснула сразу же, как только забралась под одеяло. Проснувшись чуть позже, она никак не могла понять, где находится, и решила, будто она по-прежнему на балу, стоит на балконе и Лахлан целует ее.
Дивные чувства, испытанные в тот момент, мгновенно проснулись в ней. Но теперь они были сильнее. Ее целовали необыкновенно страстно. Прохлада на балконе сменилась жаром.
Далеко не сразу она осознала, что Лахлан не только целует ее, а его руки не просто обнимают - они ласкают ее руки, ноги, все тело. Это немного ее смутило, но она ничего не спросила, потому что его прикосновения будили в ней неведомые ранее приятные ощущения и она не могла сдержать восторга и тихо стонала от наслаждения.
Появилось нечто, чего она не испытывала прежде: смутное чувство неудовлетворенности, источника которой она не могла определить. Почему-то она была уверена, что всех тех сладостных ощущений, которые он ей дарит, мало, что не хватает чего-то еще более приятного, без чего она не испытает истинного удовлетворения. С этой уверенностью пришла настойчивая тревога, словно собственное тело говорило ей: "Поспеши, и ты поймаешь радугу".
Жар становился все сильнее. Казалось, платье прилипает к телу, и в то же время… оно теперь не походило на атлас. У нее словно появился новый слой кожи, жесткий и неподатливый, он давил на нее там, где она обычно была такой мягкой… Поцелуи ослепляли ее, она теряла голову… В то же время Кимберли была уверена, что все это ей мерещится, - несомненно, из-за того, что она выпила слишком много шампанского, к которому была совсем непривычна.
Тут вдруг пришла боль - и резко ее отрезвила. Кимберли совершенно ясно поняла две вещи. Она была не на балконе у Уигтинсов, а лежала в своей постели, где ей и полагалось быть. Но сверху на ней лежал Лахлан Макгрегор - а ему тут быть вовсе не полагалось.