- Да. Видишь ли, Чарли - король в замке моей матери. Все его желания беспрекословно исполняются. У него даже есть свой собственный плюшевый мишка. Представляешь, не прошло и суток, а мать звонила уже три раза, чтобы удостовериться, что я хорошо с ним обращаюсь.
Виктория усмехнулась.
- И все же он очень милый пес. Я понимаю, почему она так балует его.
Ноа и сам был не плох. Хотя "милый" - вряд ли то определение, которым бы охарактеризовала его Виктория. Она бы подобрала более восторженные эпитеты: роскошный, мужественный и самое главное - загадочный. Похоже, он даже не подозревает о том эффекте, который производит на женщин.
Соберись, приказала она себе. Немедленно возьми себя в руки.
- Ой, я почти забыла о Лари. Мы всегда обращаемся в его мастерскую. Точнее, обращались, когда был жив отец, - поправилась она. Сама Виктория научилась водить несколько лет назад, но еще ни разу не выезжала за пределы родного городка. Мысль о том, чтобы выехать на шоссе, в город, пугала ее до смерти. - Его номер написан на листке бумаги рядом с телефоном.
- Спасибо. - Ноа подошел к телефону, набрал нужный номер и стал ждать. Когда на другом конце провода ответили, Ноа объяснил свою проблему. Договорившись обо всем, он повесил трубку.
- Лари приедет? - поинтересовалась Виктория, стараясь скрыть свое волнение по поводу того, что ей предстоит провести вечер в компании Ноа Маккарти.
- Ага. Он будет здесь примерно через полчаса. Но если мое присутствие мешает тебе, мы можем забыть об ужине. - Он опустил взгляд на Чарли, который расположился между ног Виктории. - Мы уедем, как только прибудет эвакуатор.
- Ты не можешь уехать, - с усмешкой заявила Виктория. - Иначе мне придется есть ростбиф по три раза на дню в течение недели.
- Ростбиф? Я сто лет не ел такой вкуснятины.
- Прости, но насчет вкуснятины не обещаю. Кусок говяжьей вырезки - это единственное, что я нашла в холодильнике. Я живу одна, и поэтому мне обычно не требуется много провизии, но… - Она рассмеялась. - Можно ли с уверенностью утверждать, что к ужину не заявится какой-нибудь гость? А стоит моему воображению заработать, его уже ничто не остановит.
Ноа улыбнулся, и от его улыбки сердце ее учащенно забилось. Она вдруг обрадовалась, что когда-то давно мать научила ее хорошо готовить. Наконец-то представился случай блеснуть перед кем-то своим мастерством. А что, если побаловать нежданного гостя домашним пирогом? И поискать бутылочку вина, припасенную для особого случая.
- Не могу дождаться ужина, - признался Ноа. - Я сто лет не ел домашнюю еду.
Когда он произнес эти слова, его плечи вздрогнули, а в зеленых глазах промелькнула боль. Виктории вдруг захотелось расспросить его. Попытаться…
Помочь.
Потому что единственное, что Виктория Блекстоун делала безупречно, так это помогала другим людям. Она практически олицетворяла собой Мать Терезу.
Девушка одернула себя. Помогая Ноа Маккарти, она отклонится от намеченного плана. А ведь ей, наоборот, нужна его помощь - чтобы стать другой. Ладно, она подумает об этом завтра.
А сегодня существуют только она и этот таинственный незнакомец.
Час спустя Ноа сидел за обеденным столом. Чарли лежал у его ног, надеясь, что ему перепадет противень со шкварками. Ноа быстро расправился с первой порцией жаркого и теперь с не меньшим аппетитом наслаждался добавкой.
- Я уже сто лет не ел домашнюю пищу, - снова признался он, вытирая рот накрахмаленной салфеткой.
- Правда?
- Ага. Издержки жизни закоренелого холостяка. Порой мне кажется, что Чарли питается лучше, нежели я, - заметил Ноа и задумчиво уставился на мрачную мебель гостиной.
- Ну давай же, спрашивай, - приказала Виктория.
- Что?
- Почему мой дом похож на фильм из далекого прошлого. Ведь именно это тебя интересует.
- О нет, я… - Он никак не мог подобрать тактичную формулировку.
- Мои родители, - пришла на выручку Виктория, - не любили перемен. Они гордились тем, что спят на одной и той же кровати всю свою жизнь, пользуются одной духовкой вот уже двадцать пять лет, ходят по ковру, купленному еще моим прадедом. Можешь называть это бережливостью, сентиментальностью… Я и сама толком не знаю. Но им нравилось, что изо дня в день все остается по-прежнему.
- Нравилось? - переспросил он - тоже в прошедшем времени. - Твоя мама тоже умерла?
Девушка кивнула, потупив взгляд.
- Двумя месяцами раньше моего отца. С тех пор я живу здесь одна. И у меня нет ни сил, ни желания менять что-либо. - Она огляделась вокруг и добавила: - По крайней мере, пока нет.
Ноа сгорал от любопытства. Ему так хотелось узнать побольше о судьбе Виктории Блекстоун, что он едва не завалил ее вопросами. И в то же время он понимал, что не имеет права вмешиваться в ее жизнь.
Вдруг его мобильный телефон завибрировал. Ноа посмотрел на номер и выругался.
Только не сейчас!
Что он скажет Роберту, когда тот спросит его о Джастине?
"Знаешь, старина, я снова все изгадил. Я не смог углядеть за твоим сыном, и теперь он наверняка бродит где-то по улицам или, еще хуже, совершает какое-нибудь преступление".
- Есть еще яблочный пирог, - прервала ход его мыслей Виктория. - Я испекла его, пока ты помогал Лари вытащить грузовик из ямы.
- У меня была тетя, которая всегда пекла нам фруктовые пироги на Рождество. Но беда в том, что она совсем не умела этого делать. Она была очень рассеянной и не удосуживалась различать столовую ложку и чайную.
Виктория рассмеялась.
- О, наверняка это было ужасно.
- Да, тебе повезло, что ты не пробовала ее шарлотки и кулебяки.
- Обещаю, что мой пирог будет вкуснее.
У Ноа заурчало в желудке при мысли о том, какой шедевр находится в духовке Виктории. В гостиной вот уже несколько минут витал приятный запах ванилина и печеных яблок.
- Я давно не ел пирогов.
- Пироги как семья, тебе не кажется? Важно, чтобы все ингредиенты в начинке сочетались друг с другом.
- К сожалению, в семьях это редкость, - спокойно ответил Ноа, вставая из-за стола. - Я наелся. Пирог переносится на другой раз?
- Как хочешь. - Разочарование в глазах Виктории заставило его пожалеть о своих словах.
Она не поняла, а он не мог объяснить.
Ноа взял свою тарелку и направился на кухню. Его ни чуточки не удивило, что в этом старом доме не было посудомоечной машины. Он капнул на тарелку немного средства для мытья посуды и принялся за дело. Он тер поверхность тарелки с таким усилием, словно на ней была грязь, которую он никак не мог отскоблить.
- С тобой все в порядке? - раздался голос Виктории у него за спиной.
- Да. - Нет. С ним давно не все в порядке.
- Она уже чистая, - заметила девушка, взяв тарелку у него из рук и поставив ее в сушилку.
Она стояла к нему так близко… Ее грудь почти прижималась к его спине. Сладкий фруктовый запах, исходившиий от нее, проникал ему в ноздри.
Ноа сделал глубокий вздох. Поцеловать ее. Поцеловать женщину, которая приготовила тебе жаркое. Испекла тебе пирог.
Позаботилась о тебе.
Нет. Поцелуй только увеличит пропасть между ними.
- Ноа. - Она положила руку ему на плечо.
- Не надо, - хрипло простонал он, словно предупреждая об опасности. - Не приближайся ко мне.
Виктория отпрянула, и Ноа тут же пожалел о сказанном. Черт возьми, он мог бы вести себя более тактично. Эта девушка вовсе не виновата в том, что он никак не может избавиться от мучительных воспоминаний. Она не должна становиться жертвой в войне, которую он ведет с самим собой. Это было бы просто нечестно.
Ноа повернулся к ней лицом.
- Прости меня. Я…
Что он мог сказать? Что бросил в беде людей, которых любил больше всего на свете?
Что потерпел неудачу с ребенком, который нуждался в нем больше всех остальных? Что не смог найти нужных слов, чтобы помешать ему пойти по плохой дорожке? Что скрыл правду о жизни Джастина от Роберта, потому что верил, что сумеет оттолкнуть семнадцатилетнего парня от пропасти?
Что он человек, которому на роду написано быть одиноким, и всех, кто с ним свяжется, ждет лишь разочарование?
- Я понимаю, - прошептала Виктория.
Ноа видел, как тянется к нему ее рука. Он знал, что ему следует отпрянуть, убежать от нее.
От контакта. От заботы.
Но когда ее ладонь прикоснулась к его руке, чувство, которое Ноа считал давно умершим, начало пробуждаться к жизни, требуя близости с женщиной, одаренной таким понимающим взглядом.
- Ноа, - нежно позвала Виктория.
Не в силах побороть желание, Ноа наклонился и поцеловал ее.
ГЛАВА ТРЕТЬЯ
Когда губы Ноа Маккарти встретились с ее губами, весь мир для нее перевернулся. Еще ни один мужчина не целовал ее так нежно.
Его губы овладевали ее губами, медленно, уверенно. Пробуя. Изучая. Возбуждая. Кровь стучала у нее в висках, а тело размякало в его объятиях. Она читала о таких поцелуях, мечтала о них, но никогда не представляла, что мужчина может доставить ее губам столько наслаждения.
Сначала Виктория не решалась обнять его, боясь, что он исчезнет словно мираж. Но когда пальцы Ноа скользнули по ее лицу, спускаясь от скул к подбородку, она позволила себе поверить, что ей не снится этот поцелуй.
Этот мужчина. Это дразнящее, возрастающее желание.
Забыв обо всем на свете, Виктория обняла его. Под мягким свитером она ощутила груду мускулов, которые напряглись от желания.
Вдруг Ноа резко отпрянул. На его лице проступило раскаяние.
- Прости. Мне не следовало этого делать.
- Все в порядке, - солгала Виктория. Дуреха, она думала, что он получает такое же удовольствие, что и она. И все из-за того, что у нее так мало опыта в отношениях с парнями.
- Обычно я не целуюсь со случайными знакомыми, - оправдывался Ноа.
- Я вообще-то тоже. - Она усмехнулась, стараясь придать разговору непринужденность.
- Давай забудем о том, что произошло.
- Разумеется, - не раздумывая, согласилась она. Лгунья, гореть тебе в аду. Проживи она хоть сотню лет, ей не удастся забыть этот поцелуй.
Звонок телефона разрядил напряжение между ними. Виктория передала трубку Ноа.
- Это Лари.
- Спасибо. - Ноа перекинулся с Лари несколькими словами и повесил трубку. - Ты была права. На починку грузовика понадобится время. Оказывается, у них нет радиатора. Похоже, пройдет пара дней, прежде чем я снова смогу отправиться в путь. - Он посмотрел на часы. - Ну, мне пора. Нужно еще найти гостиницу.
- Оставайся здесь, - с улыбкой предложила Виктория.
- Не хотелось бы навязываться…
- А мне бы не хотелось, чтобы ты потратил кучу времени, стараясь отыскать подходящую гостиницу.
Ноа опустил взгляд на Чарли, который свернулся комочком около начисто вылизанного противня.
- Похоже, Чарли уже разместился.
- Думаю, что остатки жаркого добавит очки в мою пользу.
Ноа поднял на нее зеленые глаза.
- Ладно, я принимаю твое приглашение. Назначай плату. Но если я вдруг тебе надоем, только скажи, я сразу же закажу такси и поеду искать отель.
- И побеспокоишь Чарли? - Она улыбнулась. - Не думаю, что он будет любить тебя от этого сильнее. - Ее взгляд снова встретился со взглядом Ноа. - Оставайся. Бесплатно.
Когда она произносила эти слова, то уже понимала, что открывает ящик Пандоры. Позволяя Ноа Маккарти остаться, она тем самым перечеркивает все свои планы. Один день может легко перейти в два или три…
А вдруг ей в конце концов захочется, чтобы он остался навсегда?
Ноа спустился вниз, чтобы взять вещи, необходимые для ночлега. Вдруг он увидел, как некое создание, похожее на огромную ярко-оранжевую птицу, постучалось в дверь к Виктории.
Как раз вовремя. Может быть, это поможет снять напряжение между ними.
- Это миссис Визерспун, - сообщила Виктория. - У нее наверняка что-то случилось. Кстати, ты умеешь пользоваться инструментами?
- Я думал, это твоя специальность, - усмехнулся Ноа.
- Я могу подтянуть водопроводный кран, но боюсь, что миссис Визерспун понадобится мужская сила, - предположила Виктория, открывая дверь и впуская высокую женщину в шляпе, украшенной хвостом из ярких перьев. - Здравствуйте, миссис Визерспун.
- О, привет, Виктория. У тебя случайно нет… - Слова оборвались, как только миссис Визерспун увидела в холле Ноа. Она оглядела его с ног до головы. - О боже! Мужчина.
Ноа почувствовал себя ужом на сковородке.
- Это Ноа Маккарти, мой… - Виктория бросила на него взгляд, подбирая подходящее слово, - гость.
Слово как нельзя лучше подходило к данной ситуации. Хотя гости не целуют хозяек и не мечтают оказаться с ними в постели.
- Миссис Визерспун, вам что-нибудь нужно? - спросила Виктория.
- О да. Я устанавливаю оранжерею, и мне нужно сломать стену. - Она потерла подбородок. - Может быть, даже две. Могу я одолжить у тебя кувалду? - Она сделала шаг вперед, продолжая сверлить Ноа взглядом. - Надолго вы здесь, молодой человек? И какие у вас намерения в отношении нашей Виктории?
Ноа видел, как Виктория съежилась от страха. Его это не удивило. Когда он был ребенком, у них была соседка, похожая на миссис Визерспун. Ее любимым занятием было совать нос в чужие дела.
- О, всего лишь до завтрашнего дня, - ответил Ноа. - У меня сломалась машина, и Лари…
- Вы останетесь здесь?! С Викторией?! - Шок на ее лице свидетельствовал о том, что с тех пор нравы мало изменились.
- Он снимет у меня свободную комнату, - вмешалась Виктория.
Миссис Визерспун фыркнула, снимая огромную шляпу и поправляя седые волосы.
- Однажды я тоже пустила к себе жильца. Должна сказать, что он остался доволен. - Она сжала губы и пристально посмотрела на Ноа. - Вы можете остановиться у меня, молодой человек. Поможете мне сломать стену. - Она снова задумалась, - А возможно, и две.
- Я бы рад помочь, мэм, но утром я отправляюсь в Мэн.
- В Мэн? Зачем? Там нет ничего, чего вы не найдете здесь.
- Ну…
- Кроме того, это не займет много времени. Да и у вас появится возможность сделать доброе дело, разве это плохо?
- Ну…
- Прочь сомнения. Идите скорей за кувалдой, - приказала миссис Визерспун, указывая в сторону гаража, - а мы с Викторией пока немного поболтаем. Возможно, я и позволю вам остаться с нашей Викторией. - Она подозрительно посмотрела на него. - Разумеется, после того, как я дам ей несколько советов о том, как общаться с незнакомцами.
Ноа хотелось послать эту старую клушу ко всем чертям, но он передумал. Миссис Визерспун права по крайней мере в одном. Работа пойдет ему на пользу. Хотя бы на время отвлечет его от горьких воспоминаний.
Однако Ноа напрасно надеялся. Он вспотел и был весь в пыли, тело ныло от усталости, но демоны, преследовавшие его от самого Род-Айленда, ни на секунду не оставляли в покое.
- Ноа? - раздался мягкий голос Виктории у него за спиной. Он повернулся, смахивая пот со лба. - Я принесла тебе лимонад. И тебе звонят. - Она протянула ему сотовый телефон.
Черт возьми, почему он не попросил Викторию не отвечать на звонки? Почему вообще не отключил свой мобильник?
Он с ненавистью уставился на "Моторолу".
Кто бы ни был на связи, у него будут вопросы. Вопросы, на которые Ноа пока не знал ответов.
- Он представился твоим боссом, - добавила Виктория.
При этих словах Дэн Хиггинс прорычал в телефонную трубку:
- Маккарти, отзовись! Я слышу твое дыхание, черт бы тебя побрал!
Ноа криво усмехнулся. Дэн всегда умел нажать на своих сотрудников.
Так как избавиться от Дэна не было никакой возможности, Ноа взял трубку и стакан с лимонадом из рук Виктории.
- Спасибо.
Она робко улыбнулась.
- Не за что.
Он сделал большой глоток ледяной жидкости, стараясь не думать о том, что она приготовила лимонад специально для него.
- Я слышу, как шипят кусочки льда! - прокричал Дэн. - Поэтому не притворяйся мертвым, Маккарти. Поговори со мной.
- Слушаю, - неохотно сказал Ноа.
- Отлично. Возможно, ты думаешь, что раз и навсегда избавился от меня, но это не так.
- Разве я не ясно объяснил тебе, Дэн? С меня хватит. Хва-тит.
- Можешь считать, что ты в отпуске, на больничном… Называй как хочешь. Но рано или поздно тебе придется вернуться.
- Дэн, я не вернусь. - Ноа понимал, что не сможет пережить еще один провал. Ведь на кону стояли жизни людей.
- В том, что произошло с Джастином, нет твоей вины, - мягко проговорил Дэн. - Порой…
- Не продолжай, - прервал Ноа хриплым голосом. - Я нес за него ответственность - и позволил ему пойти ко дну. Сейчас он, возможно, продает душу за дозу наркотиков или, не дай бог, случилось что-нибудь похуже. И все это из-за того, что я не справился со своей работой.
- Если ты вернешься…
- Если я вернусь, то мне рано или поздно придется увидеть лицо Джастина среди осужденных. Или в морге. Я не могу, Дэн. Не могу… - Голос Ноа оборвался. - Я ухожу.
- У тебя есть столько времени, сколько понадобится, - не унимался Дэн. - Ты всегда можешь рассчитывать на мою помощь. Я буду продолжать его поиски, стану его тенью. До тех пор, пока ты не вернешься. Если я что-нибудь о нем узнаю, то сразу же позвоню.
- Не надо, - отказался Ноа. Но протест прозвучал неуверенно. Хорошо это или плохо, но ему все еще хотелось знать о судьбе племянника.
Когда Ноа отключил телефон, чья-то рука нежно легла ему на плечо. Он почувствовал сладкий аромат яблок. Виктория.
- Ноа, комната ждет тебя, - спокойно произнесла она. - Если, конечно, ты не изменил решения остаться. А еще тебя ждет пирог. - Она повернулась и пошла прочь, оставляя его наедине со своими мыслями.
ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ
Чарли расположился на стареньком зеленом ковре, свернулся клубочком и мирно заснул. Виктория рассмеялась.
- Как мало надо, чтобы сделать его счастливым.
Ноа тоже не сдержал улыбки.
- Моя мать так не думает. Ее любимец счастлив только, когда его матрас нагрет до нужной температуры, а вокруг полно мягких игрушек. Она бы никогда не поверила, что он может уснуть на коврике.
Взгляд Ноа скользнул по комнате. Спальный гарнитур из сосны был прост, функционален и стар, как все в этом доме.
- Здесь мило, - заметил он.
- Спасибо, - поблагодарила Виктория. - Я покрасила стены, поменяла занавески, только и всего.
Для стен она выбрала бледно-травяной цвет. Шелковые белые занавески вместе с белым покрывалом придавали комнате чистый уютный вид.
- По сравнению с квартирой закоренелого холостяка это настоящий Тадж-Махал, - усмехнулся Ноа.
Виктория прислонилась к двери и сложила руки на груди. Ее брови были удивленно приподняты.
- Но зато у тебя наверняка есть кушетка, телевизор и полный холодильник пива.
Ноа снова не сдержал усмешки.
- Да, в моей жизни хватает удовольствий такого рода.
Хотя в последнее время его жизнь и удовольствия были понятия совсем не совместимые.
Ноа подошел к окну. Солнце спускалось к горизонту. Оранжевые лучи озаряли воды океана. Красота природы заворожила его.
- Представляешь, я несколько лет не наблюдал закат солнца.