Неожиданно ее охватило смятение. Девушка как завороженная смотрела на мускулистую руку, схватившую ее за запястье. Алекс никогда не касался жены… никогда, даже случайно.
- Для этого нет времени. Самолет уже готов.
Муж буквально выволок Кэти из дома.
- Да что случилось? - В голосе женщины зазвучала истерическая нотка.
С подчеркнутым пренебрежением Алекс игнорировал ее вопрос. Как только лимузин отъехал от дома, Серрано взялся за телефонную трубку и начал что‑то говорить по‑испански.
Кэтрин не понимала ни слова. Мелькнуло давнее воспоминание. В день свадьбы юная невеста сказала Алексу, что хотела бы выучить его язык. - Не стоит терять времени, - насмешливо оборвал новоиспеченный муж, и это стало первой трещиной в хрустальном мире ее фантазий. До конца того памятного дня трещинка превратилась в зияющую пропасть.
От повисшего в салоне машины напряжения стучало в висках. Кэти била дрожь, но внешне она казалась совершенно спокойной. Девушка молча сидела рядом с мужем, аккуратно сложив на коленях тщательно ухоженные руки. Она давно научилась не проявлять никаких эмоций в его присутствии.
- Так в чем же дело? - выждав, пока Алекс закончит разговор, снова спросила Кэтрин.
Ответом стало молчание. Но девушка не сдавалась и упрямо продолжала расспросы.
- Я думала, все имущество отца оприходовано. Разве не так?
- Неужели ты так думала? Сомневаюсь, - с убийственным спокойствием промолвил Александр.
В его голосе зазвучали непривычные нотки. Тревожно обернувшись, Кэтрин увидела ускользающий взгляд черных глаз, от которого по спине побежали мурашки, внутри опять все сжалось, а к горлу подступила тошнота от предчувствия неясной, но неотвратимо надвигающейся катастрофы.
- Ты не мог бы объяснить… - начала она.
- С какой стати я тебе должен что‑то объяснять? - В этом вопросе заключалось столько унизительной насмешки, что Кэтрин сразу замолчала.
"Юная и прекрасная, воплощение мечты каждого мужчины…" Кто бы мог подумать, что эти слова когда‑то произнес муж, не обращавший на жену ни малейшего внимания в течение пяти долгих лет? И все же именно Алекс сказал эти слова в день первой встречи. Почему он лгал и притворялся? Неужели ему была так нужна доля в пароходной компании? Вероятно. Ведь на самом деле Кэти никогда не была воплощением мечты Алекса Серрано. Сердце Кэтрин наполнилось горечью. Без зазрения совести Серрано использовал юную девушку в своих интересах… так же, как и собственный отец, который преклонялся перед богатством и могуществом Александра.
В который раз с болью осознав свое положение, Кэтрин уставилась в окно. Всем своим существом девушка стремилась к Джери - первому мужчине на свете, который увидел в Кэти личность, имеющую право на собственные чувства, желания и взгляды. Ему была нужна она сама, а не богатая игрушка или акции пароходной компании. Джери не пытался использовать ее в своих целях.
В Париже она потребует у Алекса развода. Больше нельзя откладывать этот разговор, или она потеряет Джери. Кэти безумно хотелось жить и наслаждаться свободой, наконец‑то поманившей ее после долгих лет рабства.
В личном самолете Серрано девушка бесцельно листала журналы, но все же рот Кэти кривился в саркастической усмешке при виде безуспешных попыток стюардессы, так и вившейся вокруг мужа, желавшей привлечь к себе внимание шефа. То, что прекрасная брюнетка по уши влюблена в хозяина, было заметно невооруженным глазом. Кому, как не Кэтрин, знать все признаки этой опасной болезни? Ведь когда‑то и она сама переболела ею. Но теперь все прошло. Алекс ничего не значит для нее. И Кэтрин гордилась, что сумела выздороветь.
В аэропорту их поджидал лимузин. Промчавшись в послеполуденном потоке транспорта, супруги остановились на шумной деловой улице французской столицы. Кэтрин вышла из машины и огляделась, не задавая из гордости никаких вопросов. Шедший впереди Алекс направился к ближайшему банку.
В вестибюле стояли трое мужчин. Один из них, в котором Кэтрин узнала поверенного своего отца, сделал попытку заговорить с ней. Но Алекс грубо оборвал его. Кэти знала эту привычку мужа, находившегося в мрачном настроении - а в таком состоянии он пребывал почти всегда, - грубить несчастным служащим, к которым всемогущий Серрано относился как к низшим существам. И Кэтрин тут же почувствовала симпатию к оскорбленному пожилому человеку с мгновенно покрасневшим лицом.
Поверенный быстро сунул ей в руку ключ и отошел.
- Дай мне, - тихо, но властно приказал Алекс; его внутреннее напряжение, казалось наэлектризовавшее все окружающее пространство, передалось и девушке.
Ключ, врученный поверенным, был от ящика, арендованного отцом в секции огромного сейфа. На слова Алекса Кэтрин не обратила никакого внимания. Впервые за все время их брака девушка игнорировала присутствие мужа. Пройдя вслед за банковским служащим, Кэтрин проследила за тем, как тот вытащил ящик, оставил его на столе и вышел из маленькой комнаты с голыми стенками.
- Кэтрин… - прорычал Алекс.
Но она даже не взглянула на него.
- Это принадлежало моему отцу. Значит, это мое.
- Осторожнее…
Услышав предостережение, Кэти почувствовала, как сжалось сердце, взглянула на Алекса и застыла. Лицо мужа выражало неприкрытую жестокость и агрессивность. Девушка отпрянула от стола и неожиданно для себя самой бросила ключ рядом с ящиком.
- Если это здесь, можешь успокоиться, - процедил Алекс сквозь стиснутые зубы. - Но если нет, тебе очень повезет, если ты доживешь до завтрашнего утра.
Это? Что "это"? На чуть коротковатой верхней губе девушки выступили капельки пота, ноги подкосились. В немом изумлении на мужчину уставились сапфировые глаза. Но Алекс не смотрел на жену, неверной рукой он вставлял ключ в замочную скважину.
Девушка облизала сухие губы. Здесь таилось большее, чем просто дивиденды. На кон, очевидно, поставлено нечто ужасное, такое, что могло раздавить даже Алекса Серрано. Кэтрин еще никогда не видела, чтобы муж до такой степени волновался. И даже представить себе не могла, что великий Серрано может до такой степени не владеть собой.
Ящик из сейфа был набит бумагами. Бормоча какие‑то гортанные испанские проклятия, Алекс рылся в них, отбрасывая письма и фотографии, которые в беспорядке рассыпались по столу. Мужчина побледнел; поиски становились все более лихорадочными.
На глаза Кэтрин попался один из конвертов. Адрес был незнакомым, почерка она не знала. Затем ее взгляд остановился на большой цветной фотографии. Там несколько мужчин и женщин занимались… Содрогаясь от ужаса и омерзения, Кэти поспешно отвела глаза. Ее затрясло. Зачем отец хранил эту мерзость?
- Что это значит? - прошептала девушка. Очевидно, Алекс знал о содержимом ящика гораздо лучше нее. Серрано бросил равнодушный взгляд на фотографию, не выказав ни удивления, ни возмущения.
- Хочешь знать? - С плотно сжатых губ мужа слетел короткий невеселый смешок. - Этот ящик полон разбитых жизней! Людские тайны. Твой отец жил за счет боязни своих жертв быть разоблаченными, как самый мерзкий паразит!
Побледнев, Кэтрин смотрела на мужа широко раскрытыми глазами.
- Как ты смеешь говорить такое о моем отце?
Алекс не слушал ее, продолжая рыться в бумагах.
- То, что он заставил меня копаться в этой мерзости, его последнее оскорбление. Я, Алекс Серрано, опустился до того, что сам мараю руки об эту гадость, ибо никому из живущих на земле не могу доверить его грязную коллекцию людских ошибок. Его трофеи. Он до конца хранил их, вместо того чтобы уничтожить. О Боже… злобный старый ублюдок…
Если бы не холодная стена за спиной, Кэтрин просто упала бы ‑ ноги не держали. Девушка не могла поверить в страшное преступление, в котором Алекс обвинил покойного отца. Разум отказывался понимать происходящее.
- Что ты говоришь? - Голос ее был едва слышен.
- Ты что, оглохла? - В горящих глазах Алекса отчетливо читалось нескрываемое омерзение. - Как ты думаешь, почему я на тебе женился? Неужели из‑за мордашки, словно сошедшей с конфетной обертки? Или, может, из‑за монастырского воспитания? - глумился он. - А может, потому что ты умеешь себя вести как истинная леди и составлять дурацкие букеты, которые заполонили весь мой дом?
- Дивиденды? - с трудом выдавила Кэти, дрожа всем телом.
- Да нет никаких дивидендов! - Казалось, его громкому голосу тесно в маленькой комнатушке. - И никогда не было! И пароходной компании тоже не существовало!
- Ты лжешь. - Кэти едва шевелила бескровными губами. Еще минута, и она потеряет сознание…
Александр внимательно изучал какой‑то документ. Внезапно он со злостью обрушил могучий кулак на шаткий стол.
- Боже мой… - простонал он, показав оскал белых крепких зубов. - Это копия!
- К‑копия чего? - Когда стол подпрыгнул, девушка вздрогнула и вжалась в стену; ей было нехорошо, кружилась голова.
- Ну, теперь тебе несдобровать… - Муж подступал как тигр, готовый наброситься и вцепиться в горло. - Он ведь оставил оригинал тебе, не правда ли? - проговорил Алекс бархатным голосом, просверливая блестящими темными глазами жену, казалось, насквозь. - Отдал в целости и сохранности?
- От‑отдал мне… что? - Кэти испугалась так, что едва могла говорить. Рассудок не выдерживал.
- Ты знаешь, о чем я говорю. Не такая уж ты невинная овечка, какой хочешь казаться. - Тяжело дыша, мужчина загнал ее в угол. - Если его нет здесь - значит, он только у тебя. Кристофер был не дурак. Твой отец знал, что я раздавлю вас обоих в лепешку, если получу оригинал. Поэтому и отдал документ тебе… Так где он?
- Прекрати сейчас же! - с трудом выдохнула насмерть перепуганная девушка. - Оставь меня в покое!
- Если не скажешь, где свидетельство… Да знаешь ли ты, что никогда в жизни не была в большей опасности, чем сейчас? - отчетливо выговаривая каждое слово, бросил Алекс. Кэтрин чувствовала, как от высокой фигуры мужа исходит смертельная угроза. - Меня грубо шантажировали, и я мирился пять лет, чтобы защитить мою семью. Но больше и дня терпеть не стану!
Это жуткое слово, маячившее где‑то на краю ее сознания, было произнесено. Думать стало невыносимо. "Шантаж"… Это неправда ‑ слишком страшно в это поверить. Ее отец не мог быть шантажистом.
- Я всегда подозревал ‑ это входило в его планы, - злобно шипел Алекс. - Так вот, послушай, я скажу тебе, детка: я пойду в тюрьму, когда сверну эту нежную шейку и вышибу из тебя дух. Только с таким приговором я смогу смириться!
Охваченная ужасом, почти теряя сознание, Кэтрин смотрела в потемневшее злое лицо мужа, и тут на нее спустилась спасительная темнота. В глубоком обмороке девушка сползла по стене.
2
Миссис Серрано пришла в сознание только в лимузине. Первым, кого она увидела, был Алекс. Муж нависал над своей беспомощной жертвой так же, как тогда, в комнатке банка, где она упала в обморок. Девушка испуганно отшатнулась, прижалась спиной к дверце и стала нащупывать ручку, не понимая, что они мчались по забитому машинами шоссе.
- Не трогай меня! - в страхе закричала она.
- Ах, какие мы нежные. Просто комок нервов… - Александр лениво развалился на сиденье и с самодовольством разглядывал застывшую в ужасе жену. На губах мужчины играла саркастическая усмешка. Видно, он успокоился и взял себя в руки. - Так где же все‑таки свидетельство?
Ногти Кэти впились в ладонь. Боль убедила, что кошмар, начавшийся в душной комнате банка, продолжается.
- Я уже сказала: понятия не имею, о чем идет речь.
- Ну, если ты не знала, то теперь знаешь. Я жду ответа.
- Я не могу поверить, что мой отец был шантажистом…
- Омерзительно, правда? - В его тоне не было не только жалости, но даже простого сочувствия. - Тем не менее твой папочка ‑ профессионал высшей квалификации. Объектами его мерзкой деятельности становились богатые и знаменитые люди. "Скелеты", которые Кристоф вытаскивал из их шкафов, были первоклассными, - бесстрастно продолжал Алекс. - Мастер своего дела, твой отец никогда не выдаивал свои жертвы до конца и, впрочем, никого не довел до такого состояния, чтобы вымогателя попытались убить. Он поджидал подходящий случай, ставил людей в безвыходное положение, заставлял платить достаточно долго, потом снимал жертву с крючка, но оставлял себе свидетельства их грехов ‑ для страховки. Кристоф сколотил огромное состояние…
- Я отказываюсь верить этому, - дрожащим голосом сказала Кэтрин. - Не верю ни единому слову!
- Значит, думаешь, твой папа хранил порнографические фотографии в сейфе банка для собственного удовольствия?
Желудок Кэтрин опять сжался. Девушка склонила ставшую неимоверно тяжелой голову.
- Если уж Кристоф побеспокоился сохранить копию "скелета", найденного в шкафу моей семьи, то оригинал спрятал еще надежнее, - хлестал ее словами муж. - А так как я уже искал документы во всех мыслимых местах и не нашел, вывод ясен: свидетельство у тебя.
- Ничего у меня нет! - Голос Кэтрин срывался, девушка была близка к истерике. В шоковом состоянии они не могла противостоять настойчивости Серрано. Сейчас она отдала бы ему все на свете. Но как отдать то, о чем не имеешь понятия?
- Только попробуй использовать это свидетельство против меня, и я сотру тебя в порошок….
- Ты сумасшедший! - неожиданно всхлипнула Кэтрин.
- До сих пор я был сама доброта и долготерпение. Пять лет я оставался связанным по рукам и ногам… - Алекс помолчал и с горечью продолжил: - Будучи твоим мужем, я находился в безопасности. Я надеялся, рано или поздно ты сбежишь к папочке, но ты даже не пыталась это сделать, и со временем я понял отвратительную правду: ты безумно влюблена в меня…
- Что? - дрожащим голосом перебила Кэтрин.
- Ты одержима мной. Думаешь, я этого не знаю? - Александр смерил жену взглядом, полным презрения. - Любая нормальная женщина уже давно ушла бы и оставила всякую надежду на взаимность… но только не ты! Ты осталась и терпела самые горькие унижения, примерная, до неприличия верная жена, не дающая ни малейшего повода расторгнуть заключенную дьявольскую сделку!
"Верная"? Она готова была разразиться истерическим хохотом. Силы небесные, похоже, он действительно верил в то, что говорил! Алекс считал, что она его любит и именно поэтому не уходит. С языка расстроенной девушки уже готово было сорваться имя Джери, но шестое чувство подсказало, что не стоит усугублять ситуацию.
- Я вовсе не люблю тебя, - произнесла Кэти, призвав на помощь остатки достоинства.
Девушка чувствовала себя так, словно ее вываляли в грязи. Подумать только, все это время этот тип воображал, как его постылая, ненавистная жена умирает от любви к нему!
- Ты что же, высмотрела меня в одном из этих светских журналов? Или сначала увидела во плоти? - продолжал издеваться муж. - А как только увидела, сразу побежала к папочке и заявила: "Хочу вот этого!". - Мужчина говорил совершенно серьезно.
- У тебя что‑то с головой?.. - На щеках Кэти выступил лихорадочный румянец.
- Так или иначе, этот разговор должен был состояться. Я ждал пять лет, чтобы все выложить! - тоном, не терпящим возражений, заявил Алекс и оглядел жену темными блестящими глазами. - Знаю только одно: всю грязную работу Кристоф взял на себя. Меня поймали в капкан, как дикое животное…
- Ты и есть животное, позорящее человеческий род! - собравшись с силами, злобно выпалила Кэти. - Потрясающее самомнение!
- О Боже… моя воспитанная жена наконец повысила голос, - протянул Алекс, окидывая девушку горящим взглядом. - Не любишь правду? Она ранит твою гордость? Но меня заарканили очень обдуманно. Впервые попав в ваш дом, я даже не знал, кто такой Кристоф. Меня заманил туда совершенно посторонний человек, предложив обсудить некоторые деловые вопросы. Когда я приехал, твой отец ‑ разумеется, чисто случайно - оказался занят. Но зато была свободна ты ‑ невинная девушка трогательно ухаживала за цветами в оранжерее, одетая во что‑то белое и воздушное… В общем, до зубов вооруженная всеми этими девичьими штучками. Боже, как хорошо я это помню!
- Все совсем не так! - яростно запротестовала Кэтрин.
- Любой мужчина, в жилах которого течет горячая кровь, а тем более испанец, не смог бы отвести глаз от этой волшебной картины и обязательно задержался бы, - презрительно продолжил Серрано. - А прелестница со смущенной улыбкой, порозовевшими щечками еще принялась сразу же пожирать меня огромными синими глазами, будто неделю не ела досыта!
- Прекрати сейчас же! - прошептала потерявшая голос несчастная девушка.
Александр смотрел на свою жертву все с той же насмешкой и презрительно кривил рот.
- Потом меня пригласили на обед, и ты играла на пианино, как профессиональный музыкант, и пела ангельским голоском. Не пожалела талантов для несчастного простофили, и о делах в тот день не сказали ни слова. Может, тебе интересно знать, в тот вечер я хотел получить ответ всего на два вопроса, но задать их так и не решился…
- Неужели? - пробормотала Кэти, отрешенно уставившись в пространство. Надо же, событие одно, а воспоминания такие разные…
- Первый ‑ сколько тебе лет. А второй - входит ли в планы папочки оберегать дочку от огромного жестокого мира, раскинувшегося за стенами дома, и от сексуальных посягательств таких охотников, как я. О женитьбе я не помышлял и никогда не стал бы этого делать.
О, как он отвратителен… Девушку затопила горькая обида.
- Так кому пришла в голову идея пригласить меня тогда к обеду?
Кэтрин замерла.
- Я так и думал, - выдохнул Алекс. - Тебе. Ты сказала папаше, что хочешь заполучить меня, и этого было достаточно. Мерзкий шантажист начал копать и откопал нечто, о чем знали всего два человека!
- Что же он откопал? - услышала Кэти свой беспомощный голос.
- Сама знаешь, - огрызнулся муж. - Кристофу было известно, что жить ему осталось недолго. Ясно, шантажист‑профессионал не унес мою тайну в могилу, а все рассказал тебе, - с твердой убежденностью в своей правоте заявил Алекс.
- Отец мне ничего не говорил… - пробормотала Кэти.
- Если свидетельство и не у тебя, ты наверняка знаешь, где оно.
Шофер открыл дверь, и девушка буквально вывалилась наружу… С ужасом Кэти оглядела тихую улицу. Хотелось немедленно убежать.
Девушка знала, куда ее привезли: в парижскую квартиру Серрано, где она в полном одиночестве провела столь незабываемую свадебную ночь.
Мертвенно‑бледная, дрожащая, впереди мужа вошла Кэтрин в вестибюль и направилась к лифту.
- Воспоминания… - с мрачной усмешкой протянул Алекс, читая ее мысли.
Кэтрин четко осознавала, что еще в шоке и утратила способность защищаться. Поэтому не ответила на вызов. Александр подготовился. Он ждал этого дня, предвкушая сладкую месть… Очевидно, так же Серрано ждал смерти ее отца, надеясь на освобождение от ненавистного брака.
- Меня иногда можно заставить что‑то сделать силой. Но, как ни печально, в этот список не вошла необходимость делить с тобой ложе, - продолжал упиваться ее унижением Александр. - Кристоф мог принудить меня жениться на тебе, но не в его силах проводить меня в спальню и…
- Замолчи! - истерически выкрикнула Кэтрин; ее крик эхом отдался в тесной кабине лифта.
- Почему ты никогда не рассказывала папочке правду о нашем браке? Только не говори, что Кристоф не мечтал услышать топот маленьких ножек, который сильно укрепил бы твои позиции!