– Значит, договорились, – сделал последнюю попытку Дэвид. – Сходим как-нибудь потанцевать.
– Сегодня вечером, – уточнила Кэрол, целуя его.
Какая невероятная жара в этом номере! Кэрол была права, когда говорила, что здесь какое-то особенное солнце, мелькнуло в голове у Дэвида, когда он обнял Кэрол и увлек за собой на широкую кровать.
Его пальцы, проникнув через глубокий вырез блузки, уже нашаривали застежку лифчика. Она развязала тугой узел на его галстуке и занялась пуговицами на рубашке.
– Ты заперла дверь? – шепотом спросил Дэвид.
– Нет, – прошептала Кэрол в ответ. Помедлив мгновение, он негромко выругался и принялся застегивать ее лифчик.
– Что ты делаешь? – поинтересовалась она.
– Одеваю тебя, – процедил сквозь зубы он.
– Это еще зачем? – В ее голосе звучало искреннее недоумение. Она наклонилась вперед, прижимаясь к нему грудью, что значительно затрудняло его работу, зато доставляло незабываемые ощущения.
Какая потрясающая женщина!
На мгновение Дэвид замер, прикидывая возможный риск. В любой момент их могли застать в этом номере – горничная или, что еще хуже, новый постоялец. Разразится скандал, и все его планы насчет "Мэттьюс куинз" обратятся в прах. Зато ему предоставляется возможность заняться любовью с Кэрол прямо сейчас.
Выбор очевиден.
– Ты испорченная девчонка, Кэрол, – произнес Дэвид, грозя ей пальцем.
– Дай мне еще десять минут, и я покажу тебе, насколько именно испорченная, – выдохнула она в ответ.
С быстротой молнии он избавил ее от блузки и юбки и расстегнул свои брюки. И тут же вспомнил, что снова не запасся средствами предохранения.
– Прости, – пробормотал он, снова начиная застегивать ее лифчик.
Кэрол сунула руку под подушку и извлекла оттуда маленький квадратный пакетик.
– Сюрприз!
Последние сомнения насчет незапланированности этого приключения отпали.
– Ты все это подстроила! – воскликнул Дэвид, изображая оскорбленное достоинство.
Кэрол хихикнула, разрывая зубами серебристую обертку.
– Справишься сам или тебе помочь? – поинтересовалась она.
– По-моему, это я являюсь жертвой в данной ситуации, – напомнил он.
Кэрол наградила его утешительным и, надо сказать, очень горячим поцелуем и быстро приладила презерватив на место.
Дэвиду понадобилось не больше двух секунд, чтобы приподнять ее, посадить верхом на себя и проникнуть внутрь нее. Но эти секунды показались ему вечностью.
Его широко открытые от наслаждения глаза встретились с ее серыми, и он без остатка растворился в них. Где-то в бесконечной дали осталась мысль, что они оба совершают запретное. Но ни эта мысль, ни другие уже не имели никакого значения.
Она начала извиваться всем телом. Он помогал ей, поддерживая руками за бедра и задавая ритм.
– Кэрол... – начал он.
Но тут за дверью послышались шаги, голоса и характерное поскрипывание катящейся по коридору тележки. Кэрол замерла и прислушалась. Затем нетерпеливо дернулась, пытаясь вскочить и убежать, но Дэвид держал ее крепко.
Она бросила на него испуганный взгляд и отчаянно замотала головой.
Он усмехнулся и усиленно закивал.
Она умоляюще сложила руки на груди.
Он безжалостно проигнорировал этот жест и возобновил движение. В конце концов это была ее идея. И теперь он мог победить Кэрол ее же оружием.
– Дэйв... – прошептала она, но он заставил ее нагнуться к нему и запечатал ей рот поцелуем, по-прежнему ритмично двигаясь.
Кэрол пару раз рванулась, а затем неожиданно сдалась. Ее руки вцепились в плечи Дэвида, усиливая каждое движение. Ее обнаженная грудь скользила по его влажной от пота коже, вызывая в нем все новые и новые приливы наслаждения.
Опьяненный желанием, он перекатился так, что Кэрол оказалась распластанной на кровати под ним и, получив большую свободу, увеличил амплитуду движений.
Она мотнула головой и вцепилась зубами в уголок подушки, чтобы не закричать, когда он обхватил ее сосок губами и обвел вокруг него кончиком языка. Ее приглушенный стон прозвучал музыкой для его слуха.
Движения Дэвида становились все требовательнее. Он вновь и вновь с жадностью проникал в ее лоно, стремясь наконец утолить терзающий его голод. И когда насыщение пришло, оно было подобно прохладному водопаду, который закружил и понес его, даруя долгожданное освобождение...
***
Дэвид открыл глаза. Ему казалось, что минула вечность. На самом же деле с тех пор, как он вошел в приемную, прошло чуть больше часа.
Кэрол лежала рядом, расслабленная, удовлетворенная. Дыхание ее было легким и ровным.
За стеной по-прежнему ходили и разговаривали люди. Какие-то женщины – скорее всего, уборщицы – остановились у самой двери номера, где затаились любовники.
– ... Новые хозяева – новые порядки, – сказала одна, видимо продолжая начатый разговop.
– Разве уже точно известно? – спросила другая.
– А как же! – с чувством превосходства объяснила первая. – Сегодня утром объявили, что, мол, мистер Мэттьюс отходит от дел и все отели будут проданы. Вроде бы уже и покупатель имеется...
Она продолжала говорить, но Дэвид уже не слушал. С силой ударившись лбом о сжатые кулаки, он погрузился в отчаяние, настолько же черное, насколько светлыми были предшествующие минуты. Он не замечал ни боли в закушенной губе, ни тревожного взгляда Кэрол. Ему казалось, что почва уходит у него из-под ног.
Проклятье!
***
Я не буду плакать при нем, не буду, не буду, как заклинание, повторяла про себя Кэрол, поспешно одеваясь. Она ненавидела плакать при посторонних.
На сей раз действительно все кончено. Скоро она останется без работы. "Новые хозяева – новые порядки", – говорили эти женщины. Что ж, всем известно, что новые порядки всегда начинаются с увольнений.
Первое, что ей придется сделать по возвращении домой, – это позвонить прежнему боссу. Когда она сообщила, что уезжает из Гранд-Форкса, он сказал, что готов в любой момент принять ее обратно, если она передумает.
И еще нужно будет выставить на продажу дом...
Голос Дэвида застал ее у двери.
– Не уходи, пожалуйста!
Интересно, как давно он знает о продаже фирмы? Не поэтому ли он предупреждал ее, что скоро уедет? Неужели она снова, уже в который раз, ошиблась, думая, что понимает его? И может ли она теперь доверять этому человеку?
Все эти вопросы теснились у Кэрол в голове, когда она обернулась, чтобы взглянуть на Дэвида. Но взгляд ее остался твердым, а голос звучал холодно.
– В чем дело?
Дэвид тоже уже привел себя в порядок, однако выглядел бледным и растерянным. С чего бы это?
– Я ничего не знал, Кэрол. Я хочу сказать, что отец упоминал о своих планах, но я был уверен, что он говорит не всерьез. Не могу поверить, что это все-таки случилось.
– Мне очень жаль, – машинально ответила она.
Взгляд Дэвида на мгновение утратил всякое выражение. Но вот он моргнул раз, другой, тряхнул головой – и теперь перед ней снова был прежний, самоуверенный и беззаботный Дэвид Мэттьюс.
Он встал, подошел к Кэрол и опустил руки ей на плечи.
– Я не хочу, чтобы ты беспокоилась из-за этого. Пожалуйста, обещай мне, что не будешь.
– Я не беспокоюсь, – покачала головой Кэрол. – Я боюсь. Отчаянно боюсь, Дэйв. Наверное, так уж я устроена, что от любой неприятности, даже самой пустячной, впадаю в панику.
– Тогда, по крайней мере, обещай не принимать никаких опрометчивых решений, не посоветовавшись со мной. Я обязательно что-нибудь придумаю.
– Разве я похожа на человека, склонного к опрометчивым поступкам? – горько усмехнулась Кэрол.
Дэвид осторожно убрал упавшую ей на лоб прядь волос. Этот исполненный заботы жест заставил горло Кэрол судорожно сжаться.
– Я заеду за тобой к восьми часам, – сказал он.
– Зачем?
Дэвид вздернул бровь и посмотрел на нее, склонив голову набок.
– Разве ты забыла? Мы собирались отправиться куда-нибудь потанцевать.
Она действительно забыла. Казалось, прошли годы с тех пор, как они говорили об этом.
– И еще одна вещь, прежде чем ты уйдешь, – продолжил Дэвид.
– Что именно?
Вместо ответа он наклонился и поцеловал ее. Потом еще раз и еще. У Кэрол снова слегка закружилась голова, и она вырвалась из его объятий.
– Почему ты так поступаешь? – спросила она жалобно и с укором.
– Потому что! – отрезал он, давая понять, что тема закрыта.
– Потому что? – переспросила она, не веря своим ушам.
– Потому что, – кивнул он.
Кэрол вылетела в коридор и с треском захлопнула за собой дверь.
***
Ровно в восемь Дэвид стоял посреди так хорошо знакомой ему гостиной. Кэрол встретила его в дверях, смущенно пролепетала, что еще не готова, и тут же умчалась в ванную, оставив его в одиночестве.
Сегодня днем, когда они расстались, первым желанием Дэвида было немедленно отправиться к отцу и потребовать у него объяснений. Но, поразмыслив, он отказался от этого намерения. Гейбрил не желал больше заниматься своими отелями, и Дэвид никак не мог повлиять на его решение.
Предлагать себя на роль управляющего компанией было смешно. Он еще не сделал ничего, что дало бы повод думать, будто он годится на эту должность, тем более что и сам он хорошо осознавал, сколькому еще надо для этого научиться.
Придется и в самом деле отправляться в болота Эверглейда, подумал Дэвид. Но на сей раз эта мысль не принесла ему радости.
Потому что была еще Кэрол.
Приехав в Тампу, чтобы разобраться с семейными проблемами, Дэвид не собирался заводить здесь никаких постоянных связей, как не собирался делать карьеру в гостиничном бизнесе. Теперь же его приводит в уныние мысль о том, что придется расстаться с "Мэттьюс куинз", а его отношения с Кэрол того и гляди перерастут в нечто серьезное, хочет он того или нет.
Его знаменитый список казался теперь наивным и даже смешным. Все семьдесят восемь пунктов отошли на второй план, вытесненные новыми, не свойственными ему ранее желаниями и мечтами.
А может быть, раньше он просто не замечал их?
Дэвиду казалось, что настоящая жизнь проносится мимо него стремительным потеком, ускользая безвозвратно с каждым днем. И с каждым днем все сильнее крепло желание войти в этот поток, двигаться вместе с ним, стать частью его.
Стать необходимым.
Дэвид уселся на диван и, откинувшись на спинку, принялся с удовольствием рассматривать свежеоштукатуренные стены. Теперь гостиная Кэрол мало чем напоминала ту жуткую, запущенную комнату, какой была в его первый приход сюда.
Да и Кэрол тоже сильно изменилась, сказал он себе.
Взгляд Дэвида скользнул по низкому столику, который с недавнего времени стоял возле дивана, и наткнулся на стопку газетных вырезок. Сверху лежал белый бумажный прямоугольник. Дэвид взял его и поднес к глазам.
Прямоугольник оказался визитной карточкой. "Брюс Макмерфи, ваш маклер по недвижимости. Помощь в продаже и покупке" – гласила надпись. Дэвид чертыхнулся и швырнул карточку обратно на стол. Значит, Кэрол занялась продажей дома. Затем он быстро перебрал вырезки. Все они оказались объявлениями о свободном жилье в Северной Дакоте.
Дэвид положил вырезки на место и принялся расхаживать по комнате.
Определенно, Кэрол собиралась сбежать из Тампы и заранее готовила себе пути к отступлению. Значит, она не верит, что он способен как-то повлиять на ситуацию.
Почему?
Всю жизнь Дэвид стремился к переменам, нигде не задерживаясь подолгу и не связывая себя никакими обязательствами. Но теперь ему хотелось найти точку опоры в этом мире, нечто постоянное и неизменное, за что можно было бы зацепиться, чтобы обрести наконец покой. Он надеялся обрести эту опору в Кэрол. Похоже, он ошибался.
Кэрол наконец появилась – нарядная и возбужденная, с блестящими глазами и румянцем на щеках. Дэвид невольно залюбовался ею, чувствуя, как утихают гнев и горечь от ее предательства.
Он отвесил ей светский полупоклон и элегантным движением предложил руку.
– Мадам готова следовать за мной?
– Мадам готова, – сверкнула белозубой улыбкой Кэрол.
– Тогда в путь! – торжественно объявил Дэвид" ведя ее к выходу.
Кэрол выплыла наружу. Дэвид вышел следом и захлопнул за собой дверь. Гораздо сильнее, чем это было необходимо.
11
Он довез ее до дому и остановил машину у ворот. Оба молчали. К счастью для Дэвида, потому что ему сейчас не хотелось разговаривать. Кэрол смущала и тревожила его, и, что самое ужасное, она могла соблазнить его одним движением брови.
Пригласив ее потанцевать сегодня вечером, он и не подозревал, какой вулкан ему неожиданно удалось пробудить к жизни. Они танцевали безумный, головокружительный свинг. Кэрол словно заново родилась. Ее ноги выделывали самые невероятные па, сложная прическа рассыпалась, и золотисто-рыжие волосы разметались по плечам, вспыхивая огненными искрами всякий раз, когда она встряхивала головой. Они танцевали и танцевали, останавливаясь передохнуть лишь тогда, когда объявляли медленный танец.
В одну из таких пауз Кэрол шепнула на ухо Дэвиду, что давно мечтала о таком вечере. Ламберт считал современные танцы вульгарными и лишь изредка позволял себе пригласить Кэрол на вальс.
Сердце Дэвида снова сжалось от щемящей жалости к ней. Каким тупым и бесчувственным идиотом нужно быть, думал он, чтобы заставлять это хрупкое существо подавлять самые невинные желания и во всем подстраиваться под чужой вкус. Глядя, как Кэрол буквально расцветает с каждым новым танцем, он жалел, что не додумался пригласить ее в танцевальный зал раньше.
И вот теперь, когда вечер близился к концу, он сидел рядом с ней в машине, надеясь, что она не заговорит с ним. Ему не хотелось говорить с Кэрол, ему хотелось прикоснуться к ней, зарыться лицом в душистые волосы, пробежать губами сверху вниз по стройной шее...
Осторожно, боясь нарушить неповторимую атмосферу доверия, Дэвид протянул руку и обнял Кэрол за плечи. Она подалась ему навстречу, подставляя губы. Один поцелуй, сказал он себе. Один поцелуй – и он не станет провожать ее до входной двери.
Но один поцелуй плавно перешел в два, потом в три... Кэрол уютно устроилась в объятиях Дэвида, словно была рождена для них. Теплая летняя ночь окутала их своим покрывалом, пряча от чужих глаз.
Дэвид мог бы всю ночь просидеть в машине, наслаждаясь каждым новым поцелуем. Но неожиданно свет фар проезжавшей мимо машины выхватил из темноты их автомобиль, стоящий на обочине, скользнул по лицам.
Кэрол резко отстранилась и оглянулась по сторонам. Затем выбралась из машины и потянула Дэвида за собой.
– Нам нужно поговорить, – негромко произнесла она в ответ на его немой вопрос.
Дэвид вздохнул. Женщинам никогда не бывает достаточно одних только поцелуев. Им необходимы разговоры. Мужчины устроены проще. И все же он послушно выбрался из машины и последовал за ней в дом.
Задушевные беседы никогда не были сильной стороной Дэвида. Взбираться на заснеженные горы или обтесывать тяжеленные бревна было пустяком по сравнению с разговорами. Он был готов выучить наизусть "Экономические предпосылки рационального ведения гостиничного бизнеса", если бы это могло избавить его от необходимости выяснять отношения с Кэрол.
Пока она готовила выпивку в кухне, Дэвид принес для себя стул из прихожей и уселся на него верхом. С некоторых пор он не доверял мягким диванным подушкам, опасаясь, что они снова превратятся в западню.
Он очень хорошо представлял, о чем . нейдет речь. Рано или поздно все женщины, с которыми ему доводилось когда-либо встречаться, задавали ему этот сакраментальный вопрос: куда приведут нас наши отношения?
Обычно в таких случаях Дэвид отвечал встречным вопросом. Это был лучший способ избежать прямой конфронтации.
– Куда бы ты хотела, чтобы они привели нас? – спрашивал он и добавлял: – Нам ведь хорошо вместе. Может быть, не будем торопить события?
Дожидаясь появления Кэрол, Дэвид мысленно перебирал все возможные варианты ее ответов, но ни один не казался ему соответствующим характеру молодой женщины. Одно время ему казалось, что он знает, что нужно Кэрол, но это было до того, как она начала подыскивать себе домик в Северной Дакоте.
Что ни говори, а тысяча миль – достаточно серьезное препятствие для долговременных и прочных отношений.
Он мог бы попросить ее остаться. Она, конечно, захочет узнать, почему должна делать это. Тогда он мог бы рассказать, что собирается серьезно поговорить с отцом о будущем "Мэттьюс куинз"...
Дэвид не успел продумать до конца план предполагаемой беседы, потому что в гостиной появилась Кэрол с двумя бокалами вина в руках.
Вот так. Даже не бутылка, предполагающая долгий и приятный вечер, а два наполовину наполненных бокала. Или наполовину пустых – в зависимости от точки зрения.
Кэрол опустилась на диван, отпила глоток из своего бокала и сразу же взяла быка за рога.
– Я возвращаюсь в Дакоту! – Она не сочла нужным поинтересоваться его мнением на сей счет. Просто ставила его перед фактом. – Сейчас практически невозможно найти работу во Флориде, и я не могу позволить себе рисковать. А в Дакоте меня ждут. Прости.
В этих словах звучало нечто большее, чем просто извинение. Кэрол заранее полностью оправдывала его, снимая с него всякую ответственность за дальнейшее и целиком перекладывая ее на себя.
Теперь по идее Дэвид должен был попросить ее остаться.
– Мне жаль, что ты считаешь, что должна уехать.
Фраза получилась немного корявая, но она одновременно выражала и его сожаление по поводу ее отъезда, и уважение права Кэрол самой принимать касающиеся ее решения. В свое время Дэвид был мастером на такие фразы.
– Я рада, что ты меня понимаешь, – ответила она без какой-либо бравады в голосе, просто констатируя это.
– Ты всегда умела просчитывать шансы заранее, – признал Дэвид. – Из тебя бы вышел неплохой игрок в покер.
– Я часто играла в покер с папой, – улыбнулась Кэрол. – В детстве это была наша любимая игра.
– И тебе везло?
– Пару раз мне удалось побить его, – мечтательно произнесла она. – Последний раз я выиграла накануне собственного выпускного вечера.
– Неужели с тех пор ты ни разу не играла?
Кэрол поморщилась.