Непонимание жены привело профессора в ярость, и он даже отшвырнул карандаш, который держал в руке.
– Боже, Ларана, как ты могла такое подумать?! Я никогда никого не обманывал, а тебя – тем более. И о каком еще богатстве ты говоришь? Разве мы сейчас плохо живем или тебе чего-то недостает?
– Да, дорогой, мне недостает, твоей любви. Мне, кроме твоей любви, ничего не надо. Я не об этом хотела сказать… – жена обняла его. – Прости, если была резка!
– Я тоже погорячился, но я говорю правду. На том острове живут прекрасные люди, и мне бы не хотелось, чтобы мое открытие, моя слава принесли горе этому народу.
– Ничего не пойму, почему твоя слава может принести им горе? Может, все-таки объяснишь?
– Да, боюсь, своим открытием я принесу им только несчастье. Мы очень далеки от истины, наша жизнь в сравнении с ними напоминает, скорее, жизнь животных…
– Бог с тобой, дорогой, о чем ты говоришь?!
– Вы здесь все еще ни о чем не имеете представления.
– Тогда объясни же мне!
– Это сложно объяснить, это надо видеть, но обещаю сейчас рассказать…
Супруга всплеснула руками:
– Нет, милый, давай позже. Сейчас мне нужно подготовиться к вечернему приему гостей. Благополучное возвращение нужно обязательно отметить в кругу друзей!
– О, нет, Ларана, не сегодня! Мне нужно как следует собраться с мыслями…
– У вас еще будет много времени, да и как можно отменить ужин, гости уже приглашены! Я пригласила наших друзей, они тебя обожают, им не терпится увидеться. Вашего капитана я тоже пригласила. Потом… обещаю подарить тебе романтическую ночь и слушать твой рассказ сорок дней и сорок ночей, – Ларана с улыбкой коснулась его губ. – Дорогой, ты не представляешь, как я безумно тосковала без тебя…
23
– Ужин был великолепен! – произнес капитан, подойдя к профессору. – А что касается ситуации, то можно видеть, что проблемы будут. И уже явно засуетились военные.
– Мы с вами все взвесили, еще будучи на острове. Лучше уничтожить имеющуюся карту, чем предавать христосцев. Так мы оттянем отправку правительственной экспедиции.
– Увы, всего не предвидишь. Пока мы были на приеме у президента, судно навестили люди из военной разведки, и конфисковали бортовой журнал вместе с картой…
Профессор тихо застонал – ему было досадно, что во всей этой кутерьме он не подумал о том, чтобы сразу спрятать бортовой журнал.
– Прошу прощения, капитан Хайнар, – вмешалась в их беседу Ларана. – С вашего разрешения, я супруга забираю, объявлен белый танец.
– Капитан, уверен, наш разговор еще не закончен… – сказал профессор, увлекаемый супругой.
Гости разошлись только к полуночи, поблагодарив хозяев дома за вечер, доставивший всем огромное удовольствие.
– Ну вот, дорогой, теперь мы одни. Идем к нашим девочкам, пожелаем им спокойной ночи.
Они поднялись по боковой лестнице, у двери в детскую их встретила няня:
– Они уже давно спокойно спят, – предупредила она.
Подойдя к спящим детям, Пирли прошептал:
– Спокойной ночи, ласточки мои, извините, что раньше не мог прийти и пожелать вам этого.
Ларана нежно взяла его за руку и сладко шепнула на ухо:
– Теперь, дорогой, иди в спальню и жди меня. Я скоро приду к тебе…
Утром, она сама принесла в постель кофе и начала гладить волосы, упавшие на лицо любимого мужа. Пирли проснулся, открыл глаза и несколько мгновений лежал неподвижно, потом спросил:
– Который час? – спросил он, потягиваясь.
– Десятый, дорогой.
– Десятый!? Как я долго спал. Ведь у меня столько дел.
– Не долго, а сладко. Второй день дома, и уже дела? Нет, этот день наш, а ночь была просто великолепна. Хочу напомнить, ты мне обещал многое рассказать о твоем открытом острове. Кушай, – она пододвинула ему фрукты. – И рассказывай!
Профессор задумчиво отхлебнул кофе. Супруга лукаво на него покосилась:
– Стоит заговорить об этой стране, и ты весь прямо светишься. Не завел ли уж ты там роман?
– Ларана, ты не раз обещала не ревновать меня! Лучше послушай сказку о реальных событиях… Мир этих людей – овеществленная утопия, сказка. Это общество всеобщего братства и любви, понимаешь? В это трудно поверить, прожив всю жизнь в наших условиях, но это так. Сначала кажется, что жизнь их отстает от нашей на века, но при более внимательном знакомстве поражает интеллектуальный уровень этих милых людей. Главная заповедь для них – возлюбить ближнего, и это не пустая болтовня, а реальность каждой секунды их существования. Представляешь, они живут среди золота и алмазов, а используют их, в первую очередь, в качестве промышленных материалов!
– Да дорогой, все это звучит сказочно… Не представляю, как можно жить среди несметных богатств и не ценить их? Кто этот Камрин, о котором ты говорил вчера весь вечер? Видимо, он очень любезен, коли подарил нашим дочерям такой шикарный черный жемчуг.
– На корабле остались и другие подарки от христосцев, их потом доставят.
– Правда!? Очень люблю подарки, тем более из неведомой страны. Ладно, не буду мешать, дорогой – завтракай и можешь спокойно начинать писать книгу, теперь я понимаю, как много ты должен сделать. Только всего еще один вопрос: неужели там тебе не встретилось ни одного плохого человека, человека с дурным характером, а?
– Ни одного, представь! Там все живут без греха. Конечно, поверить в это трудно, но это главное чудо данного острова.
– Я уже сгораю от нетерпения увидеть этих загадочных людей!
– Возможно, и увидишь! Каждую Пасху к нам, в Изавию, на Поклонную гору, тайно приезжают 33 христосца. Никто и не догадывается, что они из неизвестной земли. Как и других паломников их покрывают плащаницей Христа и дают пригубить вино из священного Грааля. Они молятся за мир и не забывают о пролитой крови Иисуса и о том, что мы все дети единого Отца. Эта Пасха прошла, на следующий год, полагаю, приедут Камрин с невестой, они еще не бывали здесь. Уверен, он даст о себе знать, только никому пока ни слова! К тому времени я закончу книгу, это будет подарок не только для них, но и для всех христосцев. Хотелось бы, моя книга читалась как романтическая история, а не сухой научный труд. Назову ее "Остров христосцев"… Или нет – "Остров в океане", так как бы более просто – и, вместе с тем, интригующе! – Он набросил халат и прошел в ванную комнату.
24
Афра задумчиво сидела на берегу.
– Афра, почему ты грустишь? – позвала Винуэла. – Где же твой суженый?
Она звонко засмеялась и присела рядом.
– Вот этого суженого я и жду с утра до вечера. Его нет ни с рыбаками, ни в поле. Зашла в лабораторию, там тоже нет. С тех пор, как уехали эти чужеземцы, он словно о чем-то грустит.
– Разве ты не знаешь его любимое место?
– И там была, его нет. Как будто исчез совсем.
– У той скалы, недалеко от берега, я видела его Сураджа, значит, и он где-то недалеко.
– Почему же я не заметила? Спасибо тебе, Винуэла, я побегу, – заторопилась обрадованная Афра и умчалась, как ветер.
На самом конце мыса была небольшая лужайка, местами она поросла травой, местами ее покрывал прибрежный песок. Лишь с одной стороны тянулась густая бахрома кустов. На протяжении нескольких миль лежал ровный пологий берег, за которым поднималась крутая гора.
Камрин лежал на краю длинной песчаной косы, под высокими деревьями, на мягкой траве. Его мокрые кудрявые волосы прилипли к лицу. Подойдя ближе, Афра с восхищением посмотрела на его тело.
– Я не думала, что теперь мы будем изучать подводный мир, – стараясь скрыть в своем голосе чувство, немного обиженно произнесла она и легла рядом.
Камрин не пошевелился.
Сердце Афры заходилось радостью: любимый был рядом – и в то же время его отстраненность томила душу.
Прошли полчаса в молчании, и Камрину стало еще тоскливее. Не понимая, чего ему не хватает, что смущает его покой и беспокоит душу, юноша почувствовал раздражение.
– Надо идти домой, – сказал он, встал и повел за собой коня.
Афра молча пошла рядом.
Камрин все-таки почувствовав, что творится в душе девушки, вдруг остановился и взял ее за руки:
– Афра, ты, наверное, обижаешься, но я сам не понимаю, что со мной! Я хочу, чтобы ты всегда улыбалась, хочу слышать твой голос, готов исполнить любое твое желание…
– А я хочу, чтобы мой смех звучал с твоим в унисон! Но сейчас, Камрин, в твоих глазах печаль – в чем же ее причина?
– Не знаю… Мне не дает покоя та звезда, вокруг которой, как говорят древние летописи, обращается планета Ферина…
– Камрин, ты же знаешь, меня мало интересуют планеты, я изучаю мир растений. А ты… Ну, ты просто замечтался.
– Нет-нет, послушай, пожалуйста. Я не могу понять, почему эта мудрость древних так притягивает меня. Я словно вижу эту планету в моих снах…
– И кого же ты там видишь? Тебе надо сходить к священнику, помолиться, посоветоваться или зайти к главному ученому, может быть, он что-нибудь объяснит?
Словно не слыша девушку, Камрин тряхнул головой и продолжал:
– Однажды мне приснилось, что эта звезда стала еще ярче. Я протягиваю руки к ее свету, она опускается в мои ладони, скатывается, падает на землю и вдруг становится настолько яркой, что я боюсь ослепнуть, прикрываю глаза. Звезда раскалывается, раскрывается – и появляется прекрасная девушка! Черные волосы до плеч, под длинными ресницами светло-серые, умные глаза. Что-то меня с этой девушкой связывает, очень сильно. Но какие-то люди и забирают от ее меня. И я больше не вижу эту девушку со светлыми глазами…
– Подумаешь, светлые глаза, у тебя тоже светло-карие. У кого-то темные, у кого-то светлые. И что тебе эти светлые глаза? А, может быть, ты влюбился? Но во что – в мечту?
– Я же тебе говорю – не знаю, что со мной, меня тянет к одиночеству. Вот уже третью ночь эти глаза смотрят, и сводят меня с ума. Я, кажется…
– Почему замолчал? Все-таки, влюбился? Ну, скажи, скажи!
– Опять ты за свое, Афра! Как я могу любить неведомого человека?! Я просто хочу понять, что со мной происходит. В соревновании на ревность ты заняла бы первое место… – хотел пошутить Камрин, но увидев глаза девушки, полные слез, будто, вот-вот польется дождь, поспешил извиниться: – Афра, ну что ты? Ты же знаешь, мне нравится тебя дразнить, как и тебе меня. Это наш маленький грех перед Всевышним.
– Камрин, недавно ты скучал, хотел услышать мой голос. Я сделаю так, что эти светлые глаза тебе больше не приснятся, и ты забудешь об их существовании! – она резко мотнула головой, отбросив волнистые волосы, побежала вперед, но вдруг услышала громкий смех Камрина.
– Вот теперь узнаю свою Афру, – весело крикнул ей вдогонку юноша.
– А ты уверен, что она твоя? – бросила девушка сердитым голосом, но в душе была очень довольна.
"Я узнаю свою Афру". Господи, неужели он назвал ее своей Афрой? Эти слова для нее звучали райская песня.
Когда они подошли к замку, Афра, поднимаясь к себе в комнату, заявила:
– Я предупреждаю, что завтра устрою тебе веселую жизнь, ты у меня за все ответишь!
У двери ее встретила мать, слышавшая это обещание.
– Когда же ты повзрослеешь? – качая головой, сказала она и поцеловала дочь. – А король еще хочет вас обручить! Но вы же из детского ума еще не вышли…
Афра радостно покружилась по комнате и обняла мать.
– Ой, матушка! Когда он посчитает меня своей невестой, я быстро повзрослею.
– Дитя и есть дитя. Пойдем ужинать, отец ждет тебя.
– Нет, матушка, меня уже Камрин накормил, я буду молиться и спать.
– Видишь, какой он заботливый.
– Да, очень заботливый! Завтра я буду его угощать его же методом, – Афра, довольная совей задумкой, улыбнулась. Мать, ничего не понимая, покачала головой, закрыла дверь и ушла.
25
Утром, не успел Камрин позавтракать в саду, как подошла Афра.
– Закончил? – поинтересовалась она. – Это хорошо, а то сил не будет, и преимущество может оказаться на моей стороне. Конечно, с вашего разрешения, – добавила она, взглянув на родителей юноши. – Он вчера меня обижал и сегодня ответит за все!
– Можно подумать, я тебя действительно обижал… Лучше выпей сок, в такую жару он хорошо успокаивает.
– Вы все видите? – Афра смотрела на короля, ища поддержки. – Он не хочет сражаться со мной! Конечно, сражаться – это не то, что считать звезды на небе. Ты знаешь, – она уже откровенно поддразнивала Камрина, – я в два раза сильнее тебя! Если ты сейчас не примешь вызов, значит, ты трус.
– Что?! – возмутился юноша. – Ты забыла, как я тебя в фонтан бросал? Если хочешь купаться, могу еще повторить. Вы же слышите, как она меня называет, отец? – он взглянул на короля, надеясь услышать слова в свою защиту.
– Слышу, – кивнул Тавын, усмехаясь. – Знаешь, а я думаю, Афра права. Видел бы ты ее на охоте, она прекрасная наездница, на скаку может ухватить зайца. Я ее всему научил, она стоит двух парней!
– Отец! Да она только и умеет гоняться за зайцами, – сказал Камрин, с усмешкой взглянув на Афру.
Гуатр тоже не удержался от смеха.
– Ну уж нет! Ты у меня силой пойдешь, – не унималась девушка, схватив молодого человека за рукав.
– О, брат мой, и ты хочешь их обручить! – воскликнула мать Афры. – Разве ты не видишь, что она своим детским умом ему прохода не дает.
– Эх, Арадана, посмотри, как красиво поют птицы в саду, и мы наслаждаемся их голосами. Может они, также дразнят друг друга? Разве птицы не напоминают тебе наших детей? Давайте подойдем ближе и взглянем – уверен, она приготовила ему сюрприз. А они будут счастливы, вот увидишь.
Они прошли вглубь сада и услышали голос Афры, которая разговаривала со своими подругами и с Камрином:
– Девочки слышите? Он не хочет со мной сражаться, потому что боится, что я смогу победить его, – и она гордо постучала себя по груди.
– Что ты еще придумала? Все же знают: стоит мне на тебя дунуть и ты упадешь, – как мог отбивался Камрин.
– Гм, гром и молния!.. А где твой меч? Вот, я приготовила два меча, но сначала мы будем стрелять из арбалета по той мишени.
Камрин свысока смотрел на девочек:
– Вы, наверное, будете болеть за свою подругу? А зря, она быстро проиграет мне.
Он натянул тетиву, прицелился и с первого выстрела попал в яблочко.
– Ну, что я вам сказал? – усмехаясь, проговорил он.
– Рано пташечка запела, как бы кошечка не съела, – не уступала ему Афра, переглядываясь с подругами. – А теперь смотри на меня, брат мой.
Она взяла лук, повернулась спиной к мишени и приготовилась. Через мгновение резко повернулась, закрыла глаза и выстрелила. Стрела угодила прямо в центр красной точки, рядом со стрелой Камрина: – А на это что скажешь, брат мой?
Все присутствовавшие были в восторге и аплодировали. Король улыбнулся и одобрительно сказал:
– Я тобой очень доволен, дочь моя.
– Ну что ж… – развел руками Камрин. – Я могу только поклониться твоему учителю.
– Это еще не все, братья и сестры! Представление не окончено, мы должны сразиться на мечах, и уверена, он окажется на земле! – не унималась Афра.
– Не смеши народ, ради Бога, Афра, – не сдавался Камрин. – Неужели ты думаешь, что от твоих ударов я упаду?
– Еще как упадешь, я же тебе вчера обещала… Упадешь, упадешь! – Она подошла к нему и тихонько прошептала: – Это тебе будет за светлые глазки!
– Ну, теперь мне ясно, почему наша Афра стала тигрицей! Это же несерьезно, Афра – ты мой единственный друг. Ты ведь мне тоже открываешь душу, когда тебя что-то беспокоит.
– Но о светлых глазах не говорю… Лучше бери меч и защищайся! – Девушка буквально силой вложила ему в руки меч и начала атаку.
Камрин, усмехаясь, только защищался. Изо всех сил девушка старалась осуществить задуманный план, но этого ей никак не удавалась. Наконец она воскликнула:
– Ну, нет, так дело не пойдет, давай по-честному! Или ты будешь атаковать, или я тебя буду считать трусом. Только с одним условием: если ты упадешь, то я на твоем Сурадже буду кататься весь месяц, и ты меня везде будешь брать с собой.
– А если я одержу победу, ты меня оставишь в покое! И даже ни о чем просить не будешь. Поняла?
От радости Афра закричала:
– Конечно, я на все согласна! Ну, девочки, вы готовы?
Они снова скрестили оружие. Камрин решил изменить темп схватки и быстро, используя преимущество в силе, с легкостью выбил из рук Афры меч и, смеясь, сказал:
– Ну вот, теперь месяц будет мне покой – твоего голоса не услышу!
– Нет, Камрин! Ты же сам сказал, что скучаешь без моего голоса, а я тебе обещала, что, сколько я жива буду, столько ты будешь слышать мой голос. Но это же еще не все: меч-то упал, а сама я еще не падала, так что бой идет!..
Проговорив все это, Афра начала руками толкать юношу назад. Ее подруги тем временем быстро натянули веревку, прежде замаскированную листьями. Камрин невольно попятился под напором подружки и бросил меч:
– Подожди, подожди, Афра, это нечестно! Остановись или я швырну тебя в фонтан, будешь себе плавать, как золотая рыбка…
Девочки растерянно смотрели на Афру, а она, опасаясь, что весь ее план провалится, решила пойти на новую хитрость:
– Слушай, Камрин, мы так не договаривались! – Она быстро подняла и сунула ему в руку его меч: – Я так не хочу, а то подумают, что я победила тебя безоружного! – И Афра снова изо всех сил начала толкать его.
– Возьми и ты меч, – возразил, было, Камрин. – С моей стороны тоже будет нечестно…
Но Афра его перебила:
– О, нет, вот именно: я хочу тебя голыми руками победить!
Камрин самоуверенно засмеялся:
– Как?! Ты же знаешь, это невозможно.
Афра тайком взглянула на веревку – до нее оставался шаг. Как же сдвинуть его с места? И тут же придумала: упершись в юношу руками, она резко наступила ему на ногу. Вскрикнув от неожиданности, Камрин отшатнулся и… тут же, споткнувшись о натянутую веревку, упал навзничь, а Афра стремительно уперлась коленом ему в грудь.
– Девочки, уберите скорее веревку! – скомандовала она. – А ты – ну-ка, поднимись чуть-чуть, пусть они ее вытащат.
Камрин захохотал над ее уловкой:
– Твоя проделка тебе даром не пройдет!
– Молчи! – шикнула она, а сама громко, чтобы все услышали, стала кричать: – Я его победила! Все видели? Я была даже без оружия!..
– Я теперь понял, почему ты мне меч в руки сунула. Я тебе такую прогулку устрою, сама не будешь рада. Отпусти меня!
– Еще рано, немножко потерпи.
Громче всех смеялся король. Он начал громко хлопать в ладоши, поскольку гордился своей крестницей, обладавшей мужским интересом к рыбалке и охоте, в отличие от его сына, которого всегда более влекло к точным наукам и астрономии:
– Вот это чистая победа, ангелочек ты мой! – проговорил он сквозь смех и, переведя взгляд на Камрина, продолжил: – Конечно, теперь он должен дать слово, раз его плечи лежат на земле под твоим коленом, раз уж он на глазах у всех проиграл. Ну что, сынок, признай поражение, и ты будешь освобожден.
– Отец, это же не честно! Вы же видели, они веревку натянули. Куда вы ее девали, признавайтесь?
Король подмигнул девушке и удивленно промолвил:
– Афра, а про какую веревку он говорит? Мы ничего не видели!
Подруги кричали в один голос:
– Победа была честная, победа была честная!
– Ладно, будем считать, победа была за тобой. Теперь-то отпускай!