* * *
В кровать я из принципа не пошла. Села на диванчик, обняла себя за плечи. От мокрых волос стекали струйки воды, пропитывали пушистое полотенце.
Только сейчас я до конца поняла, на что согласилась в уплату за возвращение Саймона. И как же противно стало от этого понимания.
Признаться, я довольно бесстыжая. Нельзя вырасти стыдливой, когда у тебя друг-призрак, который всегда с тобой. Точно знаю, что Терри за мной в ванной подглядывал, и не раз.
Если бы маг немного поухаживал, я бы уступила. Наверное. Все равно старой девой останусь, а так хоть будет, что вспомнить. Но от осознания, что он меня купил, что я не могу отказаться и ничего не решаю, становилось гадко. Я даже заплакать хотела, но потом передумала. Сначала надо Саймона вернуть, потом буду плакать.
Королева поселила нас в одних покоях. Я, когда узнала, хотела возмутиться, но колдун посмотрел, как взглядом облапил, и спросил:
- Имеешь что-то против?
А я вспомнила про нашу сделку и не нашлась, что возразить.
Ужасно быть падшей женщиной. Никакого к тебе уважения.
Комната была совсем простая и почти без мебели, зато с окном во всю стену. За стеклом виднелись верхушки деревьев и морская бескрайняя синева. Еще одну стену занимало зеркало, а две другие покрывала тончайшая роспись, изображавшая лесную чащу. Деревья смотрелись совсем как живые - каждая веточка, каждая прожилочка на листочке выписаны. Будто сидишь среди настоящих зарослей. Сквозь стекло лилось солнце, плясало в кронах нарисованных деревьев и отражалось слепящими бликами в зеркале.
Маг появился неслышно. Прошел мимо почти голый, только полотенце на бедрах, и рухнул на кровать.
Я отвернулась, потому что все это ужасно неприлично, но в зеркале тоже был колдун. И я начала его разглядывать, потому что неприличное всегда интереснее приличного.
Раньше я видела только одного полуголого мужчину - разеннского героя Луция Грозного на картине в комнате маменьки. У героя была борода, палица и огромные мышцы буграми - я в детстве думала, что это у него болезнь такая, от которой тело опухает.
Колдун смотрелся как-то… естественнее, чем герой с картины. Не такой мускулистый, не такой волосатый.
И еще было в нем что-то хищное, порочно-привлекательное…
Стоило мне подумать эту мысль, как маг повернул голову, встретился со мной взглядом и подмигнул. Я покраснела.
- Почему вы не сказали, что она ваша сестра?
Он гадко ухмыльнулся:
- Ты не спрашивала.
Как я могла о таком спросить, если не знала?
А если подумать, то я тоже не сказала, что Саймон - мой брат. И получается, что мы оба были нечестны. И оба смотрелись бы дураками, пожелай королева нас опозорить. Она-то всю правду знает.
- Как тебе Мэй? - продолжал он насмешливым голосом.
- Она красивая, - я решила не врать. - Но неприятная.
Маг рассмеялся:
- Мэй спесива, как купчиха, получившая титул. И совершенно не умеет держаться. Так отчаянно и безуспешно подражает Исе.
- Кто такая Иса? - задав вопрос, я тут же забыла о нем, потому что по поверхности зеркала прошла рябь, как по воде от ветра. И почти сразу прекратилась.
- Княгиня фэйри. Умная стерва с бесподобным вкусом. Сестренке до нее как до луны…
Я глазела на свое отражение, почти не слушая рассуждения мага. Элисон из зазеркалья смотрела с подозрением, а само зеркало больше не двигалось: твердое и основательное даже на вид.
- Эмайн Аблах - слишком бесконфликтное местечко. Местному народу королева нужна вместо Майского древа, - продолжал маг. - Нарядить и водить вокруг нее хороводы. Они могли бы посадить на трон заводную куклу. Уверен, кукла справится не хуже Мэй. Сестричка это чувствует, вот и дурит с тоски. Крутит любовь с человеческими мальчишками, чтобы почувствовать себя нужной.
Зеркало снова колыхнулось, и мне послышалось сердитое шипение. Я обернулась на мага, но тот даже ухом не повел. Словно ничего не было.
Я даже ущипнула себя чуть повыше локтя. От щипка стало больно.
У меня опять галлюцинации?
- Ладно, пустое. Каждый развлекается, как может, - он сел и поманил меня пальцем.
Я сглотнула. Подходить к нему, после всех намеков?! Надо срочно отвлечь его чем-нибудь.
- Значит, вас зовут Элвин?
- Можешь звать меня так.
- Что такое испытание?
- Сказки про ши слышала? Это правило оттуда. Мэй обязана дать тебе задание и разрешить встречу с женихом, если ты сможешь его выполнить. Иди сюда, Элли.
Пришлось подойти. Он потянул меня за руку, заставил сесть рядом с ним на кровать. Я уставилась на бледный шрам на его плече. Еще один, более заметный, рассекал грудь наискось. И рядом несколько совсем тонких, как белые нити.
- Насмотрелась? - маг положил металлическую руку мне на талию, заставляя придвинуться.
В горле внезапно стало совсем сухо, и сердце заколотилось так, что даже в ушах отдавалось.
- Королева отпустит Саймона?
- Только если он сам захочет уйти. Вот и проверим, насколько убедительной ты умеешь быть.
Маг - мне пока даже в мыслях неудобно было звать его по имени - провел пальцем по моей нижней губе. Приятно, даже возбуждающе, но и противно одновременно.
Я - шлюха. Шлюха не имеет права отказаться.
Если бы могла, я б сбежала. Прямо так, в одном полотенце.
Он коснулся губами мочки моего уха и прошептал еле слышно "Подыграй мне".
- А? - я вздрогнула, отстранилась.
Подыграть в чем?
И тут он меня поцеловал. По-настоящему.
Первый поцелуй в моей жизни.
Я даже не поняла толком, понравилось ли мне. Слишком испугалась всего, что будет дальше. Зажмурилась и съежилась, никак не реагируя. А он мягко надавил на плечи, заставляя опуститься на кровать. Я лежала, молилась, чтобы все побыстрее закончилось, и сглатывала подступающие слезы.
- Элвин, милый, прости, что прерываю вашу идиллию, - голос королевы прозвучал прямо над ухом.
Маг чуть ослабил объятия, и я отпрянула, задыхаясь от стыда и обиды. Зачем она сюда пришла? Посмеяться?
Мэй в комнате не было, а голос шел от зеркала. Оно мерцало, по поверхности шли круги, как от брошенного в воду камня. И наши отражения то растекались, то съеживались.
- Вы такие голубочки, - тут королева мерзко хихикнула. - Но нам уже накрыли обед на Лазурной террасе, и я боюсь, что сидр выдохнется, а мясо остынет, пока вы будете кувыркаться.
Зеркало еще раз дрогнуло и застыло, обманчиво-твердое. В нем я увидела себя - полуголую, в мокром полотенце с огромными испуганными глазами. И мага рядом. Тот совсем не выглядел удивленным, скорее довольным. Будто ждал чего-то подобного.
И вот тогда я все-таки разревелась.
* * *
Долго реветь маг мне не позволил. Заставил встать, снова оттащил в купальню и умыл. Он не кричал и не ругался, просто командовал так по-деловому, что не послушаться было невозможно.
После купальни он отвел меня в гардеробную комнату. Оказалось, здесь была гардеробная комната с множеством нарядов. Просто я не заметила дверь, потому что она, как и стены, расписана деревьями.
Ох, сколько всяких платьев там висело! Одно другого красивее. А маг снял с вешалки самое простое, серое, со шнуровкой спереди. В самый раз для служанки.
Он что же - одевать меня собирается?!
- Элли, не дури, - сердито сказал Элвин, когда я вцепилась в полотенце и замотала головой. - У нас мало времени. Надо ловить момент, пока Мэй в правильном настроении.
- Вы знали, что она подглядывает?!
Он фыркнул:
- Конечно, знал.
- Тогда зачем? - я замялась.
- Надо было, - он сжал мою руку. - Так, Элли. Во время обеда ты сидишь, жуешь и молчишь, глупых вопросов не задаешь. Если к тебе обращаются, опускаешь глазки и отвечаешь "Да, миледи" и "Нет, миледи". Поняла?
Я кивнула.
- Что бы ни происходило, что угодно, в разговор не лезешь. Повтори, если поняла.
- Я не лезу в разговор.
- Умничка. Давай, я помогу тебе одеться Я снова вцепилась в полотенце:
- Я сама!
Элвин усмехнулся:
- Сама, так сама. У тебя пять минут, если не уложишься, приду помогать.
* * *
Небо было глубоким, синим, а море отливало в бирюзу. Негромкий шелест звал спуститься вниз по ступеням. Туда, где волны лизали покатые валуны.
Непонятно, отчего эту террасу называют "Лазурной", если она отделана белым, в серых прожилках, мрамором.
Я понюхала бледно-золотистую жидкость в бокале - пахло яблоками. На вкус напиток был сладким, а язык и небо защекотали пузырьки, как у игристых вин.
Сестра колдуна сейчас выглядела еще лучше, чем утром. И платье у нее было еще роскошнее. Я в своем сером, служаночьем, рядом с ней смотрелась совсем никчемной.
Элвин и разговаривал с ней так, словно меня нет рядом - пустое место. А я, помня о своем обещании, молчала и скучала. Интересно, если я выскользну и спущусь к морю, кто-нибудь заметит?
Мэй наколола оливку крохотной двузубой вилкой и положила в рот. Потом покосилась на мага:
- Я прямо не узнаю своего братика. Возвращать какого-то олуха в лоно семьи по просьбе крестьянки! Чем тебя приворожила эта дурочка?
- Ее история была такой трогательной.
- Стареешь, - королева покачала изящной головкой, от чего маленькие золотые колокольчики в ее серьгах мелодично зазвенели. - Стареешь, - повторила она с особым наслаждением, словно мысль о старости мага делала ее счастливее. - Раньше у девок не получалось дурить тебя.
- У них и сейчас не… Подожди! - он с подозрением покосился на Мэй. - Ты что-то знаешь?
Конечно, знает! Она знает, кто Саймон и кто я на самом деле. Поэтому и сидит такая довольная, с видом победителя.
- "У них и сейчас не", - передразнила королева. - Ну что, Элвин, каково это - чувствовать себя идиотом?
- Думаю, тебе это ощущение знакомо не понаслышке. Говори, если есть что сказать.
Ой, мамочки, она ведь сейчас скажет! Никогда больше не буду лгать. Не зря патер учил, что ложь оскверняет уста и отравляет душу.
Нашарив бокал, я сделала большой глоток и закашлялась. Стало только хуже, потому что они оба на меня наконец посмотрели.
- Постучать? - спросил Элвин.
Я помотала головой и уткнулась в тарелку, раздирая мясо по волоконцам. Ну хватит, отвернитесь! Сколько можно на меня смотреть? Зря я, что ли, в незаметном сером платье?!
Мэй отпилила ножом кусочек мяса в тарелке, положила в рот, прожевала, прикрыв глаза.
- Божественно! Попробуй вырезку, Элвин. Так умеют готовить только на Эмайн Аблах.
Маг рассмеялся.
- Не можешь сообщить мне ничего нового, не так ли, дорогая сестрица?
- Могу.
- Тогда говори. Я весь внимание.
Королева раздраженно отставила столовые приборы:
- Сначала я так и хотела сделать. Но ты же Элвин-умник! Никогда не признаешь, что я в чем-то могу превзойти тебя. Честное слово, братец, ты заслуживаешь показательной порки.
- Тебе меня даже не шлепнуть.
- Ты так думаешь? - ее глаза гневно сузились, а ноздри раздулись. - Что же - давай пари, если не боишься!
- Не боюсь. Как обычно - на желание?
Я открыла рот, чтобы вмешаться. И тут же почувствовала, как маг довольно чувствительно пнул меня под столом.
Да, я помню, что обещала не лезть в разговор. Но он же не понимает…
- На желание. - Мэй щелкнула пальцами, и ее губы сложились в азартную улыбку.
Неслышно, словно из воздуха, возник слуга. На подносе у него была пачка бумаги, чернильница с перьями, конверты и сургуч.
Элвин и Мэй переглянулись. На их лицах, как в зеркалах, отражалась совершенно одинаковая злорадная улыбка.
Сразу видно - брат и сестра.
А я так и ничего не сказала. Молча смотрела, как они пишут что-то на листках бумаги, как присыпают написанное песком, как запечатывают конверты, скрепляя разогретый сургуч перстнями-печатками, и отдают конверты слуге.
Маг откинулся на спинку стула, отхлебнул яблочного вина. Вид у него был довольный.
Элвин
В какой бы части Эмайн Аблах ты ни находился, запах яблок будет преследовать тебя. Сады здесь везде. Яблони цветущие, яблони с завязями, яблоки. Ветки клонятся под весом огромных спелых плодов величиной с голову ребенка.
- Пришли, - выдохнула Элли. - Вон она.
Эта нахалка стояла на нижней ветке одной из старейших яблонь, яблони-патриарха, и бессовестно обгладывала нежные цветочные завязи.
- Хейдрун! - громко возмутился я. - Какого гриска ты вытворяешь?! Тебе мало остального леса?
Коза покосилась на меня и очень по-человечьи фыркнула, но объедать дерево не прекратила.
Я неплохо умею управляться с животными, женщинами и вредными младшими сестрами. Но на Хейдрун мои умения не распространяются. С детства ненавижу эту тварь.
- И что делать? - растерянно спросила Элли.
Я раздраженно пожал плечами. При всей моей симпатии к девушке я не собирался решать за нее эту задачку.
Готов еще раз поспорить на желание, что Мэй изрядно повеселилась, назначая такое Испытание.
- Не знаю. Тебе видней. Доить коз - женское занятие.
- А, - она сглотнула и неуклюже перехватила подойник. - Хорошо.
Что мне по-настоящему нравилось в этой девочке - она не сдавалась. Уверен, Элисон никогда в жизни не доила скотину, кто бы позволил графской дочери заниматься подобной работой? Но она не отступила. И не начала ныла. Одно это заслуживало симпатии.
Я следил за тем, как Элли медленно идет к козе, бормоча под нос ласковую бессмыслицу, и гадал, каким образом Мэй на этот раз подсматривает за нами. В то, что сестренка пропустит подобное развлечение, верилось слабо.
Хейдрун вскинула голову, украшенную золотыми рогами, и мемекнула. Не знаю, как у нее это получается, но в блеянии явственно послышалась угроза.
- Козочка хорошая, козочка милая. Бяшка, бяшка… - повторяла Элли, приближаясь к козе маленькими шажками.
Хейдрун прервала обед и заинтересованно покосилась на девушку. Когда Элли осталось сделать всего пяток шагов, мерзкое животное издало звук, весьма похожий на конское ржание, спрыгнуло с ветки и неторопливой лошадиной трусцой направилось в чащу леса.
- Стой! - выкрикнула Элли и пустилась в погоню.
Дальнейший спектакль я наблюдал из первого ряда, сидя на той самой ветке, которую Хейдрун так любезно освободила.
Спектакль состоял из двух периодически сменявшихся мизансцен: "Элли бегает за козой" и "Элли бегает от козы". Поначалу девчонка еще пыталась на бегу призвать Хейдрун к порядку, потом молчала, сберегая силы. А Хейдрун выныривала то тут, то там, мерзенько блеяла, а то и грозила острыми золотыми рогами. Элли каждый раз пугалась и визжала. Короче, всем было весело, включая меня.
Наконец девушка в бессилии плюхнулась на землю.
- Ненавижу эту козу! - простонала она.
- Я бы на твоем месте не говорил подобного вслух, - предупредил я.
- Хейдрун фантастически злопамятна.
- Думаете, она понимает?
- Я абсолютно уверен, что она понимает человеческую речь лучше некоторых людей. А не говорит только для того, чтобы ее не заставили вести себя прилично.
Как бы подтверждая мои слова, Хейдрун остановилась в отдалении и заинтересованно повела ухом, словно прислушиваясь к разговору.
- Может, нарвать для нее завязей? - спросила Элли.
- Еще чего! За надругательство над садом Августы я лично надеру тебе уши. Не уподобляйся козе, даже ей такое поведение не всегда прощается.
- Что же делать?
- Побегай еще немного. Может, она разрешит подоить себя в благодарность за доставленное удовольствие.
- А вы не поможете?
- Я и так помогаю. Советами.
- Ну хотя бы подержите ее!
Я расхохотался:
- Как ты себе это представляешь? Я буду держать козу за рога, а ты доить?
Она очаровательно смущалась. На щеках и шее, под тонкой, молочно-белой кожей, вспыхивал стыдливый румянец. Эффект, вкупе с виноватым взглядом и неуверенной улыбкой, получался совершенно убойный. Оставалось только удивляться, что малышка не догадывается о магнетической власти над мужчинами, которую дают ее дрожащие губы и широко распахнутые глаза.
Возможно, как раз в этом неведении и предельной искренности девушки и крылся секрет ее обаяния.
- Я думала… может вы магией?
- Магией, - я задумался. - Можно попробовать.
- О нет! - вскричала Элли несчастным голосом. - Она убегает.
Обернувшись, я успел увидеть только мелькнувший среди кустарника белый хвост. Не коза, а лесной олень какой-то!
- Все она понимает! - с тайным удовлетворением констатировал я. - Надо было соглашаться на то пари с Августой.
Девушка поникла, подойник в ее руке грустно звякнул.
- А как же…
- Не грусти. Найдем мы твою пропажу. От меня еще ни одна коза не уходила.