- Ты хочешь спросить, а всегда ли я так быстро соглашаюсь… ну, в общем, это, да?
- Нет, это был бы грубый и глупый вопрос. Я хотел спросить, почему у тебя никого нет? Или я ошибаюсь?
- Нет, не ошибаешься.
- Тогда почему красивая, умная женщина - одна?
- Да так уж получилось… - Лена задумалась, потом с грустной усмешкой продолжила: - Слишком высокого мнения о себе была, чересчур разборчивая, все ждала, когда встречу неземного принца. А получалось: вроде бы принц, а на самом деле - эгоист и маменькин сынок. А если хороший парень - то не принц. Позже спохватилась: время уходит, а я так никого и не выбрала. Заспешила, засуетилась и несколько раз так обожглась, до сих пор вспоминать и больно и противно. И как-то незаметно привыкла к одиночеству, и уже ничего не хотелось… Пока не встретила одного бедного писателя.
В углу на письменном столе в который уж раз зазвонил телефон. Лена хотела встать и взять трубку, но Максим остановил ее.
- Не надо, Лена… никого не надо пускать в наш мир.
- А вдруг это Ал звонит, он же не знает Светкин телефон.
- Сегодня все равно уже поздно, завтра позвонит и все узнает.
- А если Светка? Она ведь, наверное, волнуется.
- Завтра успокоим ее.
- Но, может быть, это мама…
- Межгород звонит по-другому. - Данилов обнял ее, поцеловал влажные, горячие губы.
- Я что-то хочу сказать, но боюсь. - Лена смущенно опустила ресницы. - Ты не подумаешь обо мне плохо?
- Даже если ты собираешься выгнать меня - нет.
- Как раз об этом я и хотела сказать…
- Мне уже одеваться? - засмеялся он.
- Нет. Если уж мы оба такие сумасшедшие, не уходи, Максим. Так хорошо с тобой, оставайся…
- Я хотел тебя увидеть, услышать… хотел обнять, поцеловать, - прошептал Данилов. - Мечтал, может быть, мы будем вместе, но не верил в это. А о таком и мечтать не смел.
23
Долгую, мучительную ночь, долгий, мучительный день и невыносимо тягучий вечер пришлось пережить Марине, прежде чем она решилась набрать телефонный номер. Злость и боль разъедали ее душу. Больная злость. Злобная боль. И уже не было сомнений, что избавиться от этого можно только одним способом - причинив боль ему, человеку, который виновен во всех ее несчастьях!
- Лева? Добрый вечер. Ты можешь со мной поговорить или жена мешает?
- Конечно, могу, конечно! С тобой - всегда, - послышался в трубке напряженный голос Савина. - Как настроение? Ты решила?
- Решила.
- Отлично… - Он замолчал, а потом с опаской спросил, догадавшись, что таким голосом о приятных решениях не сообщают. - А что именно?
- Помнишь, ты предложил мне покалечить моего мужа… моего бывшего мужа Данилова? Объяснить ему, как нужно разговаривать с серьезной женщиной?
- Ну… - замялся Савин. - Видишь ли, это была всего лишь шутка. Может быть, не совсем удачная, понимаю, но - не более того.
- Эту шутку надо сделать былью, Лева, - жестко отрезала Марина. - Ты можешь?
- Даже не знаю, что тебе ответить…
Он упорно не называл ее по имени, видимо, опасался, что жена может услышать. До сих пор боится жену?!
- Что-нибудь ответь, - усмехнулась она. - От этого во многом зависит другое мое решение, то самое, которого ты ждешь.
- Я понимаю, понимаю… А если Григорий Анисимович узнает? Он ведь до сих пор неплохо относится к… этому человеку. Тогда у нас возникнут большие неприятности.
- С Григорием Анисимовичем я как-нибудь сама справлюсь, Лева. Ты что, боишься?
- Дело не в этом. Пока я не уверен, что второе твое решение будет соответствовать моим устремлениям, я должен соблюдать осторожность. Вот если бы ты…
Дурак! В любви клянется, ноги целует, умоляет стать его женой, а когда любимую женщину оскорбляют, боится защитить ее, осторожность он, видите ли, должен соблюдать!
- Никаких "если бы"! Ты можешь это организовать или нет? Переломать ему руки-ноги так, чтобы не только писать, но и ходить не мог? Он оскорбил меня, разговаривал со мной, как с последней шлюхой! И ты спокойно говоришь о какой-то осторожности? Что же я должна думать о тебе после этого?!
- Понял. Все понял. Но, надеюсь, это нужно сделать не сейчас, не завтра? Необходимо все как следует продумать, ты же понимаешь, что в таких делах важно не ошибиться.
- Наконец-то я слышу голос человека, для которого что-то значу, - с удовлетворением констатировала Марина. - Да, ты прав, ошибаться нельзя. Подумай, как сделать это вообще, а потом мы в деталях обсудим наш план. Договорились?
- Завтра?
- Нет, завтра я не приду на службу, плохо себя чувствую. После того как со мной разговаривали, как с последней шлюхой, совсем расклеилась. Врач сказал - нервное переутомление и велел недельку отдохнуть. Но, думаю, послезавтра я буду в форме и смогу встретиться с тобой в Крылатском. Ты приедешь?
- Ну, разумеется! Может быть, завтра нанести тебе, так сказать, официальный визит?
- Нет, я действительно неважно себя чувствую. Но послезавтра мы поговорим по полной программе. Основательно, как в Женеве. Ты хочешь вспомнить Женеву, Лева?
- Это самое светлое воспоминание в моей жизни! - радостно воскликнул Савин. - Я все продумаю, все организую и приеду к тебе не с пустыми руками.
- И не забудь предупредить жену, что мы будем трахаться всю ночь. Дай ей деньги на вибратор.
- Это фантастика! Но у меня для тебя скоро будет готов еще один подарок. Когда увидишь - поймешь меня.
- Спасибо, Лева. Ты меня заинтриговал. Я с нетерпением буду ждать этого невероятного подарка. А сегодня… можешь трахнуть жену сегодня, чтобы завтра ей было о чем жалеть. Спокойной ночи, мой пупсик. - Марина чмокнула микрофон и положила трубку.
Он сделает. Никуда не денется. И этот негодяй Макс вряд ли захочет потом сравнивать ее с кем-то. Не с кем будет сравнивать! Потому что - кому нужен калека?
Он думает, что можно безнаказанно оскорбить Марину… Данилову? Ошибается! И скоро убедится в этом. Марина Данилова, да, именно Данилова, ей нравится эта фамилия, и никто не вправе запретить ей называться так, - это как советское КГБ: легко войти, но потом невозможно отказаться! Можно ждать, когда укажут на дверь, но самому принимать решения - ни-ни!
Ты еще не понял этого, Макс? Через несколько дней поймешь! Лживый писака! Самоуверенный дурак!
Савин усиленно растирал пальцами виски, пытаясь просчитать все последствия дальнейших действий. С кредитом ничего не получалось и вряд ли получится, это ясно как божий день. Лизуткин знал, какое задание дать ему, чтобы не вокруг Марины, а вокруг своей жены стал увиваться директор "ЛЕВС-БАНКА", рассчитывая на ее помощь. Но просить Светлану о помощи теперь так же бессмысленно, как и выбивать кредит. Последние дни она совсем не замечает его и даже не злится! Бродит по квартире с какой-то странной улыбкой, что-то мурлычет себе под нос… Вином от нее часто попахивает, хотя его личные запасы спиртного не убавляются. Ну и как это понимать? Нашла себе любовника?
Сам же ей советовал, но теперь вдруг почувствовал, что ему неприятно об этом думать. Дело не в том, что она, может быть, трахается с каким-то мужиком, хотя и это неприятно. Главное в другом: она живет в его квартире, на его деньги покупает наряды, дорогую косметику, чтобы понравиться какому-то идиоту! Выходит, он, Савин, работает на незнакомца, который наставляет ему рога? А может, она и подарки ему делает? Кормит, поит, есть же такие, смазливые, но бедные альфонсы? И все - на его, Савина, деньги?!
Это предположение настолько возмутило Леву, что он забыл о недавнем звонке Марины и ее странной и неприятной просьбе. Да, он банкир, человек, можно сказать, богатый и денег для своей жены не жалеет, но чтобы тратить их на какого-то проходимца, который над ним же и смеется, - это уж слишком!
Савин вскочил и помчался в комнату жены. Резко распахнул дверь, остановился на пороге, грозно скрестив руки на груди. Его жесткий, немигающий взгляд не предвещал ничего хорошего. Светлана лежала в постели, равнодушно глядя на экран телевизора. Сейчас она не улыбалась, не мурлыкала под нос дурацкие песенки.
- Как прикажешь понимать твое поведение? - отчетливо выговаривая слова, спросил Савин.
- А как понимать твое? - Светлана даже не взглянула в сторону мужа.
- Мое никак не надо понимать! Порядок в этом доме устанавливаю я! Ты не работаешь, но ни в чем не нуждаешься. Я позаботился об этом. И что же получаю в ответ?
- Ты ничего не хочешь от меня получать вот уже целый год, и мне надоело это, Лева, - тихо сказала Светлана.
Сегодня она целый день ждала звонка Лены с известием от Ала, но так и не дождалась. Пыталась дозвониться сама, но Ленка как сквозь землю провалилась. Даже поздним вечером в ее квартире никто не поднимал трубку. Наверное, и Ал не мог ей дозвониться и теперь переживает, бедный. А ей разве хорошо? Чертова подруга, неужели Данилов так увлек ее?
- Это не разговор! - крикнул Савин. - Мне тоже многое надоело, однако же я терплю, стискиваю зубы и работаю. Для того чтобы ты могла себе позволить все, что захочется… - сказал и в ярости заскрипел зубами - а если ей захочется иметь любовника? - Чтобы ты могла соответственно одеваться и все прочее! Позволь спросить, на что ты тратишь эти деньги?
- Лева, давай поговорим серьезно о наших отношениях. Так больше продолжаться не может, я ужасно устала…
- При чем тут наши отношения? Я хочу знать о твоем отношении… к моим деньгам! И требую подробнейшего отчета о том, на что ты их тратишь!
- После Испании - только на продукты, если тебе это важно знать. Потому что при такой жизни ничего не хочется. Я хочу тебе сказать, что не нуждаюсь в твоих деньгах, дорогой.
- Вот оно как! Позволь поинтересоваться, на что же ты собираешься жить?
- Я же сдаю мамину квартиру. Вот уже десять месяцев. Пятьсот долларов в месяц - получается пять тысяч. На первое время хватит, пока не устроюсь на работу. Но дело не в деньгах, Лева. Тебе не кажется, что мы должны развестись?
- Когда покажется, я сам скажу тебе об этом! Пока что меня интересует только одно: куда уходят мои деньги? Пожалуйста, завтра напиши полный список своих покупок, а я подумаю, нужно ли тебе давать их или нет.
- Вот еще, буду я перед тобой отчитываться! - презрительно фыркнула Светлана. - Это же плата за нашу совместную жизнь. Ты сам так определил. Но я уже сыта ею по горло. И даже если ты будешь платить мне в десять раз больше - я откажусь. Хватит. Поэтому, пока Димка в Испании, нам нужно развестись, чтобы не травмировать ребенка идиотскими сценами вроде теперешней.
- Что, нашла себе другого? - язвительно процедил Савин.
- Теперь это не твое дело.
- Как ты себя ведешь?! Это что еще за разговоры? После Испании ты стала совсем невыносимой!
- А чего ты ждал после того, как сам посоветовал мне обзавестись любовником? Слышать такое от мужа - нормально?
- Но не за мои деньги! - заорал Савин, сжимая кулаки. - Не то я…
- Что ты сделаешь?
- Вышвырну тебя отсюда!
- Ну, попробуй! Для этого нужно хотя бы развестись. Вот я предлагаю поговорить об этом. У тебя ведь год назад появилась любовница, да так увлекла, что ты в упор перестал меня видеть. Я терпела, надеялась, что это пройдет, в конце концов, не только из-за денег я выходила за тебя замуж. Садись, - она с печальной улыбкой хлопнула ладошкой по простыне рядом с собой. - Нам ведь есть о чем рассказать друг другу, а потом решим, что делать дальше.
Если бы он принял это предложение, сел рядом с нею, рассказал о своих трудностях, о том, что - да, ошибся, но теперь надеется, что она простит его, поймет и поможет, будет рядом в трудные дни, она бы простила. Все-таки не чужой человек, много хорошего для нее сделал, много приятного было в прошлом. Ну, ошибся, кто не ошибается? Она ведь тоже небезгрешна… С Алом пришлось бы расстаться. Хоть и влюбилась она в этого безалаберного писателя. Так хорошо, как с ним рядом, никогда себя не чувствовала. Но Ал всего лишь увлечение, а Савин - это семья, надежное настоящее и уверенность в будущем.
- Мне не о чем больше говорить с тобой, - мрачно усмехнулся Савин. - Хочешь получить развод - получишь. И - ничего больше! Мои адвокаты легко докажут, что здесь ничего нет твоего. И подумай, как освободить квартиру твоей матери, тебе ведь придется переехать туда.
Он вернулся в свою комнату, и мрачная усмешка долго не сходила с его губ. О какой помощи можно было просить эту наглую дуру? Оставался один выход: сделать то, о чем просила Марина.
24
- Кажется, телефон звонит, - не открывая глаз, сказала Лена.
- Он и вправду звонит, - подтвердил Максим. - И уже не первый раз за это утро. Но у меня нет никакого желания поднимать трубку.
- А у меня - никаких сил, - улыбнулась Лена. - Мы ведь уснули, когда уже рассветать стало.
- А потом еще два раза просыпались, - уточнил Данилов. - А знаешь, который теперь час?
- Наверное, уже десять, - со вздохом предположила Лена.
- Почти угадала. Половина одиннадцатого.
- Какой ужас! Я обычно встаю в восемь, но сегодня… Ох, ты меня совсем замучил, Максим. Хочешь кофе?
- А можно всего и побольше?
- Всего и так было уже слишком много. На большее я не способна. А вот сварить кофе, наверное, смогу. Если ты донесешь меня вначале до ванной, а потом до кухни.
- Куда прикажешь, моя прекрасная леди, хоть в тундру. Не увезу, а унесу. Телефон замолчал, люди, наконец, поняли, что нам сейчас не до них.
- В тундру не надо, хочу в ванную… Но не сейчас, а через пять минут. Можно еще пять минут полежать рядом с тобой? - Она положила голову ему на грудь и замерла, слушая, как бьется его сердце.
- Лена, выходи за меня замуж, - сказал Данилов. - Мы будем по очереди варить кофе, а еще я могу ходить в магазин за покупками, стирать, убирать, готовить не только шашлыки, но и яичницу. Я люблю тебя.
- Но ты ведь еще женат, - напомнила Лена. - Официально у тебя есть уже одна жена, а иметь двух закон не позволяет, да и я не хочу делить тебя ни с кем. Ты можешь быть только моим и ничьим больше, Максим.
- Я разведусь.
- Тогда и будем говорить о моем замужестве.
- Тоже мне проблема, - вздохнул Максим. - Тогда переезжай ко мне, будем жить вместе. Я всерьез займусь разводом. А когда разведусь, ты сразу же станешь моей женой.
- К тебе, в коммуналку? Максим, а зачем это нужно?
- Ну да, коммуналка… - пробурчал Данилов, мысленно который раз недобрым словом поминая приятеля, создавшего ему столько сложностей. - Но если хочешь, я сниму другую квартиру, не коммуналку, и мы будем жить в ней. Может быть, даже неподалеку отсюда: чтобы ты могла почаще навещать свою маму.
- Да зачем же все эти трудности? - удивилась Лена. - В этой квартире три комнаты, места всем хватит.
- Нет, так не пойдет.
- Боишься мою маму? Она хоть и бывший партийный начальник, но очень современная женщина. Ты ей непременно понравишься. Хочешь, мы вместе поедем завтра в санаторий, и я вас познакомлю?
- Хочу. Решено, завтра поедем. Но жить здесь я не смогу. Просто у меня развился такой комплекс: не могу жить в квартире, где хозяйка - жена. Это исключено.
- Я разве похожа на твою бывшую жену?
- Нет, совсем не похожа. Но дело не в тебе, а во мне. Кстати, у меня есть предложение относительно сегодняшнего дня.
- Интересно послушать.
- Мы сходим в ваш супермаркет…
- Он все еще называется "Универсам".
- Ну и пусть. Накупим всяких продуктов, помидоров, огурцов, маслин, киви, бананов, в общем всего, чтобы заполнить холодильник, а потом отправимся на Москву-реку загорать и купаться. А когда накупаемся вдоволь, вернемся и устроим пир на весь мир. Ну, как тебе моя идея? По-моему, вполне симпатичная.
Лена не успела высказать свое мнение - на письменном столе раздраженно заверещал телефон.
- Смотри-ка, опять кто-то звонит, - удивилась она, поднимая голову. - Наверное, это Ал или Светка. Надо сказать, что вчера я была у мамы и задержалась там, вернулась поздно и сразу легла спать.
- А ты вернулась рано.
- Даже слишком рано. Мама удивилась: куда это я тороплюсь?
- А куда ты торопилась?
- Да просто пожалела одного бедного писателя: звонит, звонит и никак дозвониться не может. Я подумала, что это нехорошо, и помчалась в Москву.
- И примчалась… Я люблю тебя, Лена.
- А теперь надо мчаться к аппарату. Ты не возражаешь, если я завернусь в простыню?
- Возражаю. Без простыни ты выглядишь гораздо лучше.
- Я знаю. Но тебе вредно много смотреть на меня, скоро надоест. - Лена схватила простыню, завернулась в нее и пошла к телефону, который никак не желал умолкать.
Данилов обмотал вокруг себя другую простыню на манер античной тоги и усмехнулся.
- Я похож на древнеримского сенатора?
- Мы оба похожи на людей в бане, - сказала Лена, снимая трубку. - Да?
- Что-то случилось? - услышала она встревоженный голос Алтухова. - Лена, я вчера целый день не мог тебе дозвониться. Ни тебе, ни Максу. Где вы были?
- Мы? - пожала плечами Лена, хитро улыбаясь Данилову. - С чего ты взял, что мы были вместе? Я вчера ездила к маме в санаторий под Тулу, вернулась поздно, устала, по такой жаре ездить куда-то - одно мучение, и рано легла спать. Ты уж извини, Ал, но у меня и свои заботы есть, не всегда же мне дежурить на телефоне.
- А ты и не дежурь, дай мне телефон Светланы, я сам позвоню ей.
- Телефон Светланы может дать только сама Светлана. Поговори с нею.
- Значит, Макса у тебя нет? Его, кстати, до сих пор и дома нет. Я подумал, уж не вернулся ли он к своей Марине? Она позавчера приходила к нему и, похоже, с серьезными намерениями.
- Да?.. И ты думаешь…
- Мы после пикника сидели у него, и тут врывается Марина, выгоняет меня, а что у них там дальше было - понятия не имею. Но Макс после этого исчез.
Дрогнула рука, державшая трубку. Лена отвернулась к стене, тоскливо усмехнулась. А что она, собственно, знает о Максиме? Почему должна верить ему? Оказывается, позавчера к нему приходила жена, а он даже ничего не сказал об этом. А ведь мог бы рассказать, мол, вот, она приходила, но я думал о тебе… Что-то такое говорил, но так, будто это происходило давно. А на самом деле - сразу после того, как он обнимал ее на берегу Москвы-реки. И вообще - женатый человек, говорит, что ушел от жены, а на самом деле целый год не может развестись. Или не хочет? Наобещает ей горы золотые, а потом скажет: извини, жена ребенка ждет, я не могу ее бросить… Такое уже было в ее жизни.
- Але, але! Лена! Куда ты пропала? - кричал в трубку Алтухов.
- Я слушаю, - рассеянно отозвалась она, чувствуя, что Максим не сводит с нее внимательного взгляда. - Нет, я не знаю, где он. Может быть, и звонил, но я же сказала, целый день пробыла в пансионате у мамы.
- Понятно. Леночка, ниточка моя Ариаднина, понимаешь, я тут работаю, как негр на водокачке, столько сделать нужно к завтрашнему дню - даже подумать страшно. Пожалуйста, передай Свете, что я жду ее сегодня в семь на том же месте у магазина "Спорт". А если Макс объявится, скажи ему, что нам срочно необходимо увидеться сегодня, ближе к вечеру. Пусть никуда не уходит из дому, я подъеду к нему. Очень серьезное дело. Передашь?
- Если он позвонит мне…